Текст книги "Покорители прошлого (СИ)"

Автор книги: Наталия Лебедева

Соавторы: Юрий Климонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Скарба у Мартыновой было немного – пара сумок и детский рюкзак. Всё это погрузили в Остаповскую «Волгу» и двинулись к предполагаемому месту нового проживания Аллы Борисовны. Её сынишка оказался разговорчивым мальчиком, причём, первое время он буквально пялился на незнакомую попутчицу, пока не выдал интересную фразу:

– Мама, а эта тётя из планшета? Помнишь, мы недавно с тобой смотрели?

– Володя, я сколько раз тебе говорила не выдумывать, – покраснела Мартынова.

– А мальчик умён не по годам, – усмехнулся за рулём полковник.

– А что такое план… планшет? – поинтересовалась Вишневская.

– Новый вид фотоальбома, – первым нашёлся, что ответить Александр Петрович.

Машина остановилась около пятиэтажки. Остапов помог выгрузить вещи и, попрощавшись, уехал. Пока женщины перетаскивали вещи в квартиру Вишневских, со школы пришёл Антон. Попросив его присмотреть за Володей, Алла Борисовна и Ольга Юрьевна пошли к потенциальному арендодателю. Нелли Валентиновна не стала заламывать цену – Ольга Юрьевна тонко намекнула той, что они с Мартыновой открывают ателье, и теперь с пошивом или перешивом одежды можно обращаться к ним. Экономист химзавода быстро оценила такую перспективу, и уже через несколько минут они поднялись в квартиру её покойного отца. Да, мебель была старая, но добротная, общий порядок в квартире говорил, что хозяйка не держит её в запустении, а периодически делает уборку. В общем, Алле Борисовне понравилось. Единственное, что вызывало обеспокоенность, это отсутствие постельного белья, но Вишневская заверила, что один комплект точно найдёт. Наконец, ключи от квартиры перекочевали в карман Мартыновой, а обмыть новоселье, пригласив её к себе, настояла Ольга Юрьевна. Пока Антон был послан в магазин за тортиком и сладостями, будущие коллеги по работе разговорились.

– Судя по кое-каким недомолвкам между вами и полковником, я понимаю, что ваш приезд – своего рода тайна за семью печатями, – изрекла хозяйка квартиры, включая газовую плиту, чтобы разогреть чайник.

– Не такая уж она серьёзная, если у вас есть подписка, – улыбнулась гостья, держа на коленках сына.

– Ну-у-у… например, таинственное устройство под названием планшет. О таком я точно не слышала, зато ваш сын сказал, что он меня видел в этом планшете. Кстати, у меня тоже дежавю по этому поводу… вы удивительно похожи на мою родственницу. Та живёт в Ивановской области… собственно, я сама родом оттуда. Мой будущий муж проходил службу в одной из частей под Иваново, а сами знаете, это город невест. Там мы с Серёжей познакомились, полюбили друг друга, и я с ним уехала сюда, в Рябиновск. Мама и тётка остались там, – вздохнула она. – Мамы уже нет, к сожалению, а Валентина Николаевна ещё жива.

– Валентина Николаевна? – сделала брови домиком Мартынова. – А её фамилия, случаем, не Кускова?

– Она и есть… – растерялась Вишневская.

– А дочь у неё Зоя, так?

– Алла Борисовна, вы меня пугаете… – хозяйка дома положила руку себе на грудь. – Вы где-то рядом проживали?

– Эх, даст мне Александр Петрович по шее за разглашение такой информации, да что поделать, если я нашла своих родственников.

– В смысле, вы нам родня? – ещё больше удивилась Вишневская.

– Да ещё какая, – усмехнулась гостья.

– Не томите, рассказывайте, – чуть с нажимом попросила Ольга Юрьевна.

– Только обещайте мне, что дальше этой квартиры такая информация никуда не уйдёт.

– Клянусь!

– Володя, слезь на минуту с моих колен… мама сейчас достанет планшет… – она полезла в сумку и извлекла из потайного кармана прямоугольный тонкий предмет, чем-то напомнивший Вишневской декоративную стеклянную подставку. Алла Борисовна включила его, дождалась загрузки и положила его на край стола. Затем оточенными движениями пальцев открыла какой-то зелёный квадратик и вывела на экран миниатюры, напоминающие очень мелкие фотографии. – Так… это не то… это – тоже не то… ага! Вот оно!

