Текст книги "Покорители прошлого (СИ)"

Автор книги: Наталия Лебедева

Соавторы: Юрий Климонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Для чего?

– Нужно охранный комплекс запускать, или он так и будет в подвале пылиться?

– Хм… что-то я про него совсем забыл… Ладно, сегодня, пока время есть, наведаюсь к городскому руководству и проясню момент.

Кабинет председателя райисполкома. Двумя часами позднее

Секретарь доложила Кунициной, что к ней пришёл такой высокий чин КГБ, что даже жутко. Елена Михайловна сразу озадачила её приготовлением чая.

– Добрый день, Револий Михайлович. Чем обязана посещению такого высокопоставленного гостя? – улыбнулась она.

– Добрый. Нужно решить вопрос с помещением, желательно в центре города. Чтобы оно было не вычурным, неброским и рядом находился мощный источник электроэнергии… трансформаторная подстанция или что-то похожее.

– Хм… так сразу затрудняюсь ответить, хотя… на соседней улице имеется одно здание… там раньше находился районный отдел статистики. Насколько знаю, их полгода назад перевели к нам на первый этаж, а здание… пока не решили, кому отдать.

– Одноэтажное?

– Нет, даже три этажа.

– Крыша плоская?

– Скорее да… понимаете, я как-то видела его, но скатов не заметила… и там, в пятнадцати метрах, во дворе, имеется трансформаторная подстанция. Она входит в общий план собственности. Здание довольно вместительное, только ремонта давно не было.

– Отлично. Дайте команду местному СМУ, чтобы провели полноценный ремонт.

– Собственником кто будет?

– НПО «Прометей», – усмехнулся генерал. – Пока всё, что будет задействовано по линии Комитета, переводим на баланс радиозавода. Так нам всем будет проще идентифицировать режимные объекты. Это первый момент. Второй… – Суслов сделал небольшую паузу. – Второй вопрос заключается в предоставлении жилья для определённой группы лиц, также имеющих отношение к «Прометею». Думаю, вы поняли, о ком я говорю, – он пристально посмотрел на предрика.

– Видите ли, товарищ Суслов, в городе сейчас нет свободного жилищного фонда. И в этой пятилетке на застройку ничего не планировалось. Я отдаю себе отчёт в том, что обычные комнаты общежития им не подойдут, переселять же простых граждан из квартир туда… ну не наш это метод.

– Я вас услышал. Тогда будем решать этот вопрос на уровне руководства страны.

– Было бы здорово. Мне вот сейчас нужно ещё подумать о каком-то жилье для строителей завода – скоро зима, а они ютятся в неотапливаемых вагончиках. Пока всё очень сложно – Рябиновск не привык к такому наплыву людей.

В то же время. Старая площадка приборостроительного завода

Родион с утра томился в ничегонеделании. Быстрая и успешная инфильтрация на новом месте радовала и пугала одновременно – там, в Тольятти, он был в своей тарелке, работая по своей специальности – в сборочном цехе «ВАЗа» Здесь же остался не у дел. Ладно, вчера – приехало высокое начальство из Москвы, привезло кучу интересных новостей и с ним побеседовало в высшей степени лояльно, но сегодня с утра, привыкший чем-то заниматься, Громов слонялся по площадке без дела. Изредка он заходил в механосборочных цех, благо позволял сделанный ещё вчера вечером пропуск, но люди были заняты своим делом, а он… ему претило мешать им, стоя за спиной. Сам бывал в таком положении, ещё ТАМ. Выйдя из цеха, он внезапно столкнулся с Никоновым, передвигавшимся по заасфальтированной дорожке на инвалидной коляске. Оглядев его с ног до головы, Родион каким-то шестым чувством отметил, что ноги у инвалида заканчиваются ниже колен. Решение чем заняться пришло на ум само.

– Привет. Э-э-э… Сергей, если не ошибаюсь? – спросил он.

– Привет. Да. А ты – Родион, так?

– Ага. Слушай, Серёж, а у вас есть титан?

– В смысле? Листы или трубы?

– Немного того и другого. Просто слоняюсь без дела, а на ум пришла одна мысль, чем себя занять.

