Текст книги "Главное – не влюбляться (СИ)"
Автор книги: Наталия Веленская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Глава 46
Не успела я выйти из переполненного душного бара, как сразу же поняла, что сюрпризов не предвидится. Увы, но нет, Саша и Ярик вовсе не тихо-мирно дымили в сторонке, и отнюдь не вели философские беседы. Они стояли чуть в отдалении от входа и орали друг на друга. Периодически проскальзывал отборный мат.
Гневная перебранка друзей разрывала умиротворяющую прохладу вечернего города, и смотрелась здесь абсолютно ни к месту, точно лишний не понятно откуда взявшийся кусочек пазла.
Да что ж они делают?! Даже не могу представить себе, чтобы мы вот так с Валькой или Аринкой могли сцепиться из-за какого-то парня. Да будь он хоть семи пядей во лбу! И чтобы так крыть друг друга матом? Они вообще в своём уме?! Тоже мне друзья называются!
Стало противно и как-то гадко, но вместо того, чтобы развернуться и уйти, я поспешила к двум озверевшим мужикам. Гениальное решение, ничего не скажешь. Мой инстинкт самосохранения, определённо, этим вечером решил сыграть в ящик.
Я не успеваю добраться до ребят, как вижу, что Ярик вдруг резко отскочил в сторону, пытаясь увернуться от удара. Но Саша оказался проворнее. Секунда – и Мереминского уже держат за грудки. Далее следует точный удар в челюсть.
Кажется, в этот момент я громко закричала от ужаса, и кинулась к ним со всех ног, чтобы остановить это безумие.
Ярик не остался в долгу, но бить морду боссу не спешил, ограничившись ударом в солнечное сплетение, и выиграв несколько мгновений, попытался заломить Корсакову сзади руку.
– Остановитесь!! – ору я. Боже, что делать? Как разнимать? Я ведь понятия не имею, как себя вести! Но чувствую, что мои навыки дипломатии им сейчас, как собаке пятая нога.
И где там чёрт возьми носит Сафина??!
– Лиз, уйди, – я слышу хриплый голос Александра третьего, который полон ярости и решимости.
– Нет! Немедленно прекратите!
– Лиза, здесь небезопасно! – рычит в ответ Ярик.
– Да что на вас нашло?!! – кричу я, нервно заламывая руки, пытаясь хоть одним из парней установить зрительный контакт, чтобы было легче уговорить остановить драку.
Но эти несносные упрямцы смотрели только друг на друга, сосредоточившись исключительно на драке. В этот момент Саша вырывается из захвата Ярика и сильно бьёт его по ноге. Мереминский не успевает увернуться, падает, но вместе с собой валит на землю друга. Сквозь возню и перекатывания по грязному асфальту я вновь слышу выражения, отнюдь не предназначенные для нежных дамских ушей. Но такие яркие и экспрессивные, что хоть бери ручку и записывай!
Казалось, ещё чуть-чуть и эти двое или до лужи докатятся или упадут на проезжую часть. Только этого ещё не хватало!
Меня окатила волна паники.
Да где же эта грёбанная охрана клуба? В очередной раз ни одного амбала рядом, когда они так нужны. Или всё, что находится за пределами бара, не в их компетенции? Что может сделать хрупкая девушка против двух разъярённых мужчин?
Рядом с парнями начали собираться зрители, но на помощь мне никто не спешил, чтобы разнять этих сумасшедших.
Когда Саша наконец сумел приподняться с земли, я не нашла ничего лучшего, как кинуться к нему на шею и повиснуть, обхватив его сбоку ногами. Теперь между ним и Яриком была я. И сомневаюсь, что они настолько безумны, чтобы продолжить драку, рискнув покалечить девушку.
– Саш, не надо, пожалуйста! – взмолилась я, впивая в него свой взгляд.
– Лиз, слезь с меня, я прошу! Мы с ним не закончили.
