Текст книги "Экс-супруг. Я тебя забыла (СИ)"

Автор книги: Наталия Ладыгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 56.

Я с ним не полечу. Мне нужно время потянуть. Дать его Мирону.

Мой телефон остался дома. Но я не зря его оставила. После ресторана Окуневский обыскал меня, а то, что я была с ним в ресторане, думаю, Мирон уже и так узнал. Он обязательно найдет меня. А потом будет его черед прощать меня. Наверняка он винит меня, считает, что я могла поступить иначе. Но я не могла.

Теперь остается лишь ждать.

– Когда самолет? – спрашиваю.

– Скоро.

– Ты даже этого не можешь сказать?

– Я уже сказал. Скоро.

Закатив глаза, я отхожу от дивана.

– А знаешь, чего ты не сказал… – тяну я. – Почему ты не появился раньше? Ты же знал, что я в Новосибирске. Ведь так? Почему ты не появился тогда?

– А я все ждал, когда ты поинтересуешься, – Сергей откидывается на спинку дивана и смотрит на меня с теплой улыбкой на устах. – Да, я знал, что ты в Новосибирске. Со своим братом. Я даже проверил парня. Хотел знать наверняка, что он не какой-нибудь там самозванец. Он оказался и правда твоим братом и человеком с хорошей биографией.

– Ты проверял, потому что беспокоился за меня? – вздергиваю подбородок выше.

– Не поверишь, но да. Заодно тщательно следил за тем, что Барсов не участвует в твоей жизни. Он правда думал, что мне убить тебя ничего не стоит. Он же не знал о нашем с тобой прошлом.

– Да нет у нас с тобой никакого прошлого.

– Это ты так считаешь.

– Нет, я все поняла, – усмехаюсь я. – Ты Мирону мстишь. Не мне. Тебе невыносима сама мысль, что Тая и я… мы обе выбрали его.

– Тут ты права, – смотря на меня безотрывно, кивает Сергей. – Но только исключи из своих соображений Таю.

– Что?..

– Свою встречу с ней я подстроил. Пять лет назад. Я знал, чья она дочь. Я лишь хотел подобраться к ее отцу. Он мне был нужен. Не она. И я почти добился всего, чего хотел… как вдруг она пишет мне, что все кончено и свадьбы не будет. Да я, если честно, и не собирался на ней жениться. Я даже облегченно выдохнул, но потом ее старик плюнул мне в лицо, нашим общим планам, посчитав, что я обидел его драгоценную дочку. Все пошло к черту. Я подвел много серьезных людей, – со злостью высказывается Сергей, смотря в одну точку перед собой. – Теперь поняла?

– Поняла…

– Ни черта ты не поняла, Лиля. По-настоящему в душу мне плюнула ты, – мужчина резко подрывается с дивана и идет на меня. – Я хотел быть хорошим. Я был хорошим! Но ты…

– Я тебя не предавала, – выпаливаю я испуганно. – Я не бросала тебя из-за Мирона. Я встретила его неделей позже. Случайно.

– Плевать на него! Дело в тебе, – подходит очень близко, а я цепенею настолько, что не могу двинуться. Лишь моргать могу. – Все должно было быть иначе.

– Да, иначе. Но ты разрушил мою жизнь. А теперь, когда я почти все вернула…

– Да что ты вернула? Что, скажи? Мужика, который мучил тебя год, а потом вернулся к тебе из-за ребенка? – смеется Сергей. – Он того не стоит.

К черту его и объяснения его. Он свихнулся.

– Сергей, пожалуйста, – прикрываю глаза и тяжело сглатываю, – отведи меня к брату. Я хочу быть с ним и ждать. Прошу.

– Он в гараже. Там холодно и грязно. Лучше тебе остаться здесь.

– Все равно. Я хочу быть с ним до самого отлета. Прошу тебя… Я хочу убедиться, что он в порядке.

На что Сергей немного хмурится, а после начинает кивать.

