Текст книги "Токсикоз для вурдалака (СИ)"

Автор книги: Наталья Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Тут же открылся лаз, и я посветила внутрь.

Ничего особенного, такие же каменные стены, запах затхлости, сырости, но я смело шагнула туда, а Стефан, шедший впереди, светил по стенам.

Шагали мы долго. Наверное, минут сорок, не меньше, и тут Стефан что-то выхватил светом в темноте. Я сначала даже не поняла, что именно, а потом схватила второй фонарь, и посветила в нужном направлении.

На каменном полу валялась женская туфля, босоножка с ремешками и на тонких шпильках. Я, аки лев, бросилась к этой босоножке, схватила её, и тут же упала, споткнувшись обо что-то. Этим «что-то» оказалась вторая босоножка, валяющаяся рядом. Стефан поставил меня на ноги, а я в ажиотаже затрясла туфлями.

– Она где-то здесь! – воскликнула я, и стала светить по туннелю, – Господи! Что я Ирине Михайловне скажу? Что её дочь погибла в старом подземелье?

– Не паникуй, – напряжённо сказал Стефан, – может, ещё не всё потеряно!

– Хорошо тебе говорить, – горько вздохнула я, и замерла, выхватив светом очередную нишу, – Стефан, – дрожащим голосом сказала я, – у меня глюк.

– Что такое? – спросил он, а я опять высветила жуткую картину.

Молодая девушка, белокурая, свесив руки и голову, подмяв под себя ноги, была прикована к стене кандалами.

– Она мертва? – просипела я.

– Наверное, – Стефан подошёл к ней, и осторожно подняв ей

голову, ахнул, – Инесса Ковалёва! Мы её нашли!

Я прижалась спиной к стене. Мне было безмерно жаль эту девушку, которая стала жертвой какого-то маньяка.

Каким зверем надо быть, чтобы приковать несчастную к стене! Мне чуть дурно не стало при мысли о том, как долго и мучительно Инесса тут умирала.

– Что с ней делать? – пролепетала я, – надо же как-то её отсюда вытащить!

Стефан вдруг коснулся шеи Инессы, а потом посмотрел на меня.

– Слушай, кажется, она живая, – и я подпрыгнула от неожиданности, – да, точно, живая.

– Отстегни её! – я подбежала к девушке, и подёргала за железные цепи толщиной с моё запястье.

– Легко сказать, – вздохнул Стефан, а я посветила по стенам.

– А это не ключ?! – воскликнула я, – на стене висит!

– Точно, ключ! – он снял ключ с гвоздика, и ловко отцепил девушку. Инесса упала на подставленную им руку, и Стефан подхватил её на руки.

Я собрала весь наш провиант в виде фонариков и карт в сумку, и мы двинулись назад.

Видимо, то, что там горит у факела, слишком уж устарело, потому что по всему помещению стояла такая дымовая завеса, что хоть топор вешай!

– Боюсь, пока мы выйдем отсюда, мы сами коньки откинем, – пробубнела я, туша этот факел, – Средневековье – это жуть! Да тут угореть в два счёта можно! Кто ж такой идиотизм придумал?

– Передовые технологии! – хохотнул Стефан.

– Времён Средневековья! – фыркнула я, и ухо моё уловило некий шорох, – стой!

– Что? – всполошился Стефан.

– Тут кто-то есть.

– Я ничего не слышу.

– А я слышу! У меня абсолютный музыкальный слух! – воскликнула я, – недаром я столько лет в «музыкалку» ходила! Сам слышал, как я Вагнера играю! Тут кто-то есть!

– Хорошо, хорошо, – Стефан заметно сбавил тон.

– Стефан, Эвива! – вдруг отчётливо услышали мы, и я, узнав

голос инспектора, облегчённо перевела дух.

– Мы тут! – крикнула я.

– Слух и впрямь исключительный, – признал Стефан, – как у горной козочки! Я вот ничего не слышал, хотя тоже слух имею.

– Слух бывает разный, – усмехнулась я, – а обладатели абсолютного слуха – это редкость.

– Значит, ты редкий экземпляр! – засмеялся герцог.

– И дочка моя тоже, – сказала я, – унаследовала мой слух и умение рисовать. А ещё у неё есть своя собственная, личная примочка – роскошный, оперный голос.

– А сколько дочке-то? – спросил герцог.

