Текст книги "Восходящее солнце Астерии: Священное Древо"

Автор книги: Наталья Федюшина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Одумайся! Черт! Ты сумасшедшая! ― слетали проклятья с уст Чандры.

Холод не помогал. Подземелье было ей не подвластно, в то время как старушка Маргарет чувствовала связь с землей даже кончиками пальцев. Всего мгновение отделяло их от обвала. Миссис Помсли закрыла глаза, и пыль заполнила комнату. Огромные камни завалили собой коридор. Факелы погасли, и тишина нависла над руинами. Лишь морозный ветер испустил последний вздох и скрылся сквозь трещины. Тишина впитала в себя все тайны враждующих сестер.

***

– Что за грохот? ― спросил Кондрат, когда задрожали стены замка.

Его комната ходила ходуном, будто горы сошли со своих мест и направились прямиком на Норинбург.

– Наверно твоя мама, как всегда, свирепеет, ― буркнула Оливия и прижала к груди простыню.

На пальце сверкнул перстень, украшенный изумрудом.

– Не смей трогать мою маму! ― рыкнул король, повернувшись вполоборота.

Его свирепый взгляд удивленно округлился, когда заметил украшение.

– Это еще что?

– Так безделушка, ― ответила Оливия, перехватив простынь другой рукой.

– Не видел у тебя ее раньше.

– Купила у местного торговца по самой низкой цене.

Пока Оливия говорила, Кондрат менялся в лице. Черные вены снова выступили на бледной коже рук. Король сжал кулак живой руки, и воздух в комнате будто насытился зарядом. Вены снова жгло, а разум затуманился. Кондрат увидел только рыжие локоны, которые обрушились на его плечо и рассыпались на тонкие нити. Теплое запястье коснулось щетины, и в горло полилась обжигающая жидкость. Король кашлянул в кулак, и комната снова приобрела знакомые очертания.

– Снова приступ. Сколько можно тянуть? ― кричала Оливия, поднимая с пола тунику. ― Ты должен найти Рейхтага.

Ситцевая ткань скользнула по коже и подчеркнула плавные изгибы.

– Об этом не может быть и речи, ― ответил Кондрат, когда дыхание вернулось в привычный ритм. ― Подожди. Как тебе удалось так быстро дать мне лекарство?

– Это неважно, ― ответила Оливия и натянула штаны.

– Я твой король и требую отвечать на вопросы, когда их задаю.

– Можешь требовать сколько хочешь. Все равно не отвечу.

В глазах Кондрата снова вспыхнула искра. Как только тьма отступила, и вены приняли привычный синеватый оттенок, он схватил девушку за локоть и дернул на себя, тем самым повалив на кровать. Рыжие волосы будто огоньки разлетелись по белой простыне.

– Приказы выполняют только служанки, а я твоя королева.

– Пока еще нет.

Губы Кондрата изогнулись и снова показали улыбку.

– Расскажу о перстне, только если сходишь к отцу.

– Не называй его так.

Пламя в глазах короля погасло, будто на него обрушили ведро песка. Кондрат сел на край кровати, запустив пальцы в лохматые волосы. Маленький мальчик внутри него каждый раз забивался в угол, при упоминании о родителях. Кондрат будто ходил по краю, и Оливия подталкивала сделать шаг в бездну. Он мог доверить девушке жизнь, но не свои детские страхи. Это был старый тайник, который закопали в лесу где-то у водопада. Чандра не могла согреть сердце короля теплом, но он лелеял мысль, что материнские чувства возьмут вверх, когда в отцовских давно разочаровался. Объятья ведьмы были для него затерявшимся островом, который хотелось найти и, наконец, пришвартоваться. Шум во дворе замка развеял туман мыслей, который кружил в воздухе и хмурил взгляд короля. Оливия первой подошла к окну и застыла.

– Кого там принесло? ― сухо спросил Кондрат, не поднимая головы.

– Не поверишь. Сама Кейт у нас на пороге. Еще и Чаннинга привезла. Отчаянная парочка.

Кондрат сорвался с места и подлетел к Оливии, не думая о голом заде и царапинах на плечах. Он заглянул поверх плеча девушки.

– Только их сейчас не хватало. Оставайся здесь. Я сам к ним выйду.

