Текст книги "Ловец женщин (CИ)"
Автор книги: Наталия Великанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 4. 'Схватить!'
Марк оторопел. Неужели от усталости начались слуховые галлюцинации?
Он быстро поднял глаза.
Чтобы хорошо видеть в темноте, надо специально тренироваться: подключать к зрению слух и осязание. На овладение этой наукой ушёл не один год. Нет, не почудилось: в зал и вправду вошла женщина. В полумраке она казалось молоденькой, почти девчонкой. И хотя прибывшая была одета в грубые военные джинсы и мешковатую кофту, хотя у неё на голове не было ни единого волоска, а на лице неумело изображено подобие усов, сомнений в её принадлежности к низшему полу не возникало.
Он был уверен в том, что видит девицу, как если бы она вошла нагая. Стройные бёдра, особый поворот головы, тонкая шея, даже взмахи ресниц – всё играло против неё.
Марк ошалело смотрел на девку. Он не понимал, что его больше озадачивало: её приход или спокойствие окружающих. Она вела себя как завсегдатай: поздоровалась с хозяином, села, не раздумывая, на незанятое место, приняла напитки от робота.
Неужели никто не видел, что она женщина? Как такое было возможно?
От возмущения Марк готов был вскочить и заорать не своим голосом. Какого дьявола здесь не собираются уважать закон?
Цепким взглядом он пробежал по посетителям бара. Они что здесь, все сговорились? Может, над ним самим проводится эксперимент с психической подоплёкой? Что-то типа: 'Какой отрезок длиннее?' Марк сощурился, присматриваясь к невозмутимым лицам.
Или разгадка состояла в том, что перед ним не живой человек? Робот? Марк устремил на девицу взгляд.
Ему открывался вид, ещё более противный, чем ушедшая гоп-компания и женщины-скелеты, которых они эвакуировали перед самым окончанием войны из Омска. Развалившись на сиденье, девица невозмутимо ожидала заказ. Издалека, в полумраке, то, что он видел, вызывало если не отвращение, то, по меньшей мере, недоумение. Ну и рожа у неё была! Как у трубочиста. Руки чёрные, немытая шея, лохмотья вместо одежды. Имела ли она представление о воде, мыле, личной гигиене? Из какой пещеры выползла?
Каждый раз, сталкиваясь с новой особой бабьего сословия, старой или молодой, толстой или худой, высокой или низкой, он задавал себе один вопрос. Что находили в них предки? Как можно желать вот такого заморыша? Да нет, даже не желать, а просто с восторгом или наслаждением смотреть в его сторону? Писать для него стихи, посвящать музыку, именовать звёзды? Воистину приблизиться к подобному объекту можно только ради продолжения рода. Видимо, в какой-то определённый момент гормоны начинали творить с человеком что-то невообразимое, что-то, что современный разум смог взять под контроль.
Нет, она не была роботом. Не настолько он плохо себя чувствовал, чтобы перепутать. Ещё в учебке их тренировали отличать киборгов от людей. Последние всегда имели изъяны: в одежде, на коже в движениях. Роботы – нет. Хотя, конечно, со временем производители добавили куклам милые недостатки: родинки, косоглазие, шрамы, асимметрию лица. К этому времени у Марка выработалось безошибочный внутренний нюх: пластиковые создания он чувствовал за километр.
Это всё равно, что отличить резиновые сапоги от туфлей из дорогой кожи. Что называется, рядом не стояли.
Так почему же никто не видел в ней 'юбки'? Снова и снова Марк задавал себе этот вопрос, не прекращая наблюдать за замарашкой. Ответа не находилось. Впрочем, штатские, с его точки зрения, поголовно оставались идиотами. Или смотрели на жизнь с несколько неоправданным оптимизмом, не понимали, что опасность может таиться за любой тарелкой.
Он сам ничьего оптимизма не разделял.
Так что же девочка здесь забыла?
Её глаза медленно передвигались по залу, лениво осматривая людей. Она кого-то выискивала, но не хотела, чтобы это было заметно.
Когда она не удосужилась задержать взгляд на нём, словно он был пустым местом, по телу Марка прокатилось раздражение. Это было сродни тому чувству, которое возникает, если видишь спокойного таракана, ползущего средь бела дня по твоему столику в ресторане. Марк сжал челюсти. Чего он ожидал от неё, на какую реакцию надеялся?