– Пятый год, – вздохнула я, – пять исполнится в сентябре.

– Наверное, такая же красавица, как и мамочка, – засмеялся Стефан.

– А то! – без ложной скромности фыркнула я.

– Вот вы где! – подбежал к нам инспектор, – а это кто?

– Это Инесса Ковалёва, – пояснила я, – мы нашли её!

– С ума сойти! Где же вы её обнаружили? – воскликнул инспектор.

– В старой части подземелья, – вздохнул Стефан, – в неизвестной части. Её там заковали в кандалы, но девушка жива.

– Инспектор, помогите мне перевести, – попросила я, раскрывая карту, – здесь обозначение, как попасть в замок, не карабкаясь по отвесным склонам и норам.

И, с помощью инспектора, мы выбрались в замок. Я нажала на нужные кирпичи, стена раздвинулась, и мы вышли прямо туда, где сидели девушки, в гостиную.

– Это же Инесса! – вскричала Ксюша, увидев нас, – что с ней?

– Живая, но очень плоха, – сказал Стефан, положив девушку на диван, – сейчас позвоню Карлу, пусть осмотрит её.

Но и Карл, семейный доктор, ничего сказать не мог.

– Многочисленные гематомы, ссадины, царапины, – стал перечислять он, – но ничего, что могло бы привести её к такому глубокому обмороку. Скорее всего, переохлаждение, думаю, даже удар по голове, но это уже после томограммы. Девушка везучая, в рубашке родилась.

– Я вызвал врачей, – пришёл инспектор, – сейчас её увезут в больницу, девушка будет под нашим контролем, а то

неизвестно, чем это всё вообще может кончиться.

– Да ничем хорошим, – мрачно сказал Стефан, – мы ни на йоту не продвинулись, топчемся на месте, как слепые котята.

– Спокойствие, только спокойствие, – воскликнула я, – ещё не вечер. Не надо так нервничать. Инессу мы нашли, Бог даст, она очнётся, и расскажет всё. А мы будем рыть дальше.

– Только не буквально, пожалуйста, – занервничал инспектор, – мне с вами и так проблем хватает. Всё время что-то выдумываете.

– Но ведь это приводит к определённым результатам, – улыбнулась я, – разве не так?

– Так, так, – пробурчал он, но решил со мной не спорить.

Тем временем приехала карета «Скорой помощи», Инессу погрузили, а доктор покачал головой.

– Везучая девушка, – сказал он на английском, – если бы ещё сутки, она бы точно умерла, а так есть шансы, что она выйдет из этого состояния. Мы сделаем всё возможное, до свидания, – и они увезли девушку.

А я отправилась в свою комнату, чтобы позвонить Асе.

Надо тормознуть сестру, сказать, что девушка нашлась, а то она там сейчас информацию собирает.

Мой сотовый оказался разряжен, я воткнула вилку в розетку, а штекер в телефон. Нажав на кнопку, я подождала, пока он включится, и тут же раздался звук смс. Так, что тут у нас.

Три звонка от маменьки, пять звонков неизвестных, но с одного номера, и ещё не меньше десятка с другого неизвестного номера.

Я решила начать с неизвестного мне номера, и нажала на кнопку вызова.

– Вика, здравствуйте! – узнала я голос Ирины Михайловны, – у меня такая радость! Простите меня, дуру старую! Вытащила вас в эту Австрию, а ведь с дочкой моей всё в порядке.

– Как – в порядке? – ошалела я.

– Да, в порядке, – звонко воскликнула женщина, – она мне звонила!

– Когда? – ахнула я.

– Да вот сегодня утром, часов в десять, – ответила женщина, – сказала, что с ней полный порядок, что тогда мне звонила не она, это там злыдни-девчонки пошутить решили.

– Значит, пошутить решили! – процедила я, – хорошо пошутили!

– И не говорите! – вздохнула Ирина Михайловна, – так что отдыхайте там, не надо никого ловить!

– Эх, Ирина Михайловна! – вздохнула я, – задурили вам голову! Не могла Инесса вам звонить! Я сама хотела вам позвонить, но не знала, как сказать.

– Что сказать? – голос женщины стал слегка встревоженным.

– Мы со Стефаном нашли вашу дочь, и она... – я запнулась, – вообщем, она в коме.

– Как? – закричала Ирина Михайловна, – как это может быть!?

