Текст книги "Аз есмь, или Почти Хранитель (СИ)"

Автор книги: Наталья Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Аз есмь, или Почти Хранитель.
Наталья Романова

Предисловие

 Древняя легенда гласит, что тринадцать с лишним тысяч лет назад на землю сошли арии и основали города, главным из которых был Аркаим. А спустя три с половиной тысячи лет, потомки ариев асы начали строить свои города, асгарды. Один из асгардов был назван Азгардом, потому что его жители говорили о себе – аз есмь. Азгард стал огромной библиотекой, собравшей в себе все знания от начала летоисчисления. Азгарды были могущественными волшебниками и окружили город непроницаемой магической защитой. Однако, когда с юга пришли несметные полчища степных кочевников, город не устоял. А самые великие и могущественные, погибая последними, превратились в блуждающие души, чтобы хранить то, что тайно было спрятано в тайге столетием раньше. С тех пор бродят души тех азгардов среди нас и иногда воплощаются, выбирая человека по собственному усмотрению. И если азгард пробуждается, то носитель становится могущественным и неуязвимым волшебником, способным управлять стихиями и душами других людей. Распознать воплощенного можно одним способом – заглянуть ему в глаза. Глаза азгарда хранят первоначальный свет вселенной.

Хроники Азгардов.

Весна выдалась тёплой и солнечной. Снег сошёл быстро и незаметно.

Восьмиклассница Вика Ветрова сидела у зеркала и внимательно рассматривала отражение, пытаясь обнаружить очередной пока незаметный глазу прыщик.

Вот вечно так. Все почти – почти блондинка, почти идеальная, почти отличница...

Сморщив приятно очерченный аккуратный носик, девушка нахмурилась, показала отражению язык и, схватив рюкзак, валявшийся под ногами, помчалась на выход. Нужно было успеть до начала первого урока сделать одно очень важное дело.

Выбежав на улицу, Вика достала мобильник с забавной зверушкой на кожаном ремешке и найдя нужный номер, нажала 'вызов'.

– Свет, привет! Ты уже вышла? Ну, не опаздывай. Всё! Жду!

И девушка, забавно взметнув в сторону копну волнистых светло-русых волос, помчалась в школу.

У входа Вика вдруг остановилась и, снова вынув мобильник и кинув рюкзак под ноги, сосредоточилась на светящемся экране.

И только самые внимательные смогли бы заметить, как девушка изредка скользит взглядом куда-то вправо, откуда стекаются непрерывным потоком ученики и учителя.

Оставалось несколько минут до звонка, когда Вика, в очередной раз скользнув взглядом по толпе, вдруг залилась краской, и, пытаясь скрыть смущение, ещё более сосредоточенно занялась изучением экрана мобильника.

Группа старшеклассников, громко разговаривая и смеясь, прошла мимо, и лишь один из них, вдруг отделившись от толпы, остановился перед ней.

Парень, внешне похожий на Халка, только меньших размеров, Саня Заев, предпочитавший своему имени кликуху Халк, некоторое время, склонив голову вбок, молча изучал растерявшуюся Вику, а потом... изобразил рвотный рефлекс!

Вика вконец растерялась, захлопала глазами и, словно рыба, выброшенная на берег, ловила воздух ртом. А потом стало ещё хуже, потому что оказалось, эту ужасную сцену наблюдал ОН. ОН, ради кого она каждый день слегка задерживалась у входа в школу, делая вид, что ожидает подругу. А на самом деле с замиранием сердца ждала ЕГО – просто для того, чтобы увидеть.

И вот она стоит опозоренная этим уродом, а ОН смотрит... и ржёт со всеми вместе! Над ней!

Вика не была тихоней, и в другой ситуации скорее всего нашла бы что ответить уроду. Но она вдруг схватила рюкзак и, закрыв лицо рукой, рванула куда глаза глядят.

Школу она в тот день благополучно прогуляла. На звонки не отвечала. А ночь проревела в подушку.

На следующий день Вика дала себе слово, что постарается больше Халку на глаза не попадаться. Парень в выпускном. Подумаешь, год. Как-нибудь выдержит.