Король отчаянно пытался найти вещи, в которых был вчера.

– Почему мне не дозволено встретить гостей?

– Потому что ты пыталась их убить.

– Чаннинга да, но не Кейт. Она была мне нужна.

– Не уверен, что их удовлетворят твои объяснения, ― сказал Кондрат, доставая из-под кровати штаны.

– Я и не должна ничего объяснять. Выстави их за дверь и все.

– Это не так просто. Кейт считают истинной наследницей. Я же предводитель мятежников, который силой занял трон и убил ее дядю.

– Ох, эти семейные разборки, ― возмутилась девушка и присела на край подоконника, сложив на груди руки.

– Радуйся, что у тебя такого нет.

– Зато есть «очаровательная свекровь».

– Ты опять хочешь что-то сказать про мою маму?! Сейчас не самое лучшее для этого время, ― крикнул Кондрат, натягивая сапог.

Получалось у него неважно. Оливия не удержалась от смешка в ладонь. Король не собирался оставлять ее поведение безнаказанным. Он сделал к девушке шаг в одном сапоге, когда в коридоре послышались шаги. За дверью раздался голос Бернона.

– Впустите. Наше дело не требует отлагательств.

Оливия и Кондрат переглянулись, когда послышался звон стали.

***

Дверь открылась и на пороге появилась я. Сбитое дыхание заставляло грудь часто вздыматься. Кондрат решительно шагнул назад. Он наткнулся на второй сапог и чуть не упал, вовремя схватившись за столб кровати, на котором висел балдахин винного цвета, в то время как меч в моих руках угрожал стражнику. Лезвие намеривалось вспороть бедолаге горло, если попытается выставить нас за дверь. Король быстро пришел в себя и посмотрел на меня словно на дикарку, оценивающе пройдясь взглядом по рубашке свободного покроя и растрепанному на макушке хвосту. Еще мгновение и внимание Кондрата привлек Чаннинг, заставляя нервно сглотнуть. У Волка было лицо, будто он прочитал его мысли и посылал по воздуху воспоминания того дня, как избил короля в башне Заблудших душ. Тот дотронулся до ребер, будто у него свело живот.

– Ну, здравствуй, Кондрат, ― первым заговорил Чаннинг.

Его меч был направлен на другого стражника, чье тело скрывалось под латами, пока Бернон лишь стоял у него за спиной с потухших взглядом и поникшими плечами.

– Напомни мне, понизить тебя в должности до обычного стражника, ― ответил Кондрат, обращаясь к здоровяку. ― А теперь сложите оружие. Вы все-таки в моем доме.

– В твоем?! ― воскликнула я, сузив глаза.

– Смотрю когти тебе подрезали. Убери свою зубочистку, пока сама не пострадала.

Пришлось перевести острие меча со стражника на короля. Настало время Оливии занервничать. Если бы когти суккуба оставались бы до сих пор при ней, то оставили бы на подоконнике глубокие рубцы. Девушка надела маску безразличия, прежде чем отойти от окна, и занять место по железную руку Кондрата.

– А вот с тобой и вовсе не хочется иметь никаких дел, ― произнес Чаннинг.

Гравировка льва обожгла ладонь. Пальцы еще крепче сжали рукоять.

– Твои чувства взаимны, ― ответила Оливия, одарив лисьей ухмылкой.

Напряжение в комнате нарастало, пока в коридоре не послышались шаги. Все с интересом посмотрели в сторону источника звука. Мистер Кокенботон казался белее снега, когда подошел ближе. Его голос дрожал, пока рука нервно вытирала пот со лба.

– Гластонгейт пал, ― сказал часовщик без предисловий. ― Война началась.

– Да, поможет нам Ноари, ― ответил Бернон и схватился за голову.

– Ты ее привела, ― процедил сквозь зубы король.

– Но не я ее начала, ― слова слетали с губ, заставляя крепче держать рукоять меча. ― Меня использовали. В точности, как и тебя. Между прочим, именно твоя подружка приложила не мало усилий, чтобы открыть врата. А Брайс рассказал Вольдемару о Звентибальде. Так кто же в итоге виноват?… Можешь не отвечать. Война началась задолго до нашего рождения, но у нас есть шанс закончить с враждой и бессмысленным кровопролитием.