Я думала, что это согласие, но потом он произносит следующее, подступив ко мне почти вплотную:

– Я полюбил тебя с первой нашей встречи, – выдыхает Сергей с тяжелым взглядом. – И я оберегал тебя, пускай и на расстоянии. Но ты этого так и не поняла. Тебе оказался нужен тот, который любил другую. Хотя... он и сейчас ее любит.

Слышать не хочу.

– Хватит. Ты отведешь меня к брату или нет?

– Не думай, что я желаю тебе зла.

И снова он уходит от ответа.

– Ты не желаешь, а делаешь зло, Сергей. Ты мог просто улететь.

– Я и улетаю.

– Ты меня за собой тянешь. Используешь меня.

– Использую?..

– Именно. Думаешь, я верю в твои чувства? Я твоя страховка.

– Вот, что ты обо мне думаешь… – Сергей растягивает губы в улыбке.

– Да, ты используешь людей. Например, Светлану. Помнишь такую? Ей на то время и восемнадцати, кажется, не было, когда ты втягивал ее. И где она теперь? Знаешь?

– В психушке. Мне известно. Там ей и место. Я даже врагу такой бабы не пожелаю. У нее вместо мозгов каша.

– Ты заставил ее совершать преступления.

– Она даже не считала это преступлением. Она считала, что освобождает его. Искренне. Она бы и тебя убила, если бы не я.

– Да ты просто герой. Может, уже отведешь меня к брату? Хотя бы на минуту. Я хочу взглянуть на него. И не смей больше переводить тему.

– Обещаешь вести себя хорошо?

– Да. Я обещаю, – смотрю на него в упор.

– Ладно, Лиля, – кивает Сергей. – Идем за мной.

Сергей идет первым, а я за ним. Этот большой дом. Очень большой.

– Это твой дом? – интересуюсь.

– Он записан не на мое имя, – отвечает Сергей. – Так что у него не возникнет мысли искать тебя здесь. Тебя же это интересует?

Мысленно чертыхнувшись, я заставляю себя промолчать.

Вскоре Окуневский останавливается напротив одной из дверей и, открыв ее, делает пригласительный жест рукой.

– Входи.

Я залетаю в плохо освещенное помещение и вижу брата, привязанного к стулу. Его руки за спиной, а на лице местами крови. У губ и бровей. Рядом с ним стоит шкафоподобный надзиратель, которому так и хочется расцарапать рожу, но я лишь одариваю ублюдка убийственным взглядом и бегу к брату.

– Максим! Максим, тебе больно? – глупость спрашиваю. У него вся бровь рассечена.

– Нормально, нормально… – говорит брат тихо. – Ни на что не соглашайся, – цедит он.

– Она уже согласилась, – звучит позади от Сергея. – Скоро ты будешь свободен, Максим. О сестре своей не беспокойся. Она будет в порядке.

– Она будет в порядке, когда ты ублюдок либо сдохнешь, либо окажешься за решеткой. Лиля, ничего не бойся, – Максим мне подмигивает. – Он меня не убьет. Ведь если убьет, то у него не останется рычагов давления на тебя. А если не дай бог с тобой что-то случится, то он сто процентов труп.

– Все, пойдем. Видишь же, он в порядке, – Окуневский берет меня за локоть. Я с трудом сдерживаю свое желание вырваться. Только хуже сделаю. – Пойдем, дорогая.

Когда Сергей приводит меня обратно, то я вырываюсь из его хватки.

– Ты мерзавец! Какой же ты мерзавец! – сокрушаюсь я. – У тебя был шанс исчезнуть, когда Мирон счел тебя мертвым, но нет… Слушай, у тебя все еще есть этот шанс. Если ты отпустишь нас, то я попрошу Мирона, чтобы он тебя не преследовал. Он меня послушает.

– Не нужно мне помилование от Барсова, – рычит Окуневский. – И лучше не зли меня, Лиля. На самом деле мне твое согласие и не нужно. Я с тобой по-хорошему хочу. Не вынуждай меня, – цедит со всей строгостью, после чего смотрит на часы на своем запястье. – Так, мне нужно сделать пару звонков. Ты пока отдыхай.

Глава 57.

Окуневский уходит, а я начинаю тихо рыдать, присев на край дивана.

