Текст книги "Курячий бог"

Автор книги: Наталья Нусинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

12
Хорошие новости

Уроки Тёма в этом день делал очень быстро – он задал себе еще большее УСКОРЕНИЕ, чем когда обгонял троллейбус, и все-таки не успел закончить до прихода гостей. Может быть, потому, что он постоянно отрывался от книжек и прислушивался к тому, как мама тихо шебуршит на кухне, – и ему было так хорошо от того, что она снова дома и опять шебуршит. Так что географию он не успел выучить – только открыл учебник, как услышал звонок в дверь, а потом сразу шум и голоса в коридоре.

– Тетя Несси пришла. Ну, теперь все! Покоя не жди! – пробормотал Тёма и закрыл учебник, без особого, впрочем, огорчения.

К хохоту Несси примешивались радостные мамины возгласы и незнакомый мужской голос – он быстро-быстро журчал что-то непонятное, но довольно красиво.

Тёма выглянул в коридор.

Рядом с Несси стоял пожилой полный человек невысокого роста. Нагнув лысеющую голову с остатками кучерявых волос, он помогал Несси снять сапоги на очень высоких, ярко-желтых каблуках.

– Ты не представляешь, Идуша, как я в них сегодня замучилась! Все ноги стерла и два раза упала – на улице и в метро! – пожаловалась Несси.

– Не ушиблась? – обеспокоенно спросила мама.

Несси кокетливо улыбнулась.

– Нет, ну что ты! Меня же поймали…

И скосила глаза на синьора Джованнино, который, пыхтя и отдуваясь, стаскивал с нее второй сапог.

– Ессо! Fatto![1]1
  Ну, вот и готово! (итал.)


[Закрыть] – победно воскликнул Джованнино, подняв сапог высоко над головой.

Несси ловко увернулась от каблука, оказавшегося на уровне ее носа.

– Ма, Ninno! Ма cosa fai?[2]2
  Ну, Нинно! Что ты творишь! (итал.)


[Закрыть] – капризно протянула она, но тут же спохватилась, заметив Тёму, вышедшего из своей комнаты. – Это синьор Джованнино Звольта, – представила она. – Режиссер и автор пьесы, которую я перевела.

Глаза Несси хитро блестели, а губы сами собой расплывались в улыбке – Несси явно была очень довольна своей КОНСПИРАЦИЕЙ.

– Здравствуйте, – сказал Тёма, с сочувствием разглядывая итальянца.

– Ессо Tioma, – сказала Несси. – è il loro figlio[3]3
  А вот и их сын Тёма (итал.).


[Закрыть].

– Ciao, Tioma! Molto piacere![4]4
  Привет, Тёма! Очень приятно! (итал.)


[Закрыть] – Джованнино приветливо кивнул Тёме и весело улыбнулся.

Тёма тоже улыбнулся ему в ответ.

«Вот влип! – подумал он. – А ведь не такой уж и старый! Мог бы еще жить да радоваться! И зачем ему эта Несси?»

– Как тебе мой костюмчик? – спросила тетя Несси Тёмину маму, вертясь перед зеркалом.

– Очень мило, – сказала мама, слегка запнувшись. – Подходит к твоим глазам. Только… может, лучше другую блузку?

Несси одернула свой ярко-зеленый с фиолетовыми разводами костюм, поправила огненно-красную блузку и снисходительно улыбнулась:

– Ну что ты, Идочка! Это же самый писк! Ты просто отстала от моды! Ничего удивительного, впрочем…

Тёма мрачно исподлобья посмотрел на тетю Несси и перевел глаза на маму, которая в своем любимом домашнем платье в серо-коричневую клетку была рядом с ней похожа на воробышка, случайно залетевшего в клетку к большой субтропической птице.

– Проблема была, как завязать этот ансамбль с сапогами! Все же двадцать сантиметров желтых каблуков! Но, представь себе, я нашла выход!

– Правда? Какой? – с интересом спросила мама.

– Шарфик! – торжествующе воскликнула Несси и жестом фокусника достала из рукава своего малинового пальто длинный ярко-желтый шарф. – Посмотри, какой цыпленочек!

