Текст книги "Покорно направляясь в грядущие времена"

Автор книги: Нарт Ачба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

–  Не   в   обиду   вам   будет   сказано,   но   мы   считаем   вас   неразумными

существами.   Вся   ваша   история   пронизана   кровью   и   страданиями.   Война.

Бесконечная война с себе подобными. Это ужасно глупо и неразумно. Вы

никогда не поумнеете. Ведете себя как безрассудные младенцы. И ничего не

53

меняется,   лишь   орудия   убийств   непрерывно   совершенствуются.   На   смену

мечам и копьям пришли автоматы, пулеметы. На смену конным повозкам –

танки   и   прочие   самоходные   установки.   Самолеты,   корабли,   подводные

лодки, ядерное оружие. Для чего? Для чего все это?

– Для господства одного государства над другим.

– А в чем смысл этого господства? В чем смысл бесконечных убийств?

Вы   никогда   не   поумнеете.   Вам   не   суждено   понять   сокровенный   смысл

мироздания.

– Но ведь не все так плохо, есть и светлые моменты.

–  Да,   совершенно   верно,   именно   из-за   таких,   как   вы   выразились, светлых моментов мы еще находимся здесь. Помогаем тем людям, которые

не находят себе места в этом мире. Даем им жизнь, которой они достойны.

Внезапно зерно недоверия закралось мне в душу. А не насмехается ли

он надо мной? Боже правый, даже подумать неловко, я уже несколько минут

сижу и доверчиво слушаю россказни о каком-то совершенном параллельном

мире. Слушаю и верю в каждое его слово. Но эта вспышка света… и тот, в

джинсовой   куртке,   он   не   мог   просто   взять   и   раствориться.   Нет,   это

невозможно. Может, это какой-то фокус, зрительный обман, и он прячется

где-то здесь. В этой самой комнате. Может, в шкафу или за сейфом, присев и

прислонившись   спиной   к   стене.   Он   может   быть   где   угодно,   но   здесь,   в

кабинете. А этот толкует о каких-то параллельных мирах, небось за идиота

меня держит. Но как логически можно объяснить ту не поддающуюся логике

и здравому пониманию, взявшуюся ниоткуда вспышку ослепительно-яркого

света?

– Значит, вы мне не верите?

– Откуда вы?..

– Я же говорил, ваши мысли для меня как открытая книга. Встаньте.

– Для чего?

– Я хочу навсегда развеять ваши сомнения.

Я   встал.   Он   тоже   встал,   обошел   стол   и,   остановившись   у   стены, коснулся  ее рукой. Вдруг повсюду разлился  ослепительно-яркий  свет, тот

самый, который тогда ослепил меня. Через мгновение все стало как прежде.

Полки, заполненные книгами, шкаф, сейф, рабочий стол. Произошло лишь

одно существенное изменение. В стене, в том самом месте, к которому он

прикоснулся, появилась деревянная дверь.

– Ну что, вы готовы увидеть мой мир? – спросил он.

– Да, готов, – ответил я.

Он открыл дверь. Я увидел безоблачное небо и солнце, освещающее

зеленую лужайку.

– Вперед, навстречу моему миру.

Он   прошел   через   дверной   проем   и,   махнув   рукой,   дал   понять,   что

хочет, чтобы я следовал за ним. Завороженный происходящим, я, последовав

его примеру, прошел через дверной проем.

54

Мы   находились   на   невысоком   пригорке,   а   внизу   нашему   взору

предстала   живописная   лесная   чаща.   Из   густого   леса   вырисовывались

очертания   крыш   небольших   домиков,   изготовленных   из   незнакомого   мне

материала.   Посреди   чащи   протекала   кристально   чистая   река.   Левее

виднелось   поле,   сплошь   занятое   неведомыми   и   необычайно   красивыми

сиреневыми цветами. Справа находилось другое поле, на котором паслись

неизвестные животные, не похожие ни на одно из моего мира. Чуть дальше –

величественные горы с венчавшими их, едва видневшимися и сливающимися

с облаками снеговыми шапками.

–  Вот   он,   мой   мир,   здесь   нет   места   вашим   мегаполисам,   огромным

каменным монстрам. Мы никогда не пытались победить природу, никогда не

пытались подчинить ее своим нуждам. Мы всегда жили с ней в гармонии. И

природа отвечала нам дружелюбием.

–  Когда-то   весь   наш   мир   был   таким.   Девственным,   нетронутым, прекрасным.