Я понимаю, что долго так не продержусь. Запрыгнула я неудачно – сбоку, поэтому одной рукой держалась за шею Корсакова, другой хватаясь за его руку и область лопатки. Ноги уже затекли, а пятая точка предательски тянула вниз. Но я отчаянно заёрзала, пытаясь подтянуться вверх, чтобы более удобно ухватиться за Сашу.
– Вы же лучшие друзья! Какого хрена вы тут устроили?! – не унимаюсь я. Саша злобно смотрит на Ярика. Я перевожу взгляд на Мереминского и вижу, что его удерживает Фара. Явился, не запылился!
– Не лезь не в свое дело, – чеканит Корсаков, обращаясь к другу. Я слышу, как тяжело он дышит, и как бешено бьётся у него сердце. Сверлит взглядом Ярослава, и я чувствую, каких ему усилий стоит сохранять относительное спокойствие и оставаться на месте.
– Не я, так кто-то другой, – кивает Ярик в мою сторону. Потом сплевывает кровью на асфальт. О чём он? Но конец фразы как будто, так и остался недосказанным, растворившись в вечерней мгле. – Если всё время оглядываться на хреновое прошлое, можно с лёгкостью прошляпить отличное будущее.
– Со своей жизнью на хрен разберись, философ!
Ярик криво усмехнулся, но оставил замечание без комментариев.
– Не все такие, как Я…
– Закрой рот! Ты ничего не знаешь!
– Да куда уж мне до вас таких великих и таинственных, – усмехнулся Мереминский, поднимая руки ладонями вперёд, будто сдаваясь. Ярик нетерпеливо отодвинул от себя Сафина, недвусмысленно намекая, что няньки ему сейчас не нужны, и он вполне может держать себя в руках. Достал из кармана носовой платок и промокнул им разбитую губу. Хотя и к его носу сейчас тоже не помешало бы приложить чего-нибудь холодного.
Я аккуратно постаралась слезть с Саши, конечно же, не без его помощи. Но далеко не уходила. На лице Корсакова я приметила всего лишь несколько ссадин. Я видела, что Ярик принципиально не бил его в лицо. В отличие от своего друга, Мереминский решил проявить благородство. Или просто беспокоился об имидже руководителя крупной компании, будучи опытным и дальновидным пиарщиком.
– Вы можете спокойно объяснить, что происходит, и из-за чего вы сцепились? – спросила я, обращаясь преимущественно к Саше. Из их матерных криков сложно было вычленить какую-то информацию, так скорее несколько описательных характеристик для личного дела. Я по-прежнему стояла рядом с Корсаковым, чуть заслоняя его обзор от Ярика и на всякий случай держала Александра третьего за предплечья.
Саша молчал на мой, казалось бы, такой простой вопрос. Я опустила взгляд на его когда-то чистую белую футболку, которая теперь была изрядно испачкана пылью и грязью. А увидев на ней ещё и несколько пятен крови я внутренне похолодела. До чего бы они дошли, если бы я не вмешалась? Неужели их так бы никто и не стал разнимать, предпочитая получать на халяву хлеба и зрелищ?
– Я объясню, но позже, – наконец ответил Саша. – Мы можем поговорить где-нибудь отдельно, без… лишних ушей?
Лишние уши – это явно увесистый булыжник в огород Ярика.
– Сейчас? – удивлённо выдохнула я. Им бы сейчас к врачу, обоим. Мало ли что они себе повредили? Удары обоих были отнюдь не дружескими. Какие к чёрту долгие серьёзные разговоры? Почему нельзя просто сказать в чём причина ссоры? Всё дело в ревности? Или в его прошлом, о котором я ни черта не знаю?
– Да. Или ты решила продолжить от меня бегать? – прищурился Саша и от промелькнувших в его взгляде злости и раздражения мне действительно захотелось сейчас уйти куда-нибудь подальше.
Вместо этого я резко отпустила его руку и отпрянула.
