Текст книги "Роковая фантазия (СИ)"

Автор книги: Нари Орлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Евграф должен был обучать тебя знаниям из этой книги. Прочитав твою характеристику, я понял, что ты лучше всего подходишь для экспериментального обучения. Если б ты его прошла, то стала бы сильнее среднестатистического горожанина. Чтобы не вызвать подозрения у Апексориума, я собирался выпустить учебник со знаниями, выдавая их за свои, а твои результаты демонстрировал бы на пресс-конференциях среди лагерей. Таким образом, мы открыли бы учебный центр – а со временем наконец-то стали сильнее горожан и избавились от гнета Апексориума.

Когда Командир сделал паузу, я поспешила сказать:

– Евграф, видимо, не обучал меня знаниям из этой книги.

– Да. Я даже представить не мог, что Император так быстро узнает о том, что у меня находится книга, которую они, скорее всего, передают из поколения в поколение. Ни Феликс, ни Евграф не вызвали у меня подозрений, когда приехали в лагерь. Хоть в этой книге и имеется способ, который позволяет прятать дар, я и не думал, что скромный преподаватель, проживший долго в другом лагере, окажется Императором, а влюбленный простой парень – его помощником. Я недооценил их. Но они также недооценивают нас. Предчувствуя разоблачение, они наверняка изменили план и решили украсть книгу в суматохе пожара. Я им позволил это сделать. Неизвестно чем закончилась бы драка между мной и Императором. У меня не слабый дар, у него – самый сильный среди горожан. Наше сражение разрушило бы лагерь похлеще пожара.

– Но что теперь? Мы утратили знания?

Книга раскрылась, и страницы принялись сами перелистываться. Они были испещрены словами на непонятном мне языке.

– Несмотря на то что Император поджег мой кабинет и перевод книги сгорел вместе с моим компьютером, у меня, конечно же, осталась копия. Возможно, позже, узнав об этом, Император захочет убрать меня и уничтожить все копии. Поэтому ему нужно помешать. И ты мне в этом поможешь.

– Как?

– Так, как я говорил. Феликса нужно переманить на нашу сторону. Только ты можешь это сделать. И потом сбежать вместе с ним. Остальное за мной.

Пока что я не особо представляла, как это сделаю. Уговорить отказаться от Апексориума того человека, который так восхищается этим городом? Что его может заставить это сделать?

Ничего, я придумаю. Рассказ Командира придал мне уверенность в себе.

– У тебя для этого есть несколько часов. Когда вы приедете в Апексориум, то сбежать не получится.

– Несколько часов?

Уверенность враз затряслась от страха. Как я смогу за такое короткое время переманить на свою сторону Фила и поссорить его с Себастьяном?

– Если сделаешь только это, то дальше все пойдет как по маслу. И в этом уже помогу тебе я.

В следующий миг мы вновь оказались посреди поля, под которым скрывался лагерь. Лицо Командира стало серьезнее, чем прежде.

– Я тебе изменю будущее завтрашнего дня. Мой дар позволяет делать колоссальные перемены. Но они сбудутся лишь в том случае, если ты выполнишь то, о чем я попросил.

Осознание того, что успех целиком зависит от меня, сковало тело. Но я согласилась. Выбора не было. Если есть хоть один шанс, что у меня получится, нужно его использовать.

– Я мог бы сделать все за тебя, но Феликс и Себастьян заметят, если ты вдруг начнешь говорить и действовать непривычно. Поэтому я буду влиять только на внешние факторы.

– Это как?

– Сейчас увидишь.

В мгновение ока Командир разлетелся на миллион микрочастиц, которые, разбежавшись, сразу же собрались в силуэт черного ворона. Не теряя ни секунды, он расправил крылья и, взмахнув ими, устремился прямо в меня. Чужая, мощная энергия ворвалась в мое тело и затем подчинила его. Я не могла больше им управлять. Но могла наблюдать.

Глава 25

Проснулась я, не помня ничего, кроме разговора с Командиром. Знаю, он смотрел мое будущее и менял реальность. Но каким образом – теперь для меня тайна до тех пор, пока оно не сбудется.