– Понимаешь, немного есть… мы собираем антенны для радиолюбителей и в некоторых узлах, для повышения жёсткости конструкции ставим титановые «ежи». Но там специальная сварка нужна. А что ты хотел сделать?

– Пока секрет, – загадочно улыбнулся Громов. – Но буду признателен, если ссудишь меня метром такой трубы и пластиной 20 на 60 сантиметров. Заодно понадобится токарный станок и сварка, но она будет нужна в самый последний момент.

– Хорошо, – покладисто согласился Никонов. – Пошли со мной на склад.

Через несколько минут они добрались до дверей склада, из которых на стук вышел кладовщик.

– Здоров, Василий Михалыч, – протянул руку колясочник.

– И тебе не хворать, Серёжа. А это кто? – он с подозрением посмотрел на Родиона.

– Родня директора, – усмехнулся Никонов. – Но, говорят, что механик с золотыми руками. Хочет сейчас воплотить в металл одну конструкцию. Ему нужны: метр титановой трубы…

– Какой диаметр? – сразу перебил его кладовщик.

– А что, есть разный? – сразу оживился Громов.

– Ну да… дюймовая и три четверти. Они толстостенные и по диаметру с натягом входят друг в друга. Мужики говорят, что иногда даже шлифовать приходится.

– То, что нужно! – Родион показал большой палец. – Тогда… м-м-м метр двадцать дюймовой и 80 сантиметров три четверти.

– А куски тебе не пойдут? – прищурился кладовщик. – Таких много, а трубу пилить как-то жалко – может на основные конструкции не хватить.

– И много таких?

– Десятка два наберу обоих диаметров, – кивнул Василий Михайлович.

– А гаек и коротких болтов «впотай» к ним не найдём? – продолжал интересоваться Родион.

– Ну… есть… только это с разрешения мастера, – кладовщик кивнул на Сергея. – Под его, так сказать ответственность.

– Родион, скажи прямо, что ты хочешь собрать? – внимательно посмотрел на него Никонов.

– Некое телескопическое устройство небольших габаритов, – уклончиво ответил тот. – Понимаешь, не люблю заранее трепаться: получится – хорошо, нет – значит, не судьба. Да мне немного и нужно – с десяток.

– Хорошо. Михалыч, запиши все заготовки на мой цех. А что ты там говорил про лист?

– Если есть обрезки по ширине в десять и чуть больше сантиметров – возьму. Главное, чтобы длиной были не меньше тридцатки.

– Такие найдём, – кивнул кладовщик.

Через полчаса Родион нёс пять комплектов труб и столько же титановых листов к механическому цеху. Помог Никонову въехать внутрь и вместе они проследовали к одному из стоявших выключенными станков.

– Вот, можешь сегодня работать на нём, – сказал ему Сергей. – Работник на больничном, так что станок свободен.

– Ага, спасибо.

Токари поначалу не обращали внимания на новичка в цеху – у каждого была своя работа, свой план на день. Но ближе к обеду сначала один, потом другой, словом несколько токарей окружили незнакомца и смотрели на его ловкие движения у станка. Родион привычно снял фаску[28] с каждой из комплекта труб, потом отшлифовал трубу меньшего диаметра, добившись плавного входа в большую. В следующие несколько минут он закрепил трубы одна в другой и аккуратно просверлил сквозные отверстия через каждый сантиметр.

– Подставку хочешь сделать? – поинтересовался у него самый любознательный из токарей.

– Нет.

– А что?

– Мужики! Не отвлекайте, пожалуйста. Как закончу – увидите, – попросил Громов.

– Да обед на носу, – ответил ему другой.

– Вам обед, а мне тишина, – усмехнулся Родион.

– Ну, смотри, тебе видней.

Токари ушли в столовую, а Родион перестал замечать что-то вокруг – настолько его увлекла работа. Он разрезал одну короткую трубку, взятую им до кучи, на четыре части, две из которых распилил продольно, получив сразу четыре заготовки. Частично укоротив по диаметру, добился плавной вставки в меньшую – три четверти, трубу. Потом перешёл к листовому титану. Наступив на свободное место у станка, где виднелась пыль, снял мерки со следа и аккуратно нанёс чертёж на заготовку. Скопировав в зеркальном изображении вторую, на шлифовальном камне обточил обе. К моменту прихода токарей с обеда, у него уже был готов полный комплект.

