Текст книги "Одиночество души: надежда на счастье (СИ)"
Автор книги: Наталья Николаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Глава 22
Только будильник на половину 7 утра заставил меня очнуться и посмотреть реальной жизни в глаза: пора на работу. Надеваю модную футболочку, летнюю юбку, босоножки и отправляюсь на работу. Весь день я просто порхаю, не замечая ни жары, ни недовольства начальства, а думаю, как ответить Станиславу Николаевичу?
К двум часам у меня созрел грандиозный план: приехать к нему в офис и официально произнести: «Мне тоже не безразлично, что было вчера – я люблю вас». Сажусь в такси и уже через 15 минут поднимаюсь на лифте на 9 этаж, где находится весь отдел Станислава Николаевича. Секретарша перед главным кабинетом, сразу подбегает и строго проговоривает:
– Девушка, вы куда? Туда нельзя, только если вам назначено!
– Я по личному вопросу, сообщите, что приехала Наталья, – стараюсь мягко ответить ей.
– Не могу, там переговоры, и их можно прерывать только в двух случаях: если пожар или чья-либо смерть.
Ого, как строго Станислав Николаевич натаскал её! Ну, что ж, посижу здесь в холле и подожду. Хоть секретарша и недовольна, но видя мою решительность, разрешила подождать. Долго я уже ждала, около двух часов точно, даже эта идея мне надоела с сюрпризом, но если уйду, то Станислав Николаевич всё равно узнает о моём приходе. Придётся ждать до последнего.
Мимо меня в кабинет вошла секретарша и вывезла через минуту на специальной тележке массу тарелок и бокалов. Странно…Что это за совещание? Но когда она опять отправилась туда, неся поднос с фруктами и сладостями, понимаю, что-то не так. Дожидаюсь, когда она села за свой стол, просто бегу к дверям и врываюсь в кабинет. Лучше бы я этого не видела…
Весь стол был в бокалах и алкоголе, Игорь сидит в обнимочку с полуголой девицей, Максим так же обхаживает другую, двое незнакомых мужчин не отстают от них. Какая гадость – просто бордель днем!!!
Но самое обидное, что за главным столом сидит Станислав Николаевич, а над ним склонилась Екатрина, дотрагиваясь до его головы своими огромным бюстом, который вот-вот вывалится. Её руки гладят его шею, плечи, даже грудь! Он мой!!!
Не могу на это смотреть…
Меня никто не замечал, пока секретарша не закричала:
– Станислав Николаевич, извините ради бога, я не смогла её остановить, она пробежала. Вызвать охрану?
И тут все люди разом обращают на меня своё внимание. Кажется, что минуту никто не мог произнести ни слова, только Станислав Николаевич спокойно и сухо проговаривает:
– Ничего страшного, всё впорядке. Наташа, ты что-то хотела?
И всё? Вот так равнодушно и сухо? О, господи, как сейчас хочется заорать! Кинуть в самодовольное лицо Екатерины чем-то тяжелым, но мне на помощь приходит мой холодный и сдержанный разум. Как поддиктовку проговариваю четко и холодно:
– Хотела сказать вам, Станислав Николаевич, что мне тоже не всё равно. Но так было минуту назад, теперь уже не важно. Прощайте.
Разворачиваюсь и спокойно ухожу, стараюсь изо всех сил не побежать, не реветь, не показать моего позора. Подхожу к лифту, но его как назло нет, поэтому иду по лестнице. Лиж бы не находиться с ним на одном этаже. Уже внизу в холле не могу сдержать слез, и они предательски катятся из глаз. В голове туман от жгучей боли, даже дышать трудно. На самом выходе из здания мне, почему то преградили путь двое охранников? Сквозь слезы спрашиваю:
– Что вам нужно от меня? Пропустите немедленно!
– Извините, но вас попросили задержаться.
– Что? Как вы смеете? Я вызову полицию, – уже кричу на них, чем привлекла людей вокруг.
– Мы не располагаем информацией, но дождитесь, пожалуйста, решения.