Сразу после пробуждения я собиралась поговорить с Филом. Только его руки, нежно сжимающие мои ягодицы, заставили забыть обо всех планах. Я, как и уснула, лежала до сих пор на боку к нему лицом. А Фил с довольной сонной улыбкой совершал наглый произвол!

– Проснись! Я тебе не Карина! – заявила я, отталкивая Фила от себя.

– Да при чем здесь Карина… – пробормотал он, сильнее стискивая мои ягодицы. – Я в прошлый раз тебе солгал. Руки сами потянулись…

– Держи-ка свои руки при себе.

Пытаясь выкрутиться из его объятий, я перевернулась на другой бок, оказавшись спиной к Филу. Он мигом прижал меня крепко к себе.

– Так даже лучше. Мне будет удобнее тебя взять.

Командир, когда смотрел будущее, это тоже видел? Господи, как стыдно. Но надеюсь, он только смотрел будущее, а не чувствовал. Потому что тогда мне было бы чрезвычайно стыдно и неловко перед ним – напряженный член Фила уже упирался в мои ягодицы. Благо, между нами было еще достаточно одежды.

В любом случае мне с Филом утром нужно поговорить, а не заниматься сексом.

– Фил. Или Мик! Нам нужно…

Не успела я закончить фразу, как его ладонь накрыла мой рот.

– … скорее раздеться, – договорил Фил за меня. Его дыхание прокатилось по коже уха горячей волной, от которой чувственная дрожь пробрала мое тело. Я промычала в его руку, ощущая, как заражаюсь желанием Фила.

Невозможно им не заразиться. Оно прожигало меня вместе с жаром его сильного тела. Мое сердце трепетало в груди, сходило с ума от приятных ощущений – губы Фила прикоснулись к шее возле уха и принялись оставлять на ней влажные поцелуи.

Но на это нет времени! Прикрывая глаза от удовольствия, я пыталась собраться с мыслями и силами, чтобы вновь оттолкнуть Фила. Чем дольше я медлила, тем сложнее было заставить себя думать. А Фил, продолжая целовать шею, забрался рукой под футболку и принялся с явным наслаждением мять мою грудь.

– Как же я люблю это делать…

К счастью, Фил немного расслабился и его рука уже не так тесно прижималась к моему рту. Я нашла идею, с помощью которой смогу улизнуть из объятий, и сказала:

– Отпусти, я разденусь.

– Давай.

Только он убрал руки, как я рванула прочь с кровати. Не успела я коснуться пола – секунды не хватило спрыгнуть – как Фил поймал меня, крепко обхватив сзади, и повалил обратно на кровать.

– Так и думал, – прошипел он, заламывая мои руки за спину. Лицо уткнулось в подушку – она, как назло, была большой и мягкой. Не любила я такие, и не зря. Даже если сейчас поверну голову, то половина моих слов утонет в ней.

Оставалось брыкаться со всей дури. Я пыталась крутиться во все стороны, выдирать из хватки руки, бить куда-то ногами. А Фил, видимо, от этого только сильнее заводился. Я слышала его задорный смех за спиной. И чувствовала, как он все сильнее наваливается на меня и обездвиживает мое тело.

Окончательно придавив меня к кровати так, что мне стало тяжело дышать и нереально пошевелиться, Фил пробормотал:

– Как же тебя теперь раздеть…

– Вот и не надо меня раздевать, – проговорила я в подушку. Конечно, никто меня не услышал.

Фил просунул руку между мной и кроватью и принялся расстегивать джинсы. Ну и настырный гад! Я снова стала крутиться, мешая ему.

Вместо того чтобы хоть как-то отреагировать на мое сопротивление, он, так и не справившись с молнией, пробрался рукой под джинсы, а заодно и под трусики. Ловкие пальцы скользнули между влажных складочек, касаясь клитора. Это было настолько приятно, что я прекратила сопротивляться, наслаждаясь тем, как его пальцы находят чувствительные места и нежно их массируют.