– Мужики, а где находится сварка по титану? – спросил он у них.

– Вот ты моторный! – покачал головой самый старший из них по возрасту. – Ладно, пошли, покажу.

Они прошли по узкой тропинке между цехами и попали в другой.

– Семёныч, – токарь окликнул мастера цеха. – Я тебе тут привёл хлопца одного. Дюже он моторный – задумал какую-то мудрёную штуку сделать, а теперь ему, вишь, сварка по титану потребовалась.

– Вы мне только аппарат предоставьте, а варить я умею, – кивнул Родион.

– Ты сам можешь? – удивился тот. – Мил-человек, да у меня только один сварщик закончил курсы по такой сварке. И у него не всегда получается как надо… ладно, давай за мной, посмотрим, как варишь.

Аппарат, по сравнению с оборудованием XXI века, с каким Громову приходилось работать в своём мире, оказался допотопным. Родион привычно подготовил оборудование к процессу, отрегулировал подачу газа, потом надел очки и… токарь и мастер сварочного цеха оторопели. Кусочек трубы, приваренный к «подошве», имел ровный прямой шов. Никаких пузырьков, прогара – сварка настоящего специалиста.

– Ёшки-матрёшки… – опешил мастер. – Ты хто таков, мил-человек? Да я тебя с грабушками возьму!

– Родион Громов, – усмехнулся тот. – Родня директору завода.

– Ого… так ты птица во-он какого полёту… Жаль… очень жаль, что нельзя тебя приставить к нам в цех. Но, – пафосно поднял палец Семёныч, – если чё, мы тебя попросим помочь нам со сваркой серьёзных швов. Бывают у нас такие конструкции. А взамен разрешу пользоваться этим аппаратом, если он не занят, идёт? – подал он руку.

– Идёт! – скрепил рукопожатие Родион. – А теперь, мужики, скажите мне, есть ли возможность достать кое-какие химикаты на заводе?

– Неэ-э, – мотнул головой токарь. – С этим только к своей родне.

– Понял. Тогда спасибо за помощь.

Через несколько минут Громов, забрав свои поделки из токарного цеха, вернулся в контору. Как хорошо, что вчерашним вечером произошло знакомство его и Артёма со всеми родственниками Константина. Именно сейчас Родион столкнулся нос к носу с супругой Иванова.

– О, Кать, привет!

– Привет, – улыбнулась она.

– Слушай, мне нужен телефон Кости.

– Зачем? Он сейчас у нас на площадке – проводит лечение девочки.

– Здо́рово! Проводишь, а то там чекисты у входа стоят?

– Ну, ты у нас личность особенная, поэтому должны пропустить… ладно, чтобы два раза не ходить, пойдём. А что это у тебя в руках? – полюбопытствовала девушка.

– Понимаешь, с утра слонялся без дела по площадке, а тут увидел Сергея Никонова и решил помочь ему.

– Как?

– Катя, это ножные протезы из титана. По расчётам должны подойти к обычной обуви. А мне нужны кое-какие химикаты, чтобы в кустарных условиях сделать силикон. Из него планирую изготовить верхнюю часть протеза, одевающуюся на ногу.

– Родион… это…это… какой же ты молодец! – проговорила Катя с комком в горле.

– Только пока никому ни слова. Получится – хорошо, нет – будем дальше думать.

– У меня в цеху таких три десятка… да ещё те, у кого одной ноги нет… передвигаются на костылях. А на руку можно сделать?

– С рукой всё намного сложней, – покачал головой Громов. – С ногами проще, но только для тех, у кого колени остались и с десяток сантиметров ниже.

Константин как раз беседовал с Колывановым у входа в здание бывшего ОТК, когда к ним подошли Катя и Громов. Короткий пересказ от захлёбывающейся жены Иванова и дополнения от самого Громова, и Колыванов мгновенно просёк идею.

– Костя, я кое-что из озвученного Родионом видел в магазине бытовой химии, – заметил он.

– А остальное нужно попытаться достать на химзаводе. Да, Родик, умеешь ты удивить… – мотнул головой Константин. – Ладно, я сейчас доберусь до конторы заводоуправления и оттуда наберу Филиппова. Катя, пока девочка лежит под «Антинефритом», присмотри за ней, – попросил супругу.

