Текст книги "Обещать (не) значит жениться (СИ)"

Автор книги: Натали Лемм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 31

Эдуард

Сна ни в одном глазу, я лежал в темноте, рядом, под боком, в моей майке мирно спала Одуванчик, мой Одуванчик.

Теперь все понял, это не просто симпатия и химия, а намного большее. Я стал у нее первым во всем. Она ждала меня! Хранила себя для меня! Мой маленький Одуванчик! Я выбрал её еще будучи ребенком, а сейчас, несмотря на это, хотел быть с ней всегда, засыпать и просыпаться вместе, видеть её матерью моих детей и не расставаться никогда. Пора выполнить обещание и сделать еще один серьезный шаг.

Даже бабушки оставили нас наедине, словно знали. А может, и знали? Мама не будет скрывать от своей матери такие новости! Только где носит наших бабушек-подружек?

Надеюсь, мой маленький светлый цветочек не будет сожалеть. Я приложу все усилия, чтобы она не разочаровалась во мне, стану её опорой и стеной, за которой она смогла бы укрыться от трудностей. Как же приятно засыпать от чувства тепла её тела и прижимать её во сне такую, мою нежную и желанную девочку-Одуванчик.

Проснулся с первыми лучами солнца и просто наслаждался близостью моей девочки, которая закинула на меня ногу и руку, маленькая собственница. Сегодня у нее день рождения, что же подарить моему Одуванчику? Завтрак в постель? Вернее, на диван. Надо купить оригинальный подарок для моей девушки. Не хотелось покидать такие приятные объятия, сам себе завидовал. Черт, как же здорово просыпаться рядом с ней! Еще немного полежу и встану, обнял её и прикрыл глаза, а под спокойный стук её сердца уснул.

Проснулись мы под шорох ключей в скважине замка, подскочили оба.

– Это бабушки? – испуганно посмотрела на меня Одуванчик.

– Не войдут, я на цепочку закрыл.

Я был не прав, в моей бабушке погиб великий домушник, она быстро справилась с замком и цепочкой. Спустя пару минут на нас смотрели две пары глаз, я бы даже отметил, ни капли не удивленных, скорее, они даже были рады нас застать в таком виде: помятыми и спросонья, еще и Одуванчика, торопливо надевающую мои вещи.

– А что я тебе говорила, Эльза? Эти двое даже скрываться не умеют. Попались? – сказала моя бабушка Ева, прищуриваясь.

– Ничего не хотите нам рассказать? – спросила фрау Гельм.

– Бабушка, мы…

– Мы встречаемся не так давно. Мы пара! – ответил я, пока Одуванчик еще что-нибудь не придумала.

– Сколько? – уточнила бабушка Ева.

– Что сколько? – спросил я.

– Сколько вы хотели скрывать от нас?

– Я вообще не хотел ничего скрывать, мой Одуванчик стесняется.

– Одуванчик, как же так? – спросила фрау Гельм.

– Да, я стесняюсь и не хочу выносить наши отношения на всеобщее обозрение. Что сейчас и происходит.

– Но мы ведь не чужие, – тихо сказала фрау Гельм.

– От этого не легче, – ответила и попыталась спрятаться за меня.

Я перехватил её, обнял мою девочку. Она забилась почти мне под мышку, уткнулась носом в грудь и засопела.

– Милые бабушки, давайте жить дружно. У кого у нас сегодня день рождения?! – напомнил я, переводя тему.

– Эльза, девочка моя, ты уже взрослая, мы не будем вмешиваться в твои отношения. С днем рождения, милая! – сказала фрау Гельм.

– С днем рождения, Эльза! Выгляни из укрытия, мы не кусаемся! – сказала моя бабушка Ева.

– Одуванчик, покажи личико, – сказал я, поглаживая её по спине.

За что получил пальчиком под ребра.

– Ай!

– А смеяться не будете? – спросила она обиженно, как маленький Одуванчик.

– Не будем, – ответили бабушки, улыбаясь.

Она подняла голову, посмотрела на меня и повернулась к бабушкам, но из кольца рук я её не выпустил. Моя!

– Мы ведь отметим твой день рождения сегодня? – спросила фрау Гельм.

– За хорошим обедом! Боюсь, что ужин будет скомканным, – сказала бабушка Ева.

– Вы еще не ели, дети? – спросила бабушка Эльза.

