Текст книги "Бывшие (СИ)"
Автор книги: Настя Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Глава 10. Наслаждение
Он целовал меня так, будто за этой ночью – черная мгла. Будто поцелуи – это воздух. Будто все в мире зависит от них одних. Он целовал меня жадно. Исступленно. Страстно. Он целовал меня, будто хотел проглотить. Поглотить. Поработить. Он целовал меня как в последний раз. Или как в первый, если знаешь, что первый – последний. Он целовал меня, пока в легких хватало воздуха, сжимая мои щеки, требовательно заглядывая в глаза.
– Ты нужна мне до боли, – не сказал, выдохнул он. И окончание этой фразы потонуло в новом витке горячих поцелуев, от которых кипела кровь и кружилась голова.
Это было похоже… Это было похоже на возвращение домой. Близость была такой полной, такой знакомой и такой важной. Я чувствовала, как в порыве страсти сливаются не только наши тела, но и чувства. У меня язык бы не повернулся назвать то, что происходило в тот момент между мной и Владом сексом. Но и любовью это тоже не было. Это было мимолетное возвращение к тому прекрасному, что когда-то было у нас. Я думала, что оно утеряно безвозвратно, а оно нашлось. Пусть всего на одну ночь.
Его руки были повсюду. Они сжимали. Гладили. Тянули. Его губы были повсюду. Они ласкали. Прикусывали. Целовали. Его тело поглощало меня. А я, а я просто наслаждалась.
– Господи, какая же ты красивая…
Он опьянял. Ощущение близости его сильного тела сводило меня с ума. Все чувства были накалены до предела, а нервы будоражила смесь его дорогого одеколона и собственного, присущего ему одному запаха тела.
Он целовал мою шею, попутно расстегивая кнопки на спортивной куртке, незаметно пробираясь под футболку к груди, которая стала невероятно чувствительной в ожидании его ласк. Его пальцы еще мгновение назад путались в волосах, а вот уже гладили спину и опускались ниже, сжимая ягодицы и притягивая меня ближе, чтобы не оставалось никаких сомнений в его желаниях и потребностях.
Мои руки тоже были заняты новым узнаванием тела Влада. Они забрались под его джемпер и легли на твердый пресс, потом поднялись к груди, где пальцы начали невольно поглаживать жесткие темные волоски. Час назад я бы ужаснулась своей смелости и распущенности, а сейчас наслаждалась ими.
Влад вздохнул, отчего грудь под моими ладонями напряглась, поднялась и опустилась, и я оробела. Но он накрыл мою ладошку своей ладонью, как бы призывая к продолжению чувственного банкета. И я приняла приглашение. В следующую секунду мои пальцы лихорадочно стаскивали с него кашемировый джемпер и футболку, слыша, как лихорадочно бьется под моей рукой его сердце.
Перед глазами все плыло, будто на американских горках, а иногда озарялось фейерверками, будто в ночи праздновали Новый год. Взаимная страсть была практически осязаемой, а напряжение, чувственное, сексуальное, достигло того предела, когда казалось, достаточно одной искры, чтобы мы оба сгорели дотла в этом пиршестве страсти.
Я не знаю, сколько времени продолжалась эта изощренная пытка. Барьеры предосторожности были сметены. Обиды забыты. Страхи излечены. Я поняла, что Влад поднял меня и отнес на кровать только тогда, когда голой спиной почувствовала мягкость одеяла. Он навис надо мной и лег сверху. Я чувствовала, как напряглось все его тело, как вздулись мускулы на руках и жилы на шее. Мои глаза широко раскрылись, все внутри замерло в предвкушении сладостной пытки, которую обещал его взгляд.
Мои чувства были полны им. Тело пело в его руках, отзываясь на каждое прикосновение. Из горла вырывались чужие дикие звуки. О, он был повсюду, и все же, этого было недостаточно.
Я сама притянула его к себе. Я сама расстегнула ремень его брюк. Я сама прижалась к нему в неконтролируемом желании быть ближе.
«Наконец-то», – вспыхнуло в моем затуманенном сознании. А потом мозг просто отключился.