– Кто вам приказал меня задержать?!! – кричу опять им.
И слышу сзади знакомый до боли голос, спокойный и властный.
– Я приказал. Спасибо, ребята, за помощь, вы свободны.
Наташа, смелее, вытри слезы и твердо, жестко поставь этого обманщика на место.
– Что всё это значит? – вроде бы жестко произношу, смело смотрю ему в глаза.
А он ещё и улыбается, негодяй!!!
– Я тоже хочу узнать, что значит твой визит?
– Что услышали, то и значит! Больше не смейте вторгаться в мою жизнь!– кричу в ответ, так как если я не буду кричать, то заплачу.
– Давай, не будем привлекать внимание, это некрасиво. Поднимемся ко мне и всё обсудим, – пытаясь меня взять за руку, проговорил спокойно Станислав Николаевич.
– Нет, ни за что! Я с вами никогда больше не буду наедине! И видеть вас больше не желаю!
Последние слова я явно через чур выкрикнула, так как мимо шедшие люди даже остановились.
Станислав Николаевич немного наклоняется ко мне и тихо, но довольно строго, даже холодно, проговаривает так, что бы только я могла это услышать:
– Или ты идёшь добровольно, или я перекину тебя через плечо и понесу наверх, учти ты в юбке. А с полицией, если кто-нибудь вызовет, поверь – я разберусь.
А он прав, деньги и связи решают сейчас всё. А картина моей голой попы на плече Станислава Николаевича никак меня не радовала, поэтому молчу и киваю согласием в ответ. Иду за ним в лифт, где стараюсь стоять подальше от него. Хорошо, что мы были не одни, а то я не ручаюсь за себя. Во мне кажется, взорвался вулкан злости, что боюсь сама себя.
Когда мы зашли в его главный офис, то там уже никого не было. Станислав Николаевич строго произносит секретарше:
– Меня нет, беспокоить, только если пожар или еще какой-либо катаклизм.
После чего закрывает на ключ двери изнутри. Медленно снимает пиджак, вешает его на один из стульев и садится за свой главный стол, смотря пристально на меня.
Немного становится не по себе от такого наблюдения, поэтому отхожу в противоположную сторону к окну. Делаю вид, что наблюдаю за городом в огромное окно от пола до потолка, но руки просто трясутся от ярости и боли, мое дыхание тяжелое и громкое. Если бы я обладала сверхестественными возможностями, то просто превратилась бы в факел и подожгла всё вокруг!
– Долго будем играть в молчанку? Где та решимость, которая была в вестибюле?
О, ещё подкалывать меня вздумал? Ну, нет, теперь я точно молчать не буду, и выскажу всё! Сам напросился! Мне терять нечего. Повернувшись к нему, просто выкрикиваю в его спокойное и уравновешенное лицо:
– Хорошо, я скажу вам, зачем пришла сюда, но не подумайте, что сожалею. Нет, я благодарна, так как наконец-то увидела ваше истинное лицо, ваши яко бы переговоры, а на самом деле оргии!
«Успокойся, Наташа, ты похожа на ненормальную, даже слюной бросаешься,» – пытается меня отрезвить совесть. Поэтому на мгновение задерживаю дыхание и закрываю глаза.
В это время слышу недовольный глубокий вздох Станислава Николаевича, а также тихое предупреждение:
– Ты прекрасно знаешь, что я не люблю все эти громкие ссоры и разборки, тем более, ложные обвинения. Давай спокойно обсудим, как взрослые люди…
Он не успевает продолжить, так как моя больная бешеная душа в один миг заглушила совесть и выкрикнула:
– Ложные? Нашли податливую и смирную девушку и вешаете лапшу ей на уши? Хватит, с меня довольно! Вам ясно?
Мои руки сами собой взмахивают при каждом гневном слове, да ещё и на последок моя ладонь с грохотом ударяется о стол. Боль пронзает всю руку, ладонь загорается огнём, но меня это похоже только подстёгивает ещё больше!