Однако, ублюдок решил её доканать. Куда бы Вика ни шла, повсюду встречала Саню. И каждый раз Халк реагировал одинаково. Вскоре сцена 'все блюют от эльфийской красоты Викуси Ветровой' стала любимым развлечением для парней старших классов. И не только...

Однажды, Вика не выдержала и наглоталась таблеток... А когда очнулась в больничной палате, твердо решила уйти в нирвану и не возвращаться оттуда никогда.

На другой день в класс вошла ярко накрашенная брюнетка в чёрном костюме, белых кроссовках, розово-чёрно-белых полосатых гетрах и розовой футболке с чёрной надписью «ЭМО».

Конечно, это не смогло остановить лавины унижений. Ей было плевать. Это был её личный протест.

Позднее, поступив в институт на факультет психологии, Вика, вынужденная мимикрировать, несколько изменила отношение к собственной внешности. Оставив привычную чёрно-бело-розовую расцветку, слегка поменяла силуэт, скрыв окончательно под свободными формами свою почти идеальную фигуру.

По окончании института отношение к моде пришлось пересмотреть ещё раз. Нужно было соответствовать дресс коду, принятому в фирме, где Вика ожидала потрудиться по крайней мере ближайшие несколько лет.

Но судьба-злодейка распорядилась иначе...

Глава 1. Вика.

День не задался с самого утра. Во-первых ни с того ни с сего разбилась любимая чашка тётушки, с которой я делила жильё со дня поступления в институт.

Потом не завелась машина, подержанная ауди, и пришлось ехать в маршрутке. Как назло, образовалась пробка, и я опоздала к началу рабочего дня, получив выговор от старшего менеджера.

Ну а потом... потом моя жизнь и вовсе понеслась под откос.

Все мечты и надежды получить личный кабинет и клиентуру по окончании послеинститутской практики, а затем и стажировки вот уже в течении четырех месяцев, полетели прахом. Потому что 'к нам приехал Ревизор'. Огромный стильно одетый мужик в очках, напоминающий внешне героя фильма Супермен, появился в то утро на пороге офиса и громко и весело провозгласил:

– Здравствуйте, а я Ревизор.

Большинство из сотрудников открыло рты. А я тихонько хихикнула. Мужик глянул на меня строго и внимательно:

– Вы – первая.

Я недоумённо переглянулась с секретаршей Ритусей и мы хихикнули обе. Мужик глянул на Ритусю поверх очков и сказал:

– А вы – вторая.

После чего спокойно прошагал в кабинет директора.

– Ну и что это было? – спросила Ритуся, нервно нащупывая припрятанную на полке под столом косметичку.

– Шутят так некоторые, – зевнула я в ответ, и продолжила редактировать список клиентов на сегодня.

Инцидент забылся быстро, однако уже через десять минут дверь шефа приоткрылась и меня поманили пальцем:

– Ветрова, зайдите-ка ко мне.

В кабинете у директора было неладно. На директорском месте сидел Ревизор, а сам директор расположился у края стола на стуле, где обычно сидели самые виноватые во всём сотрудники офиса.

Ревизор посмотрел на меня пристально, склонив голову набок, а затем предложил заполнить какой-то совершенно безумный тест. Вопросы теста касались самых разных областей и выглядели, мягко говоря, совершенно не логично. Например, вопросы по географии мира перемежались с темой народного фольклора. И уж совсем дико в тесте на профпригодность выглядели вопросы о кулинарии.

Тест я заполнила под молчаливым вниманием шефа. После чего Ревизор лично отобрал исписанные листы, пробежался глазами по ответам, и сообщил мне, что я уволена...

Мое недоумение было так велико, что я, пооткрывав рот, пожала плечами и вышла из кабинета шефа в полной растерянности, не задав ни одного вопроса.

Следующей была Ритуся. И я даже не удивилась, когда Ритуся выйдя из кабинета шефа сообщила, что она НЕ уволена. Не успела Ритуся присесть на своё рабочее место, дверь в кабинет шефа стремительно открылась, после чего незнакомец спокойно покинул офис.