Ну, его бы устроил страх. Да, страх жертвы.
Ему бы понравилось, если бы она внезапно вскочила с места, поняв, кто наблюдает за ней. В два прыжка он догнал бы её и повалил на пол, скрутил руки и прошептал в самое ухо, что не дело законопослушной гражданке шляться ночью по питейным домам.
Впрочем, он не ожидал, что она узрит в нём ловца.
Марк улыбнулся, продолжая смотреть на непонятное существо. Было в ней что-то такое дерзкое, что ему захотелось подойти к ней, приподнять подбородок и сказать: 'Посмотри на меня. Я пришёл'.
Что же делала девушка в пятницу вечером в людном баре, во вторым по величине городе в стране? Отдыхала? Это было невероятно, но другого объяснения у Марка не было. Ждала подружку?
Марк глянул на ик-систему. Половина двенадцатого. Что, если после полуночи у них здесь начинается настоящая сходка? Шабаш ведьм или танцы, на которые представителей власти никогда никто не звал? Что если все присутствующие, в том числе и владелец бара, в деле?
Наконец, она наткнулась и на его взгляд. На какой-то миг Марку почудилось, что окружающие притихли, а дыхание её остановилось, но страшилка вновь безразлично отвернулась. Теперь уж он ощутил настоящее глухое бешенство. Он не собирался играть с ней в гляделки! Не собирался разгадывать её тайны и изучать причины поступков! Он собирался доставить её, куда нужно, не позднее, чем через два часа, и пополнить свой счёт тысяч, эдак, на несколько сотен.
Народу прибыло. На минуту он отвлёкся на бахвальскую компанию, шумно столпившуюся перед барменом. А в следующий миг увидел, что девчонка встала и спокойно пошла к выходу, сообщив зальному киборгу, что вернётся.
Ага, так он и поверил!
В очередной раз Марк удивился, что никто не пошёл за ней. Почему? Женщины стоили уйму денег! Неужели никто здесь не нуждался в финансовой поддержке? Сговор? Не похоже! Что-то говорило Марку о скудоумии присутствовавших.
Тем не менее, он не мог точно сказать, что здешние мужики не являлись соучастниками преступления. Надо было с этим обязательно разобраться. Только сначала следовало изловить девчонку. Потом он вернётся, и не один. С ребятами они перевернут кабак вверх дном.
Марк медленно глотнул файркофе и поднялся. Под мышкой машинально ощутил чехол ножей. Они были совершенно незаметны даже под майкой, что уж говорить про плащ. Это было заслугой надлежащего портного и стоило немало денег.
Он любил холодное оружие с детства. Оно отвечало взаимностью: Марку никогда не приходилось метать лезвия дважды. Однако он всегда имел бластер за подкладкой плаща. Разве можно всё знать наперед, тем более, что с каждым днём обстановка в мире становилась всё хуже и хуже?
Марк двигался совершенно бесшумно. Он давно уже взял за правило тщательно следить за каждым своим движением. При ходьбе ставил ногу сначала на пятку, а потом на носок, опираясь на внешнюю сторону ступни. Эту технику он довёл до совершенства ещё много лет назад, когда вставал по ночам и неслышно бродил по казарме. Его тяжелые ботинки имели специальную подошву, гасящую шум шагов. Надлежащий заграничный обувщик делал её.
Вышел и остановился в тени. Девушка как раз завела какую-то старушку-машину. Ну, не глупо ли?
Ему пришло в голову, что она могла жить не одна. Что если не хватать её сразу, а проследить? Вдруг она выведет его на целый бабский клан? Здесь он был согласен с одним бывшим 'другом'. В этой стране полно женщин, старых и молодых, здоровых и не очень, просто они осторожны и изворотливы. Они знают, как скрываться от правосудия.
Посмотрел, как беглянка вырулила с парковки, и сел в седло. Марк не торопился. Он собирался проследить за ней через термодатчик ик-системы, встроенной в левую руку.