–  Когда-то,   но   теперь…   Что   мне   говорить,   вы   и   сами   все   об   этом

прекрасно знаете. Вы, люди, считаете, что с каждым годом, десятилетием, столетием ваш мир путем непрекращающегося прогресса совершенствуется, становится  все  лучше и лучше. Но, поверьте,  это вовсе не  так. Прогресс, вопреки   вашему   мнению,   не   всегда   несет   в   себе   только   положительное.

Помнится, недавно я – естественно, инкогнито – прогуливался по вашему

городу.   Так   вот,   разговорился   с   одним   человеком,   который   к   тому   же

оказался вегетарианцем. На мой вопрос, почему же он не употребляет в пищу

мясо, он ответил типичными словами любого вегетарианца: да как же я могу

есть живое существо, которое еще совсем недавно щипало зеленую травку

где-то на высокогорных лугах. А потом добавил: придет время, когда люди

будут относиться к тем, кто ест мясо, так же, как сейчас мы относимся к тем, кто поедает человечину, то есть как к каннибализму. По мне, так глупость

несусветная. Есть мясо животных – это нормально. Это естественно. Даже

если через триста лет вы и вовсе перестанете принимать пищу в каком-либо

виде и будете стоять, вознося руки к небу, тем самым заряжаясь энергией

солнца, это еще не говорит о том, что это правильно, что так должно быть.

Чем   дальше   вы   отходите   от   истоков,  тем   губительнее   это   сказывается   на

вашем мире. Вы относитесь к природе, к той материи, которая вас окружает, как к чистому полотну, на котором вам позволено рисовать чёрт-те что, и

наивно   полагаете,   что   вы   делаете   мир   справедливее.   Тешите   себя

напрасными иллюзиями. Это полотно не создано для того, чтобы вы над ним

глумились. Нет, это не чистый лист. На нем уже написано все, что нужно.

Прекрасная картина уже создана, в ваших силах лишь вносить аккуратными

мазками   определенные,   незначительные   элементы,   но   никак   не   создавать

поверх   готового,   совершенного   свое   собственноручное,   ущербное

произведение. Ну что, хотите ли вы здесь остаться, остаться навсегда?

– Они счастливы? – спросил я

55

–  Безусловно,  – ответил мужчина из параллельного мира. – Каждый

человек делает здесь то, что хочет. Здесь нет места безжалостной, сводящей с

ума   конкуренции.   Никто   не   пытается   за   место   под   солнцем   перегрызть

глотку другому. Тишина, покой. Безмятежность, единение с вечностью.

Я вспомнил ту толпу людей, проходившую по набережной в том самом

месте, где она сворачивает на главную улицу города, до того момента, когда

увидел человека в джинсовой куртке и направился вслед за ним. Их ничто не

исправит. Никто, в том числе и я, не сможет хоть как-то на них повлиять.

Они обречены, но обречен ли я?

Видя мои раздумья, он произнес:

– Я всегда даю людям время на осмысление. Если ты захочешь в наш

мир, то завтра ты придешь сюда в это же время. А теперь мы вернемся в ваш

мир.

Только развернувшись, я заметил дверь. Распахнутая дверь, в проеме

которой виден интерьер рабочего кабинета, застыла в воздухе. Она просто

стояла   на   земле   посреди   лужайки.   Вход   в   мой   мир.   Удивительно,   но, пожалуй, не удивительнее всего того, что мне сегодня довелось увидеть и

услышать. Вдвоем мы прошли через дверной проем, оставляя параллельный

мир позади.

Всю   ночь   я   пролежал   с   открытыми   глазами,   лишь   изредка

переворачиваясь с одного бока на другой.

«Помогаем тем людям, которые не находят себе  места в этом мире.

Даем им жизнь, которой они достойны».

Не об этом ли я мечтал всю свою сознательную жизнь? Выходит, что

нет. Мне мой мир гораздо милее.

9

Наступил   следующий  день.   Я   стоял   возле   набережной,   в  том  самом

месте, где днем раньше повстречал мужчину в джинсовой куртке. Моросил

дождь, я держал над головой зонт и смотрел на проходившую мимо толпу.

Параллельный   мир,   он   способен   сделать   отчаявшегося   в   нашем   мире

человека счастливым. Но отчаялся ли я? Я всегда считал, что презираю этот

мир с его отвратительным устоем, со всей той несправедливостью, которая

его   переполняет.   Я   всегда   противопоставлял   себя   этой   проходящей   мимо

толпе.   Я   всегда   считал   себя   посторонним,   бесстрастным   наблюдателем.