Ольга Юрьевна с удивлением заметила, что миниатюра вдруг превратилась в полноценное фото. В нём она без труда узнала одну из семейных фотографий. Мгновенно выключив зашумевший чайник, хозяйка рванула в зал к серванту, откуда минутой спустя извлекла массивный семейный альбом. Сдув с него пыль, она ретировалась на кухню. Спустя ещё минуту обе женщины сличали обе фотографии. Осмелевшая Ольга Юрьевна рискнула задать волновавший её вопрос:

– Давай, колись, кто ты нам? – она специально перешла с гостьей на «ты», решив, что так будет правильней.

– Оль, я… я твоя прапра… э-э-э… племянница, что ли… Я не сильна в этих хитросплетениях генеалогического дерева, поэтому объясняю как могу.

– Ты… ты… из будущего? – Вишневская смотрела на родственницу с широко раскрытыми глазами. – Поэтому тебя опекает КГБ?

– Да… только сама понимаешь, что будет, если об этом кто-то узнает.

– Обалдеть вообще… ладно… знаешь, давай мы договоримся, что ты – наша родственница из Подмосковья. Так для всех, кроме моего мужа, будет удобно. А он сам на подписке, поэтому пусть тоже знает.

– Договорились, – улыбнулась Мартынова.

– Слушай, Алл… а ты новейшие разработки хорошо знаешь? – Ольга перешла на конспиративный шёпот. – Есть мысль не только молодёжь одеть, но и нам развернуться. Ты только представь, какие перспективы открываются… есть у меня две закадычные подруги – Клавка и Зойка… тоже специалисты в нашем деле… возьмём с фабрики ещё четверых человек и… и такое замутим! Остапов что-то об этом говорил, но я не верила… а теперь… а теперь его слова мне понятны.

– Я, собственно, хотела тебя о том же попросить, – усмехнулась та. – Главное сейчас запастись материалом, хотя бы на первое время. Выполним заказ сверху, и вот тогда… – она хитро посмотрела на новоиспечённую родственницу.

– Тогда так… сегодня никакого новоселья. Там ещё нужно обои переклеить, пол-окна освежить, шкафы разобрать… переночуете с сыном у нас. Я вам постелю в зале. А завтра-послезавтра и квартиру в божеский вид приведём, и новое помещение осмотрим.

– Давай так, – согласилась Алла.

г. Рябиновск. Вечер того же дня

Сегодня сопровождать Аню Кузьмину выпало Ивану Мамонтову. Шестнадцатилетний парень прошёл отбор в «Алые береты» совсем недавно и очень гордился оказанным доверием. Сразу после вечерних занятий старшая звеньевая определила двойки на вечер – именно ему выпало сопровождать девушку из ВИА. Пока они шли, Аня постоянно щебетала на тему появления нового педагога по вокалу. Подросткам нужно было пройти через один из городских скверов. В хорошую погоду здесь бывало много народа, но в тот день ветер нагнал свинцовые тучи, и с обеда до вечера шёл моросящий дождик, поэтому в парке было пустынно. Они прошли чуть больше его половины, когда путь им решительно преградил парень, который на их глазах отошёл от небольшой ватажки подростков, сидевших на ближайшей скамейке, похохатывавших от своих разговоров, пока они были на расстоянии, но сейчас замолчавших в ожидании чего-то.

– Слышь, ты с какого района? – от него пахнуло небольшим перегаром. – Я-то тебя не знаю.

– С какого надо, – буркнул Иван.

– Ты чё, чувак, берега попутал? – по едва заметному движению руки хулигана, все его дружки разом окружили их.

Один из парней попытался незаметно ударить Мамонтова исподтишка, но тот в ответ вовремя подставил блок и сбил обидчика с ног.

– Гасим! – отдал команду главарь.

Но не тут-то было – Иван разом вспомнил всё, что преподавали им на занятиях. Блоки, контрблоки и ответные удары от него сыпались как из рога изобилия.