В своё время идею системы своровали у америкосов. В пятьдесят втором – внедрили отечественным военным. Делалось это для того, чтобы не только проще управлять армией, но и заниматься поиском пропавших, дезертиров и захваченных в плен.
Эта штука имела гибкий сенсорный экран с олеофобным покрытием, трёхдоменные пиксели для расширения угла просмотра, самую совершенную в мире операционную систему, включала массу полезных программ, типа часов, календаря, сообщений, здоровья, навигационного блока, поисковика, тепловизора и ещё множества всяких приложений на вкус обладателя, вплоть до датчика радиации и кулинарных сборников. Питание происходило непрерывно за счет внутренней энергии тела. Была и возможность через спутниковую систему отправлять сообщения, но работала она в последнее время с такими кошмарными перебоями, что толку от неё было как от козла молока.
Поначалу систему решили имплантировать всем жителям страны, но как водится, вопрос встал о бюджете, и проект захлебнулся. На сегодня Марк был одним из немногих обладателей устройства, позволяющего дистанционно осуществлять платежи, получать оперативно нужную информацию, в любое время дня и ночи проникать на территории государственных учреждений, банков, магазинов, тренировочных залов, супермаркетов, развлекательных комплексов, общественного транспорта, учебных заведений и ещё чёрт знает чего, приложив запястье к сканеру-считывателю.
На проекционном изображении Марк выделил тёплую точку женщины и проследил за ней. Он не волновался. Он не допускал даже мысли, что может потерять беглянку.
Всё же было странным, что никто не обратил на неё внимания. Когда всё закончится, следует вернуться сюда. Вдруг женщины здесь не такая уж и редкость? Не помешает порасспросить местных о худом грязном пареньке в военных джинсах. Что, интересно, они порасскажут?
Гильдер, почувствовав хозяина в седле, завёлся. Мотор ожил в ночи. Резвый, двигатель шуршал и рвался вперед. Как же Марк любил этот звук и молодецкую удаль мотора! Аппарат полностью соответствовал его натуре: стремительный, грозный, ловкий. Он умел менять свой пластично-металлический корпус в зависимости от потребностей хозяина. Включал передовую навигацию и связь. Имел беспрецедентную систему безопасности и адаптированное климатическое изменение, само собой автопилот и даже возможность контроля шумового загрязнения.
Через десять минут Марк следовал за жертвой. Он не приближался слишком близко. Наблюдал через термодатчик, как она кружила по переулкам и бульварам. Беглянка двигалась по нижнему уровню города, петляя по улицам, кажется без определенной цели. Он очень надеялся, что она всё-таки не распознала в нём ловца и направлялась к своему убежищу. Пусть путано, но она должна была его туда привести. Он не торопился.
Город заканчивался постепенно, мрачные кирпичные дома, непригодные трамвайные линии медленно сменились обесцвеченной зеленью. Справа и слева от фосфоресцирующей ленты дороги полетели бесшумные тёмные громады деревьев. Они быстро отходили назад. Из-за их вершин то и дело показывалась луна.
Мир был невыразимо прекрасен. Марк убрал защитный экран и насладился ночным ветром. Это был знакомый воздух, насыщенный холодом погони, касающийся лба и висков своим прохладным дыханием. Тот самый ночной мрак, скрывающий под незримым покровом тайны, которые он мог и должен был разгадать.
Если он доставит её в Центр, то у него будет столько денег, что он и сам сможет открыть боевую школу! Тренировки, выезды, походы... Ночные полёты и знакомые, упругие прыжки с парашютами. Бесстрашие... дружба...
Они проехали, наверное, уже километров шестьдесят, когда он смирился с тем, что девка двигалась в никуда. Стало холодно, и Марк вдруг почувствовал лёгкую дрожь. Ему всё это надоело. За ней даже следить было неинтересно! Он включил комфортную температуру, позволил глупышке продвинуться ещё на пару километров, догнал и подал сигнал с требованием остановиться. Она проигнорировала. Вместо этого свернула на второстепенную дорогу и прибавила газу.
Марк запрокинул голову и от души расхохотался. Это был злобный смех. Ну не дура ли? На что она рассчитывала? Что он плохо знал эту местность? Хотела поиграть с ним? Это он мог организовать.
