Текст книги "Вдвоём (СИ)"
Автор книги: Натали Лансон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава 11
«СУРПРИИИИИЗ»
Резко оборвав мелодию, сложила тонику, переключаясь на другую композицию своей любимой певицы, которая будто для меня была написана.
«Злой рок – не иначе…»
– Вцепилась когтями печаль,
Но с ней не по пути.
Мне прошлого больше не жаль —
И некогда грустить.
Неважно насколько я здесь,
А что смогу спеть.
Подруга планета Земля
Поможет уцелеть…
«Гадкая усмешка судьбы…»
– Я через огонь —
Страха больше не знаю!
Я – правду на кон —
И не проиграю!
Я через огонь —
Ярче солнца пылаю!
Я – правду на кон —
И не проиграю!
Кейн поднялся с решительным видом.
«Похоже, соревнование подходит к концу… странно, что именно советник больше всех взбешён».
– Я в сердце впущу красоту,
Шакалам вопреки.
Хочу прожить именно ту,
Где будет по-людски.
Откуда приходят враги,
Свалившиеся бедой?
А может быть были детьми,
Они и в жизни другой…
Я…
– ХВАТИТ!!!
Приказ императора разорвал мелодию только потому, что я убрала руки ещё на моменте, когда он резко подскочил с подобия трона.
– Достаточно! Это…
– … было великолепно, – поднялась следом за своим мужем Александрина, выступая мне навстречу.
«Та не совсем. Этан явно хотел сказать «возмутительно». А мой опекун так и вовсе меня ещё и придушить планирует… – белые, поджатые губы Кейна указывали на ярость мужчины. Похоже, я своей выходкой испортила все его старания. – Если императрица не выкрутит ситуёвину, брачный контракт «в мою пользу» накроется медным тазом. Эх… зря про шакалов спела…»
– Вы уникальная девушка, Оливия! – Восхитилась Александрина, бесстрашно протягивая ко мне руку.
Кажется, народ дышать перестал, глядя, как молнии моментально перестают шипеть, пропуская до моего тела бледные пальчики милой императрицы.
К моему удивлению, её не ударило.
– Кхм-кхм…
«Это прикол такой? Почему?»
– Прошу, на каникулах, посетите меня… – дождавшись моего кивка, Александрина продолжила: – Ваша музыка невероятна… а слова… Вы правы – бороться ради любви – это высшая степень силы. Именно она достойна всех жертв и стараний в преодолении любых помех! Чьи это песни?
– Моих… учителей.
«А что?! Разве кумиры с их творчеством не учат нас каждым своим творением?! На то они и кумиры! Даже одноразовые пустозвоны делают своё дело, вспыхивая на Млечном Пути славы».
– Я могу с ними познакомиться?
– Увы… их больше нет.
– Зато есть вы, – «обнадёжила» меня Александрина, сжима мои пальцы в своих. Императрица обернулась к мужу, одаривая его приятной улыбкой. – Любовь моя, разве не удивительный талант? По-моему, Оливия одержала победу…
– Дорогая, – ворчливо нахмурился Этан, приседая обратно на трон. Он явно не хотел признавать моей победы, но Александрина развернула всё так, что теперь наказывать меня – прямо-таки грех! – Поговорите позже. Пора провести ритуал, да отметить это славное событие… Володар, прикажи начинать.
Кейн вздрогнул, как от удара.
Мужчине понадобилось не менее десяти секунд, чтобы прийти в себя. И всё это время он сверлил меня таким обещающе-мрачным взглядом, что настроение императора медленно поднималось в гору.
«Гад… ждёт-не дождётся, когда меня накажут!»
Вскинув руку, Кейн дал ход ритуалу.
Прежде чем отойти от меня, Александрина едва заметно шепнула, почти не размыкая губ:
– Не позволяй целовать себя…
Императрица улыбнулась, отходя к мужу, а я смотрела ей в след, пытаясь разобраться – не показалось ли мне это.
Гости разбрелись по сторонам зала, пропуская вперёд представительного мужчину в мантии.
Вообще, за то время, что я тут кукую, успела убедиться, что разнообразие одежды на Вилетте огромное. Нет строгого соблюдения правил и моды: женщины на балу хоть и были в длинных платьях, но в обычные дни можно было и в штанах ходить, и в брючных костюмах… главное, чтобы длина изделия была не выше колен. Так вот, обязательным элементом одежды у вилеттов была мантия! Её снимали только в помещении, и то не всегда.