Я было кинулась к шефу за объяснениями, но Дрын Перович, как за глаза звали шефа в офисе, развел руками и произнёс одно единственное слово: 'Извини...'

Первые три для после внезапного увольнения я пребывала в шоке и никого не хотела видеть. На третий день, выдув бутылку коньяка, и, пережив страшное похмелье, я приняла решение не отчаиваться и занялась поисками нового места работы..

Следующую неделю я с большим воодушевлением терзала себя и различные организации предложением руки и сердца. Вскоре запал иссяк, и я поняла, что мне катастрофически не везёт. То ли мне стоило снова пересмотреть дресс код, то ли я уже совсем перестала верить в себя.

И вот, когда я уже вовсе отчаялась, раздался звонок, и женщина, представившаяся Ольгой Филипповной, предложила мне работу.

Собеседование я прошла на удивление быстро, ответив на вопросы анкеты, заданные Ольгой Филипповной прямо по телефону. У неё был низкий бархатный голос, которым она попросила меня не волноваться и ждать звонка.

Когда я дала отбой, тетушка, стоявшая в дверях во время разговора, протянула мне стопку с пустырником. Будучи женщиной одинокой, она приютила меня ещё первокурсницей и до сих пор близко к сердцу принимала все мои неудачи. Привыкшая за эти две недели поисков к моему тоскливому взгляду, тетушка не сразу поняла по выражению моего лица, что произошло.

Но я, дав отбой, выдохнула и засияла точно медный таз, от чего тетушка пустила слезу и выпила приготовленный пустырник сама.

– Слава богу, – прошептала она, обнимая меня и обволакивая запахом валокордина, по-видимому принятого перед пустырником. – Ну, рассказывай.

Рассказывать собственно было пока нечего. Пришлось импровизировать в подробностях. Обидеть добрую женщину я не могла.

И мы направились на кухню – отмечать успех. Кухня у тети Жени была замечательная. Вся в хохломе, матрёшках, с занавесками в ромашку, с обоями в ситцевый цветочек, под большим оранжевым абажуром – она напоминала мне цирковой балаган. Здесь мы частенько беседовали по вечерам за чаем с мятой, мелиссой и другими травками, выращенными моей мамой в небольшом палисаднике у нашего дома, в закрытом военизированном городке, где прошло моё детство, да и юность в общем-то тоже...

Потянулись дни ожидания. И когда раздался долгожданный звонок, я разбила вторую любимую чашку тётушки.

– Виктория? – голос был довольно приятный и, похоже, принадлежал мужчине средних лет.

– Да, это я, – как я не старалась, однако волнения сдержать не смогла, и голос предательски 'дал петуха'.

– Это говорит Зотов Вадим Сергеевич. Моя секретарша звонила вам насчет работы.

Сердце моё ухнуло вниз. Ну всё, сейчас скажет, что я им не подхожу.

Однако, в трубке я расслышала совершенно иное.

– Рад сообщить, что вы приняты. Завтра в девять утра жду вас у себя в кабинете.

И назвал адрес...

Следующим утром я припарковалась в начале небольшой тихой улочки с домами 'сталинской' постройки, и вышла из машины, решив прогуляться и 'принюхаться' к новому месту работы.

Утро было легким, наполненным стылым и бодрящим осенним воздухом, а также надеждами на прекрасное будущее. Верите ли вы в прекрасное будущее? Я верю. Вернее, верила... тогда. А возможно, я просто устала быть безработной.

Мелкий осенний дождь моросил, теряясь в тумане, который укрывал в городе все – здания, деревья и размытые фигуры редких прохожих под зонтами, напоминавшими последние осенние цветы. И я шла среди этого сказочного безвременья, слыша лишь редкое постукивание капель по зонту и приглушенный мокрым асфальтом звук моих собственных шагов. Я шла и мне было хорошо. Очень хорошо. Потому что всё в этом мире познаётся в сравнении.

Побудьте с мое невостребованным молодым специалистом с сомнительной внешностью и вы меня поймёте. Ещё на практике я услыхала в свой адрес множество претензий по внешнему виду. И хотя пришлось мне изрядно потрудиться, чтобы хоть как-то привести свой гардероб в соответствие с дресс кодом фирмы, всё равно, постоянно приходилось выслушивать замечания и доказывать, что 'почти готы' тоже могут успешно трудиться в области психологии.

