Текст книги "Развод по любви (СИ)"
Автор книги: Натали Лавру
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Ох… Ну зачем же я переставила цветок на кухню, когда переезжала из своей спаленки в Костину? Думала, на кухне, между щучьим хвостом и столетником, замиокулькасу будет лучше. И ведь впрямь разросся да зазеленился.
Как вдруг оказалось, что замиокулькас – это подарок Инны.
– Мне его Елена Николаевна отдала, – пояснила я. – Он у неё совсем захирел, а ей жаль было выбрасывать память о дочери.
Теперь пришёл черёд Инны удивляться.
– Э-э, вы знакомы?
– Конечно, знакомы. Они и живут теперь рядышком с нами. Мы общаемся каждый день, – с невинной улыбкой рассказала я.
Инна вопросительно посмотрела на Костю. Тот кивнул ей, подтверждая мои слова:
– Благодаря Наташе Елена Николаевна и Михаил Васильевич усыновили двоих детей. Наташа ходит им помогать, – добавил он.
– Вот так да… – уронила челюсть Инна. – Я в шоке, – она обратилась ко мне. – А что значит, усыновили благодаря тебе?
– Это длинная история, – уклончиво ответила я ей.
Глава 8. Мотыльки тянутся к звёздам
Счастье любит тишину.
Именно поэтому Костино тридцатипятилетие мы отметили вдвоём, точнее, втроём с Дружком. Куда уж без него?
Турбаза на берегу озера. Четыре часа на машине в одну сторону. Домик из чёрных брёвен с выбеленными линиями сруба, баня, уютная терраса, шашлыки, цветник под окном с настоящими розовыми кустами…
Я никогда не отдыхала так красиво. Даже несмотря на то, что купаться уже холодно, и без ветровки на улице делать нечего.
Зато рядом лес.
Мы, когда гуляли, видели белку, дятла и сову. Пусть мельком, но для меня, выросшей в городе, дикая природа сродни волшебству. Наверное, зверьё в округе и разбежалось из-за моих: «Ух ты-ы! Вау! Смотри-смотри! Вон! Вон она!»
А вот Костя, напротив, был задумчив и молчалив.
– Тебе здесь не нравится, да? – спросила его.
– Почему же? Нравится. Хорошо. Спокойно, – ответил он и обнял меня за талию.
– Я же вижу, что ты грустный… Мне начинает казаться, что с моим появлением вся твоя прежняя жизнь пошла наперекосяк.
– Это не так, Наташа, – покачал он головой. – А вот будущее меня пугает.
– Чем именно? – напряглась я.
– Ты ещё очень юная… Мне иногда кажется, что стоит за тобой немного не уследить, – и ты исчезнешь из моей жизни.
– Пф! – фыркнула я. – Глупости какие! Почто же ты обо мне такого мнения, а? Ну, случаются казусы, но я же не даю поводов для ревности!
– Ты-то? А этот тип на красном ауди?
– Так мы же Ярика в больницу возили. А так бы я ни за что к нему в машину не села. И вообще я уже и думать об этом забыла, – проворчала я. Не хватало мне ещё тут сцен ревности. – Я выбрала тебя, и никто другой мне не нужен. И на мальчиков на дорогих тачках я не клюю. Так что, пожалуйста, не надо ревновать. Кого угодно, только не меня…
Костя развернул меня к себе и поцеловал, а потом выдал:
– Надо же, раньше я боялся, что ты никогда не повзрослеешь, а теперь мне страшно оттого, что ты взрослеешь слишком быстро.
– Мужская логика, однако, – вздохнула я. – Вроде бы живи да радуйся, но нет! Костя – это Костя.
– Радоваться я тоже умею, – прозвучало у меня над ухом.
Дальше он подхватил меня на руки и понёс к домику, который мы арендовали.
– Я хочу тебя. Хочу, – томным от возбуждения голосом произнёс Костя, торопливо стягивая с меня одежду. – Хочу-хочу-хочу…
Я выгнулась, подставляя обнажённую грудь под поцелуи.
Волнительно, будто я занимаюсь чем-то запретным, но от этого низ живота ещё больше наполняется приятными ощущениями.