***
Когда я проснулась, за окном было темно. Я понятия не имела, как долго я спала. Чего уж говорить, я не сразу осознала, где нахожусь, и почему так тяжело дышать, а когда поняла и увидела руку бывшего мужа на своей груди, захотела умереть здесь же, на месте. Остывшее после бурных ласк тело охватывал озноб. Блаженная расслабленность и удовлетворение рассеивались, не вынеся встречи с реальностью. Страсть ушла, оставив после себя лишь жгучий стыд. И злость. На себя. На него. И на обстоятельства, которые привели к тому, что не исправит, а только усложнит нашу ситуацию.
Я закрыла глаза, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту. Как я могла допустить это?
Я могла остановить его. Он давал мне такую возможность. Но я – идиотка, позволила ему и себе все, позабыв о той боли, что уже испытала в прошлом и которая теперь, я в этом не сомневалась, настигнет меня снова, стоит мне закрыть глаза.
Несколько минут я лежала неподвижно, боясь пошевелиться и потревожить Влада, чтобы он, не дай Бог, не проснулся, и мне не пришлось смотреть ему в глаза. А память услужливо рисовала мне картины прошедшей ночи…
С нами всегда было так: одного взгляда, касания было достаточно, чтобы мы потеряли голову от страсти. И я должна была признаться, что и в этом тоже заключалась причина моей неутихающей злости на него все эти года. Я знала, чувствовала, что стоит мне ослабить оборону и подпустить его чересчур близко, обратной дороги уже не будет – я сделаю худо самой себе. И именно так и вышло сегодня.
Когда думать стало совсем невмоготу, я поняла, что больше не могу здесь оставаться. Ни в этой постели, ни в комнате, ни в этом доме. Ждать утра и встретиться с Владом при свете дня – на это я была не способна.
Тихо, как вор, я высвободилась из-под его руки и перекатилась на край кровати, прислушиваясь к его дыханию. И только убедившись, что оно ровное, встала с кровати.
Я почти не дышала, шаря по полу в поисках трусиков и разбросанной одежды, которую Влад в порыве страсти срывал с меня накануне. Осторожно натянула свитер и, прихватив с собой штаны, выскользнула из комнаты. Мне оставалось только надеяться, что в порыве страсти Влад забыл поставить будильник.
На бывшего мужа я больше не смотрела. Просто не могла, не доверяла себе, опасаясь, что, взглянув на него, совершу какую-нибудь глупость. Глупостей на сегодня я наделала более, чем достаточно.
Бесшумно пройдя в главную спальню Громовых, где несколько часов назад оставила свою сумку с вещами, я порадовалась, что не успела разобрать ее. Я запихнула туда косметичку и кое-какие вещи из ванной, застегнула молнию.
Я все еще пахла Владом, моя кожа все еще чувствовала силу его прикосновений, а губы – вкус его губ. И, хотя я бы многое отдала, чтобы смыть с себя все воспоминания о бурной ночи, тратить драгоценное время на душ я не могла. Я повесила сумку на плечо и, не оглядываясь, вышла из комнаты.
О да, это было трусливо. Плевать. В тот момент это казалось мне единственно верным решением.
Заказанный чуть ранее Uber уже был в нескольких километрах от дома. Я быстро набрала водителю сообщение, чтобы он остановился метрах в ста от особняка, опасаясь, что звук подъезжающего автомобиля может разбудить Влада. А сейчас это было последнее, что мне было нужно.
Блок с системы охраны мне удалось снять с первого раза – это было огромной удачей, что за все эти годы Громовы так и не сменили пароль. Должно быть, здесь сыграл свою роль их отъезд из Новогорска и редкие наезды в старый дом. Закрывая за собой парадную дверь, я вдруг остановилась, сама не знаю почему. Обернулась, почти ожидая увидеть на лестнице Влада. Но никто не появился. Тряхнув головой, будто сбрасывая с себя наваждение, я окончательно закрыла дверь. Меня уже ожидал новенький Volkswagen.
