Текст книги "Изгои (ЛП)"

Автор книги: Натали Беннетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 26

Арлен

Вэнс сдох первым.

В переполненном аколитами зале, и смертью у меня под боком, все прошло безупречно.

– Поменяйте его местами с Ноем, – произнесла я, отвечая на злобную ухмылку, которой одарила Кали.

Наполовину такая была ее идея, а частично – моя. Девушка заслужила это в той же степени, что и я.

Без малейшего сомнения в наших решениях, Гримм расковал Вэнса, подтащив за металлическое кольцо на шее к столу, к которому был прикован Ной.

Ромеро круговым движением провернул рычаг, и широкие металлические панели, упирающиеся в верхнюю часть головы и челюсти Ноя, ослабли.

– Это тиски, – пояснил Гримм.

Ромеро стащил Ноя со стола, и тот немедленно принялся молиться, как только колени коснулись пола.

– Только не снова это дерьмо, – вздохнул он.

Гримм повалил Вэнса прямо на стол. Тот не издал ни звука, даже не попытался сопротивляться, когда руки вытянули над головой и закрепили веревками. Ну, и где же тут было веселье?

Вновь закрутив тиски, Гримм надежно зафиксировал голову Вэнса.

Обойдя вокруг, я встала перед ним, пока Кали попросила Ромеро поднять Ноя с пола.

– Ты любитель задниц, правда, Вэнс? – спросила, рассеянно поглаживая его волосы на макушке.

– Ну, нам известно, что Ной является таковым, – произнесла Кали, подходя ко мне.

Мы решили, что не будем рисковать понапрасну, и отправили туда, где она не сможет пострадать.

Девушка встала у головы Вэнса, и, как мы хотели, Ромеро и Гримм с легкостью затащили Ноя на стол, стоящий позади.

Пока он извивался, все держали его за руки, а я стащила с него боксеры, обнажив уродливый член. Не обращая внимания на вопли, то же самое проделала с Вэнсом, чтобы обнажить задницу.

– Ты же сам знаешь, что делать, – сказал Гримм, притягивая член Ноя поближе к заду Вэнса.

– Умоляю, проявите милосердие, – захлебываясь слезами, лепетал Ной.

Я начала смеяться. Он что, серьезно?

– Эта еб*ная киска не имеет ко мне никакого отношения, – прошипел Ромеро.

– Раздвинь ему задницу, – потребовал Гримм, бесцеремонно хватаясь за член Ноя и растягивая, как веревку.

Отпустив руку, Ромеро схватил Вэнса за ягодицы, разводя их в стороны.

Я посторонилась, регулируя хватку на шокере для скота, который вручил мне Гримм перед тем, как начать.

– Слышала это, малявка? Он просил о милосердии, – мужчина усмехнулся мне, с усилием подводя член Ноя к дырке Вэнса.

Улыбнулась и приподняла электро-хлыст, нажимая на кнопку – раз… два.

К тому моменту аколиты уже зашевелились в предвкушении. Едва лишь головка члена Ноя приблизилась к отверстию, Вэнс немедленно отреагировал, разразившись всевозможными ругательствами.

– Вот, дорогой, тебе стоит прикусить.

Посмотрела в лицо Ноя, на текущие слезы и слюни, когда тот молил, словно чертов трус. Мне было омерзительно. На его месте я видела себя, умоляющую прекратить все, а он ничего не сделал, просто наблюдал.

В прошлом, он причинил боль мне, и бесчисленное количество раз вредил моей семье.

Хотелось, чтобы он вымаливал пощады, и тогда бы я даровала ему смерть.

Всунув электро-хлыст ему в задницу, нажала на кнопку. Он был вынужден ворваться внутрь по самые яйца, когда все тело судорожно дернулось вперед.

Вэнс заорал, давая Кали идеальную возможность воспользоваться щипцами для вырывания языка. Девушка крепко зафиксировала устройство и не отпускала, удерживая на месте, даже когда полилась кровища.

– Пошевеливайся, – потребовала, выдергивая и вновь засовывая хлыст.