– Вы всё время были на переговорах, даже ночами засиживались тут, мне Максим когда-то пытался раскрыть глаза на всю вашу багодель! Но вы так искусно и с честными глазами уверяли, что ничего не случилось! Вы самый настоящий бабник! И…И…
Вот чёрт, мой язык заплёлся, пришлось немного успокоиться и собраться с мыслями. А Станислава Николаевича похоже мой крик не испугал, так как он встал по другую сторону стола, оперевшись двумя руками о столешницу, и медленно произносит:
– И? Интересно, кто я ещё?
«Вперед, Наташа, докажи этому самовлюбленному старикану, где его место!»– просто ликует гордость, подстёгивая и даря мне смелости.
– Вы страшный эгоист и тиран! Монстр! Вас только секс интересует и деньги – ничерта более! У вас просто нет души! Самовлюблённый озабоченный старикан!
Вижу, как он с яростью срывает свой галстук, растегивая верхние 2 пуговицы. В тот же миг его лицо просто исказилось из-за гнева, таким я ещё его не видела. Плевать! Так даже лучше, меньше будет болеть душа о потерянном. Следом слышу уже его громкий жесткий голос:
– Вот как, значит, заговорила ты? А я, то думал, что ты белая и пушистая! Ловко же ты меня обкрутила!
– Что? Я вас! Да пошли вы! Со всем вашим бизнесом!
Я быстрым шагом прохожу к двери, гневно дёргаю ручку, но дверь оказалась закрыта!
Черт бы его побрал! Я не собираюсь больше с ним оставаться в одной комнате, но слышу крик сзади:
– Нет, уж, моя дорогая! Ты высказалась, теперь моя очередь.
Повернувшись к Станиславу Николаевичу лицом, строго произношу:
– Немедленно отоприте дверь! Слышите!
– Заткнись!
Этот крик, должно быть, слышал весь девятый этаж…. По моей коже от самых пяток до кончиков волос на голове пробежали сотни мурашек страха. «Наташа, вернись по другую сторону стола, так безопаснее», – очнулась моя совесть или просто сработал инстинкт самосохранения, так как пячусь на прежнее место у окна…
Вижу, что Станислав Николаевич взял в руки стакан с водой, сделал глоток воды, но не выпустил его. Его глаза, казались, просто налились кровью, волосы были взъерошены второй рукой, после чего строго произносит:
– Где же твоя смелость? Решила сбежать, как последняя крыса?
– От крысы слышу!
И зачем я это выпалила, ну, хотя бы не так грубо и громко.
– Значит, я эгоист? Тиран? Да ты на себя посмотри – больная шизофреничка! Только и знаешь, что жалеть себя и плакаться, как тебе плохо! Ты в жизни ничерта не добилась, только и сидишь на шее у кого-нибудь! Что притихла? Правда глаза колет? Сначала тебя содержали родители, затем первый муж, потом я, после нашего расставания попала в руки к моему сыну! Продажная дрянь! Только и можешь, что строить из себя святую и вечно несчастную!
Он стал медленно обходить стол в мою сторону, перекидывая из руки в руку пустой стакан. Я понимаю шестым чувством, что нужно держаться от него подальше, поэтому пячусь в противоположную сторону, также вокруг стола.
– И чем скажи мне, Натальечка, ты отличаешься от всех этих женщин, которых ты видела сегодня здесь в кабинете? Они хотя бы не скрывают, чего хотят. Да, признаться честно, они и в постели погорячее тебя! Не надо каждый раз заставлять их и упрашивать!
– Вас только секс и интересует! – пытаюсь защитить себя, лиж бы не расплакаться на все эти обвинения. Вот где сейчас моя гордость, когда так нужна?! Где моя смелость? Как всегда скрылись невовремя…
– О! Святая наша! А кто скажи рога, то мне наставил? Напомнить? Только позвали – сразу ножки расставила! Я хотя бы не вру и не скрываюсь! Если и были отношения у меня, только когда с тобой порвал все связи!