Только когда я очутилась в салоне такси, и машина с легким шумом поехала по дороге, увозя меня все дальше от дома, где я провела бурную ночь в объятиях бывшего мужа, я поняла, что сдерживаю дыхание. Сделав глубокий вдох, я задышала быстро и часто, все еще не до конца осознавая, что произошло со мной за последние несколько часов. Мои пальцы судорожно сжали кожаные ручки дорожной сумки, и я обернулась, чтобы через заднее окно посмотреть на удалявшийся особняк.
Еще никогда я не чувствовала такого одиночества. Когда я уходила от Влада в прошлый раз, у меня был стимул выжить ради дочери. Но Мирослава уже не ребенок, и…
И тут вдруг другая дикая мысль заставила меня содрогнуться.
Ребенок!
Я не принимала таблетки уже очень давно. А Влад? Я не помню, чтобы ночью он вспоминал о предохранении.
О, Господи, Господи, Господи! Он не вспоминал? Да я сама буквально набросилась на него, не дав ему ни шанса отстраниться!
Все мои внутренности сковал ледяной холод. Этого не может быть. Просто не может.
В уме я прикинула цикл и свои шансы выйти из этой ночи без последствий… И застонала от злости на саму себя.
Когда такси остановилось возле дома Леоновых, я все еще прибывала в состоянии шока. Но заставила себя выйти и, попросив водителя подождать меня двадцать минут, на негнущихся ногах пошла к крыльцу.
На мой стук вышел заспанный глава семейства, который, едва взглянув на мое мертвенно-бледное лицо, без слов понял, что что-то случилось.
– Где Влад? – спросил он напряженно.
– Я просто хочу забрать Миру, – пробормотала я.
По крутой лестнице я поднялась на второй этаж в комнату девочек. Дверь была приоткрыта, и я зашла внутрь, с минуту просто глядя на Миру, которая спала на животе, обхватив двумя руками подушку. Она выглядела так невинно, так трогательно, но так взросло, что у меня вырвалась печальный вздох. Моя дочь… Наша с Владом дочь была прекрасна.
Моя рука инстинктивно легла на живот. Возможно ли, что там сейчас зарождается другая жизнь? Жизнь, которая незримой ниточкой вновь свяжет меня с бывшим мужем?
Я обошла кровать и присела на уголок, тихо позвав Мирославу по имени.
Она захлопала глазами и нахмурилась, увидев меня.
– Ма, что случилось?
– Ничего, не волнуйся.
– Пора ехать? – растерянно спросила она, приподнимаясь.
– Пора, малышка.
– А где папа?
– Твой отец спит, – покачав головой, призналась я. – Я не стала его будить. Позвонишь ему утром. Нас ждет такси.
Мира нахмурилась. Она вглядывалась в мое лицо, в попытке понять, что произошло.
– Я надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, – пробормотала дочь. И мне показалось, что в ее тоне я уловила осуждение.
По пустым ночным дорогам такси довезло нас до Внуково меньше чем за час. Мы с дочкой прошли регистрацию и сели в кресла в комнате ожидания. Все это время я действовала на адреналине, а сейчас поняла, что буквально валюсь с ног от усталости. Хотелось есть. Пить. И плакать. Глаза жгло, но слез не было. Видимо, для них нужны были силы, которых у меня просто не осталось…
***
– Где ты был вчера ночью? – дрожащим голосом спросила я, воинственно поднимая подбородок, хотя понимала, что сил у меня – как у котенка. И я не смогу противостоять Владу, если он примет мой вызов.
Весь день меня мучила тошнота. Когда я носила Миру, у меня вообще не было токсикоза, а сейчас он не отпускал меня с первых дней беременности. Большую часть дня я лежала в постели – настолько слабой и беспомощной была в то время.
И все же, копить в себе злость и молчать я больше не могла. Хотя очень боялась последствий и нервничала, несмотря на то, что мысленно готовилась к этому разговору целый день, с тех пор, как проснулась утром и обнаружила, что муж так и не пришел домой. А в телефоне было лишь одно сообщение: «Не жди меня. Я в офисе. Приму душ здесь и останусь на ночь. Утром у меня важная встреча».
– С коллегами. Мы обсуждали сделку. Я писал тебе, – устало ответил Влад, ослабляя галстук и бросая портфель на диван в прихожей.
