Текст книги "Месть моя, или сбежавший жених (СИ)"

Автор книги: Наталья Чернякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 39

Картинка сложилась, хоть и с перекосами, но сложилась – можно уезжать. Вечером снова позвонил Виктор:

– Привет! Как дела? Как поживает котишка?

– Нормально дела. – Я хотела было сказать: «Рудик скучает по тебе», но вовремя прикусила язык, ибо непременно услышала бы в ответ: «Так давай навещу вас». Ну уж нет, и без Виктора всё сложно. – Хорошо он поживает, развалился рядом и мурчит.

– Не передумала выходить за меня замуж? – смеясь, проговорил парень.

Так и знала, что скажет об этом.

– Не передумала. Я же сказала, не жди меня, устраивай свою жизнь.

А про себя добавила: что ты крутишься вокруг меня, тебя такая девчонка любит. Любит и молчит. Вспомнив о Дарии, решила ей позвонить.

– Вадька признался о своих отношениях с Иркой, не сопротивляясь, согласился с моими предположениями, – проговорила я немного разочарованно, поглаживая Рудика.

Дария засмеялась:

– А что ты хотела с его стороны? Танец с саблями? Он же ничего не теряет, Маринка подала на развод, чего уж теперь-то взбрыкивать и врать? Напротив, эта ситуация его забавляет и тешит мужское эго. Расскажешь обо всём Диме?

– О своих подозрениях ничего говорить не стану, а вот о беременности… Не знаю, как поступить. – Я развела руки. – От меня он точно ничего не узнает – снова унижаться и вымаливать плюшки для своего ребёнка не стану. Малыш не виноват, что папаша загодя от него отказался. «Хорошо, ты не беременна», – так и вертятся эти слова. Может, Женьке для начала рассказать? Посмотрим, в общем.

Дария согласилась:

– Права, как обычно. Когда приедешь снова?

– Теперь только на суд по Женькиному делу. Через пару недель.

Каждую победу или каждое поражение в суде я считала своими. И всегда, когда судья начинал оглашать решение, присутствовало это чувство страха, которое ощущалось на физическом уровне, адреналин просто зашкаливал. Глубокий вдох-выдох и – иск удовлетворить. Это была эйфория, победная симфония.

И в этот раз музыкой вновь прозвучали слова судьи:

– Иск Юрченко Е. П. удовлетворить.

А потом потянулись долгие, нудные дни и недели, но грела душу эта счастливая мысль: я буду мамой. Даже если на душе было слякотно и горько от производственной рутины, я не унывала, ибо силы давал мой малыш.

Беременность протекала хорошо, особых проблем не доставляла, кроме одной: постоянно хотелось есть. В женской консультации меня постоянно ругали за лишний вес.

Конечно, раньше я была маленькая и незаметная для калорий, они меня не видели, а теперь стала большая, для них привлекательная, и они сразу на меня все набросились.

На новогодние праздники я в Энск не поехала: нечего светить свой небольшой кругленький животик, пригласила к себе только родителей и Дарию, но совершенно неожиданно приехал и Виктор.

Открыв дверь квартиры, я замерла, замер и он.

– Привет, зашёл поздравить тебя с праздником. – Я обняла себя руками за плечи, сжалась, словно сильно замёрзла, а на самом деле мысленно закрылась от его взгляда, внимательного и растерянного.

Слова от неожиданности застыли в его горле, но потом, собравшись, он проговорил: – Вот. – И протянул какой-то блестящий свёрсток.

Я махнула рукой, приглашая в квартиру. Мама захлопала в ладоши при виде Виктора, Дария покраснела, а папа с удовольствием пожал парню руку:

– А говорила, не Виктор отец ребёнка.

– Я говорила правду.

Виктор присел в кресло и неожиданно уверенно произнёс:

– Зачем ты обманываешь? Это я – отец нашего будущего ребёнка. Вот только почему-то не сказала: сына или дочки.