– Аня, беги! – властно прокричал он, отбивая очередной удар одного из нападавших. Девушка послушалась и припустила бегом из парка.

Оставшись один, Мамонтов рванул в контратаку. Ему удалось нейтрализовать двоих – самых активных, но главарь в бешенстве достал финку и с размаха воткнул её в спину Ивану. Лезвие достало сердце парня, он резко остановился и, покачнувшись, упал.

Аня не убежала далеко, а, спрятавшись за елью, наблюдала за перипетиями драки. От неё не ускользнул коварный удар ножом. Давясь слезами, Кузьмина рванула к близлежащему телефонному автомату. Порывшись в карманах, нашла «двушку» и набрала номер Шмелёвой.

– Ирина Сергеевна, это Аня Кузьмина… – всхлипывая назвалась девушка.

– Аня, что случилось? Почему ты плачешь? Ты дошла до дома?

– Ирин Сергевна, Ваню только что ударили ножом… в спину… мы через парк шли, а тут хулиганы приставать начали… скорее… помогите…

– Никуда не уходи! Я сейчас оповещу нужных людей! Ты где вообще находишься?

– На Полетаева… м-м-м… около дома 64… Я тут спрячусь поблизости, а то вдруг они за мной погонятся…

– Хорошо. Жди. Мы скоро будем.

Узнав шокирующую новость, полковник Остапов скрипнул зубами и вызвал Юрченко со своим взводом. Заодно собрал всех «филинов» из числа оперативников. К ним примкнули все старшие звеньев и сама Нина Князева. Сначала к Полетаева, 64 подъехала «Волга» полковника с оперативниками, а уже потом и тентованный «ЗИЛ». Звонцовы и Елины доехали до парка, нашли бездыханное тело парня и повезли его в больницу.

Внимательно выслушав испуганную девушку и тщательно записав приметы нападавших, которые она успела разглядеть, полковник поручил Колывановой сопроводить Аню до дома. А сам решил наведаться в отдел милиции. Там его знали не понаслышке, поэтому сразу вызвали двух оперативников из уголовного розыска. Тщательно изучив приметы, один из оперов узнал главаря хулиганов.

– Это «Сёма» – Семён Жженов. Папаша у него – смотрящий по городу среди блатных. Кличка – «Жжёный». Ну что, будем брать. Жаль, что людей маловато… у них дом почти на отшибе стоит. Могут улизнуть.

– Командую операцией я, – обозначил своё превосходство Остапов, – и со мной взвод охраны, плюс с десяток оперативников на личном транспорте. Заблокируем так, что мышь не проскочит.

– Ого! Тогда согласен, – кивнул старший из оперов.

Спустя четверть часа вся группа прибыла по указанному адресу. Видимо, Сёма успел вернуться домой и рассказать отцу о стычке в парке, потому что на внешний шум с улицы одна из занавесок дёрнулась и тут же вернулась на место. Через несколько минут солдат из охраны заметил пытавшихся улизнуть задами троих: мужчину, женщину и подростка.

– Стой! Стрелять буду! – на его окрик мужчина выстрелил из ружья.

Оперативники сразу же перегруппировались и быстро окружили беглецов.

– Жженов, сдавайся! – проорал из-за укрытия оперативник УГРО.

– А хрен вам по всей морде, не хочешь? – мстительно выкрикнул тот. – У меня маслят[51] целый карман! Положу всех!

– Жженов, с тобой говорит полковник КГБ Остапов! Твой сын убил моего сотрудника, и ты понимаешь, ЧТО за это будет!

– С вами, краснопёрыми, только так и надо!

– Отдашь сына для беседы, спасёшь всю семью. Обещаю, что допрос проведём по всем правилам и оформим явку с повинной.

– Чтобы я понятия нарушил? Ты за кого меня принимаешь, мент?

– Ещё раз – я не мент, а кагэбэшник. Чувствуешь разницу? У меня полномочия вообще вас живыми не брать!

– Ну и не бери!

– Пацана берём только чтобы успеть допросить, остальных валим наглухо, – отдал команду полковник.

– Да вы что, товарищ полковник, – оторопел оперативник. – Потом по судам затаскают.