– Хорошо.

Через полчаса он уже входил в свой кабинет. Открыл блокнот и выудил номер директора химзавода.

– Алло, Геннадий Николаевич? Приветствую. Это Иванов с радиозавода беспокоит.

– Здравствуй-здравствуй, восходящая звезда Рябиновска.

– Да ладно!

– Прохладно! Какие проблемы? Рассказывай.

– Не поможешь с кое-какими химикатами?

– Говори, – Костя с минуту диктовал список. – Ну… кое-что есть, конечно… да что там – недостающее можем синтезировать в нашей лаборатории. Слушай, а зачем тебе всё это?

– Нужно срочно сделать полиуретан в мягкой консистенции.

– Не-а, не получится. Твёрдые нам знакомы, а мягкий ещё не видел. Может, у американцев они и есть, но в Союзе пока никто не делает.

– А если я тебе дам на день человечка, и он покажет и расскажет что да как?

– Патент пополам? – усмехнулся в трубку Филиппов.

– Геннадий Николаевич, ты же знаешь, что это не моя отрасль.

– А твой человек кто? Химик?

– Скорее он механик, а сопутствующие его изделиям направления лишь хобби.

– А вам для чего полиуретан?

– Понимаешь, он тут протез изобрёл, а для культи нужен как раз такой материал.

– Ты не перестаёшь удивлять. Впрочем, товарищ Суслов уже говорил со мной, и теперь многие вещи я понимаю. Ладно. Подъезжай, пообщаемся и дойдём до лаборатории.

Заскочив на Старую площадку, Константин забрал Громова с собой.

– Родик, ты откуда знаешь про протезы? – спросил его Иванов, выезжая с радиозавода.

– Понимаешь, друг у меня автогонщиком ТАМ был. Попал в передрягу и отняли ему ногу. Он жёстко на стакан наступил и если бы я не нашёл в Гала-сети конструкцию самодельного протеза… даже не знаю… А фирменные стоят о-го-го сколько.

– Я просто понимаю, ЧТО произойдёт, если у тебя всё получится.

– Что? – усмехнулся тот.

– Громов! Мне впору тебе искать отдельный цех по штамповке таких протезов.

– Ну, у тебя же есть одно захламленное здание на Старой площадке?

– На него у меня другие виды… хотя… хотя есть на Новой одно помещение. Ладно, посмотрим…

Беседа с директором химзавода неожиданно стала долгой. Нет, сначала гигантская доля скептицизма заставила Филиппова лишь по-дружески помочь Иванову в плане небольшого эксперимента. А вот потом… Геннадий Николаевич и сам ошарашенно смотрел через прозрачные стены лаборатории на процедуру получения нового вида полиуретана.

– Ты где его откопал, Константин Сергеич? Слушай, отдай мне его, а?

– Он знает немного – только то, что ему было необходимо, чтобы помочь другу, потерявшему ногу до колена.

– А кто знает больше? – усмехнулся Филлиппов.

– Чуть позже мы с тобой обстоятельно поговорим об этом.

– «Чуть позже» – это когда?

– Думаю, что в начале следующего года.

– Это как-то связано с тем, что говорил генерал КГБ?

– Да. Но пока не имею права говорить о чём-то большем. Просто поверь на слово – Рябиновск ожидают крупные перемены.

– Насколько крупные?

– Возможно, наш город станет закрытым. Поэтому уже сейчас присматривайся к перспективным людям и избавляйся от никчёмных.

– Ага… Выходит, мы на пороге крупного перераспределения рабочей силы… – задумчиво почесал голову Филиппов. – Ладно, я тебя услышал, – он посмотрел на процесс заливки жидкого полиуретана в подготовленные формы. – И сколько тебе нужно образцов?

– Чем больше, тем лучше.

– Слушай, а у меня ведь тоже есть инструментальный цех. Что, если твой человек немного поработает у меня и наладит линию выпуска такой продукции? Ведь премии всем нужны. А за мной благодарность не заржавеет.

– Я бы с радостью, но часть сырья – титановые листы и трубы… Ты сможешь пробить их через свои фонды?

– Хочешь объединить усилия? Знаешь, я совсем не против. Может НПО создадим?

