Текст книги "Горькая брусника (СИ)"

Автор книги: Наталья Медведская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

   – Зачем мне это есть и что за варенье в ней? – Я показала глазами на подарок старухи. В онемевшем теле происходило какое-то бурление. Появилось ощущение, что меня подключили к розетке с током и я теперь, как батарейка, накапливаю энергию.

   – Здесь взвар на меду из молодых веточек акации. Он усиливает реакцию, укрепляет мышцы. Скоро тебе пригодится и сила, и ловкость. Ты же упертая, не уедешь, пока не разузнаешь о сестре все. Я права? – Ведунья покосилась на кота, безмятежно спящего на моих коленях.

   – Точно. Пока не узнаю, не уеду, – подтвердила я ее слова. – Мне нужно идти, а то баба Поля волноваться будет. Спасибо за чай и варенье. – Я осторожно опустила тяжелого кота на пол. Пошевелила руками. Покрутила головой. Хотелось подпрыгнуть и взлететь.

   – Ладно-ладно иди уже. – Феодора положила баночку в пакет и подала его мне.

   Котяра потянулся, выгнул спину, а потом в два прыжка добрался до хозяйки и взгромоздился к ней на колени.

   – Не провожаю. Сама выйдешь. Только калитку прикрой.

   Я кивнула и направилась к выходу. На улицу Озерную добралась за пятнадцать минут и тут почувствовала дикий приступ голода. Мама моя, я как проглот стала, так и растолстеть недолго. Пришлось повернуть в магазин, благо он еще работал. Я купила банку тушенки и пакет гречки. Дорога назад к дому хозяйки показалась в два раза короче.

   Во дворе на скамейке сидели обе подруги баба Поля и баба Зоя.

   – Вот, Зоя, моя новая квартирантка загуляла без обеда, – доложила баба Поля, увидев меня.

   Я остановилась возле старушек.

   – Стало скучно, решила пройтись по селу и к речке.

   – А заодно поискать приключений на свою задницу, – довольно грубо отреагировала соседка и недовольно нахмурилась.

   Если допустить, что Феодора права: и внешность к старости приобретается такая, какую заслуживаешь, то баба Зоя еще та штучка. У старушки вместо рта образовалась сморщенная гузка, так сильно были сжаты губы. Три большие родинки с торчащими черными волосками прилепились возле крыльев носа. Морщинки на лице вырисовали облик брюзги, а глаза за толстыми стеклами очков, как и у внука, походили на совиные. Только волосы пышные и густые украшали пожилую женщину.

   – Старалась, но не нашла, – я не удержалась и съехидничала старушке.

   – Плохо старалась, – тут же отреагировала баба Зоя. Глаза за очками заинтересованно сверкнули.

   "Думается, бабуля любит поспорить. Э-э-э, нет. Не собираюсь с вами болтать. Некогда мне", – подумала я, а вслух произнесла:

   – Извините, бабушки, что покидаю вас, мне нужно писать реферат, а потом спать. У меня режим.

   – Только половина пятого вечера, не рано ли. Время-то детское, – удивилась баба Поля.

   – День мне показался бесконечным, – прервала я дальнейшие расспросы.

   Приготовив гречку с тушенкой, слопала поздний и обед, и ужин одновременно. А потом, наплевав на талию, улеглась в кровать. Было о чем подумать.

   Все предостерегали меня от маньяка. Три девушки получили одинаковые раны и, скорее всего, погибли от руки одного и того же человека. С Аленой не все ясно. Стоп. Пассажиры в автобусе говорили, что маньяк охотится на приезжих. Почему тогда на кладбище находятся их могилы? Разве тела погибших не забирают родственники домой? Или родня забрала только тело одной девушки, остальные предпочли своих погибших похоронить на здешнем кладбище.

   Мысли перескочили на колдунью. Бабка Феодора очень интересный человек. Откуда она знает о современных средствах защиты и то, что я сестра пропавшей девушки? Почему она заявила, что душа Алены давно умерла? Как поняла, что у меня екнуло сердце при виде парня с дурацкой кличкой – Ангел. Кстати, почему его так все называют? И главное: почему я слепо поверила ведунье и лопала все, что она мне предлагала?