Все-таки, почему бы и не заняться сексом. Если я не буду сопротивляться, мы быстрее начнем и быстрее закончим, а потом я спокойно поговорю с Филом.

Когда я уже ощущала приближение оргазма, рука Фила остановилась. Он вытащил ее из трусиков и, пока в моей голове прояснялось от дурманящего тумана, успел мои запястья стянуть ремнем за спиной.

– Так мне больше нравится.

Я мгновенно пришла в себя. И стала брыкаться ногами сильнее, чем прежде. Запястья были сдавлены грубой кожей, тем самым мешая мне так же рьяно, как и раньше крутиться. Сделав нечеловеческое усилие, я максимально повернула голову влево, требуя:

– Развяжи и отпусти меня, извращенец гадкий.

– Тебя ждет очень жестокое наказание за плохое поведение. Очень, очень жестокое.

Рывками он стащил с меня джинсы вместе с трусиками и задрал мою футболку аж на лопатки. Черт бы его побрал! Усилить его чувства? Да у этого извращенца нет ничего в голове, кроме похотливых фантазий.

– Жаль, у меня нет второго ремня, – с досадой вздохнул Фил. – Тебя надо хорошенько выпороть.

Мой пульс пропустил удар. А в следующий миг хлесткий шлепок по ягодицам заставил сердце с лихорадочной скоростью погнать кровь по венам. Жар прилил к тому месту, где еще секунду назад была ладонь Фила. Благодаря дару, боль быстро отступала, но злость на насильника стремительно росла во мне.

Где там мой план мести? Сейчас бы им воспользоваться. Но тогда все другие планы пойдут прахом.

Еще один шлепок обжег нежную кожу ягодиц. Эти шлепки меня злили и, как ни странно, одновременно подстегивали во мне возбуждение. Они усиливали желание избавиться от них лишь одним способом – отдаться Филу.

Его пальцы неожиданно скользнули внутрь меня, давая лишь малую толику желанных ощущений. Мои бедра непроизвольно подались назад, когда пальцы покинули мое лоно.

– Ты же сама до одури хочешь. Зачем сопротивляться?..

Сильные руки легли на ягодицы и, крепко стиснув, раздвинули их. Я думала, окончательно потеряю голову, из-за того, что горячее дыхание касается моей промежности, которая пульсировала до боли от желания.

Фил развел в стороны мои ноги, и наконец влажный язык проскользил между моих складочек, вызывая во мне бурю сладостных ощущений. Мои стоны тонули в подушке, всплески удовольствия заполняли тело, пока язык искусными движениями приближал наступление оргазма.

Негодяй словно почувствовал тот момент, когда я вот-вот должна была взмыть к пику наслаждения, и отстранился. Возбуждение настолько подчинило мое тело, что я ощущала легкую вибрацию в коже – это была чувственная дрожь, которая только усилилась с новым шлепком.

Море шлепков, один за другим, обрушились на мои ягодицы. Только Фил остановился, как я почувствовала, кроме боли, приятное покалывание и жар.

– Хочешь получить оргазм?

Неожиданно нежным движением руки Фил погладил обожженную шлепками кожу. Я кивнула, насколько это позволяла сделать подушка. И тогда он приподнял меня за бедра так, что мои ноги согнулись и коленями уперлись в кровать. Тело била крупная дрожь от предвкушения, или от перевозбуждения, я не знала. Я уже совершенно не соображала – голову заволокло густым пьянящим туманом.

Фил истязал меня сладкой мукой. Его пальцы то погружались в меня, то медленно выходили. Я так хотела наполниться до конца, что лишалась рассудка.

В один миг руки крепко ухватились за мои бедра и твердый член резко ворвался в меня. Эйфория захлестнула мое тело долгожданным удовольствием. И продолжила усиливать его. Мощные, быстрые толчки со стремительной скоростью поднимали меня к пику наслаждения.

Но только я собралась улететь на седьмое небо блаженства, как Фил вышел из меня и быстро освободил мои запястья от ремня. Обескураженная, я переводила дыхание, слушая громкий стук собственного сердца.