Я только открыла рот, чтобы ответить: всё неправда, Виктор только друг, но меня опередила мама:

– Сын. Андрюшка. У нас в роду всех сыновей называют Андрюшками. Ребёнок уже большой: рост где-то десять сантиметров и вес около ста пятидесяти граммов, – улыбнулась она. – Ксюша хотела дочку, но в угоду папе получился сынок. Ведь все отцы мечтают о сыновьях. Так? – Парень неопределённо пожал плечами. – Виктор, садитесь за стол, видите, сколько приготовили, как знали, что приедет будущий зять. Давайте знакомиться, меня зовут Надежда Александровна, а это Андрей Андреевич. Вас мы знаем по авторским программам, очень любим их, особенно когда вы рассказываете о местных жителях.

Я думала, мама не остановится, но наконец, она замолчала, потому что папа предложил проводить старый год.

Дария переводила взгляд с меня на Виктора и с Виктора на меня. Я пошла на кухню, сказав, что на столе мало хлеба и кивком приказала парню пойти за мной. Он намёк понял и отправился следом:

– Помогу тебе, Ксюша.

Родители разулыбались: вот дочери повезло, достался такой галантный кавалер.

– Ну и что это за цирк с конями? – Я послала парню язвительную улыбку.

Виктор пожал плечами:

– А потому что это мой ребёнок.

– Ничего не понимаю, ты готов признать своим чужого? – Язвительная улыбка поменялась на удивлённую.

– Я так понял, что родного отца не дождёшься, если всё скрываешь от родителей. Послушай, я тебе уже говорил: полюбил тебя, как только увидел, и мне не пятнадцать лет, чтобы играть чувствами, чтобы просто так брать на себя ответственность за будущего малыша. Пусть покажется тебе это смешным, – срывающимся от волнения голосом сказал Виктор, – но я это счастье быть с тобой рядом выстрадал. Понимаешь, когда-то меня бросила девушка, однокурсница, бросила, когда мы уже подали заявление, потому что ей встретился более перспективный парень, этакий мажорик. Я её не осуждаю, нет, главное, была бы счастливой.

Мне вдруг стало жаль парня:

– А она правда счастлива?

– У меня нет таких сведений, девушка уже в разводе, воспитывает дочку. Так вот, – продолжил Виктор свою исповедь: – От Жени я узнал, что наши с тобой истории очень похожи, поэтому полностью понимаю, чувствую тебя до боли, до последнего атома.

– Почему бы тебе не продолжить отношения с той девушкой?

– Это исключено, – вымученно усмехнулся парень. – Потому что она предала меня один раз, предаст, когда ей будет нужно, и второй.

Виктор выговорился и ненадолго замолчал. Да, как, оказывается, похожи наши жизненные истории. На самом деле, мы не прощаем не потому что нас обманули, а потому, что мы поверили.

Виктор вздохнул:

– Понимаешь, я пришёл к тривиальному выводу: надо жить здесь и сейчас, в эту самую секунду. В учебнике, как известно, три основных времени, в жизни же – только прошедшее и будущее, а из настоящего – только миг, который стремится к нулю. Именно в это мгновенье мы живём и принимаем решения, ибо не пассивны, всё зависит от нас.

– Есть только миг между прошлым и будущем, – пропела я.

– Вот-вот.

Тут на кухню вошла мама и позвала нас за стол. У Дарии был несчастный взгляд: смотрела на Виктора, знакомо закусив губу.

«Но я же не виновата, я и так не раз убеждала парня, что ты просто создана для него», – посылала я Дарии свои мысли-импульсы. Но поймёт ли, не обидится?

– Ты не виновата, что он относится ко мне только как к подруге, я не сержусь на тебя, – сказала Дария, когда мы пошли с ней мыть посуду. – Это сразу было заметно, что Виктор запал на тебя, но я продолжала надеяться. Что поделать, вот такая глупая, но ничего страшного. И для меня найдётся парень. Ведь природа не терпит пустоты. Правильно?

– Правильно. – Я обняла Дарию. – Обязательно найдётся. Да, может, и Виктор одумается ещё.

– Нет, он упёртый. А ты обрати на него внимание, ведь нормальный парень. Надёжный, как броня.

– Может быть, но я не люблю его.

А Дима так и не позвонил, единственный, кто не поздравил с Новым годом. Все поздравили, даже Доброкотов. А он нет. Любит, наверное, свою Ирку, любит.

Глава 40

Мы с Дариёй вернулись в гостиную. За столом было оживлённо: Виктор рассказывал какой-то смешной случай из летней рыбалки. О, такими темпами он далеко продвинется в родительском уважении: это любимая папина тема.