– Меня и моих людей – нет. Поэтому ты и твой коллега посидите в сторонке, чтобы потом не замазаться в этом, – кивнул он в сторону укрывшихся в зарослях старой лебеды уголовников. – Остальным – по пацану стрелять по ногам или рукам, в тело – ни-ни. Папашку и мать валим сразу. Всё понятно? Начинаем!

Сделав отвлекающий бросок камня в противоположную сторону от места предполагаемого захвата, Остапов дождался выстрела из ружья дуплетом. Мгновенно переместившись вперёд, он и Колыванов в несколько секунд нейтрализовали родителей Сёмы. Тот сначала опешил от неожиданности, а потом, озверев, сунул руку в карман. Полковник мгновенно выстрелил тому в руку, заставив завыть ещё сильней. Не обращая внимания на эти завывания, его грубо скрутили и почти волоком притащили к Остаповской машине.

– Значит, так… – ствол Остаповского «Макарова» упёрся в горло малолетнего убийцы. – Если сейчас назовёшь своих подельников, передам тебя в руки уголовного розыска. Нет – кончу прямо здесь. Финку у тебя нашли, дальше всё сводится к попытке нападения на сотрудника КГБ при исполнении. По этой статье «вышка» без скидки на возраст. Уразумел, гнида?

– Матюха Репин, Колян Егозин… – имена подельников пошли непрерывным потоком.

– Они все в ПТУ учатся? – неприязненно переспросил главный чекист.

– Угу.

– Капитан! – полковник позвал старшего из уголовного розыска. Тот быстро подошёл к нему. – Короче, он теперь твой. Но смотри, никакой пощады или послабления. Нагрузишь его по полной. Чтобы, тварь, на всю оставшуюся жизнь усвоил, чем грозит нападение на сотрудников КГБ.

– А тот парень тоже был сотрудником? – удивился капитан.

– Был.

– Но он же подросток!

– А в Великую Отечественную такого не было? При этом – герой! Чтобы грудью встречать врага, не каждый даже в двадцать пять сможет. Так что не сомневайся – были, есть и будут. Это наша смена в будущем.

–

51 Блатное название патронов

Глава 15

20 октября 1982 года. г. Рябиновск. Утро

Александр Петрович не стал проводить операцию по задержанию малолетней банды в ночное время. Получив исчерпывающую информацию о проживании всех её участников от сотрудницы ДКМ[52], его люди отлавливали их на пути в профессиональное техническое училище. Все пятеро оставшихся в живых – в ночь у Сёмы началось заражение крови, и к утру он умер, – уже поняли, куда и откуда дует ветер, поэтому сразу после ареста и помещения их в допросную Комитета, те стали заливаться соловьями, пытаясь выгородить себя и признаваясь ещё в десятке разбойных эпизодов. В связи с этим вскрылись нелицеприятные факты не только обо всех членах банды, но и по части учащихся ПТУ. Мгновенно сориентировав Колывановых, Елиных и Звонцовых, Александр Петрович приказал им заблокировать выходы из ПТУ, а сам направился к директору этого учебного заведения. Тот, поняв, что сейчас в деле замешан Комитет, взбледнул с лица при виде полковника и даже не пытался как-то оправдать поступки своих подопечных. В общей сложности было арестовано ещё восемь человек.

К тому времени в ПТУ нагрянули начальник милиции Рябиновска и прокурор района. Получив ответы на интересующие их вопросы, оба ретировались восвояси, а глава местного МВД ещё и получил насмерть перепуганных малолетних нарушителей закона, у которых только что штаны были сухими.

Между тем, город бурлил от вести о смерти Мамонтова. Парень жил с бабушкой и дедушкой, к которым поехал сам полковник. Тимофей Васильевич Мамонтов в войну был разведчиком. Узнав печальную новость о внуке, тот смахнул скупую мужскую слезу и заявил Александру Петровичу, что Иван не посрамил семейную династию.

– У нас, товарищ полковник, ещё с Первой Мировой все мужчины в армии служили. С честью и доблестью. Мой сын с женой в Анголе погибли… а теперь и Ваня… но я горд за него… не сдрейфил… не убежал от уголовников… Им-то что будет?

– Тимофей Василич, сдох его обидчик. Ночью, от заражения крови.