Мои руки живут какой-то своей бесстыдной жизнью и уже залезли Косте в штаны. Правая ладонь нежно, собственнически ласкает его горячий окаменевший член.
Мне сносит крышу от осознания, что мой любимый мужчина меня хочет.
Эх, знала бы я год назад о том, что будет… в какую горячую девочку я превращусь.
А сколько переживаний было, сколько страданий… Нет, я не жалею о том, что добилась своего. Теперь Костя мой. Всякие там Альбины и Аллочки утопали в небытие, а я осталась хозяйкой всего этого добра.
В этот раз всё случилось как-то по-другому. Более чувственно, что ли. То ли это атмосфера живописного места так повлияла, то ли…
– Проклятье! Я забыл надеть презерватив! – воскликнул Костя. Даже побелел. Интересно, каких он ужасов себе вообразил?
– Оу… тогда я первая в душ, – ответила я и ловко соскочила с кровати.
Почему-то я не боялась беременности. Даже не думала о ней. А вот Костина реакция задела. Чего он так испугался? Крушения своей репутации? Беременной школьницы-жены?
– Прости, Наташ, – сказал он мне, когда мы сели пить чай.
– За что?
– Я… забылся. Я не хочу лишать тебя будущего, карьеры… Тебе сперва надо хотя бы выучиться, а я подожду.
Я пересела к нему на колени и обвила руками его шею.
– И чего ты так струхнул? Успокойся, ничего не будет. А если и будет, то, уверена, вместе мы справимся.
– Я так тебя люблю… – прошептал он мне в губы.
– А я тебя, – ответила я.
В куртке, небрежно брошенной на пол, пропиликало смс.
Я, по пути подбирая валяющиеся вещи, пробралась к телефону. А там…
«Привет, красотка! Ну что, готова стать звездой шоу и прославиться?»
Артур.
– Кто там? – поинтересовался Костя.
– Да так, спам, – отмахнулась я и удалила сообщение.
Не время говорить Косте, уж точно не в день рождения. Я с ним потом как-нибудь потом поговорю, если Артурчик не сдуется. До ноября ещё время есть.
***
Школа. Выпускной класс.
Быть замужней школьницей, я вам скажу, так необычно! Особенно когда не залёт, а большая любовь.
В последнее время я всё крепче ощущаю себя звездой: личного счастья я добилась, чужие мнения мне побоку, а преграды – по колено. Живём!
Новость о моём новом семейном положении разнеслась по всей школе за один лишь день.
За моей спиной тут и там раздавались шепотки, некоторые умники даже показывали мне неприличные жесты и изображали беременные животы.
Идиоты…
А к последнему уроку явился соскучившийся по прежней школьной жизни Герман Маркелов. Он-то уже второй год как студент училища связи, но в школу наведывается исправно. Скучает, что ли? В новом месте, небось, не так сладко.
– А у нас новенькая! – объявил Герману Чуча, наш заводила.
– Где? – Маркелов обвёл взглядом бывших одноклассников, но новых лиц не увидел. – Ты чего гонишь?
– Да не гоню я. Вон, Наталия Зорина, – и показал на меня пальцем.
– Думаешь, я Пестову не узнаю, что ли? – фыркнул Герман.
– Я тебе серьёзно говорю, фамилию она сменила. Замуж выскочила. За этого своего, – не унимался Чуча, будто меня здесь вообще нет.
Ну, я ему ещё припомню.
Маркелов перевёл взгляд на Лину, свою бывшую девушку, с которой они, несмотря на некрасивое расставание, остались друзьями. Та кивнула, мол, Чуча не врёт.
Я сидела на последней парте. Одна. Кому захочется иметь замужнюю соседку?
И вот, мой покой нарушил мальчик-красавчик. Герман.
– Чего, прям реально замуж вышла? – полюбопытствовал у меня.
– Угу, – буркнула ему я.
Мне, конечно, лестно, что к моей персоне живейший интерес, но Маркелова я очень уж не люблю.
Смотрю вот на его модно постриженную пепельно-блондинистую гриву и представляю, как её атакует армия голодной моли, ну или полтергейст, вооружившийся детскими фигурными ножницами.