– Сейчас ты не в самом адекватном состоянии, чтобы разговаривать, – глухо отозвалась я, стараясь придать своему голосу стальные нотки. – Остынь, приведи себя в порядок и приезжай.
Разговаривать таким тоном с ещё не до конца успокоившимся мужиком – опасная авантюра. Но почему-то я была уверена, что Корсаков это стоически выдержит.
– А ты пока выслушаешь версию Мереминского? – вопросительно приподнял бровь Корсаков.
– Да, и что? Имею право, – скрестила я воинственно руки на груди. Но лёгкий весенний ветер, откидывает прядь прямо мне на лицо, сводя на нет все мои усилия, и предавая комичности моему образу.
Кстати, о Мереминским. Ни Ярика ни Фары я рядом с нами сейчас не наблюдаю. За разговорами с Сашей я совсем упустила момент, когда они вернулись в бар.
– Не верь всему тому, что он скажет, – попросил Саша, нежно касаясь пальцами моего лица и убирая за ухо, упавшую прядь волос. Одним простым жестом в одно мгновение выбивает почву из-под ног. Вот как он так делает? Эта мимолетная ласка была и приятна, и обескураживала одновременно. И особенно эта его виноватая улыбка, которая слегка тронула губы, и отозвалась у меня какой-то щемящей тихой болью где-то в районе груди.
Его странное поведение рождало тысячи новых вопросов. Сначала Саша рычит от злости, потом смотрит на меня глазами побитой собаки. Я ничего не понимала, и такая резкая смена эмоций меня почему-то пугала. Я невольно отшатнулась и сделала шаг назад.
– Да? И кому же мне верить? Только тебе?
Глава 47
Я ведь не первый раз слышу от него эти странные намёки по поводу Ярика. Я ничего не понимала, и мне это не нравилось. Очень не нравилось.
Саша окинул взглядом образовавшееся между нами расстояние, и как-то горько усмехнулся.
– Я подъеду, когда закончится выступление, – ответил Александр третий, полностью игнорируя мой вопрос. – Тогда и поговорим.
Я холодно кивнула и уже практически развернулась, чтобы уйти, но Корсаков резко притянул меня к себе, чтобы оставить на прощание проникновенный, нежный поцелуй.
Я почувствовала, как у меня подкосились ноги. Как можно уместить в одном поцелуе и такую нежность и трепетность, и одновременно страсть и ненасытность? Как можно ощутить холодным апрельским вечером такой опаляющий и прожигающий всё изнутри жар? Но я могла, ощущая все оттенки сменяющих друг друга чувств и эмоций, пронизывающих меня насквозь. Мне казалось, что я то ли парю сейчас над землёй, то ли лечу куда-то в пропасть в его объятиях.
Лёшка так меня никогда не целовал. Чёрт, да меня никто так никогда не целовал!
Я не хотела сопротивляться или отталкивать его. Наоборот, я хотела, чтобы он сжимал меня как можно крепче, нежно проводя рукой вдоль спины, запуская тысячи мурашек по телу. Чувствовать его губы, которые так уверенно и нагло впивались в мои… Если бы можно было доказать правду с помощью лишь одного поцелуя, Корсаков бы точно вышел победителем.
Неизвестная любовница, странные слова Мереминского – всё это осталось где-то там на задворках сознания. Я просто растворялась в этом поцелуе, полностью отдавшись моменту, позабыв обо всём на свете.
Наверное, это и есть мазохизм, когда понимаешь, что человек с тобой не до конца честен. И что скорее всего вы никогда не сможете быть вместе. Когда за один миг, когда тебе вот так до одури хорошо, ты готов страдать в будущем. Безумие, просто безумие!
Саша также неожиданно разрывает поцелуй, как и начал его. Я чувствую опустошение и отчаяние. В этот момент я не хочу никуда его отпускать, не хочу, чтобы он уходил.