– Как вы заметили, мы только проснулись, – ответил я.

– Ева, пошли приготовим детям завтрак, пусть спокойно соберутся к столу.

Бабушки ушли на кухню, что-то тихо обсуждая, чего нельзя было разобрать. А мы остались вдвоем.

– Умываться? – предложил я.

– Ага.

Стоило зайти в ванную и потрогать вещи, как лицо Одуванчика стало грустным.

– Что-то не так?

– Одежда не просохла за ночь, влажная. Мне весь день придется ходить в твоих вещах. Боюсь даже трогать кроссовки, надеюсь, до вечера просохнут.

– Маленькая моя, – обнял мою девочку за спиной. – Это мелочи. У тебя сегодня день рождения, не думай об этом. Я буду рядом, мой одуванчик! – поцеловал её в макушку.

Эльза

Как тут не думать о своем внешнем виде, когда бабушки пристально смотрят и переглядываются. Эдуард после завтрака взял список покупок и убежал по магазинам. Надолго.

Я осталась с бабушками, переоделась в некоторые из своих вещей и стала им помогать. Разговоры сводились к работе, увлечениями друзьям, при этом мы готовили праздничный обед. О нас не расспрашивали, и это уже радовало.

Эдуард появился эффектно, с кучей пакетов, тремя букетами цветов и широкой улыбкой. Если бы я что-то держала в руках, то точно бы разбила.

– Ты все магазины скупил, Эди, и ограбил цветочника? – спросила фрау Штерн.

– За все свои покупки честно заплатил. Дамы, цветы, – сказал и раздал сначала бабушкам.

Они получили по смешанному букету, а мне он протянул нежно-розовые розы.

– Спасибо, – сказала я, утыкаясь носом в букет.

– С днем рождения, мой Одуванчик! Но это еще не все подарки.

Стоило удивиться и приподняться над букетом, быстро сорвал поцелуй прямо при бабушках, за что и получил под ребра пальцем.

– Ай! Больно! Фрау Гельм, скажите ей, чтобы меня не обижала. А то я от нее регулярно получаю легкие телесные повреждения.

– Эльза!

– Я только слегка его ткнула. Ну не при всех же целоваться?!

– При нас можно, – ответила фрау Штерн.

– Эльза, пойдем со мной, подарки примеришь, – сказал Эдуард.

– Ты мне что-то купил из одежды?

– Очень даже возможно.

А возможным оказалось то, что он купил мне дорогой спортивный костюм, футболку и кроссовки известной марки. Транжира!

– Спасибо, но не стоило….

– Одуванчик, ты моя девушка и у тебя день рождения. Что нужно сказать, когда тебе дарят подарки в этот день?

– Спасибо?

– А еще.

– Поцеловать?

– Правильно, Одуванчик.

Когда все формальности были соблюдены, я переоделась в ванной в одежду по размеру, настроение стало более праздничное, как и внешний вид.

Обед в кругу близких и родных – самое лучшее воспоминание, как фотографии, которые сделал Эдуард. Красивый торт, украшенный, как одуванчик, сахарной ватой, который по вкусу был непередаваемым и таял во рту, как что-то нереально воздушное и легкое. И, конечно же, подарки, как же без них. Бабушки преподнесли булавку-брошь в виде одуванчика с листочком и молодым бутончиком, сеточка имитировала семена зрелого одуванчика и скрывала головку с камушками.

– Как красиво! Спасибо, – все, что смогла ответить я.

– Мда. Не один я решил сделать оригинальный подарок для Одуванчика.

На столе рядом со мной появилась небольшая бархатная коробочка…

Сердце пропустило удар, а я задержала дыхание. Под пристальным взглядом взяла в руки и открыла, на подушечке лежала миниатюрная булавка-брошь с россыпью камней и жемчужиной. Если первая брошь была олицетворением меня, ее можно было прикрепить к пиджаку и носить с джинсами, то вторая – более утонченная и женственная, не для моего гардероба, мне даже не с чем было её надеть. Что первый, что второй подарок явно ювелирные изделия.

– Какая красота! – сказала фрау Штерн.

– Мило, – поддержала моя бабушка.

– Спасибо, очень красиво.

– За такое можно и поцеловать! – предложила фрау Штерн.

– Хорошо.