– Это ты так пытаешься себя оправдать? ― спросил король.

– Думай, что хочешь, ― ответила я со вздохом. ― Взаимные обвинения ничем не помогут. Я не намерена разрушать Астерию, зато владею магией под стать богине Луны.

– Которая слушается Звентибальда. Разве нет?

Кондрат изогнул бровь.

– Я знаю, как с этим справиться. В противном случае была бы уже в Гластонгейте, защищая Вольдемара. Так что же ты выберешь? Безосновательную месть или рука об руку принять вызов, раз и навсегда закопав топор войны?

Глава 7. Перья Ворона

Бригитта растирала душистые травы в ступке, пока во дворце не смолкал многоголосый галдеж. Верховная друидов заняла комнату миссис Помсли. Старушку нигде не могли найти. Так же, как и Чандру. Сухая трава сдавалась под натиском и стиралась в порошок, издавая при этом приторный аромат. При других обстоятельствах Бригитта была бы рада исследовать многолетние запасы, а самое главное записи. Старушка оказалась не такой слепой, как все думали изначально. Два блокнота были спрятаны в кожаной сумке на дне сундука под яркими нарядами. Записи не сложно было найти, так как набора одежды было всего два. На потрепанных страницах хранились зарисовки многолетней давности и с еще свежими чернилами, которые Бригитта обнаружила в тайнике ящика с резным рисунком друидского трикселя. Ошибки быть не могло. Под сухими травами старушка скрывала от всех правду. Она касалась не только зрения. Пока руки Верховной растирали траву, мысли выводили перед глазами знак Агнессы ― плетенный клубок змей. Он был нарисован на еще одном блокноте, который выглядел старше других. Маргарет завернула его в ткань и хранила в ящике вместе с чернилами. Только друиды знали, как открыть тайник со знаком трикселя. Если бы записи Агнессы обнаружил простой человек, то чернила залили бы хрупкие от времени страницы. Как бы интерес не тянул раскрыть таинственный блокнот, который все считали утерянным, Бригитта сдерживала его в цепях глубоко внутри души.

Причиной тому был простой страх перед хранительницей знаний предков друидов и уважения к ее бремени. Верховная спрятала блокнот обратно, не желая становится врагом той, которая способна убить незаметно словно ядовитая змея, скрытая в лесной чаще. Это не убавило желания узнать, что же за секреты хранила от мира Агнесса ― первая из Старейшин в Астерии. Бригитта решила намекнуть о блокноте старушке при самом удобном случае и точно не под стоны наемницы, привезенной из враждующей страны.

Шу Ликин так и не пришла в себя. Половина ее лица была скрыта под уродливым шрамом. Возле лба осталась залысина, а волосы будто выдрали у виска пучками. Если перекинуть локоны на другую сторону, можно скрыть уродство, но не ожег. Жалость к наемнице была меньшей из чувств, что овладевали в это время Верховной друидов. Она с удовольствием бы оборвала девушке жизнь, если бы только ей позволили. Не из-за мести или личных мотивов. Красавица превратилась в чудовище. Даже если она выживет, то какая судьба ждет девушку с когда-то приятной внешностью и с восточным вырезом глаз? Никому не нужный трофей, привезенный с земель Мондрада. Возможно, Дрого любил ее в прошлой жизни, но не такую. Не сейчас.

Слабый шепот притаился в углу словно испуганная мышь, сверкая алым взглядом. Бригитта перестала растирать траву. Движение на воздушной перине поглотило все внимание. Стон Шу Ликин вновь рассек воздух и больно кольнул сердце Верховной. Грудь сдавило от болезненной хрипоты. Бригитта подошла ближе к кровати и взглянула на лицо наемницы. Обожженные ресницы трепетали словно крылья встревоженной бабочки. Губы двигались и произносили слова. Верховная нагнулась ближе, чтобы разобрать шепот.

– Дрого, ― сказала Шу Ликин.

Веки дрогнули последний раз и наконец-то широко распахнулись. Девушка смерила Верховную удивленным взглядом, прежде чем вновь заговорить.

– Где я?

Голос наемницы был похож на ржание старой клячи.

– В Астерии, ― сухо ответила Бригитта и выпрямила спину.

– Не может этого быть.

