Текст книги "Ночь полной луны (СИ)"

Автор книги: Наталья Галкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

   У меня было странное ощущение, как будто за нами кто-то постоянно наблюдал. Я чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, хотя вокруг никого не было. Это началось еще в аэропорту, и именно поэтому я не оставила там Алекса, как собиралась. Вместе мы в большей безопасности, чем по отдельности. Сходя с самолета, мы были невидимы для всех, но только не для этих глаз! Они пронзали меня насквозь, заставляя испытывать почти реальную физическую боль. Что это было? Я догадывалась, Отступник с самого начала ждал нас, и теперь он точно знает, что мы здесь. Псов нигде не было видно, да и зачем они теперь? Ведь я тут, а значит, сама принесу ему то, что он ждет.

  Мы были свободны и в то же время связаны по рукам и ногам. Но ведь я сама захотела этого, и теперь мне некого винить, а значит надо идти, как бы ни было страшно. Мои ноги сами несли меня вперед, словно кто-то управлял моим движением, указывая правильное направление. Алекс послушно шел за мной, ему тоже передалась моя тревога, но он уже привык доверять мне. Только одна мысль не давала покоя: он не должен идти со мной дальше, это мой выбор, и он здесь совсем не причем.

   Впереди замаячила вывеска гостиницы – нужно оставить Александра тут пока еще не поздно! Но как заставить его это сделать?! Придется схитрить.

  – Алекс, послушай, – я остановилась, – нам надо где-то переночевать. Утром решим, что делать дальше.

  – Как скажешь, – ответил он, пожав плечами.

  – Здесь, – я указала на гостиницу.

  – Но у меня нет с собой документов...

  – Это не важно, – отмахнулась я.

  Обстоятельства толкали меня на очередной обман, но другого выхода не было.

   Через пятнадцать минут мы были уже в номере. Я сняла один на двоих, все равно мне не придется тут задерживаться. Алекс бросил на меня внимательный взгляд, но ничего не сказал. Балкон комнаты выходил на узкую темную набережную, которая уходила в обе стороны, растворяясь в кромешной тьме. Даже моря не было видно, лишь его настороженное ворчание напоминало, что оно под нами. Тусклый ночник у изголовья кровати давал мало света, но сейчас это имело свои плюсы. Ощущение опасности заставляло меня прятаться в полутьме комнат, но что-то гнало меня вперед, не давая покоя. Он 'звал' меня к себе, и ему невозможно было сопротивляться.

   Я вышла на балкон, хотелось глотнуть свежего воздуха, чтобы заглушить в себе это непреодолимое желание идти на его зов, но даже ветер с моря был жарким и удушающим. Алекс вышел следом за мной и, облокотившись на перила, стал вглядываться в темноту перед собой.

  – Здесь все не так... – наконец, произнес он. – Слишком темно.

  – Да, мы не привыкли к этому, – тихо ответила я.

  Он повернулся спиной к морю и серьезно спросил:

  – Что дальше?

  Я испугано подняла на него глаза, мне показалось, что он услышал мои мысли, в которых я искала возможность уйти. Но в его пытливом взгляде было нечто совсем другое.

  – Мне нужно кое-что сказать тебе... – Алекс придвинулся ко мне ближе. ѓ– Пока есть время... Не известно, что с нами будет, но я хочу, чтобы ты знала...

  Он делал перерывы между предложениями, как будто каждый раз собирался с мыслями. Я замерла, потому что догадалась, о чем он сейчас будет говорить.

  – Саша, я понимаю, почему ты выбрала его...

  В голосе Алекса не было ненависти к Дэвиду, но он не хотел называть имя – так ему было легче.

  – Я, действительно, был не достоин твоих чувств. Весь мир я всегда видел через призму собственного эгоизма. Даже свою любовь я отдавал тебе не полностью без оглядки, а как будто что-то старался оставить для себя... Я всего лишь слабый человек, с недостатками и завышенным самолюбием. Мне удалось понять все это, лишь когда мы расстались... Почему так всегда бывает? Мы по-настоящему ценим лишь то, что теряем.

  Александр внимательно вглядывался мне в лицо, стараясь прочитать ответы на свои вопросы. Я молчала.