   Во рту пересохло и захотелось пить. Я поплелась на кухню. В холодильнике на боковых полках в ряд стояли бутылки с минеральной водой. Я взяла одну, завтра куплю и верну бабе Поле. В высокий тонкий сразу запотевший стакан налила "Нарзан" и залпом выпила. Вкуснятина! Жаль только солоноватая немного. Я допила бутылку и вернулась в комнату. Вспомнив о подарке Феодоры, зачерпнула полную ложку странного зелья и принялась медленно его смаковать. Вяжущий терпкий чуть сладковатый вкус варенья оказался необыкновенно приятным. Я снова улеглась на кровать поверх покрывала и собралась еще поразмышлять о странностях, творящихся в Вереево. От мыслей меня отвлекло онемение сначала рук, потом ног, затем всего тела. Зелье! Старуха подсунула мне отраву, – перепугалась я. Тот золотистый напиток наверно был противоядием. А ведь его она мне с собой не дала! С чего это я решила, что она наделила меня витаминчиками, с какого перепугу доверилась ей? По всему телу прокатилась дрожь, все мышцы расслабились. Мне показалось, я превратилась в кисель. Попробовала пошевелиться, не получилось. Замерла, пытаясь успокоиться. Веки стали тяжелыми, неподъемными, мне больше не хотелось двигаться.

   Я не заметила, как заснула. Разбудила меня скрипнувшая дверь. Кто-то вошел в комнату и остановился у кровати, от вошедшего пахло ландышами. Опасности я не чувствовала, открывать глаза не хотелось. Кроме любопытной бабы Поли зайти в комнату некому, и я проигнорировала посетителя. Второй раз меня разбудил крик филина. Я села на кровати с колотящимся от страха сердцем. Так беспечно спать и не отреагировать на ночного гостя – просто глупо. Почему я решила, что это заходила хозяйка?

   "А кто же еще? – ответила сама себе.

   Включила подсветку телефона – половина первого ночи. Пора прогуляться по селу. Замкнула дверь на ключ, хватит с меня гостей, да и не нужны мне свидетели ночных прогулок. Переоделась в черный трикотажный костюм, короткие волосы спрятала под темную шапочку-балаклаву, опустила ее на лицо. Черные кроссовки довершили мое превращение в невидимку. И тут я вспомнила о зелье, которое меня вырубило. Я пошевелила ногами и руками. Действие зелья прошло бесследно? Нет! Я чувствовала прилив сил и энергии. Появилось ощущение, что если подпрыгну, могу взлететь. Здорово! Вот спасибо, Феодора. Надеюсь, она не подмешала в него возбуждающих травок.

   Окно распахнулось бесшумно, я осторожно выскользнула в сад, тихонько прикрыла створку рамы. Что собиралась искать ночью? Сама не знала. Крадучись, придерживаясь темных мест, пошла по селу. Стоит мне отойти к кустам или прижаться к забору и меня никто не заметит, а я увижу всех. Возле одного из домов мне попалась парочка, обойти ее не получалось. Вынужденно выслушала их размолвку: горячие уверения парня, что это последний раз, никогда он больше не посмотрит в сторону Варьки, и упреки девушки в нарушении обещаний. Наконец парочка рассталась, и я двинулась дальше. В лесу почувствовала себя свободнее, трещали цикады, несколько раз ухнула сова, из села донесся лай мелкой собачонки. На берегу реки почти возле воды я заметила еще одну парочку и уже собиралась уйти потому, что их недвусмысленная поза говорила сама за себя. Но тут девушка стала ожесточенно отбиваться от мужчины и несколько раз приглушенно вскрикнула. Луна зашла за тучу и скрыла от меня происходящее. Я слетела по ступенькам вниз, не чуя под собой ног и рискуя их переломать. Мужчина душил девушку, она хрипела и отбивалась из последних сил. Теперь было не до раздумий, подлетев, я ткнула душителя в спину электрошокером и держала его секунды четыре. Раздался оглушающий треск. Мужчина вскрикнул и упал навзничь. Потерпевшая оттолкнула обмякшее тело в сторону и сдавленно хрипя, стала озираться. Чтобы не напугать ее, я сняла шапочку и как можно спокойней спросила:

   – Что произошло?

   Незнакомка, тяжело дыша, лихорадочно поправляла на себе платье. Потом покосилась на нижнее белье, лежащее на песке.

