Текст книги "Роковая фантазия (СИ)"

Автор книги: Нари Орлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Ответь на мой вопрос! Куда ты едешь?

– Забираю тебя с собой в Апексориум.

Сказанные Филом слова испугали меня гораздо сильнее возможности разбиться. Нет, только не к горожанам – этим деспотам и извергам. Лучше уже на тот свет.

Недолго думая, я потянулась к Филу и, ухватившись за руль, дернула его вправо. Машина резко вильнула в сторону, но Фил успел ее выровнять до того, как она влетела бы в ближайшее дерево.

– Ты что, сдурела?!

– Разворачивайся к лагерю! – выкрикнула я, не собираясь отпускать руль. – Или мы разобьемся.

– Лагерь сгорел! Тебе нечего туда возвращаться!

Глава 23

Не верю. Лагерь за последние две недели успел стать для меня вторым домом – домом, который я полюбила сильнее, чем родительский. А мои соседи, знакомые, друзья? Нет, я не хочу верить в то, что их больше нет.

Я сразу вспомнила нежную улыбку Лео, с которой он вчера дарил мне сережки. Руки потянулись к ушам, и я с облегчением обнаружила, что сережки на месте. Вчера они показались мне слишком дешевыми, но сейчас я понимала, что два золотых гвоздика в ушах – это самое дорогое, что у меня теперь есть.

Слезы катились по щекам. Я молча смотрела на дорогу перед собой, чувствуя, как в душе разверзается огромная дыра. Мне хотелось лишь одного: увидеть сгоревший лагерь и умереть от разрыва сердца или увидеть неповрежденный лагерь и задушить Фила голыми руками.

Машина съехала на обочину и остановилась. Мне было все равно зачем.

– Прекрати плакать.

– Отвези меня в лагерь, – слабым голосом произнесла я. – Там может понадобиться моя помощь.

– Я тебе сказал, что он сгорел! Полностью! От него ничего не осталось!

Я повернула голову к Филу и выпалила, надрывая голос:

– Ты с такой уверенностью говоришь потому, что сам его поджег?! Да?! И дождался, пока все внутри погибнут?!

– Я не убийца!

– Все вы, горожане, убийцы, подонки и мрази. Я не поеду с тобой в Апексориум. Пусть меня лучше поймают охотники. – С этими словами я открыла дверцу машины и, спрыгнув на землю, быстро пошла вдоль дороги.

Ясное небо осталось позади. В вышине собирались свинцовые мрачные тучи, предвещая долгий ливень. Воздух был настолько пыльным и тяжелым, что я даже дышала с трудом, не говоря уже о том, как мне сложно было идти вперед. Новость о сгоревшем лагере выжала из меня все силы.

За спиной послышались быстрые шаги, и в следующий миг Фил остановил меня за руку и развернул к себе. Его голубые глаза были такими же мрачными, как и небо над головой.

– Я тебе жизнь спас. И твоей подруге тоже. Сегодняшней ночью я видел, что ты должна была погибнуть от пожара.

– Почему же ты не спас весь лагерь?! Почему никому ничего не сказал, а просто смылся?!

Тяжелый вздох вырвался из груди Фила.

– Я не мог спасти ВСЕХ! Моей задачей было просто смыться, как ты выразилась, и оставить всех погибать. Для тебя я сделал исключение. Будь благодарна за это.

– По-твоему, потерять близких людей и жить в Апексориуме лучше смерти? Ты ошибаешься.

– В Апексориуме не так плохо, как об этом говорят в лагерях. Вы нас считаете манипуляторами и деспотами, мы вас считаем бездельниками и бродягами. Ни то, ни это не правда…

Фил принялся расписывать все прелести Апексориума, точно продавец, который хочет впарить ненужную мне чушь. Да пусть там будет хоть рай на земле. Любой город, любое место, кроме лагеря, для меня будет адом.

– Почему ты решил сделать мне такую услугу – спасти жизнь? – перебила я бесконечный рассказ Фила о любимом Апексориуме.

– Неважно.