– К сожалению, – вздохнула я, – вот в тот раз звонила действительно она, а в этот раз нет!

– Что с моей дочерью? – заплакала женщина.

– Простите, что говорю вам это, – протянула я, – Инесса в очень плохом состоянии, её даже в себя привести не могут. Доктора, конечно, надеются на лучший исход. Они сказали, что мы вовремя её нашли, и, если бы не моя страсть к пробежкам, долго бы мы ещё не знали о другой ветке подземелий. Вы там не волнуйтесь, тут врачи хорошие, они её вытащат.

– Надеюсь, – пролепетала Ирина Михайловна, – но кто же мне тогда звонил? И зачем? Что за жестокие шутки?

– Думаю, это в мой адрес прилетело, – вздохнула я, – тут уже убито две девушки, а дело не сдвигается с мёртвой точки. Одно я знаю точно – одна из девушек злоумышленница, а Стефана хотят подставить. Почуяли, видимо, что мы близко подбираемся, вот и решили дезорганизовать меня. Даже вас приплели! Ироды! Только вот никто ж не думал, что мы именно сегодня обнаружим Инессу! Кстати, а откуда вы узнали мой новый номер?

– Так сестра ваша дала, – вздохнула Ирина Михайловна, – Ася Леонидовна очень милая девушка, такая же добрая и отзывчивая, как и вы. Я даже не знаю, как вас благодарить за всё.

– Пока не за что благодарить, – смутилась я, – Инесса ещё даже и не очнулась.

– Вы всё равно много сделали для меня, – горько сказала Ирина Михайловна, – и ещё, завтра из Калифорнии прилетит Инна.

– Куда прилетит? – проявила я чудеса тупости.

– Как – куда? В Вену! Встретьте её, пожалуйста.

– О Господи! – вырвалось у меня, – только её мне и не хватает для полного счастья! Позвоните ей, и скажите, чтобы не вздумала никуда лететь! Мне без неё тут забот хватает! Ещё и её защищать! Пусть сидит в Америке!

– Поздно, – вздохнула женщина, – наверное, она уже в воздухе. Завтра должна прилететь.

– Чудно! – процедила я, – ладно, делать нечего, встречу.

– Всего вам доброго.

– И вам, – я нажала на кнопку отбоя, и в этот момент телефон ожил, а номер был неизвестный.

– Слушаю, – вздохнула я.

– Привет, сестрёнка, – воскликнула Ася, – что с телефоном?

– Ничего, просто сел, – ответила я.

– А я тебе звоню, звоню, а ты недоступна, – зачастила Ася, – я пыталась найти информацию на твою Инессу, даже подключила одного знакомого следователя. Так вот, девушка она ничем не примечательная, просто очень красивая. В институте работает, ни в чём плохом не замечена. И границу России она не пересекала, она ещё в Австрии.

– Спасибо, Асют, – вздохнула я, – но мы уже нашли её, ждём, когда из комы выйдет.

– Что ж ты не позвонила? – с укоризной воскликнула Ася.

– Да мы вот только её нашли, – ответила я, – её увезли в больницу, а я пошла тебе звонить. Включила телефон, а тут ещё звонки от Ирины Михайловны. Представляешь, ей позвонила какая-то тля, представилась Инессой, и сказала, что с ней всё в порядке. Мол, это девчонки жестоко пошутили.

– Думаю, ты там уже кому-то наступила на больной мозоль, – обеспокоено протянула Ася, – может, мне прилететь?

– Не надо, сама справлюсь, – ответила я, – лучше выясни через свои связи, откуда поступил этот звонок. Вот уродство! Ничего, я им ещё задам жару!

– Ты можешь! – засмеялась Асюта, – ладушки, я ещё позвоню.

– Только у меня маленькая просьба, – вкрадчиво сказала я, – можешь выяснить, откуда поступил звонок Ирине Михайловне?

– Да запросто, – воскликнула Ася, – у меня есть соответствующие связи. Ладно, пока.

– Пока, – вздохнула я.

Я отключила телефон, и задумчиво посмотрела в окно, за

которым светило нежное, весеннее солнышко.

И что мне делать с Инной? Сюда её везти нельзя, это точно!

А то мало ли, ещё преступник увидит её, решит, что это Инесса, предпримет попытку убийства...

Да нет, маловероятно. Но судьбу всё же испытывать не стоит!