– Да, – сказала мама. – Действительно.

– Правда? Нет, ну просто канареечка! Жалобно поет! – завопила Несси и закружилась по коридору, подхватив Джованнино, который внимательно слушал их разговор, ничего не понимая, и сейчас же охотно пустился в пляс.

– Раз – поет! Два – поет! Три поет! – выкрикивала Несси, носясь по прихожей в обнимку с женихом. – Танцуем все!

– Я не могу! – сказала мама и отступила в сторону, испуганно прикрыв рукой живот.

Тёма прижался к стене.

– А на третий раз – задом наперед! Она поет! Она поет!! Она поет!!! – тетя Несси самозабвенно пела, отбивая ритм длинной ногой в ажурном чулке, кружа Джованнино, отбрасывая его на расстояние вытянутой руки и притягивая назад к себе в стиле рок-н-рола.

Внезапно открывшаяся входная дверь чуть не сшибла танцующих.

– О! Я смотрю, вы уже веселитесь! – сказал Тёмин папа, входя в квартиру. – Здравствуйте!

– Ciao, Denis! – запыхавшимся голосом ответил Джованнино.

– Пойдемте же в комнату! – сказала мама. – Почему мы стоим в прихожей?

– Ну, нет! – загадочным тоном ответила Несси. – Мы с Нинно пойдем на кухню! Мы вам кой-чего принесли! У нас все уже почти готово! Несколько минут – и можно ужинать! Andiamo, Ninno![5]5
  Нинно, пошли! (итал.)


[Закрыть]

Джованнино подхватил с пола огромную сумку и последовал на кухню за своей невестой.

* * *

Когда уже собирались садиться за красиво накрытый стол, в дверь позвонили. Это пришла Акира. На руках она бережно держала синий конвертик, перевязанный розовой ленточкой.

– Здравствуй, Кирочка, – сказала Тёмина мама. – Что это у тебя? Кукла?

– Здравствуйте, Ида Михайловна, – вежливо ответила Акира. – Это никакая не кукла, а настоящая живая собака! Неужели Тёма вам не рассказал?

– Я не успел, – смутился Тёма.

– Ciao, cara! – сказал Джованнино.

– Привет, дорогая, – синхронно перевела помрачневшая Несси.

– Ciao! – не растерявшись, ответила Акира.

Тёма с удивлением на нее взглянул.

– Ничего, что я с собакой? – спросила Акира. – Просто я не могу оставить ее одну. Но мы ненадолго. Мне скоро придется уйти, чтобы покормить ее, а потом уложить спать. У нас жесткий режим! Мы еще совсем маленькие!

Все стали разглядывать рыжую мордочку, торчащую из конверта.

– Чудесная собачка! – сказала Тёмина мама.

– А какой она породы? – спросила тетя Несси.

Тёмин папа кашлянул.

Но тетя Несси уже задавала следующий вопрос:

– Вы ее в собачьем клубе купили? Какая у нее родословная?

Акира быстро посмотрела на Несси и сейчас же опустила глаза.

– Да что вы, в клубе, – ответила она светским тоном. – В клубе, знаете, ни в чем нельзя быть уверенным. Там иногда такое подсунут, что и не поймешь, собака это или крокодил!

Акира посмотрела на тетю Несси и вежливо улыбнулась.

– Я приобрела мою собаку непосредственно у ПРОИЗВОДИТЕЛЯ, – продолжала она. – Это, конечно, недешево, но зато там хотя бы понятно, что к чему и с кем имеешь дело.

– Точно! – кивнул Тёмин папа. – Мы видели мать этой собаки! Ее зовут Альма! Чистопородная дворянка!

Тёма тоже кивнул. Ему не понравился тон тети Несси и очень хотелось как-то поддержать Акиру и ее собаку.

Но Акира, кажется, в поддержке не нуждалась – она сама была вполне способна постоять за своего щенка.

– Совершенно верно, – сказала Акира еще более вежливо. – А отец, как я сегодня выяснила по интернету, у нее БАСЕНДЖИ. Так что порода моей собаки – полубасенджи!