Он пронзительно вскрикнул, задыхаясь, когда снова задрожал. Потребовалась пара минут, и из его дырки сочилась багровая жижа, но он все-таки зашевелился. Ной так медленно входил и выходил, что мне уже стало скучно.

Без предупреждения, столкнула его, вынимая окровавленный член из ярко-вишневого ануса Вэнса. С громким стуком он рухнул на бетонный пол; прежде чем он даже успел опомниться, поднесла щуп хлыста к головке члена и нажала кнопку.

– Ты вполне мог бы проявить себя куда лучше, чем это позорное представление, Ной, я же помню, – вызывающе заявила Кали.

Ромеро медленно моргнул, будто его только что активировали.

– Возможно, он в курсе, что не способен тягаться с Вэнсом, – предположила я.

– На х*й это все, – пробормотал Ромеро одновременно с тем, как Гримм буквально физически убрал меня со своего пути, подняв и поставив рядом с Кали.

– Тащите Лилит! – приказал Ромеро.

– Отличный, бл*ть, выбор, – согласился Гримм.

Мы с Кали переглянулись, обе не понимая, о чем идет речь.

Схватив Ноя за ногу, Ромеро стал волочить его за собой через весь зал.

Кали ослабила щипцы, когда Гримм подошел к тискам.

– Смотрите, – все, что успел произнести, прежде чем начал вращать шарообразный рычаг.

Придвинувшись ближе, я наблюдала, как два металлических блока смыкаются, постепенно сдавливая то, что оказалось на их пути… а это – голова Вэнса.

Мускулы Гримма слегка напряглись, когда он продолжал вращать рычаг.

Никто из нас даже внимания не обращал на истошные крики Вэнса. Он брыкался ногами, крутя туда-сюда окровавленной задницей, сопротивляясь фиксаторам. Я знала, что это больно, понимала, что он ощущает непрерывное давление на кости, готовящиеся к прощальному хрусту. И чем больнее ему было – тем лучше.

Вначале сломалась нижняя челюсть. Зубы трещали и крошились. Жизнь его оборвалась, когда раскололась верхушка черепа, и наружу хлынули куски мозга вперемешку со спинномозговой золотисто-красной жижей.

– Эта вещь просто шикарна, – усмехнулась Кали, проводя пальчиками по верхнему краю тисков.

Пялясь на то, как навсегда перекосилось его лицо, я почувствовала, будто свершила акт возмездия.

Грим отступил назад, его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. Взяв за руку, он повел меня через комнату туда, где находился Ромеро.

Кали быстро двинулась следом, оставив щипцы на спине Вэнса.

Берцы Ромеро со стальными носками упирались в спину Ноя, поэтому тот никуда не мог деться. У Кобры был такой вид, словно он вот-вот лопнет от восторга, таким образом, поняла – что бы ни тащили из-за забора, это была какая-то невероятная хрень.

Безусловно, я оказалась права.

– А что это за штуковина? – спросила Гримма.

– Это наша версия «Железной девы» (прим.: орудие смертной казни или пыток, представляющее собой сделанный из железа шкаф, внутренняя сторона которого усажена длинными острыми гвоздями), очевидно, с «Лилит» на верхушке.

А разве я обязана была знать, что это за предмет?

Мужчина поставил меня перед собой, обхватив руками мою талию. Прижавшись вплотную, поцеловала его в щеку. Мы наблюдали, как аколиты принялись за дело.

Что бы они ни притащили, это напоминало гигантскую деревянную гробницу для мумии, испещренную круглыми отверстиями. Какие-то были приоткрыты, а некоторые – наоборот.

Как только Кобра проявил галантность, открыв обе деревянные двери, словно шкаф, я обнаружила, что дверцы и задняя стенка покрыты длинными металлическими шипами.

– Ром, ты постоянно от меня что-то скрываешь, – надулась Кали.

– Не-а, ты просто никогда не интересовалась, что тут есть. Бьюсь об заклад, твоя попка теперь наизусть выучит эту книжицу, – с ухмылкой оглянулся парень в ответ.

