Текст книги "Одиночество души: надежда на счастье (СИ)"

Автор книги: Наталья Николаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Глава 9

5 января

Эта ночь была просто кошмарной, мало того, что часто приходиться ходить в туалет и пить, так еще и малыш своими пинками по моим внутренним органам совсем меня измучал, только к шести утра я действительно уснула. Но мой сон нарушает властный голос Станислава Николаевича, стоящего рядом с диваном:

– Пора просыпаться, соня. Десять часов уже.

Ну, почему он появляет так не вовремя и как у себя дома? Тем более я не причесана и не одета. А, плевать, ведь это он хочет наладить отношения, пусть терпит мой новый видок. То ли еще будет, особенно перед родами. Сажусь на диване и спрашиваю:

– Что-то случилось?

Да, выглядит он как всегда с иголочки, особенно на фоне полуголой и растрепанной меня.

– Да и многое. Во-первых, ты почему не берешь трубку?

– А-а.… Не поверите, но я даже не знаю, где на данный момент мой телефон, – и за такое время он точно уже разряжен, сразу проносится у меня в голове.

Ужасно хочется в туалет, поэтому просто подрываюсь в уборную. Слышу из-за двери голос Станислава Николаевича:

– Твои родители тебе со вчерашнего дня не могут дозвониться, поэтому связались со мной.

Вот, черт! Ну, зачем всё так усложнять и лезть туда, куда я и сама пока не хочу идти! Хорошо, что моё недовольное лицо не видно.

– Мы с ними мило поговорили и пришли к выводу, что на Рождество они приедут к нас в гости.

– Что?!!!– я не смогла скрыть свой крик, чем вызвала смех Станислава Николаевича. Уже выйдя к нему в зал, с гневным взглядом спрашиваю:

– Я не ослышалась?

– Надеюсь, что в тебе это сейчас бушуют гормоны, а не твоя истинная сущность, – улыбается Станислав Николаевич.

– Вам смешно? А вы подумали, что я им скажу, почему не рассказала о ребенке? Это будет водопад недовольства на меня.

Я даже от стресса машу руками, забывая, что в одной майке и трусиках. Я просто не готова сейчас встречаться с родителями, я и с ним-то никак не разберусь. Не понимаю как, но уже через секунду оказываюсь прижата спиной к груди Станислава Николаевича, а его руки сразу легли на животик. Чтобы не навредить ребенку, пришлось замереть.

– Успокойся, тише, Натальенька. Я же буду с тобой, а при мне они будут белые и пушистые. Я не позволю им тебя волновать.

– Но они не знают, где я живу? – попадаю под мягкие прикосновения и поэтому сдаюсь. Гнев мгновенно уходит.

– Да, поэтому они приедут ко мне, – твердым голосом, не терпящим возражения, заключил Станислав Николаевич. – Адрес у них есть.

Непроизвольно я застонала от безвыходной ситуации, ну, почему он всё всегда решает сам, не обращает внимание на моё мнение? Как я смогу переступить саму себя и играть радушную хозяйку?

Во мне одновременно всё взрывается, будто кто-то внутри нажал кнопку на детонаторе. С силой отпихиваю его локтями от себя, ретируюсь к окну и поваричиваюсь к нему лицом. Пусть он улыбается и пытается наладить что-то, но я так не могу! У меня всё бушует, и я просто выкрикиваю:

– Вы всё решили сами, Станислав Николаевич, впрочем, как всегда! А вы подумали, что я этого не желаю? Вам такая мысль не приходила в голову? Вы привыкли, чтобы вам подчинялись! Но я уже не та и больше не буду вашей куклой, которую за ненадобностью можно забыть!

Вижу, что он резко поменялся и даже сжимает кулаки, его губы сжались, а глаза тоже гневно смотрят на меня.

– Куклой? И когда же я о тебе забыл? – его голос был ледяным и твердым, с хрипотцой.

– Да всё время, которое я жила у вас, вы обращали на меня внимание тогда, когда был нужен секс! А после развода вы даже не удосужились, как я живу, где и за какой счет!

