Текст книги "Месть моя, или сбежавший жених (СИ)"

Автор книги: Наталья Чернякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 12

Тут некстати позвонил Вадюша, ну что ему надо?

Я взяла телефон и сбросила звонок, который вскоре повторился, тогда я, пробубнив: «Отстань, Доброкотов», отключила гаджет.

А потом началось действо, на подиум вышел тамада и объявил о начале праздника. Сначала он читал стихи, потом гости между приёмами пищи произносили тосты, поздравления, и так всё бежало по кругу.

Вскоре в ход пошли всякие дурацкие конкурсы и игры. Одна такая игра называлась «Кто хочет стать юбилеонером?».

Пригласили вполне логично Женьку, а потом для компании она пригласила меня, так, в помощь.

– Итак, дру-уузья, – нараспев сказал тамада, – у нас есть к вам вопросы, а у вас есть три подсказки и несгораемая сумма. Подсказки: 50×50, звонок другу, помощь зала. Ну что, начнём? – Все одобрительно закричали, засвистели. – Первый вопрос. Продолжите фразу из сказки: 'В тридевятом царстве в тридесятом государстве жил был царь, и было у него три… Варианты ответов: А) Джипа Б) Дома В) Сына Г) Корочки хлеба.

– Хорошо бы, если б у него было три джипа, три дома, но царю повезло больше, поскольку у него было три сына, – улыбнулась Женька, надеясь, что всё будет ровно так, как в известной телепередаче: сначала лёгкие вопросы на сто рублей, потом сложные для высокоинтеллектуальных людей, то есть для Женьки, на сто тысяч.

– Ну что ж, а теперь вопрос посложнее. Чем вы, Евгения, после дня рождения будете заниматься? А) Повышать в стране демографию, ибо уже возраст, пора-пора! Б) Считать деньги В) Спокойно пить и закусывать Г) Думать, кому продать пять подаренных сковородок фирмы UDP.

Все засмеялись, поскольку уже дошли до того состояния, когда можно ржать над всякой пошлостью, мы же с подруженцией стояли пунцовые и не знали, как себя вести, что говорить.

– Ксюха, что ответим? – прошептала Женька.

– Пусть сами над этим думают, раз им весело. – И, обратившись к зрителям, я сказала: – Берём помощь зала.

Молодые гиканьем и аплодисментами поддержали вариант «А», возрастные – «Б».

– Так что выбираете? – снова к нам обратился тамада.

Вот гад, привязался, не отстанет теперь.

– А можно звонок другу? – вдруг вырвалось у меня.

– Конечно, можно. Кому будем звонить?

– Вадиму.

– И-иитак, дорррогие друзья, мы звоним другу Ва-ади-иму! – взревел тамада и к моему телефону поднёс микрофон, включив громкую связь. Вскоре раздалось:

– Куклёнок, ты почему сбрасываешь мои звонки? Я же волнуюсь. Ты где?

– Простите, Вадим, – вклинился ведущий. – Ксения сейчас находится на передаче «Кто хочет стать юбилеонером?». Помогите ей ответить на вопросы.

– Кем-кем она хочет стать?

– Да нет, это так передача называется.

– А… Это она, наверное, у Женьки на юбилее. И что дальше?

– Тут возник вопрос: чем после дня рождения Евгения будет заниматься? А) Повышать в стране демографию Б) Считать деньги В) Спокойно пить и закусывать Г) Думать, кому продать пять подаренных сковородок фирмы UDP.

– Пф-ф… ну и вопросы.

– Друзья, поддержим Вадима.

Все присутствующие дружно захлопали, заорали и засвистели.

– Будем рассуждать логически, – начал Доброкотов. – Пить и закусывать не для Жени, она это не уважает, продавать сковородки не станет, скорее, кому-нибудь отдаст, хотя это неправильно, лучше бы продала, это я как экономист говорю. Повышать демографию? Вообще, я не люблю детей, рано ещё…

– Жениться, – ухмыляясь, подсказала я, снова вспомнив его давний спич.

– Рано ещё ей заводить детей, ей всего-то двадцать пять! Вот было бы сорок пять, тогда можно подумать. Из всех вариантов более всего нравится считать деньги. – И отключился.