   – Не знаю, – просипела девушка, пятясь от меня по сырому песку. Ее руки тряслись, щека подергивалась от нервного тика. – Он был такой ласковый и нежный, а потом... начал душить...

   Я присела на корточки и приложила пальцы к сонной артерии мужчины. Не ожидала от себя такой кровожадности, а вдруг убила его?

   – Живой, только без сознания, – выдохнула я облегченно и вернула электрошокер на место. – Нужно вызвать милицию.

   – Нет! – вскрикнула девушка и посмотрела на меня огромными, как блюдце, глазами.

   "Ага. Вот как выглядят глаза, если здорово напугаться, – пришла мне в голову дурацкая мысль.

   Незнакомка потрогала горло.

   – Это Леший, местный колдун. Может, в него что-то вселилось? – на полном серьезе произнесла девушка. – Или он не контролировал себя в порыве страсти.

   Она встала на колени возле лежащего мужчины и откинула его длинные темные волосы со лба. Я поморщилась: терпеть не могу кудри у мужиков. Когда вижу у представителей сильной половины человечества длинные волосы, все время вспоминаю навязчивую рекламу шампуня: толстый пузатый байкер, отбрасывает за спину роскошную гриву и при этом кокетливо улыбается. Смешно? А мне противно.

   – Вы не понимаете. Его могли сгубить другие ведьмы. – Девушка кашлянула и помассировала шею. – Между ними идет непримиримая война.

   И эта сумасшедшая погладила по щеке человека, чуть не отправившего ее к праотцам.

   – Ага, война народная, – съязвила я. "И охота им было на холодном песке возиться", – подумала я, наблюдая, как незнакомка отряхивает колени от налипшего песка.

   Мужчина застонал. Его очень красивое, но по мне, так слишком смазливое лицо, скривилось.

   – Будешь дожидаться, когда он придет в себя и продолжит начатое или пойдешь со мной в село, а днем расспросишь его, почему он так страстно жаждал тебя придушить?

   Девушка оказалась неполной дурой, и пошла со мной в Вереево. По пути она, запинаясь, оправдывалась:

   – Мы познакомились неделю назад. Пару раз сходили в кино, погуляли по улицам, а сегодня он обещал устроить незабываемый вечер... Я не знаю, что на него нашло...

   Мне стало смешно. Мужик сдержал свое слово и действительно устроил ей незабываемый вечер.

   – Ты совсем не боишься его?

   Она не ответила. Я проводила ее до первого фонаря и рванула назад к реке. По времени прошло минут двадцать пять. Леший уже очухался и, сидя на песке, ощупывал голову. Потом достал из кармана брюк телефон.

   – Аглая, все сорвалось. Кто-то стукнул меня сзади, а эта придурочная убежала. Идите домой, не ждите меня. У нас в запасе еще девять дней. – Мужчина поднялся, привел одежду в порядок и, пошатываясь, направился к деревянным ступенькам.

   Я похолодела от догадки и быстро нырнула в кусты. Через девять дней дата гибели всех девушек – пятнадцатое июля. Неужели вместо одного маньяка – трое. В автобусе говорили о Лешем и двух девицах. Может они приносят девственниц в жертву какому-нибудь демону. С этих ненормальных станется. Только вот нынешняя девица явно не сегодня потеряла невинность. Даже влажный песок не охладил ее страсть. Я заметила, как она ловко спрятала свои вещички в сумку. Холодные капли росы с листьев упали мне за шиворот. Леший пошатываясь, прошел мимо меня. Вскоре шаги мужчины стихли. Пора покинуть приютившие меня кустики, "колдун" уже далеко – можно выползать из зарослей. И тут послышались женские голоса со стороны дороги.

   – Леший должен был напоить ее чаем со снотворным и просто подождать, когда она уснет. Что пошло не так? Кто мог его шарахнуть по башке? – воскликнула невидимая мне женщина.

   "Не била его по голове", – возмутилась я про себя.

   Вырубив Лешего электрошокером, я нечаянно наступила на пакет, лежащий рядом. Под ногой что-то треснуло, теперь поняла: это был термос с чаем. Только... если он должен был накачать ее снотворным, зачем душил? Я перестала дышать, прислушиваясь к разговору.