– Среди коллег была драгоценная Татьяна?
– Не начинай.
– Значит, была! – даже не пытаясь скрыть боль в голосе, прокричала она.
– Ксения, твоя беспочвенная ревность сведет тебя с ума, – подходя к бару и наливая себе в стакан виски, сказал Влад. Весь его вид выражал крайнее раздражение. И когда он говорил, он даже не смотрел на меня. – Я много раз говорил тебе, что между мной и Татьяной никогда ничего не было.
– Она влюблена в тебя! – дрожащим голосом произнесла я, чтобы хоть как-то обратить на себя его внимание.
– Ты ошибаешься. Мы давно друг друга знаем. Ее родители дружат с моими и, когда я был маленьким, мы часто гостили у них в Питере. Мы друзья. И коллеги. Татьяна – прекрасный работник.
Я посмотрела на него с отчаянием, не понимая, как человек может быть настолько слеп. Эта Татьяна так откровенно вешалась на него при каждой встрече – ее не смущало ни мое присутствие, ни присутствие Миры, ни даже то, что я была беременна нашим вторым ребенком. Она шла напролом. И я давно начала подозревать, что Владу просто нравилось такое положение вещей – что уж говорить, он всегда обожал женское внимание. И сам признавался мне, что до того, как мы начали встречаться, он никогда не был верен ни одной своей подружке.
– Настолько прекрасный, что ты готов пожертвовать мною, чтобы оставить ее при себе? – прошептала я, чувствуя, как глаза пощипывает, а по щекам начинают бежать ручейки слез. Мир вокруг рушился, а я просто не знала, что еще предпринять.
Влад вздохнул. Его отстраненное выражение лица сменилось крайней озабоченностью, когда он отставлял свой стакан с недопитым виски на стол и шел ко мне, чтобы бережно сжать в объятиях, уткнувшись носом в мои волосы и успокаивающе поглаживая по спине.
– Забудь о Татьяне, – ласково попросил он. – Она не волнует меня. А ты волнуешь.
Я всхлипнула и прижалась щекой к его груди, чувствуя, как шелк рубашки Влада намокает от слез, которые от его нежданной ласки полились еще сильнее.
– Он-н-на крас-сивая, – промычала я. – Не т-то, ч-что я. Т-толстая и…
– Ксюша, – Влад отстранился от меня на расстояние вытянутой руки, продолжая удерживать за плечи. – Не смей больше говорить такие глупости. Ты – красавица. Ты – моя жена. Ты – мать моей дочери и сына, которого ты мне подаришь. Нет в целом мире ничего важнее этого, поверь мне.
– Ты п-п-пропадаешь на ра-работе сутками, – всхлипывая, продолжала я. – М-может б-быть, ты п-просто не х-хочешь быть со мной р-рядом.
Он вновь прижал меня к себе, целуя меня в макушку.
– Я пропадаю на работе, потому что мы с Игорем взяли на себя проект, который нам, если честно, пока не по зубам. Если мы не выполним обязательств по контракту, нам грозит банкротство. Но мы, конечно, все выполним. И именно поэтому, мне приходиться работать допоздна.
– Ты в-все еще м-меня любишь?
Он улыбнулся.
– Ну, а как же иначе? – с этими словами он наклонился, подхватил меня на руки и понес в спальню.
***
– Мам, наш рейс объявили.
Я вздрогнула, услышав голос Мирославы, и вскочила с кресла.
Пора возвращаться в реальность.
Глава 11. Опустошение
Было раннее утро понедельника, когда мы с Мирой зашли в нашу квартиру в Ростове. Давно ставшие родными комнаты встретили нас привычной тишиной и пустотой, но, почему-то, на этот раз я почувствовала себя здесь неуютно и вздрогнула, будто за несколько дней отвыкла от дома, или чересчур привыкла к тому, что рядом постоянно был Влад.