Господи… Мирон, пожалуйста, появись как можно скорее. Не дай нам улететь.

Спустя пять минут я пытаюсь выйти из этой комнаты, но дверь заперта. А окна… на окнах решетки. Я их сразу не заметила. Они окрашены в белый цвет. Даже если я разобью стекло, то все равно не выберусь.

Дорогу до того места где держат брата я запомнила, но мне туда не добраться, если я не смогу открыть дверь или окно. Да и как я его освобожу? Так же я сомневаюсь, что смогу найти телефон.

Сев обратно на диван, я думаю о том, что бы было, останься я дома и расскажи все Мирону.

В таком случае моего брата скорее всего не было бы уже в живых. Я уверена. Я бы себе никогда не простила.

Как же я хочу к своей малышке. Я не сомневаюсь, что Мирон и Василиса позаботятся о Ульяне, но материнское сердце не может быть спокойно. Она моя плоть и кровь. Я не смогу без нее. Этому выродку, который не имеет своих детей, конечно не понять.

Немного погодя, когда становится совсем темно, я снова рвусь к двери, пытаюсь даже выбить ее, толкая плечом, но только боль себе причиняю.

Потом я слышу шум. Кто-то идет. Я тороплюсь вернуться на диван.

В комнату врывается Сергей, и настрой у него совсем другой, нежели раньше.

– Иди сюда, – приказывает он мне, но я не двигаюсь. – Я что тебе сказал, – сам подлетает и хватает за руку, заставляет встать.

– Пусти! Куда мы?

– Пора на самолет. Сейчас же.

– Нет, нет! – пытаюсь вырваться, но Окуневский тащит меня за собой. – Пожалуйста, нет… – пытаюсь затормозить ногами. – Я не могу… Пожалуйста.

– Мне убить твоего брата? – останавливается.

– Нет, но… – шумно дышу. – Можно же как-то по-другому.... Я прошу тебя, – можно сказать, умоляю его. – Моя девочка… Я очень люблю ее.

Взгляд Сергея на мгновение меняется, но чуть позже я вижу в нем всю ту же стойкость и жестокость.

– Нам пора, Лиля, – твердо произносит Сергей, сжимая мое запястье.

– Нет. Стой! – вскрикиваю, пуская слезы. Я должна сыграть. Остановить нас, насколько это возможно. Если он правда что-то чувствует ко мне, то это должно подействовать. – Скажи честно, зачем ты хочешь взять меня с собой?

– Я всегда этого хотел.

– Понимаю, – киваю. – Но как ты думаешь я буду без дочери? Она – мое все. И я ее люблю куда сильнее, чем когда-либо любила Мирона. Я ведь мать.

– Не говори, что я не предлагал тебе взять ее с собой. Ты намеренно не взяла ребенка с собой. Твое решение.

– Тогда я не знала, что тебе нужно от меня. Вдруг… вдруг ты хотел убить меня. Откуда мне было знать? Я не могла рисковать дочерью.

– Ты правда так думала? Я? Тебя убить? – горько усмехается Сергей и касается ладонью моей щеки. – Я тебя не трону.

– Но моя дочь… – роняю слезы.

Сергей пальцами стирает слезинки с моего лица, смотря сочувственно.

– Не сейчас, Лиля.

– Что?..

– Сейчас я ничего не могу сделать. Но в будущем… я постараюсь вернуть тебе дочь, – обещает мне Сергей. – Поверь мне.

– Где… где сейчас мой брат? – сглотнув, спрашиваю я. – Я хочу увидеть его перед тем как мы…

– Обещаю, что его скоро отвезут в центр города.

– Как я могу тебе верить? Ты заманил меня сюда и… – так, мне стоит притормозить с обвинениями. – Нам обязательно улетать? Против тебя же нет никаких обвинений. Мирон ничего открыто делать не станет. Давай останемся, заберем мою дочь…

– Ты серьезно? – удивляется Сергей.

– Я ради дочери на что угодно готова, – тянусь к нему на носочках, решив перебороть себя, чтобы кое-что провернуть.