Это неправильно так остро на него реагировать! Я так боялась впускать кого-то нового в свою жизнь, в свои мысли. Но когда он рядом, все мои установки летят куда-то в тартарары. И я перестаю принадлежать самой себе, отдаваясь во власть какого-то дикого коктейля чувств и эмоций. А это плохо. Это чертовски плохо! Я ведь знаю, чем всё это рано или поздно заканчивается…
– Я напишу, как подъеду, – прошептал он мне на ухо, прежде чем разомкнуть объятия.
Я молча наблюдала, как Корсаков отправился к своей машине, припаркованной на противоположной стороне дороги. Завёл мотор и, резко ударив по газам, растворился в опустившейся на город ночи.
На меня напало какое-то оцепенение. Адреналин понемногу утихал в крови, и я чувствовала, что начинаю мёрзнуть. Потому что, выбегая из бара, я забыла надеть свою куртку. Но ночная прохлада действовала отрезвляюще. Остыть и поговорить с Корсаковым чуть позже, было совершенно правильным решением.
– Значит, просто Саша? С которым у вас ничего нет? – раздался сзади голос Мереминского.
Я обернулась, обречённо уставившись на Ярика. Больше отпираться бессмысленно, кажется, он всё видел. Разбитую губу парня тронула едва заметная улыбка. Он не спеша подошёл ко мне и протянул мою кожанку.
– Спасибо, – рассеянно пробормотала я. Куртка была очень кстати. Как минимум, потому что в ней лежала пачка сигарет, которая поможет успокоить мне нервы. Чуть дрожащий рукой я достала одну, и стала шарить по карманам в поисках зажигалки.
Рядом с моим лицом неожиданно возник небольшой огонек, Мереминский услужливо помог закурить. Я удивленно уставилась на парня, который вслед за мной сделал глубокую затяжку.
– Ты что куришь?!
– После такого-то? – хохотнул Ярик. – Да тут и спиться недолго. Ваша Санта Барбара меня скоро в могилу сведёт!
Я не знала, что сказать. Почему-то внутри нарастало чувство вины за драку двух лучших друзей. Хотя, положа руку на сердце – бить друг другу морды я их не просила! Да и не так уж сильно я флиртовала с Мереминским тогда в офисе «АКВИРСа», чтобы Саша так взбеленился. Нутром я чуяла, что в этой истории для меня слишком много пробелов, и выводы пока делать рано.
– Извиниться не хочешь? – прервал Ярослав молчание, покосившись в мою сторону.
– За драку? – моргнула я. Он что умеет читать мысли? Или чувство вины, гложущее меня изнутри, можно с лёгкостью считать по моей физиономии?
– За враньё, – серьёзно проговорил Ярик. Я молчала, и лишь устало отвела взгляд. – Сейчас, я надеюсь, ты не будешь мне заливать, что между вами с Корсаковым ничего нет?
Отрицать что-либо теперь глупо. Но и рассказывать историю наших непростых взаимоотношений с Сашей, по сути, постороннему для меня человеку, мне было сложно. Даже если этот человек и являлся лучшим другом Корсакова.
– Извини, – проговорила я, наконец найдя в себе силы просмотреть в глаза Мереминскому. – Я правда не думала, что моё вранье приведёт к вашей драке…
– Ой да забей ты на эту драку, – отмахнулся Ярик, досадливо поморщившись. – Я сам специально нарывался.
Чего? Он сейчас серьёзно?
– Ты нормальный?! – воскликнула я.
– На всё есть причины, – усмехнулся Мереминский. – Отчасти я тоже виноват, так как заварил всю эту кашу…
– Какую ещё кашу?
Мереминский тяжело вздохнул, почесал затылок и с лукавой улыбкой предложил:
– Прогуляемся? Боюсь, разговор будет долгим.