  – Но он не такой... Теперь, когда я видел воспоминания Сары... – он запнулся, – я понял это. Ты никогда не говорила мне, кто он на самом деле. Он другой! Не такой как я! У него было время разобраться, что в жизни главное, а что нет. Когда я вернулся в Стокгольм, я многие вещи увидел совсем по-другому. Что-то переоценил, что-то понял... Но теперь уже поздно. Он знал все это с самого начала. У него всегда было преимущество... Поэтому ты выбрала его. И я завидую ему!

  – Не надо, – грустно отозвалась я. – Его жизнь совсем не такая радужная, как кажется со стороны.

  Алекс отрицательно покачал головой.

  – Я завидую не поэтому... Просто у него есть ты!

  Я не знала, куда мне деться от его глаз. Он ничего не просил, не требовал, но именно поэтому его слова имели для меня такое большое значение. Алекс стал другим, я уже давно поняла это, но его откровения окончательно меня в этом убедили. Если бы он был таким с самого начала, могло бы все сложиться иначе? Не знаю! Не знаю! Не знаю! Наверно, нет. Но от этого те сомнения, которые преследовали меня в Питере, были бы еще мучительнее! Конечно, Алекс много значит для меня, и даже сейчас, когда Дэвид стал смыслом моей жизни, и потому видеть боль Александра для меня очень тяжело.

  – Ты простишь меня? – неожиданно спросил Алекс.

  – За что? – я была удивлена его вопросом.

  Скорей мне нужно было спрашивать об этом, а не ему!

  – За то, что я был... – он замялся, подыскивая подходящее слово, – не таким, как он.

  – Алекс, я не хочу вас сравнивать. Это бессмысленно. Ты называешь себя несовершенным, но и я нисколько не лучше! Теперь я понимаю, что еще вчера ревновала тебя к Дине, хотя у меня не было никаких прав на это! Я законченная эгоистка. Алекс, мы все не идеальны, и не надо этого стыдиться! Просто у нас есть чувства, даже Орланда в глубине души завидует тому, что мы такие. Понимаешь?! Мы люди, а значит, мы можем ошибаться: делать глупости и потом раскаиваться в этом. Ты потрясающий человек, замечательный, настоящий! Ты мне очень дорог, и это – правда!

  – Сейчас должно прозвучать слово 'но...', – Алекс грустно усмехнулся.

  – 'Но'? – переспросила я.

  – 'Но мы навсегда останемся только друзьями'. Ведь так?

  – Алекс... – выдохнула я.

  Чем я могла его утешить? Ведь он был прав!

  – Нет, не говори, – перебил он меня. – Недосказанность дает надежду...

  – Глава 14. Отступник -

   Этот разговор был очень трудным для нас обоих, ведь, в сущности, мы впервые серьезно говорили с ним о наших чувствах. Раньше обстоятельства всегда гнали нас вперед, не давая даже разобраться в самих себе. Хотя не скрою, говорить об этом вслух было еще сложней, чем молчать. Да, он прав, недосказанность иногда лучше, чем беспощадная правда, особенно в такой момент. Пусть на этом закончится наш разговор, ведь неизвестно, увидимся ли мы снова.

  – Алекс, мне нужно спуститься вниз... Взять еще один ключ.

  – Ты что-то задумала? – обреченно спросил он.

  – Нет. Я даже оставлю тебе в залог свои вещи. Без них я не убегу.

  Я улыбнулась, стараясь придать своим словам веселость. Он улыбнулся в ответ.

  – Не обязательно. Но не задерживайся, у меня какие-то странные ощущения, – он передернул плечами. – Это все темнота...

  Я сделала шаг к двери, но остановилась у порога. Мне захотелось обернуться, однако я заставила себя этого не делать, иначе Алекс обязательно поймет, что я прощаюсь.

   Но, выскочив на улицу, я больше не смогла сдерживать слез, не имело смысла отрицать, что и для Алекса в моем сердце всегда оставалось место. Я, не оглядываясь, побежала вдоль темных домов. На ресепшене я написала Александру короткую записку и попросила девушку отнести ее в номер минут через десять. Там были всего три слова 'Спасибо за все', но в них сосредоточилось именно то главное, что мне так хотелось ему сейчас сказать. Я надеялась, что оставленный мной рюкзак поможет усыпить его подозрения и выждать эти десять минут, а потом я буду уже далеко. Мои вещи не имели сейчас для меня никакого значения, даже телефон. Там, куда я иду, он просто не нужен.