– Так я вам и поверила! Я не слепая и видела всё сегодня.
– У тебя бурная фантазия и больное самомнение! Идиотка! Екатерина делала мне массаж, простой массаж! А если у тебя какие-то вопросы, то нужно просто спрашивать, а не молчать! Ты себя видела со стороны? Вечно молчишь и только дуешься! Задолбала твоя молчанка и слезы! У тебя явно проблемы с головой! Психопатка!
– Озабоченный старикан! – выкрикиваю ему в ответ, так как от обидных слов, наконец-то, проснулась гордость.
В этот момент в меня летит стакан, я дико кричу, закрыв глаза. Почему я не увернулась? Не понимаю…
Эта секунда показалась мне вечностью!!! Слышу, как рядом на стене в картину в дребезги разбивается стакан. Скотина!!! Он меня хотел убить! Буду бороться до последнего.
– Вы убить меня хотели?! Ненавижу!!!
– Дура! С такого расстояния я бы не промахнулся, но идея сейчас, мне кажется, самая подходящая!
Станислав Николаевич стал быстрее идти вокруг стола за мной, мне пришлось почти оббегать на противоположной стороне.
– Сейчас я покажу, насколько я стар!
– Не подходите ко мне или я напишу заявление на вас! – в беге отвечаю ему.
– Ты сама сюда пришла, помнишь? Поэтому это мне нужна помощь от психопатки! И ещё, если я озабоченный, то покажу тебе на сколько!
Я просто не поверила своим глазам: он с легкостью перебрался через разделяющий нас стол и грубо сркутил мои руки мне за спину. Так больно, что я ору! Нет, этого не может быть, это мне снится и скоро я проснусь!
– Вот теперь посмотри на последок, как поступают озабоченные мужики!
Он стянул одним резким движением мою летнюю юбку, положил меня животом на стол, продолжая больно держать сзади мои руки.
– Скотина, я убью тебя!!!– только и могу от боли я кричать, браниться!
Это кошмар и явно происходит он со мной! Такое я только видела в кино или читала в книжках. Чувствую сильную боль по голому заду от шлепка ладонью Станислава Николаевича. Потом ещё один, что от боли просто начинаю выть. Мои слезы, которые до этого держала я в себе, просто с диким рёвом полились.
К чёрту гордость, приличия, мне больно и душевно, и физически! Мои руки отпустили, но я не хочу подниматься со стола, как стыдно!!! Да ещё эти слезы текут таким градом, что воздуха не хватает между всхлипыванием. Как хочется сейчас исчезнуть от этого позора и боли! Резко за плечи меня поднимает Станислав Николаевич со стола и прижимает к своей груди.
Он что издевается? Отлупил, оскорбил, а теберь обнимает и гладит по голове? Пытаюсь вырваться, но толи у меня нет сил от слез, то ли у него такая хватка, но продолжаю стоять, уткнувшись в его грудь. Слышу сквозь свои вслипывания, как сильно бьётся сердце Станислава Николаевича, как он тяжело вздыхает и унимает свою дрожь. Неужели у него тоже страх? Или это злость?
Плевать, главное уйти отсюда и побыстрее, только найти по пути юбку… Постепенно моя физическая боль затихла, а от нежных поглаживаний по спине, я даже расслабилась. От моих слез, а если признаться, к слезам еще и насморк добавился, рубашка Станислава Николаевича была вся мокрая. Он быстро её скинул прямо на пол, после чего я попадаю опять в его объятия. Такая горячая кожа, такой приятный запах, так чудесно вот так стоять с ним…
«Очнись, дура! Он только тебя бил и ругал, на чем свет стоит!»– пытается до меня достучаться раненая гордость. Тут же заступается совесть: «Она тоже хороша – так оскорблять мужчину, вот расплата». Эта каша в голове просто сводит сума!
Наверное, Станислав Николаевич прав, говоря, что у меня проблемы с психикой. Только моё сердечко шепчет: «Наслаждайся последним моментом счастья.»