В зависимости от профессии плащи имели разный цвет. Студенты, например, все ходили в серых мантиях. Монахи – в белых, священнослужители – в серебристых, переливающихся ртутным цветом… правоохранительные органы – в чёрных, остальные – так же, соответствую занимаемой должности. А! Ещё императорская семья – все её члены носили лиловые накидки.
Именно это меня и смутило в мужчине, который нёс в руках золотую чашу. Его мантия была не серебристого цвета, а сиреневого.
«Может, дальний родственник?»
Моя душенька запаниковала:
«Блин! Да какая разница? Нас сейчас лишат родовой защиты и отдадут на утеху молокососу, который в познаниях магии превосходит тебя на приличные три года!»
Оценив ухмылочку Даррелла, у которого в голове была явно эта же мысль, что и у меня, скривилась.
«Спокойно! Это до первого зеркала! Мне только бал переждать, а потом я всех его предков всколыхну…»
Лэнг замер напротив меня, с готовностью принимая кубок из рук церемониймейстера.
Император с императрицей учтиво сошли с постамента, выводя всю свою кодлу вниз, к остальным гостям, уступая место жрецу.
Священнослужитель выглядел лет на сорок, не старше. Серые глаза, хорошая фигура, заметная даже через мантию, симпатичное лицо… только шрам на щеке, да длинный аристократичный нос немного портил общую картину, но это если уж совсем придираться. Так в мужчине я изъянов не находила.
Пока он что-то бормотал на непонятном языке, я даже успела посетовать: «Надеюсь, у них нет целибата, как в католицизме. Было бы жалко пропадать такому мужественному экземпляру…»
Мужчина запнулся и хмуро посмотрел на меня:
«Ой-ой… Россия – священная наша держава! Россия – любимая наша страна…»
Жрец скосил глаза на моего опекуна, неспешно возобновляя своеобразное песнопение, от которого у меня медленно начинало гудеть в голове.
Когда мы с Вовой венчались, я себя тоже чувствовала не особо хорошо, но тогда сказывалось волнение. Меня семья воспитывала в вере к Господу Нашему Богу, и я, стоя у образов с короной на голове, всем своим существом клялась, что тверда в своём выборе и буду любить мужа, сколько бы испытаний на нас не ниспослали Высшие Силы.
Сейчас состояние было иным. Я бы даже сказала – пакостным. Особенно после того, как я провела параллель с моим прежним венчанием. И пусть местный ритуал – это ещё не финиш, как наше земное венчание, но внутреннее сопротивление возросло во сто крат, когда мне протянули чашу с жидкостью, приказывая:
– Пей.
Пока я размышляла, можно ли пить… или так же, как целоваться – нежелательно, боковым зрением заметила нетерпение опекуна.
«Гад… не терпится ему загнать меня в кандалы местного супружества!»
Осторожно пригубив из чаши, с облегчением выдохнула.
«Фух! Вино. Всё достаточно цивильно. Мне не пришлось лакать ритуальную кровь…»
Кубок замер в моих руках. Даррелл взглядом кивнул, чтобы я передала сосуд жрецу. Сам женишок боялся поджариться от молний, которые беспрестанно потрескивали с момента его приближения.
Императрица нервно теребила подол. Она явно боялась, что я ослушаюсь её совета и позволю Даррику себя поцеловать.
«Фигушки! Не в этой жизни!» – Пожав плечами, протянула кубок местному священнослужителю.
Жрец не ожидал такого поворота. Видимо, ему ещё ни одна невеста не предлагала побыть на посылках, поэтому мужичок даже с мысли сбился, переставая бормотать свои оккультные псалмы.
На выручку пришёл опекун, приблизившийся вопреки моему примерному поведению.
Забрав у меня кубок и даже не поморщившись от разряда, который почему-то ему не принёс никакого дискомфорта, как в прошлый раз, Дар кровожадно улыбнулся и… и выдул остатки вина сам!!!
Глава 12
Кандидат в мужья
Ничего не понимая, огляделась.
Народ взволнованно зашептался. Король (или император, хрен его знает!) от изумления потерял нижнюю челюсть. Александрина так и вовсе покачнулась в ужасе от происходящего…
Это всё явно говорило, что вино должен выпить жених, а никак не опекун! Конечно, я без этого допетрила, но подтверждение лишним не бывает!
Развернувшись обратно к безумному действу собственного спектакля, охнула.
Кейн отодвинул Даррелла и буквально навис надо мной.
«Не позволяй себя целовать…» – чётко бухнуло в голове наставление императрицы.
Я даже пискнула возмущённо и попыталась увернуться, когда Дар Кейн подался вперёд!