И Акира обвела притихшую компанию спокойным взором своих огромных глаз.

– Ma che carina! – восторженно сказал Джованнино, глядя на Киру.

– Какая хорошенькая, – перевела тетя Несси тусклым голосом. И поспешно добавила —…собака!

– Спасибо! – воскликнула Акира. – Вот! Чудесное имя! Я назову ее Карина!

И, наклонившись к собаке, прошептала:

– Кариночка! Карочка моя!

Собака лизнула Акирин палец тонким розовым язычком.

– Видите? Она довольна! Она приняла свое имя! – сказала Тёмина мама. – А теперь давайте ужинать!

Тетя Несси перевела Джованнино весь разговор, Джованнино радостно засмеялся – и тут же потянулся к оплетенной соломой большой пузатой бутылке с красным вином и стал ее открывать.

– Questo è il vero Chianti! Autentico! – объяснил он.

– Это – кьянти, – перевела тетя Несси. – Настоящее!

– Излюбленное вино итальянцев! – весело сказал Тёмин папа и протянул свой бокал.

Несси, Джованнино и Тёмин папа пили кьянти, а детям налили вишневый сок. Тёмина мама тоже попросила соку. Тёма был очень доволен, что сок по цвету напоминает красное вино: если не знать, то можно подумать, что все пьют одно и то же.

– За Несси и Джованнино! – произнес Тёмин папа, поднимая бокал.

Тетя Несси покраснела и перевела, Джованнино рассмеялся и поцеловал ее в губы. Тетя Несси побагровела, как помидор, и почему-то с торжеством посмотрела на Акиру.

– Я так рада за тебя, Нессичка! – сказала Тёмина мама. – Желаю тебе счастья! От всей души! Ты его действительно заслужила!

– Это еще кто заслужил! – обиделась Несси, и глаза ее сошлись на переносице. – Нинно очень долго меня добивался! У меня, между прочим, был и другой поклонник.

И она быстро перевела свои слова на итальянский язык.

Нинно засмеялся, кивая головой, а потом вдруг начал откашливаться.

«Сейчас запоет!» – с ужасом подумал Тёма.

Так оно и случилось. Но произошло чудо. У Джованнино Звольты оказался потрясающий голос.

Глядя на тетю Несси влюбленными глазами, Джованнино пел:

 
La donna è mobile,
Qual pium’al vento,
Muta d’accento
E di pensier!
Sempre l’amabile,
Buggiardo viso,
E il sorriso
è menzogner!
 

Все зааплодировали, а Тёмина мама сказала:

– Bravo, maestro!

Она тоже когда-то учила итальянский язык.

А Кира добавила:

– Bravissimo!

Тёма с удивлением на нее посмотрел.

Но не успел Джованнино закончить второй куплет, как стала откашливаться тетя Несси.

Тёмины родители переглянулись, Тёма вздохнул, а Акира опустила глаза и стала сосредоточенно укутывать Карину.

Однако ничего страшного не произошло – тетя Несси ограничилась переводом.

– Сердце красавицы! – объявила она, и ее щеки покрылась легким румянцем.

 
Сердце красавицы
Склонно к измене
И к перемене,
как ветер мая!
Ласками страстными…
 

Тетя Несси посмотрела на Тёму и Киру и вдруг запнулась.

– Ну, в общем, это не для детей, – сказала она смущенно.

– Какой у вас замечательный голос, Джованнино! – с восхищением сказала Тёмина мама.

– Оперный тенор! Настоящий! – кивнул Тёмин папа.

– Это Верди, – объяснила тетя Несси. – Джузеппе. Известный итальянский оперный композитор!

– Слышали! – сказал Тёмин папа.

А Тёмина мама, пряча улыбку, спросила:

– А не пора ли нам приступить к ужину? Мне кажется, все уже проголодались!

Несси перевела, Джованнино кивнул и веселым шариком покатился на кухню. Несси тут же вскочила и побежала за ним, высоко поднимая длинные худые ноги.

– Какой симпатичный и талантливый человек! – сказала Тёмина мама. – Дай Бог им счастья!

И все с ней согласились.

