Текст книги "Главное – не влюбляться (СИ)"

Автор книги: Наталия Веленская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 36

– Ч-ч-чего? – округляю я глаза.

– Расслабься, Лизк, не в тебя, – ободряюще похлопал меня по плечу Саня. Я облегчённо выдохнула. И надеюсь, не слишком шумно. – Но вы с ней, кстати, похожи… Красивая такая чёлка…

Я не понимающие уставилась на него:

– Какая ещё чёлка? Нет у меня никакой чёлки, Сань…

– Да это сленг, Лизк. Если кратко, то это среди наших девушка, которую все уважают… не абы какая там, кхм, понимаешь ли, – говорит Александр второй. А меня прямо-таки умиляет это его манера закашливать матерные выражения, наиболее неприемлемые на его взгляд для моих нежных ушей. – Вот только не знаю, как к ней грамотно того…

– Подкатить?

– Ага, – кивает Саша. И мне кажется, что у него даже немного покраснел щёки и уши. Вот дела!

Будь его дама сердца обычной девчонкой, я бы может и смогла бы ему помочь. Конфеты, букеты и прочую банальную чепуху ведь никто не отменял. Но как покорить сердце девушки из тусовки байкеров?

– Ну ты нашёл к кому обратиться, – хмыкнул я. – Вот кто-кто, а я в ваших фишках вообще не секу…

– Да и не надо в наших. Мужики пытались по-нашему к ней и так и сяк. Только ей это все по боку, – тяжело вздыхает Саня, задумчиво провода рукой по своему ёжику на голове. – Так что надо, наверное, что-то такое, девчачье что ли.

– Так подари ей красивый букет, многие девушки любят цветы, – предложила я. Лично я вот тому ходячее подтверждение. – Могу дать контакты очень хорошей цветочной мастерской. Только там это… букеты недешёвые, – замялась я.

– Чё думаешь, мне для своей дамы сердца кэша жалко? – нахмурился Александр второй. Даже брови воинственно сошлись на переносице. – Да я для своих женщин никогда ничего не жалел, как говорится, даже последнюю куртку готов отдать!

– Может рубаху, Сань?

– И рубаху тоже. Я ж говорю, кэш – не вопрос, – отвечает парень, не замечая моего сарказма.

Я про себя усмехаюсь, и выкидываю обертку от мороженого в ближайшую урну. Надо бы достать зеркальце из сумки и посмотреть, не испачкала ли я лицо в мороженом. А то этот товарищ точно ничего не заметит. Как пить дать, скажет: «Нормальная ты, Лизк, чёлка. Ну подумаешь, нос в крем-брюле измазан, может это у вас девчонок макияж такой, кто ж вас знает».

– Я бы вот и на тебя, Лиз, не скупился, если бы ты мне шанс дала себя проявить, – хитро прищуривается Саня. – И вообще я б такую любовь-морковь закатил, обалдела бы! В хорошем смысле, конечно. Если б кто-то меня не морозил по полгода со свиданием…

– Какой полгода, Сань! Мы с тобой месяц назад познакомились, – смеюсь я.

– Да, помню я, как вы на всю улицу с подругой смеялись, – искренне улыбается мне Саша, перенося меня мыслями в тот холодный мартовский день. – Я ещё тогда подумал, красивый у тебя такой смех, искренний…

Вижу, что не врет и как-то так с теплотой в голосе вспоминает этот момент. А я даже немного смутилась от слов парня.

– Сань, без обид, ты парень отличный, но какое свидание? Ты ж мне как брат, которого у меня никогда не было, – решилась расставить я все точки над i. И для пущей убедительности даже прижала руку к сердцу. – Все детство просила родителей братика мне заделать, а они ни в какую. Вот и пришлось жить с одной сестрой занудой…

– Ага, красиво заливаешь. Меня прям почти пробрало, – смеётся Санек. Но судя по его реакции вполне адекватно воспринял мои слова. Что ж, фундамент френдзоны заложен и стены успешно возведены. Можно выдохнуть с облегчением. – Кстати, надо бы к цветам какой-нибудь движ ещё придумать, – возвращается к насущным делам парень.