– Как-то я рыбачил вполне себе успешно, уже собирался домой, ибо весь багажник был завален карасями. Руки скользкие, решил помыть в озере, а тут вместе с водой слетело моё кольцо: мы только-только обручились с моей девушкой. Сколько не нырял – не нашёл. Примета, говорят, плохая, счастья не будет. Так и случилось: накануне свадьбы мы расстались.

Мама со значением посмотрела на меня: вот и у парня похожая история, а потом дружелюбно улыбнулась:

– И что, так и не поженились?

– Нет, говорю же, плохая примета. А тут как-то раз зашёл я в ресторан и заказал рыбу, принесли приготовленную в фольге щуку. Разрезал её ножом, а там…

– Кольцо, – выкрикнул папа.

– Нет, плохо прожаренное мясо, – хохотнул Виктор.

Все засмеялись. По-моему, мама в него влюбилась, а иначе как объяснить её повышенное внимание к парню:

– Может ещё мяса? А вот эта рыбка очень вкусная, попробуйте, блюдо готовила Ксюша.

Он ни от чего не отказывался, нахваливая наши кулинарные шедевры. Мама была счастлива! Поняв, что парень – золото и для дочери невероятное везение, она принялась активно проводить дознание по поводу его родословной:

– Виктор, у вас довольно редкая фамилия – Каюров. Случайно, Надежда Каюрова вам не родственница? Была у меня такая подруга по политехническому институту.

– Каюрова Надежда Васильевна – моя мама.

– Какое удивительное совпадение! – Мама от счастья захлопала в ладоши. – Ведь мы с ней были такими хорошими подругами, даже считали себя сёстрами.

– У тебя все подруги, как сёстры, – вставила я свои пять копеек.

Мама нахмурилась:

– Дочь, не иронизируй. Мы столько в студенчестве с ней пережили: и безденежье, и первую несчастную любовь – да много чего и горького, и радостного. Меня после окончания вуза распределили в Энск, на завод, а её оставили на кафедре в институте. Она всегда была умницей. Часто с ней переписывались, а потом, когда ты родилась, переехали на новую квартиру, Надежда вообще перебралась в другой город, и как-то мы потерялись. Да, жизнь раскидала. Как сейчас поживает Надежда? Пробовала найти её в соцсетях, но тщетно.

– Мама умерла. Уже давно. Болела, – с горечью в голосе произнёс Виктор.

– Ах, как жаль, бедная Надежда, бедный мальчик.

Под утро парень собрался домой, к родственникам.

– Непременно завтра приходите к нам, будем ждать. – Папа крепко пожал руку Виктора.

– Я бы с удовольствием, но не получится: нужно на работу, а вот на зимнюю рыбалку с вами схожу с большой радостью.

Провожая Виктора, я сказала:

– Поспишь, а потом всё увидишь по-другому, поймёшь, что было ошибкой твоё признание в отцовстве. Не беспокойся, родителям я всё объясню. Твоя репутация не пострадает.

Виктор кивнул и, чему-то улыбаясь, удалился.

Днём мне на телефон пришло сообщение: «Поспал. Ничего не увидел. Посмотри на всё иначе и поверь, наконец, в мою любовь. По крайней мере, попробуй. Не тороплю».

Виктор всё правильно понял, мне нужна была эта пауза. Без всяких чувств, чтобы всё снова разложить по полочкам и от этого почувствовать успокоение.

Я ничего не ответила, да и что тут скажешь – сто первый раз: «Я тебя не люблю»? Он об этом и так знает.

Глава 41

После Нового года время побежало быстрее. Как-то внезапно у меня вырос здоровенный живот. Вот настолько огромный, что я с трудом могла надеть колготки, только натянешь их, чуть нагнёшься – и ловишь их где-то в районе колен. Так неудобно.

Но это неудобство не шло в сравнение с тем, что сделала мама.

Она похвасталась энским друзьям, что мы с Виктором ждём ребёнка. Вот просила же молчать!

Женька, узнав последние новости, позвонила мне и укоризненно проговорила:

– Ксюха, кто так делает? Почему подруга обо всём узнаёт последней?

– Ты о чём? – нахохлилась я.