Наблюдателем, которому, едва ли не единственному из множества людей, известен   сокровенный   смысл   развития   человеческой   цивилизации.

Наблюдателем,   способным   возвыситься   над   людскими   слабостями   и

нелепыми предрассудками. Но тот параллельный мир меня уже нисколько не

интересовал. Помнится, продавец лотерейных билетов говорил: «Вы такой

же,   как   они,   и   ничем,   что   бы   вы   себе   в   голову   ни   вбили,   от   них   не

отличаетесь». Тот мир мне просто не нужен, ибо я не отчаялся. Я ничем не

отличаюсь   от   этой   толпы.   Я   мнил   себя   особенным.   А   на   самом   деле   я

нуждаюсь в тех же никчемных ценностях, что и остальные. Я понял это вчера

56

вечером,   после   того,   как   узнал   о   существовании   параллельного   мира.   Я

пришел   домой,   дрожа   всем   телом   от   осознания   только   что   совершенного

открытия. Мне казалось, что я нашел то, что так мучительно искал годами. Я

избавлюсь от этого никчемного общества так же, как избавился Философ, так

же,   как,   наверно,   избавлялись   все   те   великие   люди,   которые   в   один   из

ненастных   дней   просто   пропали   бесследно,   растворившись   в   воздухе.   Их

больше никто не видел, их больше никто не слышал. И только в завтрашней

газете можно было увидеть сухую строчку: «БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАЛ». Но в

тот   самый   момент,   когда   казалось,   что   я   наконец-то   достиг   того   самого

душевного просветления, зазвонил мой мобильный.

Звонил директор нашего страхового агентства.

–  Слушай, мы все беспокоимся за тебя. В последнее время ты сам не

свой. С тобой точно все в порядке?

Да уж, со мной сейчас действительно все в порядке. Завтра меня уже

здесь не будет. Извольте откланяться, мой дорогой начальник с маленькими

поросячьими глазками, выгнутой, подобно бычьей, шеей и пузом, который

вы отрастили в течение многих лет изнеженной жизни. Мне вас будет не

хватать. Теленок вы коротконогий. Мне так хотелось высказать ему все то, что я о нем думал все эти годы. Так хотелось окончательно взорвать мосты, соединяющие меня с этим миром!

– Все в порядке, – спокойно ответил я.

– Ну, тогда у меня для тебя хорошая новость. Ты идешь на повышение.

– Повышение? – дрожащим голосом спросил я.

–  Да,   повышение.   С   завтрашнего   дня   ты   мой   главный   помощник.

Поздравляю!

– Спасибо.

Я положил телефон на стол и сел в кресло. Главный помощник! Оклад

увеличивается вдвое. Новая машина, отдых на далеком тропическом острове, ужины в более дорогих ресторанах, мебель, вещи – и так далее, и так далее, а

там, глядишь, и смещу с поста нашего незадачливого начальника. Теперь же, вспоминая этот вчерашний звонок, я понимаю, что не могу жить без этих

людей,   потому   что   сам   являюсь   их   частью,   таким   же,   как   они.   Все   мои

переживания, лишившие меня душевного покоя, а вместе с ним и сна, не

были   бунтом   против   современного   общества,   а   были   всего   лишь

проявлением недовольства по отношению к недостаточно высокой зарплате.

От великого до смешного один шаг, и этим шагом оказался звонок моего

начальника. Все оказалось таким простым, прозаичным. Мое личное счастье

всегда будет сопряжено с эгоизмом. И возвыситься над личными интересами

мне   не   удастся   никогда.   Не   потому,   что   я   особенный,   а   все   остальные

безнадежны и не смогут меня понять, а потому, что я не хочу, не хочу что-

либо   менять.   Бездумное   общество   каждодневного   неуемного   потребления

мне симпатично, и я не в состоянии с ним покончить. Я врос в него корнями, наивно считая, что парю над ним безучастно.

57

На   следующий   день   я   уже   и   не   думал   отправляться   в   какой-то

неведомый параллельный мир. Теперь он мне казался диким и абсолютно

ненужным.  Там  ведь  нет  денег,  приобретать   нечего.  Да   там  просто  скука

смертная. Сидеть и созерцать, думать о вечном. Чушь несуразная! Как я мог

тогда   об   этом   думать?   Оклад   увеличивается   вдвое!   Я   начал   с   радостью

ходить на  работу. Одни и те  же никчемные  лица теперь  не казались мне

такими   противными,   какими   представлялись   ранее.   Нет,   ведь   теперь   я

получал больше, чем они. Теперь я мог позволить себе больше. Я прекрасно

спал.   О   Господи,   какое   это   было   блаженство!   Впервые   за   долгое   время

уснуть и проспать без перерыва десять часов. Я будто бы заново родился.

