Текст книги "Мальчишник. Райское наслаждение"

Автор книги: Наталия Рощина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Я легко входила в придуманный образ. Главное – не переиграть и вовремя остановиться. И я остановилась. И тотчас пришло мрачное ощущение непоправимого: мой муж был любовником Лады. Она так уверенно судит о нем, будто успела досконально изучить его характер, привычки, взгляды. Да, один из его принципов – не бросаться деньгами. При всей своей щедрости Лева порой отказывал в мелочах. Проходило время, и я понимала, что его отказ мотивирован. Лева – своеобразный человек. Хотя я и прожила с мужем девять месяцев, я лишь надеялась, что немного знаю его. Не до конца, ибо, как известно, мы и себя-то до конца не знаем. Одному Богу известно, как должны сложиться обстоятельства, чтобы сущность человеческая раскрылась окончательно.

– Вася, твой взгляд выводит меня из себя! – прошипела Лада, сжимая нервно бокал с шампанским. Я ждала, когда же он хрустнет в ее тонких пальцах с безукоризненным маникюром.

Ладино шипение взорвало меня. Моя ревность лишена всякого здравого смысла? А я не знала, с чего начать, чем все это закончится. Мне стало так неприятно, что я скривилась в крайней степени презрения ко лжи, недосказанности, позерству. При этом я ругала и себя, но подруге досталось по максимуму. Я вложила в свои слова все, что в эти минуты подсунуло мне воспаленное, разыгравшееся воображение.

– Ты спрашиваешь, почему я так смотрю на тебя?

– Да, спрашиваю… – Куда подевался апломб моей самоуверенной подружки. Бокал в ее руке мелко дрожал. Впервые за долгие годы я испытывала настоящее удовольствие от того, что совершенно не боюсь Ладу, меня не интересует ее реакция. Мне было все равно, чем все это закончится.

– Я смотрю и думаю, что за женщина передо мной? Откуда в ней столько уверенности, почему она так хорошо знает, на что способен чужой муж? Что дает ей повод делать его жене замечания и пытаться выставить ее последней дурой?

– Да, ты выглядела глупо.

– Ты не смеешь так со мной разговаривать.

– Этого никто не слышал, – ответ прозвучал фальшиво.

– Достаточно того, что я слышала!

– Вася, это смешно. Давай остановимся.

– Откуда тебе знать, как отреагирует на мое предложение Лева?

– Не стоило бросаться словами. Лузгин относится к той категории мужчин, которые отвечают за свои слова. Тебе не показалось, что ты поступила опрометчиво? – Лада вскинула голову, словно норовистая лошадь.

– Ты переходишь все границы! Ты пытаешься манипулировать мной даже там, где я могу пройти с закрытыми глазами. Однажды я уже давала себе слово не подпускать тебя слишком близко к своим проблемам. Но я его не сдержала. Я постараюсь исправиться!

Последнюю фразу я прошептала, потому что наш взрывоопасный диалог привлек внимание окружающих. Мне захотелось уйти немедленно из этого светлого зала, где мне с самого начала стало так тревожно. Я пришла, чтобы не сидеть дома, чтобы не смотреть завороженно на телефон. Я надеялась избавиться от дурных мыслей, от плохих предчувствий, снов, перемешавшихся с реальностью. Вместо этого я поссорилась с лучшей подругой. Я была слишком расстроена, чтобы адекватно реагировать на невинные шутки, на справедливое замечание. Это было то состояние, когда все представления переворачиваются с ног на голову. Но я была уверена, что правда на моей стороне.

– Вася, я не выдержу, если мы сейчас поссоримся, – тихо произнесла Лада, опустив глаза. Когда она вновь посмотрела на меня, я увидела в них слезы. – Ты с самого начала была какая-то чужая. Ты словно не здесь. Ты пытаешься оттолкнуть меня. Мы ведь пришли сюда не для этого, правда? Ты не можешь так со мной разговаривать, я ведь здесь ради тебя…

Это был удар ниже пояса. Я не хотела быть виноватой в слезах подруги. Глубоко вздохнув, я закусила губу, запрокинула голову и шумно выдохнула. Я попыталась изгнать все те глупые мысли, что сама нанизала, словно бисер, на непрочную нитку. Одно неловкое движение – нитка рвется, все зря.