– «Гефест» – усмехнулся Костя.

– А что, мне нравится! – воссиял Филиппов. – Даже в тему получается – Прометей и Гефест. Оба из греческой мифологии. Один помогает людям огнём, другой – кузнец-профессионал.

– Договорились. Кого ставим главой?

– Знаешь, я тебе уступлю – пусть он, – директор химзавода кивнул на Родиона, – и станет во главе НПО.

– Он тебя замучает новыми разработками, – усмехнулся Иванов. – Уж поверь мне.

– Если за них станут платить звонкой монетой, я ему дам полный карт-бланш.

Как раз в это время Громов о чём-то переговорил с химиками и, кивнув, вышел из лаборатории.

– Ну, как успехи? – поинтересовался Филиппов.

– Всё, что запланировали – сделали. Сейчас настала просушка изделия до завтрашнего утра.

– Родион, есть мнение организовать совместное с химзаводом НПО и поставить тебя у руля, – заметил Константин. – Как ты на это смотришь?

– Костя, как механик состыкуется с химиком?

– Родион, как мне сказал товарищ Иванов, у вас есть много дельных идей, связанных как с механикой, так и химией, не так ли? – директор химзавода пристально посмотрел на него.

– Ну, если только в таком формате… – развёл тот руками. – А что мы выпускать-то будем?

– А ты напряги извилины, – усмехнулся Костя.

– Знаешь, я бы с удовольствием занялся автомобилестроением. У вас на заводе можно отлить части двигателя?

– Вот это размах, – мотнул головой Филиппов. – Конвейер мы, безусловно, не потянем, а вот кустарно изготовить несколько моделей… ну, если только часть узлов возьмётся помочь механический завод… Тогда – да, попробовать можно. Только я не понял, почему вам претит пользоваться изделиями завода имени Ленинского комсомола[29] или Волжского автогиганта?

– Я как раз был на «ВАЗе», и чтобы что-то внедрить, нужна очень волосатая рука. Вот и хочу доказать им, что движутся в тупиковом направлении.

– И какую же модель вы хотите поднять с колен? – с явной иронией спросил Геннадий Николаевич.

– Ту, которую только обкатывают на внутреннем полигоне – ВАЗ-2108.

– Слышал я о ней, – задумчиво проговорил Филиппов. – Я ж ведь сам заядлый модернизатор авто. «Москвичка» своего первого кое-чем дополнил. Знаешь, Родион, а давай попробуем. У тебя же наверняка есть кое-какие наброски, так?

– Хм… ну можно и так сказать, – усмехнулся тот. – Только уговор – никаких вопросов, пока тот или иной агрегат не пройдёт испытания.

– Договорились! – протянул ему руку директор химзавода, и Громов её крепко пожал.

Однако на этом инициатива Филиппова не закончилась. Прекрасно понимая, что химический завод явно не сможет воплотить внушительную часть идей, безусловно, перспективного молодого дарования, он привлёк на свою сторону ещё одного энтузиаста-конструктора. Им оказался директор механического завода – Бубнов Андрей Ильич. Два друга – ещё со студенческих пор, периодически хвалились замыслами по тюнингу своих автокрасавиц. Получив в свои ряды толкового механика, Геннадий Николаевич не преминул сразу после беседы с ним позвонить другу.

– Андрюха, привет. Есть новость.

– Здоров. Слушаю.

– Короче, где-то с полчаса назад я закончил беседу с Ивановым.

– Это тот, что с радиозавода?

– Угу. Есть у него человечек, который с механикой на «ты». Сейчас я помогаю ему с производством протезов…

– Стоп! Каких – ручных или ножных? – перебил его Бубнов.

– Ножных. Из титана!

– О, как! Но Иванова курируют на самом верху, поэтому такой дефицитный металл у него имеется. Эх, нам бы немного для своих нужд…

– Тогда скажу, что я договорился с Константином о создании совместного НПО.

– Етит летит и не падает! А меня? А я?

– Хочешь сообразить на троих?

– А то! Самый законный мужской союз! Бутылку и то на троих делят! Что от меня потребуется?