– О твоём интересном положении. Все вокруг знают о том, что ты беременна, даже Дария, а я – нет.

– Да, я жду малыша. Что такого?

– А нельзя было сразу сказать подруге? Если бы не твоя мама, то так и не узнала бы об этом до самого рождения ребёнка. И Виктор твой – тот ещё партизан, слово не выбьешь.

– С чего ты решила, что Виктор мой? – зацепилась я за главное.

– Ой, вот только не устраивай спектакль. Кто ещё может быть отцом малыша?

Я разозлилась настолько, что вылепила всю правду.

– Твой брат.

Женёк помолчала некоторое время, потом хихикнула:

– Ха, ну и шутки у тебя. Обхохочешься. Этого просто не может быть, я же знаю: ты – облико морале, на подлость не способна. – Твою ж петрушку, вот и она заговорила о подлости. Женька только усугубила ситуацию: у меня и так самооценка стремится к нулю, да подруга ещё старается её понизить. Вот и скажи правду, непременно признают падшим ангелом. – Кстати, от Димы привет, он так рад за тебя и Виктора, сам тоже светится от счастья: наконец-то станет отцом, давно об этом мечтал. С Иркой у них тоже всё очень хорошо, любовь, лямур, медовый месяц каждый месяц и всё такое.

Я разозлилась ещё больше. Значит, счастлив, ну что ж… пришлось одёрнуть себя, заодно прикрыть фонтан, не пойдя дальше в рассуждении об отцовстве ЮДП: сама воспитаю, ещё не хватало выпрашивать у Димки, как милостыню, любовь к себе и ребёнку.

Не так уж мне и трудно: денег пока хватает, а когда рожу, перееду в квартиру родителей.

Они затеяли ремонт, а Виктор к их общей радости помогал обустраивать из моей комнаты детскую.

– Ну скажи правду, это Виктор, да? – заволновалась Женька. – Как мне этого хочется! Ну скажи, скажи!

– Уже всё сказала или снова повторить? – Мне надоел этот пустой разговор, и я ответила очевидной грубостью, иначе от Женьки не отделаться.

– Ладно, прости, не моё дело, но Виктор будто поселился у твоих родителей: то ездит на рыбалку с отцом, то помогает ему клеить обои, а недавно Андрей Андреевич помогал Каюрову ремонтировать его машину.

– Это потому что у парня не было отца, вот он навёрстывает упущенное с моим.

– Виктор замечательный, я рада за вас.

Только ленивый мне не говорил об этом, я же воспринимала его только как друга.

Вообще, Виктор часто приезжал ко мне на часик-два, помогал решить бытовые вопросы, если была необходимость, и уходил. Я так привыкла к его постоянным визитам, что иногда ловила себя на мысли: без его помощи мне было бы сложно. Вот и снова он позвонил по телефону и ласковым баском поинтересовался:

– Привет, звезда моя!

– Ага, звезда беременного счастья, – засмеялась я.

– Ключевое слов «счастье». И это прекрасно! Как здоровье, Ксюша?

– Нормально. Но тяжеловато стало ходить, надо купить пояс для поддержки живота.

Я действительно, чувствовала себя хорошо, а гуляя сегодня по парку, показала детёнышу солнце, для этого расстегнула куртку: «Смотри, Андрей, это солнышко, оно очень тёплое и ласковое, знакомься с ним», а потом кое-как дошла до дома, очень мешал живот.

Виктор засмеялся:

– Понял, куплю и привезу в субботу. Будешь ждать?

– Пояс или тебя? – тоже засмеялась я.

– Нас.

– Обязательно буду.

Мне не хотелось быть обязанной Виктору, потому пыталась возвращать ему деньги за купленные им разные лекарства, витамины, фрукты, но он брать категорически отказывался. Тогда я стала покупать небольшие подарочки: ну не могу я быть в долгу.

Однако и это Виктор быстро пресёк:

– Я помогаю тебе по-дружески, как Дария и другие, ни на что не претендуя, ни на что не надеясь. Мы же друзья. Думаю, ты бы тоже не оставила меня без внимания, как и любого из друзей, если бы требовалась помощь.

Я засмеялась.