Я легко прикоснулась к губам Эдуарда и отстранилась, а он и не собирался меня так просто отпускать. Прижал и накрыл мои губы поцелуем для взрослых, как мне стыдно стало перед бабушками, знали лишь мои вспыхнувшие уши.

А потом была прогулка по близлежащим улицам в компании бабушек и бесконечная череда снимков, хотелось запечатлеть каждый момент рядом с бабушкой, Эдуардом и фрау Штерн. Мои первые взрослые каникулы, первая исполнившаяся детская мечта. Или взрослая?

Это так нереально, происходящее со мной, как в сказке, не хочется просыпаться и уже завтра идти в ночную смену.

Глава 32

Эдуард

Десять тысяч метров над землей… Германия-Россия…

Могла ли она мне отказать?! Я не сомневался, когда делал предложение на высоте. За разговором об обычных повседневных планах я выдержал паузу и сделал признание, нащупав коробочку в кармане.

– Я люблю тебя, Одуванчик! – сказал, чтобы услышала только она. – Ты выйдешь за меня замуж? – спросил громче, открывая маленькую коробочку, отчего щеки девушки вспыхнули румянцем.

У нее не было шансов, так как нас поддержали любопытные попутчики. Её удивление и любовь в глазах говорили лучше всяких слов.

Мой маленький Одуванчик!

– Я… я… Ты мне не дашь времени подумать? – отвела она взгляд от кольца, прямо в глаза и спросила тихо.

Я покачал головой отрицательно.

Она еще больше смутилась, до красных ушек.

– Да, – ответила тихо.

– Повтори, я не расслышал. Старею.

– Да!

Надел ей на палец колечко под аплодисменты, такое же необыкновенное, как и она. Мой Одуванчик!

– Я люблю тебя, мой Одуванчик! Теперь ты моя невеста! – обнял и прошептал прямо в губы перед поцелуем.

– Я люблю тебя, мой Эди! – ответила мне она, смотря своими серыми глазами в душу…

Эльза

Как же печально возвращаться из сказки в реальность, после недолгих прений по дороге в автомобиле я уговорила отвезти меня к Анне Львовне. Было просто необходимо отдохнуть перед ночной сменой, он согласился за один поцелуй, который больше походил на прелюдию.

А после ночной смены он ждал меня с букетом белых роз у проходной, посадил в машину и привез в свою берлогу, как я ни объясняла, чередуя с зевками аргументы, что совсем не в том состоянии и вид не располагает для свидания. Он оказался непоколебим в своем решении.

Меня хватило только на душ, переодеться в футболку Эдуарда – и я уплыла в сон прямо на диване во время разговора, завернувшись в плед, как гусеница.

Я честно предупреждала! Плохая из меня девушка, особенно после ночной смены.

Пробуждение было необычным, так как в кровати я была не одна. Этот хитрец одним коленом уже стоял на кровати и улыбался, держа в руках столик-поднос с завтраком. Или с обедом?

Проснулась я от запаха еды: омлет, кофе, тосты, джем и ананас. Меня предал собственный желудок только от вида натюрморта. В поле зрения попал букет белых роз на комоде напротив кровати.

– Спасибо, – сказала хриплым сосна голосом. – По какому поводу?

Я приподнялась на подушке, посмотрела по сторонам. Майка была на мне, как и белье, я собралась встать, но он поставил столик на мои колени, отрезая от бегства.

– Разве я не могу побаловать мою невесту?

– Можешь, – устроилась поудобнее, взяла чашку с кофе и отпила, пряча улыбку.

Так приятно, когда для тебя что-то делают. Чувствуешь себя особенной.

– Ты подумала над моим предложением?

Мозг отказывался работать и вспоминать что-либо.

– Каким?

– Переехать ко мне.

Честно, вчера думала об этом. Особенно печально было то, сколько времени при этом я буду терять на дорогу как на учебу, так и на работу. Для меня это такая непозволительная роскошь.

– Давай после сессии, – посмотрела я в его омуты. – Мне не совсем удобно добираться от тебя на работу и в университет.

– Целый месяц! Могу я как-то ускорить процесс? – он приподнял бровь.

– Попробуй, – улыбнулась я, намазывая джем на румяный тост. – Дам тебе маленькую подсказку: во время летней сессии я остаюсь одна, так как Анна Львовна живет на даче у подруги.

– Я могу отвезти твою бабку на дачу хоть сегодня!