– Признайся в том, что я хочу от тебя услышать, – попросила я, умоляюще глядя на Ладу.

– Мне стало неприятно, что Тарас слушает тебя, открыв рот, и совершенно забыл обо мне, – нашлась она. Посмотрев на бокал с шампанским так, словно она видела его впервые, Лада одним глотком опорожнила его. Тот, что с подносом, возник мгновенно. Лада одарила его взглядом «безавансной» – ее словечко – благодарности. – Спасибо, любезный.

– Ты можешь быть такой мелочной? – не поверила я.

– Такой эгоистичной, – поправила Лада, отводя взгляд.

– Раньше у нас не было подобных прецедентов. Мы никогда не делили мужчин.

– Мы и сейчас этого не делали.

– Я тебя не понимаю. Думала, что понимаю, а сейчас…

– Все когда-нибудь случается впервые, – философски изрекла Лада. Она постепенно приходила в себя. Слезы высохли, в движениях не было нервозности. – Я – стерва. Ты прекрасно знаешь об этом, я – тем более. Варя – периодически напоминает. Что же в этом нового? Разные проявления стервозности, и только.

Мне показалось, она наговаривает на себя, чтобы скрыть истинную причину своего неожиданного выпада. Но мне не хотелось отметать вариант ее ревнивого отношения к невниманию в собственный адрес. Это лучше, нежели мои фантазии на тему Лады и Левы. Но я не собиралась отказываться от моих подозрений. Узнаю у Варьки. Я не уверена, что это удастся, но попытаться решила. Итак, есть два очень важных вопроса, которые требовали разъяснения моей всезнающей подруги.

– Ладно, проехали, – миролюбиво согласилась я.

– Пойдем, я покажу тебе картину, которая понравилась мне больше всего, – защебетала Лада, переводя разговор. Она снова была главной, хотя я лишь сделала неудачную попытку поменяться местами. Нет, мне хорошо на своем. Пусть все остается, как было всегда.

– Пойдем, Леонидовна. Просвещай.

Я, конечно, согласилась, но все то время, что мы провели у картины со странным названием «Полет внутрь», боролась с ощущением, что все это происходит не с нами. Это не мы, а наши двойники решили сходить на выставку Тараса Звягина и чуть не поссорились из-за несуществующей проблемы. Я подумала, что как бы долго мы ни дружили, истинная сущность каждой из нас за семью замками. Мы ведем себя друг с другом определенным образом, выстраиваем схемы, модели поведения. Мы прячем свое истинное «я». Мое «я» рвалось домой, потому что даже окруженная таким количеством народа я чувствовала себя абсолютно одинокой, потерянной, чужой. Сегодня Ладуся не подействовала на меня как обезболивающее или, на худой конец, – успокоительное. В душе кровоточила рана, голова раскалывалась от вопросов, остававшихся без ответа.

Наверное, это символично, что Лада подвела меня к «Полету внутрь». Мне нужно именно это: заглянуть глубоко в себя, разобраться со своими сомнениями, проблемами, комплексами. Я искоса глянула на Ладу: интересно, случайно она подвела меня к этой картине или таким образом дала понять, что чувствует мое настроение? И я снова испытывала к своей лучшей подруге самые теплые чувства. Я была благодарна ей за недосказанность, за резкость, за ревность. Меня переполняла гордость, что такая удивительная женщина дорожит моей дружбой и пытается сделать мою жизнь лучше. В сущности, все мы эгоисты. Обычные люди, мы ищем проблемы там, где их нет, яростно или обреченно стремимся их решать. Я принадлежу к самокопателям-самоистязателям. И я в который раз обрадовалась тому, что рядом со мной совершенно другая женщина. Иная. В чем-то мы – антиподы, и, может быть, поэтому нас так тянет друг к другу. Мы так дружны.

Лада тронула меня за рукав моей воздушной блузы:

– Ты не слушаешь меня, – укорила она. На ее лице играла улыбка.

– Я тебя обожаю, – я сжала в ладонях кончики ее пальцев.