В этот момент в комнату торжественно вошли Джованнино и Несси. В руках у Джованнино было огромное блюдо со спагетти, а Несси держала в руках кастрюльку с чем-то черным в черном-пречерном соусе.

– Макарончики! – сказал Тёмин папа. – А это что?

Он кивнул на кастрюльку.

– Это каракатицы В ИХ СОБСТВЕННЫХ ЧЕРНИЛАХ! – гордо произнесла тетя Несси. – В России вы, наверное, даже никогда такого не пробовали.

– Мне, пожалуйста, без чернил! – быстро сказала Кира.

– А мне даже и без каракатиц! – добавил Тёма.

– Глупые! – сказал Тёмин папа. – Неужели вам не интересно попробовать?

Тёмина мама испуганно посмотрела на кастрюльку в руках у Несси.

– Я не уверена, что детям это понравится, – осторожно сказала она. – Они такие КОНСЕРВАТОРЫ!

Несси расстроенным голосом перевела ее слова Джованнино, но он совсем не огорчился.

– Non се problema![6]6
  Ничего страшного! (итал.)


[Закрыть]– сказал он, поставил на стол блюдо со спагетти, побежал на кухню и принес тертый пармезанский сыр и томатный соус.

– Вот это другое дело! – сказал Тёма.

Джованнино сейчас же стал накладывать им полные тарелки.

– Basta cosi?[7]7
  Достаточно? (итал.)


[Закрыть] – спросил он.

Тёма в замешательстве смотрел на вырастающую перед ним макаронную гору, не зная, как остановить ее, а Кира ответила:

– Basta pasta![8]8
  Хватит макарон! (итал.)


[Закрыть]

«Ну и ну! – подумал Тёма. – Во дает, Акирка! Так и шпарит по-итальянски! И когда только успела научиться?»

Все с удовольствием принялись за горячие спагетти, стараясь подцепить их на вилку и засунуть в рот. Сложив губы трубочкой, Тёма втягивал спагеттины по одной – они втягивались, но хлюпали, и мама под столом слегка шлепнула его по коленке и показала глазами на Джованнино, а потом на Акиру.

Уткнув вилку в ложку, итальянец с упоением накручивал на нее целый моток политых черным соусом макарон и отправлял в рот.

Акира, бросив всего один беглый взгляд на Джованнино, тоже стала преспокойно наматывать на вилку свои спагетти, как будто делала это всю жизнь, – только порции у нее были гораздо меньше. Тёма попробовал сделать то же самое – получилось неплохо, правда, не так аккуратно, как у Акиры. Он придвинулся поближе к столу, чтобы никто не заметил образовавшегося на его белой футболке красного пятна.

– Очень вкусно, – сказала Тёмина мама и покосилась на пятно.

Тёмин папа ничего не сказал – он, как и Джованнино, был слишком увлечен едой.

И только тетя Несси ничего не ела, а мечтательно смотрела в потолок и слегка покачивалась в такт какой-то мелодии, которую, должно быть, напевала про себя.

Вдруг раздался звонок в дверь:

– Кто это? – изумленно спросил Тёмин папа.

– Может быть, Ольга? Она обещала присоединиться, – сказала Тёмина мама.

Кира помотала головой.

– Нет, мама так рано не возвращается, – сказала она. – Тём более что она только сегодня утром прилетела из Коктебеля и пошла на работу позже, чем обычно.

– А кстати, как она отнеслась к появлению собаки? – спросил Тёмин папа, поднимаясь из-за стола, чтобы открыть дверь.

– Нормально, – улыбнулась Акира какой-то особой, таинственной улыбкой. – Она была в хорошем настроении. У нас новости!

– Хорошие? – спросила Тёмина мама.

Кира кивнула.

– Да.

Больше она не сказала ничего. Тёма, еще когда Акира пришла, понял, что она сегодня какая-то не такая, как обычно, и что она чему-то очень рада, но подумал, что это из-за собаки. А похоже, что не только.

«Что же у них там такое произошло?» – думал Тёма, глядя, как Акира загадочно молчит и прямо светится от счастья.

Тогда он решил сообщить ей свою хорошую новость – может быть, и она в ответ поделится радостью.