– Ну ты мне дай больше вводных данных, что за девушка, какие у неё интересы, – говорю я, радуясь смене темы.

– Активная такая, на месте не сидит, – снова задумчиво проводит рукой по своей короткой шевелюре Александр второй. – Потому и говорю – нужен движ. Кино там, или кафе – это для неё скука смертная.

Движ. Хм, есть у меня одна идея. Сама бы не отказалась посетить это место.

– Как насчёт скалодрома? – спрашиваю я.

Я уже давно хочу туда сходить. Только Валька каждый раз подкалывает меня, что помимо моего убегания от проблем в работу, я ещё удумала уползти от них вверх по искусственной горе.

– Ого, спасибо! Должно зайти, – вижу по загоревшимся глазам Санька, что идея ему пришлась по душе. – . Сначала, наверное, цветы, потом того… на скалодром приглашу. Надеюсь, Римка заценит!

Ага, значит даму сердца зовут Римма.

– Ну ты башковитая, Лизк! Спасибо! – восхищенно басит Саня. – Знаешь, ещё чё подумал? Ты же на работе презентациями занимаешься? Вот бы тебя к нам в компанию, и ты бы меня вначале того… ей презентовала. А потом уже я с букетом такой подкатил…

– Сань, это каким образом я тебя презентовать должна? – опешила я от такого заявления.

– Ну это там красивый, сильный, весёлый, надёжный, щедрый, классный…

– Ага. И главное – скромный! Я тебе, что Лариса Гузеева?! – пыхчу возмущённо я. – Давай уж сам. План наметили, вперёд и с песней! Раньше же ты как-то знакомился и звал девушек на свидания!

Саня трагично вздохнул, и кинул на меня хитрый взгляд:

– Ну не хочешь замолвить за меня словечко, не надо, – протянул парень. – И вообще, Лизк, может я и твою личную жизнь хочу устроить. У нас в компании, между прочим, много холостых нормальных ребят.

Ага, к котором я ближе, чем на метр, побоюсь подойти из-за их железных коней.

– Э-э-э нее, я как-нибудь сама.

В кармане пальто завибрировал гаджет.

– Точно? – не унимается Саня.

– Точно, – подтверждаю я, доставая телефон и открывая пришедшее сообщение. Отправителем, которого был конечно же Корсаков.

Глава 37

Ответить Александру третьему я решилась только в трамвае. Во-первых, для меня было немного дико переписываться с парнем, пока гуляю с другим. Пусть этот другой и был просто знакомым. Во-вторых, я изо всех сил оттягивала разговор о предстоящей встрече.

Хотя, если он так заинтересован увидеться…

«Я могу только в четверг вечером»– пишу я. А что? Нет, я не ревную. Вроде бы. Просто от мысли о том, что всякие куклы Барби будут тереться вокруг Корсакова, почему-то внутри всё закипало.

«Не вопрос. Заберу тебя с работы, поужинаем», – отвечает Корсаков.

Что? А как же вечеринка, о который вещала Зубкова?

А была ли на самом деле вечеринка?

«А у тебя что, никаких планов нет поинтереснее?»– кажется, пальцы сами в обход здравому смыслу набирают сообщение и нажимают «отправить».

«Нет. А должны?»

Хм, может Зубкова всё-таки наплела нам с три короба?

Отправляю Корсакову задумчивый смайл. Пускай, если хочет, считает меня странной. Хотя чего ещё ожидать от девушки, которая вначале знакомства отшивала его, прикрываясь несуществующей семейной драмой?

***

В среду мне предстоял очередной холодный обзвон и лишь одна короткая встреча с утра для подписания контракта. Клиент был небольшой – детская языковая школа. Хотя после подписания договора с «Корсаром» любой клиент и любая прибыль была, как капля в море. Но я была рада.