Между нашими губами остаются какие-то сантиметры, которые он сам же и преодолевает, впиваясь в мои губы.

Два года назад мы тоже целовались. Но только с ним, с Мироном, я поняла, что значит целовать кого-то по любви.

Терпя этот момент, я использую его, касаюсь Сергея руками, ползу пальцами внутрь его пиджака. Хочу выяснить, есть ли у него пистолет.

Есть!

Но только я его касаюсь, мужчина отталкивает меня от себя.

– Пошли, Лиля, – смотрит с яростью мне в глаза, затем хватает за запястье и тащит в ту сторону, где держат Максима.

Когда мы входим в то помещение, где держали моего брата, то видим, что здесь больше никого нет, чему очень удивляется Сергей.

– Какого…

Не переставая держать меня за руку, Сергей делает звонок, но ему не отвечают.

– Где мой брат? – спрашиваю я, надеясь, что он сбежал.

Не ответив мне, Окуневский тянет меня из этого помещения дальше. Вытягивает на улицу. Уже очень темно, моросит дождь, но есть фонари. Дальше них ничего не видно, даже очертаний. Полный мрак.

– Игнат! – зовет кого-то Сергей громко. Наверное, того урода, который был к Максиму приставлен. Других его людей я не видела. Разве что водителя, который привез нас сюда.

– Мне больно, – кручу запястьем, которое он с каждой секундой сжимает все сильнее и сильнее.

– Идем к машине, – тащит меня дальше, прямо дергает, не обращая внимание на мое сопротивление.

– Сергей, – вдруг раздается откуда-то самый родной и любимый голос.

Я верчу головой, но не вижу Мирона. Но это был точно его голос. Он же не померещился мне? Сергей тоже его услышал, потому перехватил меня за талию, чтобы держать к себе ближе и достал пистолет.

– Выходи, ублюдок, – кричит Сергей. – Прямо сейчас. Или ты пожалеешь. Сильно пожалеешь.

И Мирон выходит. Прямо перед нами. Из темноты.

Я сразу свободно выдыхаю, несмотря на то, что все еще нахожусь в заложниках у этого психа.

– Ну и ну... Ты меня удивил. Раньше ты меня дольше искал.

– А я научился предугадывать твои шаги, – спокойно отвечает Мирон, направляясь к нам.

– Ближе не подходи, – предупреждает Сергей, уткнув дуло пистолета мне в бок. – Или она умрет. Я не хочу этого, но если ты меня вынудишь...

Мирон останавливается и смотрит меня. Без тревоги. Даже немного улыбается.

– С Максимом все в порядке, – говорит для меня Мирон и переводит совершенно другой взгляд на Сергея. – Тот, кого ты зовешь Игнатом, уже в руках полиции.

– Полиции?.. – шипит Сергей, начинай сильнее давить дулом мне в бок.

– Здесь полиция, мои люди... Они повсюду.

– Но сюда ты пришел один.

– Отпусти ее.

– А, договариваться пришел. А ты уже рассказал полиции, как пытался меня убить?

– Не сочиняй сказок, Сергей, – парирует Мирон. – Убери пистолет. Опусти его, черт подери, – делает еще шаг Мирон.

– Да… Обязательно. Как только выстрелю.

Зажмурив глаза, я готовлюсь к боли. Мне кажется, что он правда выстрелит. Ему же больше нечего терять. Он потерял голову. Как и Лана.

– Стреляй в меня, – громко говорит Мирон, делая еще шаг. – В меня. Не трогай ее. Если она что-то значит для тебя, то не трогай.

– Знаешь, у меня есть желание сделать обратное. Особенно после того как ты чуть не убил меня.

– Так я и говорю, стреляй в меня. Лиля здесь ни при чем. Дай ей вернуться к дочери.

– А ты мне на жалость не дави. Ты сам во всем виноват. Ты и твоя драгоценная сучка, это я не о Лиле, хорошо попортили мне кровь.

– Да. Знаю. Я и Тая. Но не Лиля. Оставь ее.

– Только я ее отпущу – меня повяжут. Меня это не устраивает.