Он гнался за ней, то отставая – то прибавляя газ, то приближаясь – то удаляясь. Это действо неизменно должно было произвести на неё впечатление, раз уж она так хотела гонок. Он представил, как трепыхалось маленькое глупое сердце. Ей ведь никуда не уйти!
Она снова повернула к главной.
Марк открыл экран геонавигационной системы и проследил возможные варианты дороги. Прибор подсказал, что он существенно срежет путь, если поедет не по бывшей магистрали, а через вымерший город, до которого осталось буквально пару километров. Ей же скрыться на огромной автостраде, протянутой в пятистах метрах над уровнем земли, негде.
Под стремительными колёсами едва заметные штрихи разделительной полосы сливались в одну бело-серую линию. В городских кварталах Марк сбавил скорость. Гильдер шуршал под ночными проводами, тёмными фонарями и сводами безмолвных арок. Иногда проплывали мимо чёрные ветки, закрывающие улицы, а потом опять распахивалась перед Марком бескрайняя ночь. Такая южная и тёмная: бархатная. Звёзды скрывалась за скоплением труб, кранов, сигнальных вышек. Дальше тянулись чернильные дома, заборы. Свет фар выхватывал то ржавую трубу на обочине, то открытый люк, то обломки кирпичей. Кое-где попадались искорёженные машины без стёкол и дверей, неуклюжие белые надписи на стенах.
'Витя', 'love', 'Кристина', 'Самые главные вещи на свете – это не вещи'.
Двигаясь не спеша, он повернул за угол многоэтажного дома из красно-коричневого кирпича, вырулил сквозь узенький переулок и остановился. Прислушался к меняющемуся эху на пустых улицах. Он стоял неподалёку от старой автомагистрали на северной окраине города, и пришлось ещё минут семь ждать девчонку. Марк выключил фары. В бриллиантовом небе мелькнул красный огонёк неизвестного воздушного судна и тут же исчез.
Звук её мотора он услышал издалека. Она промчала мимо, явно пытаясь выжать последнее из того, что, наверное, считала машиной.
Марк тронулся следом. Почему он не перегородил дорогу? Не пальнул по колёсам? Почему не прекращал бесполезную игру? Из любопытства, наверное. Что она собиралась делать дальше?
Они въехали в бизнес-центр города: огромную, построенную на воде башню из стекла. Такие возводили где-то перед началом войны. На западной оконечности, под самым куполом располагался небольшой аэродром, который, Марк был в этом абсолютно уверен, никогда не использовался. Если там и стояли самолеты или летательные капсулы, то они были привезены прямёхонько с заводов, и ни один палец ещё не касался их приборов.
Проносясь по эстакаде, тянущейся от одной башни к другой, в подтверждение грустных мыслей, увидел, что взлетная полоса абсолютно пуста. Город, умерший незадолго до собственного расцвета. Зелёные насаждения, которые когда-то давно планировалось воплотить в четкую геометрию рисунка, радующую глаз с воздуха и с земли, превратились в беспорядочные джунгли, разрушающие стекло и бетон.
Сколько таких погибших посёлков, городов, мегаполисов он видел в своей жизни – не пересчитать. Казалось удивительным, что раньше на земле существовало столько людей, что было способно заселить все их. Надо же было возводить столь громадные башни? Наверное, в одном таком городе может прожить всё население планеты. Кто сейчас в них обитал? Призраки?
Девчонка, видимо, сообразила, что сама загнала себя в тупик. Если на вершину башни и вели несколько дорог, то ни Марку, ни беглянке они не были известны. Он с помощью навигатора ещё мог рано или поздно разобраться, но у женщины, скорее всего, в колымаге ничего подобного не было.
Она это тоже поняла, потому что выпрыгнула из авто и понеслась к парку.
Вот незадача! Марк злобно выругался.
Он может кружить здесь несколько часов, а она забьётся в какой-нибудь грязный угол, и ему придется всю ночь потеть, выманивая замарашку. С другой стороны, если она вымотается, его работа будет гораздо проще. И к тому же у него был тепловизор. Ну, сколько ему потребуется, чтобы отыскать её даже в огромном городе? Час?