Фил с легкостью перевернул меня на спину, стащил мою футболку и снял лифчик. Те несколько секунд, что я наблюдала за его движениями, чувствовала приятнейшее тепло, разливающееся в груди. Странно, это тепло было одновременно похоже и на сладкую истому, и на пение души, и на неудержимое желание обнять Фила, прижимая его к сердцу.

Полностью раздев меня, он завел мои руки за голову и сжал запястья. Голубые глаза, полные огня и вожделения, встретились с моими, и мое сердце едва не разорвалось от переполняющих его чувств.

Твердый как камень член снова ворвался в меня, и Фил поспешил закрыть мой рот поцелуем. В тот же миг я поняла, как соскучилась по его губам. Я готова была смаковать, наслаждаться ими вечно.

Но когда мое тело сотряслось в сокрушительном оргазме, я запрокинула голову, не в силах сдержать громкий стон. Фил разрядился следом за мной, и его стон зазвучал в унисон с моим.

Оргазм был настолько сильным, что мне показалось, будто я выпала из реальности. Мне стало так хорошо, как никогда прежде. Не было ни сил, ни желания заставить себя пошевелить даже пальцем. Да и это не нужно это было. Скатившись с меня и повернувшись на бок, Фил сгреб меня в объятья. Выползать из них тем более не хотелось, а хотелось наоборот – растворяться в них как можно дольше.

Неизвестно сколько времени спустя ко мне докричался разум. Фил удовлетворен, в хорошем настроении – отличный повод с ним поговорить. Я отстранилась от него и облокотилась о подушку. Его веки были плотно сомкнуты. Уснул?

– Просыпайся, – нежным голосом произнесла я и легонько потрепала его за плечо. Ноль реакции.

Мой взгляд поднялся к окну – на горизонте только серело небо. С облегчением я вздохнула. Еще время есть. Но все-таки лучше поговорить пораньше, поэтому я продолжила будить Фила.

Его рука и нога, которые лежали на мне, казались невероятно тяжелыми. Явно спит как убитый.

Устав от тщетных попыток его разбудить, я скользнула взглядом по его обнаженному телу. И замерла на огромном рваном шраме, который изуродовал верхнюю часть бедра Фила.

Воспоминания мгновенно пробудились перед внутренним взором. Страх ледяными тисками сковал мое тело.

Я уже не разбирала, куда иду. Тропинка потерялась в темноте, слезы полупрозрачной пеленой застелили взор. В голове крутилась лишь одна мысль: как он мог меня бросить после того, как я ему искренне призналась в чувствах? Неужели он никогда меня хоть чуть-чуть не любил?

Джек где-то потерялся. Семенил же рядом несколько минут назад. Наверно, снова помчался за кошкой.

Мои ноги остановились. Не было сил больше идти. Я никуда не денусь от боли, как бы далеко ни шла.

Чужой грубый голос заставил мое тело похолодеть с головы до пят:

– Молча, без шума отдавай сумочку и телефон. Тогда не пострадаешь.

Со своим плохим зрением я не сразу разобрала мужской силуэт передо мной. Но сверкнувшее лезвие ножа увидела четко. Перепуганная до смерти, я оцепенела.

Не дождавшись от меня реакции, парень вырвал из моей руки сумочку. Но только схватил за краешек телефон, что торчал из моего кармана, как Джек выскочил из ниоткуда и бросился на парня. Он успел спасти руку, но пес все равно вцепился зубами в его бедро.

Крик от чудовищной боли разорвал тишину. Я тоже заорала, с ужасом наблюдая, как парень машет ножом, пытаясь попасть в моего пса.

– Джек, фу! – скомандовала я, и пес сразу же отпустил бедро вора. Он несколько секунд постоял, зажимая ладонью рану, а после убежал прочь, сильно хромая на правую ногу.

Я не сразу заметила, но он ранил моего пса. Джек, наверно, тоже не заметил раны. Только когда мы начали искать тропинку, я увидела, что он постоянно отстает.