А ближе к обеду неожиданно раздался звонок от Ярослава.

– Привет, Лиз! Как там поживает лучший продажник всея Руси?

Чего? На «ты» мы, конечно, переходили, но всё равно было непривычно. Как в прочем и чересчур бодрый и весёлый тон Мереминского.

– Ярослав, не понимаю, о чём ты? Причём тут всея Руси…

Про премию лучшего продажника, что я получу за контракт с «Корсаром» знал только сам Корсаков. Но он же не мог проболтаться об этом своему пиарщику? Да и зачем?

– Ой не прибедняйся. У меня тут весь отдел уже который день на ушах стоит, сколько им макетов привалило согласовывать, – ржёт в трубку Ярослав. – С удовольствием послушаю увлекательную историю, как тебе это удалось. Так сказать, из первых уст…

Вот чёрт!

– … заодно и конкурс обсудим, – продолжает Мереминский. – Предлагаю встретиться, накидать совместно идеи, устроив небольшой мозговой штурм. Можно прямо сегодня, в обед. Если у тебя нет никаких встреч.

Вот я попала! С этой сдачей номера и подписанием контакта с Александром третьим я совершенно забыла о необходимости придумывать идеи для конкурса совместно с «Корсаром».

– Ярослав, понимаешь ли…, – начинаю невнятно блеять я в трубку. Надо срочно выкручиваться! Нужно придумать какую-то отмазку почему ни я, ни кто-либо другой из редакции не сможет приехать на встречу с Мереминским. Любую ерунду, хоть что-нибудь! Но язык, как назло, будто прилип к нёбу.

– Или, хочешь сказать, что, заполучив рекламный контракт, конкурс вам стал уже по барабану? – по-своему трактует Ярослав затянувшеюся паузу, и в целом, он не далёк от истины. Но знать ему об этом не обязательно.

– Нет, ты что! – наигранно бодро возмущаюсь я. – Просто у нас сейчас ни пиарщицы, ни кого из боссов нет на месте…

– Ты что ко мне весь бабсовет свой собралась тащить? – смеётся главный пиарщик. – Вообще-то я только тебя, чисто по дружески зову поговорить по душам, идеи накидать, пока у меня окно в расписании есть.

– Хорошо, я приеду. Только сразу говорю, что пока никаких интересных версий по поводу конкурса мы не придумали, – осторожно говорю я

– Ага, я понял. Что-нибудь из европейской кухни, если закажу, нормально будет? – пропускает моё замечание мимо ушей Ярослав.

Тяжело вздыхаю, уже жалея, что согласились. Кажется, кому-то ещё больше плевать на наш совместный конкурс. Ярославу лишь бы выяснить, как я смогла уболтать Корсакова на размещение в нашем журнале. И почему считается, что любопытство – это чисто женский порок?

Глава 38

Сегодня я не при параде, и потому чувствую себя не очень уверенно, выходя их дверей лифта. Стильный дорогой офис, сотрудники, которые одеты по дресс-коду, но при этом выглядят собранными, деловыми, и тут я такая… Простенькие зауженные джинсы, свободного покроя чёрный пиджак и тонкий жемчужно-серый свитер. Ситуацию не спасают даже ботильоны на каблуке. Как будто я решила сбежать с последней пары в универе, и каким-то чудесным образом попала в офис солидной компании.

Мереминский стоял чуть в отдалении от лифта и о чем-то оживленно общался с высокой стройной блондинкой с каре. На этаже то и дело раздавался их громкий смех. Кажется, это секретарша Александра третьего. Как его там зовут? Карина? Нет, Марина, точно!

– А вот и моя богиня продаж! – завопил при виде меня на весь коридор пиарщик. А я хочу вжаться в стену и постараться с ней слиться, чтобы никто не заметил моего стыда. Вместо этого я медленно подхожу к весёлой парочке, вся красная как рак.