– А у тебя губа не дура, – стрельнул глазками он. – Мужика отхватила с деньгами.
– Да я и сама не дура, – съязвила я. – Иди уже, тут для тебя калитка закрыта.
– Пф, да больно надо. У меня таких, как ты… – он не договорил и переместился в ту часть класса, где ему были рады.
И этот человек когда-то украл у меня право первого поцелуя. Гадёныш. До сих пор как вспомню, так проплеваться хочется.
Кое-кто из девочек до сих пор смотрел на Маркелова, как на божьего сына.
Интересно, если их с Артуриком поставить рядом, кто выиграет по красоте? Я бы, пожалуй, поставила на… на себя, ясен-красин! Ибо мужская красота – она иллюзорна. Ею не наешься, не согреешься, только ревностью изведёшься и будешь, как сторожевая псина, гавкать на мимо проходящих баб.
Костя, пусть и не идол, а уж как я намучилась, завоёвывая его… Врагу не пожелаешь. Но любовь зла.
Так что на красавчиков у меня аллергия. В мире мужчин они для меня, как манекены на витрине. Можно остановиться, чтобы получить эстетическое удовольствие, но не более.
***
Наверное, Костя никогда так не радовался приходу у меня красных дней, как в этот раз. Будто айсберг с души скинул. Аж просиял.
– Я же говорила, ничего не будет, – пожала я плечами.
Чувствовала, что волноваться не о чем. Да и планов впереди ещё громадьё.
Пускай мы с Костей об этом ещё обстоятельно не говорили, но я всё-таки хочу поехать на шоу-соревнования. Это вот прям моё. Я должна быть там.
К тому же мои товарищи по скалолазанию не поймут отказа. Ярик, заявившийся на скалодром на костылях, разбазарил всем про предложение Артурчика. Так что от меня ждут великих свершений.
Богатенький столичный принц не забывал слать мне сообщения о том, как я прославлюсь, стану звездой, разбогатею…
Хорошо, что я не наивная дурёха, а то купилась бы на сладкие речи, что я неогранённый бриллиант, что в своей Тмутаракани я покроюсь плесенью, а он, принц Артур, явился, чтобы вызволить меня из плена прозябания.
Все аргументы мимо. Фильтр у меня в голове стоит что надо.
Однако мой мятежных дух рвётся в бой, и я не буду даже пытаться его сдержать.
И вот что мы имеем: я намерена победить в соревнованиях и у меня есть примерно полтора месяца, чтобы уговорить Костю отпустить меня.
Вселенная! Дай мне сил уломать его!
Глава 9. Взрослые решения
– Нет! – едва не кричал Костя, злобно зыркая на меня.
– Ну почему? Ты ведь тоже можешь поехать со мной, поддержать… – нарочито плаксивым голоском возроптала я.
– Я в этой клоунаде участвовать не собираюсь! Ты понимаешь, что столичные акулы сожрут тебя и оставят ни с чем? Для них ты наивная девочка из провинции, марионетка, которая нужна, чтобы оттенять их крутость. Куда ты лезешь, тебя же затопчут! – обрисовал он мне мрачную картину.
– Ах, вот, значит, какого ты обо мне мнения! – я упёрла руки в бока. – Это я-то наивная марионетка? Да у меня, между прочим, лучший результат по сложным трассам!
– Ты даже не знакома с соперниками. Это тебе только внушают, что ты можешь победить. Как ты думаешь, для чего это делается? – чтобы ты согласилась поехать! – втирал мне Костя. – В телешоу всегда есть сценарий, где прописаны и результаты в том числе. Тебе запросто могут подсыпать транквилизатор в питьё или намазать уступы растительным маслом. Что угодно… Пойми это.
– Вот я и проверю. Может, ты наговариваешь на них, и я стану новой звездой, – стояла я на своём.
– Я запрещаю тебе ехать! – жёстким менторским тоном прозвенело у меня над ухом.
– Пф! – только и ответила я.
«Тоже мне, приказчик. Запрещает он… – с любовью и старанием перетирал Костины косточки мой внутренний ворчун. – Наташе ничего нельзя запрещать, иначе – война. Нам ли не знать об истинных причинах запрета».