Прыжок, ступеньки и новый прыжок. Колёса несли его плавно и мощно. Летели назад камни и песок оставленных дорожек, мелькали корявые стволы. Марк перестал торопиться вовсе. Он уверенно и как-то отстранённо сказал себе: 'Я успею'. Он перехватит её, не позволив достигнуть парадных входов и подъездов, много лет ожидающих хоть чьих-то шагов.
Она бежала быстро. У неё были резвые и крепкие ноги. Она очень хотела спастись, но в глубине души опасалась, что её всё-таки схватят, и именно поэтому он был быстрей. Даже не потому, что всё еще сидел в гильдере. Он знал, что возьмёт её. Он возьмёт её. Одним рывком усадит перед собой и до рассвета окажется там, где сломят молодую удаль.
Очередной прыжок вынес его из-за зарослей кустов, и Марк увидел перед собой площадь. Темнота летней ночи мало что значила для его глаз. Его уши как будто бы услышали хриплое дыхание впереди. Нос обонял страх и пот беглянки, понимающей, что её настигают. Несмотря на перебор мотора, он слышал, как она обернулась на бегу, окончательно сбив ритм вдохов и выдохов.
Туман, поднимающийся от реки, наполнял воздух редкими белыми скоплениями, похожими на галактики. Порою, они скрывали от его взгляда ту, которую он так беспощадно преследовал. Внизу, по реке, дымарь наверняка растекался белым молоком, но здесь временами оставлял абсолютно чистые пространства. Марк вырывался на них и представлял, как залитое потом лицо искажает страх и отчаяние. Ему подумалось, что беглянка должна быть хоть немного красива, ведь не может же быть уродиной та, у которой такие стремительные ноги и лёгкое тело. Что-то невинное сквозило в проворных движениях.
Да уж! Привидится же девочка за матёрой хищницей!
Бегунья, на его удивление, не собиралась укрываться в строениях. Марк слишком поздно сообразил, что защитные поля, оберегающие жителей городка от падения с высоты, обесточены. Не успел он подумать об этом, как девчонка с разбега прыгнула в чёрную пропасть.
Проклятье!
Несколько секунд ему потребовалось, чтобы совладеть с изумлением: она хотела покончить с собой? Зачем? На кой чёрт ей убивать себя, если в Центре ей будет обеспечена сладкая жизнь? Вот этого он никогда понять не мог. Чего они все боялись?
Проститутки ему попадались, наркоманки – тоже. Теперь вот самоубийца! Камикадзе! Отлично! Марк почувствовал злость и одновременно усталость. Ну и дьявол её забери! Пусть катится в тартарары! Пусть переломает кости и сдохнет, как будто её и не было! Внизу река. Девчонка умрёт от удара о воду.
Он представил, как разворачивается и возвращается по знакомому маршруту обратно. Но что-то внутри победило. Профессиональное самолюбие что ли? Привычка доводить начатое до конца?
Доля секунды ушла на принятие решения, вторая на то, чтобы посильнее вдавить газ. Пришлось воспользоваться байком, иначе он не имел бы гарантии нужной массы, чтобы настигнуть дурочку в свободном падении. Уже в воздухе, почти поравнявшись с добычей, перевернулся, оттолкнулся от мотоцикла. Отбросил, пихнул в дальний угол сознания жалостливую мысль, что так и не успел насладиться его возможностями. Потянулся, грубо схватил маленькое плечо, прижал беглянку к себе, и мгновенно сгруппировался, защищая обоих от смертельного удара о воду.
Сколько раз он это проделывал и на ученьях и на войне – не счесть. При этом неизменно испытывал сладкий страх и удивлялся твёрдости воды, сопротивляющейся подобно камню. Он был лучшим в роте и мог извернуться правильно из любого положения. Санжаров в своё время восхищался его ловкостью. А также дарованием обходиться без воздуха дольше семи минут. Марк считал, что это не ахти какое достижение, несмотря на то, что оно не раз спасало ему жизнь. Ему и ребятам.
Они провались под поверхность метров на двадцать. Понадобилось несколько минут, чтобы вынырнуть и глотнуть воздух. Девчонка явно не умела плавать: как только голова оказалась над водой, она ударилась в панику и принялась беспорядочно молотить руками, мешая ему плыть. Она карабкалась на него как обезьянка, тянула за потяжелевшую ткань и норовила утопить обоих. Стремительное течение кружило, несло со страшной скоростью.