Да, я красила волосы в жгучий чёрный цвет, но волосы у меня всегда уложены идеально. Для этого я встаю в такую рань, что любая другая на моем месте давно плюнула и потратила это время с пользой для здоровья – подольше бы подрыхла. Но я вставала в шесть каждый день и начинала приводить себя в идеальный порядок – мыла голову, сушила феном волосы, накладывала макияж... В общем, сменив когда-то эльфийскую внешность на готическую, я осталась идеальной... Нет, ПОЧТИ идеальной.

Здание, в котором находился офис фирмы 'Ариэль', пожелавшей меня видеть в числе сотрудников, располагался неподалеку от места парковки, что порадовало дополнительно. Массивная дверь сияла начищенными стеклами и отдраенной никелированной ручкой. И я с особым чувством коснулась её, прежде чем открыть дверь. Ведь за ней меня ожидало моё будущее и новая профессиональная карьера в качестве ассистента профессора психологии, Зотова Вадима Сергеевича.

Пройдя через небольшой светлый холл, я оказалась в коридоре с несколькими дверями, на которых пестрели названия фирм. Фирма 'Ариэль' нашлась за второй дверью справа. Открыв её, я увидала женщину лет сорока и сразу подумала, что это и есть Ольга Филипповна. И не ошиблась. Ольга Филипповна оказалась женщиной с темными волосами и причёской 'каре'. Фигуру Ольги Филипповны скрывала большая ажурная шаль брусничного цвета, явно связанная лично, и, скорее всего, в рабочее время. Из чего я сделала вывод о том, что сотрудники в этом офисе не заработались.

– Посидите немного, Виктория. У Вадима Сергеевича важный посетитель, – сказала мне Ольга Филипповна, и предложила на выбор чай или кофе, кивнув на подоконник. На подоконнике скромно в уголке расположился чайник, баночки с чаем-кофе и пакетик с чем-нибудь-к-чаю... А также молодой парень 'студенческого' возраста. Судя по поведению, не клиент. Навряд ли постороннему разрешили бы так бесцеремонно копаться в документах, да ещё сидя на подоконнике рядом с чайником. Почему-то подумалось, что он может быть сыном профессора.

По-видимому, про меня уже тут кое-что знали. Потому что, не успела я скромно примоститься на стул возле секретарского стола с разовым стаканчиком с кофе, как парень тут же присел рядышком, закинул ногу на ногу и заговорил словно с давней знакомой.

– Значит, Виктория Ветрова любит черный кофе без сахара?

Про себя я возмутилась такому скорому панибратству, но предпочла промолчать.

Парень меж тем пёр как танк. При этом мне показалось, что руки у него мелко подрагивают. Наркоман?

– Между прочим, мы с тобой тезки! Меня зовут Виктор. А близкие друзья Виком.

Парень сменил позу, закинув ближайшую руку куда-то мне за голову.

Ну не наглец? 'Однако... – с досадой подумала я. – Виктор и Виктория. Вик и Вика. Романтическое начало'.

Отшить? И я, чтобы 'прицелиться', решила присмотреться к парню повнимательней. Если придется воевать, врага следует знать в лицо.

Брюнет. Правильные черты лица. Одет опрятно. Волосы довольно длинные, почти по плечи.

'Сейчас так длинно не носят, – подумалось мне. – Выделывается?» Конечно ничего, но... не 'профессор'. Скорее всего, шалопай и папенькин сынок. Такие после окончания вуза садятся на шеи родителей, и те с ними долго мучаются. Потому что они ничего не хотят – ни семьи, ни работы. А этот, судя по возрасту, ещё студент.

К любовным делам я относилась достаточно прохладно ещё со школы. Именно тогда, изрядно пострадав от школьной дедовщины, я решила, что мне все эти любовные мучения совершенно ни к чему и вообще мешают жить. Перед глазами протекала ровная в эмоциональном плане жизнь родителей. Поэтому я ждала своего 'профессора'. Некоторые ждут принцев, а я ждала 'профессора'. Внешне похожего на моего отца. Невысокого и хрупкого, интеллигентного и спокойного человека, умеющего всегда и во всем найти компромисс.