– А давай она сама решит, когда ей надо. На мне остается квартира и комнатные растения.

– Значит, я перееду к тебе! – приблизился и откусил половину моего тоста, который я так и не успела поднести ко рту.

– Знаешь, постель не лучшее место для завтрака. Если ты, конечно, не любитель спать на крошках. Я лично нет!

– Я тоже. Но так старался сделать тебе приятно, мой Одуванчик. Хотел тебя еще на день рождения удивить завтраком в постель и поздравить.

– Только бабушки оказались быстрее тебя по всем фронтам?!

– Ага, – сказал и съел остатки сладкого тоста, облизывая мои пальцы.

– Если хочешь, чтобы я тебя покормила, попроси.

– С тобой рядом все вкуснее, мой Одуванчик. А как же омлет, который я приготовил с любовью?

– Если честно, очень хочу есть, – наколола на вилку кусочек и отправила в рот, тщательно пережевывая под его пристальным взглядом, который, без сомнения, раздевал меня.

Действительно вкусно!

– И как?

– Очень вкусно!

– Точно? – наклонился он над едой, почти касаясь носом моего.

– Точнее не бывает.

Он поцеловал меня в кончик носа.

После завтрака-обеда в постель пришлось менять постельное белье, одними крошками мы не обошлись, оставляя различные пятна и следы.

Выбрались из постели и из дома по звонку его мамы, которая сразу же сказала, что, если мы к ним не приедем, они скоро сами будут здесь.

Я только успела позвонить Анне Львовне и предупредить, чтобы она не теряла, я с Эдуардом, вечером буду дома. Перед выходом мужчина удостоверился, что кольцо на мне. А потом он всю дорогу настаивал, чтобы я не снимала кольцо и всегда в нем ходила, но я объяснила и привела веские аргументы, что не могу, работа у меня такая, на что он лишь вздохнул. А как посмотрел, оторвавшись от дороги.

Мы приехали на дачу к его родителям, которые нас встретили на крыльце и загадочно улыбались, глядя на нас.

Они уже все знают! Но когда?..

Фрау Штерн!

– Здравствуйте! – сказала я его родителям.

– Эльза! Девочка моя! Я так рада за вас, дай тебя обнять, дочка, – почти удушила меня в объятиях Клара Эдуардовна, быстро преодолев расстояние между нами.

– Мама, если ты так сильно будешь выражать свою радость, невеста может не дожить до свадьбы.

Хватку ослабили, но меня не выпустили из рук, я сделала жадный глоток воздуха.

– И в мыслях не было. Пойдемте к столу, – сказала его мама, указывая на беседку. – Какая на тебе миленькая маечка, и цвет такой приятный, первой зелени. Сама вязала?

– Анна Львовна постаралась.

– Тебе очень идет.

– Спасибо.

– Надеюсь, Эдуард не поскупился на кольцо. Покажешь?

Стоило поднять руку для лучшего обзора, как она воскликнула:

– Ну что за детский сад, сын? Ты бы ей еще из проволоки, как в детстве, подарил.

– А мне нравится, – озвучила я свое мнение, улыбаясь.

– И задарю, – подмигнул он мне.

– Я очень надеюсь, что мой сын подошел к предложению с большей фантазией, – сказала она, усаживаясь за стол.

Ага. Без вариантов и времени на раздумье!

– Одуванчик такое не забудет!

Стоило только сесть рядом с Эдуардом, как посыпался град вопросов:

– Ужин при свечах и на одно колено? – смотрела на меня с надеждой Клара Эдуардовна.

– Ам…

– Десять тысяч метров над землей, признание, предложение и ни минуты на раздумье! Как итог, она окольцована, – он поднял мою руку и поцеловал.

Его отец рассмеялся. А мама возмутилась таким поведением сына:

– Юлий Цезарь: пришел, увидел, победил! А как же романтика?!

– Встреча у проходной с цветами и обед в постель считается?

– Девочка моя, ты после перелета вышла на работу?

– Ну да.

– Надо беречь себя. Может, пора перейти только на дневные смены?! – посмотрели на меня его родители.

– Ага.

– Когда вы решили пожениться? – пошла в лобовую атаку женщина.

Без комментариев! Дата? Сроки? Я даже до сих пор не осмыслила факт наличия у меня жениха. Никому не сказала об этом, кроме Анны Львовны, ни бабушке, ни подружкам.