Ну вот зачем так орать и привлекать ко мне всеобщее внимание? В поведении Мереминского явно что-то поменялось, не могу понять только, что.

– Маринчик, познакомься, это Елизавета Бельская, менеджер по продажам рекламы в журнале «ГородОК». Теперь уже, наверное, можно сказать, в одном из наших ключевых информационных партнёров… Да, Лиз? Марина, личный ассистент Корсакова. Или вы уже знакомы?

– Да, мы виделись, но нас тогда не представили… Добрый день, Марина, – промямлила я, под пристальным прожигающим взглядом секретаря. Неужели она меня вспомнила? Губы девушки сжались в тонкую нить, глаза чуть прищурены. Мне кажется, у неё даже дыхание изменилось, стоило мне подойти. Я возможно не самый наблюдательный человек в мире, но тут даже плакат рисовать не надо, и так понятно – мне здесь не рады.

Чёрт, да не хотела я нарушать ваше веселье, нечего на меня так смотреть!

– Добрый день, – цедит в ответ Марина.

– Ладненько, мы пойдём, – говорит Мереминский, чуть приобнимет меня за плечи, направляясь в сторону своего кабинета, – Настал час для откровенного разговора, да, Лиз?

Подмигивает мне, а я аж раскрываю рот от такой наглости и беззвучно хватаю ртом воздух. А еще у меня стойкое ощущение, что помощница Корсакова смотрит на меня как-то подозрительно. Хотя я для этого вообще ничего не делаю. Это все чертов Мереминский!

– Мариш, не скучай! Ещё заскочу!

Личный ассистент Корсакова лишь неопределённо повела в ответ плечом, и круто развернувшись на каблуках, поспешила на свое рабочее место. Тоже мне цаца нашлась! Я с удивлением посмотрела на её огромные шпильки и длинные ноги, растущие реально от ушей. Если у тебя и так практически модельный рост, зачем ещё больше делать из себя каланчу? Тот же Ярослав, конечно, был немного выше её, но над всеми остальными сотрудниками офиса Марина возвышалась точно водонапорная башня. С короной на голове, не иначе.

В общем, она мне не понравилась. А может, я просто отзеркалила её эмоции и отношение ко мне. Или я просто завидовала. Такие, как Марина, могут сколько угодно жрать пирожки без вреда для фигуры, а целлюлит перекинется воздушно-капельным путем на соседку слева. Ведьма, не иначе!

– Ярослав, объясни мне, что за цирк ты устроил? – стараюсь спокойно говорить я, когда мы заходим вместо кабинета Мереминского в небольшой зал для переговоров.

На столе уже разложены контейнеры с едой, стоят бутылки воды и кувшин с соком. Чуть в отдалении располагается еле слышно гудящий ноутбук. Хвала небесам – здесь были непрозрачные стены! Значит, не придётся себя чувствовать рыбкой в аквариуме, на которую сбежится посмотреть половина компании. Богиня продаж. Это ж надо додуматься!

– А что? – хитро прищуривается Ярослав, жестом предлагая мне разместиться на одном из кресел, стоящих рядом с едой. – Я что-то сказал не так?

– Какая я тебе богиня продаж…

Присаживаюсь на стул, закипая от возмущения.

– Ну а кто отхватил несколько сотен тысяч бюджета на рекламу, которых не было запланировано? Я что ли? – смеётся Ярослав, располагаясь рядом, откидываясь на кресле и закидывая руки себе за голову. – Я босса полгода уже уговариваю одну фишку на открытие ТРЦ провернуть, а он ни в какую… Нет бюджета и всё! А он мне друг детства, между прочим! Мы с ним знакомы еще с тех времён, когда под стол пешком ходили. И тут в понедельник мне сообщают чудесную новость. Я минут пять себя за руку щипал, думал ещё не проснулся после весёлых выходных. Смотри, вон синяк до сих пор до конца не прошёл…

Ярослав закатывает рукав темно синего джемпера, который очень выгодно оттеняет его небесно-голубые глаза. Я никакого синяка у него на руке не замечаю, но на всякий случай навешиваю на лицо сочувственное выражение.