– И я тебя, Платоновна, но, пожалуй, пора, – вздохнула Лада.

Она решила, что попытка развлечь и отвлечь меня потерпела неудачу. Никогда и ни за что она не признается в этом, но выберет совершенно иной способ встряхнуть меня. Я читала это в ее глазах. За годы нашего общения я научилась понимать ее без слов. Быть может, сказывалось влияние Варьки. Вот уж кто видит все, как на рентгене. Для нее очевидно даже то, что нам, простым смертным, вовсе не ясно. У нас уже интересный симбиоз: каждый сосуществует в области влияния другого, находя в этом нечто необходимое для собственной благополучной жизни. Я не могу без Лады, Лада – без меня, Варька – это самый любимый, самый ранимый и почитаемый человечек в нашей неразлучной тройке. Она невероятным образом умудряется лавировать между нами, внося гармонию в каждодневную суету. Я считаю, что мы подпитываем друг друга. Говорят, это невозможно, а вот у нас получается.

Мы попрощались с Тарасом. Лада оставила ему визитку. Она – хозяйка нескольких косметических салонов «Феникс» и этим гордилась. А я, домохозяйка с высшим образованием и знанием трех иностранных языков, с завистью подумала, что мне в жизни не хватает подобного кусочка картона. В нашем мире это – информация о твоих достижениях. Короче – твоя визитная карточка, а мне нечего написать, разве только перечислить иностранные языки, которыми я когда-то владела. Грустно…

SHAKE’AHEM, БЭЙБИ!

Лада даже не предполагала, как глубоко задела меня тем, что небрежно протянула Тарасу свою визитку. Я усмотрела в этом скрытую демонстрацию превосходства. Так ведь я и так все понимаю, зачем же лишний раз мордой в грязь? Мы вышли из выставочного зала, и я тут же выразила Ладе свое негодование. Она ошарашено вскинулась и остановилась. Чуть склонив голову набок, вперила в меня пронизывающий взгляд. Наверное, от шампанского в глазах ее плясали чертики. У меня мурашки побежали по коже. Я пожалела, что высказала свое недовольство.

– Вася, не пытайся убедить меня в том, что ты сказала это от души, – Лада достала из сумочки пачку «More». – Покурим?

– Да, только не здесь, – я предложила пройтись до парка. Благо, до него пять минут неспешной ходьбы. Я уже забыла, когда в последний раз гуляла по его аллеям.

– Хорошо.

Лада шла рядом. Я поняла, что она не в восторге от этого вечера. Мои опасения подтвердились, едва мы присели на первую попавшуюся скамеечку. Напротив нас гордо возвышался величественный памятник Шевченко. Мой взгляд скользил по ухоженной клумбе, зелени деревьев. За широкими стволами и раскидистыми верхушками скрывалось серое здание оперного театра. Но Лада не дала мне вдоволь наглядеться на картину щедрого лета, насладиться ароматами вечернего парка. Предупреждая мое недовольство, она решила взять инициативу в свои руки. Как всегда.

– Что произошло после того, как я положила телефонную трубку и до того момента, как мы встретились у входа на выставку? – спросила Лада, выпуская дым изо рта.

Я завороженно смотрела на серое колечко дыма, которое вытянулось и неподвижно зависло в воздухе. Оно почему-то напомнило мне огромную булавку для галстука. Мои глаза отказывались верить увиденному. Воображение, подогретое шампанским, нарисовало то, что стало причиной всех злоключений сегодняшнего вечера. Но я дала себе слово ни за что не рассказывать Ладе о случившемся. Во-первых, я не знала, как об этом рассказать. Скорее, в шутливой форме, потому что иначе мой рассказ смахивал на бред женщины с, мягко говоря, неустойчивой нервной системой. Подобное меня не устраивало. Во-вторых, я хотела бы обсудить ночное происшествие с Варькой. Она – единственный человек, которому я могла довериться, не опасаясь быть осмеянной. Лада уж слишком критична, особенно, если это касается меня. Мне сейчас меньше всего хотелось быть ужаленной ее острым язычком. К тому же я полагала, что в ответ на мои излияния она начнет излагать свою теорию о главенстве секса и удовольствий в нашей жизни. Это могло стать последней каплей, потому что ни секса, ни удовольствий у меня давненько не наблюдалось. Поэтому я молчала, разминая коричневый столбик сигареты. И вдруг я поняла, что просто ищу причину, чтобы не откровенничать с Ладой. Никогда еще она не была так далека. Я решила, что бывают времена, когда даже самой лучшей подруге лучше не знать о том, что творится у тебя на душе.