Я уже собиралась вылить на Фила все свое возмущение из-за его односложного ответа, как в его кармане заиграла мелодия. Негодяй торопливо достал смартфон и поднял трубку.

– Да, я через пять минут буду. – После ответа собеседника, брови Фила нахмурились, губы сжались в тонкую линию. – Пришлось немного задержаться… Нет, все в порядке. Расскажу на месте.

Только он нажал на отбой, как крепко сжал мою руку и потащил за собой к машине.

– Езжай туда, куда тебе нужно, а меня оставь здесь! – кричала я, пытаясь вырваться. Фил резко остановился, так что я едва не налетела на него. Грозный взгляд, в котором только молнии не вспыхивали, вперился в меня. По моему телу вмиг пронеслась леденящая дрожь.

– Илона, ты глупая или прикидываешься? Ты слишком много знаешь, чтобы я отпустил тебя просто так. Поэтому ты или умрешь, или поедешь со мной.

– Ты ведь не убийца… Ты солгал?

– Я тебя убивать не буду. Это сделает киллер. Поверь, он быстро тебя найдет, как бы ты ни пряталась.

Отведя взгляд, я не стала говорить о том, что тот, кто отдает приказ киллеру кого-то убить, тоже является убийцей. Рука Фила до сих пор держала мою. Я задумалась: сколько он отдал приказов кого-то убить, чтобы не запачкать свои руки?

– Кто ты на самом деле? Простой шпион? Зачем тебя прислали в лагерь?

– Я не простой шпион. Я правая рука Императора Апексориума. Выполняю его личные поручения.

– Серьезно? – Ошарашенная, я подняла на Фила широко раскрытые глаза. Сомнений нет – его лицо было предельно серьезным. Но зачем сам Император отправлял в наш лагерь не кого иного, а своего личного помощника?

– Зачем мне лгать? Если не веришь, то по приезде в Апексориум во всем лично убедишься.

– И какое поручение тебе дали?

– Секретное, – улыбнулся Фил. – Поехали.

Хоть он фактически не оставил мне выбора, я села обратно в машину не потому, что согласилась ехать в Апексориум. Истериками и попытками сбежать я ничего не добьюсь. Нужно поступать хитрее.

И обязательно узнать, какое поручение дал Император Филу.

Был ведь еще один шпион! Если я приеду в Апексориум, то наверняка узнаю, кто из лагеря был сообщником Фила. Но стоит ли эта информация того, чтобы туда ехать?..

Машина вновь помчалась по трассе. Хотелось верить в то, что лагерь не сгорел, или хотя бы в то, что жители успели эвакуироваться. Ведь это будний день, многие сейчас на работах в городе и даже не подозревают о том, что их дом сгорел. Но лагерь можно построить новый. Жизнь нельзя вернуть.

А что, если Фил просто решил меня с собой забрать, солгав по поводу пожара? Как это мило. Выходит, я ему настолько небезразлична, что он не сможет без меня жить. Но потом обещает послать за мной киллера. Блефует? Проверять, насколько его угрозы опасны, не очень-то хочется.

Фил свернул с трассы на примыкающую к ней проселочную дорогу. Широкие кроны деревьев укрыли машину от скудного света, проступающего через толщу облаков, и мы ехали почти в полумраке, пока слева не показалась еще одна дорожка, ведущая к лесной лужайке.

На ней уже стоял знакомый мне черный джип Фила, а рядом, опершись спиной о дверцу, курил мужчина, пол-лица которого скрывала кепка.

Мне не нужно было видеть все лицо, чтобы узнать его. Достаточно лишь присмотреться к губам – о них еще неделю назад я мечтала дни напролет.

– Выходим, – сказал Фил, остановив рядом с джипом машину.

Мой взгляд застыл на козырьке кепки мужчины. Как же я хочу ошибиться!

– Выходи скорее!

Подгоняемая Филом, я выскочила из машины и сделала шаг к мужчине. Он докурил сигарету и наконец-то подал голос, чем разбил все надежды.