   – Вот и узнаем у него. А ну-ка позвони еще раз. Видимо, мы с ним разминулись. – Послышался грудной, с приятной хрипотцой, голос второй женщины.

   Такие голоса еще называют сексуальными, а его обладательницы злят меня сильнее всего.

   – Варька, он не отвечает. Вот гад! Отключил телефон.

   "Коллеги Лешего по цеху нарисовались, – поняла я. – Однако они не послушались и отправились на его поиски".

   Наконец все звуки смолкли, я вылезла из кустов и напоследок решила посетить местное кладбище. Почему бы не проверить расхожую байку: якобы не упокоенные души безвременно погибших бродят ночами и взывают к отмщению. Я бы их внимательно выслушала и даже не сильно визжала от ужаса. Мне любые сведения пригодятся. Вот и Бунин сказал:

   Нет, мертвые не умерли для нас!

   Есть старое... преданье,

   Что тени их, незримые для глаз,

   В полночный час к нам ходят

   На свиданье.

   Только мне нужно увидеть эти незримые тени и расспросить их о маньяке.

   Я не прошла и половину пути, как снова услышала голоса и цокот копыт. Шумное, однако, местечко это село. Все бродят, не спят ночами. Я уже по привычке спряталась за кустами и посмотрела на дисплей телефона. Мама родная, три часа ночи. На дороге показались всадники. Спасибо луне: я их прекрасно разглядела – это был все тот же Ангел и мужчина, сегодня сопровождавший группу туристов на конной прогулке.

   – Олег, мы не поторопились с новым маршрутом? Мне кажется, он немного труден для неподготовленных людей, – сказал Ангел. – Даже мы затратили времени больше, чем предполагали.

   – Все нормально, эта группа сама попросила маршрут большей сложности. Уж больно заказ хороший, не хочется упустить. Нужно сделать все, как надо, – ответил мужчина, названный Олегом.

   – А когда мы делали по-другому? – В голосе Ангела прозвучало удивление.

   – Не мы. Ты. Кто в последний раз был с дамами букой? – хмыкнул Олег.

   – Надоело. Они думают: заплатив за экскурсию, покупают и экскурсовода в придачу.

   – Больно ты, Матвей, стал привередлив. Два года назад таким разборчивым не был.

   – Тогда я еще не знал, что силиконовые красотки, как спички в коробке, похожи одна на другую, – буркнул Ангел.

   Я изо всех сил напрягала слух, но всадники уже отъехали далеко от моих кустов. И хотя звук их голосов в ночной тишине слышался еще какое-то время, слов я уже не могла разобрать. Так, значит, Ангела на самом деле зовут Матвеем. Оба мужчины водят экскурсии на лошадях и совершают пешие походы по маршрутам. А где-то неподалеку находится турбаза и конюшня. Я вышла на дорогу и постояла в раздумье. Пожалуй, для одной ночи приключений достаточно.

   "На кладбище всегда успею", – невесело подумала я и побрела в село, придерживаясь обочины и спасительных кустов.

   Недалеко от дома бабы Поли чуть не налетела на веселую компанию, пытаясь на слух обойти людей. На детской площадке в грибке-песочнице расположилась молодежь: трое парней и две девушки. Они сидели на низеньких бортиках песочницы со стаканчиками в руках.

   Ё-мое! Придется их как-то обойти. Через час окончательно рассветет, а я в своем черном прикиде. Распугаю всех местных жителей-жаворонков.

   – После пятидесяти жизнь только начинается. Поэтому я разливаю еще по пятьдесят грамм, – произнес крупный парень, плеская темную жидкость в протянутые ему стаканы.

   – Долго мы вас, девки, уговаривали, но после того, как я сломал зуб, а Коля штопор, наконец, вы перестали отнекиваться и пожалели нас, – добавил невысокий щуплый парень.

   – Ребята, а вы слышали, что в реке нашли утопленницу. Говорят, снова маньяк объявился, – произнесла одна из девушек.

   Я, собиравшаяся уже обойти компанию, насторожилась. Душа замерла и похолодела. Все-таки я надеялась на чудо. Хотелось верить: Алена жива! Неужели нашли сестру?

   – Хорошо, что маньяк выбирает только приезжих, мы можем не волноваться, – спокойно заметила другая девушка.