Когда я закончила выкрикивать, стало даже легче, дрожь ушла, дыхание вернулось. Но Станислав Николаевич, кажется, наоборот вошел в кураж, потому что последующие слова больно меня хлестали. К концу его беседы я стояла красная, как рак…

– Ну, что же, девочка моя, тебе пора спуститься с небес и наконец-то посмотреть правде в лицо!

Почему-то от слов девочка моя, даже жутко стало.

– Ты говоришь, мне нужен был секс? Открою тебе тайну, что между мужем и женой он присутствует, и чем чаще, тем крепче отношения. Но ты делала всё, лиж бы его не было! Я мог сотни раз тебе изменить, но мне не позволяло моё воспитание! И между прочем, на счет секса – так это к тебе нужно предъявить вопрос: тебе его мало было, раз ты побежала на сторону?

Я в данный момент готова просто провалиться сквозь землю, лиж бы не слышать это, так больно и стыдно одновременно, что руки нервно вцепились за спинку кресла. Но Станислав Николаевич не унимается, проводит рукой по волосам, растёгивает верхнюю пуговицу рубашки и продолжает, строго, жестко, четко произнося каждое слово:

– Ты обвиняешь меня, что я не знаю твоего адреса? А разве ты не удивилась, как я попал сюда? Я с самого твоего переезда знал даже твоих соседей, не то, что адрес. Тебе не интересно, как я позвонил вчера, ведь ты сменила номер телефона? Но и его я узнал, причем через неделю после его изменения. Я в курсе, как ты проводишь свое время не на работе, рассказать? В пять ты забираешь из садика дочь Ольги, иногда гуляешь с ней по пути домой, пару раз гуляли вместе с Олей. К родителям ты ездила за всё время дважды. Всё чаще к тебе вечером заезжал Максим, приходилось его нагружать сверх нормы работой, а иногда и посылать подальше в командировки. Я даже знаю, чем ты на работе обедала, интересно как?

– Как… – шепчу в ответ, так как от шока услышанного я потеряю дар речи.

– Тебя не удивило, что везде в школе появились камеры, но особенно я постарался в том маршруте, где ходишь ты? В столовой также у твоего столика висит камера. А мой програмист так искустно ввел программу в школьную систему охраны, что я могу сидеть у себя в офисе и попутно наблюдать за твоим рабочим днем. Скажи, а новый компьтер и удобное кресло не удивили тебя? Кажется, больше ни у кого в школе этого не появилось. А если еще напряжешь свой мозг, то вспомнишь, что у тебя не проверяли после развода ни одного поурочного планирования, не давали никаких поручений и вообще не посещали твои занятия. Разве не так? А твоя зарплата достаточна высока, можно сказать, на одном уровне с завучем. Почему так, не догадываешься?

После всего услышанного, я готова была продать душу дьяволу, лиж бы исчезнуть с лица земли – так было мне стыдно…Больше не могу смотреть в глаза и просто наблюдаю за своими трясущимися руками. Эта минута тишины давила морально и в тоже время просто душила меня, пришлось глубоко дышать, сдерживать слезы. Станислав Николаевич сел в кресло, наверное, пытается прийти в себя, так как обхватил руками голову, слышу его глубокое дыхание. Только через минут пять более спокойно произносит:

– Хочется надеяться, что ты так себя ведешь, потому что беременна, так сказать гормоны.

После спокойного голоса и мне стало легче, может быть, я действительно сошла сума, раз ничего не заметила? Поэтому тихо спрашиваю:

– А как всё же вы узнали, чтоя беременна?

Станислав Николаевич отвечает более раслабленно, уже смотря мне в глаза:

– 29 декабря в школе ты потеряла сознание, это я увидел, просматривая записи вечером. Узнал, в какую больницу тебя отвезли, далее через связи сказали твой диагноз. Игорь на следущий день утром съездил на работу и более четко всё расспросил. В тот день я был зол и на тебя, и на Максима, а 31 ты уехала к родителям. Еще есть ко мне вопросы?

и отрицательно киваю головой. Во мне все чувства одновременно встали в ступор, и один вопрос звучал: « Зачем Станислав Николаевич всё это делал?» Конечно, я не решилась его озвучить, просто молчала и наблюдала за ним. Станислав Николаевич встал и прошел на кухню, где по звукам был поставлен чайник, далее хлопнул холодильник. Через минут пять раздаётся его голос:

– Хватит дуться, тебе пора завтракать.