Я дала Косте неделю на «передумать». Ходила мимо него с каменным лицом, пироги не пекла, в школу ходила пешком и даже спала в своей бывшей спальне.
Подействовало.
– Наташ, ну что ты дуешься на меня? – подсел ко мне на кровать Костя, когда я читала «Тёмные аллеи» Бунина.
– А что мне, радоваться, что ты меня на соревнования не отпускаешь? Что не веришь в меня?
– Я верю в тебя, но там не те люди, которые способны оценить твой талант, – уже по-другому, не как в прошлый раз, заговорил Костя.
– Что ж, вот я и узнаю, что такое реальная жизнь, и какие бывают люди, – ответила я. – Не надо прикрываться моей беспомощностью. Ты же знаешь, что я нигде не пропаду.
– Наташа, ты молодая, импульсивная. Ты запросто можешь влюбиться в кого-то ещё. А я… Я дико тебя ревную, – признался Костя.
– Ты же понимаешь, что если запрёшь меня в клетке, мне будет плохо?
– Ну хорошо, я отпущу тебя на соревнования. Но обещай мне, что если у тебя появятся чувства к кому-то другому, я узнаю об этом первым.
– Обещаю, что буду честна с тобой в этом. Хотя это ересь. Я любовью не разбрасываюсь. Вообще ничем не разбрасываюсь. И мне неприятно, что ты во мне сомневаешься.
– Не в тебе, а в себе, – поправил он.
– В каком смысле? – не поняла я.
– Иногда мой возраст и мой опыт давят на меня. Вроде бы всё отлично и самое время быть счастливым, но… Я боюсь, что случится что-то плохое и тебя у меня не станет, – покаялся Костя.
– Может, тебе к психологу наведаться? – предложила ему.
– Не надо. Сам справлюсь, – мотнул он головой. – И хватит уже прятаться здесь, возвращайся ко мне.
– Я подумаю. А то заманишь меня и опять начнёшь свою тиранию разводить… – ударилась в рассуждения я.
Меня схватили. Книжка глухо шмякнулась о Костину голову и выскользнула у меня из руки. Всё, я безоружна.
– Моя. Моя. Никому не отдам, – внушал мне Костя, запустив одну руку мне под футболку, а другой придерживая мои запястья над головой.
Я завопила, аки невинна девица в неволе.
Сзади бесстрашным воином возник мой верный Дружок и… вы уже догадываетесь, что произошло.
Когда на главную хозяйку нападает не главный хозяин, времени на раздумья нет – надо кусать… Ну, то есть спасать!
Хвать!
– А-а-а! – взревел Костя, отстраняясь от меня.
Дружок верно оценил опасность, разжал челюсти и отскочил к дальней стене комнаты.
– Ах ты ж… – у Кости не хватило слов, чтобы выругаться. Или он не хотел научить меня плохому.
Я прыснула со смеху.
– Ничего смешного, – буркнул мой тиран. – Между прочим, до мяса прокусил… Сейчас я его… – он нагнулся к полу и запустил в Дружка тапком.
Не попал.
– А ты что хотел? Я же его спасла, теперь он меня защищает. Будешь знать, как нападать, – высказала ему я, а затем сменила гнев на милость. – Давай посмотрю, что там у тебя.
Дружок тяпнул Костю за щиколотку. На коже, конечно, остались глубокие следы, но обошлось без крови.
– Тебе повезло, что Дружок ещё маленький, – резюмировала я. – Госпитализация не требуется, – и обратилась к псу: – Дружок, фу! Нельзя кусать Костю! – и сердито погрозила пальцем.
Верный друг виновато заскулил и, уныло опустив хвост, поцокал когтями в коридор.
Теперь уже неблагодарной хозяйкой себя почувствовала я.
***
Поехать со мной Костя не смог. Командировок в Москву у него не предвиделось, а отпуск он уже отгулял в первой половине сентября (копал злосчастную картошку, будь она неладна, в деревне у мамы).