Может быть именно школьные неприятности заставили меня тогда забыть о карьере Анжелины Джоли, и вместо театрального, о котором грезила до восьмого класса, поступить в институт на кафедру психологии.

В институте я своего профессора так и не нашла. И вот теперь мне предстояло с профессором поработать. В женихи он мне явно не годился... Но и 'сынок' меня тоже не впечатлил.

Меж тем, визит посетителя явно затягивался. Прошло примерно полчаса, а я всё сидела на стуле в приемной.

Парень, назвавшийся Виктором, тоже не уходил, и вроде как немного нервничал. Или всё-таки его ломало... Я не поняла. Убедившись, что я не склонна к пустой болтовне, он отвернулся к окну. Глядя на дождевые разводы рассеянным взглядом, покачивался с носка на пятку, с пятки на носок и нервно крутил пальцы в крепко стиснутых ладонях.

'Наверное, срочно понадобились деньги', – с некоторым злорадством подумала я, прикинув, сколько лет может быть всё-таки этому типу. От силы двадцать, не больше.

Наконец, дверь в кабинет профессора распахнулась, и оттуда стремительно вышел молодой блондин... И это единственное, что я успела уловить во внешности, потому что...

Парень взглянул на меня, и тут что-то произошло. Как будто меня прилепили к нему скотчем или еще чем липким. Я запаниковала, чувствуя себя ужасно глупо и нелепо. Но глаз своих от его серых со странными цветными искринками отвести не могла.

А потом меня словно отпустили, 'сняли с поводка' что ли...

Парень поздоровался, и... вышел, довольно громко хлопнув дверью.

Ишь, гипнотизер...

Глава 2. Стас.

Глупо думать, что всё в этом мире для тебя. Особенно, если ты знаешь, какую цену придется заплатить за все дополнительные бонусы. Но что, если судьба тебе преподносит ЭТО на блюдечке с голубой каёмочкой? Глупо не взять...

Хотя, бог его знает, что глупо, а что нет...

Да и что он про меня знает вообще? Где он был, когда меня забирали из семьи и увозили 'в санаторий на лечение'? Где он был, когда я, не понимая сути своей 'болезни' кричал от боли?

Прошло время. Я вырос и научился жить с тем, что когда-то во мне разбудили, не спрашивая. Я научился использовать свою 'болезнь' во благо. В первую очередь во благо себе.

Возможно, я избран. Хотя и не знаю, для чего. Во всяком случае, одно время мне нравилось так думать. А может быть эта мысль помогла избежать безумия, пока я жил в 'санатории', уже взрослым вполне сознательно принимая участие в секретном проекте 'Конторы' под названием 'Аз есмь'. В качестве подопытного кролика...

Время шло. С каждым годом 'больных' в 'санатории' становилось всё меньше. А несколько лет назад приехал 'представитель сверху' и объявил, что проект закрыт.

Персонал распустили. А профессор Зотов, главврач 'санатория', официально усыновил троих оставшихся 'пациентов' и забрал нас с собой. Судьба остальных 'подопытных' мне не известна.

И я начал учиться жить обычной человеческой жизнью. Было нелегко. Я был слишком взрослым, чтобы понять и принять новые правила. Но ещё я был особенным, и это давало некоторые преимущества. Хотя и цену я платил за это немалую.

Потому что оно того стоит. Наверное... Впрочем... Не знаю... И тоже уже давно...

Всё легко, если не задумываться. Вот только не получается. Хотя... Я уже стал забывать как это бывает. И вот снова... накатило.

Так мне 'везло' не впервые. Однажды я уже встречался с таким феноменом. Словно эдельвейс на уступе высокой горы, до которого хочется добраться во что бы то ни стало, хотя ты понимаешь, что даже если сорвёшь цветок, конец для вас обоих будет один – смерть. Потому что ты неизбежно сорвёшься вниз и разобьёшься об острые скалы у подножья.