– Стало быть, отмщён Ваня…

– Сейчас приеду на работу и напишу представление на него. Считаю, что ваш внук достоин ордена «За личное мужество».[53] Остальные парни и девчата из его подразделения сочувствуют вам и передают свои соболезнования.

– Полковник, сколько их у тебя?

– Осталось пятьдесят четыре.

– Значит, не вся-то молодёжь смотрит на Запад… Хорошее дело задумали… правильное…

– Тимофей Василич, а большая фотография Ивана у вас есть?

– Найдём, а что?

– Соратники хотят памятную доску у себя в подразделении сделать.

– Для такого дела обязательно найду.

– Ну и вас без внимания не оставят.

– И за это спасибо, а то как дальше нам с Клавдией жить… ума не приложу…

* * *

Двенадцатая школа гудела, как встревоженный улей: с самого утра шокирующая новость стала известна широкому кругу учеников и практически всему педагогическому составу. На большой перемене Виктор Сергеевич Сизов решил провести внеплановую школьную линейку.

– Ребята… – неуверенно начал он. – Все вы уже знаете о жутком убийстве ученика десятого класса нашей школы – Мамонтова Ивана… Что хочу сказать… безусловно, милиция занимается этим делом. Насколько знаю, вся банда малолетних преступников уже задержана и даёт показания, но… меня переполняет гордость за Ивана, который не побоялся выйти один против шести хулиганов, выполняя задание. Комсомолец нашей школы доказал всем непоколебимость и стойкость характера. Новая молодёжная организация нашего города показывает всем свою принципиальность в идеологических вопросах. «Алые береты» становятся в один ряд со взрослыми военными и сотрудниками милиции, и даже КГБ… – к нему подошла завуч и что-то шепнула на ухо. – Тут Лидия Николаевна интересуется, а есть ещё в наших рядах «Алые береты»?

Пятеро – два парня и три девушки, стоявшие в колонне со своим классом, быстро переговорили между собой и вышли вперёд, как по команде надев свои береты.

– Впечатляет! – уважительно отозвался директор и кивнул. – Значит, наша школа под надёжной охраной! Вот смотрите, ребята! Это те, на кого нужно равняться. Это те, кто не струсит и не пропустит зарвавшегося хулигана. Знаете… я своей властью разрешаю вам носить ваши знаки отличия официально. Пусть все хулиганы теперь боятся вас, а ученики младших классов обращаются за помощью против обидчиков. Честь вам и хвала, «Алые береты»!

Примерно то же самое происходило и в стенах Восьмой школы. Только там, помимо директрисы, выступила и Аня Кузьмина, с жаром и слезами рассказывая о подвиге Мамотнова Ивана. Не сговариваясь, директора обеих школ разрешили «Алым беретам» ношение их атрибутики на постоянной основе.

После проведённых линеек состоялись беседы с обеими группами парней и девушек, состоявших в этой организации. Педагогический совет каждой из школ подробно расспрашивал о целях и задачах новой молодёжной организации. Так, в одночасье, авторитет «Алых беретов» поднялся до небес. На переменах их обступали младшеклассники, каждый из членов звена стал пользоваться популярностью у противоположного пола, а учителя некоторых дисциплин привлекали отличившихся подростков к наглядному участию в своих уроках.

По просьбе физруков «Алые береты» провели показательные занятия по физподготовке. Естественно, что у остальной массы одноклассников глаза полезли выше лба – чтобы девчонка не только могла подтянуться десять раз, а ещё и «ласточку» сделать на турнике…

– Ну что, граждане тунеядцы на моих уроках и злостные курильщики после занятий? – усмехнулся Евгений Иванович, физрук 12-й школы, сразу после мастер-класса от «Алых беретов». – Вот вам наглядный пример здорового образа жизни. Кстати, принимаю решение об освобождении всей группы от школьных занятий по физкультуре – тут уже совсем другой уровень. Пятёрка за год вам тоже обеспечена.

То же самое произошло и на уроке НВП. Военрук, только узнав, в КАКОЙ организации служат «Алые береты», сразу последовал примеру физрука.

Однако на этом дело не закончилось. К концу учебного дня к ним стали подходить ребята из младших классов, группками по два-три человека, и интересоваться, можно ли попасть к ним. «Береты» не стали сразу отказывать, а обещали поговорить с руководством.