– Пока не решили, – ответил Эдуард.

– А что тянуть?! Давайте летом, – посмотрела она на Эдуарда и перевела взгляд на меня.

– Я её не могу уговорить к себе переехать, а ты просишь определиться датой.

– Одно другому не мешает. Думаю, пары месяцев хватит на подготовку. Я могу помочь со списком приглашенных и рассадкой гостей.

– Мама, попридержи коней!

Страшная женщина! Уже определилась со сроками торжества, гостями и их посадочными местами! Вскоре мне выдадут план по внукам?!

– Клара умерь пыл, пусть молодежь сама решает.

– Как говорит моя мама, твоя любимая теща: мы не увидим внуков, если не возьмем все в свои руки!

– Дорогая, я так рад, что мы редко её видим. И моя любовь к ней сильнее на расстоянии. Не решай все за детей, они уже взрослые и дееспособные личности.

– Значит, бабушка рассказала, а я ведь только показал ей кольцо. Не бойся, Одуванчик, все будет так, как мы решим! – обнял он меня крепче.

– Вы еще не успели сесть на борт, как она позвонила и просила проконтролировать. А при случае и оказать содействие, цитирую: «Если они будут тормозить, я не только не увижу правнуков в реале, но даже не успею взглянуть на снимок УЗИ», – выдал любимый зять.

– Ну, вот зачем ты так при детях? А? Прямо не теща, а монстр-кукловод! – встала на защиту своей матери Клара Эдуардовна.

– Пусть решают сами, через месяц или через год им пожениться!

– Спасибо, пап. Мам, не унывай! Думаю, до холодов успеем.

Дальше под мясо на углях и овощи пошло обсуждение кого пригласить, я слушала и понимала, наша свадьба становится слишком помпезным мероприятием, где гостей будет под две сотни или больше, из которых я в лучшем случае знаю чуть больше десятка.

Глава 33

Эльза

От сессии до сессии я живу совсем не весело. Мой статус изменился, но про долговые обязательства я не забывала. Анна Львовна отбыла на дачу спустя неделю, а Эдуард поселился у нас, оккупировал мой шкаф, полочку в ванной и взял в заложники мой диван.

Бабушке я сообщила новость по скайпу, сидя рядом с женихом, показала кольцо в камеру, увидела блеснувшие в её глазах слезы и улыбку умиления. Похоже, я исполнила бабушкину мечту и не только её, так как взгляд и лукавая улыбка фрау Штерн говорили сами за себя.

Кира в самый первый день сессии узнала не только рецепты национальной выпечки, но и мой новый статус. А там по цепочке Кира-Ульяна-Лиза-Наташа.

– Я так и знала! Друг детства оказался не просто друг детства! А ты все отрицала, – сказала мне подруга.

– Все слишком быстро развивается. Мне даже иногда становится страшно.

– Обычный предсвадебный мандраж. А, судя по твоим глазам и улыбке, вы хорошо сблизились, – поиграла она бровями.

– Ну да.

– Я так рада, что ты встретила своего мужчину! Буду ждать приглашения на свадьбу. Когда планируете?

– Август-сентябрь, наверное.

– Хорошее время. Покажи еще раз кольцо, – она взяла мою руку и принялась внимательно разглядывать. – Какая прелесть! Как и ваша история, будет, что рассказать детям и внукам.

– Ага.

– Так романтично и символично, одуванчик для Одуванчика!

Только жениха не обрадовали мои ночные смены во время сессии. Он ворчал, но отвозил меня на работу, а утром встречал у проходной с белой розой в руке. Я крутилась в эту сессию как могла: уделяла внимание жениху, училась, работала, готовила, убиралась, делала заготовки на зиму.

Вернувшийся с работы Эдуард застал меня рядом с кастрюлей клубники. Я как раз перебрала ее, засыпала сахаром и сидела конспектом, готовилась к зачету.

– Ты решила от меня избавиться, Одуванчик?

– А?

– Я тебя оставлял дома спящей, а вернулся на клубничный заговор! Накажу!

– Это Анна Львовна передала на переработку, чем я и занимаюсь.

– Значит, это все съест бабушка. В детстве мы бы приговорили эту кастрюльку за минуту, ягоды даже не успели бы засыпать сахаром.

– Ага.

– Ну обними меня! Я соскучился, плохо спал без тебя.

– Я плохая невеста! – сказала, прижимая к груди конспект.