Едва наш самолет приземлился, и Мира включила телефон, ей позвонил отец. Слушая, как дочь спокойно объясняет ему, что мы уже дома, я испытала острое чувство вины. Не за свой отъезд, а за то, что украла у Влада лишние часы с малышкой – он ведь собирался проводить нас в аэропорт этим утром. Насколько я поняла из разговора, бывший муж не стал вываливать на Мирославу недовольство по поводу нашего отъезда. Уже за это я была ему благодарна, но малодушно оттягивала момент, когда телефон придется включить мне самой.
Дома Мира сразу скрылась в своей комнате, а я, пройдя по квартире, распахнула окна, чтобы помещение наполнил свежий утренний воздух просыпающегося города, и пошла в душ. Открыв кран с горячей водой, я встала под упругие струи и закрыла глаза.
Здесь, дома, в привычной обстановке, стало казаться, что события последних трех дней мне просто приснились – настолько невероятным было все то, что случилось. И все же, и все же, смывая с себя гель для душа, вытирая тело полотенцем, я не могла отделаться от воспоминаний о Владе и его руках, которые всего несколько часов назад повторяли все эти движения, лаская меня, дразня и заново изучая.
Тряхнув головой, я попыталась отогнать предательские мысли о бывшем муже. Что бы ни произошло в Новогорске, возвращение в реальность состоялось. Нужно жить. Ходить на работу. Встречаться с другими людьми. И постараться забыть о Владе и днях, проведенных в его компании. Только как же это сделать, если, стараясь смыть с себя его прикосновения и запах, я будто наяву чувствовала их? А ласковое скольжение воды и мочалки по коже так живо напоминало мне о тех других касаниях, от которых бросало в дрожь.
Выйдя из душа, я пошла в гардероб и надела брюки и свободную рубашку, подходящие для офиса. Сил не было, и в любой другой ситуации я бы взяла отгул, но оставаться сегодня дома и предаваться воспоминаниям об эротическом рандеву с бывшим мужем я тоже не могла. Куда лучше было пойти на работу и погрузиться в водоворот дел, чтобы мозг переключился на другие задачи, а тело забыло радость плотских наслаждений.
***
Солнце уже садилось, оставляя после себя розово-оранжевые сумерки, когда я наконец-то закрыла ноутбук и потянулась. Рабочий день давно подошел к концу, и практически все сотрудники покинули офис, но я не торопилась домой. Днем мне позвонила Мира и попросила после уроков отпустить ее с подругами на шопинг и в кино. В ее голосе слышались просительные нотки, и я согласилась отложить нашу с ней встречу и забрать из кинотеатра в 20.30 вечера. Чуть позже она вновь набрала меня и сказала, что с завтрашнего дня решила возобновить занятия в художественной школе. Мысленно порадовавшись положительным переменам в поведении дочери, на которую явно благотворно сказалась поездка в Москву в компании отца, я вновь почувствовала предательский укол совести.
Я посмотрела на часы на своем запястье. Было начало седьмого. Перед тем, как забрать дочь из кинотеатра, я еще успевала заехать домой и быстро переодеться.
Однако быстро у меня не получилось: у дома меня встретил Влад, лениво опиравшийся на припаркованный у тротуара автомобиль. Его глаза блестели. И когда он посмотрел на меня, я почувствовала себя маленькой и никчемной.
– Ты знала, что я приеду, – сказал он вместо приветствия, подходя ко мне.
И я лишь кивнула, потому что отрицать это было бессмысленно. Конечно, я знала, что он появится. Весь день я вздрагивала от каждого звонка, опасаясь, что это может быть он. Но, конечно, я не ожидала, что он приедет сам, да еще и так скоро, не дав мне времени прийти в себя и обдумать тактику своего поведения.
В молчании мы поднялись на этаж, где располагалась наша с Мирой квартира. В животе у меня что-то неприятно сжималось, и я подумала, что сегодняшний вечер не принесет мне ничего хорошего. Стоя возле двери, я достала из сумки ключ, но руки так дрожали, что он выпал из моих пальцев и со звоном упал на бетонный пол. Не успела я наклониться за ними – ключи поднял Влад и, осторожно оттеснив меня, уверенно открыл дверь, распахивая ее и пропуская меня вперед.