– Целься в меня, – и снова Мирон делает шаг, который становится для него роковым. Сергей резко наводит оружие на Мирона и стреляет в него. Я не вижу куда. Сразу оглушительно кричу. После чего раздается еще один выстрел, и рука Сергея отпускает меня. Становится понятно, что второй выстрел пришелся в Сергея.

На коленях по асфальту я ползу к Мирону.

– Нет, нет, нет… – повторяю я одно и то же слово, захлебываясь слезами. – Мирон! Мирон!

Мирон стоит на одном колене. Живой. Я бегло осматриваю его.

– Все хорошо, хорошо… – говорит Мирон, держась за ногу. – Я жив, жив... – другой рукой прижимает меня к себе. – Это всего лишь нога.

Я рыдаю. Взахлеб. Не могу остановить истерику. Затем коротко оглядываюсь, видя людей, которые окружили тело Окуневского.

– Не смотри туда, – Мирон тянет меня на себя.

– Твоя нога… Тебе нужна помощь, – смотрю по сторонам и отыскиваю взглядом Максима, а также Богдана. Последний помогает брату подняться и помогает удержаться, закинув его руку себе на плечо.

– Держись. Сейчас поедешь в больницу. До свадьбы заживет, – говорит Богдан. – Рад, что ты цела, – это он говорит мне.

– Я тоже, – выдыхаю, с улыбкой смотря на Мирона. – Прости меня...

ЭПИЛОГ. ЧАСТЬ 1.

На следующее утро…

Только я захожу в палату, вижу его, уже проснувшегося.

– Наконец-то, – слабо улыбается Мирон. – Я так ждал тебя… Ты мне снилась.

– Как ты? – скорее к нему, сажусь на край кровати и наклоняюсь. – Я всю ночь не спала, – тороплюсь поцеловать его в сухие губы. – Ульяна тоже… Чувствовала, наверное, что с папой не все хорошо.

– Со мной все хорошо, милая. Обкололи всего. Пуля прошла на вылет. Скоро поправлюсь.

– Прости…

– Я тебе еще вчера сказал, что прощать мне тебя не за что, – держит меня за руку, приятно сжимает ее. – Все кончилось…

Да, и как нельзя лучше. Сергей не погиб. Его подстрелили в плечо. И я этому правда рада. Он должен понести наказание при жизни.

– Господи… – всхлипываю, эмоции берут верх. – Я думала, что больше не увижу свою девочку и тебя…

– Я бы этого не допустил. Мне вот только одно не понятно… – тянет Мирон, хмурясь. – Мне сегодня уже звонили утром. Окуневский требует встречи с тобой в изоляторе. Он не в больнице. Тебе же звонили?

– Да… – опускаю глаза. – Звонили. Но я отказалась. Не о чем говорить.

– Что он тебе вообще говорил, пока ты была там с ним?

– А что ты, думаешь, он говорил? Поливал грязью тебя и…

– Он хотел, чтобы ты с ним улетела, – в глазах Мирона будто недоверие. Я ведь ему не рассказала. Да и времени не было.

– Он псих, разве не понятно? – нервничать начинаю. – Это месть. Тебе, мне и этой… Давай не будем, хорошо? Я все равно к нему не пойду. Не о чем мне с ним говорить. Он стрелял в тебя и хотел убить меня. Еще чуть-чуть и он бы выстрелил мне в живот. Я… – нижняя губа начинает дрожать.

– Лиля… – Мирон пугается, видя в каком я состоянии. – Прости меня. Прошу, милая, прости, – очень сильно сжимает мою руку. – Какого черта я… Конечно, ты правильно поступила, что отказалась. Я не хочу, чтобы ты виделась с этим уродом.

– Я не хочу больше даже слышать о нем, Мирон! Я хочу, чтобы все это уже, наконец, осталось позади! Я люблю тебя… Очень тебя люблю. И всегда буду, Мирон, – роняю слезы. – Но твое… наше прошлое должно навсегда остаться позади.

Сделав усилие, Мирон слегка приподнимается и тянет меня на себя, чтобы прижать к себе.

– Я тебе обещаю, – вплетает свои пальцы мне в волосы. – Так и будет. Я тоже тебя люблю. Только тебя, слышишь?