Всё оказалось бесполезным!!!
Это животное буквально смяло меня в своих объятьях, силой вырывая первый поцелуй Оливки.
Прочувствовать степень мастерства герцога Володара в полном объеме не вышло. Поднялся такой шум, что уши заложило от охов и ахов присутствующих свидетелей. Но даже этого мгновения хватило, чтобы возмутиться нахрапом некоторых.
Проклятие, действительно, оказалось бессильным против жениха, но ладно – это после его самовольного испития из чаши. Меня больше пугало другое – когда Дар забирал чашу из моих рук, его тоже не шарахнуло! Как так?! Он в меня вдруг неожиданно влюбился!? Или угрызения совести, о которых опекун какие-то несколько часов назад говорил, раз – и исчезли!? Я скорее уверюсь во втором!
Отпихнув, наконец, Кейна от себя, залепила ему звонкую пощёчину, поднимая ещё большую сумятицу среди придворных местного императора.
Всех угомонил он же – Его Величество Этан Тайрон.
Правитель ударил непонятно откуда взявшимся посохом, из наконечника которого тут же рассыпался сноп искр, и все пожухли, как мыши, резко теряя интерес ко мне и моему, внезапно нарисовавшемуся женишку.
– Ритуал окончен! Все свободны!!! Герцог Кейн, герцог Лэнг! За мной, в кабинет!
– Иди к себе, – тихо приказал опекун… или жених, теперь в наших взаимоотношениях чёрт ногу сломит! – Не выходи никуда. Хаббард, поставь стражу на дверях Оли…вии!
Заминка в приказе Дара Кейна вызвала во мне целую бурю эмоций.
Я всматривалась в опекуна Оливки, и даже боялась поверить той мысли, что всё интенсивнее подталкивала к действиям.
– Во…
Герцог резко нагнулся, снова впиваясь в мои губы, только на этот раз в быстром поцелуе.
– Потом. Не стоит злить императорскую семейку, дорогая.
Сердце отчаянно подпрыгнуло в груди.
«Это какое-то безумие?! Разве может происходящее быть правдой?! А почему «семейку»? Зол же только Этан… или нет?»
– Идёмте, госпожа, – потянул меня на выход Хаббард, сам в не меньшем шоке, чем вся элита Вилетты.
Проходя мимо императрицы, которая ошарашенным взглядом провожала Этана и двух его герцогов, убедилась, что Александрину переполняет шок и примитивное негодование.
Правительница резко обернулась в мою сторону… Между пальцами зашипело.
«Оу! Это ревность! Да тут… соперница?! По ходу, мира теперь не видать…»
Только добравшись до комнаты и убедившись, что стража застыла с двух сторон её двери, я смогла, наконец, выдохнуть спокойно.
Меня разбирало от нетерпения и страха. Хотелось вытрясти из Кейна всё, что он подразумевает под своим «потом».
«Но сначала – поцеловать, потому что будь я проклята, если это был не мой Вовочка!» – Уставившись в настенное зеркало ванной комнаты, плеснула в лицо ледяной воды, боясь поверить собственным ощущениям.
Улыбка ошалело преобразила лицо, и я заплясала на месте, не боясь теперь Н И Ч Е Г О!
– Мы вдвоём! Только посмейте стать на пути нашего счастья!! – Яростным шёпотом обращаюсь к отражению, чувствуя переполняющий восторг.
Громкое заявление растворяется в тишине ванной комнаты достаточно быстро.
Вернувшись в покои, принялась выхаживать из стороны в сторону.
«А если это не Вовочка? Если я от отчаяния просто всё надумала!? Нет… не буду спешить с поцелуями, тем более этот умник и так силой урвал причитающееся Дарреллу… по мнению сегодняшнего столпотворения, конечно. Сама я однозначно против такого союза! Другое дело, что никого это не колышет…»
А ещё меня разъедала тревога за опекуна. Так или иначе, а его выходка явно будет иметь последствия. И я сейчас не про взбешённого императора говорю. По сути, он всего лишь регент при настоящей наследнице трона.
Александрина – дочь усопших короля и королевы, единственная прямая претендентка на трон, чтобы не позволить захватить его другим «родичам», за один день провела и помолвку, и венчание с местным министром обороны, за которым стояла вся армия империи. Так Этан Тайрон стал императором Каримы, а отца Оливки, посмевшего воспротивиться новоявленной деснице, быстро устранили со всем его сопротивлением. Из всего логова заговорщиков одна я и осталась… ну, в смысле – годовалая Оливка.