Если бы я просто мог пройти мимо и забыть... Но я не смог. И теперь мне будут сниться горы, эдельвейсы и острые скалы...

Глава 3. Виктория.

Профессор оказался не таким уж старым. Лет пятидесяти, с большой натяжкой.

– Ну что ж, Виктория... – гортанный голос профессора здорово контрастировал с его довольно приятной внешностью хоть и не молодого, но хорошо сохранившегося мужчины. – Во-первых, извините за задержку. Поверьте, это был важный разговор.

Вадим Сергеевич, темноволосый, по-военному подтянутый, отложил очки в золотистой оправе и поднялся мне навстречу из-за стола под старину из темного дерева. Затем поманил меня к двери в глубине кабинета.

– Ну, вот ваше рабочее место. Осваивайтесь. Работы вроде не так много. В основном регистрация пациентов, немного аналитики. По мере необходимости, так сказать.

Закончив свою небольшую речь, профессор развернулся и вышел, оставив меня в одиночестве.

Я огляделась. Комната довольно светлая. Не смотря на то, что окна закрыты белыми непрозрачными жалюзи.

У окна стол с компьютером, сбоку шкаф, который почему-то оказался совершенно пустым. Будто прежний хозяин, уходя, в сердцах забрал с собой все служебные пособия.

Я включила компьютер – информации ноль, ни одного файла. Похоже, должность мою ввели только что, и никаких предшественников у меня тут не было.

День прошёл без событий и посетителей. Я создала несколько файлов-форм, чтобы было куда заносить данные, и хотела было поинтересоваться у Ольги Филипповны, велика ли бывает очередь на прием к моему шефу, но потом решила, что в первый день работы следует помолчать и присмотреться к обстановке.

В последующие дни посетители тоже не появились. Я занималась картотекой пациентов. Вводила данные в электронные таблицы со списков. Картотека была довольно обширной. Имена, даты рождения и контакты. Краткие характеристики психотипов. Да ещё данные исследований, полученных в результате тестирования.

Закончив с картотекой, я начала изнывать от безделья и решила, что раз есть интернет, значит я могу в нём сидеть, пока мне снова не дадут работу.

Через несколько дней безделья я всё же получила от профессора задание. Оказалось, что он пишет научную работу по теме 'Лингвистика древних народов севера России'. Как тема была связана с его специальностью, я пока представляла смутно, да и не особо вникала. Я занималась сбором справочной информации, и в помощники мне был приставлен Виктор.

Я не возражала. Тем более что парень оказался в общем-то неплохим собеседником и мы быстро нашли общий язык и даже подружились.

Как-то раз, заглянув ко мне перед началом рабочего дня, Вик сказал:

– Привет! Чахнешь? Пойдем завтра в «Матрицу»?

'Почему бы и нет', – решила я. К тому времени я уже знала, что Вик мой ровесник, и 'совратить малолетнего' мне не грозит.

Будучи студенткой, я часто посещала «Матрицу». Там крутили классную музыку. Музыку я любила и чувствовала кожей. Если слышала что-то новенькое, поначалу как бы пробовала на вкус, прислушивалась и принюхивалась – ловила состояние. И если получалось слиться с ритмом, цветом и звуком, то понимала – это тот самый кайф, за которым я и охотилась.

Сидеть за компьютером целыми днями, не смотря на приятные вечера с тётей, уже надоело. Видимо пришло время вспомнить, каково это – прожигать жизнь в злачных местах большого города.

На этот случай у меня имелся особый прикид. Черная 'под кожу' куртка со множеством пряжек, и ожерелье из множества цепочек и подвесок. Всё это при ходьбе чуть побрякивало и позванивало, точно на ёлочке в новый год. Ну и что – мне нравится...

Злачных мест в нашем городе не так много. «Матрица», в которую мы пришли тем же вечером, была битком набита народом, и в том числе студентами нашего института. Приятно было пообщаться с бывшими сокурсниками и вспомнить лихие студенческие.

От такого общения у меня довольно быстро сел голос. Здесь как всегда было довольно душно и тесно. Где-то под потолком мецали звёзды очков ди-джея. Музыка мне нравилась и вскоре поглотила меня целиком, и я перестала обращать внимание на всякие неудобства.