Потеря денег и телефона для меня не была ничем страшным. Но Джек… Заливаясь слезами, я всю дорогу домой тащила на руках раненого пса.

Мой взгляд не отрывался от шрама на ноге Фила. Совпадение? А если нет?

Десять лет прошло. Вора так и не нашли, а отец сразу же купил мне телефон и дал денег на новую сумочку. Джек выжил, но недавно умер от старости. Казалось бы, тот случай остался в далеком прошлом. Только боязнь темноты преследует меня до сих пор.

Страх по-прежнему держал в тисках мое тело. Желание выбраться из объятий Фила было настолько сильным, что я наконец-то пошевелилась. Сбросила с себя его руку и ногу. И, не обращая внимания на его сонное мычание, слезла с кровати.

– Ты куда?

Не знаю почему, но от его вопроса, заданного ленивым голосом, я разозлилась. Кровь вмиг вскипела в жилах.

– Откуда у тебя шрам? – слишком резким тоном спросила я.

У Фила неожиданно быстро расширились глаза. Он подскочил в кровати.

– Я сейчас все объясню.

Мужчины так говорят, когда одновременно признают свою вину и собираются на скорую руку придумать сладкую ложь, которая их оправдает. Мне она не нужна. И так все понятно.

Невыносимо хотелось уйти куда-то. Входная дверь в комнату наверняка оставалась закрытой. Спрятаться в ванной? А толку?

Пока я утопала в размышлениях, Фил нарисовался передо мной, преграждая собой путь в ванную. Калейдоскоп эмоций разрывал мое бедное сердечко. Ненависть, уснувшая когда-то во мне, теперь пробуждалась. Напротив меня вор – человек, подорвавший своим преступлением мою размеренную жизнь. Я сотни, тысячи раз вспоминала тот злополучный вечер и представляла, как бы могла поступить по-другому. И с каждым таким разом я все больше ненавидела мерзавца, из-за которого темнота стала моим врагом.

Вместе с тем я чувствовала непреодолимое влечение к Филу. У меня не укладывалось в голове то, как я могла увлечься человеком, сделавшим меня однажды безмерно несчастной. Неужели мое чутье, моя интуиция ничего не поняли?

– Да, это я тогда тебя ограбил. Но тот раз был первым и последним.

– Ну конечно…

Я развернулась и, оглядев комнату, решила уйти к окну. Первый и последний? Фил меня считает настолько глупой, что я могу поверить в такую дешевую ложь?

– Я не вор! – выкрикнул он. – Мне тогда позарез нужны были деньги! И, вообще-то, я тебе потом пытался вернуть все, что забрал…

Саркастический смешок вырвался из моей груди. Дешевая, смешная ложь.

– Это уже слишком, Феликс. Обычно ты лучше врешь.

Теперь разозлилась не я одна. Фил подлетел ко мне, словно коршун, грубо развернул к себе и вперился в глаза суровым взглядом. Не собираясь его слушать, я попыталась сбросить его руки, которые уже крепко меня обняли.

– Отпусти меня. – Мой голос, как назло, звучал не уверенно, а как-то умоляюще.

– Не отпущу. Потому что хочу, чтобы ты меня услышала.

Сложно было не обращать внимания на то, как моему телу нравится прижиматься к Филу. Мы стояли полностью обнаженные. Его запах и его тепло окутывали меня словно дурманом. Я притихла, перестала сопротивляться. А Фил заговорил:

– Когда-то у меня была тяжелая жизнь, я рос без отца, а мать днями не просыхала. Я с четырнадцати работал, чтобы хоть как-то ее и себя обеспечить. Но она часто пропивала заработанные мной деньги…

– И ты начал грабить. Хороший выход.