   Город застыл, как будто в предчувствии чего-то страшного, не было слышно ни шороха листьев, ни скрипа деревянных ставней. Меня окружала лишь леденящая кровь тишина и темнота, и даже звук моих торопливых шагов по каменной мостовой тонул в этой непроглядной ночи. Я бежала вперед, совершенно не понимая, куда двигаюсь.

   Неожиданно из темноты выплыл перекресток. Тускло мигали светофоры, и в их дрожащем свете я увидела то, от чего холодной волной по мне прокатился страх. В этой полной тишине посреди улицы стоял мотоциклист в черной одежде и шлеме. Он ждал меня! Стоит ли сопротивляться или пытаться что-то изменить? Нет! Потому что ЭТО неизбежно! Отступник ждет меня, и я иду к нему. Мне пришлось преодолеть тысячи километров, чтобы, наконец, оказаться здесь, на этом перекрестке, и значит, так должно быть.

   Я спокойно подошла к нему и перекинула ногу через сиденье мотоцикла. Страх куда-то ушел, осталось лишь чувство уверенности, что это единственный путь. Я обеими руками обхватила сидящего впереди человека, и в тот же миг рев мотора оглушил окрестные переулки.

   Мы неслись вперед сквозь спящий город. Ветер беспощадно трепал мои волосы, и скорость щекотала нервы. Хотя трудно сказать, что меня страшило больше: стремительно мелькавшие по обеим сторонам дома или присутствие пса рядом со мной. Он был спокоен и молчалив, но от этого казался еще более опасным.

   Спустя некоторое время мы пересекли городскую черту, я поняла это по тому, как изменился ландшафт вокруг. Лабиринт узких каменных улиц остался позади, уступив место полям и небольшим частным владениям. Мы мчались вперед, не останавливаясь и даже не замедляя ход. Вокруг не было ни единого движения, ни одного огонька, казалось, весь мир замер, пропуская нас. Дорога незаметно уходила вверх, в горы. Мы поднимались все выше и выше, пока город не остался где-то внизу, и море не раскинулось перед нами, словно черная пропасть. И в этот момент я разглядела впереди поднимающиеся над обрывом неприступные стены средневекового замка. Я поняла, что дрожу.

   Отступник все ближе, я чувствую его взгляд, ощущаю его дыхание. Мотоциклист увеличил скорость, он тоже слышит этот зов. Впереди медленно открываются массивные, ворота, и я понимаю, что это – билет в один конец, потому что войдя в них, у меня уже не будет шанса вернуться. Но мысль о том, что Дэвид здесь, добавила мне уверенности, что я делаю все правильно. Ради того, чтобы его увидеть, я была готова на этот безумный поступок.

   Сзади лязгнули стальные засовы ворот. Мотоцикл остановился, его мотор заглох, и наступила тишина. Я спрыгнула с сиденья, но на миг застыла, не решаясь сделать шаг. Вокруг никого не было видно, но я чувствовала, что из темноты за нами наблюдали глаза Отступника. И они влекли меня к себе с еще большей силой, чем это было внизу, в городе. Я стала подниматься по каменным ступенькам вверх, где в неверном свете выглядывающей из-за туч луны, чернел проем открытых дверей.

   Я шагала вперед по гулким каменным коридорам и залам, освещенным тусклыми факелами на стенах, а кое-где вовсе утопающих в полной темноте. Казалось, двадцать первый век остался где-то за крепостными стенами. Было понятно, что здесь живут по совершенно другим законам, которых мне никогда не понять. Я вздрогнула: 'И не хочу понимать!' Все здесь было отвратительно и враждебно, мир Отступника нагонял на меня страх, заставляя ощущать себя в этом замке, как в тюрьме. Хотя, наверно, так оно и есть – я теперь в его власти.