Я кивнула. Ярик заснул руки в карманы джинсов и не спеша направился к пешеходному переходу. До конца стендапа оставалось чуть меньше полутора часов. Я искренне надеялась, что этого времени с лихвой хватит на все его долгие откровения. И я успею вернуться к тому моменту, как прибудет остывший и успокоившийся Корсаков.
Что поведает мне Яр? Насколько его версия будет отличаться от того, что скажет потом Саша? А главное, смогу ли я понять, кому из них нужно верить? Тяжело вздохнув, я потянулась за ещё одной сигаретой.
– Сашка уже несколько лет, как бросил, – вдруг решил сообщить мне Ярик, протягивая зажигалку. Миновав переулок Репина, мы вывернули на более многолюдную Молодогвардейскую, невысокие дома которой уютно утопали в свете уличных фонарей. – Скорее всего, периодически будет читать тебе нотации по поводу курения. Так сказать, по доброте душевной.
– С чего бы вдруг? – вопросительно подняла бровь я. Что-то я не помню, чтобы Корсаков на меня наезжал по поводу вредных привычек. Да и в клубе, я наблюдала, как он сам неоднократно ступал на тропу антизожа.
– Ну на правах твоего бойфренда, – ответил Мереминский и одарил меня хитрой улыбкой. Я аж споткнулась от такого заявления. И слово-то какое дурацкое подобрал!
– Он не мой бойфренд! – насупилась я, ускорив от злости шаг. Теперь уже Ярику пришлось подстраиваться под мой темп и догонять меня. Что в целом, не составило для этого длинноногого особой проблемы.
– Ну да конечно! А я по паспорту на самом деле Хуан Карлос, а вовсе не Ярослав.
– Э-э-эм…
– Лиз, это шутка если что, – засмеялся парень, глядя на то, как я непонимающе хлопаю глазами. – Ну не сейчас, так завтра будет. Что я Сашку, что ли не знаю, и его баранью упёртость?
– Между нами нет ничего серьёзного, и быть не может! – отчеканила я, выделяя каждое слово. Мысли о любовнице не давали мне покоя. И чего тянуть кота за хвост? Надо спросить напрямую, раз уж Мереминский настроен на серьёзный разговор. – Я не знаю, что ты там говорил про его прошлое, и какие у него тараканы на этот счёт, но одно я знаю точно… я не собираюсь пополнять гарем и становиться чей-то второй любовницей!
Кажется, от волнения я даже немного повысила голос.
– Погоди. У Корсакова есть любовница? – Мереминский резко притормозил посреди улицы и ошарашенно посмотрел на меня.
Он, что издевается? Сам же мне сообщил столь ценную информацию пару дней назад!
– Да, ты же мне сам тогда в офисе сказал…
– Я такого не говорил, – округлил глаза Ярик.
– Ну как же? – не сдавалась я, начиная понемногу чувствовать себя полной дурой. – Ты начал говорить, что Саша раньше отжигал не по-детски, а сейчас у него только одна любовница. Потом вошёл Корсаков и нас прервал. Помнишь?
Если он сейчас скажет, что мне всё приснилось, я точно стукну его чем-то тяжёлым!
Но Ярик не спешил с ответом. Вместо этого он моргнул раз, другой и неожиданно начал дико хохотать. Я воинственно сдвинула брови на переносице, продолжая сверлить его взглядом. Да что тут смешного-то? Стало как-то неуютно. Я выкинула раздражённо прочь недокуренную сигарету и скрестила руки на груди, наблюдая за реакцией парня.
– Яр, прекрати!
– Ой не могу…
Казалось, ещё немного и Ярослав захрюкает в порыве веселья. И это раздражало меня ещё больше. Идиотизм какой-то, честное слово! Пора уже всем поговорить начистоту и заканчивать этот театр абсурда.
Наконец Мереминский оборвал смех, и чуть отдышавшись, продолжил:
– Лиз, единственная любовница, которая сейчас есть у Корсакова – это его работа.
Глава 48
Значит… всё, что я себе надумала – это неправда?