Информацию, что они с Корсаковым друзья детства, записываю на подкорку сознания. Вдруг пригодится?

– Итак, как тебе это удалось? Я на полном серьёзе подумываю устроить мастер-класс для нашего отдела продаж, пускай эти бездари поучатся. Расскажешь им свои секретные фишки.

– Да нет у меня никаких секретных фишек! – бурчу я, ковыряясь вилкой в контейнере с едой. Вместо мяса с гарниром я от волнения схватилась сразу за салат.

– Ну да, конечно, – отмахнулся от моих слов пиарщик. – Давай колись уже, как он согласился?

– Просто рассказала ему о плюсах нашего издания, о целевой аудитории, – начинаю вдохновенно врать я, быстро заглатывая помидорку черри. Само собой от спешки и нервов один из кусочков помидора попадает не в то горло, и я начинаю усиленно кашлять. Хватаюсь за бутылку с водой и жадно пью. А руки предательски дрожат.

– Всё нормально? Может, похлопать по спине? – озабоченно смотрит на меня Ярослав. Я отрицательно мотаю головой, стараясь восстановить дыхание. – Ты давай поаккуратнее, а то в попытках скрыть правду, ещё ненароком себя покалечишь.

– Я говорю правду! – обиженно засопела я, мысленно пытаясь поверить в свою же ложь. Ну а что? Про аудиторию у нас на самом деле был разговор.

Ярослав внимательно смотрит на меня, отстукивая пальцами по столу. Замечаю, как уголки его губ ползут вверх.

– Я понял, – говорит он, чуть щуря глаза. – У тебя на Корсакова какой-то компромат? Да?

Глава 39

Что-о-о? Ещё немного и у меня глаза влезут из орбит от удивления. И как ему вообще в голову такое пришло?!

– Нет у меня никакого компромата! Ярослав, хватит искать двойное дно там, где его нет, – отбиваюсь я, воинственно втыкая вилку в кусочек курочки в салате.

В самом деле, ну какой компромат? Что Саша классно целуется? Так Мереминский под дулом пистолета у меня этой информации не выведет!

– Ой ли.

– Я думала, ты позвал меня варианты для конкурса накидать, а не нервы мотать, – напоминаю я, потянувшись за соком. От волнения вон даже стихами заговорила. Ярослав галантно берет кувшин и наливает мне в стакан апельсиновый фреш. Взгляд полон любопытства и хитрости, но чувствую, что пыл немного поубавился. Значит, надо стоять на своём до конца, или срочно переводить тему. На тот же треклятый конкурс.

– Одно другому не мешает, – усмехается Ярослав, приступая к своему обеду. – И вообще, это компенсация.

– За что?!

– Ну ты же работаешь преимущественно в женском коллективе. Догадайся, каково мне пришлось, когда весь отдел дружно начал страдать и причитать, что им в конце месяца прилетело какую-то кучу рекламных макетов согласовать. А временных ресурсов на это заложено не было, – поясняет Мереминский. – И чего мне стоило держать в узде ораву психически неуравновешенных ба… девушек.

Да уж, для кого контракт с «Корсаром» это настоящий праздник, а для кого головная боль. Некогда не задумывалась над этим вопросом, каково это быть по ту сторону. Да и большинство моих клиентов были не настолько крупными, чтобы содержать целый отдел пиара и рекламы. А вот что такое женский коллектив, мне не надо пояснять. Увы, я уже прекрасно познала все его прелести на своей шкуре.

– О-о… может мне лучше сбежать отсюда, пока не поздно?

– Не боись. Пришлось сказать, что это была моя затея с размещением в вашем журнале, да и с конкурсом тоже, – практически с набитым ртом говорит парень, накидываясь на свой стейк.