– Зачем ты ее с собой взял? Она в первую очередь должна была сгореть в лагере, – сказал Евграф.

Я не узнавала бездушный голос наставника. И слова, произнесенные им, шипами врезались в сердце.

– Она поедет с нами, – ответил Фил, закрыв машину.

– Тебе девок в Апексориуме мало? Они за тобой табунами бегают, а ты решил привезти с собой бродягу?

Складывалось такое впечатление, будто разговор шел не обо мне, а о беспородной собачонке, которую жестокий отец запрещает сыну брать в дом.

– Подбирай выражения, – огрызнулся Фил.

– Что в ней такого? – Евграф наконец приподнял козырек и провел по мне оценивающим взглядом. – Неужели я зря поделился с тобой? Надо было сны тоже себе оставить. А ты в курсе, что она все время на меня смотрела, как завороженная?

Меня уже тошнило от воспоминаний о том, как я мечтала о Евграфе.

– Вам показалось, – процедила я сквозь зубы.

– Смотри, еще и с характером.

– Себастьян, прекрати ее оскорблять!

Конечно, Евграфа звали по-другому. Он не преподает ни в каком университете и никогда подобным не занимался. Если окажется, что он является профессиональным актером, я, не сомневаясь ни на секунду, поверю.

– Расслабься. Я просто шучу. Но ты должен был понять, что мне как минимум неприятно будет видеть девушку, которая испортила мои планы.

Я испортила планы? Не уверена, стоит ли этому радоваться, ведь Себастьян, говоря эти слова, глядел на меня с холодной ненавистью и презрением.

– Куда ты ее денешь в Апексориуме? – продолжил он. – Она знает слишком много секретной информации, чтобы ее можно было отдать в Школу Искусств Изображения Реальности. А неучи в моем городе жить не должны.

– Я пока думаю, что выбрать: переписать ей воспоминания или держать в клетке и выпускать только по надобности.

– Лучше и то и другое.

Казалось, меня уже ничего не сможет удивить. Но Фил собрался привезти меня в Апексориум в качестве своей сексуальной рабыни?! Лучше бы я действительно погибла в пожаре.

Я думала, что в Филе все-таки есть хоть капля человечности. Как же я ошибалась. От разочарования к глазам подступили предательские слезы, а сердце металось в агонии – чувства, существование которых я не признавала, умирали мучительной смертью.

Издалека донесся раскат грома. Себастьян поднял глаза к небу и изрек:

– Пора ехать.

– Карета уже заказана?

– В Апексориум мы вернемся завтра. А сегодня нужно замести все следы. – Перед тем как сесть за руль джипа, Себастьян бросил в меня колкий и опасный взгляд. Похоже, он до сих пор не был согласен с решением Фила взять меня с собой.

Я была с ним солидарна. Одно дело жить в ненавистном обществе, другое дело – быть рабыней, да еще и с вымышленными воспоминаниями. Мне безумно хотелось сорваться с места и бежать куда глаза глядят. Но я даже не сомневаюсь, что меня поймают раньше, чем я успею спрятаться.

Фил крепкой хваткой взял меня под локоть и потащил к джипу. Прикосновение его руки обжигало больнее раскаленного железа. На время потухшее желание отомстить своему насильнику вспыхнуло с новой силой.

В автомобиле меня оставили одну на заднем сидении. Себастьян сел за руль, Фил устроился рядом с ним. Когда машина тронулась с места и покатилась по дороге, я откинулась на спинку кресла. Как бы ни пыталась хоть немного расслабиться – ничего не получалось. Казалось, каждая мышца в моем теле была напряжена, сохраняя готовность в любой миг начать работать на износ.

Вот только в моей силе сейчас нет смысла. Мне физически не победить двух мужчин с мощными дарами. Я надеялась лишь на то, что мне придет в голову идея, как хитростью их обмануть.

– Нужно заскочить в магазин одежды, – сказал Фил, когда джип выехал на трассу.

– Ты ее еще не переодел?

– Не успел.

– Зачем меня переодевать?

Наши с Себастьяном глаза встретились в зеркале заднего вида.

