Текст книги "Новая хозяйка собаки Баскервилей"
Автор книги: Наталия Миронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Наталия Миронина
Новая хозяйка собаки Баскервилей
© Миронина Н., 2015
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
Часть I
Глава 1
С верхней палубы раздался женский смех. Так смеются женщины, когда уверены в своей красоте, точно знают, что нравятся, и когда будущее представляется гладким и блестящим, как эта вода за кормой. Катя вздохнула – в свои тридцать лет у нее так смеяться не получалось.
Яхта двигалась плавно, легко. Ее ход был настолько убаюкивающим, что Катя закрыла глаза и погрузилась в приятную легкую дремоту. Так поутру мы нежимся, продлевая беззаботность выходного дня. Глубокий сон с его целебным и не имеющим вкуса забытьем остался далеко позади в ночи, на смену ему пришла легкая истома – граница сна и бодрствования. Катя лениво пошевелила рукой, вытянулась в струнку под легким одеялом… Ноги ее при этом наткнулись на что-то теплое, которое тут же забурчало, завздыхало и придавило Катину ногу. Катя с упрямой досадой попыталась спихнуть «препятствие» с кровати, но потерпела неудачу.
– Господи, да кто тебя приучил спать в постели! – проворчала Катя. В этот момент раздался смех, словно кто-то подслушивал их. Смех опять был женским, только уже резким, немного нагловатым… Катя подтянула колени к груди, открыла глаза и прислушалась к остальным звукам – механизмы машинного отделения гудели тихо, словно переговаривались между собой неведомые существа, где-то стучал мяч, все тот же смех, теперь уже более тихий и от того более неприличный, теперь доносился прямо из иллюминатора. Над всем этим главенствовал один звук, постоянный и ритмичный, – звук прибоя, шум волны, которую рассекает нос яхты. «Надо вставать! Этот сейчас будет проситься на берег», – уговаривала себя Катя, рассматривая свою роскошную каюту и вспоминая, как очутилась в этом сказочном месте…
В тот день ее ждали двое. Лица у них были строгие, жесткие и равнодушные. Катя постаралась настроиться на доверительный тон.
– Послушайте, – начала она, – мне нужно немного времени. Я ведь никогда ничего не нарушала.
– Это вам так кажется, вот еще один документ. – Молодой щеголеватый пристав подал ей листочек.
Она попыталась прочесть, но ничего не поняла.
– Можно я оставлю его себе? Я должна все как следует обдумать.
– Думать раньше надо было. И платить вовремя надо. И отчетные документы вовремя предоставлять.
– Я знаю, но я за всех – и за продавца, и за кладовщика, и за экспедитора, и за бухгалтера… У меня просто не хватило времени, а потом… потом все так закрутилось…
– У вас форма собственности какая? Индивидуальный предприниматель. Вы отвечаете всем своим имуществом. Если бы у вас было ООО, общество с ограниченной ответственностью, тогда другое дело.
– Я все знаю…
– Знать мало! – Пристав повысил голос, и в его тоне появилось хамоватое превосходство. – Надо еще и выполнять требуемое. Мы закрываем ваш магазин.
– Послушайте, но ведь так нельзя! У меня же не дрова, у меня… – Катя внезапно запнулась. Она поняла, что разжалобить этих людей невозможно.
– Так, секунду. Мы сейчас вернемся. – Женщина в форме, которая до этого молчала, потянула напарника на улицу.
Судебных приставов было двое. Полноватая дама с короткой «баклажановой» стрижкой, одетая в тугой форменный китель, и молодой высокий франт от фискальных инстанций. Они только что закончили осматривать объект.
– Чего это вы меня на улицу вывели? Собственно, говорить не о чем, составляем, описываем… Одним словом, оформляем. – Молодой пристав достал дорогую ручку.
Она не ответила. Только внимательно разглядывала витрину. Возвращаться в магазин ей не хотелось. Взгляд женщины, к которой они сегодня пожаловали, не давал ей покоя. В этом взгляде не было мольбы, не было заискивания, не было даже невольного почтения, которое обычно вызывала их форма. Во взгляде этой женщины сквозила тоска. И эта тоска не давала покоя приставу.