Я не предложила ему сесть или выпить чего-нибудь, а он не стал говорить банальных фраз. Он пришел сюда, потому что ему необходимо было внести ясность в наши отношения. А я была не в силах ему помешать.
– Мне нужно ехать за Мирой, поэтому не тяни, говори, что считаешь нужным и уходи, – пробормотала я, ставя сумку на пол и вешая на крючок жакет.
– Да ты просто образец радушия, – ничуть не обидевшись, сказал Влад с кривоватой улыбкой на своих красивых губах. – На самом деле, я разговаривал с ней и знаю, что у нас в запасе как минимум час, – невозмутимо продолжал он.
Я раздраженно вздохнула, собираясь высказать ему все, что думаю о его самоуверенности, но Влад меня опередил:
– Ты предпочитаешь обсуждать нашу личную жизнь в присутствии дочери?
– У «нас», – я специально подчеркнула это слово. – Нет никакой общей личной жизни.
– Странно, – он искренне улыбнулся, обнажив ряд ровных белых зубов. – У меня сохранились очень живые воспоминания о вчерашней ночи.
– Это просто секс.
– А разве не это называется общей личной жизнью?
Я вздохнула и открыла рот, чтобы ответить, но так и не придумала, что сказать. Возмущенная его хорошим настроением и своей предательской слабостью к этому мужчине, которая полностью парализовала мою волю и, очевидно, сократила словарный запас, я отвернулась и прошла в гостиную, чувствуя на себе взгляд бывшего мужа, который следовал за мной.
Влад был всего на несколько месяцев старше меня, но заставлял меня ощущать себя вдвое слабее и в тысячу раз менее опытной. И очень редко давал мне выходить победительницей из наших с ним словесных поединков. Но сейчас осознавать это было особенно горько.
Напряженность между ними нарастала. Я все еще достаточно хорошо владела собой, чтобы сдерживать раздражение и не показывать своих истинных чувств, но при этом хотела дать Владу понять, что мне неприятен этот разговор.
– Что ты хочешь от меня? – спросила я, разворачиваясь к нему и прямо встречая его взгляд.
– Я бы не стал ставить вопрос так, – ответил он многозначительно. – Пока не стал бы.
– Влад, – я вздохнула. – Пожалуйста, избавь меня от этих игр. Говори, что считаешь нужным и уходи.
– Я ждал тебя возле дома почти час. Могу я рассчитывать хотя бы на чашечку кофе?
Конечно, я хотела крикнуть, что ему не на что рассчитывать. Но после того гостеприимства, которое он оказал мне и Мирославе в Москве, это выглядело бы откровенным свинством с моей стороны. Поэтому я поджала губы и виновато кивнула, махнув рукой в направлении кухни.
– Ты знаешь, где кухня. Кофе в верхнем ящике. Кружки на полке над раковиной. Я бы хотела переодеться, если ты не против.
Влад кивнул. С готовностью закатал рукава своего темно-серого свитера, обнажив сильные руки, которые еще недавно крепко сжимали меня в объятиях, и скрылся в кухне. А я устало поплелась в спальню. Не только для того, чтобы переодеться, но и для того, чтобы немного перегруппировать свои силы, которые так нужны были мне для противостояния бывшему мужу.
Как же близость усложняет отношения! Еще вчера мы с Владом были бывшими, между которыми все давно было решено. А потом была ночь, которая изменила расстановку сил, увела нас с нейтральной территории на новую неизведанную тропу, и я пока не понимала, как мне вести себя в этих новых условиях. Делать вид, что это ничего не значило для меня? Признаться, что ночь была чудесной, но никакого продолжения не предвидеться? Позволить себе помечтать о возможном повторении? А что если у этой ночи будут другие последствия, о которых я пока даже думать боялась? Как это может изменить наше будущее?
В спальне я сбросила деловой наряд и натянула трикотажные брюки и удобную кофту. Быстро расчесала волосы и стянула их в низкий хвост. Пройдя в ванную, я умылась, дольше, чем нужно плескав в лицо холодной водой, и скорчив рожицу своему печальному отражению в зеркале, отправилась на поиски Влада.
