Текст книги "Развод по любви (СИ)"

Автор книги: Натали Лавру

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Глава 23. Вкусняшки и сюрпризы

На следующий день Костя Сергеев напал на меня с расспросами.

– Привет! Ну что, откачали того бедолагу? – спросил одногруппник.

– Да, к счастью, – улыбнулась я. – Если бы не ты… – на глаза у меня навернулись слёзы.

– Я учился в школе в кадетском классе, – ответил парень, не обратив внимания на мои эмоции. – Там нас учили оказывать первую помощь, так что спасибо учителям.

Надо же, а по виду не скажешь, что он такой благородный.

– Ты большой молодец. Я прям не ожидала, что ты окажешься таким… – от души похвалила я Костю.

– Ну так что, может, изменишь своё решение по поводу меня? М? – стрельнул он глазами.

– Увы, нет. Человек, которого ты вчера спас, – это мой муж.

Костя Сергеев подавился воздухом и закашлялся.

– Такие дела… – резюмировала я.

– Кхм, да уж, – стукнул себя по груди Костя и окончательно прочистил горло. – Значит, ты про него говорила, что вы расстались?

– Про него.

– А теперь помирились?

– Даже не знаю… – пожала я плечами. – Вроде как.

Странный разговор. Личный.

В другой ситуации я послала бы чрезмерно любопытного доставалу куда подальше, но тут ведь я обязана ему жизнью Кости. Так что Костя Сергеев имеет право на честность и вежливость.

***

Этого следовало ожидать.

После того как я ослабила оборону, Костя начал контролировать каждый мой шаг. Ненавязчиво, деликатно, но засунул свой нос во все мои дела.

В общем, я сильно пожалела, что слишком рано раскрыла калитку. Неправильно это.

Атака началась с невинных, но частых СМС, потом пошли звонки по утрам и вечерам. А о чём говорить с человеком, которому я пока не доверяю?

Вот и я не знаю.

– Привет, Наташа, – раздался в трубке непривычно нежный Костин голос.

– Привет, – настороженно ответила я.

– Как у тебя дела? Как себя чувствуешь?

– Всё нормально. А ты?

– Я в порядке. Ты ведь сегодня не работаешь? Я хочу с тобой увидеться.

– Я планировала заехать к тебе в больницу завтра…

– Почему не сегодня? – спросил он.

– Да потому что я не знаю, о чём мы будем говорить. У меня в голове полнейшая неразбериха. Вот почему, – высказала я наболевшее.

– Ну, надо же с чего-то начинать, – ответил Костя. – Я и не ждал, что будет легко снова завоевать тебя. Ну так что? Увидимся сегодня или завтра?

– Сегодня у меня подготовка к завтрашнему докладу по психологии. Я, правда, занята.

– Ладно. Я буду ждать тебя завтра. Хорошего тебе дня, Наташа.

– И тебе. Пока, – попрощалась я.

На этом наш утренний разговор завершился.

Вроде бы ничего особенного, но я ещё толком не знаю, чего сама хочу, а тут Костя сбивает с толку своими нежностями.

Вечером он позвонит снова, спросит, как прошёл мой день. На самом же деле это такая разновидность слежки. Не поглядываю ли я налево? Не влюбилась ли в кого другого? Не пристают ли ко мне парни? Не, не, не…

Я уже пожалела, что пошла на перемирие с Костей. Это всё гормоны, будь они неладны.

Есть такая фраза из старого советского фильма: «слаба на передок». Не хотелось бы, чтобы её можно было применить ко мне.

***

Назавтра после учёбы я, раз уж обещала, отправилась в больницу.

Костя сгрёб меня в объятия, уткнулся носом мне в волосы, затем наклонился, чтобы поцеловать меня в губы.

Я отвернулась.

– Нет. Пожалуйста, не надо, – попросила его.

– В чём дело? Ты не хочешь? – он поймал мой взгляд.

К счастью, мои гормоны на этот раз дремали.

– Не хочу. Мне вообще нужно время, чтобы обо всём поразмыслить. Без атак и тотального контроля, – сказала я.

– Но мы же с тобой всё обсудили и решили. Разве нет? – посмотрел он на меня щенячьим взглядом.

– Я говорила, что мне нужно время, чтобы снова привыкнуть к тебе и научиться доверять. Это не так-то просто, знаешь ли.

– Я тебя понял, – ответил он и весь сник.

Повисло неловкое молчание. Мы стояли в метре друг от друга, глядя куда-то в стену, и не знали, что сказать.