   Щуплый парнишка встал, расправил впалую грудь и поднял стакан.

   – Дамы, мы бы вас защитили, даже жаль, что в этом нет необходимости.

   – Не скажи. Хотя убиты приезжие, но жили-то в Вереево. Детдомовка собиралась хатку купить, а другая за местного замуж собиралась и до свадьбы жила на квартире у бабы Поли. Так что эти двое почти нашими уже были, – возразила защитнику одна из девушек.

   – Но родились-то они не здесь, значит, не местные. Своих маньяк не трогает, – стоял на своем рослый парень.

   "Какой патриот сыскался", – от злости у меня перехватило дыхание.

***

   Проснулась я от стука в дверь, посмотрела на часы – десять утра. Какого черта! Протирая глаза, распахнула дверь. На пороге стояла баба Поля. Она посмотрела на мое заспанное лицо и улыбнулась.

   – Горазда же ты спать. Иди завтракать. Я снова блинчиков испекла.

   – Баба Поля, не надо меня кормить! Вы и так мало за комнату взяли. Мне удобнее приготовить самой.

   – Сделай приятное бабке, одной-то кушать нет никакого удовольствия. А ты соня, легла рано – встала поздно. – Старушка пытливо посмотрела на меня.

   – Слишком вымоталась, сдавая экзамены, – скорчила я жалобную мину.

   После по-райски вкусных блинов меня снова потянуло в сон.

   – Настенька, а ты не больна? – заволновалась хозяйка, видя мои героические усилия, держать глаза открытыми.

   – Нет. Просто переела и теперь лень двигаться. У вас такие вкусные блинчики – чуть язык не проглотила.

   Баба Поля улыбнулась:

   – Правда? Ну ладно, иди подремай, видно и правда, замучили тебя учебой.

   "Интересно, сколько времени продлится действие зелья?" – зевая, подумала я и улеглась на кровать. Перед чаем с блинами я съела ложку Феодориного варенья. Проснулась я свежая и отдохнувшая. Посмотрела на часы и не поверила глазам – прошло всего полчаса.

   Из своей комнаты я позвонила следователю.

   – Егор Петрович, я услышала о девушке, выловленной из реки. Ее уже опознали?

   – Настя, а откуда ты узнала? Ее обнаружили только вчера вечером в половине десятого – В трубке слышался шум двигателя машины.

   – Случайно услышала от местных жителей. Я сейчас нахожусь в Вереево.

   – Этого еще не хватало. Я еду в село, подходи через час к опорному пункту. Если не боишься, посмотришь на утопленницу. Или лучше на опознание отца вызвать?

   – Не нужно. Я приду. – К горлу подкатил ком, руки похолодели.

   Я привела себя в порядок и вышла из дому. Полина Андреевна лущила горох, сидя на маленькой скамеечке.

   – Прогуляюсь, – пояснила я, видя ее недоумение.

   Дорогу до местных пинкертонов я спросила у прохожего, пока мне ничего не хотелось говорить хозяйке дома. На улице мне дважды попался на глаза полный не видный мужичонка в круглых очках. Я бы не обратила на него внимания, если бы не натолкнулась на его очень внимательный и серьезный взгляд, резко контрастирующий с внешностью скромного и робкого интеллигента. У меня мороз прошел по коже от этого взгляда. От интеллигента исходила нешуточная угроза. Я одернула себя. Вот так и начинается паранойя. Невысокий, аккуратный мужчина в тщательно отглаженной одежде меньше всего походил на убийцу, скорее на учителя.

   "А ты, конечно, в курсе, как выглядят убийцы", – прозвучал внутренний голос.

   Одноэтажное приземистое здание совсем не украшала неопрятная серая штукатурка "короед". Решетки на окнах и стальная дверь красоты не добавляли. Правда, дверь была гостеприимно распахнута настежь.

   Поднимаясь по ступенькам в опорный пункт полиции, я почувствовала на себе еще один необычный взгляд: трезвый, оценивающий, у забулдыги, сидящего на скамейке. Так, спокойно! Мужичок сильно смахивал на любителя заложить за воротник.

   "Может, и его начнешь подозревать? – укорила я себя. Вокруг одни маньяки. А разве нестранно, что алкаш сидит на лавочке возле полиции? Нестранно. Захотел посидеть, вот и сидит".