– Надо исправляться! Срок – до свадьбы! – сказал и сгреб в объятия. – Подадим заявление в июле, Одуванчик? – возвышался он надо мной и гипнотизировал взглядом.

– Значит, август?

– Август. И ты станешь фрау Шмидт, – наклонился и поцеловал, подхватывая на руки и унося на диван.

Позже в квартире был клубничный ад: летняя жара со вкусом клубничного варенья. Вкусного клубничного варенья! Я в эпицентре этого жара с ложкой в руке и конспектом на столе. Руки заняты, мозги тоже. Если я не могу есть, это не значит, что Анна Львовна должна отказываться от своего любимого варенья.

***

Кира меня очень выручала в эту сессию, особенно по пробелам, которые образовались в моих знаниях из-за отношений. Хотя Эдуард каждый раз жаловался на меня бабушкам по скайпу и родителям, что его невеста мало уделяет ему времени. Я кусала его за плечо или разводила руками, а он жаловался по второму кругу.

Эдуард стал активнее уговаривать меня на переезд, соблазняя современными системами кондиционирования и вентиляции. Так и вручил мне связку ключей от своей квартиры. В один совпавший выходной мы опять оказались в гипермаркете для дома, где он купил стул-ступеньку для меня, а также мы вместе выбрали всякие мелочи для спальни, ванной комнаты и коридора.

По пути зашла в «Летуаль», пополнить запасы в обмен на подаренный сертификат от подружек. Закинула большой объем своего любимого геля для душа, как раз рассматривала другие варианты, когда ко мне подошел Эдуард, заглядывая в корзинку.

– Миндаль с хрустящей карамельной корочкой? Поэтому ты у меня такая сладкая и вкусная, Одуванчик?!

– Ага. Новые вкусы появились. «Ананасовый сорбет», – взяла в руки, приоткрыла крышку и понюхала.

Вроде ананас, но не то. Фу!

– Не очень? Твой носик так скривило.

– Не очень. Попробую «Мисс клубничный компромисс», – проделала похожие манипуляции. – Совсем другое дело. Так бы и съела!

– Не вздумай пить гель для душа! Берем?

– Берем!

Взяла еще крем для рук и бальзам для губ. Бываю здесь редко, но метко.

Разложили покупки в квартире Эдуарда, убрались, я оставила в его ванной свой любимый гель для душа с карамелью, который тот желал попробовать вдвоем.

– Оставляю у тебя, ты же просил начать перевозить свои вещи, – улыбалась я, стараясь отойти от душа.

– Я бы предпочел, чтобы осталась ты, а вещи недолго перевезти.

– Начнем с малого. Осталось совсем немного, не больше двух недель.

– Самые долгие две недели ожидания.

– Время пролетит, не заметишь.

***

Анна Львовна вернулась раньше, чем обычно, с очередным шедевром для меня, связанным крючком ажурным платьем. Эдуард был на работе, а мы с Кирой разбирали спорные и сложные вопросы к экзамену.

– Какая прелесть! – смотрела Кира на мою примерку в провокационном ажуре.

– Сошью подкладку, и все будет хорошо. Ты опять похудела, Эльза, – заметила моя бабуленька.

– В груди смотрится супер! – подняла два больших пальца вверх подруга. – Меня муж в таком из дома точно не выпустит. А можете мне тоже связать платье, поскромнее? Пожалуйста, пожалуйста! – сложила она руки в умоляющем жесте.

Анна Львовна согласилась, сняла с Киры мерки, вместе выбрали модель, определились с цветом и нитками.

Эдуард вернулся к себе, сказал, что будет занят ближайшую неделю сложным процессом, но постарается приезжать на ужин. Платье мое, которое висело в шкафу, он еще не видел. Красивое, как для невесты! Кира стала у нас частым гостем, мы готовились к экзаменам вместе, она примеряла детали платья, которое бабуленька быстро создавала на машинке у соседки. А к концу сессии перед последним экзаменом её платье было готово. Последняя примерка готового изделия не забудется нам с бабуленькой, на которой она прыгала в нем, как ребенок, обнимая то меня, то Анну Львовну со словами благодарности. Бабуленька уехала на дачу к подруге перед моим последним экзаменом.