– Затащите его внутрь, – приказал он двум аколитам, отступив назад, чтобы обнять Кали за талию. Я проследила, как его большой палец нежно массирует ее животик, и улыбнулась.

– Знаешь, возможно, ты и засранец эпических масштабов, как обычно заявляет Кали, с которым может потягаться лишь Гримм, когда ведет себя, как брюзжащий хрен, однако, ты не так уж и плох. К тому же, заботишься о стариках.

– Я не брюзга, – заявил Гримм, стиснув меня.

– Ну, может, ты чертовски раздражаешь, и та цыпочка, которую держу рядом лишь ради Кали… и Гримма, поскольку он стал добрее ко мне… тем не менее, я рад, что ты дома. Только не рассказывай никому о старичках. У меня же соответствующая репутация, – пошутил Ром.

– Это было столь очаровательно, что аж слезы навернулись, – усмехнулась Кали, вытирая влагу с глаз.

– Слезы у тебя потому, что ты очень эмоциональная сучка, малышка.

Этой фразой он просто перечеркнул весь положительный момент, но Кали лишь рассмеялась и пихнула его локтем.

Мы наблюдали, как Ноя посадили в «Лилит», а он сопротивлялся, как только мог в сложившихся обстоятельствах.

Гримм поцеловал меня в шею, а затем, опустив подбородок на плечо, тихо произнес на ухо.

– Его изготовили, копируя оригинал. Шипы не повредят жизненно важные органы. Одновременно он ощутит десяток ножевых ранений в плоть, – пока мужчина объяснял, Кобра резко захлопнул двери.

Толстенные навесные крюки защелкнулись, и через секунду – когда воздух прорезал истошный вопль, напоминающий скорее звериный, нежели человеческий – зал взорвался радостным ликованием.

Гримм легонько поцеловал меня под ушком, коснувшись мочки, прежде чем снова заговорить.

– Два шипа в плечи, пара в поясницу и по одному в каждую ягодицу.

Он придвинулся, притянув меня к себе еще плотнее; я ощущала затвердевший член, проступающий сквозь брючную ткань.

– Три шипа в груди и один в живот. Слышишь, как он орет? Шипы впиваются в каждую кровоточащую рану. Прислушайся, как он сопротивляется, загоняя их все глубже. Замкнутое пространство, бежать некуда, а вокруг лишь тьма. Все это только усугубляет страдания и муки.

Я крепче стиснула его ладони в своих. Это стало абсолютно новым форматом грязных разговорчиков.

Кобра распахнул двери, продемонстрировав окровавленное тело Ноя, вырвав шипы, чтобы вновь захлопнуть створки, вызвав очередной громкий вопль, на сей раз, казалось, эхом прокатившийся по всему дому.

Из-под днища «Лилит» хлестала кровь и сочилась из отверстий. Однако он все еще не был мертв, а сквозь шум песнопений, слышались его страдальческие рыдания.

Смерть не должна была наступить мгновенно. Ему суждено мучиться в агонии, как и мэру Центуриола.

– Отнесите его в Левиафан. Завтра же сожжем тело, – велел Ромеро, едва ли не выволакивая Кали из комнаты.

– Пойдем, – сказал Гримм, увлекая меня за собой.

Мы пробирались через собравшихся в доме. «Аве Сатана» и «Мементо Мори» неоднократно достигали моих ушей.

– А что означает фраза «Мементо Мори»? – поинтересовалась, как только удалось без происшествий добраться до его спальни.

– Помни о смерти, – ответил он, наблюдая, как сбрасываю ботинки и ловко стягиваю штаны. – Они воспевают Смерть так же, как и Дьявола.

Сняв майку, уронила ее на пол. Шагнула назад, чтобы хорошенько разглядеть, как он снимает одежду.

– Они празднуют то, что я обрел тебя.

Гримм преодолел возникшее между нами расстояние, схватил за бедра, с легкостью приподняв на комод. Металлический корпус холодил мне ягодицы.

– А мне особо и праздновать нечего, – рассмеялась.