Как назло желудок сжался от голода, понимаю, что глупо тут стоять и не слушаться его, поэтому плетусь на кухню. Сажусь и пью чай с бутербродами под наблюдением Станислава Никоаевича.

– У тебя сейчас выходные, поэтому думаю лучше поехать ко мне. Обживешься как раз к приезду твоих родителей. Да и мне не нужно будет мотаться к тебе через весь город, у меня и так нет времени, на работе сплошной завал.

– Мне сейчас собираться? – с сомнением спрашиваю, но уже даже боюсь пикнуть ему что-либо поперек.

– Да, когда закончишь завтрак.

Пока я скидывала зимние вещи в сумку, Станислав Николаевич разговаривал на кухне по телефону. Я сама себе поражаюсь, как легко подчиняюсь ему, но нет сил противостоять, или даже спрашивать о чем-нибудь. В голове строго мигает одно слово: «Молчи!»

И я молчала, очнулась только у его дома, когда выходила из машины. Не думала, что так тяжело будет находиться здесь. В груди всё стянуло болью, на глаза накатили слезы, поэтому пришлось их смахнуть рукой.

– Не волнуйся, проходи,– мягко подтолкнул меня Станислав Николаевич к двери. Дома всё было, как и раньше, только в холле стоит большая голубая елка с игрушками. Мне помогает снять пуховик Станислав Николаевич и провожает в нашу бывшую комнату, где поставил у шкафа сумку.

– Располагайся, ты тут всё в принципе знаешь, ничего не изменилось. Все вещи, которые ты оставила, там же в шкафах.

И удалился. Я сразу проверяю и удивиляюсь, действительно, все новые летние вещи были там, где я их оставила. Но почему? Неужели у него не было тут никого? Но думать об этом мне не пришлось, так как снизу раздаётся голос Станислава Николаевича:

– Можешь спускаться обедать.

Конечно, ведь уже час дня. Мне всегда нравилось располежение кухни в этом доме, особенно стол в виде барной стойки. Я сажусь за стол и с удовольствием ощущаю аромат запечоной курицы, которую Станислав Николаевич достаёт из духовки.

Обедаем молча, меня поражает мой аппетит, просто очистила тарелку до суха, еще закусив мясо салатом из свежих овощей. Когда мы пили зеленый чай со сладостями, Станислав Николаевич довольно весело произнисит:

– Наконец-то перешла на зеленый чай, думал, что ты никогда не сможешь пересилисть свою тягу к кофе.

– Я бы многое отдала за чашечку кофе, пусть даже без сливок, можно с коньяком.

– Ничего, еще три месяца и будет не только кофе, но и спиртное.

Такую непринужденную обстановку нарушает звонок, после чего Станислав Николаевич произносит:

– Извини, нужно срочно выходить на связь, сама понимаешь работа. Если что я у себя в кабинете.

Киваю в ответ головой и как в старые времена остаюсь одна в этой кухне, как будто и не уезжала. Чтобы не подпускать к себе мрачные мысли, помыла посуду, а когда поднялась к себе, позвонила Ольге за столько времени. Она не сразу взяла трубку, тем самым показав мне свою обиду. Но когда сказала где я, то слушала внимательно. В итоге я до самого вечера была одна у себя в комнате, успела принять душ, посмотреть фильм, побыть в контакте, где написала смс Максиму: «Привет, как ты? Позвони мне, я скучаю». И тут же раздается голос моего холодного разума: «Зачем мучаешь парня? Ведь всё равно с ним не будешь! Отпусти!» Отпустить? Но он мне так дорог.…А со Станиславом Николаевичем нас связывает только ребенок, да приезд моих родителей.

Голод заставляет меня около семи вечера спуститься вниз, где елка красиво мигает, отдавая лучики на стены и пол. Из кабинета слышу разговор Станислава Николаевича по скайпу, потому что бурно и строго раздаются голоса. Понимаю, что он полностью в работе и отвлекать его не решилась. В холодильнике нахожу много нарезок, полуфабрикатов, поэтому быстро делаю спагетти с шикарной подливкой из копченостей, плюс овощной салат. Почти накрыла, когда заходит Станислав Николаевич, уже по – домашнему одетый в серую водолазку и джинцы.