Странное чувство: вроде бы мне не хотелось уходить, но и оставаться как-то не за чем. Значит, уйду, только перед этим нужно логически подвести эту нелепую встречу к прощанию.

– Когда тебя выписывают? – первой нарушила молчание я.

– Послезавтра. Прописали кучу витаминов, рекомендовали в щадящем режиме заняться спортом, чтобы укрепить сердце, – ответил Костя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Мама твоя приходила?

– Я не сказал ей. Это ни к чему. Но мы поговорили по телефону, и она больше не будет вмешиваться в нашу жизнь.

– Это ты сам так решил или она тебе пообещала? – уточнила я.

– Она сказала, пригрозив при этом, что я, неблагодарный сын, буду плакать на её могиле. Всё как обычно.

– Да уж…

– Наташ? Давай сядем? Может, ты хочешь чая? В коридоре есть термопот, – предложил Костя.

Я села, но от чая отказалась. Мало ли мне захочется быстро убежать прочь.

– Что я могу сделать, чтобы ты оттаяла? – спросил он.

– Дать мне время, – ответила я и добавила: – и дистанцию.

– Это сложно – смотреть на тебя без права прикоснуться.

– Наверное, мне лучше уйти…

– Вовсе нет! Я очень тебя ждал. Хочешь, сыграем в шашки? Я тут купил со скуки.

– Я не умею, – призналась я. – К тому же устала. Сегодня опять было четыре пары.

– Много учить приходится?

– Безумно, – и здесь я не покривила душой.

– Что ж, если сильно устала, езжай домой.

– Хорошо… – я неторопливо поднялась с места.

– Мы ведь больше не увидимся до моей выписки? – спросил он.

– Нет. Я работаю, – покачала я головой.

Мы, наконец, попрощались, и я ушла. Под конец встречи я с трудом удержалась, чтобы не обнять Костю. А то мало ли меня бы опять понесло не туда. Оказывается, с гормонами не так-то легко совладать.

***

Кажется, Костя услышал меня и решил отстать. Следующие два дня он не звонил и не писал. Зато я, напротив, много думала о нас, о том, как быть.

Ничего не придумала.

Очень просто увильнуть от решения жизненно важных вопросов, когда ты постоянно то в учёбе, то в работе, а крохи свободного от этого всего времени уделяешь дому. Дома ведь у меня Дружок, которому очень тоскливо в одиночестве. Кота ему что ли завести?

Костя объявился на следующий день после выписки из больницы. Позвонил вечером.

– Наташа, привет, ты сейчас дома? – спросил он.

– Дома, – сонно ответила я. Как-то меня незаметно сморило, что аж слюнки на подушку вытекли. Ну и дела…

– Я еду с работы. Хочу зайти к тебе. Нужно что-нибудь взять в магазине?

Ага. То есть не спросил, можно ли ко мне, а сразу в наступление…

Из еды у меня дома только отварная картошка да две сардельки: на сегодня и на завтра. Гостей потчевать нечем.

Правда, есть ещё ливер для Дружка и куриные шеи, но вряд ли Костя согласится отведать собачьей еды.

– Возьми, что сам будешь есть, – сказала я Косте.

– Ладно. Минут через сорок буду у тебя.

Фух… Конечно, халявная еда – это хорошо, только что делать с тем, кто её привезёт?

Стоит Косте увидеть мой пустой холодильник, как он начнёт топить за переезд к нему. А я вот ну очень не люблю психологическое давление.

Костя принёс целый пакет провизии. Тяжёлый, пузатый.

– Я тут купил готовой еды, – сказал он.

– Спасибо, – ответила я.

Дружок радостно запрыгал вокруг гостя, норовя встать на задние лапы и лизнуть Костю в лицо.

– Гулять просится? – спросил Костя.

– Нет. Рано ещё с ним гулять. Перед сном схожу. Раздевайся, – и я ушла на кухню ставить чайник.

– Я взял тебе вареников с вишней. Знаю, что пельмени ты не любишь. И твоих любимых конфет. А ещё салат и котлеты с пюре. Их только разогреть, – и Костя принялся доставать продукты их пакета.

Мой желудок предательски заныл от голода. Дешёвые сардельки ему уже надоели.

Вот так люди и теряют гордость.

Чтоб вы знали: я держалась как могла, но, увы, вареники с вишней и пюре с котлетками сыграли свою роковую роль. А уж конфеты я и вовсе ела в последний раз целую вечность назад. О, этот вкус…

– У тебя усталый вид, – заметил Костя. – Тебе нужно лучше питаться.