– Чем тише и покорнее ты себя ведешь, тем больше шансов, что будешь жить.

– Не запугивай ее.

– Мик, заткнись уже. Или я вас обоих пристрелю.

После угрозы, произнесенной железным тоном, в машине повисла тишина. Если Фил говорил правду о том, что он не убийца, то пойманного горожанина точно убил Себастьян. И лагерь наверняка он поджег. Не могло же здание, грамотно спроектированное и построенное на совесть, загореться само!

От понимания того, что находилась на одном квадратном метре с безжалостным убийцей, я еще больше сжалась, чувствуя себя слабой и беззащитной. Хотелось забиться в угол и, рыдая, звать Лео на помощь. Но я усиленно душила в себе это желание. Он все равно меня не услышит. Он слишком далеко. Единственное, о чем я себе позволяла мечтать – это как-нибудь узнать, что он выжил.

Скоро мы заехали в небольшой городок, где Себастьян остановил джип у магазина одежды. Ясное дело, меня брать с собой никто не собирался, и Фил сам пошел в него. Я осталась с Себастьяном наедине. Было желание задать ему кучу вопросов, но я боялась открыть рот. Лучше сидеть молча и думать над планом о мести и побеге.

– Илона, любой твой неверный шаг отразится не только на твоей жизни, но и на жизни твоих родителей. Мой тебе совет – смирись с судьбой. И щедро благодари Мика за то, что он не бросил тебя погибать в пожаре. Будь послушной и хорошей девочкой.

Суровый голос Себастьяна жестоко разрушал мою уверенность в себе. Без поддержки было невероятно сложно верить в себя, но сдаваться я не собиралась.

– Уже смирилась, – пробормотала я, подыгрывая Себастьяну.

– Конечно, – хмыкнул он. – Говоришь одно, а в голове строишь глобальные планы. Если ты такая беспечная, то подумай хотя бы о жизни родителей. Будешь себя плохо вести – они точно пострадают. Убивать их не будут. Смерть – это избавление. Те, кто играют против меня, в итоге умоляют о ней. Для них смерть становится спасением и счастьем.

Вот только родителей моих трогать не надо. Я пронзила затылок Себастьяна убийственным взглядом. Ну и мерзавец! Как только такую скотину земля носит?! Фил, или, как оказалось, Мик, по сравнению с ним ангел чистой воды.

К счастью, он недолго пропадал в магазине. И, видимо, не очень задумывался над тем, что купить. Вернувшись, Фил закинул ко мне на заднее сидение пакет с одеждой и обувью и сел на переднее кресло. Пока мужчины решали, куда дальше ехать, я заглянула в пакет: серая футболка, джинсы, кроссовки и даже белое нижнее белье.

– Не трожь! – гаркнул Фил так, что я отпрянула от пакета. – Подожди, пока приедем.

Зачем мне переодеваться, я не понимала. Как и не понимала того, почему нельзя это было сделать в каком-нибудь туалете кафешки или на крайний случай здесь, на заднем сидении. Они боятся меня отпускать от себя дальше вытянутой руки? Неужели думают, что я могу сбежать? А я сама в это с трудом верю.

Когда мы, выехав из города, свернули с трассы на примыкающую к ней грунтовую дорогу и через минут пять остановились на берегу реки, меня пробрало мелкой дрожью плохое предчувствие.

Накрапывал дождь. О лобовое окно разбилось несколько капель. Ясное дело, в такую непогоду на берегу реки не было ни души.

– Выходи и забирай пакет, – приказал Фил.

– Сними с нее все.

– Знаю.

Только я ступила на песочный берег, как он подхватил меня под руку и потащил к кромке воды. Перепуганная до полусмерти, я семенила за ним небольшими шагами, чувствуя, как балетки быстро наполняются песком.

– Зачем к воде?! – выпалила я, когда мы остановились.

– Раздевайся.

– Что?

– Скорее! Либо мы промокнем под дождем.

Будто в подтверждение его слов, порыв ветра всколыхнул мои волосы, бросив в лицо несколько капель дождя.