– Успокойся! – заорал Марк что было мочи, но она только яростнее задёргалась.
Простреленные лёгкие с трудом наполнялись кислородом. Была минута, когда он очень пожалел, что связался с ней.
Пришлось избавиться от плаща. Он бы и госпиталь снял с руки, но не был уверен, что в таком случае хватит сил выплыть. Наконец, он сообразил, что она не боялась утонуть, а пыталась вырваться. Психичка! Даже он сам не сообразил куда плыть! До земли оставалось метров двести.
– Я отпущу тебя, – крикнул он, – поплывешь к берегу, поняла?
Он увидел совсем близко её распахнутые до невероятных размеров глаза, полные злости. Она кивнула, и как только он освободил её, отплыла метра на два. Зубы у неё стучали.
– Берег там, – показал он, – я буду сзади.
Она подчинилась и принялась грести в нужную сторону, еле преодолевая мощный поток. Им просто повезло, что они не нарвались на сваи. Им повезло, что здание стояло на реке. Он был неимоверно зол.
Беглянка гребла ровно. Над водой торчала только белая голова. Иногда она оглядывалась, боязливо и презрительно посматривала на него. Маленькое, и без того перекошенное лицо, ещё сильнее уродовали недобрые чувства и чёрные подтёки. Интересно, кто научил её плавать?
Они с трудом преодолевали течение. Марк сосредоточился на взмахах рук, ног и правильном дыхании. Город остался далеко позади. Ближайший берег, был, к счастью, пологий: порос травой и кустарником. Слева на мели торчала баржа, а далеко справа поднималась стеклянная громада, с высоты которой они прыгнули. До земли оставалось метров пятнадцать, когда девка ушла под поверхность.
Вот тварь!
Он сразу понял, что она долго не покажется. Самым удобным для неё вариантом была баржа. Если она сумеет вынырнуть под ней и найти воздух, ему придется изрядно постараться, чтобы не упустить её. Было темно, да и вода была слишком грязной, чтобы суметь различить беглянку под её толщей.
На берегу она могла спрятаться в кустах. Но там мало шансов. Про город и говорить нечего.
Он лениво повернул в сторону баржи, стараясь не шуметь и прислушиваясь к плеску воды.
Нет, она вынырнула метрах в десяти к городу. Плыла против течения? Вот сучье отродье!
Марк огромными взмахами принялся догонять, и когда уже схватил, потянул под воду, чтобы испугать и сломить бестолковое упрямство.
Она и не думала противиться, послушно нырнула, и он скорее догадался, чем почувствовал, как она хлебнула полным носом. Расслабилась.
Сука! Сука! Сука!
Пришлось приподнять маленькую голову над водой и что есть мочи работать руками.
Марк был на последнем издыхании, когда вытащил мокрое неповоротливое тело на траву. Бросил небрежно и опустился рядом, чтобы отдышаться. Грудная клетка приподнималась тяжело, как неповоротливый медведь, разбуженный посреди зимы. Воздух свистел, вырываясь из натруженных лёгких. Марк проверил капельницы и канюли на шее. Как ни странно, всё было на месте. Он успокоился. Отдышался.
Звёзды проглядывали сквозь клочья тумана. Ветра не было. Шуршали крыльями ночные птицы. Журчала вода. Блики луны падали на чёрную поверхность, едва просвечивая сквозь белую дымку.
Едва дыхание выровнялось, он принялся реанимировать утопленницу. Перекинул её через колено и засунул два пальца в рот, провоцируя рвоту. Из окоченевшего рта вылилось литра два воды, прежде чем он услышал кашель.
Жива. Постучал по спине, выбивая остатки жидкости из лёгких. Дура! Дура! Положил на спину. Нащупал на тонкой шее пульс, хотя и не было большой нужды. Жилка билась ровно. Теперь только и осталось, что подождать, когда девка придёт в себя. Злая усмешка скривила губы. Следовало бы придумать какой-нибудь ответный ход, чтобы дать понять мерзкому существу, что ему не доставило удовольствия бегать за ней.