   Я прошла по коридору, читая таблички. Оказывается, здесь есть котельная, камера предварительного задержания и какая-то комната под названием КВД, возле двери с табличкой "Участковый" я притормозила. Ладони вспотели, сердце забилось быстрее. Ой, как не хочется входить! Взяв себя в руки, отворила дверь и вошла в кабинет.

   – Присаживайтесь, Зима. – Следователь хмуро посмотрел на меня. – Прежде всего, Настя, отругаю тебя. Ты зачем приехала в село? Неужели не понимаешь, что здесь опасно!

   – Егор Петрович, я осторожна. Мне просто необходимо было приехать сюда. – Дрожь в руках не унималась. Я вытерла мокрые ладони о джинсы и зажала кисти между коленей.

   – Зачем тебе нужно было ехать сюда? Надеюсь, ты не собираешься сама выяснять, что произошло с Аленой?

   – Собираюсь, – буркнула я и сердито посмотрела на следователя.

   – О Господи! – вырвалось у него. – Ты просто напрашиваешься, чтобы преступник обратил на тебя внимание. А у меня нет людей для охраны сумасбродных девиц. Соберись, я покажу тебе несколько очень неприятных фотографий. А ты, если сможешь, скажешь – это Алена?

   – Но я думала, что буду опознавать тело.

   – Его еще вчера увезли в городской морг. Фотографий будет достаточно. А если окажется, что нашли Алену, вызовем твоего отца. – Он разложил передо мной на столе жуткие фото.

   У девушки на снимках не было лица – сплошное кровавое месиво. Прекрасно сохранились только красивые светлые волосы очень похожие на волосы сестры. Фигура, телосложение тоже вроде бы ее.

   – Что скажешь?

   – Не знаю. Тут нечего опознавать, – растерялась я. – Одежда на ней осталась?

   Егор Петрович недовольно нахмурился и нехотя обронил:

   – Нет. У Алены были особые приметы: родинки, тату, шрамы?

   – Я давно не видела сестру раздетой... с детства, но заметных родинок на теле Алены точно нет. Она очень гордилась этим, и считала свою кожу идеальной. На щиколотке правой ноги Алена всегда носила золотую цепочку с тремя колокольчиками. При ходьбе они тонко звенели. Вадим еще смеялся: буренушка наша звенит колокольчиками.

   Следователь протянул мне еще пару снимков

   – Такая цепочка?

   Я ахнула и зажала рот рукой. Крупный план щиколотки утопленницы – цепочка с колокольчиками, очень похожая на ту, что носила сестра. И тут я вспомнила:

   – Была родинка у Алены, ее скрывали волосы... за правым ухом, – я взмолилась про себя: "Пусть ее не окажется у этого тела... пусть".

   Егор Петрович протянул мне еще одно фото. Волосы у девушки откинуты и за правым ухом четко виднелась темная родинка средних размеров. Я стиснула зубы: сомнений не оставалось – это Алена.

   – Боже мой! – Я все-таки надеялась на чудо и зря. Меня затошнило. – Можно я выйду? Мне что-то нехорошо.

   – Иди.

   Я встала со стула и, с трудом переставляя непослушные ноги, добрела до двери. – А группа крови тоже совпала? – Наверно, на моем лице следователь увидел остатки надежды.

   – К сожалению да. Может тебя проводить?

   Я покачала головой.

   -Уезжай, Настя, отсюда и побыстрей.

   Тошнота подступила к горлу, во рту стало кисло и горько. Я еле успела забежать за угол здания, как меня вырвало. Я приклонилась спиной к шершавой стене, пытаясь отдышаться. Поискала в кармане джинсов носовой платок, не найдя его, вытерла рот рукой. На душе лежала такая тяжесть, что дышалось с трудом. Закрыла глаза. Послышался звук шагов. Сквозь ресницы я увидела: подошел следователь.

   – Выпей. – Он протянул мне бутылку минералки.

   Я отпила немного, потом полила на руки, умылась.

   – Тот, кто сделал это с Аленой сядет в тюрьму. Я найду его, – заявила я, еле сдерживая слезы.

   – До чего же ты упертая. Мне не нужна еще одна жертва. Позволь профессионалам делать свое дело. Не путайся под ногами, тоже мне мисс Марпл...