– Спасибо, конечно… Но почему? – не понимаю я. Зачем он взял огонь на себя? Ведь правда заключается в том, что к руководству «АКВИРСа» пролез очередной продажник и нагло втюхал им кучу рекламы, которая, по сути, им не особо-то и нужна. Причем сыграв на личном интересе владельца компании.

– А ты думаешь любой адекватный человек в этой компании поверит, что сам Александр Романович решил слить кучу денег хрен пойми на что, без всякого повода? И завалить всех дополнительной работой, вне рамок информационной стратегии? Когда у нас и так все сроки по открытии трц горят? Только в его огород камни никто кидать не рискнет, а козёл отпущения нужен всегда… Или ты сама хотела по тридцать три правки по каждому макету получать?

– Нет, конечно. И что ты им сказал, своей команде?

– Не помню, – слегка хмурится Ярослав, задумавшись. – Вроде что-то наплёл… мол, мы недостаточно охватили один из сегментов целевой аудитории.

Наконец, добираюсь до второго контейнера и обнаруживаю там дольки картофеля и что-то похожее на куриный рулетик. Рот моментально наполняется слюной. Отрезаю небольшой кусочек и еле себя сдерживаю, чтобы не замычать от наслаждения. Все-таки нехило я проголодалась.

– И всё же, а как тебе это удалось на самом деле?

Вот пристал. Как? Да пятой точкой кверху! Мереминскому в Гестапо надо работать, честное слово! Это только с виду он такой милый голубоглазый обаятельный парень. А за всеми этими улыбками, шутками, и вкусным обедом скрывается истинный мотив – вцепиться в меня, как клещ, пока я не выложу правду!

– М-м-м, – мычу я, стараясь потянуть время. – Я вот тоже заметила, что вы охватили далеко не все сегменты аудитории…

– Так, всё, давай тут не сочиняй, и жуй нормально, а то опять подавишься от своего вдохновенного вранья, – хмыкнул в ответ Ярослав.

Я не давлюсь. Нет, вместо этого судьба решила наградить меня куском мяса, который был максимально пропитан соусом. Очень горячим соусом! Поэтому откусив кусок, я в ужасе зажмурилась и поспешно попыталась подальше убрать вилку ото рта. Кусок соскакивает с вилки, предательски разваливается в воздухе и щедро обливает мне губы и подбородок соусом. Потрясающе!

– Да чтоб тебя! – ругаюсь я, хватаясь за салфетки. Надо достать из сумочки зеркальце и привести себя в порядок. Почему-то ощущение такое, будто у меня теперь все лицо в этом чёртовом соусе!

– Ну ты даёшь! – ахает Ярослав. – Не обожглась?

Хороший вопрос. Кожу неприятно пощипывает в нескольких местах. Наверное, там точно есть покраснения. Ну вот что тут можно сказать? Криворукость явно родилась вперёд меня.

– Нет вроде, – пытаюсь найти в сумочке зеркало. Но похоже, сегодня не мой день. Под руку попадается всё что угодно, кроме заветного предмета. – Яр, посмотри, я все стёрла?

– Нет, дай сюда салфетку, – тяжело вздыхает Ярослав. – Лиз, вот скажи, как ты лоб-то умудрилась испачкать?!

Двигаюсь чуть ближе к Мереминскому, подставляя лицо. Ярослав, недовольно бурча себе под нос, слегка касаясь пальцами, приподнимает мой подбородок. Начинает усиленно орудовать по лицу салфеткой, убирая следы злосчастного соуса.

– И что здесь происходит? – раздаётся сзади знакомый голос.

Корсаков.

Всё-таки нигде не спрятаться от него, не скрыться.

Я и так не горела особо желанием с ним сегодня пересекаться, а тут ещё и картина маслом. Точнее соусом – застывшие я и Мереминский, который держит моё лицо, можно сказать, в своих руках непозволительно близко к своему.

Приплыли.