– Что ты такой прыткий, Кузнецов?! Ты на пожаре? Что ты торопишься?! Посмотри, тут есть где кофе выпить?
– А что медлить? Мы для чего сюда пришли? Вы же знаете, Ирина Александровна, вопрос решенный, все документы готовы… И потом, нас и тут могут кофе угостить… – Молодой пристав как-то особенно неприятно ухмыльнулся.
Ирина Александровна не ответила. «Уже почти сволочь. Или скоро станет сволочью. Противный, сил нет!» – подумала она и демонстративно повернулась к нему спиной. Что там говорить, она сама часто действовала четко по инструкции, не задумываясь над тем, что оставит после себя в домах и офисах тех, кому не повезло. Но сегодня…
– Значит, так, возвращаемся к себе. Ничего мы тут сегодня делать не будем.
– Как так?!
– Так. Считай, что я приказываю…
– Ну…
– Без «ну». И перестань поливаться дорогой парфюмерией. Не та у тебя работа…
Молодой пристав надул губы. Эта тетка его раздражала. Если такая жалостливая, нечего было идти на такую работу.
Женщина-пристав быстрым шагом пошла к машине. Устроившись на пассажирском сиденье, она прикрыла глаза. «Действительно, ну куда она это свое хозяйство денет? Видно же, что человек из последних сил тащит груз на себе. И любит их, этих своих…» – мысль задохнулась под действием удушающего аромата – это молодой пристав сел за руль.
– Куда?
– В контору. Я придумаю, что можно здесь сделать. Хоть бы несколько месяцев ей дать. – Ирина Александровна посмотрела на напарника и добавила: – И только попробуй влезть в это дело. Башку оторву.
Катя сквозь стекло витрины видела, как приставы сели в машину и уехали. «Господи, неужели пронесло?! Надо сейчас же сесть за документы – когда и где я так просчиталась?! А где деньги взять, чтобы сразу и штраф оплатить, и долг? Нет, занимать нельзя. Придется из отложенных взять…» Катя машинально приводила в порядок прилавок. Тренькнул входной колокольчик, и в магазин вошла дородная дама.
– Господи, Катюша, да на вас лица нет! Что это с вами?
– Не спрашивайте, чуть было магазин не закрыли, но я сама виновата, я так все запустила…
Дама, зажав под мышкой смешную собачонку, еще раз внимательно оглядела Катю и произнесла:
– Вам необходимо отдохнуть. Я понимаю, что оставить все свое хозяйство, – дама рукой обвела помещение магазина, – очень трудно! Но подумайте, если вы не отдохнете, очень скоро сил работать у вас не останется! Я понимаю, что значит свое дело! Помнится, мужа забывала покормить, сама могла сутками не есть. Особенно трудно было в первые два года, когда на ноги вставали. Но… – тут дама переложила собачонку размером с бифштекс из одной руки в другую, – но теперь я понимаю, что надо было жить иначе. Надо было думать о здоровье, о нервах. Наконец, о муже.
Катя в ответ молчала. Она не умела реагировать на откровения малознакомых людей. А эта дама, приятная, хорошо одетая, появилась здесь всего лишь три месяца назад. Зашла купить какую-то безделицу, да и разговорилась. С тех пор не проходит и недели, чтобы она не зашла к Кате. Сегодня дама явно не спешила и разговор вела серьезно, почти требовательно:
– Одним словом, я вас внесу в список гостей. Там люди будут деловые, не особо охочие до шумных развлечений, да и сама поездка – не отдых. Она ознакомительная, для инвесторов, банкиров и благодетелей, которые не прочь и сами заработать в серьезном деле. Но представьте – комфортабельная яхта, большая, просторная. Это вам не теплоход у Речного вокзала, это уже мировые стандарты предметов класса люкс. Река красивая, особенно в это время года. Остановки, прогулки, отлично кормят. Вы просто несколько дней побудете на воздухе, на воде и оторветесь от этой вашей рутины. Я же понимаю, куда-то улететь в вашей ситуации нереально, а дома вы не высидите – на третий день примчитесь на работу. С яхты вы никуда не денетесь. Будете спать, есть, сидеть с книжкой в шезлонге, не понимая, что читаете, и дышать свежим воздухом. Поверьте, вернетесь другим человеком!