Необыкновенная ясность ума меня поражала, я уже и не думал, что когда-

нибудь   вновь   испытаю   это   прекрасное   чувство.   Вернулись   уже   давно

забытые   ощущения.   Привычная   серость   и   мертвая   мрачность   города

разбавлялись   яркими   живыми   красками.   Все   вернулось,   как   я   ошибочно

думал,   на   круги   своя.   Спустя   полгода   у   меня   уже   была   новая   машина, одежда,   мебель,   мой   желудок   имел   честь   принимать   более   изысканную

пищу, приготовленную в более дорогих ресторанах.

Но в один прекрасный день что-то в моем мозгу вновь щелкнуло, как

тогда, после самоубийства одного из сотрудников страхового агентства. Уже

успевшее   слегка   позабыться   чувство   беспросветной   безнадежности   вновь

обволокло мое сознание. Я вновь осознал, что сижу на надоевшей работе.

Вновь ем надоевшую пищу. Вновь вижу надоевшие лица. Вновь совершаю

каждодневные однообразные поступки. Вновь испытываю всепоглощающую

тоску и уныние. Вновь погружаюсь в бессонницу, как в трясину, с малыми

шансами на то, что однажды смогу из нее выбраться.

Мрачный серый занавес, несущий смерть и опустошение, с грохотом

опустился   на   город,   скрывая   обманчивое   чувство   яркой   гармоничной

идиллии,   якобы   царившей   в   нем.   Стены   домов,   раньше   казавшиеся

безупречными,   теперь   покрылись   глубокими,   страшными,   угрожающими

развалить здания трещинами. Витрины, раньше будто бы сверкающие под

ослепительно-яркими лучами солнца, теперь были покрыты толстым слоем

пыли,   под   которым   едва   виднелись   очертания   продуктов,   имевшихся   в

ассортименте   магазинов.   Деревья,   раньше   представлявшиеся   высокими, ровными,   с   густой   листвой,   теперь   выглядели   кривыми,   согнувшимися,   с

поредевшими кронами. Небо – серое, укрытое завесой тумана. В этом городе

больше нет места солнцу; если даже оно и выходит, то теперь оно не видится

мне ярким небесным светилом, застывшим посреди безоблачного бездонного

неба,   все   было   блекло   –   и   небосвод,   и   солнце,   с   трудом   пытающееся

пробиться   сквозь   густоту   свинцовых   туч.   А   люди   –   такие   же   серые, невзрачные,   потерявшие   вкус   к   жизни.   Обвисшие   щёки,   лоб   весь   в

продольных морщинах и потухшие глаза. Куда они идут? Чего они хотят?

Для   чего   живут?   Я   опять   вспомнил   про   параллельный   мир.   Тот   самый, удивительный, прекрасный, способный сделать отчаявшегося в нашем мире

человека   счастливым.   Там   все   гармонично.   Там   все   прекрасно.   Идиллия, 58

царящая там, не поддается объяснению. Это рай, мечта утопистов. Философ

сейчас,   наверно,   сидит   где-то   посреди   лесной   чащи   и,   внимая   чудесному

пению   птиц,   предается   греющим   душу   настроениям,   вспоминая   прошлую

жизнь как самый страшный сон, который только можно вообразить. А я сижу

за рабочим столом, окруженный кипой надоевших бумаг. Я вновь перестал

спать ночами. Я вновь не нахожу себе места в этой лишенной смысла жизни.

Я вновь мечтаю вырваться. Освободиться.

Однажды утром, выйдя из дома, я и не подумал выгнать машину из

гаража и отправиться на ненавистную работу. Я пришел на набережную. А

оттуда побежал к серому бетонному прямоугольнику. Я сделал свой выбор. Я

отправлюсь туда. Теперь уж точно я ни за какие деньги не останусь в этом

мире.