Шу Ликин попыталась встать, но боль пронзила насквозь тело. Его будто прибили к кровати гвоздями и натянули обтягивающий костюм, который казался немного влажным.

– Не советую двигаться. Компрессы облегчают боль хоть и ненадолго. Я смогла тебя вытащить с того света с помощью травяных запасов Маргарет. К счастью, записи оказались правдивы, и все пропорции ― соблюдены. Но залечить увечья будет гораздо сложнее. Не уверена, что смогу вернуть коже прежний вид.

– О чем это вы?

Шу Ликин непонимающе посмотрела на Бригитту. Женщина замялась, не зная как объяснить ее внешний вид. Верховная поспешила со словами и сейчас бы все отдала за настойку потери памяти. Жаль ее не удастся так просто влить в горло Шу Ликин, а уж тем более сотворить без помощи алхимии. Правда для наемницы могла стать хуже смерти.

– Тебе многое пришлось пережить, ― начала Верховная издалека. ― Доверься мне и все будет хорошо.

– Что хорошего в том, что я прикована к постели в логове врага, и ты смотришь на меня как на монстра?

Пальцы Верховной сжались, почувствовав на кончиках холод отчаяния. Женщина не хотела говорить правду, но и взгляд изменить не могла.

– Ты служила Вольдемару.

– Я и сейчас ему верна.

– Только чудовище способно на такое. Вольдемар уничтожил наш дом и заставил вновь бежать. Все из-за желания обрести больше власти, будто одной страны мало для воплощения своих низменных потребностей.

– Он и твой король.

Возражение Шу Ликин разбилось о невидимую глухую стену.

– Не здесь, ― сухо ответила Верховная. ― Кейт должна стать истинной правительницей. Так предсказало пророчество.

– Только если в страну хотят вернуть мир и процветание. Я слышала о нем, но уверена вас ждет другой исход.

Бригитта замолкла. Ногти оставили на бледной коже вмятины, когда пальцы сжались еще сильней. Она смогла выкрутиться, но Шу Ликин озвучила ее страхи. Ведь пророчество действительно умалчивает, что произойдет, если Кейт не займет трон. Лицо Бригитты не выдало и тени сомнения, но душа разрывалась от плохого предчувствия. Оно оправдало себя громкими шагами, которые доносились из коридора. Женщина целый день слышала гул, но этот становился громче. В дверь постучали.

– Войдите, ― сказала Верховная.

Ее голос дрожал, словно уже озвучили дурные вести.

– Извините за беспокойство, ― произнес стражник, как только перевел дух. ― Рыцари нашли Чандру.

– А Маргарет?

– И ведьма здесь?

Шу Ликин вмешалась, не веря ушам. В ее памяти Чандра была той, что не способна носить кандалы или быть запертой в мрачном подземелье. Стражник перевел взгляд с Верховной на девушку.

– Матерь божья! ― крикнул мужчина и попятился как от чумы. ― Вы нужны королю. Он ждет вас в руинах разрушенного коридора под тюремной башней Родмир.

Стражник передал послание и поспешил вернуться к своему посту.

– Что это с ним? Что с моим лицом?!

Шу Ликин приподнялась на локтях сквозь боль и страх перед неизвестностью.

– Чандра подождет.

Слова Верховной разлетелись по комнате, пока мысли озвучивали переживания.

А ведь Маргарет так и не нашли. Если старушку все-таки обнаружили, то помощь ей уже не требовалась.

Бригитта подошла к порогу и наглухо закрыла дверь.

– Нам надо поговорить.

***

Чаннинг крепко сжимал мою руку, пока стражники вытягивали из комнаты последние камни. Лучи света просачивались сквозь отверстия в потолке, но даже они не могли найти след Маргарет. Бен подпирал стену, сложив на груди руки. Он явно не питал ласковых чувств к теще, но и смерти ей никогда не желал. В душе он так и остался добрым фермером, который, когда беременная мама оказалась на улице, бросил все: поля, старую хижину у ручья и хорошего друга-охотника по фамилии Хоггинс. Бен увез Розалинду на север в селение Дройсвуд. Там они начали жизнь с чистого листа и с круглолицым младенцем на руках. Даже штормовые ветра не смогли очернить доброе сердце. Это я каждый раз видела в до боли родных глазах.