– Понимаешь, этот механик раньше работал на «ВАЗе»… ему не дали развернуться… Уж не знаю, каким образом о нём узнал Иванов, но таки заполучил этого человечка. Сейчас он грезит утереть нос Вазовским конструкторам. Для начала замыслил создать новый двигатель. Сам понимаешь, у меня нет литейной мастерской, чего не скажешь о тебе.

– Это какую же он модель «Жигулей» хочет воссоздать?

– ВАЗ-2108.

– Хренассе… «восьмёрку», значит… И что, есть чертежи?

– В том-то и дело, что там какая-то тайна, но оба меня заверили, что достанут, причём… – Филиппов сделал намеренную паузу – со всеми секретными переработками.

– Знаешь, а я не удивлён. Мне тут птичка по секрету шепнула, что товарищ Иванов у нас вхож в такой кабинет высоко наверху, что боюсь предположить куда именно. Хорошо, раз на троих, значит, так и запишем.

– Тогда НПО «Гефест» организуют сразу три завода – радио, химический и механический.

– Когда собираемся?

– Думаю, в начале следующей недели. Сейчас этот чудо-механик разберётся с протезами и тогда мы попрём вперёд со страшной силой! – засмеялся Филиппов.

–

29 АЗЛК

Глава 10

23 сентября 1982 года. г. Рябиновск

Четверг снова задрал планку трудовой активности Константина и его команды далеко ввысь. Сразу после планёрки, Иванов и Громов посетили химзавод. К тому моменту полиуретановые заготовки для протезов уже затвердели до искомого уровня, и Родион, захватив с собой металлические части, решил сразу сделать два комплекта. Пока Иванов обстоятельно беседовал с Геннадием Николаевичем об открытии НПО «Гефест», химики помогли с сильнодействующим клеем и даже нашли какую-то стойкую краску бежевого цвета, делающую протез практически одинакового с кожей цвета. Через четверть часа краска просохла, откуда-то достали два длинных ремня с металлическими застёжками-крокодилами, и протез приобрёл товарный вид.

На Старую площадку оба возвращались в приподнятом настроении: Родион от ожидания результатов своей первой конструкции, а Иванов от идеи создания своеобразного конгломерата из трёх крупных городских предприятий.

Никонов решил сделать перекур и подъехал на своей коляске к цеховой курилке. Только закурив сигарету, заметил подходящих к нему директора и Родиона.

– Что-то случилось? – он встревоженно посмотрел на обоих, видя их серьёзные лица.

– Сергей, а у тебя никогда не возникало мысли сделать себе протезы? – спросил его директор завода.

– Да пробовал уже, – махнул тот рукой, затягиваясь. – Этими деревяшками можно в рукопашную сходиться – саданул по кумполу противника, и готов.

Громов достал из сумки приготовленную пару и протянул Никонову.

– Серёж, примерь.

– Это что?.. Это протезы, да?.. Мне?.. Ого, какие лёгкие… Мужики… блин… – он мотнул головой и кинулся высвобождать штанины, заботливо завёрнутые под бёдра его супругой.

– Родь, помоги ему, – попросил Костя.

Громов нагнулся и помог закатать одну штанину.

– Серёж, смотри, я сейчас попробую надеть… если что-то пойдёт не так, не переживай – подомнём-подрежем. И ещё… культи должны немного адаптироваться к материалу – кожа чуть загрубеет, и тогда вообще дискомфорта не будет.

– Родик, да я готов и не такое терпеть! Давай, делай, что нужно!

«Первый блин» не вышел комом – Громову оставалось только аккуратно отрезать нужный размер ремней, показать, как расстёгивать и застёгивать самому. Потом он достал из кармана отвёртку и ловко вытащил меньшую трубу из большей, совместил отверстия, и, выудив пару болтов из другого кармана, сноровисто затянул их на протезах.

– Если рост окажется маловат, открутишь и расставишь трубки на размер длиннее, – проинформировал он Никонова. Тот кивнул. – А теперь, Серёга, давай я тебе помогу встать.

– Блин, волнуюсь, как малолетний пацан, – с комком в горле ответил тот.

С общей помощью Никонов наконец-то встал. Какое-то время он просто балансировал, тренируясь держать равновесие.

– Чего замер? Давай, двигайся, – поманил к себе, отошедший на несколько метров Громов.

– Жалко…

– Чего жалко? – не понял Костя.