– Вы как раз вовремя, – пытаюсь начать разговор.

– Пришел на ароматы, тебе не тяжело? – присаживаясь, поинтересовался.

– Я беременна, а не больна.

– Я рад твоему настрою.

Весь ужин проходит в тишине, и сейчас напряжения не было, казалось,что не было этих месяцев разлуки. Посуду он не даёт мне вымыть, сказав:

– Ты готовила, я мою. Иди к камину и выбери фильм на свой вкус.

Звучит заманчиво, тем более я так скучала по просмотрам фильмов у камина! Пока я выбираю фильм, Станислав Николаевич вымыл посуду и растопил камин. Станислав Николаевич принес целую тарелку фрктов, чтобы я получала витамины. Мило и вкусно! Мы как раньше ложимся на белый ковер. Через час моя поясница стала невыносимо ныть, приходиться самой её аккуратно массировать.

– Иди сюда, – раздался тихий шепот рядом.

Я не сопротивляюсь, хоть и неловко, так как впервые мы с ним за столько времени в интимной обстановке. Я сажусь между его ног, держась за его колени. И через секунду ощущаю его пальцы у себя на пояснице, так нежно и приятно они массируют, что не замечаю, как полностью расслабляюсь. Позже массаж получила вся спина и плечи с шеей. На это время я оказываюсь в раю, забыв даже о фильме, просто закрываю глаза и наслаждаюсь каждым прикосновением. Даже мой ребенок пока я здесь ни разу не пинал меня, как в другие дни. Очнулась я от тихого шепота на ухо:

– Просыпайся, пора в кровать.

Я заснула? Да, лежу у Станислава Николаевича на груди. Ой, так не хочется, так уютно. Но встаю, плетусь сразу в туалет и далее в комнату. Надеваю пижаму, распускаю хвост и ложусь в кровать. А где будет спать Станислав Николаевич? Через минуту моих разышлений он заходит и садится на краешек кровати, проговаривая:

– Не волнуйся, я буду спать в комнате для гостей. Если что зови, двери будут открыты.

Я получаю отеческий поцелуй в макушку и остаюсь одна. Сказать, что я расстроена? Да, и это доказывает, что ему нужен только ребенок, а не я!

«Очнись, дуреха! Ты ему изменила, думашь, он забыл? Да и фигуру свою видела?» – вот так припечатала меня моя совесть. Не думала, что буду скучать по его объятиям…. Они совсем другие, не такие как с Максимом, в них улетаешь и расслабляешься. Блин, теперь вот мучайся тут одна и страдай…

Глава 10

Всю ночь крутилась на новом месте, наверное, моё тело помнит, что на этой кровати обычно спит рядом Станислав Николаевич. Слишком много пространства, слишком жарко или холодно, слишком одиноко…. «Признай, тебе не хватает его», – шепчет тихонько моя душа. «Кого?» – строго заключает моя гордость. «Станислава Николаевича», – победоносно подтверждает душа. Нет! Нет! И ещё раз – нет! Гони, Наташа, эти мазахисткие мысли и даже не пускай их на порог!

– Проснулась?

От внезапно раздавшегося голоса виновника моих терзаний, сразу краснею. Такое ощущение, что он почувствовал мои желания и материализовался. Прятаться бесполезно под одеялом, поэтому сажусь на кровати, потирая сразу занывшую поясницу.

– Как спалось? – нежно спрашивает Станислав Николаевич, присаживаясь на край кровати.

Сказать правду? Нет, тогда испорчу ему настроение, а мне с ним ещё предстоит общаться. Да и выглядит довольно мило: белая водолазка, джинцы, волоса не зачёсаны, а в беспорядке. Ой, он смеётся, видно, что заметил, как я его разглядываю…

– Твоё умение не отвечать на вопросы с беременностью усилилось.

– Всё хорошо, спасибо… – и что я сейчас похвалила, за что сказала спасибо? Ну, покрайне мере не молчу.

– Завтракать пора, – сквозь улыбку произносит Станислав Николаевич.