Подобные места меня манили ещё в школьные годы. Уже тогда я поняла, что клубы и дискотеки – места мистические. Энергетика в некоторых просто потрясающая. Не сказать, чтобы я была крутым завсегдатаем. Но мне всё это жутко нравилось, и во мне периодически просыпалась 'светская львица', желающая наплевать на нирвану и зажечь немедленно и не по-детски.

Вот и теперь магия музыки вершила свои чудеса, унося меня следом за собой. Бешено неслись по стенам цветовые всполохи и блики, отражённые от множества зеркал, расположенных повсюду, в самых неожиданных местах. И каждый из присутствующих был частью единого целого сложного организма, пульсирующего и дышащего в такт звукам и ритмам.

В какой-то момент стало невыносимо жарко, и захотелось пить. И я, сделав Вику знак рукой, двинулась к барной стойке, чтобы взять коктейль.

Там я и 'сцепилась' взглядом с сероглазым гипнотизером во второй раз. Парень сидел на высоком стуле в окружении стайки хорошеньких девушек, щебетавших что-то исключительно для него. Но магнит внутри него почему-то отреагировал, как и в прошлый раз, на меня. И снова я оказалась не в силах отвести взгляд от его серых с цветными искрами глаз. Одновременно, где-то внутри меня кто-то кричал: 'Дура, ты выглядишь просто по-дурацки! Перестань пялиться немедленно!' – и все равно я смотрела и смотрела... Думаю, взгляд мой при этом источал глубокое отчаяние. Ну и как следствие, не отрывая от меня своего взгляда, он ко мне и подошёл.

– Привет. Ты одна?

– Нет. Сейчас прилетит личный дракон, – проворчала недовольно я, схватив со стойки высокий стакан и намереваясь в нём немедленно утонуть – лишь бы скрыться и спрятаться.

Парень легко рассмеялся моей шутке и 'отпустил поводок'. Именно отпустил. Потому что стало легче дышать, и глаза снова восстановили способность смотреть куда хочу я.

Захотелось уточнить.

– Ты часом не гипнотизер?

Серые глаза скрылись за ресницами и мне снова захотелось в них взглянуть.

– Нет, а что?

А то...

– Я второй раз встречаюсь с тобой, и второй раз ты меня ловишь глазами. Как это у тебя получается?

Парень рассмеялся.

– Личный секрет.

Я пожала плечами.

– Понятно.

Сероглазый заказал коктейль и уходить от меня похоже не собирался.

– Кажется, тебя зовут Виктория?

Я пожала плечами. Всё равно теперь не отстанет.

– А меня Стас.

Захотелось уесть.

– И ты тут довольно популярен.

Он снова рассмеялся белозубой улыбкой, и я поняла, что впервые имею возможность его рассмотреть поближе.

Стас был чертовски симпатичен. Я бы даже сказала, таких не бывает. Нет, бывает. В кино и под гримом. Правильные черты лица, бледная ровная кожа, светлые волосы забраны сзади на резинку в хвост... Типичный герой-любовник-эльф слащавого фэнтези, так любимый толкиенутыми девочками, и когда-то... мною тоже. Но у меня на эльфов аллергия. И уже давно.

Продолжая рассуждать об особенностях его сказочной внешности, я пришла к выводу о том, что в обычной не сказочной жизни он мог бы быть танцором. Тут же захотелось спросить.

– Ты часом танцами не увлекаешься?

– Почему ты решила? – усмехнулся красавчик.

– Не знаю. Внешность у тебя подходящая.

Парень усмехнулся снова, но как-то странно, будто с сожалением.

А время для меня меж тем остановилось. Уходить уже никуда не хотелось. И я даже кажется забыла, зачем и главное с кем сюда пришла.

Стас о чём-то тихонько шептал мне на ушко. Я смеялась в ответ. И не заметила как оказалась на танцполе. Тела наши при этом слились воедино, и покачивались в такт музыке. И я поймала себя на мысли о том, что такого кайфа я ещё ни разу не испытывала.