Обхватив мое лицо ладонями чуть сильнее, чем следовало, он полностью завладел моим вниманием.

– Ты единственная женщина, перед которой я готов преклонить колени и склониться.

– Гримм…

Он заткнул мой рот своими губами, разорвав ткань нижнего белья, когда снимал.

– Ты сказала, что не нуждаешься в этих словах, малявка, но достойна их, и заслужила услышать лишь в том случае, если я действительно имею в виду подобное дерьмо, – мужчина отпрянул, убедившись, что смотрит прямо в глаза. – Именно так и есть. Неважно, какую версию себя ты предпочтешь. Я буду дьявольски тебя любить, ВСЕГДА.

– Ты намерен заставить меня расплакаться, – пробормотала.

– Думаю, что уже это сделал, – улыбнулся он, неспешно слизывая слезы с моих щек. – Разве не следует усилить эффект? – поддразнил, расстегивая бюстгальтер.

Обхватив его лицо, легонько поцеловала в кончик носа.

– Я люблю тебя, Гримм, просто было необходимо напомнить об этом, а еще, полагаю, мне причитается кое-что сексуальное. Сразу после того, как расскажешь, каким образом Ной умрет в том ящике.

Вытащив член, он притянул меня ближе, оборачивая мои ноги вокруг его пояса.

Знала, что он мог ощутить, насколько я влажная. Чувствовала это на собственных бедрах. Расположив одну руку на зеркале у комода, чуть выше моей головы – другой обхватил бедро.

– Либо он уже мертв, либо, что наиболее вероятно, – медленно проникая внутрь, улавливая губами мой тихий стон. – Утонет в собственной крови, когда та переполнит легкие.

Гримм начал трахать меня, резко укусив за плечо. А я вцепилась в его идеальную, подтянутую задницу, умоляя войти глубже.

Подняв руку, схватил меня за шею и толкнул назад, не сбавляя темп. С комода что-то упало и раскололось, разбившись об пол.

От ударов наших тел, двигающихся навстречу друг другу, зеркало треснуло и стало разлетаться на части. Вскоре упал первый осколок.

– Оу-у-у, – зашипела, ощутив, как острый край вонзился прямо в кожу.

Инстинктивно подалась вперед, но Гримм резко оттолкнул назад, удерживая на месте.

– Гримм… – начала я, ощущая, как кровь струйками льется из плоти.

Крепко схватив мои запястья, он вытянул их над головой, прижав к разбитому зеркалу, а затем произнес:

– Закрой, бл*ть, свой рот и прими это.

Извращенный, дикий взгляд его глаз вынудил меня поступить именно так.

Неустанно погружаясь и выходя наружу, он разрывал и уничтожал меня. Чем громче вскрикивала, тем сильнее Гримм трахал. Он не медлил, доводя до края, а толкал меня за грань, вновь и вновь.

Я так бурно кончила, что из глаз хлынули слезы. Никакого облегчения, лишь непрекращающееся чувство напряжения, и киска, сжимающаяся вокруг него. Наслаждение разрывало в клочья.

С огромным трудом мне удалось вновь дышать.

Подняв на руки, он отнес меня в постель, бросив окровавленной спиной вниз, и весь остаток ночи терзал мое тело.

Глава 27

Арлен

Несколько дней, предшествовавших встрече, были идеальны, но в самый последний момент все пошло кувырком.

Проклятая чертовщина длилась всего-то минут двадцать. Пять из них – в тишине, приблизительно десять – в оцепенении, а оставшиеся десять – краткие отрицания и зашкаливающий накал эмоций.

Витус прибыл точно в срок, а именно – к одиннадцати утра.

Однако проблема заключалась не в нем. Точнее, так и было, но не в том смысле, в котором предполагала.

Он явился с информацией и самоуверенностью.

Я сидела рядом с Гриммом в столовой – месте проведения различных собраний. Кали находилась возле меня, а Ромеро – во главе стола.

Аколиты, находящиеся здесь, были в равной степени готовы, как защищать, так и атаковать, следя за малейшим намеком на угрозу с его стороны, либо кого-то из четырех мужчин, пришедших с ним.