– Знаешь, Кир, а мне сегодня Гоша позвонил. У него карантин закончился. И никакой свинки у него не было! Зря его только из дома не выпускали!

– Правда? – обрадовалась Кира. – Обидно, конечно, что он дома сидел, но все же хорошо, что свинки не было…

– Он тоже так думает, – сказал Тёма. – Но все-таки немного злится. Что он в классе скажет? Получается, что он как будто симулянт. Ничего, конечно. Скоро каникулы, все забудут. Но ты знаешь, что он обещал?

– Что? – рассеянно спросила Кира, укачивая Карину.

– Он поведет меня в свою секцию! – В голосе Тёмы звучало торжество. – Помнишь? В секцию восточных единоборств и вольной борьбы! Он уже договорился с тренером, что меня примут в группу для начинающих!

– Круто! – Акира даже на минуту перестала укачивать свою собаку.

– Еще как! – согласилась Тёмина мама. – А нас ты не счел нужным оповестить? Ты уверен, что тебе это нужно? Это ведь небезопасный спорт. А ты у нас – мальчик книжный.

– Уверен, – сказал Тёма. – И знаешь, мама, я теперь буду не только книжным. Я решил.

Мама с изумлением посмотрела на Тёму, помолчала, а потом спросила:

– С кем это папа там так долго разговаривает? – И крикнула в сторону двери: – Кто пришел, Денис?

– Это не к нам. – Папа вернулся в комнату. – Это к детям.

Тёма и Кира переглянулись и ахнули.

На пороге гостиной стояло странное СУЩЕСТВО в сером плаще и в шапочке с ушками – то самое, похожее на сову, которое они видели на пустыре, когда искали Пушка.

Тихо улыбаясь, существо смотрело на них большими круглыми глазами.

Кира покрепче прижала к себе Карину и слегка отодвинулась вглубь комнаты. Тёма наклонился вперед, как бы защищая их своим телом.

– Не бойтесь, – сказало существо неожиданно мелодичным голосом.

Тёме показалось, что где-то он этот голос слышал.

– Я Афродита Степановна. Тетя Фрося. Хозяйка Пушка. Я пришла вам сказать, что Пушок нашелся. Чтобы вы его больше не искали. Спасибо вам.

– А… так вы та самая старушка? – удивленно спросил Тёма и осекся под маминым взглядом. – Как же вы нас разыскали?

– Я незаметно провожала вас, когда вы искали Пушка на пустыре.

– Зачем? – спросила Акира.

– Чтобы вас никто не обидел, – пожала плечами тетя Фрося.

Тёмина мама с благодарностью на нее посмотрела.

– Раздевайтесь, пожалуйста. – сказала Тёмина мама. – Садитесь к столу. Поужинайте с нами. Мы отмечаем помолвку наших друзей. – И она показала на Джованнино и зардевшуюся Несси.

– Нет, спасибо, – покачала головой тетя Фрося. – Я тороплюсь. Меня ждет Пушок. Хотя… спасибо. Я, пожалуй, все-таки выпью с вами бокал этого чудесного вина за здоровье молодых! Я имею в виду не только тех, чью помолвку вы отмечаете!

Тетя Фрося бросила быстрый взгляд на Тёму и Киру, сняла свою дурацкую шапочку и присела на стул, который пододвинул ей Тёмин папа.

Оказалось, что она совсем не старая. По ее плечам рассыпались золотые кудри, ее большие серые глаза выглядели уже совсем не по-совиному, и даже слегка крючковатый нос совсем ее не портил.

– Какая вы красивая, Афродита Степановна! – с восхищением сказала Тёмина мама.

– Спасибо. Мне это уже говорили, – не без кокетства ответила Афродита. Тетей Фросей ее теперь и язык не повернулся бы назвать.

Тёмина мама подала десерт и разлила по чашкам чай.

– А как нашелся Пушок? – спросила Акира, надкусывая эклер с заварным кремом.

Афродита оживилась.

– Представьте себе, он пришел сам! И не один!

Она смущенно опустила глаза, пригубила вино из бокала и продолжала:

– Он привел в дом невесту! Оказывается, он уходил на ее поиски!