– Красоту такую об асфальт покарябать.

– Чудак-человек, так со стопы краска всё равно где-то слезет. Да мы сейчас только попробуем, а потом пусть Галина тебе купит носки и обувь.

– Серёж, стопа изготовлена под 41-й размер, – предупредил его Родион.

– Ага, понял, – кивнул тот и попытался сделать первые шаги. Сначала неуверенными детскими шажками, потом чуть не растянулся, но вовремя восстановил равновесие и, наконец, уверенно прошёл с десяток шагов. – Мужики… – его глаза предательски намокли. – Слов нет… спасибо вам…

– Серёжа-а-а! – громкий окрик заставил всех троих обернуться. К ним резво бежала супруга Никонова. Остановившись около мужа, та не верящим взглядом окинула его ноги. – Серёженька… да как же это… господи, – она закрыла рот рукой и зашлась в плаче, упав на коленки и обняв его чуть выше его колен.

– Галина, тут не плакать нужно, а бежать в ближайший магазин за обувью, – усмехнулся Громов. – Кстати, вы с ростом тоже вместе определитесь. Размеры протезов это позволяют.

– Галюнь, встань… – после слов мужа Галя резко вскочила и кинулась к Иванову.

– Константин Сергеевич! Большое вам спасибо! От Серёжи! От меня! Слов нет… – она снова заплакала.

– Конструктором этого чуда инженерной мысли является Родион.

– Родион, спасибо вам… большое… – она никак не могла унять слёзы.

– Серёга! Тебе что, ноги пришили? – окликнул его другой инвалид-колясочник. Он издали увидел непонятное действо и решил подъехать поближе.

– Эдик! Мне сделали протезы! Вот, полюбуйся, – держась за супругу, Никонов задрал одну из штанин.

– Охренеть… а ещё таких не найдётся? – он с завистью перевёл взгляд на директора и второго, стоявшего рядом с ним мужчину.

– Тогда вы будете вторым, – усмехнулся Громов. – А на остальных у меня пока нет готовых образцов: ни труб, ни ремней к ним.

– Родион, сразу после обеда я тебе дам столько обрезков, сколько душа пожелает, – пообещал ему Никонов. – Блин, а мы думали, куда девать остатки… да это ж безотходная технология получается…

– Родик, сходи в машину и принеси оставшиеся образцы, – усмехнулся Иванов.

– Кость, в принципе, я за сегодня могу сделать ещё восемь пар! Полиуретана изготовлено всего на десять. Две готовы, а остальные не покрашены…

– Да пофиг мне на красоту! – эмоционально выкрикнул инвалид. – Мне не на выставку народного хозяйства, а для жизни!

– Тогда ждите, – кивнул Родион.

Пока он ходил, Эдуард – тот самый колясочник, успел съездить в свой сборочный цех, и назад с ним прибыла уже целая толпа его коллег по несчастью. Те мигом окружили Никонова и обстоятельно осматривали полученные им протезы. Смотрели, цокали языками и откровенно завидовали.

Громова увидели издали и рванули на всех парах к нему. Взяли протезы из рук, рассматривали общее устройство, систему креплений и качали головами.

– Я не знаю, как вы здесь скооперировались, но вы все тут точно гении… – резюмировал другой колясочник – плечистый парень в вдвшном кителе. – Один такое нужно производство открыл, другой нас на ноги решил поставить. Вы, часом, не родственники? – прищурился он.

– Родственники, – кивнул Родион. – Пусть дальние, но факт.

– Тогда поня-а-атно, – протянул тот.

– Мужики, – обратился к колясочникам Громов. – Мне совесть не позволит отдавать вам некондицию. Давайте я сейчас начну дальше делать протезы, а завтра с утра съезжу на химзавод и покрашу их. Тогда в цивильном виде и отдам.

– Братва! Что мы, один день не потерпим? – воскликнул тот же десантник. – Человек для нас старается, а мы его за жабры берём!

– Если Серёга не будет против, мы готовы помочь, чем нужно: поддержать, обточить, ещё что-то… – предложил другой колясочник.

– Сергей, назначь пару-тройку человек в помощь, но наряды им закрой на совесть, – распорядился Константин и двинулся к проходной. Через несколько шагов он вдруг остановился и повернулся. – Родион, я завтра выделю тебе машину и договорюсь с Филипповым насчёт покраски.