– Угу. Просто устала, – ответила я, уминая за обе щеки еду. – Как первый день на работе? – поинтересовалась у него.

– Малость непривычно. К тому же мой непосредственный руководитель моложе меня на десять лет, – сказал он. – Зарплата вдвое ниже.

– Хорошо, что совсем не выгнали, – пожала я плечами.

– Да уж. Я сильно подвёл директора департамента, сорвал встречу с делегатами из Китая. Меня могли бы и уволить, но пожалели за выслугу лет, дали последний шанс.

– Поработаешь помощником, вернёшь доверие, потом тебя повысят.

– Может быть, – вздохнул он. – Но мне снова придётся мотаться по командировкам. Ближайшая завтра.

– Надолго?

– Три или четыре дня. Там будет научная конференция. В субботу заключительный день, подведение итогов. Я ещё не знаю, останемся ли мы до конца.

– А твоего бывшего помощника как зовут? – осведомилась я.

Во мне неожиданно взыграла ревность. Вдруг это не помощник, а помощница, которая будет использовать Костю в своих грязных сексуальных играх?

– Алексей, – развеял мои опасения Костя. – А зачем тебе?

– Да так… Ты просто никогда о нём не рассказывал.

– Я стараюсь не приносить работу домой, когда это возможно, – ответил Костя.

В этот вечер мы говорили, говорили, пока не съели большую часть вкусняшек, принесённых Костей.

– Как ты добираешься вечером с работы, Наташа? – поинтересовался Костя.

– Нам заказывают корпоративное такси, так что пятнадцать минут – и я дома.

– Это хорошо, – кивнул он и продолжил тему транспорта: – Наташа, ты ведь знаешь, что я теперь без авто, да?

– Знаю.

– У меня на полтора года отобрали водительские права. Я продал свою машину на запчасти.

– Поездишь на автобусе, станешь больше ценить автомобильный комфорт.

– Я тут подумал: может быть, ты хочешь выучиться на права? – спросил он. – Я подарю тебе машину. Какую-нибудь простую на первое время, чтобы набираться опыта.

– Не знаю. Мне надо подумать, – ответила я, подперев усталую голову руками.

Хотелось спать. То ли это метеочувствительность, то ли меня разморило с сытного ужина, то ли я и впрямь заболеваю. Состояние разбитости.

Костя заметил, что я уже клюю носом, и отправил отдыхать. Сказал, сам уберёт со стола.

Как гремела посуда в раковине, я не слышала. Как радостно цокал по полу когтями Дружок, собираясь гулять, я тоже пропустила.

Проснулась я от звонка будильника и обнаружила, что меня придавило чем-то тяжёлым.

– Эй! – воскликнула я. – Какого чёрта ты тут делаешь?

– Прости, – сонным хриплым голосом ответил Костя, убирая закинутые на меня руку и ногу. – Прилёг рядом, чтобы посмотреть на тебя, и случайно уснул.

Он был в рубашке и брюках. Две пуговицы от манжета глубоко отпечатались у него на правой щеке и виске.

Ну как тут злиться?

– Тебе же в командировку сегодня? – уточнила у него.

– Выезд в одиннадцать. Ещё успею. Пивну чаю и пойду.

Уже стоя в прихожей после выгула Дружка, Костя не удержался и поцеловал меня. Жадно, будто он измождённый пустыней путник, а я фляга прохладной родниковой воды.

– Прогони меня, а то я сорвусь… – пыхтя от возбуждения, прошептал он.

Не успела я подключить к разговору мозг, как мои губы произнесли в ответ провокационное:

– Сорвись!

И всё. А дальше полетевшие в разные стороны ботинки, дорожка из одежды на полу, негодующе ворчащий Дружок…

Диван, в отличие от больничной ванной, не ставил нам ограничений в виде всего одной позы для секса.

Пружинные блоки натужно заскрипели от ритмичных движений двух тел. Дыхание в минуту превратилось во всхлипы, шумное глотание воздуха и сумасшедшие рваные поцелуи с прикусываниями.

Начало наших с Костей отношений не знало такой страсти. А теперь что-то изменилось. Может, мы зажгли друг друга? Или это временный эффект? Так сказать, гормональный взрыв после кризиса?

Первая всепоглощающая эйфория в моей жизни. Сумасбродство полное, но я что ли дура, чтобы об этом жалеть?