Мы с Кирой решили после сессии навестить Улю и её подросшую малышку. Эдуарда я не видела уже пару дней, оставались только звонки перед сном с признаниями и стенаниями о плохом сне без маленького Одуванчика. Он обещал приехать вечером после экзамена, просил позвонить ему, как только сдам.

Выходила из здания университета с подругой, отлично закрытой сессией и нарастающей болью от критических дней. Все в кучу!

– Пойдем отметим? Чем-нибудь вкусненьким и сладеньким! Ты такая бледная, тебе не помещает! – сказала подруга.

– Куда?

– Давай в «Арбуз»! Мы со Стасом были на открытии, там такой выбор десертов! И всего остального… Но от десертов реально глаза разбегаются!

– Прогуляемся? Недалеко?

– Два-три квартала, давай прогуляемся!

Мы шли и обсуждали поход к Ульяне и что подарить малышке Снежане и Макару. Когда показалась вывеска с названием, мое внимание привлекла пара, сидящая на летней веранде соседнего кафе. Это был мой жених с другой девушкой, красивой и высокой. Он сидел спиной и не видел меня, а она – вполоборота, выставив свои длинные ноги для его обзора. Я бы подумала, что это деловая встреча, если бы она не накрыла своей рукой его ладонь и не улыбнулась призывно. Зачем ему такая, как я, невзрачная моль в джинсах, рубашке и балетках, когда есть ярче и эффектнее? Я даже с шага сбилась, так что Кира на меня налетела. Жизнь – боль! Как будто что-то оборвалось внутри меня, стало так невыносимо, что пришлось зажмуриться.

– Эльза!

– Пойдем быстрее, не хочу это видеть!

Она посмотрела в ту же сторону.

– Вот козел! – сказала подруга. – Пойдем!

Мы зашли в прохладу кафе, помыли руки, взяли подносы и пошли выбирать вкусняшки, как сказала Кира.

Я взяла только салат, холодный чай и пирожное. Есть не хотелось вообще, только запить горечь во рту. Кира взяла полноценный обед и посмотрела на меня с беспокойством.

– Тебе плохо? – спросила она.

– Есть немного. Женские дни болезненные.

– У меня есть обезболивающее.

– Давай. Сейчас поем и домой на диван.

– Хочешь, я поеду к тебе? У меня Стас работает, все равно одной дома сидеть.

– Я справлюсь. Спать лягу.

Ела салат и терпела боль, которая только нарастала. Когда подействует анальгетик?! Почувствовала, как неприятно холодный пот скатывался по позвоночнику. Я просто устала!

– Эльз, с тобой точно все в порядке? Ты что-то неважно выглядишь. У тебя испарина на лбу.

Провела рукой, точно.

– Я сейчас, умоюсь только, – встала, вцепилась в столик от прострелившей боли в низу живота.

– Тебя проводить?

– Я сама, сейчас подействует обезболивающее.

Дошла, умылась, в зеркало заметила пятна крови на джинсах. Сумку не взяла с гигиеническими принадлежностями и телефона нет. Черт! Как я домой пойду?

Вскоре в дверь постучала Кира и спросила:

– Эльза, ты здесь? Тебя не смыло?

– Здесь! Только, кажется, я здесь все затоплю… не водой.

Открыла дверь и впустила подругу с нашими сумками в руках, а сама вцепилась в раковину от очередного болезненного спазма.

– Давай я Стаса вызову или такси, – предложила она.

– Хорошо, только я могу испачкать салон.

– Сейчас позвоню. Держи свою сумку.

Она вышла, на ходу набирая номер, а меня опять скрутило, так что выступила испарина. Не может быть! Или может?!

Подруга поскреблась в дверь, я ей открыла.

– Минут через десять будет. Может, лучше на скорую? Что-то ты все белее и бледнее.

– Давай лучше в перинатальный центр. Есть у меня одно подозрение.

– Ты серьезно? Когда успела?

– Все потом!

– Выходим?

– Ага.

Мы поменялись с Кирой рубашками, она дала мне свою удлиненную, чтобы скрыть пятна от любопытных прохожих. Стас приехал раньше, помог мне лечь на заднее сиденье, которое обложил одноразовыми пеленками. Дорога казалось вечностью, хоть и ехали мы на приличной скорости. Как же больно!

Друзья помогли мне зайти в приемное отделение, Стас уехал на работу, а Кира осталась, помогла переодеться и заполнить документы. Пока я не впала в бессознательное состояние…