   Впереди передо мной раскинулся большой зал. Как и везде, в нем горели несколько масляных факелов, пропитывая воздух терпким, горьковатым запахом. Именно его я чувствовала в городе, запах страха... Их тусклого света едва хватало, чтобы разогнать темноту вокруг, и в этом сумеречном пространстве вырисовывался точеный силуэт у огромного, до самого пола окна. Отступник. Вот он, конец пути. Я что-то хотела ему сказать? Торговаться, ставить условия, требовать? Это просто безумие! Здесь слова не имеют цены, тут игра идет по его правилам, и я лишь пешка в его руках.

   Он обернулся, а я остановилась, как вкопанная, на пороге зала. Так же, как и Орланда, Отступник легко видел мои мысли. Конечно, он знал, зачем я пришла, и знал, что камень в кармане моих джинсов. И думаю, знал это задолго до моего появления.

  – Да.

  Его голос гулко прозвучал в пустоте зала, отражаясь от каменных стен, и от этого он показался мне еще более зловещим.

  – Ты принесла его.

  Отступник сделал шаг в мою сторону, и я еле сдержала себя, чтобы не отступить.

  – В обмен на свободу Дэвида.

  Тот лишь рассмеялся в ответ, заставив меня похолодеть. Смех прокатился по залу густой волной, и в нем было презрение к моим словам.

  – Его здесь нет.

  – Нет? – машинально переспросила я.

  Неужели я так ошиблась?!

  – Он сбежал. Надеялся тебя остановить...

  У меня перехватило дыхание от страха.

  Что он с ним сделал?!

  – Ничего. Я отпустил его.

  Я онемела. Неужели так легко! Я добилась своей цели, просто придя сюда, или это очередная игра?!

  – А разве человеческая судьба – не та же самая игра?! – ответил Отступник на мой мысленный вопрос.

  Я машинально сжала руки в кулаки.

  – Похоже, ты считаешь себя Вершителем судеб?!

  – А разве нет?

  Он говорил негромко, но каждое слово я слышала очень отчетливо. Казалось, даже посторонние звуки стихали, не смея мешать ЕМУ.

  – Ты думаешь, он был мне нужен? – Отступник сделал еще несколько шагов ко мне. У меня закружилась голова. – Да, для одной только цели: чтобы ТЫ ПРИШЛА СЮДА.

  Но в мои планы не входила ваша встреча. И я позволил ему уйти в тот момент, когда ты села на мотоцикл. Он думает, ему удалось меня перехитрить. Но это не так...

   На его губах играла презрительная усмешка. Ну конечно. Все просто... Как вообще я собиралась бороться с существом, который все знает, и, главное, все предвидит?! Неужели я так и не увижу Дэвида?! Весь этот путь я проделала, надеясь, что смогу пусть в последний раз услышать его голос и почувствовать его тепло рядом с собой. Теперь все бессмысленно, это была дорога в никуда...

  – Но почему ты сразу не приказал Саре меня забрать. Почему ты дал ей выбор?!

  Перед глазами всплыло то утро, когда весь мой мир рухнул в один момент. Живые картины, как будто я только вчера была там, на скале и видела, как Дэвид, обхватив голову руками, стоит на коленях перед Сарой, сраженный тем, что она ему показала. Жестокость Отступника по отношению ко мне. Я почувствовала, что у меня подкосились колени, скоро все это станет реальностью, и вопрос, который я только что задала, показался мне уже бессмысленным. Но Отступник ответил, шаг за шагом продолжая приближаться.

  – Мне хотелось узнать, насколько сильна твоя привязанность к нему.

  Он был уже совсем близко, его глаза сверлили меня, и я почувствовала, как к горлу подступает тошнота.

  – Но я не понимаю, почему ты готова отдать жизнь за Дэвида? Ты знала, что ничего не изменишь, но все же шла? Почему?!

  – Это и есть любовь...

  Мои ноги почти перестали меня слушаться, и я медленно начала оседать на пол. Но неожиданно Отступник протянул руку и поддержал меня, не дав упасть. Будто стальные наручники, его пальцы сжались вокруг моих запястий.

  – Но как быть с тем вторым, – Отступник откровенно смеялся, даже не стараясь это прикрыть. – Ваши чувства... В чем их смысл, если вы даже не можете их понять?!

  – Смысл в нашем выборе! Я здесь, и значит, я его сделала!