Тем же днём. г. Рябиновск. Два часа пополудни

Едва разрешив одну проблему, Остапов столкнулся с другой – час назад по ЗАСу позвонил сам Крючков и уведомил полковника, что в ближайшее время едет в Рябиновск с проверкой. Этому способствовало и вчерашнее происшествие. Александр Петрович, как полагается, с утра первым делом подробно проинформировал своего шефа о мерах и действиях, принятых в связи с этим трагическим событием, получив полное одобрение. Заодно глава КГБ обещал помочь с присвоением ордена героически погибшему сотруднику «Алых беретов», посмертно.

Естественно, что такая новость наложила свой отпечаток на дальнейшие действия сотрудников. Но если подчинённые Остапова, сразу после внеплановой летучки, начали приводить документацию в порядок своими силами, то ближе пяти вечера в полном составе подтянулись «Алые береты» и включились помогать старшим. Первым делом они начали установку памятной таблички своему погибшему товарищу. Почти формата А4 фотография вписалась в стеклянную оправу Г-образной формы, куда перенесли и берет парня. Туда же поместили распечатанную историю его подвига, а под формой прикрепили поддон из оргстекла для цветов. Получился не очень большой, но красиво выполненный памятник. Заодно на общем собрании решили, что позывной «Пять-четыре», ранее принадлежавший Ивану, больше никому выдавать не будут – Мамонтов останется в списках сотрудников «Алых беретов» навечно.

А дальше обе группы – Пятая и Четвёртая, поведали Нине Князевой о потенциальных курсантах. С таким вопросом она не могла справиться самостоятельно и попыталась выйти на полковника, но тот «растворился» где-то на просторах города. Сидевшей в раздумьях её заметил проходивший мимо Колыванов.

– Ты чего такая потерянная?

– Да мои люди доложили, что учащиеся двух школ хотят пополнить наши ряды. Я хотела посоветоваться с полковником, а его найти не могут – где-то в городе сейчас.

– Дай своим команду, чтобы завтра все потенциальные курсанты пришли в спортзал одной из этих школ. В какую – сами определитесь, но меня обязательно проинформируйте. Я наведаюсь и посмотрю кандидатов, а с полковником сам договорюсь.

– Спасибо, выручил, – она энергично пожала ему руку.

21 октября 1982 года. Городской рынок. Около 11 часов дня

Несмотря на небольшое похолодание, предприимчивые торговцы зеленью ухитрялись привозить на рынок свою продукцию. Узнав от мужа, что в город собирается нагрянуть начальник КГБ и поселить его планируют не в переполненной гостинице, а в доме Ивановых, Катя решила посетить рыночные ряды. Прикупить мяса, зелени, а то и арбузов, а помочь ей вызвалась её телохранительница – Лена Колыванова. Девушки довольно резво, несмотря на уже видный у Кати живот, прошлись по овощам и фруктам, а потом плавно переместились в мясные ряды под массивным навесом. Едва Катерина заметила интересующий её лоток и подошла к нему, с обоих боков подскочили трое невзрачных типов сомнительной наружности. Они картинно изображали какую-то заинтересованность в товаре, когда Катя почувствовала непонятные движения возле её сумочки. Девушка мгновенно развернулась и поймала за руку незадачливого воришку, в которой увидела остро заточенную монетку.

– Помогите, воры! – прокричала она.

К ней быстро подскочила Елена, но не успела ничего сделать – «крыша» щипача[54] мгновенно оттолкнула подельника, один из них быстро сунул руку в карман, и, мгновенно надев на неё большой кастет, вытащил и без подготовки ударил Катю в лицо. Девушку выручила её ранее полученная спортивная подготовка – она успела немного повернуться телом, и удар пришёлся лишь по касательной, слегка порезав щёку. Елена мгновенно ударила в кадык нападавшего, но упустила из вида второго. А тот, приготовив финку, сразу пустил её в дело, пырнув девушку в спину. Пользуясь поднявшейся суматохой, все трое сумели скрыться.