– Тело не найдено, ― сказал Бернон королю, согнув спину в учтивом поклоне.

– Твои люди вытащили мою мать. Я премного благодарен за помощь и быстрый отклик.

Кондрат похлопал здоровяка по плечу при том, что был ниже его на голову. Чаннинг почувствовал, как я напряглась, сжимая сильнее руку.

– И это все? ― процедила я сквозь зубы.

Кондрат повернулся вполоборота.

– Ты слышала? Тело не нашли. Чего ты еще хочешь?

Взгляд Чаннинга заставил сменить тон и подыскать оправдания получше. Король тяжело вздохнул. Он выглядел словно загнанный мальчишка, а не отважный правитель. Страх перед Волком наполнял его до самых кончиков волос. От Чаннинга будто шли призрачные волны, предупреждая об опасности. Не мог простой человек производить такое впечатление на людей. Видимо, этого Кондрат и боялся больше всего.

– Кейт, посуди сама, ― начал король, пока я рассматривала большой камень в центре зала. ― Стражники освободили помещение. Здесь чище, чем в моей комнате. Если старушка не под тем здоровым валуном, в чем я сомневаюсь, то ее здесь не было.

– Тогда где? Моя бабушка исчезла из дворца в то время, как твою голову украшает корона.

– Не помню, чтобы вы были с ней сильно близки.

– И это говоришь мне ты? Мальчик, который рос без матери?

Вопросы подхватило эхо и донесло их до каждого, кто находился в подземелье. Стражники замялись на пороге. Бернон провел рукой по лысине и отвел взгляд цвета аметистов.

– Ты слышал Чандру. Они были вдвоем, ― продолжила я, стараясь не обращать внимание на посторонних.

– У нее шок. Мать напугана и бредит что попало. Тебе стоит выспаться и отдохнуть. Возможно, Маргарет покинула Астерию, чего и вам желаю.

Рука дернулась к браслету, но почувствовала на себе теплые пальцы Чаннинга.

– Еще будет время, ― сказал он. ― Никто не должен знать о том, что сила при нас. Тем более в словах Кондрата есть доля истины.

– Не верю, что она могла уехать в такой момент. Мы даже с ней не увиделись.

Голос запнулся. С тех пор как прибыли во дворец, я ни разу не посетила бабушку. Вина сдавила горло и будто оставила холодные отметины на разгоряченной от стыда коже. Мы не были близки раньше. Две родственницы, разлученные пророчеством и магией, так и не смогли простить друг другу все обиды. Я ― за то, что мать выставили за дверь. Маргарет ― за то, что зачатие внучки испортило жизнь ее любимой дочери. Старушку никто не видел с тех пор, как замок переполнился гостями.

Значило ли это, что она скрылась тайком, чтобы не видеть меня?

Взгляд метнулся на отца. Он так и стоял возле входа, как заботливый надзиратель. Рядом, но на расстоянии, чтобы не мешать. Я обрела отца, но потеряла бабушку.

Неравносильный обмен. Не хочу выбирать. Мы семья. Хоть и не совсем удачная.

Я прижалась к Чаннингу. Он рефлекторно обнял за плечи, и беспредельная благодарность растеклась по телу родным теплом.

– Что теперь? ― раздался голос Бена, когда он подошел ближе. ― Король собирает людей на войну, а моя любимая теща бесследно пропала из вооруженного до зубов дворца.

– Неужели, мне слышится сарказм? ― спросил Чаннинг, пытаясь разрядить обстановку.

– От старого пирата, который застрял на суше и собирается стать мишенью для магических существ? Действительно, необычное явление.

Мы отвлеклись на Чандру. Женщина сидела на большом валуне, обнимая руками дрожащие плечи. Ее одеяние было изодрано, оголяя кровавые рубцы. Ноги покрылись черными пятнами от пыли и запекшейся крови. Волосы напоминали птичье кубло, яркий лазурный цвет которого потускнел и стал словно выцветшей от времени тряпкой. Кондрат подошел к матери, как только стражники покинули помещение, и пыль осела. Чандра потянула к сыну тонкие пальцы. Я уже подумала, что ведьма ступила на путь искупления, пока женщина не заговорила вновь.

– Вы нашли ее?! Вы нашли хотя бы тело Маргарет?!