Пройдясь по комнате, зажгла свечи с помощью бытовых заклинаний. Всё-таки есть толк в двух годах праздного пребывания на факультете гувернанток и дворецких!
Когда за дверью раздались голоса, часы на стене показывали два часа ночи… а я знатно извелась в ожидании. За это время я успела самостоятельно снять скромное платье пастельных тонов, переодеться в ночную рубаху и байковый халат, освободить волосы от шпилек и рубинового обруча, найти книгу по этикету и углубиться, пусть и поверхностно, в чтение. Сконцентрироваться не получалось, но рассеять тревогу выходило на ура.
Именно такой, дёргано-безмятежной, застал меня врасплох приход опекуна.
Подозрительно прищурившись, поднялась со стула и попятилась назад, когда Кейн плотно закрыл за собой дверь, поставил щиты и рванул в мою сторону.
От волнения молнии сорвались с пальцев, но Дару они не причинили даже минимального дискомфорта. «Жених» лишь усмехнулся, раздеваясь на ходу.
«Кхм-кхм! Я на повторную потерю невинности не записывалась! – Ловко обогнув диван, застыла за его спинкой, с опасением наблюдая за действиями герцога_мать его_благодетеля. – Помолвка такого не поощряет!» – А ещё меня бесило, что Дар молчит! Да, мой Вовочка тоже болтливостью никогда не отличался, но для уверенности в моём «показалось» мне нужно хотя бы что-то, напоминающее намёк.
Кейн замер и, полностью расстегнув белоснежную рубашку, прищурился.
Незадачливый опекун так похоже с Вовочкой хмурился… я сама не поняла, как ноги привели меня к Кейну.
Володар молча протянул ко мне руки…
Зажмурившись, полностью доверилась ощущениям. Они кричали, что передо мной мой муж. Не номинальный, не тот, с которым у Оливки только что была церемониальная помолвка, которую не отменить при желании, как на Земле! Нет! Именно что мой Вовочка… перевоплотившийся в Володара.
– Задолбала, – выругался Вовчик, хватая меня в охапку и сильно прижимая к себе.
– Вова…
– Олька, я думал, что поехал крышей… Всё не верил… Ждал, когда кошмарный сон закончится… Ещё и этот голос внутри… А сейчас ты со мной… – яростный шёпот, прерываемый быстрыми поцелуями, заставлял табун мурашек мчаться по спине целой конной гвардией.
Перед глазами мелькали мушки. Голова кружилась от нехватки кислорода. Я не могла внимать словам, пропускала их мимо ушей, жадно обнимая мощный торс Володара Кейна.
Да, у Вовочки фигура тоже была обалденная в молодости, как-никак строитель, но за последние двадцать лет я успела потерять и память, и интерес к этой стороне семейной жизни.
В молодом же теле Оливии Ленокс это примечательное «любопытство» воспылало с новыми силами и неукротимой жаждой гормонов, которые шарашили в ЦНС требовательными разрядами желания.
Глава 13
«Здрасьте! Вам никто не рад!»
Страх и неверие в происходящее, сопровождающие меня почти две недели пребывания здесь, были разбиты вдребезги прямо здесь и сейчас! Под тихие признания, горячие быстрые поцелуи, огненные прикосновения всё было забыто и выдворено из головы. Под натиском настоящей страсти, превращающей мой мозг в сахарную вату, я полностью растворилась в «здесь и сейчас»!
«Мой Вовочка… Я не одинока! Не одна! Всё будет хорошо… – я легко приняла будущие невзгоды, какие бы не свалились на нас после поступка любимого, а в том, что они свалятся, у меня даже сомнений не было. – Вовочка всё решит! Все проблемы разотрёт в прах, лишь бы они только не докучали мне.
Знаю, моё обожание сложно принять и понять… но только тем, кто не любил свою половинку так, как я люблю свою!
– Моя… любимая…
Руки Вовы порхали везде. Я даже не пыталась отследить их перемещение. Кожа плавилась от касаний, а я млела от восторга, прижимаясь ещё сильнее.
Одежда летела во все стороны… Я была согласна на всё. Даже строгое целомудрие после не расторгаемой помолвки меня не останавливало, хотя пройти арку чистоты мне не светит, если я сейчас поддамся соблазну.
«Плевать! Жених всё равно не откажется от меня! Вовочка любит меня! Да и знает он, что я никого, кроме него, к себе никогда не подпущу!»
Когда корсет отлетел вместе с испорченной шнуровкой, я прерывисто выдохнула от нетерпения.
Мягкие губы, наконец, добрались до моего рта, отнимая дыхание и сбивая ритм пульса, стучащего, казалось, у меня в ушах.