– Да, сейчас, – немного стыдно, что так внимательно за мной наблюдает, стараюсь плавно подняться с кровати и не кривиться от боли в пояснице, продефелировать в ванну. Почему он дома, а не как всегда на работе? Почему пришёл будить, а не сидит как раньше у себя в кабинете? Фух! Успокойся и приведи себя в порядок! Посмотри, на кого ты похожа! Завязываю высокий хвост, чищу зубы и добавляю немного косметики. Вот так гораздо лучше! Надеваю чёрные лосины и свободную синюю тунику, довольно мило выгляжу.

Пока я неспеша подходила в столовую, Станислав Николаевич внимательно за мной наблюдает, без улыбки, даже немного печально, или мне показалось? «Вас раздражает моё здесь присутствие? Но вы сами меня сюда привезли!» Конечно же, я этого не произношу, а только тихо сажусь за стол.

– Приятного аппетита, – проговаривает Станислав Николаевич, разливая зелёный чай по кружкам.

Передо мной ставится любимый его десерт: взбитый творог со сметаной, сгущёнкой, с большим количесвом фруктов. Интересно, сам готовил или Светлана Ивановна? Какая разница, отвечаю «Спасибо» и ем.

И тишина…. О чём разговаривать, как себя вести, после всего, что случилось? И вообще, на каких здесь я правах? Да, и чем мне здесь заниматься? Наверное, мои душевные терзания отразились на моём лице, так как слышу его вопрос.

– Наташа, если тебя, что-то беспокоит, то лучше спроси, а не молчи.

Значит, вы хотите наладить общение? Чтож, попробуем…

– Почему вы не работе?

– Взял на дом, Игорь привезёт договоры сюда.

– Что мне здесь делать? – пусть и глупый вопрос, но он меня мучает.

– Готовиться к приезду твоих родителей. Если тебе позволяет самочувствие, то можешь сама приготовить завтра угощения.

Спроси, Наташа, спроси! Не копи в себе!

– А на каких правах я здесь?

Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза. Боюсь? Уже нет, ведь я свободна. Вижу, что Станислав Николаевич затрудняется ответить, так как нахмуривает брови и тяжело вздыхает. Встаёт, отчего я непроизвольно внутри скукоживаюсь от страха. Его строгий взгляд и голос не позволяют мне опустить глаза:

– Наташа, думаю, не стоит задавать вопросы, ответы на которые могут нарушить наши отношения. Всё, что тебе необходимо – говори, будет исполнено.

Вот значит как? Уходишь от ответа, Станислав Николаевич? Ну и ладно, главное – это пережить завтра приезд родителей и вернуться к себе на квартиру.

Наш завтрак нарушает вошедшая Светлана Ивановна, как обычно, с искусственной лживой улыбкой вежливости.

– О, здравствуй, Наташа! Как хорошо, что ты вернулась.

Почему меня сейчас всю от гнева внутри так распирает? Неужели только я вижу эту фальшь и ложь?

– Здравствуйте… – тихо проговариваю, так как если не промолчу, то взорвусь. Это беременность играет моими нервами или я схожу потихоньку сума?

– Станислав Николаевич, комнату на третьем этаже для гостей полностью подготовила, что-то ещё?

– Светлана Ивановна, с этого момента все поручения будут от Натальи, поэтому консультируйтесь с ней.

Строго сказал и ушёл, оставив меня один на один со Светланой Ивановной. Которая сразу скинула улыбку, внимательно меня разглядывает, остаётся только покрутиться перед ней.

– Осмотр закончен? – сухо проговариваю ей.

– Вполне, я так и подумала, что просто так Станислав Николаевич вас бы не вернул.

Ничего себе! Вот это наглость! Ну, скажите, кто бы такое стерпел? Вот и у меня мой гнев вышел наружу. Пусть она и в матери мне годиться, но кто ей дал право меня унижать?

– С чего вы взяли, что меня вернули?

– Явно, что ты попросилась из-за ребенка. Так сказать, повод вернуться к Станиславу Николаевичу.

– Светлана Ивановна, а не много ли вы берёте на себя? Кто вы такая здесь, чтобы обсуждать нашу со Станиславом Николаевичем жизнь?