Тем временем. Новая площадка радиозавода

В кабинете Кости раздался звонок. Едва он поднял трубку, Колыванов огорошил его новостью:

– Костя, у нас ЧП. Катерина с моей Леной пошли на рынок…

– Я в курсе и отпустил её с работы…

– …Так вот, на рынке к ним пристроились воришки. Щипач попытался тиснуть деньги из сумки, а когда твоя Катя это заметила, началась потасовка…

– Что с Катей?! – Константин напрягся.

– Несильно ранена – порезали щёку… а моя Лена… Лену не довезли до больницы…

– Блин, Серёж, да как же это…

– Сам в шоке…

– Крепись… – он положил трубку, потом снова поднял и перезвонил сестре. – Ира, Катю урки ранили на базаре…

– Да ты что?? – опешила та.

– Срочно свяжись с мужем, и дуйте в больницу. Я чуть позже подъеду, – он положил трубку и снова набрал номер, только теперь полковника Остапова.

– Майор Юрченко.

– День добрый, это Иванов Константин Сергеевич беспокоит.

– Я в курсе ЧП. Полковник уже уехал в больницу.

– Понял, благодарю за информацию.

Сейчас же у него самого зазвонил телефон.

– Да…

– Костя, это Миша! Тут в цеху узнали о ранении Кати и хотят помочь! Два десятка человек создали инициативную группу и кипят гневом, желая отомстить за мастера. Ранить девушку, да ещё беременную… сволочи!

– Знаешь, наверняка у милиции опять людей для операции не хватит… а молодёжь в это дело пускать пока нельзя… Ладно, собирай всех, а я сейчас к вам подъеду.

Через десять минут Иванов уже был на Старой площадке. Около проходной стоял ГАЗ-53, возле которого находились два десятка крепких мужчин, в которых Костя без труда узнал инвалидов-афганцев.

– Вы что, мужики? – опешил он. – Как вы сможете урок задерживать?

– Командир, да ты не дрейфь, – примирительно сказал Эдик. – Салабонов среди нас нет – все прошли боевые действия там, за перевалом. Мы ж со всяким сбродом в Афгане тоже врукопашную сходились, опыт имеем. А за мастера своего уркам «сыктым башка» устроим. На беременную руку поднять – уже беспредел, а кастетом – это вообще, – он мотнул головой, – нелюди какие-то.

Второй, с куском шланга в руке, на котором виднелась металлическая гайка, картинно взмахнул им и с размаху ударил по бетонному забору, выбивая искру.

– Лёха инструктором в Центре подготовки салаг, под Кабулом, служил, пока «духи» на них атаку не организовали, – пояснил Эдик. – При её отражении ноги и потерял. Но руки-то целы! – подмигнул он Косте.

– Спасибо, мужики!

– Костя, это тебе спасибо за то, что выдернул нас из беспробудной бездны. А мы как были солдатами, так и останемся… всегда на страже Отечества и порядка в нём. А этим крысам в нашем городе нет места!

* * *

Через полчаса «Люкс» и «Пятьдесят третий» подъехали к больнице. По скоплению легковых машин, где превалировали чёрные «Волги», Константин двинулся к терапевтическому корпусу. Едва он встал одной ногой на ступеньку, как из корпуса вышли двое – Остапов и майор в милицейской форме.

– Александр Петрович, я вам уже сто раз говорил – ну, нет у меня столько людей для облавы! Нет, хоть режьте!

– Есть люди, товарищ полковник, – нарочито официально обратился к нему Иванов. – Взвод десантников и я – бывший спецназ ГРУ. Мы все на службе понюхали пороху, так что опыт имеем.

– Да вы что… – начал было майор.

– Молчать! – осадил его чекист. – На днях сюда моё начальство из Москвы собирается приехать, а я ему этот инцидент замалчивать не стану. Хочешь узнать, ЧТО потом с тобой будет?

– Вы берёте на себя всю полноту ответственности?

– Не только. Я объявляю в городе чрезвычайное положение. Два нападения уголовников на моих сотрудников, и в обоих случаях со смертельным исходом! Ты чем думаешь, а?! Всё, отправляйся к себе в отдел и никого к операции не подпускай, кроме капитана Горлова. Он мне нужен, как человек, знающих все места лёжек уголовников. Чтобы через пятнадцать минут он был здесь, – Остапов пальцем показал на пустое пространство перед собой. – Время пошло!