– Вооот, – протянул он. – Давай не будем считаться: Андрей Андреевич мне тоже оказал неоценимую услугу. И ещё: я тебя не тороплю, сама решишь, нужен ли я тебе в качестве мужа и отца твоего ребёнка или нет. Буду ждать, сколько потребуется. – Он вдруг поднял руку, прикоснулся пальцами к моему подбородку и внимательно посмотрел на меня.

Как-то легко и спокойно стало после этого разговора, на мой комментарий по этому поводу Виктор ответил:

– Во всем виноват Эйнштейн. В 1905 году он заявил, что абсолютного покоя нет, и с тех пор его действительно нет.

* * *

Время от времени в женской консультации я получала нагоняи за то, что набирала лишний вес.

Пока работала, всё находилось в относительном порядке, не было времени хватать куски, а ушла в декрет – и понеслось.

Отвлекусь, к примеру, на какой-то фильм, а там герои уплетают разные красивые и, наверное, вкусные блюда и запивают всё кофе, ну как не сварганить себе какой-нибудь бутерброд или не навернуть жареную картошку?

Посмотрев в очередной раз на себя в зеркало и убедившись, что стала одинаковой по высоте и ширине, я твёрдо решила сесть на диету.

Но как же было тяжело: ни о чём другом, кроме пищи, думать не могла, даже во сне. Есть хотелось всегда.

Внезапно у меня появилась идея – не спать ночью, в это время не хочется есть, а потом дрыхнуть весь день и не думать о еде, не жевать надоевшие зелёные яблоки.

Разнообразил мою жизнь и Доброкотов.

Глава 42

Со временем бывший жених стал более важным, повышенная жирность физиономии говорила именно об этом.

– Очень многое делаю для нужд народа: у нас же всё для человека, всё ради человека, всё во имя человека, – говорил заученными фразами Вадюша, когда приехал в столицу региона на какую-то конференцию и пригласил меня на встречу в простенькое кафе.

Выслушав порцию очередных бахвальств о том, что Доброкотова все ценят и уважают, где, как всегда, не обошлось без патетики, я с иронией в голосе произнесла:

– Хотела бы я видеть этого человека. Что-то никогда не встречала. Не скажешь, где он?

Доброкотов от странности вопроса поперхнулся и закашлялся:

– Ксюшка, давай лучше о тебе. Виктор – счастливый папаша? – Вадюша – любитель сплетен – кивком указал на мой живот. У меня от неожиданности вопроса волосы на макушке зашевелились, как у Медузы Горгоны. Твою петрушку, и он о Викторе. В Энске уже пора делать ставки. Ау, граждане, кто тоже так считает⁈ – Не дождавшись ответа, Доброкотов перескочил на другое: – Мне на днях Ирка Юрченко написала: её муж носит на руках, просто растворился в любви к ней. Вот Димка – дурак.

– Повезло ей. А почему ты решил, что не можешь быть отцом моего ребёнка? Вдруг это ты?

– Ксюшка, не смеши, я, конечно, ничего не помню, но со своими девушками всегда очень осторожен – это на уровне подсознания, знаешь ведь. Даже в ту ночь пьяным не мог учудить. Да и ты вряд ли бы пошла на этот шаг – рожать без любви к потенциальному отцу ребёнка не для тебя.

Выходит, Вадюша по-прежнему думает, что у нас что-то было. Сейчас тот самый момент, когда следует его разочаровать и размазать, образно выражаясь, опухшим от недоедания лицом on the table.

– Доброкотов, посуди сам, зачем бы я осталась с тобой в ту ночь, если пришла с целью отомстить? Должна охладить твой пыл: ты был настолько пьян, что даже не заметил моего отсутствия, потому ночь провёл только в своих буйных фантазиях.

– Что-то такое я подозревал, – вяло согласился он, кисло улыбнувшись. – Так вот, продолжу: только с Иркой был незащищённый контакт. Она сказала, принимает контрацептивы, чтобы не забеременеть. Обманывала, конечно. – Доброкотов как-то резко оборвал свой спич и быстро перешёл на другое: – А Виктор мне нравится – нормальный парень, хоть мы с ним и дрались когда-то, – засмеялся Вадик. – Решительный. Не то что твой друг Юрченко. Мямля. Сломала его Ирка, а он и не заметил когда.