   – Уже четыре нераскрытых убийства, не очень-то ваши профессионалы стараются. Вы не можете мне запретить. Я попробую!

   – Могу. Если будешь мешать следствию, запру в КПЗ.

   Почему-то меня не испугала угроза Егора Петровича.

   – До сих пор я вам не мешала.

   Следователь красноречиво поднял глаза к небу.

   – Да пойми ты, наконец, это не игрушки. Твою сестру сначала ударили ножом в спину, а потом били по лицу чем-то тяжелым. Ее убийство отличается от предыдущих.

   – Егор Петрович, все говорят: три девушки были убиты пятнадцатого июля. А откуда такая точная дата?

   – Последний раз их видели четырнадцатого. Скорее всего, он убивал их сразу или спустя несколько часов.

   – Если это так, почему он Алену убил раньше? Она не вписывается в график маньяка.

   – Выясним.

   Егор Петрович! – послышался чей-то голос.

   – Я здесь, – откликнулся следователь.

   К нам подошли двое мужчин в полицейской форме. Один, лет пятидесяти, невысокий, лысый, выглядел неопрятно: пуговицы на его объемистом пивном животе расстегнулись, в прореху выглядывала серая майка. Другой – молодой, стройный, розовощекий выглядел элегантно. Только большая лопоухость все портила, делая его лицо смешным и несерьезным.

   – Вам звонят из Апшеронска. – Мужчина вытер лысину несвежим носовым платком.

   Лопоухий заинтересованно посмотрел на меня.

   – Александр Васильевич, это Настя, сестра, найденной вчера девушки. – Следователь повернулся ко мне. – А это участковый села Вереево. – Вдруг чего обращайся к нему. Запиши его телефон. Продиктуйте ей, – сказал Егор Петрович пузатому недоразумению в форме. – А этот юноша его помощник Владимир, – следователь кивнул на ушастика. – К нему тоже можешь обращаться. Володя, скажите Насте свой номер, на всякий случай.

   Я записала в память мобильника названные номера. Мужчины ушли. Попыталась отклеиться от стены и не смогла: ноги не держали.

   "Вот, блин, сыщица! Возьми себя в руки", – отругала я себя.

   На негнущихся ногах смогла доковылять до скамейки и рухнула на нее рядом с сидящим алкашом. Сейчас мне было все равно где сидеть, лишь бы прийти в себя и отправиться к дому бабы Поли.

   – Что влипла? Посадят? Не расстраивайся, в тюрьме тоже люди живут, – посочувствовал мужичок.

   Я удивленно покосилась на него, невольно отмечая, приятный мягкий баритон.

   "Не пропил голос, надо же", – подумала я.

   – Сестру у меня убили. Опознавала ее по фотографиям, – мой голос дрогнул.

   – Ах ты, горемыка. На глотни. – Мужик сунул мне чекушку, аккуратно открыв непочатую бутылку водки.

   – Не пью.

   – А я пить и не предлагаю, только глотнуть, прийти в себя.

   Я взяла бутылку и сделала глоток. Жидкость обожгла горло, меня передернуло от отвращения.

   – Какая гадость! – Я опустила голову, пытаясь остановить слезы. Соленые капли упали на грязный асфальт.

   – Вот она развращенная сельская молодежь с утра хлещет водку, – послышался чей-то голос.

   Я подняла голову и замерла с бутылкой в руке. По улице двигалась целая кавалькада всадников на знакомых мне уже лошадях. Уже знакомая мне блондинка в щеголеватом костюме, сильно похожем на "амазонку" английских леди презрительно смотрела на меня. Она ехала на белой лошади, такое красивое животное я видела впервые. Рядом с ней заметила Ангела на вороном жеребце.

   "Вот гадство, откуда они взялись? – подумала я, чувствуя как лицо и шею, заливает краска.

   Матвей молча посмотрел на меня. Шатенка, едущая чуть позади этой пары, на роскошной каурой кобыле, не преминула уколоть:

   – Не удивлюсь, если окажется, что рядом с ней ее бойфренд.

   Мужичок хмыкнул и показал девушке средний палец. Я демонстративно сделала еще пару глотков под неодобрительным взглядом Ангела.