В квартире уже витал аромат свежего кофе. Бесшумно заглянув на кухню и какое-то время оставаясь незамеченной, я наблюдала, как бывший муж разливает темную жидкость в две чашки. Как достает сахар, сливки, как чистит кофеварку. Мои глаза следили за ним, помимо воли отмечая движение мускулов под тонким свитером, размах плеч, ширину груди и крепость рук.
Воспоминания о прошлой ночи и том, как хорошо нам было, не давали мне покоя. Глядя на Влада сейчас, я подумала о том, как бы я хотела вновь оказаться в его объятиях. Чтобы забыть обо всем. Чтобы почувствовать себя в безопасности, пусть и мнимой, под защитой его сильных рук.
– Добавить тебе сливки? – тихий голос застал меня врасплох. Я виновато подняла глаза, качая головой и размышляя, как давно он заметил мой приход и что успел прочитать на моем лице.
– Нет, спасибо.
Он протянул мне кружку дымящегося напитка. И когда я взяла ее, с наслаждением отпил кофе из своей чашки, а я едва не поперхнулась своим… Ну как у него получалось такому простому действию придавать такой откровенно сексуальный вид?
Пару минут мы молчали. Каждый думал о своем, медленно потягивая крепкий кофе. И я подумала, как же долго тянется время. Но когда Влад заговорил, я поняла, что предпочла бы еще более длительную отсрочку.
– Каковы шансы, что у вчерашней ночи могут быть последствия? – без всякой сентиментальной прелюдии задал он вопрос, который я сама задавала себе тысячу раз за последние двенадцать часов и который мгновенно изменил обстановку в комнате. Моя рука дрогнула, и несколько капель кофе пролились на пальцы. Я поставила чашку на стол и повернулась к Владу спиной. – Я не подумал о предохранении. А ты?
«Соври» – сказал мне внутренний голос. «Скажи, что ему не о чем беспокоиться. Скажи что угодно, чтобы он ушел и больше ни о чем тебя не спрашивал».
– Н-нет, – призналась я.
Он тихо выругался и еще раз спросил:
– Каковы шансы?
– Минимальные, – честно ответила я, чересчур тщательно вытирая руки полотенцем, только бы не смотреть на него.
– Когда ты будешь знать наверняка?
– Недели две, может быть меньше, – я пожала плечами
– Значит, две недели, – произнес он низким голосом, в котором мне послышалась какая-то фатальность.
Я замерла, вновь мысленно возвращаясь к событиям прошлой ночи. В горле встал ком, и отчего-то захотелось разреветься.
– Посмотри на меня, Ксения, – услышала я голос Влада. И когда я нехотя повернулась к нему, осторожно обхватил пальцами мой подбородок, не позволяя отвести взгляда. – Я не позволю, чтобы ты отстранила меня от принятия решений в этом вопросе.
– Я… Я вообще не думала об этом.
– Зато думал я, – сказал он, изучающе глядя мне в лицо. – И считаю, что нам с тобой давно пора закладывать фундамент новых отношений, приемлемых для нас обоих. Если не ради новой жизни, то, хотя бы, ради Миры.
– Немного поздно заботиться о Мире, тебе не кажется? – не могла не уколоть его я.
– Возможно. Но лучше поздно, чем никогда, правда? Три ода назад мы оба вели себя импульсивно и необдуманно. Сейчас все иначе. К тому же, мы теперь говорим не только о дочери.
Я вздохнула и отступила от него.
– Что ты хочешь от меня, Влад? – повторила я свой вопрос, заданный двадцатью минутами ранее.
– Все, что ты будешь готова мне отдать, – с подкупающей откровенностью ответил он без колебания.
– И что это по-твоему должно означать?
Взгляд бывшего мужа был абсолютно серьезен, а на лице не осталось и следа улыбки.
– Я хочу, чтобы ты вернулась в мою жизнь.