И тут раздается короткий стук в дверь. Я отрываюсь от Мирона и смотрю в сторону двери.

К нам заглядывает Богдан, а следом за ним входит и Янина. Максим бы тоже пришел, если бы плохо себя не чувствовал. Он сейчас отлеживается у нас дома после побоев. У него все тело в синяках и лицо распухло. За ним ухаживает Марина.

– А я думал, что не дождусь вашего примирения. Ура.

– Я же тебе говорила, – с улыбкой произносит Янина. – Сначала им нужно было хорошенько поссориться. Ну, как нам с тобой.

– Матери, надеюсь, не сказал? – интересуется Мирон у брата.

– Она была бы тут, если бы сказал, – отвечает Богдан. – Ну, как ты? – подходит ближе к кровати.

– Никогда мне еще не было так хорошо, – произносит Мирон, переведя взгляд на меня.

Спустя два года…

– Арина, привет, – подхожу к стойке приемной и здороваюсь с секретарем Мирона.

– О, Лиля, привет, – улыбается мне Арина. – Мирон Артурович уже как пять минут освободился. Сказал, чтобы я вас проводила.

– Не волнуйтесь, я сама, – отстраняюсь от стойки, придерживая рукой уже большой живот.

Через месяц с небольшим родится наш сын. Мы еще не решили, как его назовем. Все спорим. Но это приятные споры. В конечном итоге я уверена, что Мирон уступит мне.

Войдя в комнату отдыха, я не вижу здесь мужа. Так и думала. В кабинете все еще сидит. В последнее время Мирон много работает, в виду множества заключенных сделок. Его дела не шли так хорошо с тех времен как… да уже лет пять. Я все понимаю и никак не препятствую. Мне главное, что он каждый день после шести строго дома. Таков наш уговор.

– Тук-тук… – стучу костяшками пальцев по двери и вхожу. Мирон к тому времени успевает встать из-за стола. – Работаешь еще значит… А как же обед?

Мирон спешит ко мне, чтобы поцеловать и ласково провести ладонью по моему животу. Это прямо ритуал у него.

– Садись скорее, – ведет меня за руку к дивану.

– Все хорошо. Я даже не устала, – медленно опускаюсь на диван.

– Чувствуешь себя как?

– Прекрасно. Вот твой обед, – придвигаюсь на самый край дивана и начинаю распаковывать бумажный пакет. Достаю все самое полезное, приготовленное мною буквально пару часов назад.

– Знаешь, тебе надо уже перестать ездить ко мне. Тебе тяжело. Я сам буду приезжать на обед.

– Мне еще не тяжело, но… Ульяна будет очень рада видеть отца в обед. Хорошо.

– Она сейчас с мамой?

– Да, они весело проводят время.

Год назад я нашла в себе силы простить Валентину Андреевну. Она заслужила. Хотя уже через два месяца после всех происшествий и нашей свадьбы с Мироном я позволяла видеть ей малышку в моем присутствии. Шаг за шагом… и я смягчилась, о чем ни капли не жалею. Я не забыла о случившемся, но простила.

– Опять новую игрушку, наверное, привезла?

– А как же без этого… – усмехаюсь. – Ну все, ешь, – сама тянусь к бутылочке с водой на середине стола. Жажда мучает в последнее время.

– Ты сама тоже ешь.

– Я поела перед выездом. Не волнуйся обо мне.

– Давай чуть-чуть… Тебе нужно питаться. Не спорь.

Разделив обед на двоих, мы решаем провести еще немного времени вместе. Мирон отменяет одну из своих встреч.

Я лежу на диване, а мои ноги на коленях Мирона. Он гладит их.

– У тебя точно не будет неприятностей из-за отмененной встречи?

– Не думай об этом, Лиль. Может, продолжим наш спор?

– М-м?

– Как назовем сына?

– Ты знаешь какое имя я хочу… – улыбаюсь.

– Константин, – кивает Мирон, продолжая ласкать мои ноги своими прикосновениями.

– Да... Константин Миронович. Звучит…

– Тогда решено.