О Диме я старалась не думать, уйдя полностью в мысли о будущем ребёнке, однако, как мазохист, постоянно просматривала ленту новостей в «Одноклассниках», где Ирка регулярно выкладывала фотографии со своим растущим животиком. Как правило, рядом сидел/стоял улыбающийся Дима, рука которого неизменно лежала у пупка жены.

Виктор в очередной раз приехал меня навестить и между делом присел на диван поработать: нужно было срочно отправить в редакцию какой-то текст, а потом, скосив на меня взгляд, нерадостно усмехнулся, увидев, что я снова залипла в «Одноклассниках»:

– Ксюша, думаю, будет правильным, если Дима узнает всю правду.

Услышав негромкий басок Виктора, вздрогнула от неожиданности. Парень, оказывается, собрался поговорить на щекотливую тему.

В эту правду было посвящено два человека: Дария и Виктор, но оба пока молчали.

– У него будет ребёнок, может, и неродной, но будет. Вот Иркиному он рад, а моему – нет, ибо любит он её, а не меня. Потому не думаю, что твой совет кстати. – Я с недоумением глянула на Виктора и пожала плечами.

– Пойми… всякий нормальный отец должен принимать участие в жизни ребёнка, я был бы счастлив, если бы у меня родился сын, ещё лучше двое. А отчество какое дашь пацану?

– Андреевич. Как у папы. Андрей Андреевич.

Я устала отвечать на некорректные вопросы по поводу отцовства, устала от этих встрясок, которые регулярно мне устраивала Женька, рассказывая, как счастлив Димка, как он ждёт первенца, как любит свою Ирку.

Перманентно возрастающий поток этих разговоров раздражал. Смысл этих разговоров мучил значительно сильнее. Моего терпения надолго хватить не могло, момент неотвратимого взрыва ежедневно приближался. «Ну счастлив и счастлив, чего вы от меня все хотите? – думала я после того, как очередной раз отключала телефон. – Пусть и дальше у него будет всё благополучно, только отстаньте от меня». Видимо из-за этих мыслей, из-за напора Виктора я разразилась потоком слёз.

– Ну что ты, маленькая, не хочешь – не говори ему, – гладил меня по голове Виктор, – не плачь, всё хорошо и, прижав к себе, поцеловал куда-то в макушку.

Я подняла заплаканные глаза и оказалась близко-близко с глазами Виктора. «Какие они большие, голубые, внимательные – красивые», – подумалось не вовремя.

Я облизала сухие губы, чувствуя, как у меня мурашки забегали по спине от ощущения его близкого присутствия.

А он наклонился ко мне и начал целовать лицо, шею так ласково, так нежно, едва касаясь губами.

После ухода Виктора я заперла дверь и в изнеможении всем своим весом навалилась на неё.

Я чувствовала головокружение. Голова плыла, а кожа горела там, где Виктор прикоснулся к ней.

Мне не нравилось, как тело реагирует на него, мне не нравилось также, как в моём сознании проносятся яркие придуманные образы сильного, сухощавого и соблазнительного Виктора, лежащего в постели без одежды.

А ещё говорят, что сексуальное влечение в третьем триместре полностью исчезает. Ничего подобного. Это всё ложь.

Виктор уехал, а я всё думала: 'Неужели стала смотреть на него не как на друга, а как на человека, который мне очень нравится?

А как же тогда Дима?

А никак. Он-то уже давно выбрал между мной и Иркой, и выбор пал не в мою пользу.

Конечно, он не знает о моей беременности, но что это меняет?

И почему я должна к нему относиться как-то иначе, чем просто как к другу? Только потому что он отец моего будущего ребёнка? Случайный отец. Им ведь мог быть и Виктор, и кто-то другой, если бы я того хотела'.

От этих мыслей стало немного легче.

А, может, чтобы окончательно прояснить эту тему, стоит позвонить Диме? Вдруг он ту обидную фразу бросил не подумав? Бывает же?

Да и Виктор настаивает на звонке или встрече. Как он сказал: каждый отец должен принимать участие в жизни ребёнка.

И я позвонила, решив для себя, что о своём расследовании относительно Ирки не скажу ни слова, ибо хватило разрушенной семьи Доброкотовых, ещё одна – перебор. К тому же неизвестно, к правильному ли выводу я пришла, ведя то дознание. Может, Дима ждёт своего ребёнка.