– Ну куда же ты, мой тигр, мой рысь, мой пум⁈ – фыркнула я. – Эх, Вадюша, иного я от тебя не ждала: деньги – твоё всё.

– Так что выбираете? – продолжал меж тем тамада.

– А можно последнюю подсказку? – тихо проблеяла Женька.

– Конечно, можно. Пятьдесят на пятьдесят – самое то. Принесите, – распорядился ведущий, обращаясь к официантам.

Принесли 50 г чёрной икры, 50 мл водки.

Все снова засмеялись.

– Так что? Вот вам 50×50.

Фу, ненавижу водку, а от запаха икры меня тошнит, тем более это, конечно, имитированная икра. Нет, уж лучше предыдущая подсказка.

– Девушки выбирают UDP, – вдруг раздался Димин голос. И как вовремя! – То есть меня! А со сковородками как-нибудь разберёмся, всё в хозяйстве пригодится.

– Мы выбираем UDP, – подтвердила подруженция, намекая на инициалы брата.

Дальше всё снова пошло по сценарию: песни, пляски, тосты и дурацкие тесты, как предыдущий.

– Я больше не позову этого тупого тамаду, – поджала губы Женька и пошла на своё место рядом с Николаем.

Глава 13

Вскоре ведущий объявил какой-то местный ансамбль песни и пляски, который вышел под зажигательные звуки заезженной песни Хабиба, хоть и очень милой:

Ягода малинка – оп-оп-оп

Крутит головой, залетает в топ.

Гости заволновались и дружно вышли на танцпол.

– Ну что, подруга, тряхнём стариной? – дёрнула я за руку Женьку.

– Нет, что-то не хочется, иди сама.

Вот нашли с Николаем друг друга, только бы сидеть да в ладушки-ладушки играть – никто им не нужен.

Ну не хочется, так не хочется. Я влетела в круг танцующих и как бешеная начала скакать вместе со всеми так, будто сто лет нигде не отрывалась.

Часто люди не понимают, как это можно, будучи трезвой, так зажигательно отплясывать, мне же для поднятия настроения водка не нужна, как допинг действует музыка.

Кажется, я потеряла голос, вопя с другими гостями:

Такая ты, грустинка,

Холодная, как льдинка,

Хлопает глазами

Влево, вправо, в потолок.

Как ни странно, рядом со мной пристроилась Димина Ирка и тоже давай подпрыгивать, как дикая лань, и визжать. Вот нашлась подруга – ни на шаг не отходит.

– А теперь немного рррома-антики! – подал голос тамада. И неожиданно зазвучали аккорды из «Отпетых мошенников»:

Скоро весна, скоро весна,

Скоро эти ночи беспокойного сна.

Скоро весна, снова любовь,

Снова в наших жилах заиграет кровь.

Многие остались на танцполе парами, я же уныло побрела на своё место. Все эти: любовь, лемур, тужур – не для меня. Я теперь учёная.

Вообще, что такое любовь? Это просто эмоциональная привязанность и физиологические потребности.

«Бабочки в животе кружат? Ну и что? Покружат около месяца – и всё. Больше – то они в природе не живут, так теперь из-за этого месяца замуж выходить? Или новых бабочек искать? Как-нибудь перетопчусь, – убеждала я себя. – Ах, головка кружится, туман в глазах стелется? О-ой, не могу! Смешно! Ну так беги к неврологу, офтальмологу и психиатру, может, спасут. Если они не спасут, то тогда только – к знахарям, водичку заряженную попить, отвары всякие. Всё просто. Нет, любовь точно не для меня. Хватит. На всю жизнь получила прививку от любви».

Так рассуждая, я умудрилась на кого-то наскочить, едва при этом не подвернула ногу. Этот кто-то подхватил меня за плечи и удержал от позорного падения.

Подняла глаза: Димка. Он стоял и улыбался, а потом молча взял за руку и повёл на танцпол. Парни, закрасившие седину в кислотные цвета, кричали задорный рэп из девяностых:

Знаю ответ, знаю ответ на вопрос: «Ты есть или нет?»

Знаю обман, знаю обман, знаю нашей любви океан.

Я уставилась на Димку, его глаза были слегка затуманены, полуприкрыты, наверняка проникся словами и мелодией песни.