– Мы перестали друг другу доверять? – обиделась Лада. – Мы уже не подруги?

– Теперь твоя очередь говорить глупости? – спросила я.

– Ладно, как знаешь, – быстро сдалась Лада. Подозрительно быстро, учитывая ее характер. Она решила не наезжать на меня сразу, а дождаться более удобного случая, в уверенности, что он вот-вот представится.

– Давай еще пройдемся, – предложила я, так и не закурив. Последнее время я совсем мало курю. Мне это нравится. Я всегда знала, что не завишу от сигарет, никакой зависимости – это только ритуал, который надо исполнять.

– Хорошо. В какую сторону двинемся?

– К стекляшке, – быстро ответила я. Мне не хотелось оказаться возле оперного, осторожно двигаться в толпе, боясь быть сбитой с ног любителями скейта. Меня не прельщала перспектива оказаться среди влюбленных, которые будут то и дело попадаться на пути. Я буду смотреть на них с завистью, а они на меня – с жалостью. Только не это! Пройдемся по аллее вверх, к площади Свободы. Здесь количество влюбленных на квадратный метр поменьше.

– К стекляшке так к стекляшке, – Лада не сопротивлялась.

Я вдруг подумала, что за весь вечер не поинтересовалась, а как у нее-то дела? Это было нехорошо, но я тут же нашла оправдание: сегодня мы собирались залечивать мои раны. Зазвонил мобильный. Не моя мелодия. Мама Лады.

– Кстати, мама передает тебе привет, – сообщила Лада.

– Спасибо. Как она?

– Отлично, как всегда. Ты же знаешь маму… – глубоко затянувшись, Лада сделала неопределенный жест рукой.

Тетя Женя всегда относилась ко мне с симпатией. Я тоже испытывала к ней аналогичные чувства и, кроме того – восхищалась ее женственностью, сексуальностью, которая с возрастом, по-моему, никак не уменьшалась. Она принадлежала к тому типу женщин, которые с годами расцветают. Но при всей своей природной красоте эта женщина очень долго ждала своего счастья. Ее нынешний муж, отчим Лады, с которым тетя Женя уже много лет, кажется, стал мужчиной всей ее жизни. Парадоксально! Лада рассказывала, каким нелегким был путь матери к этой благополучной, полной настоящей любви и взаимопонимания жизни. Даже без подробностей, которые подруга тактично опускала, я получила подтверждение старой истине: не родись красивой. Три неудавшихся брака Лады, наверное, сценарий жизни, которого Ладусе не избежать. Она тоже должна выстрадать свое счастье, так же, как и ее мать. Девочки часто повторяют судьбу своих матерей. Хотелось верить, что сбудутся все ее мечты. При всей самодостаточности, независимости и энергичности Ладуся отчаянно нуждалась в любви. Это единственное, чего она не могла купить за деньги, за очень большие деньги, которые зарабатывала уже не один год. Я имею в виду настоящие чувства, а не продажную любовь. Находясь в постоянном поиске, Лада совершала одну ошибку за другой, но, как говорит наша всезнающая Варя: «У каждого свой путь. Нужно пройти его до конца».

Я осторожно взяла Ладу за руку, сжала ее пальцы и в ответ получила легкое пожатие. Не сговариваясь, мы с улыбкой смотрели друг на друга. Улыбка Лады неотразима. О такой сияющей роскоши большинство может только мечтать, но моя подруга могла позволить себе все лучшее, в том числе и стоматолога.

– Улыбка – твоя визитная карточка, – твердила Лада. – Ты еще ничего не успел сделать, толком не сказал ничего, но твоя улыбка говорит яснее любых слов.