Я встаю, пусть и ниже ростом её, но гордо поднимаю голову, чтобы выговориться.

– Пока я здесь, не желаю видеть вас в этом доме. Вы немедленно уйдёте и явитесь, только по вызову Станислава Николаевича.

– Но я должна приготовить обед… – уже более тихо отвечает мне, даже глаза опустила.

– Я в состоянии сама приготовить и обед, и ужин, не хуже вас. До свидания!

Вот так, Наташа, молодец, просто умничка. Не опустилась на крик, ругань, а просто выставила её. Вот, значит, как я теперь выгляжу в других глазах: будто сама прибежала из-за беременности? Или меня так выставил Станислав Николаевич? Терпение, ещё раз терпение, мне здесь недолго находиться.

Что бы успокоиться, отвлечься от гневных мыслей, начинаю готовить обед. Да, эта кухня мне понравилась с первых дней появления в этом доме, поэтому настроение само собой улучшилось. Позже у себя в комнате от безделья захожу в инет в соц.сети, перелистываю неспеша ленту с новогодними фотками друзей, ставлю некоторым оценки, пока не увидела фото Максима в ночном клубе. Так больно кольнуло в груди…. Ревность? Да, колючая холодная ревность. Максим весел на фото, обнимает симпотичную молоденькую девушку. Вижу, что она неравнодушна к нему, так и прильнула, просто вцепилась в него!

Он мой! «Стоп, успокойся! Ты беременна и от другого мужчины, который, кстати, заботится о тебе и не отказывается от ребёнка,» – выговаривает строго разум.

«Но я скучаю по нему, мне не хватает его общения,» – защищается моё сердечко. «Ты не можешь дать Максиму то, чего он ждёт от тебя, не зли его и Станислава Николаевича!» – подытоживает мой разум. Да, так было бы правильно, по-взрослому, но правду говорят, что у беременных голова полностью лишается разума. Вот это про меня, так как пишу Максиму в инете смс: «Привет, Максим, ты совсем меня забыл: не звонишь, не пишешь. А я скучаю и хочу с тобой увидеться.» Дурочка? Ну, и пусть, а мне сейчас просто он необходим, как глоток свежего воздуха. Я не могу точно сказать, что чувствую к нему, но это явно больше чем дружба.

– Не устала? – резко раздаётся в дверях спальни голос Станислава Николаевича. Даже выронила из рукна кровать планшет.

– Нет, – проговариваю ему в ответ.

– Уже два часа – пора обедать.

– Я не голодна.

– Вот тебе как раз в первую очередь необходимо есть, спускайся.

Он не даёт возможности возмутиться, просто уходит и, как обычно, ставит меня перед фактом. Хорошо, пусть будет, как он хочет: эти два дня попытаюсь быть паинькой. Уже подойдя к столовой, вижу, что там ещё и Игорь сидит. Ну, почему меня не предупредил Станислав Николаевич? Почему совсем не считается с моим мнением: хочу ли я сейчас видеть Игоря, хочу ли я, вообще, обедать? Об этом спрашивать бесполезно, поэтому сажусь за стол, на который Станислав Николаевич выставил запечёную красную рыбу, сал из свежих овощей, варёный рис. Игорь довольно мило обращается ко мне:

– Здравствуй, Наталья, вот не смог отказаться от твоей кухни.

– Здравствуйте, – тихо отвечаю, так как волна стыда меня накатила от головы до пят. Ещё один свидетель моего позора в этом доме, ещё одно напоминание о поводе развода. Ну, вот как теперь можно спокойно обедать, когда кусок в горло не лезет?

– Очень вкусно, молодец, на завтра Светлану Ивановну предупредила? – интересуется Станислав Николаевич.

– Нет, я сама займусь готовкой.

– Сама? Справишься? – удивлённо спрашивает и смотрит на меня.

– А разве у меня были проблемы с приготовлением пищи? – вот так важно отвечаю ему, чтобы не сомневался в моих способностях. Насладиться своим небольшим триумфом не успеваю, так как Станислав Николаевич извиняется и идёт разговаривать по телефону, который громко затрезвонил в кабинете. Чтобы не быть под прицелом у Игоря, решаю убрать со стола и вымыть посуду.