Надо посоветоваться со Стефаном, что он думает по этому поводу. И я решительно встала с места.

Стефан нашёлся в гостиной, он общался с девушками, успокаивал их, как мог.

– Можно тебя на минутку? – позвала я, – надо переговорить.

– Пошли в кабинет, – он взял меня под локоток, увлекая за собой, – что-то случилось?

– Да, – кивнула я, заходя вслед за ним в кабинет, и усаживаясь на диван, – какая-то девушка позвонила Ирине Михайловне, представившись Инессой. Сказала, что всё в порядке, что это кто-то из девушек пошутил.

– Выходит, мы им все планы уже спутали, – воскликнула Стефан, – раз они решили от тебя избавиться.

– Да, но не думали, что мы её найдём, – кивнула я, – и ещё, сюда летит Инна, сестра-близнец Инессы.

– Только её нам и не хватало! – нахмурился Стефан, – у нас тут и так катавасия!

– Я ей тоже самое сказала, да только Инна уже в самолёте, а её телефон вне зоны доступа!

– Вот чёрт! И что теперь? Куда она приедет?

– Ирина Михайловна просила её встретить, – вздохнула я, – но сюда её везти нельзя! Если только номер в отеле снять.

– Мысль дельная, – согласился Стефан.

– Только как? – рассмеялась я, – сейчас разгар музыкального сезона.

– Знаю, – улыбнулся он, – но я не последняя личность в этой стране, поэтому сейчас быстро всё урегулирую.

И он действительно смог заказать хороший номер в отеле, одна проблема была решена.

Я слегка успокоилась, выпила чашечку кофе с пирожным, а потом вернулась к роману.

Мне нужно было слегка освежить свою голову, а то я уже что-то закружилась. Вот позвонит Ася, тогда и буду дальше голову ломать. Однако, я не могла избавиться от ощущения, прямо-таки кожей ощущала, что звонок этот поступил из замка. Что одна из девиц постаралась!

Но кто же она? Есть Даша, Ксюша, Марта, Аня, Рита, Марину и Карину убили. Инесса в больнице в тяжёлом состоянии, она вообще не в счёт, сама жертвой стала. Кто из девушек?

Я посмотрела на мигающий курсор в ноутбуке, потёрла пальцами виски, и, сохранив напечатанное, встала с места.

Сейчас поприжму этих куриц, а то ишь, раскудахтались, как наседки на потомстве.

Я спустилась по круговой лестнице, и осторожно заглянула в гостиную. Красотки сидели на диванах и читали какие-то журналы, что ж, сейчас попытаю их.

– Как дела, девушки? – сощурив глаза, спросила я, входя в гостиную.

– Ты это всерьёз спрашиваешь? – прищурила голубые глаза Марта.

– Вполне, – кивнула я, – а что, ты меня уже всерьёз не воспринимаешь?

– У тебя мания величия! – фыркнула эта нахалка, а я с трудом подавила желание дать ей по шее её же журналом.

– Тем не менее, – я склонила голову на бок, – у меня к вам вопрос! Кто выходил из комнаты около десяти часов утра? Давайте, девушки, сдавайте друг друга!

– А что мы? – пространно протянула Даша, – в чём дело?

– А дело в том, дорогие мои, – я уселась на кресло, и, вытянув ноги, прищурила глаза, – что мне надо знать, кто из вас выходил из гостиной. Ну?

– Даша выходила, – тут же воскликнула Ксюша, – и Аня.

– Ты тоже выходила, – моментально вскинулась последняя.

– Да почти все выходили, кроме Ритки и Юли, – сквозь зубы сказала Марта, – и я тоже! Ну, и что из этого следует?

– Самой любопытно, – скривилась я, встала с кресла и скрылась за дверью, оставив девушек в полнейшем недоумении.

Мой путь лежал в кабинет Стефана, и, переговорив, мы опять остались в смятении. Надеюсь, Ася выяснит, откуда поступил звонок, но наверняка из замка.

Остаток дня я ходила кругами, несколько нервничала, даже позвонила в больницу, чтобы осведомиться о состоянии Инессы, но прогнозы пока были неутешительными.

Потом я уселась за рукопись, и забыла обо всём на свете.

Опомнилась лишь, увидев, что часы показывают половину двенадцатого. Но спать мне не хотелось, я решила «повисеть» в интернете. Первым делом заглянула в социальные сети, с улыбкой просмотрела огромное количество картинок, которые мне прислали самые разные парни.