– Что вы! У меня столько сейчас проблем! Вы представляете, приставы! Дома…
– Приставы подождут – они тоже люди. Только иногда притворяются зверями. Дома что-нибудь соврете. Иногда это просто необходимо. Для оздоровления климата…
– Мне неудобно. Я же понимаю, что это не так просто… – Кате вдруг ужасно захотелось все бросить и прямо сейчас перенестись на эту волшебную яхту, чтобы хоть на мгновение забыть о своих заботах.
– Мне это ничего не стоит. Именно моя компания организует этот круиз. И яхта – моя. Так что мой гость – это святое. Соглашайтесь! Глядя на вас, я вспоминаю себя в самые тяжелые свои годы.
– Скажите, можно я заплачу? Мне тяжело будет отдыхать, сознавая…
– Что я вас облагодетельствовала, так? – Дама улыбнулась.
– Примерно…
– Да, захочешь быть великодушной, доброй и щедрой, так не дадут! Удивительно человек устроен. Хорошо, если угодно… Вы можете меня отблагодарить. Можно вам поручить мою собаку? Я уезжаю почти в одно время с вами, но на целых три месяца, может, чуть дольше. Но вы будете на яхте, а у меня масса деловых встреч, лететь далеко.
Катя рассмеялась:
– Господи, да я с радостью! Это же просто игрушка! – Она протянула руку и погладила комок шелковых ниток с глазками. Комок неубедительно тявкнул, а дама возразила:
– Нет, нет, Дюша поедет со мной. У меня еще одна есть, она побольше. И характер у нее сложный. И не очень она меня слушается.
– У меня есть опыт, – улыбнулась Катя.
– Будем надеяться, вы подружитесь. Только у меня к вам и пожелание, и просьба, и совет – не надевайте на собаку намордник. Во-первых, она хоть и глупая, но не злая. Во-вторых, двадцать четыре часа в наморднике ни один пес не выдержит. А в-третьих, бесполезно. Бесполезно надевать намордник, поскольку все равно он его стащит с себя. Мы это уже все пробовали. Катя, вы можете отказаться, я собаку пристрою куда-нибудь…
– Что вы, что вы! Никаких разговоров быть не может! Когда вам будет удобно, тогда и привозите, места хватит, а животных я люблю. Как вы сами могли заметить!
«Яхта! Круиз! Бассейн на палубе!» – все это Катя повторяла, пока ехала к маме – уговаривать ее посидеть с сыном Ваней. Конечно, у Кати был муж, но… Вариант с мамой был вернее.
– Хорошо. Только десять дней, не больше! И только потому, что мне тебя жаль! С таким мужем!!! Не муж, а кенар!
– Мама! – почти взвыла Катя. – Не порть мне удовольствие! Я сама все знаю про мужа… Ваню я тебе привезу за день до отъезда! – Катя выскочила из родительской квартиры, хлопнув дверью, и почти скатилась по перилам. Жизнь, такая запутанная, сложная, безденежная, вдруг предстала совсем иной – сказочной и беззаботной.
Чемодан Катя собирала всю неделю. Каждый вечер, придя с работы и стараясь не обращать внимания на надутого мужа, она примеряла платья, брюки, летящие юбки и босоножки. Кате хотелось, раз уж выпала такая возможность, побыть на этой яхте в образе элегантной барышни.
– Так, ну это, конечно, никуда не годится! Все старое… Уже сто лет назад вышедшее из моды! Получается, что из одежды у меня только джинсы! – восклицала она перед зеркалом. И вправду, ее гардероб хранил отпечаток былой роскоши, отпечаток тех времен, когда Катя очень неплохо зарабатывала и могла себе позволить дорогую одежду. Но те времена сменились тяжелым безденежьем, а потому срочно надо было купить хоть пару платьев, босоножки и… шляпу. Шляпа почему-то стала идеей фикс.
– Мам, займи денег… Много… – Катя опять стояла на пороге родительского дома.
– Зачем тебе деньги? – Деликатностью мама не отличалась. Особенно, когда речь шла о финансах.