В октябре внезапно продалась халупа моих родителей, которую не могли купить аж с февраля. То около двери квартиры померли от предоза два мужика, то какой-то недобежка навалил в подъезде, прямо в проходе, то у крыльца дежурили менты, вылавливая преступника… В общем, долгие месяцы не задавалось с продажей.
А тут… звёзды сошлись, и покупатель на дешёвую недвижку нашёлся. Костя даже сделал скидку, до того устал от проблемного «висяка».
И вот – свобода!
Теперь, в случае чего, я смогу податься только в квартирку-студию, в которой мы с Костей жили, пока в большой квартире шёл ремонт после потопа.
Нет, старого жилья мне было не жаль. Столько тяжёлых гнетущих воспоминаний из детства… Я стараюсь думать, что всё это было не со мной, а с какой-то другой девочкой. Я ведь звезда, а не какая-нибудь бродяжка.
У бродяжек нет счастливого будущего, а у меня есть. Бродяжки не катаются на дорогих тачках, а я… езжу на такой почти каждый день. У бродяжек нет документов, а ваша покорная рассказчица умудрилась выйти замуж.
Так что я, можно сказать, родилась заново в день встречи с Костей.
***
Последние дни перед моим отбытием в стольный град Саша лютовала. Затаскивала меня по трассам до обморока и даже переставила уступы на новые места, чтобы тренировать мою скорость и смекалку.
Я стонала, по-мертвецки вывалив язык набок, но где-то в глубине души была ей благодарна. Она-то в меня точно верит. Я ни за что её не подведу.
Ярик, который, хоть и избавился от костылей, но всё ещё хромал, тоже радовался за меня (и был счастлив, что откосил от армии). Он по привычке таскался на скалодром, но не на тренировки, а поболтать с товарищами.
Дима, Танин (пока ещё) парень, окончательно бросил скалолазание. Не потому что разлюбил, а потому что (Таниным голосом): «Нужно много работать, чтобы накопить на свадьбу».
Не знаю, как остальным, а мне стало грустно, что наша развесёлая компашка разваливается. Вроде бы мы ещё время от времени видимся, но уже мельком, второпях, на бегу.
С Танькой, моей бывшей соседкой по детдому, мы даже перезваниваться перестали. Последний раз я приходила к ним в гости на новоселье в августе, когда Таня выпустилась из детдома, и они с Димой заехали в съёмную квартиру.
Мы и раньше были разные, а теперь между нами разверзлась целая пропасть. А жаль. Мне бы очень хотелось сохранить нашу дружбу.
Глава 10. Конкуренция, или дева нарасхват
Неделя.
Именно столько мне предстояло провести в чужом городе, в котором я раньше никогда не бывала.
За пару дней до моего отъезда у Кости началось обострение. Любовное, ага.
Он решил, что если замучить меня в постели, то я на чужбине не буду смотреть налево. Наивный. Будто у меня после тренировок и соревнований останутся на это силы.
– Это слишком жестоко с твоей стороны – повесить на меня Дружка, – вздыхал Костя, наблюдая, как я ношусь по комнате со списком, складывая в чемодан вещи. – Абсолютно бесконтрольный пёс. Настоящий бес.
– Ой, ну не драматизируй. Вы отлично ладите, – успокаивающе проворковала я.
– Это мы-то отлично ладим? Да он меня за ногу тяпнул!
– Так он же меня спасал, – напомнила ему. – Я бы взяла Дружка с собой, но в гостиницу с собакой не пустят. Да и некогда мне будет… Так что оставайтесь вдвоём. Уверена, вы прекрасно справитесь и без меня. Вот увидишь, неделя пролетит незаметно, даже соскучиться по мне не успеешь.
– Что-то сомневаюсь, – хмыкнул он.
Я подошла к Косте, села ему на колени лицом к лицу и поцеловала.
– Иногда поскучать друг по другу бывает полезно. И мне никто не нужен, когда у меня есть ты… и Дружок.
Пёс услышал своё имя, запрыгнул к нам на кровать и протиснулся между нами. Куда же без него? Он ведь тоже член семьи.