– Серьезно?.. Спустя месяц споров каждый день перед сном, ты готов…

– Да, готов. Матери своих детей я всегда готов уступать, – подмигивает мне.

Столь нежный момент прерывает голос Арины со стороны его стола.

– Мирон Артурович, простите, но тут к вам посетитель.

– Извини, – Мирон осторожно убирает мои ноги со своих колен, поднимается с дивана и идет к своему столу. – Кто, Арина? Я отменил все встречи в ближайший час.

– Да, я понимаю. Но тут женщина настаивает. Ее имя Милана Орлова.

Не знаю, что происходит, но глаза Мирона сию секунду округляются, его даже слегка ведет в сторону.

Что за Милана Орлова?

– Как... как ее имя?

– Милана Орлова. Она сказала, что вы захотите ее видеть. Мне ее…

– Пускай сидит и ждет, – весьма не вежливо отвечает Мирон Арине и отходит от стола, в мою сторону направляется. Останавливается рядом с диваном, на котором я уже сижу и, закрыв глаза, трет переносицу.

– Мирон, ч-что происходит?..

– Ты только не нервничай, – просит меня Мирон. – Тебе нельзя…

– Кто такая Милана Орлова?

– Я не знаю… Точнее… Черт… – Мирон сам не свой, у него аж пот на лбу проступил.

– Как это не знаешь? Почему ты тогда себя так ведешь?

Мирон бросает короткий взгляд в сторону двери, после чего садится рядом со мной на диван.

Я не знаю, что и думать. Но я точно хочу видеть эту женщину и узнать, что ей нужно. Мне не хочется верить, что… Нет, Мирон точно мне не изменяет. Он никогда мне не изменял. Даже когда все плохо между нами было. Он не такой. Не из тех, кого можно соблазнить, если есть любимая женщина.

– Мирон… Объясни мне, пожалуйста. Я должна знать.

– Милана Орлова… Это имя. Я помню его…

– Помнишь?..

– Когда я и Тая…

– Так, причем тут Тая?

У меня аж мороз по коже от этого имени. Ни разу за последние два года мы не говорили о прошлом, и вот…

– Послушай меня, Лиля, – настойчиво просит Мирон, поворачиваясь ко мне. – Когда… когда мы были с ней детьми, точнее подростками, то шутили о том, кем мы хотим стать в будущем. Я всегда говорил, что хочу стать врачом, а она хотела стать шпионкой и говорила что ее псевдоним будет… Милана Орлова. Я запомнил.

Мне хватает всего пару секунд, чтобы понять, что он думает.

– Ты хочешь сказать, что она… Тая… Это же… Невозможно. Пригласи ее! Пригласи ее, Мирон!

Но Мирон не реагирует. Он в ступоре. В одну точку смотрит.

Тогда я сама встаю с дивана, надеваю туфли и насколько могу быстро иду к его столу. Нажимаю на кнопку.

– Арина, пригласи ее.

Мирон не остановил меня. Мне кажется, что он не верит, что это может быть она. Да и мне не верится. Но когда спустя около минуты поворачивается ручка и открывается дверь, я узнаю девушку, чьи фото находила у своего мужа и жгла.

Пепельная, худая блондинка во всем черном входит в кабинет, закрывая за собой дверь. Я сразу бросаю взгляд на Мирона, смотрю на его реакцию. Она есть, хоть он ее и не выражает словами. Все и так видно.

Медленно поднявшись с дивана, Мирон не сводит напряженного взгляда с… Таисии. Женщины, которая умирала от неизлечимой болезни, а потом покончила с собой. Как она может быть жива? Чего я не знаю? Чего не знает Мирон?

Она взяла себе это имя, после того как инсценировала свою смерть? Очевидно.

Она смотрит с легкой улыбкой на Мирона, а потом кидает взгляд на меня, но уже без улыбки.

– Лилия, правильно? – обращается она ко мне уважительно. У нее такой нежный голос. – Это, наверное, будет грубо, но я могу попросить тебя выйти? Мне нужно поговорить… – переводит взгляд на моего мужа, – с Мироном.