Они все писали мне, какая я красивая, многие предлагали встретиться, на сайт лезло полно узбеков, что меня изрядно раздражало. Я завела страницы не так давно, но постоянно в сетях не сижу, лишь изредка захожу, чтобы страницы не перегружать посланиями, которые мне без конца присылают самые разные люди.

Но, войдя сегодня на сайт, я с удивлением увидела, что на моей странице стоит ругань. Точнее, не на моей, а на странице одной девушки, которая находится у меня в друзьях.

Некая женщина по имени Наталья поливала помоями симпатичную, молодую девушку. Та была очень хорошенькой, огромные глазищи, очаровательное личико...

Мужчины заступались за девушку, а из нахалки уже пошёл отборный мат. На секунду мне стало противно.

И, недолго думая, я тоже подключилась к дискуссии, и слегка ошалела, когда она и меня стала поливать матом.

Однако, я напросилась! Но почему-то у меня не было обиды на неё, лишь жалость. Судя по тому, как он кричала, что у неё всё лучше всех, скорее всего, у неё всё не так гладко.

Вот я вполне счастлива, и мне незачем вываливать это на страницах. Обозвав всех извращенцами и идиотами, она убралась из сети, оставив меня в полнейшем недоумении.

Пока я чесала в затылке, она появилась вновь, но теперь зашла на мою страничку. Она стала поливать матом мою фотографию, мужчины стали заступаться, потом появилась ещё одна девушка, которая тут же сказала, что я выставила фотку какой-то испанской модели. Что, скорее всего, я страшнее атомной войны. Меня это стало так забавлять, что я с ходу сфотографировалась на мобильный, о чём сообщила вновь появившейся. И выставила снимок.

Эта тут же успокоилась, мы даже разговорились, а та, Наталья, теперь на новой фотке стала писать мне гадости.

Я уже не обращала на неё внимания, общалась на разные

темы с новой знакомой. Потом она ушла из сети, а я решила зайти на страничку к той нахалке.

Но та оказалась засекреченной, к ней могли войти только друзья, и я с удивлением обнаружила, что она не на много старше меня, всего на два года. А выглядит на все сорок пять! Да и живёт в каком-то Магдагачи. Любопытно, в каком уголке страны сей населённый пункт – Магдагачи?

Я из любопытства нажала на название, высветилась группа, и оказалось, что это в Амурской области, у чёрта на куличках.

Судя по всему, это самый обычный тролль. У человека проблемы в жизни, и она, не зная, как с этим справиться, кидается на людей, как цепная псина.

Мне невольно вспомнилась Татьяна Петровна, жившая по соседству с Зойкой, когда мы были ещё детьми.

Вечно злая тётка, которая ненавидела всех и вся, готова была детей с землёй сравнять, а нас с Зойкой постоянно гоняла.

Она была учительницей, кажется, преподавала русский язык и литературу, была вечно раздражённой и нетерпимой.

Мне повезло, я училась в другой школе, а Зойка постоянно на неё жаловалась. Я помню, как подружка прибежала ко мне в слезах, и показала дневник, в котором стояли «лебеди».

– И чего реветь? – тут же вскинулась моя мама, – надо было учить, как следует!

– Учить, как следует? – дико вскрикнула Зойка, и мгновенно пошла пунцовыми пятнами, – смотрите, что написано! Письмо Татьяны к Онегину! – и, отшвырнув дневник, она стала декламировать этот отрывок из романа.

Она знала это письмо наизусть, оно у неё от зубов отскакивало. А вот маменька обозлилась.

Прихватив меня, она пошла в эту самую школу и высказала Татьяне Петровне всё, что о ней думает.

Скандал получился знатный, маменька, окончательно озверев, помчалась к директрисе, совсем молоденькой девушке, только после института, поставленной, видимо, на такую высокую должность кем-то сверху. Наорала на неё.

В итоге эту войну маменька выиграла, а потом заставила вечно пьяную мать Зойки забрать документы дочери из этой школы. Так Зойка очутилась в одном классе со мной, мы с тех пор не разлей вода.

Но эта злющая женщина жила по соседству с Зойкой, всячески отравляя ей жизнь. До сих пор помню, как она кричала нам вслед:

– Сволочные девки! Станешь такой же пропойцей, как и твоя мамаша! А подружка твоя проституткой будет! Обе вы будете алкашки и шалавы!