– Мне надо… – Катя запнулась, поскольку знала, что мама терпеть не может пустые траты денег. А одежда как раз входила в это число.
– Тебе надо что-нибудь приличное, – мама окинула взглядом фигуру дочери, – ты совсем перестала следить за собой. Понимаю, с деньгами сейчас сложно, да и муж…
– Кенар, – услужливо и подобострастно подсказала Катя.
– Будет тебе, – мама уловила иронию, – вот, возьми, это я за лекции получила.
Катя, борясь с неловкостью, раскрыла конверт:
– Ты что! Мне и половины хватит!
– Бери все! Купи все, что хочешь! При условии, что тебе это нужно, – мама осталась себе верна. – Купи наконец платье! Нормальное! Женственное! Купи брюки, такие цветные, веселенькие! У нас многие студентки в таких ходят! Купи одежду для женщин, а не для запутавшихся в жизни тинейджеров!
– Спасибо, – Катя чмокнула маму в щеку, – ты меня просто балуешь!
– Ничего подобного. Это расчет – трезвый экономический расчет!
– В смысле? – Катя уставилась на маму.
– Расчет на то, что на своей этой яхте ты найдешь мужа. Другого. Нормального…
– Не кенара, да? – хмыкнула Катя и по привычке громко хлопнула дверью.
Очень плохо, когда много денег. Потому что тратишь их очень быстро – подводит обманчивое чувство внезапно раскрывшихся горизонтов.
– Мне вот это шифоновое платье, только следующий размер, – Катя указала на цветастое платье какой-то безумной длины. У него был простой фасон – чуть приталенное, с маленьким рукавом и глубоким декольте.
– Хорошо, – кивнула продавщица, но Катя ее остановила:
– К нему шляпку, сумочку и босоножки. Так, чтобы подходили.
– Конечно, – успокоила ее девушка, – шляпка здесь нужна широкополая и лучше однотонная. Например, темно-синяя. Здесь же присутствует синий цвет.
– Может, еще что-нибудь посмотреть…
Выпалив это, Катя испугалась, магазин, в который она пришла, был не из дешевых.
– Вот, пожалуйста, – девушка подала в примерочную все, что просила Катя. – И еще я вам принесла брюки из последней коллекции. Это сейчас просто писк моды.
Катя бросилась примерять вещи.
Когда в зеркале появилась хрупкая незнакомка в шифоне и в шляпке, а потом, встав на каблуки, эта девушка стала выше и тоньше, а в ее руках вдруг оказалась маленькая сумочка, похожая на сложенные крылышки бабочки, тогда Катя шмыгнула носом и, понимая, что в таком виде она никогда никуда не пойдет, твердым голосом заявила:
– Я все это покупаю. И брюки тоже.
В такси она поглаживала шляпную картонку и думала, что есть платья, которые шьют только для того, чтобы они висели в шкафу. Их главное предназначение – быть!
Через неделю Катя ступила на палубу огромной и, как и положено, белоснежной яхты… Ее сопровождал огромный дог, в родословную которого вторглись шотландские овчарки. Помесь получилась забавная – высокие ноги, огромная голова с квадратной мордой и лохматые уши, беспородно лежавшие на вислых щеках. «Она страшна, как признания неверного мужа. Природа, наверное, была пьяна!» – подумала тогда Катя, но виду не подала. В конце концов, прогулка на роскошной яхте, пусть даже в компании этого избалованного монстра, не то событие, которое случается каждый день.
Давно замечено, что люди, создающие шедевры, в большей степени могут их оценить, чем те, для кого эти шедевры делают. Это соображение не всегда касается предметов искусства, но, как правило, верно в отношении средств технического прогресса. Именно конструктор точно знает степень совершенства того или иного узла. Владелец или тот, кому вдруг посчастливилось воспользоваться плодами чужой смелой мысли и виртуозного ремесла, оценивает предмет всего лишь с точки зрения удобства и эксклюзивности.