Группа продолжала петь, а мы продолжали танцевать. Молча. Когда лжемошенники подобрались к припеву:

Люби меня, люби жарким огнём, ночью и днём, сердце сжигая,

Люби меня, люби, не улетай, не исчезай – я умоляю.

Люби меня, люби, люби меня, люби, —

парень вдруг притянул меня к себе и нежно погладил по спине.

Теплота и блаженство разлились по моему телу, ноги ослабли, казалось, я не танцевала, уткнувшись в Димкину грудь, а парила.

Мы стали как будто одним целым.

Когда песня закончилась, Юрченко, резко развернувшись, направился к выходу.

Нет, наверное, мне всё это показалось. Конечно, показалась, не было ничего: ни тесных объятий, ни поглаживаний по спине в такт музыке, ни полного единения тел и душ.

Ну и фантазёрка же я. С чего бы Димка, танцуя, делал какие-то любовные намёки, он ведь женат, да и относился ко мне всегда, как к подруге, сестре.

Я поискала глазами Ирку. Её почему-то в зале не оказалось. «Нехорошо получилось, наверное, увидела нас танцующими и приревновала», – решила я.

Вообще, Ирку я не любила, нет, откровенно я не вступала с ней в какие-либо конфликты и споры, но просто не любила. Когда узнала, что Димка встречается с этой девушкой, хотелось крикнуть ему: «Зачем? Она тебя недостойна», но промолчала, вдруг бы Юрченко сказал на это, как я ему однажды: «Не твоё дело».

Никогда не могла понять этой дружбы, и тем более принять как факт их женитьбу.

Они совершенно разные люди: Дима такой открытый, добрый, а Ирка – сама себе на уме.

Он всё отдаст ради друзей, а она – всё припрячет от других, желчная скряга.

Может, я просто к ней придираюсь, не знаю.

– Ты её не знаешь, нашла ревнивицу, – развеяла мои опасения Женя. – Она помешана на соцсетях. Помню, мы приехали в Москву, специально на её день рождения. И что? Она за столом почти не сидела: прибежит, на пять минут – и снова за ноутбук, чтобы прокричать: «Ой, меня уже сорок человек поздравило», а потом: «Ой, уже сто сорок». Наверняка сейчас выкладывает очередное фото в Instagram с комментарием: «Девочки, как вам мои новые ресницы?», «Не правда ли, эти губки хороши?», вот у неё внешность отвечает всем законам и канонам современной моды, в отличие от твоей. Хотя ты её милее, и красота твоя тоньше, аристократичнее. Одни розовые волосы чего стоят! – засмеялась Женёк.

Глава 14

– Привет. – Я повернула голову: Илья, дядя Женьки и Димы, внимательно смотрел на меня. – Вот гляжу на вас, девчонки, и думаю: и красивые, и умные, и добрые, но почему до сих пор не замужем? Что не так?

Я просто махнула рукой.

– Вопрос не на мою зарплату. Видимо, что-то не так.

Если бы знать. Ну да, я неразвязная, не умею себя предлагать, не научена флиртовать.

Наверное, ещё строгая и требовательная, в этом недостаток? Знакомые парни как-то сказали, что у меня взгляд холодный и пронизывающий, потому даже подойти страшно. Им виднее. В любом случае что выросло, то и выросло, можно сказать, по ощущениям я – барышня из XIX века.

С другой стороны, где взять мужчин?

Их по статистике меньше, чем женщин, а если ещё вычесть женатых, убеждённых холостяков, алкашей, наркоманов, этих, которые больше любят мужчин, то и вовсе мало. Конкуренция.

А я неконкурентоспособная, если принять во внимание всё вышеперечисленное.

Тут завибрировал телефон. О, Вадик, давно его не было.

– Привет, натанцевалась? Может, пора домой?

Не поняла, у парня есть какие-то виды на меня, что это за тон?

– Кхм, – я прочистила горло. – Почему интересуешься?

– Потому что ты моя.

Я вдруг вспомнила папины слова: «Если человек не встречает сопротивления, то наглеет от безнаказанности. Если не боится потерять, потому что „никуда не денется“, то тем более».

– С чего это? Напомнить, что ты от меня отказался несколько лет назад?