Жадно отвечая на властные поцелуи, с удовольствием замурчала смелым касаниям языка. Нижняя губа дрогнула от щекотки, приподнимая уголки губ в счастливой улыбке.
Левая рука мужа легла на поясницу, не позволяя отстраниться, а правая – задрала длинный подол нижней юбки и прошлась по внутренней стороны бёдер.
«А никто и не против!»
– Люблю тебя… – словно в агонии прошептала я, хватая любимого за запястье, заставляя его буквально впиваться пальцами в свою плоть.
Неожиданно Вовочку скрутило и отшвырнуло к стене.
– Оу! Ты куда!? Что… – подскочив с кровати, на которой я оказалась непонятным для меня образом, быстро сократила расстояние между мной и новым Кейном. – Вова?
Муж скривился, поднимаясь на ноги.
– Хозяин этого тела против… Ох, Олька… Ты даже не представляешь, во что мы вляпались!
Набросив халат на плечи, серьёзно нахмурила брови.
– Рассказывай!
* * *
Владимир
– Что за хрень?! – С таким восклицанием стояк я ещё никогда не приветствовал!
Недоверчиво откинув одеяло, резко сел, таращась во все глаза.
Рядом кто-то мурлыкнул, шевельнувшись под одеялом.
Почему «кто-то»? Да потому что моя Олька никогда не обладала таким девчоночьим попискивающим голосом. Как говорит сама любимая дива – её голос – мецесопрано широкого диапазона. Что это – хрен его знает… особенно хрен, проработавший всю жизнь на стройке, но по ощущениям голос жены ничем не отличался от томных ноток девиц из организации «Секс по телефону», а ЭТО, что стало рьяно щупать меня под одеялом, могло карьеру сделать только в школьном туалете криком: «Занято!»
Думаю, не надо говорить, что я соскочил с кровати со скоростью полевого кузнечика?!
Когда показалась голова белокурой красотки, мне вообще стало не до разглядывания нечаянной соседки по кровати. Нереальность происходящего захлестнула – это понятно, но больше всего меня убило собственное состояние!
«Я – не я! Я – молодой здоровенный мужик!!! Не такой, каким был раньше! Чуть выше и с пышной шевелюрой на башке, но в остальном вроде бы недалеко от собственной былой формы ушёл… Чёрт! Да о чём я!? Какого лысого происходит!?»
Девица что-то настойчиво у меня выспрашивала, а я непрестанно мотал головой, пытаясь проснуться.
– … тебе плохо, любимый? – Перешла с ультразвукового мурлыканья на перепуганный шёпот соседка по койке, пока я настойчиво отрицал действительность. – Может, целителя позвать?
«Целителя»! Точно! Это всё Олька! Совсем заигралась со своими попаданками! Стоп! А тело!? Нееееет… такое даже моей неугомонной, летающей на поводу у своей фантазии жене не подвластно!»
Осмотрительность сделала своё дело.
На все предложения девицы, годящейся мне во внучки, молчаливо кивал, быстро соображая.
«Неужели я умер!? Это такой рай? Или мою душу отправили на перерождение? Почему тогда во взрослое тело этого атлета?! Парень окочурился, что ли?»
Разворачивающуюся действительность воспринимал фоном, так и не рискуя кричать и требовать объяснений от незнакомых мне людей.
«Мне слишком много лет, чтобы так неосмотрительно требовать к себе работников психиатрической клиники! Целители они, или нет, а тыкать в себя всякой хренью я никому не позволю!»
Неимоверно хотелось проснуться. Вернуться под бочок к своей любимой жене и рассказать ей об этом чумном сне!
Целитель, благо всего лишь императорский, заявился спустя двадцать минут. Заявил, что я чем-то отравился, а ещё, что на мне стоит какой-то эмоциональный блок и предложил его убрать, успешно избавив от тошноты и дерущего ощущения изжоги.
Блондинистая красотка была напугана не на шутку. Немудрено, что она согласилась спасти своего «любимого»… занятно, что моему отказу никто не внял. Завёрнутую в одеяло красотку целитель слушал неукоснительно… примечательно кланяясь в её сторону.
Когда дедок (уже не я, а он) принялся водить над головой руками, от которых полился завораживающий белый свет, мозги будто закипели.
«Кто такой!?», «Убирайся немедленно!!!», «Не умру!», «Александрина только моя!!!» – помимо яростных реплик и указаний, куда мне деваться, настоящий хозяин тела обрушил на меня такой поток информации, что я позорно хлопнулся в обморок.