Он   был   на   том   же   месте.   Как   и   в   тот   день,   я   перебежал   улицу   и

заскочил   внутрь.   Абсолютно   пустое   помещение,   лишь   слегка   запыленная

люстра,   будто   маятник,   одиноко   раскачивалась   над   полом.   Я   подошел   ко

второй   двери   с   узорчатой,   переливающейся   на   солнце   рамой.   Затаив

дыхание, я приготовился услышать знакомый и столь желанный голос: «Что

стоите   нерешительно,   не   бойтесь,   проходите.   Мы   примем   вас   с

распростертыми объятиями. Наш мир станет вашим миром. Вам стоит лишь

захотеть». – «Да, я хочу. Я хочу покинуть этот мир навсегда. Я задыхаюсь. Я

больше не могу».

Я открыл дверь и тут же замер. Пустота. Абсолютно ничего. Мартин, герой рассказа, придуманного Философом, видя свою обращенную в пыль

фабрику, наверняка не испытывал того чувства отчаяния, которое испытал я, не увидев небольшого диванчика, сейфа, шкафа, крепкого дубового стола и –

что самое главное – не застав здесь мужчину в очках с круглой оправой, когда-то   сидевшего   за   этим   самым   дубовым   столом.   Пустая   комната   с

выцветшими сиреневыми обоями и почерневшим потолком.

Я забежал в комнату и с диким криком ярости и боли принялся бегать

из   угла   в   угол,   периодически   что   есть   силы   нанося   удары   кулаками   по

стенам.   Та   самая   дверь,   ведущая   в   параллельный   мир.   Я   с   особенным

усердием бил по стене именно в том самом месте, где находилась эта дверь.

Но она не спешила появляться. Она пропала. Все пропало.

День сменялся другим, а затем наступал следующий, но мне не было до

этого никакого дела. Я чувствовал себя обманутым, брошенным, никому не

нужным. Я польстился повышением зарплаты и теперь пожинаю плоды. Я

опоздал   на   свой   поезд,   тот   уже   давно   отправился   в   лучший,   более

совершенный мир. Мир, в котором царит гармония, бесконечное единение с

природой.   Мир,   который   я   никогда   больше   не   увижу.   Я   стою   один   на

перроне. Промозглый ветер бьет мне в лицо. Капли дождя опускаются с неба.

Страшная тишина, ни единого звука. Вокруг чернота. Лишь рельсы тянутся

вдаль. Что я наделал?! Как я мог?!

Эпилог

59

Я целыми днями бродил по городу, мечтая увидеть хоть какой-нибудь

знак, едва значимый намек, который позволит мне вновь отыскать путь в

параллельный мир. Но ничего. Я был уверен: они знают о моих терзаниях.

Они   все   знают.   Ну   так   почему   бы   не   помочь!   Не   протянуть   руку

утопающему.   Умирающему   в   этом   страшном   безразличном   мире.   Я   не

решился сразу, все из-за этого. Если не решил покинуть свой мир за ночь –

значит, недостаточно этого хотел. Раз небольшая прибавка к зарплате отбила

во мне всякое желание что-либо менять – значит, этого желания и вовсе не

было. Нет, не может быть! Оно было. Оно и по сей день не покидает меня. Я

все еще мечтаю вырваться. Молю Бога, чтобы однажды я там оказался. Но не

так   давно   я   перестал   молиться.   Я   устал.   Надежда   еще   теплится   где-то

глубоко в недрах души, но разум подсказывает, что судьба больше не даст

мне шанса. Это произошло несколько дней назад.

Я сидел в кресле, безнадежно уставившись на противоположную стену.

Звонок   в   дверь   нарушил   тишину.   Нехотя   встав,   я   дошел   до   двери.   Через

мгновение я ее открыл и чуть не лишился чувств. Мои ноги затряслись. Я

почувствовал,   что   теряю   равновесие.   Крепкая   рука   схватила   меня,   и   я

удержался.

– Здравствуй, – сказал он. – Я рад видеть тебя. Судя по твоей реакции, ты меня помнишь.

Это   был   первый   человек,   с   которым   я   познакомился   в   кабаке.   Тот

самый, который рассказывал о своей тяжелой жизни в приемной семье, о том

сыром подвале, в котором жили омерзительные крысы. Тот самый человек, который уснул, так и не закончив рассказ о себе. Который уснул пьяным

сном и был выброшен из кабака. Сомнений нет, он стоял передо мной.

– Но как ты нашел меня и куда ты подевался? – спросил я.

– Параллельный мир – эти слова тебе о чем-то говорят?

– Ты… Ты тоже отправился туда?

– Да, а как же?

– Но что ты тогда здесь делаешь?

– Может, пройдем в зал, разместимся в креслах и поговорим?