– Ну да, конечно – март на дворе! – кивнул Тёмин папа.

– Весна! – улыбнулась Афродита.

– А красивая у него невеста? – спросила Кира.

– Очень! – с восторгом ответила Афродита. – Сам Пушок ведь беленький, как зайчик, а невеста его брюнетка, такая, знаете, темная с красноватым отливом – почти как ваше замечательное вино! Я и назвала ее Винни! Для Пушка это прекрасная партия!

– Наверное, у них будут красивые дети! – сказала Тёмина мама.

– Надеюсь, – слегка потупилась Афродита. – Конечно, я очень жду котят!

– Не волнуйтесь! – сказал ей Тёма, откусывая пирожное и стараясь не испачкаться шоколадным кремом. – Если у них чего-то не ЗАЛАДИТСЯ, мы одолжим вам нашего Курячьего бога, и они у вас живенько окотятся!

Мама с испугом смотрела на Тёму.

– Сто пудов, окотятся! – заверила Кира и тряхнула рукой.

– Какой у тебя красивый браслет! – сказала Афродита Степановна.

– Это мне Тёма подарил! – с гордостью ответила Акира.

– Ма che bravo![9]9
  Вот молодчина! (итал.)


[Закрыть] – восхитился Джованнино, которому Несси синхронно переводила разговор.

А мама опять посмотрела на Тёму, но уже с изумлением, как будто не узнавала его.

– Мой сын! – гордо сказал Тёмин папа.

– Молодец! Но мне пора, – засуетилась вдруг Афродита Степановна. – Время кормить моих НОВОБРАЧНЫХ!

Сразу после ее ухода Несси и Джованнино переглянулись и тоже поднялись из-за стола.

– Большое спасибо! – сказала Несси. – Нам тоже пора. Мы должны еще сегодня собраться, потому что завтра идем в Большой театр слушать «Риголетто», а послезавтра рано утром у нас самолет!

Тёмина мама обняла подругу.

– Пиши мне, Нессинька! – сказала она. – Пришли нам свадебные фотографии. И сообщи ваш адрес. Ты теперь у нас будешь Несси Звольта?

Тетя Несси вдруг обиделась.

– Но ведь ты же не стала Идой Дрейман! – язвительно сказала она.

– Но, Несси, – растерялась Тёмина мама. – Это же совсем другое дело. Ну… ты что, не понимаешь? Мы же не в Италии живем. И потом, в Европе принято менять фамилию при замужестве. А в России это не обязательно. Что с тобой, Нессинька?

У тети Несси дрожали губы.

– Я – творческая личность! – сказала она сквозь слезы. – А ты, ты никогда этого не понимала!

– Ну, что ты… – растерялась Тёмина мама. – Да я всегда…

– У меня есть ИМЯ! – превозмогая душевную боль, сказала Несси. – Переводчицу и итальянистку Эрнестину Лох-Несскую знают! И ценят! В России! И в Италии! И в других странах! Я не могу это перечеркнуть. Я буду Лох-Несская-Звольта! Моя фамилия станет моим творческим псевдонимом!

Тёмин папа попытался разрядить ситуацию.

– А у нас в семье наоборот, – весело сказал он. – Мой псевдоним стал нашей фамилией. Поэтому мы не Дрейманы, а Глазовы.

– Che dice?[10]10
  Что он сказал? (итал.)


[Закрыть] – спросил Джованнино. Он давно уже с беспокойством наблюдал за этой беседой, из которой не понял ни слова и которая довела до слез его невесту.

Но Несси впервые затруднилась в переводе. Она явно не знала, как объяснить жениху все тонкости вопроса.

Тёмин папа пришел ей на помощь.

– Скажи ему, что мы обсуждаем мой будущий фильм, – предложил он.

– Dawero?[11]11
  В самом деле? (итал.)


[Закрыть] – заинтересовался Джованнино.

И спросил с надеждой:

– Che genere del film? Sara un melodramma?[12]12
  А что за фильм? Мелодрама? (итал.)