Да и когда Дружок с Костей, я могу быть спокойной, что мой ревнивец не приведёт домой кого-нибудь лишнего. Я, конечно, верю в Костино благоразумие, но он же сам как-то обмолвился, что сомневается в себе. А Дружок – это гарантия, что в моё отсутствие баб в нашей квартире не будет.
***
С поезда меня встретили.
Не Артур. У этого пижона, видите ли, нашлись дела поважнее.
Человек по имени Имам доставил меня в гостиницу и велел сидеть тихо и дожидаться инструкций.
Интересно, тихо – это как? Ходить по номеру на цыпочках? Не скрипеть кроватью? Делать вид, что я призрак? Или я так похожа на дебоширку? Странно это всё. Или они тут в столице все такие?
К счастью, долго мне ждать не пришлось: за мной снова приехали и отвезли меня на скалолазную арену, где и должно в скором времени состояться действо.
Несколько высоких стенок с уклоном, короткая сверхсложная и подвижная трассы… Выглядит вполне цивилизованно и даже не провинциально.
Ох, создатель… Волнительно как!
Но я же звезда. Я справлюсь.
– Натали-и-и! – раздалось у меня за спиной.
Только я обернулась, как меня уже обняли.
Артур.
– Это у тебя привычка такая – девчонок лапать? – поинтересовалась я.
– Только тех, кто мне симпатичен, – ответил он. – А что? Пока никто не жаловался, – и улыбнулся так, что две девахи сзади меня охнули.
– Значит, я буду первая, – резюмировала я. – Куда жалобу писать?
– Ты, как всегда, в своём репертуаре, – принял мои слова за шутку Артур. – Идём, покажу тебе, что да как.
Меня передали в руки инструктора, который должен следить за безопасностью конкурсанток.
Вениамин.
Вроде бы мужичок, но мужичком его язык не поворачивается назвать. Обтягивающая субтильное тельце одежда, обильно налаченные и зачёсанные назад блондинистые волосы, кокетливо поджатые губки… Ему бы в балет с такой женственностью. Или в бальные танцы.
И говорил он манерно. В аккурат с такой интонацией, с какой обычно пародируют геев.
Я едва сдерживала насмешливую улыбку и стояла перед ним, до боли прикусив язык.
– Итак, девочки, – вещал Вениамин. – Запоминайте! Все страховки перед каждым выходом проверяю я! Только я! Не самовольничаем. На ближайшие пять дней я ваш царь и бог! Уяснили?
В целом забавный малый. А когда показывал нам прохождение трасс, был похож на гуттаперчевого пластилинового человечка.
Всего конкурсанток было десять вместе со мной.
Уверенные в себе, кричаще спортивные, глядящие друг на друга свысока.
«Не подружимся», – сделала я про себя вывод.
И правда: в мешочке с мелом у одной из девиц обнаружилось разбитое яйцо.
Когда-то недоброжелатели в детском доме сунули кокнутое протухшее яйцо мне в карман пуховика, так что я знаю, как это неприятно.
Девице, конечно, мешочек с мелом заменили и даже начали расследование «кто виноват?», но чисто для проформы и успокоения разбушевавшейся обиженной конкурсантки.
Первые два дня нас, с перерывами на короткие кофе-брейки, тренировали и объясняли, по какому сценарию начнётся шоу.
Как я и думала: никто не подружился ни со мной, ни друг с другом. А так как я на тренировках не ударила лицом в грязь, то и в мою провинциальную сторону время от времени обращались косые взгляды. Но ничего. Мы это дело переживём.
***
Вечером второго дня я варёной сосиской лежала у себя в номере и болтала с Костей.
– Наташа, он полночи грыз ножку кровати и не давал мне спать, – жаловался на Дружка муж.
– Это потому что ты с ним недостаточно ласковый, – тут же оправдала я пса.
– Поверь, то, что я его ещё не прибил, это уже великая милость с моей стороны… – драматично вздохнул он.
Вдруг электронный замок двери моего номера пиликнул, впуская неведомого незваного гостя.
«Это, что, шальная уборщица ко мне пожаловала на ночь глядя?» – испугалась я.
– Костя… кажется, ко мне в номер кто-то забрался, – полушёпотом сообщила ему я, на цыпочках пробираясь к коридору.