Сейчас эта жемчужная улыбка ослепила меня. Приятно жить, осознавая, что рядом с тобой живет дивная красота. Мне казалось, что с годами красота моей подруги становится еще идеальней, в ней появилось нечто… неземное. Иногда я жалела, что не родилась мужчиной. Кроме успехов в бизнесе, я бы мечтала об одном – добиться расположения белокурой красавицы с восхитительными голубыми глазами. Уж я бы приложила все усилия, чтобы затмить других мужчин.

Однажды мы с Ладой пофантазировали на эту тему. Моя подруга – это сплошная сексуальность, она готова всячески экспериментировать для достижения наивысшего наслаждения. Помню, ее весьма вдохновила фантазия о нашей возможной близости. Поскольку изменять свой пол я не собиралась, Лада стала решительно выяснять мою истинную ориентацию. Я чувствовала, что она с удовольствием бы узнала о моей скрытой «розовости», что я отдаю предпочтение женскому полу. К тому же в то время я была отчаянно против всяких там мужчин в моей жизни. Так что темперамент и фантазия моей подруги могли подвигнуть нас на весьма пикантное приключение. Она кокетничала со мной, пытаясь «раскрыть» мою истинную природу. Благо, я была тверда и даже не пыталась отшучиваться. Я дала понять, что секс для меня – это территория, где ирония, шуточки, какими бы безобидными они ни были, не уместны.

Я так восхищалась Ладой, что напрочь позабыла о всех своих неприятностях. То, что красота спасет мир, – об этом писалось давно, но сейчас она спасала меня. За это я должна быть благодарна моей несравненной Ладусе.

– Хочу десерт, сладкий десерт, – капризно произнесла Лада, выбрасывая сигарету.

– Что ты предлагаешь? «Париж»? «Бисквит»?

– Надо сменить масть.

– Ты снова о нас, как о кобылицах. Если уж мы родились серыми в яблоках, то никак не станем вороными, – возразила я.

– Давай пойдем вон туда, – Лада указала на противоположную сторону.

Там было несколько небольших кафе, при входе толпились стайки молодежи. Тусовка для тех, кому до двадцати – так бы я назвала это место. Но Лада, не дожидаясь моего согласия, уже взяла меня под локоть и повела к пешеходному переходу. Сопротивляться бессмысленно. Подруга в том состоянии, когда перечить ей означало получить на свою голову не самое лучшее приключение.

– Ладуся, тебе не кажется, что для нас это слишком шумно? – Все-таки я сделала попытку высказать свое отношение к происходящему. В ответ я услышала только нарочито громкий стук каблучков подруги, когда мы спускались по ступенькам кафе. Перед тем, как нырнуть в бездну, я взглянула на вывеску – «Алиса». Название ни о чем не говорило. Можно предположить, что это имя хозяйки или любимой девушки хозяина. В любом случае наше пребывание в этом заведении можно считать случайным капризом моей белокурой подруги, которая, разумеется, с первых секунд обратила на себя всеобщее внимание. Для этого ей было достаточно пройти к барной стойке и, небрежно тряхнув копной волос, оглянуться на раскрасневшихся, утопающих в сизом дыму посетителей. Я почувствовала себя бесплатным приложением к журналу «Мурзилка», выходящем на иврите. Отсутствие длинных волос, которые, как я теперь понимаю, придавали мне некоторую уверенность в себе, привело к внутренней нестабильности. Медленно проведя ладонью по короткому ежику, я сказала себе, что выгляжу я отлично. Собственно, я была в этом уверена всего час назад, особенно, когда взгляд огромных сияющих глаз Тараса все чаще останавливался на мне. Но в этой душной полутьме, взрываемой грохочущей музыкой, я как-то несколько потеряла веру в свою привлекательность. Все откровенно пялились на Ладу. На ее лице появилось выражение нескрываемого удовлетворения. Кажется, я поняла: то была месть за Тараса, вниманием которого я завладела на выставке.