Увидев у причала яхту, Катя не могла не удивиться той простоте, даже обыденности, с которой ее знакомая произнесла: «Это моя яхта. Она очень комфортабельная». Катя о современных яхтах знала очень немного и видела их только на фотографиях в журналах. По ее детским воспоминаниям яхты должны были быть похожи либо на маленькие катерки, которые толпились на заливах в Строгино, либо на большие широкие «розвальни», стоящие в очереди у речных вокзалов. Увидев нечто стрелообразное, с четырьмя узкими палубами, острым носом и удлиненной кормой, Катя восхищенно выдохнула: «Это должно не плавать, а летать!» Действительно, яхта отдаленно напоминала истребитель с прижатыми к бокам крыльями.
У трапа Катю встретил человек в форме, который прежде всего взял у нее поводок.
– С Гектором мы знакомы, – опасливо произнес он и на всякий случай натянул поводок. В другую руку взял багаж и собрался было проводить Катю в каюту. Но у собаки внутри что-то щелкнуло, и Гектор застыл на месте.
– Понятно, – Катя забрала поводок. – Вы отнесите мои вещи, а… мы позже придем.
Инспекцию каюты Гектор провел очень быстро – запахи, видать, были знакомыми. За несколько минут в центр огромного ковра пес стащил с диванов и кресел маленькие думочки, потом в эту кучу из приоткрытой ванной Гектор притащил большое банное полотенце и, немного потоптавшись, улегся сверху.
– Молодец. Только тебя никто не просил это делать. – Катя показала кулак собаке. Но та только прикрыла глаза, изобразив изнеможение. «Черт с тобой. Спи. А я сейчас…» – она сделала шаг в сторону двери, и тут под коленки ей ткнулась слюнявая морда. Катя от неожиданности присела. – Послушай, Гектор, ты должен побыть в каюте. Нельзя все время ходить за мной по пятам. Здесь, кроме нас с тобой, еще есть люди. И они могут бояться таких больших собак.
Кате самой был противен этот ее заискивающий, уговаривающий тон. Собака, которую она знала только полдня, уже заслуживала пинка под зад и наказания в виде строгого ошейника. Первые два часа все бесчинства огромного пса Катя относила за счет расстроенных чувств. «Хозяйка уехала, бросила на руки незнакомой тетке. Понятно, что животные все чувствуют. Вот он и…» – размышляла Катя и горестно гладила изуродованную ручку своей новой сумки.
Разлучившись с хозяйкой и войдя в незнакомую квартиру, Гектор немного потоптался на одном месте, а потом устроился на границе прихожей и чулана, который Катя превратила в гардеробную. Собака перегородила своим огромным нескладным телом проход, а голову засунула в темный чулан.
– Мам, а она все время будет здесь спать? – Сын Иван нерешительно выглянул из-за своей двери.
– Нет, мы завтра уезжаем. Вернее, уезжаю я, а этот – со мной.
Иван улыбнулся и исчез.
Гектор пролежал почти два часа, в течение которых Катя воздавала хвалу всевышнему. Наступил покой, и можно было не опасаться собачьих выходок. И то сказать – вот вам пес, чин-чинарем, спокойно спит.
– Ладно, иди сюда, бедолага, дам тебе вкусненького. – Катя достала тонкую желатиновую косточку.
Гектор на секунду замер, потом стал собирать свое тело. Выглядело это достаточно комично – сначала поднимались высокие задние ноги, потом почему-то по очереди передние. Делалось это все очень медленно, словно собака спала на ходу. Голова Гектора все время клонилась к полу. Казалось, что она была очень тяжелой.
– Какой ты неловкий, какой долговязый! И лапы у тебя врастопырку, как у щенка. А ты уже взрослый! – Катя гладила мохнатые уши и лысые брыли и умилялась. Не такой уж он противный. Ну, скажем так, просто не красавец.
От полноты чувств Катя скормила весь пакетик. И все это время она принюхивалась к псу – от переутомления или еще отчего, но Катя могла побожиться, что от собаки пахло духами «Estee Lauder». «Хороший, конечно, у них запах. Правда, немного псиной отдает», – подумала Катя, и тут ее обожгла догадка – флакончик этих духов мог находиться только в одном месте. В сумке. В дорогой новой сумке. А сумка стояла в чулане. И только что в чулане находилась голова Гектора. Два часа она там находилась! Катя бросилась в чулан и, включив свет, поняла причину примерного поведения собаки – грызть кожаную ручку сумки и шуметь было бы весьма затруднительно.