Судя по ухмылке на мужском лице, следовало догадаться, что разговор предстоит не из приятных.

– Я отдал вам троих и ничего не потребовал взамен. Единственное, о чем прошу сейчас – альянс.

Последующее молчание длилось целых пять минут.

– А с какого хера я вообще должен формировать этот альянс?

– Поскольку позволю себе предположить, что ты жаждешь уничтожить Центуриол не меньше, чем я. Но при этом, не желаю быть частью твоей империи. Хочу лишь заключить союз.

– Продолжай, – заявила Кали, резко взмахнув рукой.

– Ничего особенного. Они держат в тюрьме человека, которого хочу вернуть.

Рассмеявшись, Ромеро провел рукой по лицу.

– Ты что, придуриваешься? Неужели думал, что по доброте душевной окажу содействие?

– Нет, однако, если действительно считаешь этих милейших людей, сидящих за столом, своей семьей, то непременно сделаешь подобное ради собственных племянника или племянницы.

Я шевельнулась, а Гримм протянул руку и сжал мою ладонь. Сидя здесь и глазея на ехидно улыбающегося Витуса, чувствовала, словно длинные папочкины лапы впились прямо мне в кожу.

– Твои доводы лишены смысла, Витус. Колись, или проваливай из моего дома, – Ромеро встал, явно приготовившись закончить с этим.

– Видишь, вот именно поэтому ты мне и нравишься, Ромеро. Парень, не приемлющий всякого дерьма. В городе, у меня есть парочка засланных казачков, готовых нам посодействовать, если примешь мое союзничество.

Бэт явилась к нам, и обнаружилось, – он выразительно откинулся на спинку кресла, – что она беременна от Кобры. Если кто-то из вас намерен это оспорить – вполне объяснимо. Тем не менее, девочка заявила, что он – последний мужик, прикасавшийся к ней до того, как она появилась у нас. Мой отец намеревался использовать ребенка как рычаг давления, если мэр не выполнит свою часть сделки. Сбежав, она спуталась с людьми, знавшими кое-кого, и поэтому сам можешь догадаться, почему ее возвращение в Центуриол будет иметь последствия для любого из вас.

Какого. Бл*ть. Хрена?

Никто не произнес ни слова. Я-то думала, что сучка уже сдохла, а теперь, она может быть беременна моей племянницей или племянником? Из всех мужиков, от чертового Кобры? Нашего Кобры?

– Если что-нибудь из этого хоть отдаленно является правдой… кстати, это реально громадное «если»… тогда почему он охотился на Арлен? – не теряя ни секунды, поинтересовалась Кали.

– Что ж, возможно из-за отсутствия уверенности, что Кобра способен проявить должную заботу о ребенке, дабы претендовать на него. К тому же, ему по-прежнему необходим рычаг воздействия.

– Нам всем известно, что он не позволит маленькому Дикарю из Бесплодных пустошей, спокойно расти в его драгоценном городишке, особенно если его папаша – язычник.

– Можешь не верить, заяви, что я сам себя на*бал. Все, что требуется – простой тест ДНК. Собственно, – задумчиво хмыкнул Витус, – это как раз и есть рычаг давления. Пусть он будет доволен и не достает нас какое-то время. Если полагаешь, что это все, что мне известно, то сильно ошибаешься. Должны же быть у меня некие козыри. Просто на всякий случай, – он пристально уставился на Ромеро, а у меня возникло подозрение, что это не обычная показуха.

Да что же еще, черт возьми, может быть помимо этого? Проклятый Ромеро со всей его конспирацией. Когда никто ничего не сказал, я огляделась.

У Кобры абсолютно нечитаемое выражение лица, а Гримм казался слегка раздраженным.

Никто из них даже не удивился, что моя сестрица могла вынашивать его ребенка. Откровенно говоря, я тоже. Просто не хотелось представлять процесс зачатия.

– Чего ты хочешь? – наконец-то спросил Ромеро.