– Ну перестань, я же всегда говорил и говорю, что люблю только тебя, а Маринка – она так, для имиджа, денежный мешок. Сегодня моя старушка приревновала к какой-то мадам, еле отбился. Понимаю, что я – личность популярная в нашем городе, да что там, в целом регионе, но некоторые красотки так откровенно себя предлагают, даже свои портреты засылают, это просто неприлично.

Н-да, что-то ты не добавил, что красоткам под восемьдесят. У меня в душе бушевал ураган: какой же Доброкотов самовлюблённый нарцисс, как я раньше этого не замечала?

– Хочешь встретиться?

– Хочу. Завтра приеду к тебе.

– Хм-м-м, – протянула я. – А приезжай.

Ну что ж, я тебя за язык не тянула. Если не хватило портрета старушки-рецидивистки и серьги, оставленной в спальне Доброкотовых, то готовься, Вадюша, дальше будет веселее: я уже подумывала над новым сценарным планом мести «Г».

Ещё немного побродив по залу, засобиралась домой, ибо на любом празднике наступает момент, когда поела, попила, потанцевала, ну а теперь пора на диван – и баиньки.

– Убегаешь? – вдруг у входа в ресторан появился Дима, а за ним следом потянулись другие гости.

– Да, пора.

– Ребята, а, может, съездим как-нибудь на базу отдыха? Я в отпуске с сегодняшнего дня, – отозвался Женькин невзрачный коллега с короткими волосами, Виктор, кажется.

По словам подруги, он хоть и не красавец, но простой и обаятельный парень, очень умный и эрудированный.

Женёк его уважала как коллегу и любила как друга. Даже на свой праздник пригласила, кстати, единственного из всей редакции.

Все загалдели.

– А что, давайте махнём на уикенд? – предложил Дима. – Мы с Ириной тоже в отпуске, так что, свободны.

Лучше бы, друг мой, ты не упоминал о своей Ирине. Как-то неуютно стало от его слов.

– Надо отдохнуть, пока синоптики обещают тёплые последние дни, – добавил к сказанному выше, смешно сморщив свой идеальный нос, Женькин жених Николай. – Соглашайся, Ксения.

Терпеть не могу, когда меня называют полным именем.

– Соглашайся, Ксюха, – повторила подруженция.

– Ага, – безразлично пожала я плечами. – Подумаю.

Вечером, после Женькиного банкета, приползала домой уставшая, но меня ещё ждал огород на бабушкиной усадьбе. Всё, как я люблю.

Не могла же я валяться на диване, когда родители надрываются на шести сотках. Пришлось помогать.

Огород, как известно, – самый лучший любовник, ибо и внимания ему уделяешь много, и сил расходуешь достаточно, зато в ответ он одаривает тебя сезонными подарками, заставляет обо всё забыть, кроме него, а главное, с ним теряешь лишние килограммы.

Собрав остатки выкопанной родителями картошки, я отправилась в уже подстывшую баню, после которой не было сил даже выпить чаю: спать, спать, спать.

Следующее утро началось с посещения дорогого гостя, который пришёл засвидетельствовать своё почтение. Хотя какое это утро? Уже давно наступил день, продрыхла я часов до двух, потому что спать легла очень поздно.

Глава 15

Вообще, осенью, зимой и летом родители жили в пятиэтажке, построенной ещё во времена Сталина, а в летний период, пока не соберут урожай, – в доме бабушки и дедушки, уже ушедших от нас.

Мама с папой дом не продавали, поскольку считали, что родину продавать нельзя, ибо родина – не только страна, где ты родился и живёшь, но и твой дом. А ещё, я думаю, у них теплилась жалкая надежда, что я вернусь в родной город, тогда они перейдут в этот дом, а мне оставят квартиру.

Не раз я слышала от них: где родился – там и пригодился.

Ничего не имею против, но по соседству с Вадиком и его женой мне душно.

Только я вошла в свою сталинку, минут через пять показался несостоявшийся муж.

– Это откуда к нам такого красивого дяденьку занесло? – хохотнула я.

Дяденька на самом деле был «красивый»: растрёпанный, в рубашке, расстёгнутой наполовину – выпивший, как говорила моя бабушка.