Я хотела в это поверить, и в то же время безумно боялась. Я ведь из тех людей, у которых не бывает абсолютного счастья. Всегда есть какое-то «но» или подвох.
– Собственно этот факт и подводит меня к началу истории, – тяжело вздохнул Ярослав.
Огромной силой воли я заставила себя отмереть и внимательно посмотрела на Мереминского.
– Это правда? Ты точно не шутишь?
– Могу поклясться на крови, – проворчал Ярик, снова доставая носовой платок. Губа будто в подтверждении его слов начала опять кровоточить. – Или поверишь на слово?
Я кивнула и не смогла скрыть смущённой улыбки. Да что там улыбка, мне казалось, ещё немного и я воспарю от радости!
Совсем незаметно мы дошли до Ленинградской – главной пешеходной улицы Самары, которую многие жители города сравнивали с Арбатом в Москве. Пройдя мимо забавного памятника Дяде Стёпе, мы нашли одну свободную лавочку и тут же поспешили её занять. Ночь была далеко не самой тёплой, но гуляющий по Ленинградке народ это не останавливало. Вдали, через несколько домов от нас играли уличные музыканты. Я чуть напрягла слух, чтобы расслышать слова, которые уносил куда-то в ночь весенний ветер. Что-то из старенького и до боли знакомого.
Сердце бьётся вновь, а думал нет его…[1]
– Вы такие смешные оба, – тяжело вздохнул Ярик. – Ты почему-то поверила в какую-то любовницу. Сашка повёлся на историю с подкатом, и который день ходит от ревности на стенку лезет. Честное слово, вас как детей можно обвести вокруг пальца!
– Значит ты это всё специально подстроил??! – мой голос задрожал от гнева. Жаль только я сейчас никуда не могу его выплеснуть. Ну не бить же в самом деле и так изрядно покалеченного человека?
– Я, – не скрывая своего довольства подтвердил Мереминский. – Специально, преднамеренно и положа руку на сердце – ни капли в этом не раскаиваюсь.
Руки зачесались ещё сильнее. И аргумент о том, что Мереминскому и так уже изрядно наваляли, понемногу терял свою актуальность.
– Так! Не надо тут на меня смотреть убийственным взглядом! Да, мне пришлось вот так проверить и тебя и Сашку. Но я действовал в интересах друга. И можно сказать совершенно бескорыстно. Ну или почти бескорыстно…
– Господи, да ты можешь уже наконец нормально всё объяснить??! – не выдержала я, невольно повышая голос.
– Лиз, дай ему шанс, – Ярик моментально становится серьёзным. Поднимает на меня глаза и смотрит будто прямо в душу. – Сашка хороший парень, которому в последнее время не очень везёт. А судя по тому, как он среагировал на мою проверку, ты ему и правда небезразлична…
Вот такого поворота событий я точно не ожидала!
– Корсаков – уникальный человек. Здания он строит классные, это факт. Но при этом он совершенно не в состоянии построить нормальные отношения, – вздыхает парень и вновь тянется к сигаретам. – Вечно выбирает не тех, кого надо… Не могу сказать, что он раньше из-за этого сильно страдал. Сама понимаешь, молодость, глупость, и погулять хотелось, да и не до серьёзных отношений было…
– Ну вот пусть и гулял бы дальше. Я тут причём? – слушать про похождения юного Корсакова у меня абсолютно нет никакого желания!
– Может и гулял бы, – соглашается Ярик. – Только вот больше не гуляется… Роман Викторович, отец Санька, отошёл от дел по состоянию здоровья. Вся компания перешла в управление Сашки, но не полностью. Там свои мутки с советом директоров, углубляться не буду. Крови пьют много, ответственность большая. А Корсакову надо доказать, что ему можно полностью доверить холдинг. Проект «Корсар» – это очень важный этап для окончательной передачи ему всех полномочий. К ни го ед . нет
– Так может и не надо ему сейчас распылять внимание по всяким пустякам вроде личной жизни? – усмехаюсь я.