– Ах ты, зараза, я не посмотрю, что ты чужой. – Катя кинулась к Гектору. Но того и след простыл. Она обежала всю их небольшую квартиру, но ни единого собачьего следа не нашла. Постояв в задумчивости несколько минут, Катя приняла решение проверить все шкафы. Каково было ее удивление, когда собаку она обнаружила на кухне под раковиной. Огромный мосластый Гектор сложился, словно детский металлический конструктор. Наверное, именно в этот момент Катя осознала опрометчивость своих обещаний. «Все-таки за себя ручаться нельзя. Зря я ей сказала, что все будет в порядке. Не исключено, что я его утоплю», – подумала она и услышала, как Гектор вылезает из-под раковины и расправляет свои нескладные члены.
– Ладно, так уж и быть, возьму тебя на экскурсию. – Катя еще раз окинула взглядом роскошную каюту, прицепила к ошейнику поводок, и они отправились знакомиться с яхтой.
Катя прошла по длинному коридору и вышла к бассейну. Ее разместили на четвертой, самой верхней палубе. Кроме нескольких кают и бассейна, здесь еще располагался спортивный зал с сауной и небольшой бар. На носу была гостиная, огромная раздвижная стеклянная дверь которой позволяла обозревать горизонт. Катя обошла все и на лифте спустилась на следующую палубу. Там был огромный ресторан с панорамным окном, библиотека, каюты и множество служебных помещений. В отличие от верхней палубы, где царили тишина и покой, здесь чувствовалась суета. Катя заглянула в ресторан – столы с дорогой посудой, хрусталем и сверкающими столовыми приборами смутили ее: «Ну, Гектор, сюда только в вечерних платьях, а у меня оно одно! Будем с тобой золушками». Катя это только подумала, но пес, видать, все понял и что-то сочувственно пробурчал.
– Вы хотели отобедать? Может, Гектору что-то дать? Воды налить? – бесшумно появился официант.
– Нет, спасибо, я чуть позже, – отказалась Катя и спросила: – Вы видели уже эту собаку?
– Да, конечно. – Официант сдержанно улыбнулся.
«Понятно, они знакомы, – не без ехидства подумала Катя, – иначе чего улыбаться, словно у тебя полный рот сухой лимонной кислоты. Скажи, Гектор, сколько народу тебя терпеть не может?» Катя на всякий случай поудобней взяла поводок и пошла дальше мимо накрытых небольших столов с напитками, легкими закусками и десертами. «Если же захочу есть – там и перекушу!» – подумала она и подошла к лифту. Рядом с лифтом было огромное зеркало, и Катя вдруг внимательно посмотрела на себя. Милая молодая женщина с красивыми глазами и с огромной уродливой собакой странной породы и масти. «Да, с тобой о личной жизни можно забыть!» Катя потрогала собачье ухо, а Гектор неожиданно признательно лизнул ей руку.
Мягкое движение лифта, и вот они оказались уже на второй палубе. Большую часть помещения здесь занимала кают-компания. Мягкие кресла, стулья, диваны – все было расставлено по зонам. Для тех, кто предпочитал одиночество, были выгорожены уютные уголки. Для больших компаний предназначались низкие угловые диваны и кресла-модули. На столах лежали газеты и журналы. «Сколько же здесь будет пассажиров!»: кают-компания была похожа на огромный зал. Чуть дальше, ближе к носу, между пассажирскими каютами и главной кают-компанией располагался маленький магазинчик, бар и офис администратора.
– Вы заблудились, вам помочь? – Женщина в морской форме вынырнула откуда-то из дверей.
– Нет, нет, я гуляю. Осматриваюсь.
– Пожалуйста. Мы рады вас видеть. И Гектора тоже.
Вторая часть предложения прозвучала неискренно.
– А ведь еще одна палуба есть?
– Да, внизу. Там находится еще один ресторан, а также каюты персонала. Вы можете туда попасть на лифте.
– Нет, спасибо, я пойду теперь погуляю по палубам.