Вадик, нараспев, заплетающимся языком промямлил:

– Прости, Ксюха, это мы с партнёром по бизнесу посидели в ресторане. Можно я немного посплю? Надо протрезветь, а то Ринка будет ругаться.

– Ага, – равнодушно пожала я плечами. – Чего уж тут: спи, не жалко, а то, что пьян, проблемы твоей жены.

Минут через пятнадцать телефон Доброкотова несколько раз пиликнул. По-моему, в наше время SMS уже никто не отправляет, как-то привыкли пользоваться WhatsApp, Telegram и прочими мессенджерами. Но, может, у того человека подключена услуга, к примеру, тысяча SMS в месяц бесплатно, тогда – почему бы и нет.

Я сначала раздражалась от этих дурацких: «Тебе пришла SMS», а потом посмотрела, кто это непрерывно пишет Марининому мужу.

Сообщения были от какого-то Звягинцева Ираклия: «Сорян за беспокойство. Милый, напоминаю, ты обещал свозить меня в „Луч“, я ждуууууу». И куча смайликов: обнимашки, поцелуйчики, сердечки.

Тут нужно пояснение: «Луч» – это не название колхоза/совхоза/фермерского хозяйства и прочее. «Луч» – это местная база отдыха, причём по рейтингу не самая лучшая.

Снова затренькал телефон. Теперь писал Петр Петрович: «Любимый, я ждала тебя утром, но ты так и не приехал. В чём дело?»

Насыщенной личной жизнью живёт Вадюша, не мне чета. Я подошла к дивану, где храпел во всю свою богатырскую грудь Доброкотов, дала ему тычка в бок и прошептала:

– Ты женат, гад такой. Забыл?

Интересно, Марина знает о его похождениях или ей нужно, чтобы Вадик только номинально числился в мужьях?

Признаться, когда он напрашивался ко мне в гости, я хотела сделать с Доброкотовым селфи, а потом тихонько отправить снимок Марине на электронную почту магазина, а то надоело выжидать время, когда ей преподнесут на блюдечке с золотой каёмочкой мою серьгу, которая, видимо, ещё покоится под кроватью.

Может, переслать эти любовные записки Марине? Пусть Доброкотов напряжёт всё своё красноречие, объясняя их появление в его телефоне?

Да, я не белая и не пушистая, как, наверное, подумали некоторые, совсем нет. И я бы с радостью стала лучше, только где взять столько радости? Но сейчас почему-то было жаль жену Доброкотова: немолодая женщина, а с таким муженьком никакого покоя.

«А почему, собственно, немолодая, – вдруг перебила я поток своих мыслей, – ей ведь всего-то лет сорок пять, просто из-за полноты выглядит старше? Может, ещё найдёт подходящего для себя человека? Или так сильно любит Вадика? Тогда терпи, Марина, его вечные измены».

Я отложила его смартфон и вдруг подумала: как хорошо, что наконец-то избавилась от этого наваждения, от ненормальной любви к Доброкотову.

Вылечил он меня за какие-то четыре дня! А я страдала столько лет. И так мне стало легко на душе, так спокойно!

На этой радостной волне я взяла смартфон Вадика и, набрав текст «Прости, в ближайший месяц встретиться не могу: страдаю от импотенции», отправила сообщения Петру Петровичу и Звягинцеву Ираклию.

Через минуту ответил Пётр Петрович: «А два дня назад в гостинице было всё отлично, ушла довольной».

Я ответила: «Два дня назад у меня была Виагра, а сегодня закончилась».

Последовал ответ: «Надо же, такой молодой, а уже». Я хрюкнула от смеха.

Затем ответил Звягинцев: «У тебя кто-то появился?», естественно Доброкотов не мог не признаться Марине в высоких чувствах: «Да, наладил наконец отношения с женой, люблю её очень, ничего не могу с собой поделать».

А потом я отправила обоим абонентам такой текст: «Уничтожь всю нашу переписку, жена лютует, как бы чего не вышло. В гневе она готова на всё, даже на физическое устранение соперницы», и стёрла все принятые и отправленные мной сообщения, дабы преждевременно не радовать владельца этого смартфона отсутствием Рининых конкуренток.

Кстати, у Звягинцева был довольно интересный номер телефона: +79876543210. Я удалила и его.

Глава 16

Проснувшись часа через три-четыре, Вадюша просипел:

– Сколько времени?