– Лиз, то, что он в последние годы так ушёл с головой в работу – это не нормально. Для него не нормально. Я прекрасно помню, каким он был раньше. И я очень не хочу, чтобы Санёк в итоге угробил своё здоровье, как и его отец.
– И ты думаешь, что наличие серьёзных отношений как-то исправит его трудоголизм?
– Не исправит, не искоренит, но точно поможет найти баланс. Раз уж мой разгульный образ жизни его больше не прельщает, то ведь можно попробовать пойти другим путем?
– Как завещал дедушка Ленин?
– Именно, – усмехается Мереминский. – Лиз, ты ему действительно очень нравишься. Я никогда не видел его таким, как сегодня, честно! Но по части серьёзных шагов, Сашка сейчас может быть настоящий тормоз. Немного подрастерял наш Дон Жуан форму…
Да ну? Что-то я особой медлительности у Александра третьего не заметила. Не из тех, конечно, кто дубинкой по голове и в пещеру, но вполне себе уверенный и целеустремлённый товарищ.
– Добрый ты, однако, – у меня в ответ вырывается лёгкий смешок.
– Не спорю, я – добрейший души человек. И Саню я знаю, как облупленного. Он может быть и самоуверенным и наглым упрямым бананом, но после того случая с Шакуровой, во всём что касается женщин, наш Ромео теперь проявляет некую осторожность. И я его не виню, – слегка пожимает плечами парень. – Тут любой бы на его месте в запой ушёл, а он… только с головой в работу. Но ты-то другая, Лиз…
– Кто такая Шакурова? – фамилия кажется мне смутно знакомой. Это и есть то самое неприятное прошлое Александра третьего?
– О бывших, значит у вас разговора ещё не было? – хмыкает Ярик. Отрицательно мотаю головой. – И справки по поводу Санька ты тоже не наводила?
Изумленно округляю глаза:
– Интересно, а это я как бы смогла провернуть?
Нет, серьёзно, я ведь помню – всё, что мне удалось найти в интернете о личной жизни Александра третьего можно с лёгкостью уместить в одно единственное предложение «28 лет, не женат, детей нет».
Мереминский в ответ лишь неопределённо крякает.
– Значит, Сашка потом сам поделиться, когда посчитает нужным. Скажу лишь, что там история совсем… мрак.
– А фамилия Шакуровой мне должна о чём-то говорить? – возвращаюсь я главному вопросу. Что это за женщина, которая оставила огромный и печальный след в жизни Корсакова?
– Возможно. Янка была мисс Поволжья и финалисткой конкурса «Самарская красавица», и чего-то там ещё.
Отвожу взгляд на мимо проходящих по пешеходке людей. И тяжело вздыхаю.
Ну разве могло быть как-то иначе? Это было ожидаемо и до банальности предсказуемо. Но всё равно выбивало из колеи. Мисс Самара, Поволжья, Мира и всех вселенных месте взятых – именно такие девушки и должны быть рядом с Корсаковым, а не я.
– Мировой славы она, конечно, не сыскала, но в прессе и на ТВ её раньше часто крутили, – продолжил Ярик. – Поэтому, скорее всего, ты её где-нибудь видела.
– Возможно, – уже безучастно отзываюсь я. Недавнее парящее настроение очень быстро скатились к нулю.
– Эй, чего за грусть в голосе? – не оставил без внимания мой резко потухший взгляд Мереминский. – Завидовать там, Лиз, нечему.
– Хорошо, не буду, – невесело усмехаюсь.
– Я серьёзно. Ноги у неё, конечно, длинные, но сукой она оказалась редкостной…
– Яр!!
– Что Яр? Может и нехорошо так при девушке, но некоторых представительниц вашего пола иначе и не назовешь, уж извини.
Последний комментарий ещё больше подогрел моё любопытство. Что ж такого эта мадемуазель сделала Корсакову?