– Я не…

– Какого хера тебе надо; лишь кретин уйдет отсюда, не позаботившись о гарантиях.

Витус выждал секунду, затем еще.

– Отдай мне девчонку с голубыми волосами.

ЧТО?

– Отсоси, – заявила Кали в то же мгновение, как Ромеро выдал: – По рукам.

– Ты не можешь, мать твою, поступить так, Ром! – завопила Кали, отталкиваясь от стола.

– Я должен.

– Что это вообще все значит? – огрызнулась я.

– Мы просто не можем взять и отпустить ее с ним, Ром, – вмешался Кобра, пробежав рукой по волосам.

Поначалу Ромеро проигнорировал это, отправившись на кухню.

– Нельзя выбирать киску вместо собственного еб*ного ребенка. Мы оба в курсе, насколько высоки шансы, что этот мелкий говнюк – твой. Какого черта тебя это вообще заботит? Ведь ты же конкретно заявил, что незаинтересован в Блю.

Разумеется, именно в этот момент она спускалась по лестнице, а за ней следовала Катя.

Девушка была словно распахнутая книга. Она выглядела уязвленной, немного разгневанной, но потом, увидев Витуса, казалось, что все фрагменты произошедшего соединились воедино.

– Что здесь происходит? – спросила Катя, защитным жестом обхватив Блю, лишь для того, чтобы ее отдернул аколит.

– Блю собирается провести некоторое время с Витусом, – сообщил Ромеро.

От его слов Блю немедленно попятилась назад, но аколиты не позволили девушке уйти.

– Пожалуйста, не вынуждайте меня это делать, – тихо умоляла она.

Все попытки сопротивления отобразились на лице, когда слезы вырвались на свободу.

Думала, мое сердце разбилось еще сильнее, поскольку девушка даже не старалась противостоять. Сглотнув, и напряженно кивнув, она приняла данное обстоятельство.

Катя же, напротив, металась по полу, как чертова дикая кошка, удерживаемая аколитами, рыдая и выкрикивая ругательства на родном языке. Однако, она – единственная.

Это – безмолвное завуалированное фарисейство.

– А ты мне уже нравишься, – победно ухмыльнулся Витус, когда Блю приняла его руку.

Кали стояла рядом со мной, столь же беспомощная, как и я. Полагаю, самое прискорбное во всем этом то, что Ромеро оказался прав. Как и всегда.

– Все нормально, я уже проходила через подобное ранее, – практически шепотом произнесла Блю, заставив себя печально усмехнуться.

Подобное не было нормальным. Все лишь усугублялось. Я шагнула вперед, намереваясь что-нибудь возразить, но Гримм оттащил меня обратно.

– Погоди, – сказал Ромеро, шагая к ним.

Он вплотную приблизился к Блю, зажав что-то в руке. К тому времени, как все догадались, что это было, он вдавил предмет ей в шею. Девушка вскрикнула и мгновенно попыталась отпрянуть. Ром также быстро отошел, как и добрался до нее. На женской плоти теперь виднелся внушительный красный струп.

– Какого черта, мужик? – спросил Витус, выглядя реально встревоженным.

– Всего лишь пометил ее. Девушка одна из наших. Хочу вернуть ее обратно живой.

– Буду на связи, – произнес Витус, будучи совершенно недовольным. Тем не менее, он все же увел ее, по-прежнему деликатно. Следом за ним отправились и его подручные – вот и все.

Ромеро воздел руку вверх, призывая к молчанию.

– Прежде чем кто-либо из вас произнесет очередную еб*ную чушь и оскорбит мой интеллект, Гримм, похоже, оказался единственным, кто доверился достаточно, дабы понять смысл моих поступков. И если считаете, что я был внезапно застигнут врасплох, то являетесь таким же тупицей, как и Витус, – полагала, это стало его «отъ*битесь» речью.

Ром тоже свалил, прихватив с собой Кали.

Кобра помог Кате встать там, где ее бросили аколиты, затем сопроводил девушку обратно наверх. Если бы не напряжение пропитавшее воздух, можно было бы счесть, что всего этого вообще никогда не происходило.