О чём мы говорили потом, вернувшись к барной стойке, я вспомнить не могла. А затем и вовсе перестала слышать музыку. Звуки, оглушавшие меня децибелами поначалу, ушли на второй план, растворяясь в пространстве под названием 'безвременье'.

Когда я всё-таки начала приходить в себя, то почувствовала, как меня снова 'сняли с поводка'. Это меня не напугало, но встревожило. И я заторопилась домой.

– Кажется, мне пора, – сказала я, вытягивая руку из-под его изящной бледной руки, обвившейся вокруг точно ветка плюща – Пока, – и подалась на выход.

Стас меня догнал у дверей.

– Мне тоже пора. Может нам по пути? Где ты живешь?

Я назвала улицу. Было явно не по пути. Но Стас солгал и пошел меня провожать. Лгал он как-то не натурально, но уличать во лжи мне его совсем не хотелось. А может быть мне просто нравилось мечтать, как может закончиться этот день?

После шумного клуба улица 'оглушила' тишиной. Мы ещё не успели дойти до угла, как нас догнал недовольный Вик. А ведь я про него совсем забыла. Неловко получилось, однако.

– Привет, братан. Нехорошо уводить чужих девушек.

– Вы братья? – я с изумлением посмотрела на обоих А ведь и правда – похожи! Только цветом разные. Стас – блондин, а Виктор – брюнет.

– Тогда сознавайтесь, кто красит волосы... – не очень уверенно пошутила я.

Ну вот, кажется, Виктор обиделся...

– Никто.

Пауза затягивалась.

– Давай она сама решит, ладно? – тихо произнес Стас.

– Ладно, – также тихо исподлобья эхом ответил Виктор.

Мой ступор длился с минуту. Потом я выбрала, развернулась и пошла домой. Честно говоря, я выбрала про себя, чтобы не усугублять. Не хватало еще, чтобы эти двое подрались.

Но один из них все равно молча пошел за мной. Интересно, кто? Надо же, как это они догадались? Или этот оказался просто настырнее?

– Ты играл не честно! – бросил брату вслед Вик.

Ответа не последовало. О чем это он?

И мы пошли по темной улице меня провожать. Воздух пах первыми заморозками, хотя асфальт под ногами блестел от недавно прошедшего и всё еще тихо моросящего осеннего дождя.

– Почему ты выбрала психологию? – вопрос прозвучал неожиданно, а улыбка выглядела слишком... загадочно.

– Не знаю. Может потому что мои родители физики по образованию.

– Значит, наследственность не причём?

– Угу.

И снова у меня было ощущение, что мы непостижимым для меня образом как-то сцепились. Будто между нами протянулась какая-то невидимая нить. Я её прямо физически ощущала. И этот самый поводок держал меня рядом с ним, заставляя забыть, кто я и зачем я.

Мы пробродили до полуночи. Опомнилась я у двери в подъезд. Кажется, мой романтический вечер подходил к концу.

'Интересно, – подумала я. – А целоваться мы будем?'

Целовать он меня не стал. Только так значительно, глядя в глаза, пожал руку, и пожелал спокойной ночи.

И ещё мне показалось, что Стас куда-то внезапно заторопился. Словно вспомнил, что куда-то опаздывает. Я едва коснулась двери, как послышались его поспешно удаляющиеся шаги.

Дома я ощутила необыкновенную усталость. Ничего не хотелось делать. И я просто легла в постель.

Тетя Женя заглянула ко мне и что-то сказала про несознательных родственников и ответственность за жизнь и честь молодых неопытных девушек. Ну, про молодость и неопытность она конечно малость переборщила, но всё равно было приятно осознавать, что есть рядом человек, который о тебе беспокоится.

Глава 4. Повелитель Тьмы.

Из-за полумрака зал в форме колодца казался бездонным. Где-то внизу колыхалась толпа под звуки хеви метал, и слабо освещенные постоянно меняющимися световыми бликами стены напоминали края гигантской тарелки с живым шевелящимся содержимым.

Они были готовы. Он это чувствовал по особой плотности воздуха, наполненного напряжением тел и душ, двигающихся где-то внизу в едином ритме под несущиеся по кругу с бешеной скоростью багровые блики.