– Да-да, конечно, – ответил я, пропуская его в квартиру.

Он снял шарф, повесил плащ на спинку кресла и сам опустился в него.

–  Так   и   будешь   стоять   и   сверлить   меня   взглядом?   Присаживайся,   –

сказал он, указывая на рядом стоявшее кресло.

Я послушно сел и спросил:

– Ты заберешь меня?

– Это невозможно.

– Ты закончишь свою историю?

– Это уже не имеет смысла. Я создаю новую историю.

– Тогда для чего ты здесь?

– Я хочу, чтобы ты смирился.

– Я не смирюсь.

– Почему?

60

– Потому что это не мой мир.

– Ты сам его выбрал.

– Я ошибся.

– Она стала для тебя фатальной.

– Я должен туда попасть.

– Давай я тебе кое-что расскажу.

– Что расскажешь?

–  Расскажу то, что тебе необходимо знать. Ты не такой, как все. Тебе

было проще.

– В каком это смысле?

– В основе нашего выбора была вера. Я не видел параллельного мира, прежде   чем   принял   решение   туда   отправиться.   Мне   просто   сказали,   что

такой мир существует, сказали, что я могу в него попасть, если этого захочу, и   остальные   тоже.   Никто   из   них   не   видел   параллельного   мира   и   не

подозревал о его существовании, мы просто верили. А те, кто не поверил, усомнился, посчитал это нелепой выдумкой, насмехательством, те упустили

свой шанс, и многие позже об этом жалели, но прошлого не воротишь, что

было,   то   прошло.   Ты   либо   веришь   и   идешь   до   конца,   либо   не   веришь   и

заканчиваешь свой путь, так его и не начав. Но ты… ты особенный, ты не

верил, ты доподлинно знал, ты не терзался сомнениями, ты все видел. Он

показал тебе параллельный мир, и, несмотря на это, ты отказался. И после

всего этого ты говоришь, что хочешь в параллельный мир. Говоришь, что ты

ошибся. Нет, ты не ошибся, ты сделал свой выбор.

Он встал, надел плащ и направился к выходу.

– Стой, остановись. Какая жизнь в параллельном мире? – воскликнул я.

– У каждого своя, – ответил он, не оборачиваясь.

Когда   я   проснулся,   солнце   уже   взошло.   Новый   день   наступил,   и   я

встретил   его   здесь,   в   своем   мире.   Очередной   безумный   сон   посетил   мой

разум ночью. Похоже, они никогда не закончатся. Я встал и вышел в зал.

Этот шарф сразу бросился мне в глаза – серый, в черную полоску. Он был

там,   куда   он   бросил   его   вчера,   на   небольшом   столике   перед   креслом.   Я

чувствовал, как по моему лицу текут обжигающие слезы, но ничего не мог с

собой поделать. Не мог перестать плакать и не мог отвести взгляд от шарфа, серого,   в   черную   полоску,   небрежно   брошенного   на   стол   и   забытого

вчерашним посетителем.

Я сидел на набережной в том самом месте, где она сворачивает на одну

из   центральных   улиц   города,   как   обычно,   погруженный   в   раздумья,   не

дававшие мне ни минуты покоя. Почему? Почему все так вышло? Почему я

не там? Почему я здесь?

Я   поднял   глаза   к   небу,   будто   желая   найти   ответ   или   утешение.

Затянутое   темными   тучами   небо   разрезала   сверкающая   молния.   Каждый

человек сам делает свой выбор, и, каким бы ужасным он впоследствии ни

казался,   человек   выбрал   его   сам,   и   нести   это   бремя   ему   придется   также

одному.   Вода   не   течет,   направляясь   из   устья   к   истоку,   сигаретный   дым, 61

вырвавшись из сигареты, улетает прочь, а не возвращается в нее, время не

движется   назад,   а   пестрый   осенний   листок,   сорвавшийся   с   дерева   под

порывами промозглого ветра, неспешно кружась, приземлится на асфальт.

Почернеет, покроется трещинами, рассыплется, исчезнет, но не отскочит от

земли и не займет свое прежнее место на высоком, по-осеннему нарядном

дереве.

Дождь   заметно   усилился,   и   после   раската   грома   на   набережную

обрушился ливень. Сотни людей с зонтами над головой поспешно проходили

мимо. Мое место среди них. Пройдя по тротуару, я вышел на набережную и, держа зонт над головой, шел в самой гуще людей, покорно направляясь в

грядущие времена.

62