– А у тебя точно отдельный номер? – спросил Костя.
– Да… – и тут я увидела «гостя». – А-а-а! – завизжала я. – Какого хрена?! – и обратилась к Косте: – Я тебе перезвоню, – не глядя ткнула на кнопку «сброс» и кинула мобильник на ближайшее кресло.
– Приветик. Чего сразу визжать? – блеснул божественной улыбкой Артур.
– Какого хрена, я спрашиваю? А если бы я голая была?
– Тогда я с удовольствием посмотрел бы на тебя обнажённую, – стрельнул он в меня глазками.
Ну да. Чего он там в женском теле ещё не видел?
А я… стою в проходе между комнатой и коридором босиком и в костюмчике с нелепыми золотистыми единорогами, которые утверждают, что не верят в людей.
«I don’t believe in humans», – гласила надпись на моей футболке.
– Чего надо? – грубо, окончательно проникшись неверием в людей, спросила я.
– Да хотел позвать прокатиться по городу, пообщаться, – предложил он и томно так исподлобья посмотрел на меня.
– Сдурел что ли? Не пойду я с тобой никуда! – нахмурилась я. – И вообще: не смей больше являться ко мне!
– Ну, технически номера для конкурсанток оплачены мной и у меня есть запасные ключи от всех дверей, – похвастался он.
– А чего ты не к столичным красоткам припёрся тогда? Пусть они тебя облизывают, а я устала и хочу спать! Так что вон отсюда! – заявила я.
– Какая ты злая, – усмехнулся Артур. – Я всего лишь хотел пожелать тебе удачи на завтрашних соревнованиях, а ты сразу прогонять…
– А ты в следующий раз лучше выбирай конкурсанток, – посоветовала я. – Я знаешь ли, не любительница гулянок и сомнительного общения, – и недвусмысленно махнула рукой в сторону двери.
Артур ушёл.
«Ах, как сейчас не помешал бы Дружок, тяпнул бы этого Артурчика, чтобы не повадно было по чужим номерам шастать. Или хотя бы Костя», – подумалось мне.
– Фух! – я плюхнулась в кресло, прямо на свой мобильник, вытащила его и обнаружила, что разговор с Костей ещё идёт. – Ой ё… – простонала я и прислонила трубку к уху. – Блин, блин, блинский… Ты всё слышал, да?
– Слышал, – недовольно и устало ответил Костя.
– Прости. Я, правда, не знала, что у него есть ключ от моего номера. Ох, не волнуйся. Этот козёл ушёл.
– Вот этого я и боялся, – донеслось из трубки.
– Чего это?
– Конкурентов. Соблазнов, которые на тебя посыплются, – ответил Костя.
– Это каких таких соблазнов, а? Да у меня руки-ноги дрожат от перетрена. Упахалась так, будто вагон муки в одиночку разгрузила. Какой, на фиг, соблазн? – чуть не взвыла я. – А завтра уже соревнования, так что не изводи меня своей беспочвенной ревностью!
– Ладно, Наташа…
– Чего ладно? – не поверила я в его спокойствие. – Ну, возьми дни за свой счёт и приезжай, будешь меня охранять. Только не надо обижаться, я же ни в чём не виновата.
– Ты же знаешь, что в этот раз мне не вырваться. Я сижу в жюри на научно-промышленной конференции, которая проходит на этой неделе. И я не обижаюсь на тебя, я переживаю.
– Мне тоже не по себе тут одной, но я же обещала вести себя хорошо. И веду. Я люблю тебя, – обычно я никогда не признаюсь в любви первой, а тут прям накипело. Вырвалось.
– И я тебя люблю, – ответил Костя. – Доброй ночи.
– Доброй ночи, – и я отключила разговор, на этот раз уже точно.
Да так горько мне стало, что я, такая маленькая и беззащитная, одна на чужбине… Скупая слеза скатилась по щеке.
Но не успела капелька доползти до подбородка, как я вдруг вспомнила, что я же, блин, звезда! И если и есть в гостинице маленькие и беззащитные девочки, то точно не в моём номере. Завтра я им всем покажу!