– Ладно. К чему ты мне вообще всё это рассказал?
– Ты меня спросила, зачем я этот цирк с подкатом устроил, вот я и объяснил – не могу стоять в стороне, когда лучший друг, бездарно прое… Профукивает свою жизнь, сидя в офисе. Ему нужен был пинок под зад с этой ревностью, чтобы начать действовать, и он его получил. Я убедился, что ты ему действительно интересна. И значит есть шанс, что он в итоге не сольётся и не обидит тебя, променяв на работу. Ты, Лизк, тоже показала себя с лучшей стороны, и прошла мою проверку. И потому, дети мои, теперь я смогу спать спокойно! Я реабилитировался, и совесть моя наконец-то чиста!
Ярослав под конец речи вновь включил режим балагура и даже от важности слегка надул щёки.
– За что реабилитировался-то? Перед Сашей?
– Да-а, напортачил я недавно с помощью, – смеётся Ярик, – Корсаков только от Янки более-менее отошёл, а я его решил расшевелить. Чёрт меня дёрнул зачем-то вывести его в простой народ…
– И чего ты опять натворил?!
– Да ничего особенного, правда! Нарвался он из-за меня на какую-то городскую сумасшедшую… Сашка не очень любит это все вспоминать, и я его понимаю. Если что – пускай этот разговор останется между нами, ок?
Киваю в ответ.
– Я просто хотел его немного расшевелить. Ну знаешь, банально взять на слабо. Если, вокруг нет нормальных девушек, а только одни суки, то значит, надо просто сменить обстановку. Вот я предложил Сашке пойти познакомиться на улице с любой девушкой.
– С любой?…
– Ну да. Вообще с любой, хоть с первой попавшейся. Так сказать, чтобы доказать, что есть ещё порох в пороховницах, и выйти из зоны комфорта, – смеётся Мереминский, – Сама понимаешь, шанс, что ему попалась бы очередная модель или кто-то из его привычного окружения, был равен нулю. Собственно, так и произошло, – усмехается Ярик, – Только ему какой-то совсем невменяемый экземпляр попался. Он потом всю неделю ходил злой, как чёрт…
– Да?
Мысли вихрем кружились в моей голове. Сердце зашлось в каком-то бешеном ритме. Он ведь говорит обо мне? Получается, наша встреча с Сашей – дело рук Ярика?..
– То она ему про семейную драму наплела, то какой-то левый телефон дала. Потом вообще от него сбежала, – непринуждённо продолжал болтать Ярослав, не замечая моего оцепенения и растекающегося по венам ужаса. Он знает историю нашего знакомства с Корсаковым! Только не знает, что та самая городская сумасшедшая – это я! – Поэтому наш товарищ Корсаков потерпел сокрушительное фиаско. Он почему-то был уверен, что стоит ему только отползти от своего рабочего места и всё – весь мир, и все бабы у его ног. Только вот оказалось, что ни хрена подобного! Поэтому он и ходил потом злющий, как не знай кто. В общем, хотел я сделать, как лучше…
– А получилось, как всегда, – растерянно заканчиваю я, ощущая внутри полнейший раздрай.
– Да кто ж знал, что так получится! Я просто хотел, чтобы он наконец уже выполз из своей раковины. Ну надо ему это было, я ж видел – немного поразвлечься, вернуться в строй. Или может чего и путного бы у них вышло, кто знает. А в итоге – девушки нет, машины нет. А виноват кто? Конечно, Ярик!
– А что с машиной? Он вроде ничего не говорил, что с ней какие-то проблемы…
– Ты про Вольвец, на котором он сегодня рассекает? Да что этому шведскому монстру будет, – улыбается Мереминский. – Я ж говорю, мне надо было его взять на слабо. Поэтому для большей мотивации пришлось спорить на его любимый Порше.
[1] Песня «Оно», группа «Танцы минус».