Лада осталась верна себе. Разве я могла на нее обижаться? Это женщина с большой буквы не имела соперниц. Она знала это, и порой играла в придуманную ею же самой игру, очки в которой присваивались за наибольшее количество восхищенных взглядов, за самый лестный комплимент, за качество флирта. Она всегда побеждала, потому что в этой игре ей не было равных. По крайней мере, я не встречала более женственного, более сексуального и привлекательного создания, чем моя подруга. И я окончательно и бесповоротно пришла к выводу, что Лада – создание неземное и воспринимать ее нужно такой, какая она есть. Единственный минус – ее поразительная способность навязывать тебе собственные принципы, желания. Я очень легко попадаю в ее сети. Правда, за последнее время, когда мы стали встречаться реже, ее влияние несколько поубавилось. Но Лада очень быстро наверстывала упущенное. Наш поход в «Алису» подтверждал это.

Я не представляла, что мы можем здесь остаться более, чем на двадцать минут. Мне хотелось поскорее выбраться из этого душного пространства, убежать от грохочущей музыки, взбудораженной молодежи. Мы с Ладой явно не вписывались в общую картину бесшабашного веселья, царившего здесь. Но кажется, то было сугубо мое личное мнение. Лада устроилась на высоком стуле и, притопывая ногой в такт музыке, жестом подозвала официанта. Я села рядом, положила сумочку на колени. Мне казалось, что стоит отвлечься хоть на мгновение, сумочка безвозвратно исчезнет. Моя суетливость и настороженность были замечены ироничным молодым барменом. Его взгляд лишь скользнул по мне, и вскоре я перестала для него существовать, потому что все его внимание было сосредоточено на прекрасной блондинке с идеальными формами. Не в моих правилах подслушивать чужие разговоры, но, пытаясь перекричать музыку, Лада обращалась к нему достаточно громко.

– Нам бы два десерта из серии тех, о которых приятно вспомнить на следующий день, – Лада кокетливо облизнула губы.

– Может быть, начнете с нашего фирменного напитка? – улыбнулся бармен.

– Может быть… – пропела Лада.

Я искоса наблюдала за ней, не понимая, с чего бы это она запустила в ход тяжелую артиллерию? Каждый взгляд – словно взрыв, поражающий прямо в сердце или несколько ниже. Я поняла, что мне отведена роль серой мышки, для которой, в лучшем случае, найдется рыженький, маленький, невзрачный партнер. Придется мне провести с ним остаток вечера, пока Лада будет кружить голову голубоглазому блондину, похожему на Вэла Килмера. Я помешана на актерах, знаю их фамилии, фильмы, в которых они играли. Так вот, бармен напомнил мне того Килмера, который еще делал первые шаги в большом кино. Я посмотрела на Ладу – да, она была шикарнее Мишель Пфайфер, с которой в то время встречался Вэл. Это означало, что нашему бармену повезло гораздо больше, чем голливудской звезде. Я как раз хотела высказаться по этому поводу, но Лада опередила меня, совершенно сбив с мысли своей эксцентричностью.

– Познакомься, Володя, это моя лучшая подруга Василиса.

– Очень приятно, – парень продолжал колдовать над коктейлем. Кажется, страстное желание Лады слопать сладкий десерт сменилось не менее страстным оценить фирменный коктейль.

– Ты здесь один такой красавчик, или у тебя есть добрый приятель? – продолжала Лада. Я попыталась незаметно ущипнуть ее за бедро, но Лада с силой ударила меня острым каблуком. Взбрыкнулась, как породистая кобыла, короче говоря.

– Тебе мало одного красавчика? – наклонившись к Ладе, поинтересовалась я.

– Мне и трех будет мало, – пожала плечами та. Ее ответ прозвучал гораздо громче моего вопроса.

– Ну и аппетиты у вас, девчонки! – восхищенно произнес Володя. Он зверски тряс коктейль, красный от возбуждения. Я могла дать голову на отсечение, что у него затяжная эрекция, и он нуждался в экстренной помощи.