  Отступник замер, мне показалось, что сама того не подозревая, я ответила на какой-то очень важный для него вопрос. Я не знала, какой, но он, несомненно, был, слишком явно в его глазах я прочитала смятение. Но он ответил:

  – Смотри.

  Не успев опомниться, я вдруг почувствовала, что огромный зал, в котором мы находились, поплыл и раздвинулся. Передо мной проявилась совсем другая картина: я увидела комнату гостиницы, которую недавно покинула. Видение было настолько реально, что мне показалось, что я нахожусь в ней. Лишь краем глаза можно было уловить очертания полутемного зала и силуэт Отступника рядом.

   Дэвид был прямо передо мной, казалось, еще шаг, и я окажусь около него, дотронусь до его руки. Но это был лишь жестокий обман зрения. Я видела все это ЕГО глазами, а значит, чуда не стоит ждать...

   Дэвид стоял посреди комнаты, не сводя взгляда с Алекса. Он уже понял, что тот один, и что Отступник в очередной раз посмеялся над ним, разрешив сбежать.

  – Почему ты не остановил ее? – с упреком в голосе спросил он.

  – Я пытался. Но она упрямо шла за тобой! – в ответ огрызнулся Алекс, и его глаза сузились. – Я бы многое отдал, чтобы изменить это!

  – Я знаю, – Дэвид вдруг осунулся и опустился на кровать.

  Алекс так и остался стоять в проеме двери, которая вела на балкон. Наверно, он не хотел переступать пределы комнаты, где находился Дэвид.

  – Я разговаривал с ней... Старался отговорить. Даже пытался заставить. Но все бесполезно...

  – Ты говорил с ней? Когда?!

  – Сегодня. Часа три назад.

  – Но как? Три часа назад мы были в самолете! – недоверчиво воскликнул Алекс.

  – В самолете? – рассеяно переспросил Дэвид. Он задумчиво разглядывал скромное убранство комнаты, и, казалось, не очень интересовался разговором. – Наверно...

  – Что за ерунда?! Ты смеешься надо мной?!

  – Нет, – Дэвид удивленно поднял на него глаза.

  По его серьезному виду Алекс понял, что тот не шутит.

  – Ты что, можешь с ней говорить? На расстоянии?!

  – Да, – устало ответил Дэвид. – Это не так просто, поэтому я могу делать это, лишь когда она спит. Я не слишком силен, но во сне сознание человека более открыто.

  Алекс был просто потрясен его словами.

  – Я чувствую себя Алисой в стране чудес.

  – Мне казалось, Алиса – женское имя, – отозвался Дэвид.

  По его лицу скользнула еле заметная улыбка. Алекс напрягся.

  – Есть такая детская сказка...– пояснил он.

  – Не читал, – многозначительно проговорил Дэвид.

  Видно было, что эта ситуация начинала злить Алекса, поэтому он поспешил вернуть разговор к прежней теме.

  – Ты должен был поговорить с ней раньше. Поздно что-то менять, когда мы уже в пути!

  – Я пробовал много раз, но мне не удавалось. Такое ощущение, что она вообще не спала по ночам.

  – Да, так и было, – сдвинув брови, ответил Алекс.

  – Ты был с ней? – Дэвид резко обернулся всем телом к нему, его ноздри дернулись, но он тут же сумел взять себя в руки.

  – Ты не знал? – Алекс был доволен его реакцией. – Разве ты не способен ВИДЕТЬ ВСЕ?!

  – Нет! – резко ответил Дэвид.

  – Приятно слышать, – улыбнулся Алекс.

  Я понимала, что это была его бессознательная месть за все то, что он узнал от Сары. Я видела, что ему больно говорить с Дэвидом обо мне. Мне так хотелось вмешаться, но я была слишком далеко.

   Они оба смотрели друг на друга настороженно, словно пытаясь что-то разглядеть в глазах друг друга. Дэвиду были понятны все чувства Алекса, и ему совсем не нравилось то, что он там увидел: его смелость, его упорство, его отчаянную надежду. Он встал, у него на лице было отстраненное выражение, как будто случилось то, чего он всегда ждал и боялся.

  – Мы теряем время на ненужные упреки. Этим ничего не изменишь, – холодно проговорил он и двинулся к выходу.

  Алекс сделал несколько шагов по комнате, словно решив сломать тот невидимый барьер, возведенный им между собой и Дэвидом.