Она шла пятнами от злости. Что с ней стало потом, я не знаю. Сейчас ей, наверное, около шестидесяти, если она ещё жива. Надеюсь, что жива, зла я ей не желаю.

Думаю, что она много перенесла в жизни, раз стала такой злой. Ничто не происходит просто так, всему должна быть объективная причина.

Я вновь взглянула на фотографию хамки. Она была ничем не примечательна, некрасивая. Наверное, глядя на себя в зеркало, она всякий раз испытывает комплекс неполноценности.

Она какая-то серая, невзрачная. Каштановые волосы с сероватым оттенком и серые глаза, а глазки маленькие, словно вдавленные в глазницы.

Вероятнее всего, в школе её сравнивали с грызуном, ничего иного и на ум не приходит. Парней у неё не было, и тот, которым она тут хвалится, пишет, что он самый лучший на свете, на самом деле не существует. А, если и существует, то алкоголик, разведённый и алиментщик. Повис на ней, на её крохотной зарплате, а она не прогоняет его, понимая, что больше никто на неё внимания не обратит.

Это грустно. Немногие красивые женщины могут устроить свою судьбу, а уж некрасивые и подавно.

Я посмотрела на её губы, покрытые алой помадой, которая ей совершенно не шла, и красный экзотический цветок, чем-то похожий на цветы каллы, рядом с которым она сфотографирована. Зря она надеялась, что красный цвет оттенит её серую внешность, сделала только хуже. Думаю, ей был бы к лицу рыжий цвет волос, а так же изящная стрижка. Её тёмно-русые в пегий оттенок волосы, явно густые, были длинной до плеч, но ей это совершенно не шло. Могла бы сделать брови при помощи нитки, чуть широковатые, но смотрятся эффектно.

Судя по воротничку, белому с синим кантом, она либо фармацевт, либо продавец в магазине.

Эх, зря я в это углубилась. Всё равно я ей ничем не помогу...

С этими мыслями я закрыла ноутбук, сладко потянулась, и, взглянув на часы, ахнула. Было около часа ночи. Переодевшись в ночную рубашку, я юркнула в постель и мгновенно уснула.

Утром я нашла на тумбочке кольцо с большим изумрудом.

Красивый, продолговатый камень, обрамлённый алмазами, красиво сверкал в свете утренних лучей.

Я вынула драгоценность из коробочки, надела на указательный палец, и, вдоволь полюбовавшись, отправилась в душ.

День обедал быть тёплым. Я надела длинную, красную юбку из жатки, красную блузку с рукавами три четверти и острым воротничком, которую оставила расстёгнутой на линии груди,

образовав декольте. И красные лодочки на тонкой шпильке.

Сексуальный образ леди-вамп! Я повесила на шею цепочку с кулончиком-сердечком, серёжки-подвески, стянула волосы в хвост, и спустилась к завтраку.

Девушки уже почти не обращали на меня внимание, с меланхоличным видом ели свой йогурт, а передо мной горничная поставила тарелку дымящейся овсянки.

Стефан развлекал нас анекдотами, но я видела, что он напряжён.

Вдруг входная дверь распахнулась, и в столовую впорхнуло прямо-таки небесное создание.

Удивительной красоты прелестная девушка, невысокая, изящная, но очень пропорционально сложенная. Большие глаза цвета весеннего неба в обрамлении тёмных ресниц и чуть широковатых, тёмных бровей. Наверняка крашеных, поскольку девушка была блондинкой. Белокожая, с очаровательными ямочками на щеках, она походила на ангела.

Густые светлые волосы были завиты штопором, что только усиливало сходство с куклой, а надето на прелестнице было короткое розовое платье. По краю подола шла оборка, и красивые, длинные ноги, обутые в розовые босоножки на каблучках, были выставлены на всеобщее обозрение.

Я в этот момент крепко пожалела, что не надела короткую юбку.

– Стефан, любимый мой! – блондинка подлетела к герцогу, повисла у него на шее, и стала покрывать его поцелуями.

Я оторопела, девушки тоже, а Стефан резко стряхнул с себя приторно-карамельную красотку.

– Инга, ты спятила? – сурово осведомился он, – чего ты тут забыла?