Да, так и поступлю! Тоже обнимаю за талию Станислава Николаевича и прижимаюсь щекой к его груди. Через несколько секунд ощущаю легкие поцелуи по шее, ушку. Такая дрожь сладкая прошла по всему телу, что даже неосознанно застонала от удовольствия. Далее сама уже не могу контролировать своё тело, кажется, что оно полностью загорелось и просто жаждало продолжения. Хочу целовать и ещё целовать, сейчас мне это необходимо, как воздух! Пока мои губы жадно целуют Станислава Николаевича, он полностью раздевает меня. Даже не знаю как, но я уже сижу на столе, расставив ноги. И понимаю, что день, светло, я на столе – но почему -то впервые наплевать! Просто жадно отвечаю на поцелуи, просто впиваюсь ногтями в его плечи, шею, спину. Так жарко и так жадно, еще мы с ним не занимались сексом – это точно! Кто из нас кричит уже не важно, главное, что нам обоим это необходимо.
После возвращения на землю, я продолжаю крепко обнимать его, только опустила ноги с его бедер, так как они с непривычки онемели. Правду говорили мне друзья, что после сильной ссоры секс очень классный. И это факт!!! Но нашу идилию нарушает громкий стук в дверь, с последующим за ним криком:
– Стас! Да сколько можно, не молчи! Вызывать скорую или полицию? Слышишь? Мы сейчас будем ломать дверь.
Голос Игоря возвращает нас в реальность, после чего Станислав Николаевич стал одеваться, проговорив недовольно:
– Как всегда не вовремя. Одевайся.
Я быстро натягиваю лифчик с футболкой, трусики не нахожу, приходиться так надеть юбочку. Пытаюсь хоть как-то пригладить свои растрёпанные волосы, но понимаю, что не скрыть очевидного…
Обернулась к двери тогда, когда в кабинет ввалился Игорь с секретаршей и двумя охранниками, которым Станислав Николаевич сердито и недовольно объясняет:
– Всё впорядке, что переполошились – то? Игорь, от тебя я никак не ожидал!
Все ушли кроме Игоря, который с беспокойством стал осматривать меня, потом кабинет. От него не укрылся и беспорядок на столе, и разбитая картина, а потом он взглядом указал на трусики у ног Станислава Николаевича. Я от стыда просто не знаю, куда провалиться? Особенно, когда мне в руки отдаёт их Станислав Николаевич.
– Игорь, лучше сейчас молчи, не то за себя не ручаюсь, – проговаривает он, став рядом со мной.
– В следующий раз предупреждай, не то под дверью буду уже не я.
И через минуту мы опять остаёмся одни, только мой стыд никуда не делся, да и в голове такая каша, что жуть: о чём теперь разговаривать, а главное, как теперь себя вести? Просто молча надеваю трусики, из своей сумочки достаю расческу и пудру, пытаюсь хоть как-то привести себя в порядок.
– Я думаю, что нет смысла сейчас накалять обстановку опять, поэтому лучше тебе поехать на квартиру.
Так холодно были произнесены эти слова, что даже всколыхнулась опять боль в груди, но я мирюсь и произношу, подходя к двери:
– Да, вы правы. До свидания.
– Я позвоню,– проговорил сухо Станислав Николаевич, усаживаясь в кресло.
Быстро бегу вниз, затем в маршртку, чтобы не расплакаться и не заострять внимание на сухости слов. Уже в квартире, после душа, лежа на диване, дала волю слезам.
«Как он мог? После занятием любовью, так холодно попрощаться? А до этого наговорить столько обидных слов!! А ещё два раза ударить?» – моя гордость совместно с душой просто рыдали в глубине моего мозга. «А что вы хотели? – проснулась холодная совесть, – Она первая начала оскорблять, не давая оправдаться. И занимались они простым сексом, да и не ударил он её, а шлепнул ладонью за такое поведение – можно.»