  – Подожди.

  Тот удивленно обернулся.

  – Я с тобой.

  – Невозможно, – Дэвид покачал головой. – Это не твое дело!

  – Меня это тоже касается! – Алекс сжал губы.

  – Нет! – коротко ответил Дэвид.

  – Нет! – эхом отозвалась я.

  Только не это! Безумие! Неминуемая смерть! Если у нас с Дэвидом был хоть какой-то призрачный шанс, один на миллион, то у Алекса его НЕТ!

  В этот момент картинка исчезла, и я услышала раскатистый смех Отступника. Он вернул меня в действительность, напомнив, где я на самом деле нахожусь. Гостиничный номер растворился в сумраке огромного зала, и я вновь почувствовала себя маленькой испуганной девочкой, потерявшейся среди незнакомых комнат. Я поняла, что Отступник смеется надо мной и обернулась, стараясь загнать страх поглубже в себя.

  – Как это занимательно, дергать вас за ниточки ваших чувств. Каждая их них управляет своим. Ненависть, ревность, преданность, любовь... Их так много. Все это добавляет интереса. Я мог бы писать целые партитуры, как в музыке. Вы слишком предсказуемы!

  Отступник снова расхохотался. Тусклый свет отражался в его белесых глазах, от чего казалось, что они горят каким-то зловещим бледным огнем. Но во мне все клокотало. Какое он имеет право смеяться над нашими чувствами, играть нами, как бездушными марионетками! Получеловек, так и понявший, что же такое любовь! Я знала, что мои мысли открыты для Отступника, но увиденное придало мне смелости. Образ Дэвида снова вернул мне желание жить и бороться, а слова Алекса напомнили мне, что я должна во что бы то ни стало его защитить.

  – Нет, я не зря пришла, – уверенно сказала я. – Дэвид свободен, а значит, я сумела все изменить.

  – Сомневаюсь, – проговорил Отступник.

  Что он имел в виду? Зачем ему теперь Дэвид, если он добился своей цели, и я здесь?

  – Пьеса не доиграна. Но финал уже близок, и ты увидишь его.

  Я похолодела от предчувствия беды.

  – Они привезут их сюда. Обоих.

  Кто 'они'? Псы? Он послал их в город? Или они уже ждали нас там с самого начала?! Эти догадки пронеслись мгновенно в моей голове, и я увидела, как Отступник усмехнулся. Я попала в точку, спектакль разыгран 'от' и 'до'. Но каким будет финал?! Он сказал, что я его увижу, мне стало страшно...

  – Я покажу тебе их.

  Вновь зал раздвинулся, и мне в лицо подул легкий бриз с моря. Ночь уже начинала медленно отступать, и небо над горизонтом слегка посветлело. Я увидела тени, летящие по пустой автостраде над самым обрывом, отвесно уходящим вниз. Там в предутренних сумерках шумел прибой. Мотоциклисты, одинаковые, как близнецы, неслись вперед, словно продолжение ночи, которая упрямо цеплялась за скалы, не желая отступать. Но первый мотоциклист из этой своры не был похож на всех остальных, он намного опередил других. Я пригляделась повнимательней и ахнула. Там было два седока, и я сразу поняла, кто это! Псы гонятся за Дэвидом и Алексом по узкой дороге, где с одной стороны скала уходит отвесно вверх, а с другой стороны – вниз. И та скорость, с которой они движутся, заставила меня похолодеть от ужаса.

   С каждой минутой небо все светлело, делая картинку ясней, но от этого пропасть у края дороги выглядела еще более зловещей. Серпантин то уходил в сторону, обвиваясь змеей вокруг заливов, то снова возвращался к самому краю. Иногда от чьего-нибудь неосторожного движения камни срывались вниз, и тогда мое сердце переставало биться. Их положение совсем не равное, мотоциклы преследователей нагружены вполовину меньше, а значит, их маневренность выше и скорость больше. Поэтому расстояние между ними стремительно сокращалось. Конечно, за рулем Дэвид, но даже его способностей не хватит, чтобы уйти от этой погони.

  – Отпусти их! Камень у меня и он твой! – взмолилась я, машинально схватив Отступника за руку. Он вздрогнул и отдернул ее, словно его обожгло.