– Милый мой, я, как узнала, что ты намерен жениться, тут же примчалась, – закатила глаза пресловутая Инга, – как ты можешь? Ведь между нами столько всего было! Мы должны быть вместе! Мы же любим друг друга!

– Инга, немедленно убирайся! – резко ответил Стефан, – я всё понимаю, тебя злит, что выгодная партия из рук уплывает, но всё уже давно кончено.

– Милый, я люблю тебя! – повисла на нём Инга, – больше всего на свете люблю!

– Наверное, от большой любви ко мне ты легла в постель с моим лучшим другом! – рявкнул Стефан, – убирайся из моего дома! Я тебя не любил, но был готов жениться! Но ты меня предала! Видеть тебя не желаю!

– Стефан! – всплеснула руками красотка, – ну, ты же меня не выгонишь! Я мчалась к тебе через всю Австрию! Как ты можешь?

– Инга, хватит! – рявкнул Стефан, – немедленно покинь мой дом! Карл! – он схватил девушку под локоток, и потащил вон из столовой.

Воцарилось неловкое молчание. Девушки задумчиво ели йогурт, я ковырялась в овсянке. Первой нарушила молчание Ксюша.

– Похоже, девица совсем стыд потеряла! – хохотнула она, – раз приехала сюда унижаться перед ним.

– И ты бы стала унижаться, если бы из рук уплывал почти жених, – ухмыльнулась Аня, – тем более, герцог с замком и капиталами! Теперь понятно, почему он на Вику внимание обратил! Ему блондинка сердце разбила!

– Ты упустила из виду часть его слов! – фыркнула я, – он её не любил, а просто хотел жениться! Женятся на штампе, а любят настоящих!

– Кого ты под настоящими подразумеваешь? – прищурилась Марта, – себя?

– Совсем обнаглела! – рявкнула Аня, – нахалка!

– У тебя учусь! – буркнула я.

– Слушай, ты у меня сейчас схлопочешь! – вскричала Марта, – заеду по смазливой роже!

– Выражение «смазливая рожа» пришло тебе на ум, когда ты смотрела в зеркало? – заулыбалась я.

– Выскочка! – прошипела Марта, и, подскочив, потянула когти в мою сторону. Она явно не думала, что я в самом деле могу через плечо перекувырнуть. И горько пожалела об этом упущении, поскольку через минуту лежала на полу, со стоном держась за плечо и поясницу.

– Психованная кретинка! – высказалась она, выплёвывая изо рта светлую прядь.

– К твоему сведенью, – прошипела Аня, – боевые искусства нельзя применять в разборках. Закон есть!

– Да что ты говоришь! – скривилась я, – слышу звон, а не знаю, где он! За использование приёмов самообороны в драке действительно можно срок схлопотать! Но есть одно маленькое условие! Для этого нужно иметь пояс, то бишь ранг каратиста либо дзюдоиста. Пояса тоже имеют несколько ступеней. И вот этого пояса за драку и лишают, степени каратиста. А я пояса не имею.

– Навернула мне, а сама пояса не имеет! – проворчала Марта, со скрипом поднимаясь с пола, и усаживаясь на стул, – отличная байка!

– Вот мой бывший муж, – нараспев произнесла я, – он мастер спорта по карате, имеет чёрный пояс седьмой ступени. А ещё он безумно меня любил, да и до сих пор любит, вот и обучил приёмам, чтобы я могла защищаться. Убедились, что я не шутила насчёт единоборств? Надеюсь, теперь инцидент исчерпан!

Девицы насупились, как особо крупные мыши на мешок с крупой, и в этот момент в столовую вбежала Инга.

Она была весела, и тут же плюхнулась на свободное место за столом.

– Девочки, вы можете быть свободны! – заявила она, – Стефан женится на мне!

– И где же твоё колечко, дорогуша, что он подарил тебе при обручении? – сладким голоском протянула я, – никак с пальца соскочило?

– А ты кто такая? – скривила изящный ротик эта фурия.

– Меня зовут Эвива, – приторным голосом сказала я, – приятно познакомиться!

– Мне особенно! – фыркнула Инга, – и вообще! Вы чего тут расселись? Я что, не ясно высказалась?

– Наверное, думаешь, что вытуришь нас отсюда? – тем же язвительным тоном проговорила я, – не надейся!

– Ты вообще как со мной разговариваешь? – захлопала ресницами Инга.

– Как ты того заслуживаешь, – ответила я.