– Конечно, тем более через несколько минут мы отчаливаем.
Катя поблагодарила администратора и вышла на яркое солнце. «Ну, вот, я отправляюсь в путешествие. Все так красиво и так роскошно… Я даже себе и представить не могла, что плавание может быть таким… Безумным». Катя погладила пса и почувствовала, что все заботы, все неприятные хлопоты, разочарования и вся та тяжесть, которую она в последнее время несла на своих плечах, все это куда-то отступает. И когда раздался гудок, а Гектор оглушительно гавкнул, когда прозвучала команда отдать швартовы, когда эта махина вдруг вздрогнула и неожиданно легко заскользила вдоль причала, Катя наконец поверила, что она все-таки покидает Москву.
Впервые всех своих попутчиков Катя увидела за ужином. Выбрав для ужина темно-синие брюки, белую футболку с морским принтом и короткий пиджак, купленные накануне отъезда, она привязала Гектора в каюте к устойчивому, прикрепленному винтами столу и отправилась в ресторан. Катя вошла в зал, где за круглыми столами, уставленными тонким фарфором, сидело совсем немного людей. Она сразу поняла, что гости разбиты по принципу «свои со своими», и немного смешалась. Она здесь никого не знала, ни с кем не успела познакомиться. Катя в нерешительности остановилась, и к ней тут же подошел помощник капитана:
– Екатерина Васильевна, прошу за наш стол, – и галантно предложил ей руку.
– С удовольствием. – Катя перевела дух. Меньше всего ей сейчас хотелось попасть в неловкую ситуацию. Скорее бы уже прошли эти первые дни, а потом участники поездки перезнакомятся и определятся с формой взаимоотношений. Впрочем, за столом, где главным неофициальным распорядителем был все тот же помощник капитана, беседа текла плавно, общий язык был найден быстро, и большую часть вечера Катя провела в радостном оживлении. «Как же мне повезло! И как хорошо, что я согласилась. Здесь, на яхте, совершенно не хочется ни о чем думать. Как будто эти широкие полосы воды, которые каймой окружают яхту, отделили вчерашние будни от сегодняшних праздных дней!» – думала Катя и улыбалась словам своих собеседников. Откинувшись на высокую спинку мягкого кресла, с бокалом вина в руке, она внимательно, словно в театре, разглядывала зал и людей. Гостей на яхте было не очень много. Вот за дальним столом сидит группа из трех мужчин. Еще утром Катя столкнулась с ними на палубе и тут же дала им прозвища – Толстый, Тонкий и Лысый. Все трое, судя по громким разговорам, были владельцами одной компании. Компания была небольшой, и результаты этой поездки могли поспособствовать качественному рывку. Катя это поняла по нескольким репликам, которыми обменялись мужчины. Одеты они были хорошо, но с явным перекосом по части мужской «ювелирки» – массивные кольца, цепочки на шее, огромные часы. «Первые большие деньги – вот они все на виду, – усмехнулась Катя и тут же себя одернула: – А я тогда себе сразу шубу купила. И две пары туфель. Самых дорогих. Тут же, как первую серьезную прибыль получила. Вместо того, чтобы отложить на «черный день», на закупки… Все у всех одинаково. И потом эти мужики вполне симпатичные. Сами со мной заговорили».
Действительно, они познакомились утром во время Катиной экскурсии по яхте.
– А вы как сюда попали? Наверное, от Артемова? – Толстый оказался очень любопытным, и это любопытство сдерживало только присутствие огромного Гектора. Как только Толстый начинал фразу, внутри собаки что-то булькало.
– Р-р-р-р… Уррр… бу-бу… – бормотала собака.
– Наверное, тоже по строительству? Конкуренты… – с подозрением нахмурился Тонкий.
– Р-р-р… – ответил Гектор.
– Морской коктейль – изумительный. – Лысый протянул Кате подносик с тарталетками. Он был явным чревоугодником.
– Аум, – издал звук пес, и тарталетка исчезла в его пасти.
– Мы, наверное, пойдем, извините. Еще обязательно побеседуем, – наконец вставила свое слово Катя.