– Идем, мама. Бригитта поможет тебе. Где она черт возьми?! Я же приказал спуститься сюда еще час назад.

– Надеюсь, Верховная перепутает парочку микстур и даст ей яд, ― шепнула я, не удержавшись.

Кондрат увел мать, и в помещении под разрушенной башней воцарилась тишина. Она казалась обжигающей. Словно Маргарет была здесь и следила за всеми с помощью солнечных лучей, которые так и норовили пробраться в самые темные углы комнаты. Я отошла от Чаннинга. Незримая сила потянула меня к большому валуну, будто он еще хранил тепло Маргарет. Рука скользнула по яркому мху, и взгляд зацепился за изображение льва. Я удивленно провела пальцами по вогнутым контурам хранителя королевской семьи. Бен шагнул вперед, но Чаннинг приблизился первым. Он коснулся плеча и уткнулся носом в спутанные волосы. Запах полевых цветов окутал нас, заслоняя собой печаль, которая исходила от папы. Я понимала его. Понимала без слов.

Бена не было достаточно долго, чтобы дочь успела вырасти и найти в себе силы для борьбы с миром вокруг. Пожар не смог навредить рожденной в огне Беля. Розалинда наверняка знала об этом, когда тянула его за руку прочь из горящего дома. Мне было всего шесть, когда пламя разрушило семью, которую они создавали по крупицам. Отец рассказал, как хотел вернуться, но мама воспротивилась. Он любил дочь не меньше, чем жену, поэтому никогда не сможет рассказать о страхе в ее глазах. О том, как она спряталась за листвой в густой роще, как уткнулась лицом в колени и сделала выбор ― бежать.

Да и зачем слова, когда кошачий дух смог коснуться его души и прочитать. Увидеть. Дать мне прочувствовать. Из-за браслета хранитель оставался слаб, но не для родственных уз. Я не могла пользоваться когтями, но видела угрозу в теплых глазах отца, когда речь заходила о маме. Розалинда оставила меня так же, как и ее мать в Гластонгейте. Она испугалась той правды, которую так и не смогла рассказать. Пророчество наверняка снилось ей в кошмарах. Розалинда часто просыпалась в холодном поту, после чего весь день дарила искреннюю улыбку дочери. Недосказанность разделила нас. Дочь и мать стали по разные стороны баррикад. Бен лишь последовал за женой к морю, но всю жизнь винил себя, что не остался. Теперь же Чаннинг и я были для него на одно лицо. Оба потерянные во мгле. Никому не нужные одинокие дети.

– Мы найдем ее, ― послышался голос Чаннинга.

Он окутывал теплом, даря ощущения дома и искреннюю надежду. Свет просачивался сквозь разрушенный потолок и освещал нас словно божественное благословение. Бен стоял в тени и не мог отвести глаз от единого целого, которое мы создали сами. Кошачий дух и волчьи клыки обретали покой, когда соприкасались в объятьях.

– Надеюсь, с Маргарет все хорошо, ― произнесла я и прильнула спиной теснее к Чаннингу.

Взгляд снова метнулся к изображению льва, зеленому мху и черным перьям. Глаза округлились. Сердце забилось быстрее, чем у испуганного кролика перед лисой.

– Рейхтаг.

Имя сорвалось с губ, пока рука указывала на перья ворона. Бен набрался смелости и подошел ближе.

– Откуда они здесь? ― спросил он и осмотрелся. ― Не похоже, что в подземелье когда-то было гнездо или хотя бы птицы.

Чаннинг разделил мои волнения. Он посмотрел поверх валуна на разбросанные черные перья. На этот раз догадки оказались лучше, чем предположения о смерти.

– Похоже, Чандра не врала, и Маргарет действительно здесь была, ― озвучил наши мысли Чаннинг. ― Но зачем старушка понадобилась Старейшине?

– Это и мне интересно узнать.

– Надеюсь не для того, чтобы провести траурный ритуал, ― поддержал разговор Бен и сжался под осуждающим взглядом.

– Не смей даже думать о таком! ― возмутилась я.

Мысли бежали впереди здравого рассудка. Бен мог оказаться прав, но надежда еще пылала внутри и отказывалась ему верить. Кошачий дух, хоть и с трудом, но все же поддерживал теорию, что бабушка осталась жива.