  – Это не главное, – прозвучал его ответ.

  – А что главное? – я была поражена.

  Невозможно поверить, что Отступник говорит правду. Разве не ради этой янтарной игрушки произошло столько событий?! Несчастья, смерть, разбитые жизни, разочарования... И все это было не главное?!!

   Но силуэты летящих мотоциклистов отвлекли меня от этих мыслей. Краем глаза я заметила, что на дороге что-то изменилось. Впереди навстречу им двигался автомобиль, и самое ужасное, Дэвид его не видел. Лишь взгляду Отступника было доступно охватить всю картинку со стороны, с самого выгодного ракурса, но не Дэвиду, и даже не псам. И они неслись навстречу неминуемой катастрофе, потому что уйти от столкновения на повороте, на огромной скорости будет просто невозможно!

   Я судорожно глотнула воздух, как будто собиралась закричать изо всех сил, предупредить Дэвида о том, что ждет его впереди, но вовремя поняла, что это просто бесполезно. И я машинально закрыла рот обеими руками. Меня охватило отчаяние, я все видела, но ничем не могла им помочь! И ужасней ничего быть не могло!

   Вот поворот, там дорога огибает очередной залив. Дэвид сбросил скорость, но этого недостаточно. Изгиб слишком крутой, а значит, он зацепит встречную полосу. Нет! Дэвид! Автомобиль! Скорость мотоцикла резко упала, неужели он услышал меня?! Но поможет ли это, вдруг уже слишком поздно?! Вот блеснули фары, встречный автомобиль выскочил из-за поворота неожиданно, но Дэвид каким-то чудом все же успел обогнуть его, чиркнув по блестящей поверхности водительской двери. Я почувствовала, что слезы ручьем текут у меня из глаз, но сейчас не время думать об этом. Сзади послышался скрежет: что-то случилось с преследователями, кажется, один из них не успел вовремя сориентироваться и вылетел с дороги, но мне это безразлично. Все мое внимание было приковано сейчас к мотоциклу Дэвида и Алекса. Они слишком близко к краю, уходя от столкновения, им пришлось зацепить обочину, и теперь они балансируют на самом обрыве. Мотоцикл странно дергается в руках Дэвида. Что-то с колесом, я вижу, с каким усилием он держит равновесие. Хрустнула костяшка пальцев – это я до боли сжала кулаки.

   И вот это случилось: мотоцикл опрокинулся на бок, пытаясь сбросить с себя седоков. Дэвиду удалось сократить скорость до минимума, но она все еще велика. Алекс слетел с сидения и покатился в сторону. Я выдохнула. Но Дэвид еще борется, стараясь направлять движение тяжеловесной машины, однако мотоцикл тащит его за собой. Впереди край скалы, а внизу – пустота. 'Прыгай!' – прошептала я. Он старается, но его нога придавлена. Дальше все случилось в считанные секунды, мотоцикл вылетел за пределы дороги, и рухнул со скалы вниз. Дэвид, одной рукой зацепившись за край утеса, остался висеть над пропастью. Я оцепенела. Неужели снова этот кошмар, как тогда на мосту? Но теперь я не могу ничем помочь, теперь я абсолютно беспомощна, и мне остается лишь наблюдать, как Дэвид, теряя последние силы, медленно сползает вниз!

   Как бы я хотела быть сейчас там, чтобы протянуть ему руку, а Отступник смеется над моей болью, показывая мне эту картину в подробностях, приближая и укрупняя план. Вот я уже могу видеть капли пота на лице Дэвида. Его пальцы разодраны в кровь, ему удалось ухватиться за выступ второй рукой, но поможет ли это? Под ногами пустота, и я понимаю, что возможности дотянуться до верхнего края скалы у него нет! Меня охватила слабость, и я упала на колени, понимая всю безвыходность ситуации.

   Но вдруг над Дэвидом нависла чья-то фигура. Это Алекс, он пришел в себя! Он может помочь, но почему-то медлит... У меня засосало под ложечкой – я поняла причину. Боже, Алекс!!! Какой соблазн! Позволить Дэвиду сорваться вниз. Так легко, достаточно сделать один шаг назад и навсегда изменить свою жизнь! Несчастный случай и больше ничего!