– Маленькая моя… – ласково водил ногтем по моему плечу Костя, когда мы после кульминации лежали в обнимку, ещё не расцепившись. – Люблю тебя.

Я не ответила. Признаться в любви в ответ язык не повернулся. А вдруг Костя снова предаст меня? Нет уж, подожду, пока моё доверие к нему восстановится.

– Я должен идти, – сказал он и осыпал поцелуями мою щёку и шею. – Мне пора. Ты ведь дождёшься меня?

– В каком смысле дождусь? – не поняла я.

– Я хочу, чтобы, когда я вернулся из командировки, у нас с тобой всё было хорошо. Ну так как?

– Ладно. Иди уже, – благословила я его. – Не хочу стать причиной твоего увольнения.

– Я напишу тебе вечером, – и он торопливо собрался и ушёл.

***

Днём на физвосе мне стало плохо.

То ли сумасшедшие любовные скачки с утра пораньше растормошили мне всё нутро, то ли наступают женские дни, то ли… Да ну на фиг! Не-не-не, я на такое не подписывалась! Чур меня, чур!

Боль внизу живота быстро прошла, и я решила, что заклинание «чур меня!» сработало. Душа моя успокоилась, ум переключился на дела насущные и жизнь потекла по-прежнему.

А в воскресенье приехал Костя и пригласил меня в кино. Приключенческий боевик с романтическим уклоном. Попкорн, газировка, все дела… Ну кто откажется от такого?

Только вот халявные угощения в тот вечер не лезли мне в рот. Желудок, ещё не успевший разбухнуть от еды, просигналил о том, что планирует устроить мне проблеватику.

Я передала Косте пакет с попкорном и выбежала из зала прочь. Чудом добежала до кабинки.

Что я такого могла съесть? Гречку отравленную? Докторскую колбасу?

За годы моего побирательства по помойкам желудок пахал как миленький, а тут-то что? Вот ведь… незадача.

Вырвало меня попкорном и гречей, но легче не стало.

Я напилась воды из-под крана и прочистила желудок ещё раз, потом ещё и ещё – всё равно плохо. Живот крутит, голова будто мешком ударенная.

Возле дверей туалета дежурил обеспокоенный Костя, а когда я выползла, согнувшись, как от ранения в живот, попытался подхватить меня на руки.

– Не-не-не, – замотала я головой. – Домой.

– Что случилось, Наташа? Тебе плохо?

– Тошнит, – не разжимая зубов, чтобы не спровоцировать новый рвотный позыв, ответила я.

– Может, лучше в больницу?

Я снова мотнула головой.

А дома меня полоскало всю ночь. Как ни ляг – неудобно, плохо. Хоть спи в обнимку с унитазом.

Отпустило меня утром, но после бессонной ночи я была не в состоянии ползти в универ.

Костя всю ночь болтался от дивана к туалету и обратно и грозился вызвать скорую. Паникёр.

А у меня… У меня сегодня первый день задержки и полнейший ужас в душе.

– Я могу взять день на работе, – предложил Костя.

– Не надо. Я в порядке, – отмахнулась я. – Отлежусь и нормально. Иди.

– Ты уверена?

– Угу. Всё равно я буду спать, – заверила его я.

Как только Костя ушёл, я отправилась в аптеку за тестом на беременность.

Увы…

Поспать днём так и не удалось. Две полоски, знаете ли, веский повод для бессонницы и самобичевания.

Итак, со мной случилось это: незапланированная беременность, случайность, нежеланное обстоятельство, возникшее совсем не вовремя.

Невинный зародыш, к которому не готовы.

Болью отдались воспоминания из моего детства. Я прекрасно знаю, каково это, когда ты не нужен, когда ты лишний. А ведь я обещала себе, что ни за что не допущу такой ситуации со своими детьми.

Миссия провалена.

Никогда бы не подумала, что однажды задумаюсь об аборте. Как же это гадко и невыносимо… Но уж лучше я своим умом дойду до этого, чем меня принудит Костя. Скажу ему сегодня же.

***

С работы Костя сразу примчался ко мне.

– Ну как ты? – участливо спросил у меня.

– Я беременна, – выпалила я сразу, пока он не успел снять ботинки.

– Что? Но…

Я промолчала, опустив глаза в пол.

– Он ведь от меня? – прозвучал самый дурацкий и оскорбительный для меня вопрос.

Моя рука с вытянутым указательным пальцем указала на дверь.