Лада не стала комментировать его слова. Она лишь прищурилась, рассматривая танцующих девиц. Да, здесь танцевали в основном девушки, парни сидели за столиками или курили на крыльце. Открытые пупки, юбки, едва держащиеся на узких и не очень бедрах, казалось, вот-вот сползут и упадут на пол. Чтобы чем-то занять себя, я стала искать самую красивую девушку среди танцующих. Мой взгляд упал на довольно приятную брюнетку. Она выглядела старше других, более уверенной. Ее длинные волосы, спадавшие тяжелыми волнами, доходили до талии. Возле девицы увивался парень. Мне такие не нравятся, но, как говорится, это дело вкуса. Казалось, девушка тяготится его вниманием. Мне было жаль ее: молодая, красивая, а вынуждена терпеть общество парня, который ее попросту раздражает. Вот парадокс – рядом редко оказывается тот, к кому ты сама испытываешь симпатию.

– Не грустишь? – Лада наклонилась к моему уху.

– Нет, – солгала я. Мне нужно поблагодарить подругу за поход на выставку, за ее попытку расшевелить меня. Может быть, «Алиса» тоже служит этой цели?

– Мы не слишком выделяемся? – лучезарно улыбнулась Лада.

– Смотря что ты имеешь в виду, – не до конца понимая суть вопроса, ответила я.

– Возраст, милая, возраст… – Лада тряхнула головой.

Мне хотелось сказать, что большинство из тех, кто пришел в «Алису», безвкусно и вызывающе одеты. Этим они привлекают внимание, но очки не зарабатывают. Я хотела добавить, что лишь несколько девушек понравились мне и манерой поведения, и нарядами. Я хотела было указать на энергичную брюнетку, которая понравилась мне больше всех, но не была уверена, что Ладе это покажется уместным. Разве есть в этом баре девушка, которая сравнится с Леонидовной? А парни тоже оставляют желать лучшего, особенно те, кто нарочито по-хамски ведут себя с представительницами слабого пола. Что за этим скрывается? Желание завоевать, желание понравиться и получить удовольствие? Я пришла к выводу, давно сделанному Ладой: все сводится к наслаждению. Все, собравшиеся здесь, пришли с одной целью – познакомиться и получить свою порцию удовольствия.

– Мы лучше всех, Ладуся, – неожиданно для себя провозгласила я и получила благодарный взгляд подруги.

– Как всегда в яблочко! – Она сжала мою ладонь.

Я натянуто улыбнулась, потому что от громкой музыки у меня разболелась голова. Я не против музыки, но, во-первых, я не в восторге от стиля транс, столь популярного среди молодежи, а во-вторых, даже самую любимую музыку я не воспринимаю, когда она звучит так громко. Басы же просто сводили меня с ума. Мне хотелось на улицу. Девушки курили прямо за столиками. Парни демонстративно курили у входа. Я решила присоединиться к ним.

– Я покурить… – прошептала я, но Лада не отпускала мою руку.

– Вася обожает коктейли, – многозначительно глядя на бармена, сообщила Лада. Она подвинула мне высокий бокал, наполненный чем-то многослойным, разноцветным. Ее рука разжалась. С каких это пор я обожаю коктейли? Я всегда предпочитала не смешивать спиртные напитки. Я удивленно вскинула брови, но моя подруга не обратила на это никакого внимания. Она осторожно погрузила соломинку в бокал, сделала первый глоток. На лице ее читалось восхищение. – Божественно!

– Очень вкусно, – трусливо подтвердила я.

Володя облегченно вздохнул, словно мы были налоговыми инспекторами, которым во что бы то ни стало нужно угодить. Я с ужасом поняла, что мне придется пить эту разноцветную гадость. Я знала, что после коктейлей у меня голова будет раскалываться. Лада била все рекорды непредсказуемости. Любительница шампанского называется! Как легко мы отказываемся от своих привычек ради минутного удовольствия. И снова об этом.

– Давай договоримся, – закричала мне в ухо Лада. – Давай договоримся, что на сегодня у нас с тобой проблем нет. Проведем остаток вечера по программе полного улета. Нам снова девятнадцать – это девиз вечера. Согласна?

– Что мы будем делать? – удивилась я.

– Веселиться! – Ее глаза сверкали. Цветные блики играли в них, придавая нечто колдовское взгляду моей подруги.