Какое счастье, что эту картину не видел молодой симпатичный мужчина, одетый неброско, но с шиком. С первого же взгляда он производил впечатление очень воспитанного и интеллигентного человека. По его мягким, почти вкрадчивым манерам, можно было предположить, что за его спиной большой опыт дипломатической работы – каждый жест, каждое слово являло собой образчик хорошего тона и светскости. При этом мужчина имел абсолютно праздный вид. Он успел уже со всеми познакомиться, сказать каждому что-то приятное, посмеяться над собственной шуткой так заразительно, что все без исключения присоединились к нему. Вместе с тем в поведении этого гостя чувствовалась власть. Иногда казалось, что его доброжелательное и приятное обращение со всеми не что иное, как часть работы. «Большой начальник. Ну, наверное, президент какой-нибудь компании. Или вице-президент. Да, пожалуй, вице. В его поведении не так много чопорности и важности. Но вес чувствуется сразу. И цену себе знает. И одет… Вот одет он просто шикарно. И совершенно неприметно. Нет, он пожалуй, большой начальник. Чиновник», – подумала Катя, наблюдая за этим пассажиром. Обращаясь к Кате, этот импозантный мужчина заметил:
– Если бы я знал, что на борту судна будет собака, я бы послал вместо себя заместителя. Не очень люблю собак, даже, можно сказать, боюсь. Этот же экземпляр и вовсе имеет вид вурдалака. Или собаки Баскервилей. Но… как человек доброй воли, смирюсь с таким соседством. Кстати, если вас, – тут мужчина сделал паузу и выразительно кивнул на пса, – и его будет мучить качка, дайте знать. У меня отличное английское средство есть. Сами понимаете, англичане в этом толк знают – самые большие любители морских прогулок.
Катя всем видом показала, что обиделась на «вурдалака», а вслух поблагодарила за предложенную помощь. Она поняла, что этой фразой господин давал понять, что в случае необходимости она может на него рассчитывать. Еще тогда утром, на палубе, Катя обратила внимание, что мужчина часто уединяется для разговора по мобильному телефону, говорить он старался тихо, но по лицу было заметно, что разговоры эти для него важные. В какой-то момент Катя заметила растерянность на его лице, но это было лишь мгновение. «Этот человек из-за чего-то очень переживает. Его энергичность и веселость – это даже не маска, это форма. Привычка. Навык». Катя вдруг почувствовала себя этаким проницательным наблюдателем. И вообще, ступив на палубу этой роскошной яхты, она словно поменялась – нет, ей не захотелось играть в кого-то, ей, освободившейся от гнета забот, вспомнились простые развлечения – милая болтовня, наблюдения и праздность.
Последняя, и самая большая, группа пассажиров опоздала. Всего на несколько минут, но капитан все равно нервничал – яхте нужно было миновать шлюзы до определенного часа. Наконец на причале появился микроавтобус. Из него с шумом выгрузилась группа из пяти мужчин и пяти женщин. На палубу они поднялись быстро и шумно. Мужчины все еще что-то обсуждали, женщины в дорогих деловых костюмах, на высоких шпильках и с ноутбуками в портфелях все больше помалкивали. Из разговоров, которые не прекращались на палубе, стало ясно, что для этой группы поездка – мероприятие давно запланированное, давно подготовленное, а сами участники давно знакомы, но работают в разных местах. Потолкавшись на палубе, группа быстро разошлась по своим каютам. Дамы последовали за боссами. «Секретарши вышколены», – подумала Катя.
– Эскорт-услуги. Дорогие. Очень дорогие. – Тонкий бесшумно возник за Катиной спиной.
– Вы думаете? – не удержалась та. Внешне молодые женщины выглядели очень убедительно в роли секретарей-помощников.
– Ой, голубушка, вас так легко обмануть, – хмыкнул Тонкий.
Катя посмотрела вслед последней из девушек. Та легко шла на высоченных шпильках, слегка покачивая бедрами в узкой синей юбке. Светлые волосы, стянутые на макушке темной резинкой, делали образ совсем безобидным. «Интересно, неужели Тонкий прав?» Катя почувствовала, что путешествие будет не скучным, а скорее забавным. Наблюдать за людьми оказалось весьма увлекательным занятием.