– Хм-м-м, – протянула я. – Семь часов утра.

– Как? Почему ты меня не разбудила? – Он подскочил и начал спешно обуваться. – Что я скажу жене, почему не ночевал? А-а-а! – Вадик схватился за голову. – Нет, она на этот раз не простит, выгонит и оставит без штанов! – Доброкотов бил копытом и раздувал ноздри.

Его интеллигентно-высокопарный слог вмиг рассыпался: хамство из себя трудно вытравить, если оно всегда было, но тщательно скрывалось. Зато Доброкотов пишет без грамматических ошибок.

– Зачем же ты ей изменяешь, если так боишься потерять?

Вадюша махнул рукой и зло посмотрел на меня:

– Ты, я вижу, совсем дура. Зачем тебе объяснять?

– Ты, я вижу, плохо видишь.

Он сел на пол и обхватил голову:

– Прости, Ксюша. Это я сгоряча.

Я постаралась включить милоту, если такая ещё имелась в моём арсенале.

– Да пошутила я, семь часов вечера сейчас.

– Пф-ф, как хорошо-то. Что же мне сказать, где я мог быть? – Он с минуту думал и выдал креативную идею: – Скажу, ездил на базу отдыха, решил сделать любимой подарок: купил недельный тур «Золотая осень». Всё для неё, всё для Риночки. – Потом подумал и продолжил: – Мог бы, конечно, зарезервировать номер на сайте и не ездить, но решил лично удостовериться в безопасности учреждения.

Это он так репетировал будто бы вечерний разговор с женой: сам спросил, сам ответил.

– А на какую базу ты ездил, просвети меня непутёвую?

Вадик окончательно вошёл в свою роль и начал метаться по прихожей.

– На какую? Дай подумать: «Звезда» или «Рассвет». Сейчас посмотрим, где есть места. – Он открыл свой смартфон. – Минуточку…Всё, зарезервировал люксовый номер в туркомплексе «Ивушка» с четвёртого по тринадцатое сентября. Отличненько, теперь никто не подкопается. Надо будет ещё продумать культурную программу. Если бы ты знала, как в «Ивушке» хорошо: там и закрытый бассейн, и бильярд, и неплохой ресторанчик, где есть кальян.

Вскоре Вадюша перестал бубнить о том, как «корабли бороздят просторы вселенной» и, наконец, ушёл из моего дома с просветлённым лицом. Я набрала Женькин номер и сказала:

– Я согласна поехать с вами, но только в «Ивушку» и с четвёртого сентября.

Ну что ж, план по ходу действия меняется, думаю, Вадику совсем не понравится, если я подружусь с Мариной, войду, так сказать, с тыла. Почему бы не пощекотать ему нервы?

* * *

Шёл четвёртый день осени, зубы стучали от утренней прохлады, когда я добиралась до пункта сбора. Ну как до пункта сбора? К месту жительства Женькиного приятеля Виктора, ибо он любезно согласился отвезти нас, безлошадных, в туркомплекс «Ивушка» на своём авто, там же разместились Женя и Николай, а ещё Женькина институтская подруга с редким именем ДариЯ, которое звучало именно так: с ударением на последнем слоге. Николай выбрался только на воскресенье – студентам учёбу пропускать нежелательно.

Позже должны прибыть Дима с Иркой, отец и дядя Юрченко.

Черта города осталась позади, начались поля.

С детства люблю запах зелени и земли, что не отменяет и приятные ощущения от запах бензина. Папа удивился, когда я вчера, как завороженная, стояла в нашем гараже и во все ноздри вдыхала горькие примеси бензина: «Вот токсикоманка». А мне этот запах почему-то напоминал золотое время детства, когда Димкин отец купил мотоцикл «Минск»: блестящий, красивый, и друг часто катал по очереди нас с Женькой. Помню, я млела от этого ощущения скорости и свободы. Никогда от езды на машине таких чувств не испытывала.

Мы въезжали в лес. Я пригнулась в попытке увидеть верхушки ёлок и берез. Налюбовавшись на деревья со своей стороны, обернулась к противоположному окну и наткнулась на серьезный изучающий взгляд Виктора. Он улыбнулся мне и отвёл глаза, уставившись в лобовое стекло.