   – Спасибо. Мне полегчало. – Я отдала доброхоту бутылку. С грустью провожая всадников взглядом.

   – Зови меня Серега и не обращай внимания на этих финтифлюшек, – посоветовал новый знакомый. – Если ты упадешь – поднимешься, а они никогда.

   – Да вы, Серега, философ. Спасибо за сочувствие.

   А ведь мне, и правда, полегчало. Тошнота отступила, камень в груди превратился в кипящую злость на убийцу, погубившего Алену

   "Найду тебя, сволочь, и ты за все заплатишь", – пригрозила я неведомому врагу.

   Полина Андреевна встретила меня, сидя у раскрытого окошка кухни.

   – Прогулялась?

   Я кивнула. Прошла в дом и легла на кровать. Так плохо мне никогда еще не было. Проснулась с больной головой. Посмотрела на часы – прошел час, а показалось, проспала весь день. Ужасно хотелось пить. На кухне баба Поля ела борщ. Она принялась нахваливать его. Соблазнительный запах витал в комнате. Я махнула рукой.

   – Ладно, наливайте.

   Старушка повела носом.

   – Мне кажется или от тебя спиртным несет? – скривилась она.

   – Вам не кажется. Я опознавала сестру, а это не очень радостное событие, – Улыбчивая, симпатичная бабулька сейчас раздражала меня.

   – Боже мой, та бедняга, которую нашли вчера – твоя сестра? – Она всплеснула пухлыми ручками. – Но люди говорили, что пропала девушка из ансамбля. Я помню ее, красивая такая... вы совсем не похожи...

   – И все же она моя сестра. Погодите-ка, вы ее видели?

   – Да. – Баба Поля встала из-за стола, нарезав хлеб, добавила его в хлебницу.

   Я выжидательно смотрела на нее. Старушка уселась на стул и продолжила:

   – Девушки в нашем клубе дали один концерт, а после попросили пожилых людей остаться и помочь им записать старинные песни. Только зря все это. Никто в нашем селе не знает этих песен, по строчке только и напели.

   Я сказала: "Сходите к Феодоре, может, она вспомнит песни своей молодости".

   Но певуньи, как узнали, что бабка ведьмой слывет, наотрез отказались. Только беленькая, твоя сестренка, не струсила.

   "А и схожу", – сказала она.

   – Баба Поля, вы не знаете, ходила она к Феодоре?

   – Чего не знаю, того говорить не буду. А ты ведь приехала не реферат писать. – Старушка подперла голову рукой и внимательно посмотрела на меня.

   – Хотела узнать, что произошло с Аленой, почему утонула. И побыть там, где она провела последние дни. – Я не стала говорить собеседнице, что сестру убили. – Полина Андреевна, не сообщайте никому, что я родственница погибшей.

   – Все одно узнают, село-то у нас небольшое. Ну да ладно, болтать не буду. Жаль ее. Очень красивая девушка... была... – смутилась женщина.

   Борщ оказался выше всяких похвал. Мне казалось, я не смогу после случившегося проглотить и крошки, а умяла целую тарелку.

   – Ничего вкуснее не ела, – искренне похвалила я готовку бабы Поли. – У вас волшебные руки. А я оказывается черствый человек: сестра умерла, а у меня даже аппетит не испортился. – Горло сжали спазмы, слезы брызнули из глаз.

   Старушка встала, прижала мою голову к груди и погладила по волосам. От фартука бабули пахло ванилью, корицей и жареным луком одновременно, этот запах почему-то подействовал на меня успокаивающе.

   – Поплачь, поплачь. Горе все по-разному переживают, и еда тут ни причем.

   После обеда я посидела у ноутбука, действительно поработав над рефератом по истории русского обрядового танца. Потом собралась проведать Феодору. Я решила поспрашивать ее о коллегах по ремеслу: Лешем, Аглой и Варваре.

   Мне очень не хотелось, все во мне буквально восставало, но пришлось позвонить родителям и сообщить: нашли Алену. Отец сказал, что приедет в Апшеронск через пару дней. К тому времени он надеется, что закончат вскрытие и отдадут тело. В трубке слышались крики и плач мамы. Я выпила воды и сглотнула слезы. Как и ей, мне не верилось, что Алены больше нет. Я не чувствовала утраты и ругала себя за черствость и бездушие.