[Закрыть]

– Не совсем, – ответил Тёмин папа. – Хотя… в общем-то, да. Жизнь… врасплох… как она есть. Значит, мелодрама. Это будет история Тёминых бабушки и дедушки, их любви и расставания, дедушкиной измены и его преданности бабушке, верности, которую он сохранил на всю жизнь, даже когда бабушки уже не было на свете, – только показано это все будет в обратной последовательности. Как будто часы запустили назад. Фильм будет начинаться с того момента, когда внук этого человека, дедушки, нашел его чертежи. И значит, он продолжит его дело. А вот любовь, которую они с бабушкой не уберегли, им уже никто не вернет!

– Che bell’idea![13]13
  Вот молодчина! (итал.)


[Закрыть] – сказал Джованнино, утирая слезы. – Una bellissima storia! L’amore perduto! I cuori rotti! Bravo, Denis! Sei veramente bravo! Dio! Che regista![14]14
  Прекрасная история! Несчастная любовь! Разбитые сердца! Браво, Денис! Ты действительно молодчина! О, Боже! Какой режиссер! (итал.)


[Закрыть]

– Неправда! – закричал Тёма. – Они потом соединились! Они теперь вместе! Все закончилось хорошо!

– Да? – сказал папа. – Странно. Ну ладно, ты мне потом расскажешь!

Несси не менее удивленно смотрела на Тёминого папу.

– Но, Денис… Ведь ты же документалист! А это – ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ СЮЖЕТ!

Тёмин папа махнул рукой.

– Да ладно тебе, Несси! Какая разница. Все это выдумки. Не бывает никаких документалистов и никаких сказочников. Бывает просто – кино, и все тут. А кино – оно всегда про жизнь. Верно?

И папа обнял маму. А она кивнула головой.

– Arrivederci![15]15
  До свиданья! (итал.)


[Закрыть] – сказал Джованни.

– Ciao![16]16
  Пока! (итал.)


[Закрыть] – ответили ему хором. За этот вечер все немного выучили итальянский язык.

Несси и Джованни ушли.

Скоро за Кирой зашла ее мама, Ольга Кирилловна. Она извинилась, что не смогла вырваться с работы пораньше – очень много накопилось дел! Ведь из-за поездки в Коктебель она пропустила целых два дня!

– Ничего, – сказал Тёмин папа. – Скоро у ребят каникулы, мы еще что-нибудь организуем. И тогда вы к нам придете!

Ольга покачала головой:

– Мы с Кирой на каникулы уезжаем!

– За границу? – с пониманием спросил Тёмин папа. – Куда? В Турцию? В Грецию? В Европу?

Ольга Кириловна и Кира переглянулись.

– В Барнаул, – сказала Ольга.

Тёмины родители опешили. И Тёма тоже.

– Почему – в Барнаул? – спросили все хором.

– Там живет Кирин отец, – сказала Ольга Кирилловна. – Они очень давно не виделись. Им надо встретиться и поговорить.

– Как… в Б… Бо… Бар… науле? Разве он не в Боливии? – спросил Тёма.

Кира опустила глаза.

– А кем он там работает? – поинтересовался Тёма, и тут же смутился, что задал такой вопрос. – Я хочу сказать… он нашел там… работу по специальности?

Кира внимательно изучала лапы своей собаки.

– Конечно, – удивилась Ольга Кирилловна. – С его профессией найти работу совсем не сложно. Он работает в школе.

– Королем??? – Тёме казалось, что его разыгрывают. Или – уже разыграли.

– Если бы, – усмехнулась Ольга Кирилловна. – В том-то вся и проблема. Он – первоклассный физик! С его способностями и с его головой он мог стать кем угодно. Не то что королем – БИЗНЕСМЕНОМ! А он предпочел быть учителем. Совершенно не карьерный, абсолютно неамбициозный человек. Ему ничего не нужно! В юности меня это страшно раздражало.

– А теперь? – спросила Тёмина мама. Она все время молчала, а тут вдруг включилась в разговор.