– Наталья, не хочу вмешиваться в ваши отношения, но прошу – больше не глупи.

Вот теперь и Игорь решил внести лепту в моё здесь нахождение , пусть и не грубо, но всё же сделал замечание. Теперь мне каждый, кому не лень, будут их делать? Я, что сама не могу распоряжаться своими действиями?

– Сейчас Стас сам не свой, я его таким ещё не видел. Не ломай его, он и так перешагнул через свою гордость. В нашем бизносе нельзя быть слабым.

Опять я виновата? Нет! Я жила себе и никого не трогала, он сам припёрся! Наташа, так грубо нельзя, смотри, Игорь вежлив и видно, что искренне переживает. Поэтому спокойно спрашиваю:

– Что-то ещё?

Смотрю на него и скрещиваю руки на груди.

– Наталья, я тебе не враг и не нужно демонстрировать боевую стойку. Хочу дать просто взрослый совет: не вставай между отцом и сыном.

– Что?

– Отпусти Максима, пусть живёт дальше парень своей жизнью. Выноси спокойно ребенка, потом воспитывай его со Стасом. Но не заставляй их враждовать, не заставляй выбирать между тобой и их кровными отношениями.

– Вы уверены, что я хочу остаться со Станиславом Николаевичем?

– Не хотела – сделала бы аборт, не обращая внимания на просьбы Максима. Вообщем, я тебя предепредил.

Вот так, оказывается и тут я виновата, прямо не учительница, а роковая женщина, только с животом. И что я такого сделала со Станиславом Николаевичем? Он совсем не изменился, правда теперь почти не грубит мне, даже голос не повышает, но я ведь беременна! И Максим сам приезжает, звонит, точнее звонил…

Не хочу забивать голову советами Игоря, сама как-нибудь разберусь. Каждый любит давать советы, когда просишь и когда не просишь. А вы попробуйте, пройдите и прочувствуйте всё то, через что прошла я! Вот тогда посмотрим на ваши поступки. Сама не замечаю, как я уснула, только ноющая спина меня заставляет встать и походить по спальне. И вот опять эти мучительные пинки ребёнком по всем моим внутренним органам. Такое ощущение, что ребёнок мне мстит за моё сомнение и страх перед ним.

– Что – то болит? – тихо раздаётся у меня за спиной голос Станислава Николаевича, после чего ощущаю на своём животе его ладони.

– Ребёнок не даёт лежать, – с наслаждением опираюсь спиной о его грудь. Как мне уютно вот так стоять, вся тяжесть в животе просто уходит в его руки.

– Ого, да он действительно буянит, как ты терпишь?

– С трудом…

Так здорово стоять и ощущать поглаживание живота, как постепенно успокаивается ребёнок, а всё тело сбрасыват напряжение. Почему это получается только со Станиславом Николаевичем?

– Я не будил тебя, но пора ужинать, – раздаётся на ушко мне его голос.

– Если буду столько есть, то превращусь в колобка, – капризно отвечаю, но всё же иду за ним в столовую.

– В твоём положении – это разрешается.

Весь ужин мы молчим, а что сказать? Спросить о нас я не могу, так как Станислав Николаевич запретил эту тему поднимать. Вопросы Игоря мне тоже неловко поднимать, остаётся только жевать рыбу. Ах, да, ещё с грустью осознавать, что очень хочу опять этих объятий. Нужно посмотреть в интернете всем ли беременным хочется, чтобы их обнимали или только у меня такой глюк?

– Наташа, можешь идти отдыхать, у меня сегодня очень много работы, так как завтра я не смогу заниматься делами.

Вот и опять одна, опять в тишине мою посуду, опять ложусь одиноко в огромную холодную кровать. Вторую ночь не могу здесь нормально уснуть, кручусь, пытаюсь среди подушек найти самую удобную, но всё же дремлю. Позже ощущаю, что кто-то в спальне есть. Приоткрываю глаза и вижу, что в кресле сидит Станислав Николаевич с стаканом в руках. Почему он так смотрит на меня, почему не спит, и почему такой грустный, нет, скорее хмурый. Так на меня он ещё никогда не смотрел, тем более тайно и ночью.