  – Нет, Алекс! – прошептала я, боясь даже моргнуть, чтобы не пропустить ни одного его движения.

  Потянулись секунды. Одна... Они, не отрываясь, смотрели друг на друга в напряженном молчании. Дэвид понимал, что его жизнь висит на волоске, и только от решения Алекса зависит, насколько этот волосок окажется прочным. Искушение слишком велико, и даже Дэвид не мог его за это винить.

  Две... Его пальцы медленно начали соскальзывать с испачканных кровью камней.

  – Береги ее, ѓ– прошептал он.

  – Нет!!! – закричала я.

  Три... И Алекс протянул руку...

   Я поняла, что плачу навзрыд. Картинка исчезла, Отступник резкой поступью вышел из зала, оставив меня лежать на каменном полу...

   Не знаю, сколько прошло времени, помню только, что когда я снова смогла ясно соображать, небо за окном было уже совсем светлым. Где-то вставало солнце, и его косые лучи переливались в полупрозрачных витражах окон. Вокруг никого не было, и лишь потрескивание догоравших факелов на стенах напоминали мне, что этот замок обитаем.

  Только теперь я смогла разглядеть, насколько огромен зал. И абсолютно пустынен. Ни единого предмета мебели, лишь каменные стены, украшенные под потолком полустертыми средневековыми фресками. И повсюду зеркала, высокие, больше человеческого роста, они висели по всему периметру зала, создавая причудливую перспективу. Глядя в них, трудно не запутаться и не засомневаться в реальности окружающего мира. В темноте этого не было видно, да и некогда мне было глядеть по сторонам, но чем светлей становилось за окнами, тем сильней меня одолевало ощущение, что я во сне. Присмотревшись, я увидела себя, зеркала отражали маленькую фигуру, сидящую на полу почти у самой двери, испуганную и беспомощную. В памяти всплыли картины, показанные Отступником, и я закрыла глаза от нахлынувших воспоминаний. Отступник собирался подвергнуть меня пыткам, и у него это прекрасно получалось! То, что он делал, было намного сильнее физической боли!

   Я вспомнила Дэвида, висящего над пропастью, и колебания Алекса, его секундную слабость, почти неуловимую, но такую острую. Он справился! Недавно я задавала себе вопрос: какова все же его роль? Теперь я поняла: он был здесь для того, чтобы сделать тот единственный шаг, вовремя протянув руку. И я снова говорю ему спасибо, потому что он подарил мне надежду и дал Дэвиду возможность спастись. Верила ли я в него? Да, до самого последнего мгновения!

   Я не знала, где они теперь. Отступник сказал, что они скоро будут здесь, но может, тот автомобиль разрушил все планы, и преследователи уже не смогут выполнить его приказ? Как мне хочется верить... Но Дэвид никогда не остановится, он слишком хорошо знает, где меня искать.

  – Если ты слышишь, Дэвид, – прошептала я, – не приходи! Пожалуйста, только не приходи!

  Вставало солнце, и его свет очень неестественно смотрелся здесь, в этой каменной тюрьме, напоминая о том, что за его пределами наступает утро, и продолжается жизнь...

   Медленно текли часы, но меня никто не тревожил. Дверь в зал была наглухо закрыта, казалось, что все забыли про меня. Но я понимала, что в данной ситуации это самый желанный вариант, и он невозможен. Солнце уже поднялось в зенит, я сидела на полу в полном оцепенении, и зеркала вокруг просто сводили меня с ума. Я перестала оценивать расстояние, все вокруг превратилось в бесконечные коридоры без входа и выхода. Окна, стены и мой силуэт. Везде, куда бы я ни пошла, куда бы ни посмотрела...Чего добивается Отступник? Может, это часть его плана? Еще немного, и я начну кричать! Даже вид из окна был мне не доступен, мутные витражи пропускали свет, но не давали взгляду отдохнуть на чем-то реальном, и лишь зыбкие зеркальные коридоры окружали меня, как непроходимый лабиринт. Я старалась не смотреть на них, уткнувшись глазами в пол или на дверь, но долго так сидеть было не возможно. Зеркала как будто притягивали к себе взгляд, приглашая заглянуть в свою глубину, и я не могла сопротивляться.