Я едва не поперхнулась. Самомнение этого мужчины просто не знало границ! Он что, действительно думал, что стоит ему щелкнуть пальцами, и я прибегу к нему, как побитая собачонка? Три года назад, разбитая, униженная и больная, я ждала хоть какой-то реакции с его стороны на свой уход, но он не сделал ровным счетом ничего. Даже зная о его предательстве, уйти от него было настолько невыносимо, что я проплакала больше ночей, чем могла сосчитать. И еще год вздрагивала всякий раз, когда звонил мой телефон, в надежде услышать его голос. А сейчас он стоит здесь, такой уверенный и надменный, видимо ожидая, что я лужицей растекусь у него под ногами от слов, которые запоздали на три долгих года.
– В каком качестве? – поинтересовалась я, не скрывая иронии в голосе.
– На данный момент в том, в котором тебе будет максимально комфортно.
– Это невозможно.
– Почему нет? – спросил он, будто ожидал услышать отказ и заранее запасся аргументами. – Позволь мне позаботиться о тебе. Хотя бы до тех пор, пока мы не будем знать наверняка, что у нашей дочери не появится брат или сестра.
Я невесело засмеялась. Понятно, что все, что его интересует – это ребенок. Только поэтому он объявился на моем пороге. Но услышать подтверждение этому из его уст оказалось куда болезненнее, чем я ожидала.
– Спасибо, но я сама могу позаботиться о себе, – ответила я твердо. Но в то же мгновение почувствовала себя такой хрупкой и беспомощной рядом с Владом, который олицетворял спокойствие и уверенность, что мне вновь отчаянно захотелось заплакать. К тому же, в висках начинала пульсировать зарождающаяся головная боль.
– Тогда скажи мне, почему синева под твоими глазами такая, будто ты не спала несколько суток, – прошептал он, шагая ко мне и сокращая расстояние между нами.
– Ссоры с тобой утомляют.
– Так уступи мне.
Я покачала головой и отвернулась от Влада, выходя из кухни. Иначе я могла бы совершить какую-нибудь глупость. Например, действительно уступить ему. Ведь это казалось таким заманчивым.
Сейчас мне нужно было время, чтобы осмыслить то, что сказал Влад. Чтобы привести в порядок собственные мысли. Чтобы понять, что делать дальше. А для этого, мне нужно было остаться одной. Рассуждать здраво в компании бывшего мужа я оказываюсь не в состоянии, как показали последние несколько дней.
Я вздохнула, села на диван и обхватила руками подушку, выставляя ее впереди себя, как щит от Владислава Громова. Сказать, что я была в смятении – это ничего не сказать. Меня по-настоящему напугало то, что какое-то мгновение я всерьез рассматривала его предложение. Что готова была уступить ему, пойти на все, только бы иметь возможность еще раз почувствовать на себе всю силу его страсти. Крепость его объятий. Жар поцелуев.
Ну не глупость ли, даже думать об этом, имея во внимание нашу с ним историю? Самоубийство, скорее.
– Ксения, ты должна понимать, что я не отступлю… Не отступлю от прав на своего ребенка, – с нажимом произнес он, глядя на меня сверху вниз. Подавляя меня своей силой, своим взглядом, своей мощью. – Не позволю тебе отстранить меня.
– Ты говоришь о ребенке, которого нет.
– Мы этого не знаем. Я хочу, чтобы ты знала, что можешь рассчитывать на меня, какими бы ни были последствия у вчерашней ночи.
Подумать только, как складно у него все получается!
– Когда-то я уже рассчитывала на тебя, – колко ответила я, намереваясь посильнее уязвить его.
«…Но ты был чересчур занят».
Влад помрачнел. Его брови соединились на переносице, а губы превратились в тонкую линию. Очевидно, он понял намек. И так же очевидно, что он ненавидел, когда ему указывали на его промахи.
– Я не хочу обсуждать то, что было в прошлом, – отрезал он. – Подумай о том, что есть между нами сейчас.
– А между нами ничего и нет.
– Значит, для тебя прошлая ночь была просто физическими упражнениями от скуки? – спросил он.
– Тебе виднее. Это ты, а не я и ночи не можешь провести без очередной пассии в своей постели.
– Не говори глупостей, – вспылил Влад. – То, что происходит между нами…
– Между нами ничего не происходит, – выкрикнула я, бросая подушку на пол и вскакивая на ноги. – Я ненавижу тебя.