Неизвестно, чем закончилась бы наша перепалка, но зашёл Стефан.

– Девушки, – сказал он, – вы тут не скучайте, развлекайтесь, а мне надо уехать.

– Я с тобой, – подпрыгнула вновь прибывшая.

– Инга, уймись! – поморщился Стефан, – со мной поедет Эвива, она единственная на всей планете, ради которой я готов на всё. А ты тут на птичьи правах, если бы не твои обстоятельства, я бы тебе не разрешил остаться.

– Как ты можешь? – захныкала Инга, – я к тебе примчалась, надеясь на твоё понимание, сочувствие...

– Понимания и сочувствия от меня ты получила сверх всякой меры, – сквозь зубы ответил Стефан, а я допила кофе, промокнула губы салфеткой, и встала из-за стола.

Стефан подхватил меня под руку, и последнее, что я услышала из столовой, это раздражённый голос Инги.

– Это что ещё за вамп-стерва? – а Стефан дёрнулся.

– Спокойно, – вцепилась я в него, – не реагируй.

– Эта дура совсем обнаглела! – воскликнул Стефан.

– Зачем тогда её оставил? – улыбнулась я.

– У неё проблемы, – вздохнул он, – я не мог поступить иначе.

– Значит, ты хотел на ней жениться? – хмыкнула я.

– Да, хотел. А что? Никак ревнуешь? – усмехнулся он.

– Ещё чего! – фыркнула я, – к глупой блондинке ревновать! Для ревности нужен повод, а у меня его нет.

– А жаль, – вздохнул он, – на тебе я бы женился.

– А Инга? – с интересом спросила я, – кто она такая?

– Переводчица, – ответил Стефан, – она переводила у моего отца переговоры по бизнесу. Славная исполнительная девушка. Она из интеллигентной московской семьи. Нет, я не скажу, что остался к ней равнодушен, напротив, был увлечён. Эдакая кукольно-розовая конфетка, сексапильная, мне с ней было хорошо, а потом она мне надоела. Слишком уж приторная. А она нажаловалась моему отцу, мол, какой я мерзавец. Соблазнил невинную девушку, воспользовался ею, а потом бросил. Слов для оправдания я найти не мог, она так убедительно разыграла комедию. Её голубые глаза, полные слёз, так завели моего отца, что мы с ним знатно поругались. Тем более, невинной Инга не была, успела до меня нагуляться. Но, видимо, она очень хотела наших денег, а мой отец ей беспрекословно верил. А я подумал, девушка она красивая, русская, а отец всегда хотел, чтобы я женился на русской. Так что, я был не прочь на ней жениться.

– Пошёл по линии наименьшего сопротивления? – хохотнула я.

– Можно и так сказать, – вздохнул он, – а что? Она красивая, дети были бы, соответственно, тоже. Умная, интеллигентная, образованная, из хорошей семьи. Что ещё надо?

– Чувства! – рявкнула я, – для хорошей семьи нужны чувства! Ты к ней испытывал чувства?

– Нет, – улыбнулся Стефан, – чувств у меня к ней не было. Просто влечение, но оно испарилось, когда я застал её в объятьях своего лучшего друга. Не знаю, сейчас я думаю, что она стала бы использовать все средства, чтобы выйти за меня.

Сказала бы моему отцу, что я клевещу на неё. Но застали мы её вдвоём, поэтому ей было не отвертеться.

– Он тебе не доверял? – с грустью спросила я, усаживаясь в машину.

– Не то чтобы, – вздохнул он, заводя мотор и медленно трогаясь с места, – но между нами всегда были разногласия. Во мне было много противоречий. Отец же всегда был собран, даже в молодости. Он не был таким разгильдяем, как я. Его всегда огорчали мои выходки, катание на бешеной скорости, клубы, бесконечная череда девушек. Отец женился в двадцать лет, а через десять месяцев родился я. У него всё было по плану. Выучился, завёл семью, родил наследника.

– И дерево посадил? – заулыбалась я.

– Что? – не понял он.

– Забудь, – рассмеялась я, – очередной русский фольклёр.

– Всё язвишь? – хмыкнул он.

– Язвлю потихоньку, – усмехнулась я, – так что там у тебя дальше было?

– Да ничего, – горько вздохнул Стефан, – я потерял доверие отца, но я стал таким, как он, сейчас.