– Хорошо, Константин Сергеевич, – кивнул Никонов.

– Добро, – также кивнул Громов.

– Да, мужики, повезло нам с директором, – мотнул головой Эдуард, смотря вслед уходящему Константину. – Душевный человек… всё для народа.

– За таким командиром хоть в пекло, – согласился с ним десантник. – Свой, в доску.

Но заказов в одночасье привалило столько, что обрезков труб хватило впритык – остальные коллеги по несчастью, с отсутствующими левой или правой ногой, узнав о протезах, не преминули записаться в очередь. Получился список на пятьдесят четыре левых и пятьдесят шесть правых протезов. Пока Родион налаживал кустарное производство, Иванова на самом выходе с проходной перехватил Старков.

– Костя, десять комплектов готово. Когда отправлять к тебе?

– Какие комплекты? – не понял тот.

– Ну, «квадраты» для немцев и болгар.

– А-а-а… давай часам к четырём вечера. Привезёте, и сгружайте около дома. Только не пытайтесь поставить в подвал или гараж, – предупредил он Виктора.

– А если дождь?

– Витя, тебя не подпустят ни к гаражу, ни к подвалу.

– Кто не подпустит? Почему не подпустят? – теперь пришла пора удивляться Старкову.

– Охрана.

– У тебя дома охрана?? – опешил начальник Старой площадки. – Боюсь спросить для чего.

– Чуть позже ты поймёшь почему… Кстати, я сейчас доеду до кое-кого, и нужно будет решать вопрос с твоим доступом по режиму. Вить, но придётся давать подписку. Очень серьёзную.

– Это мне с радиолюбительством завязывать? – погрустнел он. – Я ж знаю, что таким людям выходить в эфир нельзя.

– Нельзя тебя от эфира отлучать, – покачал головой Константин. – Ты же у нас координатор на «круглом столе». Я поговорю кое с кем, чтобы за тобой сохранили разрешение на выход в эфир.

– Слушай, последнее время у нас на заводе не только появились новые люди, но и ты оброс какими-то несуразными слухами. Говорят, что ты вообще какой-то волшебник.

– Знаешь… – Иванов посмотрел на часы. – Думаю, что я сегодня успею заскочить к тебе ещё раз и обстоятельно поговорить на эту тему.

– Так это правда?

– Потерпи немного. Потом всё узнаешь.

Сразу после этого разговора Константин доехал к Остапову. В районном отделе КГБ в тот момент оказалось тихо – большинство сотрудников было на выездах, и лишь сам подполковник присутствовал в своём кабинете. Увидев Костю, он закрыл папку, в которой просматривал какие-то документы, и посмотрел на него.

– Ты чего по телефону не позвонил? Я собирался отъехать.

– Не телефонный разговор.

– Да? Тогда рассказывай.

Константин не спеша поведал о проблеме с настройкой большого комплекта оборудования антенн.

– Понимаете, Александр Петрович, без помощи Старкова мне не обойтись – не разорвусь я на несколько маленьких Ивановых, чтобы успеть везде.

– Предлагаешь ввести его в список доверенных лиц?

– Предлагаю, – кивнул Костя. – Но здесь свои подводные камни… – Он поведал о радиолюбительском хобби Виктора. – Он же у нас координатор по заявкам – ему без эфира нельзя.

– Я тебя понял. Тогда оградим от работы с капиталистическими странами.

– А если в будущем и с ними придётся контактировать?

– Ты в нём так уверен?

– Пока не было даже малейшего намёка на неблагонадёжность.

– Он семейный?

– Да, жена и дочь трёх лет.

– И что из техники будущего ты собираешься ему дать?

– Анализатор спектра. Скажу, что разработка моя, но детали заказали за рубежом – в Японии. Не будет он смотреть на иероглифы, да и вряд ли станет разбирать само устройство.

– А вот я так не думаю, – покачал головой Остапов. – Скольких людей сгубила банальная любознательность… старо как мир…

– Старкова всё равно нужно притягивать к систематизации документов. Все наши схемы перерисованы вручную, и в таком виде их используют для монтажа или настройки. Были случаи, когда путали компоненты.