– Не перебивай меня, – приказал Фил. – Друг предлагал бросить мать и жить у него. Однажды я так и сделал. Но на следующий день, когда шел на работу, увидел ее, просящую милостыню у перехода. Я не мог допустить, чтобы моя мать, какой бы она ни была, так унижалась. Через несколько дней мне пришлось вернуться. В доме почти ничего не осталось – она успела все продать за те дни, пока меня не было. Тогда я залез в долги, чтобы хоть немного привести дом в порядок. Но благодарности от нее не услышал. Наши отношения испортились еще сильнее. Она выгоняла меня из дома, но я больше не мог уйти. Лечиться от алкоголизма она не хотела, к ней невозможно было достучаться. У меня уже тоже нервы сдавали. Я запирал ее дома, запретил ее дружкам к ней приходить. Но не мог сидеть с ней постоянно – надо было работать. Однажды я вернулся со смены и увидел взломанную дверь. Неделю я мать не мог найти. Потом мне позвонили из больницы. Воспаление легких, цирроз печени и еще много чего. Срочно нужны были деньги. А я и так был должен всем друзьям, многие к тому времени уже отвернулись от меня. И тогда мы с тобой встретились.

Он умолк. А я не могла найти слов. Хоть, я знала, Фил старался говорить отрешенно, но его голос все больше дрожал. Теперь у меня язык не поворачивался сказать, что он лжет.

– Из-за укуса твоего пса мне пришлось бросить работу. Нога долго заживала, и физически работать я дальше не мог. Мать из больницы домой не вернулась. Я продал квартиру и купил машину. За полгода работы таксистом немного поднялся и решил вернуть тебе все, что украл. Деньгами, конечно, ведь телефон и сумочку я сплавил в тот же вечер, что и украл их. Но к тебе невозможно было подступиться. Ты приезжала в школу на машине с личным водителем, потом ехала на курсы, возвращалась домой опять же с водителем. С псом ты больше не гуляла. Ты даже в магазин сама не выходила, на шопинг ездила с матерью. А я хотел отдать тебе все лично. Тогда у меня появилась идея устроиться к твоему отцу водителем. Я даже какое-то время возил тебя в школу. Не помнишь?

По утрам, садясь в машину, я открывала учебник, чтобы подготовиться к уроку. Никогда особо не обращала внимания на водителя, который меня вез.

– Не помню.

– А помнишь, когда я решил тебе подарить кое-что, ты забрала подарок, но заявила, чтобы я даже не рассчитывал на симпатию с твоей стороны, ведь тебе нравятся только брюнеты с черными как ночь глазами?

– Так и сказала? – спросила я, подняв взгляд на Фила.

– Слово в слово. – Его губы растянула искренняя улыбка, от которой нежное тепло объяло мое сердце. Я опустила глаза, понимая, что попадаю в ловушку. Чувства – всегда ловушка. Чем они сильнее, тем крепче она сковывает.

– А что было потом?

– Авария. Я отвозил партнера твоего отца домой. На светофоре у едущего за нами грузовика отказали тормоза, и он в нас врезался. Я уже очнулся в больнице. Мой пассажир скончался на месте, а я чудом выжил. Как оказалось позже, у того мужчины был дар, который после его смерти перешел ко мне. Тот партнер был не последним человеком в Апексориуме, поэтому горожане быстро нашли того, кому перелетел дар. Без моего согласия, меня забрали в Апексориум. Так что, Илона, ты отчасти виновна в том, кем я сейчас стал.

– Почему это? – Возмутившись, я отстранилась от Фила настолько, насколько позволяли его крепкие объятия. На его губах по-прежнему играла улыбка. Шутит, гад.

– Потому что не устройся работать водителем к твоему отцу, я бы не попал в ту аварию и не получил дар.

– Нет. Всему виной твое желание отдать обратно украденное. Будь ты обычным вором…

Звук ключа, повернувшегося в замке, заставил нас на миг замереть. За ним последовал вежливый стук, после которого мы с Филом бросились к вещам и принялись спешно одеваться.

– Проходите, – сказал Фил, застегнув ремень. В тот же миг я уже стояла в джинсах и натягивала футболку.

Та самая девушка, что вчера привозила нам ужин, вошла в комнату, понурив голову.

– Император отдал приказ собираться и через десять минут быть на взлетной полосе. Мы вылетаем в Апексориум.