– Мы чужие на этом празднике жизни, – вспомнила я чужие слова. Я где-то их слышала, но они как нельзя лучше соответствовали моему настроению.

– Здесь никого нет, кто бы контролировал наши слова, поступки. Иногда так хочется забыть о том, что нужно вести себя правильно. Разве не так?

– К чему ты клонишь?

– Я не хочу думать о своих проблемах и решать твои. Давай расслабимся и забудем, что мы состоятельные дамы, которым не место на студенческой тусовке. Я – Шпак, ты – Иванова. Отталкиваемся от этого!

– Ты меня пугаешь, – Лада вспомнила мою девичью фамилию, с которой я рассталась много лет назад! Это не сулит ничего хорошего. Я предприняла последнюю попытку: – Ладуся, пойдем отсюда, а?

– Ничего антиобщественного, – Лада покачивала ногой в такт музыке. Она умела заводиться с первых аккордов.

– Лад, мы опять влипнем в какую-то историю.

– Так и должно быть, иначе мы закиснем. Жить пресно и правильно не значит жить счастливо.

– Ты сплошное противоречие.

– Я всегда такая. Перестань, здесь классно! – И это говорит Лада, которая была завсегдатаем самых фешенебельных ресторанов города. Если бы клиентки увидели ее в этом баре, они бы очень удивились. Но Лада не боялась подпортить репутацию, справедливо полагая, что здесь не встретит знакомых лиц. Ей хотелось расслабухи. Не так давно мы отметили ее день рождения в шикарном ресторане, и я была удивлена, что она находит это заведение классным. Хотя я не права. Я испорчена деньгами, избалована изысками. Здесь все хорошо, здесь все устроено так, чтобы молодежь могла веселиться в свое удовольствие. Все для этого, черт возьми! И мы должны принять правила игры, если не хотим выглядеть белыми воронами. Нужно или уходить, или расслабляться. Лада выбрала первое, я – тоже.

Не прошло и пяти минут, как к нам подсел весьма симпатичный молодой человек.

– Привет! – Загорелое лицо, улыбка во все тридцать два, тот тип улыбки, когда все остальное в лице уже не заметно.

– Привет! – первой отозвалась Лада. Я кивнула и сделала еще один большой глоток коктейля.

– Что пьем?

– Фирменный коктейль.

– Все пьют «Shake»! Только так! – воскликнул он, одаряя нас ослепительной улыбкой. – Хотите попробовать?

– Хотим, – ответила я. Мне показалось, что любой другой напиток – божественный нектар в сравнении с той гремучей смесью, которая разноцветила в моем бокале. Лада покусала губы и решила меня поддержать. Она виновато взглянула на бармена.

– Два «Shake», Володя! – юноша устроился между нами, подтащив высокий табурет. – Давайте знакомиться. Меня зовут Константин. Можно Костя, Котя, Киня, Котик.

– Котик? – Лада рассмеялась, ненароком коснулась обнаженным плечом груди нового знакомого.

– Да, – не замедлил отреагировать он и придвинулся к Ладе поближе. Я чувствовала себя ужасно. Наверное, поэтому первую бутылочку напитка, который Котик так усердно рекламировал, я выпила залпом. Я заливала горечь одиночества серой мышки рядом с несравненной Ладусей.

– Я Лада, а это – Вася, – представила нас Лада, не дав мне открыть рот.

Это был очередной удар по моему самолюбию. Пожалуй, впервые за годы нашей дружбы я пожалела о том, что мы с Ладой состоим в близких, доверительных отношениях. Иначе я бы уж состряпала интригу у нее за спиной. Я бы доказала известную истину, что красота – не всегда есть козырь главный, а умения подать себя мне не занимать. Мне стало обидно, что Лада присваивает себе эксклюзивное право производить впечатление на каждого привлекательного молодого человека, который оказывается в поле нашего зрения. Она вела с Константином непринужденную беседу, время от времени обращаясь ко мне. Она могла бы этого и не делать, потому что от моего блеянья в ответ ничего не зависело. Едва я собиралась открыть рот, как понимала, что это никому не нужно. Подруга не забывает о моем существовании из вежливости. Может быть, она уже жалеет о том, что притащила меня сюда?