– Теперь – нет, – сказала Ольга Кирилловна. – Теперь я иногда думаю, что двух амбиций на одну семью слишком много. И я эту норму выполнила сполна. Но так уж получилось. А вот когда эти паразиты исчезли (она показала головой на Киру и Тёму) и я в отчаянии не знала, куда кинуться, я вдруг впервые за много лет позвонила Константину, разбудила его среди ночи и сказала, что Кира, видимо, уехала в Коктебель с соседским мальчиком искать Куриного бога на берегу замерзшей Сердоликовой бухты. И он сейчас же сказал: «Вылетаю!» И мы там встретились. Ну вот! Пока не знаю. Пусть они познакомятся! А там посмотрим!

Кира стояла, опустив голову. Она не могла взглянуть на Тёму. И Тёма это понял.

– Знаешь, Кира! – сказал он. – Это так круто, что твой папа учитель физики! Как ты думаешь, он поможет мне разобраться в дедушкиных чертежах?

Кира подняла на него светящиеся глаза.

– Сто пудов! – сказала она. – Он, типа, ну очень хороший физик! И самый крутой учитель! Он тебе все объяснит.

– Вот и отлично! – сказала Ольга Кирилловна уже своим обычным, деловым тоном. – А теперь пойдем, Кира! Уже поздно!

– До свиданья! – сказала Кира.

– Жаль, что ты уезжаешь на каникулы! – сказал Тёма. – Но я рад, что ты едешь к папе в Барнаул!

Кира кивнула.

– Не скучай, Тёма, – сказала она. – Я скоро вернусь. Может быть, даже вместе с папой.

И посмотрела на фотографию в овальной рамке. С фотографии улыбалась Тёмина бабушка – молодая кудрявая Артемида Теофиловна. В белом коротком платьице, с луком в руке. И Тёме вдруг показалось, что бабушка улыбается им двоим – ему и Кире.

– А к тебе на каникулы приедет твоя вторая бабушка, – сказала Тёмина мама, увидев, что Тёма смотрит на фотографию. – Изольда Владимировна сегодня звонила и сказала, что послезавтра выезжает к нам из Ялты.

– Ура! – закричал Тёма.

– А куда вы денете Карину? – спросила Тёмина мама. – Не тащить же ее в Барнаул. Она еще слишком маленькая. Может быть, отдадите нам – на передержку?

Акира помотала головой.

– Я наняла ей БЭБИ-СИТТЕРА, – сказала она. – Договорилась с Соней, что она у нас поживет неделю. Ну, конечно, родители помогут МАТЕРИАЛЬНО. Но организовала я все сама и первый взнос уже сделала!

Тёма вспомнил про рубль, который оставался у Акиры после поездки на дачу.

«Какая она все-таки разумная и экономная!» – подумал Тёма.

– Пойдем уже, Кира! – сказала Ольга Кирилловна.

Кира кивнула головой. Она тоже устала.

* * *

Когда за гостями закрылась дверь, Тёма, папа и мама вернулись в гостиную и сели на диван. Мама налила всем по чашке чаю, а Тёма взял еще один эклер.

– Не лопнешь? – спросил Тёмин папа.

Тёма покачал головой и снял пальцем с футболки полоску шоколадного крема.

А Тёмина мама улыбнулась и сказала:

– У всех секреты! А я что, хуже? Думаете, у меня нет секретов? У меня тоже важная новость!

– Расскажи! – хором попросили Тёма и папа.

– Я уже знаю, кто у нас родится! – сказала мама. – Мне вчера сказали!

– Кто? – спросили мужчины.

– Девочка! – ответила мама. – Я очень рада. Я и хотела дочку!

– И я! – сказал папа.

– И я! – закричал Тёма. – Я как раз хотел маленькую сестричку!

– Мы назовем ее Дианой, – сказала мама. – Правда, хорошее имя для девочки?

– Очень хорошее, – сказал Тёма.

А папа обнял их с мамой.

«Это все наш Курячий бог действует! – подумал Тёма. – Как все-таки классно, что мы его нашли!»

Вдруг он почувствовал, что у него слипаются глаза. И даже не слышал, как папа отнес его в спальню, как его переодели в пижаму и положили в кровать, на матрасик, туго обтянутый его любимой синей простыней.