г. Рябиновск. Спустя полтора часа

Начальник уголовного розыска знал о местных урках почти всё. Именно он быстро сориентировал полковника и его людей по нескольким «малинам». На первой никого не оказалось, на второй – тоже, а вот на третьей… На третьей, вышедшая на стук в дверь дама неопределённого возраста сразу просекла, кто к ним пожаловал и истерически заорала «Шухер!» Елин быстро вырубил её профессиональным приёмом, а десантура мигом растеклась по всему придомовому участку, надёжно блокируя все отступы из дома.

– Дом окружён! – Остапов оповестил находящихся внутри уголовников. – Предлагаю выдать мне тех, кто сегодня был на базаре и подрезал двоих. Остальные… пока живите. Если через пять минут они не будут выданы, зачищу всех!

– Да ты чё! Да ты кто такой?? – раздались выкрики из окна.

– Я – полковник КГБ Остапов. Ваши подельники ранили одну женщину… причём беременную… и смертельно ранили другую – моего сотрудника.

– А не ты вчерась Жжёного с семьёй на тот свет отправил?

– Мне Сёма был нужен, а его папаша, с ружьём, решил поиграть со мной в игру «хрен догонишь!» Результат вы знаете.

– Слышь, полковник, да тут нет того, кто вам нужен.

– А ты двери открой, мы поглядим, и если нет, уйдём.

– Волки позорные! Да хрен я вам сдамся! – не выдержал другой, заорав почти фальцетом. – А вы чё, решили меня краснопёрым сдать? – вопрошал он у дружков.

Минутой спустя из окна треснул выстрел. Пуля прошла в метре от Остапова.

– Судя по звуку, из ТТ стреляли, – резюмировал он. Потом брезгливо сплюнул на землю и отдал приказ Елину и Звонцову, держащих «калашниковы». – Зачищаем!

Как только автоматные очереди разбили пулями стёкла, внутри дома началось столпотворение: урки метались из комнаты в комнату, кто-то, видимо, полез на чердак, а оттуда уже попытался выпрыгнуть из чердачного окна, выходившего во двор. В момент приземления его грубо схватили сильные руки бывших бойцов ВДВ, служивших в Афгане. Он попытался пырнуть ножом одного из них, но другой – тот самый Лёха, ловко взмахнул своим шлангом, и голова уголовника окрасилась в кумачовый цвет. Второй, держа перед собой пистолет, попытался прорваться через кагэбэшников, делая один выстрел за другим, но наткнулся на длинную очередь, превратившую его грудь в решето. Следующий ласточкой прыгнул в окно, а приземлившись, мгновенно поднял руки.

– Я не при делах! – заверещал он.

Следующий выстрел из окна, мгновенно завершил его бренное существование – пуля попала в затылок. В ответ сам Остапов швырнул в окно «лимонку», после чего в доме начался пожар. Постепенно угрожающие выкрики из окон сменились воем – урки понимали, что их время закончилось, и что никого из них в плен брать не будут. Патроны у них уже иссякли, и теперь безысходность овладела ими безраздельно.

– Слышь, полковник, не стреляй! Халдей и Брага кончились! Это они при делах!

– Вам давали время и возможность. Вы условия нарушили, так что не обижайтесь.

– Так это по беспределу!

– Так и вы начали по беспределу! Отдали бы обоих, разговор стал бы иной, а так вам крышка!

Доведённые до отчаяния, уголовники попытались уйти задами, но десантники не зря пасли их. В руки афганцев попало сразу трое урок с опалёнными мордами и безволосые – пожар знатно их потрепал. Всем троим жёстко скрутили сзади руки биметаллической проволокой, позаимствованной с забора, и препроводили к полковнику.

– Кто из вас старший в иерархии? – угрюмо посмотрел на них Остапов.

– Ну, я, – усмехнулся кровавыми губами один из них. В ответ чекист хладнокровно застрелил остальных двух.

– А теперь слушай меня сюда… даю всей вашей кодле ровно трое суток, чтобы все убрались из города… После этого кого поймаю на любом, слышишь – ЛЮБОМ, преступлении, итог будет один – пуля в лоб.