– Почему я не могла переодеться в другом месте? Почему здесь? Я не хочу, чтобы меня кто-то видел… – Мои глаза забегали по сторонам в поиске того, кто мог бы за нами подсматривать. Никого не было. Только Себастьян, оставшись за рулем, не сводил с нас пристального взгляда.

– Мне нужно осмотреть твое тело и убедиться в том, что на тебе нет жучка. Раздевайся, или мне придется раздеть тебя самому.

Невольно во мне стрелой взметнулось возбуждение, за которое я готова была себя наказать по полной программе. Перед внутренним взором всплыло воспоминание о том, как Фил заставлял меня расстегнуть блузку. Благо, сейчас на мне не было одежды, которая застегивалась бы на множество пуговиц.

– Нет на мне никаких жучков!

– Кто знает, – сказал Фил и протянул руки ко мне.

Я мигом отступила на шаг, говоря:

– Не надо. Я сама.

– Тогда снимай все и бросай одежду на песок.

Дрожащими руками я стащила с себя топ и, сбросив балетки, сняла джинсы. От испытующего взгляда Себастьяна, который явно с любопытством наблюдал за бесплатным стриптизом, во мне зарождалась буря. Злость принялась кипятить кровь, но блок на даре держался крепко. Моя кожа не стала краснеть, а голову не захватило желание надрать задницу всем и каждому.

– Белье тоже снимай.

– Это издевательство!

– Не испытывай мое терпение на прочность!

Ладно. Чем быстрее разденусь, тем скорее оденусь. А за такое скотское отношение ко мне я позже отомщу.

Будто совсем не летний, холодный ветер пронесся по коже, чем пробудил на ней мурашки. Стиснув от негодования зубы, я быстро сняла лифчик и трусики, бросила их на джинсы и протянула руку к пакету с вещами. Фил резко отвел его в сторону.

Я обхватила себя руками, в недоумении взирая на негодяя, который внимательным взглядом изучал каждый сантиметр моего тела. Фил обошел меня по кругу и, вновь появившись передо мной, приподнял рукой мои локоны возле уха.

Серьги. Пусть только не заставляет их снимать.

– Одевайся.

Что-то непривычное мелькнуло во взгляде Фила, когда он отошел от меня. То ли отчаянье, то ли безысходность. Странно, почему он ничего не сказал о сережках?

Думать над ответом на этот вопрос было некогда – Фил протянул мне раскрытый пакет, и я принялась спешно одеваться. Одежда оказалась великовата, но кроссовки, к счастью, пришлись впору.

Старую одежду Фил облил бензином и поджег, пока я вновь сидела один на один с Себастьяном в джипе.

– Сделай так, чтобы он разочаровался в тебе и разлюбил.

– Что? – Из моей груди вырвался нервный смешок. – Не думаю, что у него ко мне есть настолько сильные чувства.

– Я тебе отдал приказ. Не стоит меня заставлять напоминать тебе о том, что будет за непослушание.

– Да кто вы такой, чтобы отдавать подобные приказы?! – не сдержалась я. Себастьян повернулся ко мне лицом и пригвоздил к креслу грозным взглядом.

– Тот, кто имеет право отдать подобный приказ любому ресемитору в мире.

Глава 24

Ни времени, ни смелости не хватило задать вопрос: «Чем же Вам, Ваше Императорское Величество, не угодил наш лагерь, что Вы лично соизволили его посетить?» На земле тысячи лагерей, но почему же именно нашему, триста семнадцатому, так несказанно повезло – быть сожженным самим Императором Апексориума?

К тому же разве он этим не нарушил перемирие? Конечно, нарушил. Но кто это докажет? Об этом знаю я и Фил – единственные свидетели. В один миг мне стало страшно за жизнь Фила тоже.

Только странно: как Император Апексориума смог выдавать себя за простого человека, за обычного преподавателя?