– Убирайся! – крикнула я не своим голосом и отвернулась, чтобы не показывать Косте свои предвещающие истерику гримасы.

– Прости. Прости. Прости, – Костя прижал меня к себе. – Я просто растерялся. О боже… Я даже не знаю, что сказать. Это всё как-то неожиданно, – он немного ослабил объятия, чтобы заглянуть мне в лицо. – Ты, что, плачешь? Наташа, ну прости. Ну скажи, что не злишься на меня?

– Что теперь делать? – по новой испытав утренний ужас, спросила я.

– Жить и радоваться. Ты уволишься с работы, доучишься первый курс и возьмёшь академический отпуск.

– Ты… Ты хочешь ребёнка? – удивилась я.

– От тебя – хоть пятерых.

Странная штука жизнь. Только что я изводила себя мыслями о самом страшном, как вдруг всё переменилось с ног на голову.

Боль в моей душе утихла. Ужасное слово на букву «а» вычеркнуто из планов. Оказывается, Костя рад новости и хочет этого ребёнка. Я тоже вдруг понимаю, что рада.

Кажется, скоро у меня будет настоящая полноценная семья.

Эпилог

Спустя пять лет

Измученный Дружок вышел встречать хозяина с работы в трусах и майке. Глядел обречённо, с укором, мол, почто оставили его нянькаться с ребёнком?

– Крепись, дружище, – вздохнул Костя и крикнул: – Почему на собаке моя одежда?

– Ой, папочка! – выбежала в прихожую Ангелина (для своих просто Дьяволина). – У тебя-то целый шкаф одежды, а Дружок голенький ходит! Как же так, папа? – губки деловито сжала и посмотрела на отца взглядом, требующим объяснений.

Костя сделал глубокий, призывающий успокоить нервы, вздох, и присел на корточки, чтобы снять с пса майку с трусами и объяснить ребёнку очередную простую истину.

– Иди сюда, – позвал Костя, и к нему подошли сразу двое: жертва и виновница беспорядка. – Понимаешь, Лина, собаке не нужна одежда. Вместо одежды у Дружка густая шерсть, которая не даст ему замёрзнуть в холод.

– Но пузик-то! Пузик-то, посмотри, почти голенький у него! И писулька…

– У собак так устроено, – повторил Костя. – Им не нужны трусы. Правда, Дружок?

Пёс благодарно лизнул Костю в руку.

– А где мама? – спросил Костя у дочери.

– А мама закрылась в туалете и делает вот так: «Бе-е-е! Буэ-э-э!» – заговорщицки глядя на отца, сообщила Лина. – Я даже пописала на горшок, хотя я уже большая!

– Ох, ну ясно. Иди к себе в комнату, – ответил Костя, стараясь не выдать подлинных эмоций.

***

Вот оно всегда так: радость с привкусом тошноты, головокружения и ужаса.

Стоило мне уединиться в туалете для токсикозной «проблеватики», как дома случился маленький конец света.

Квартиру разнесли барабашки.

Судя по масштабу бедствия, действовали мелкие пакостники слаженно, изобретательно и времени зря не теряли.

В миске Дружка отмокал щедро залитый водой горох. Комнатные цветы «прикормлены» сахарным песком. Конфеты извлечены из шкафа, очищены от фантиков и надкусаны. Из тарелок на полу выложен узор, отдалённо похожий на цветок. На дверце холодильника малиновым вареньем написаны слова «мама» и «папа». На столе и на полу липкий сок.

А ведь меня не было всего час…

– Наташа, тебе плохо? Как ты? – сзади, откуда ни возьмись, возник Костя.

Да уж. Поплохеет тут. Мало того, что у меня шок, так ещё от всего этого концентрированного запаха кухни снова поднимается тошнота.

– Пятерых, говоришь, хочешь? – глядя мимо всего этого кошмара, спросила я.

– Думаю, нам хватит и двоих, – тоже под впечатлением, ответил Костя.

Не успел он погладить мой измученный рвотными позывами живот, как я снова убежала в туалет.

***

Говорят, у всего есть цена, и платить её лучше за то, что делает нас счастливыми.

Обрела ли я счастье? – Да.

Всё-таки в той беспризорной воровке-сироте теплилась искорка стремления к лучшему. И вот я – это я. Любимая жена и мать, по счастливой случайности когда-то забравшаяся в Костину холостяцкую квартиру.

Я верю, что судьба есть, и как же здорово, что строю её я сама.

Конец