Конечно, мне после этого не полегчало, но слезы ушли. Должно быть, от пережитих волнений и эмоций, я уснула, а проснулась только среди ночи. На телефоне упущенный только от родителей и Ольги, а долгожданного звонка нет…
С таким настроением я проволялась да самого утра, только мешки от слез под глазами пришлось маскировать тональным кремом и пудрой. На работе все время перед глазами вчерашняя сцена, почти каждые пять минут смотрю на телефон, но безрезультатно. Сама себе боюсь признаться, что после всего того, что я вчера наговорила – мир невозможен.
Поплакаться Оле? Она ещё больше меня обвинит в моей глупости и станет только хуже. Нет, просто нужно напиться и забыться. Такая мысль заставила меня по пути домой зайти в магазин и купить целую бутылку водки с двухлитровым пакетом сока.
В чём плюс, когда тебе за тридцать, так это в том, что тебе уже можно всё и ничего не будет в замен! На квартире включаю советский фильм «Не могу сказать -прощай» и тупо пью, закусывая огурцами с помидорами. А большего у меня и не было ничего, так сказать летняя диета моя! К шести вечера раздался от Оли звонок, в голове уже у меня приятное головокружение и боль заглохла. Пытаюсь ответить четко и без запинки:
– Алло!
– Послушай, ты куда пропала? Хотя бы на смс отвечала, что ли?
– Дорогая моя, прости меня дуру, – довольно вежливо отвечаю.
– Опа! По какому поводу пьем? – тут же слышу строгий голос в ответ.
– С чего ты взяла?
– Я для тебя дорогая только после хорошей дозы спиртного, не забывай, мы всю жизнь дружим! Что пьешь?
– Водку…
– Почему одна?
– Хреново.
– А была же вроде любовь?
– Уплыла, насовсем… Оля, пожалуйста, давай не будем о больном…. Нет сил плакать.
– Ладно, я сейчас приеду.
Хотела остановить её, но в ответ одни гудки. А плевать, всё – равно её не переубедишь: если сказала приедет, значит, приедет.
В моей голове опять наступила приятная истома, а нарушает её только приезд Ольги. Увидев меня сидящую на полу перед телевизором почти с пустой бутылкой, она строго спрашивает:
– Видно, дело совсем дрянь, раз ты даже меня не позвала?
– Да… И предлагать выпить тебе не буду, тут почти не осталось.
– А что такой вид?
Блин, а ей не всё равно? Я дома, поэтому футболка и шорты вполне сойдут.
– Оля, отстань, пожалуйста, ты не моя мать и, вообще, я напьюсь и умру молодой! Тебе ясно?
Должно быть, её обидели мои слова, но мне на данный момент наплевать. Потом попрошу у неё прощение, а сейчас я старательно наливаю последнюю водку в стакан. Вау! Бинго! Я даже не пролила, а то до этого я постоянно лила мимо! Чёрт, кто там ещё в моей квартире, кроме Оли?
В дверном проходе стоит Станислав Николаевич, и он явно сейчас в шоке от увиденного.
– Я так понимаю это ваших рук дело, Станислав Николаевич? – строго спрашивает Оля, – Поэтому разбирайтесь сами, не маленькие.
Вот блин, Оля ушла, а он остался. Плевать! Кто он такой, чтобы мне указывать? Я взрослая женщина и могу делать что хочу! Смело смотрю ему в глаза и поднимаю стакан, говоря:
– За ваше здоровье, Станислав Николаевич!
– Спасибо, главное, чтобы у тебя потом оно не пропало, – произнес он, подходя ко мне.
– А вам разве не всё равно? По – моему, да! – произношу грубо, хочу выпить, но мой стакан был вырван им и вылит в цветок.
– Это по– твоему! Мое мнение при мне!
– Зачем вы здесь? Поиздеваться? Не получится, я пьяна и мне наплевать на вас! Слышите – наплевать!
– Я вижу, поэтому – то ты и пьешь.
Мне так плохо, да ещё он пришел, зачем? Всё в комнате начинает плыть перед глазами, лезу на диван и шепчу:
– Выход найдете сами.
И спасительный сон снизошел на меня…