Ответ не заставил себя долго ждать. Когда мы, снова сменив машину, подъехали к загородному дому, который скрывался от любопытных глаз толщей леса и высоченным каменным забором, к нам навстречу выбежала девушка. Только Себастьян вышел из автомобиля, она поклонилась и сообщила ему:

– Пластический хирург уже ждет вас.

Черты Евграфа всегда мне казались идеальными. И не зря. Наверно, Себастьян каким-то образом прознал, что в 317-й лагерь собираются переводить преподавателя, сделал пластическую операцию и в подходящий момент подменил Евграфа. С ума сойти! Какая же причина заставила его подобное провернуть? Как же я хотела об этом узнать. Но для начала спросила:

– Где настоящий Евграф?

– Уже догадалась? – улыбнулся Фил. – Его похитили и отвезли в Апексориум. Можешь не волноваться, с ним все в порядке, ведь он ни о чем не знает. Пройдет курсы и, скорее всего, будет преподавать в Школе Искусств Изображения Реальности.

Пока Фил говорил, я искоса наблюдала за Себастьяном. Еще по пути сюда, когда мы пересаживались из джипа в седан, я заметила, что Император вынес с собой серую коробку, размером с книгу. И сейчас, прижимая ее к себе, он пошел к дому. Интересно, что в ней?

– Ты не голодна?

– С чего внезапно такая забота? Боишься, чтобы я раньше времени коньки не откинула?

– Прекрати огрызаться. Я на твоей стороне.

– Ну как же, – фыркнула я.

– Пошли в дом.

Хоть по пути сюда мы умчались от дождя, он в конце концов нас догнал. К крыльцу мы с Филом бежали, спасаясь от надвигающейся стены ливня.

В прихожей нас встретила та же самая девушка, что кланялась Императору, когда мы только подъехали. Она провела нас по длинному коридору, освещаемому лишь одинокими канделябрами. Что снаружи, что внутри дом выглядел очень старым. Как же я удивилась, когда за Филом переступила порог комнаты, в которую нас пригласила девушка.

Обстановка была современной. Меня словно машиной времени перебросило из коридора девятнадцатого века в комнату двадцать первого. Кондиционер, стол с ноутбуком, плазма на полстены. Лишь балдахин над огромной кроватью вносил оттенок старины.

– Через сколько вам подать ужин? – спросила девушка.

– Через десять минут, – ответил Фил, и она тихо покинула комнату, закрыв за собой дверь.

– Только не говори, что мы будем здесь спать вместе.

– Ты против?

Фил близко подошел ко мне. Настолько близко, что в моей груди принялось разливаться незнакомое щемящее чувство. Я ощутила резкое желание податься вперед и уткнуться носом в его грудь. Пусть бы он крепко меня обнял и согрел своим теплом.

– Не горю желанием с тобой спать, – заявила я, отведя взгляд в сторону.

– Прийдется.

– Думаю, этот дом достаточно большой, чтобы в нем нашлась комната для меня.

– Для твоей же безопасности желательно не отходить от меня ни на шаг.

Ну и ну! Как же я сбегу, если буду постоянно находиться рядом с Филом? По дороге сюда я планировала в любой удобный момент ускользнуть и дать деру. И что теперь? Остался вариант подождать, пока Фил уснет, и тогда уже выбраться из постели.

Единственное, что останавливало меня от побега, это желание отомстить и узнать ответы на вопросы, которые постоянно вертятся в моей голове.

– Как тебя теперь называть? Мик? – задала я один из них. – Это сокращенное от какого имени? Микки?

– Микель. Когда ты станешь горожанкой, то тебе тоже придется выбрать себе другое имя.

– Зачем рабыне имя?

Фил внезапно взял меня за плечи и с силой их стиснул. А после прошептал:

– Пропускай мимо ушей те слова, которые я говорю при Себастьяне. Не собираюсь я делать тебя рабыней. И в клетку сажать не буду.

– А кем я тогда буду? Я ведь слишком много знаю, чтобы жить среди горожан. Еще расскажу кому-то, чем занимается на досуге Император и его помощник.

– Прекрати себя уже так вести. Я взял тебя с собой не для того, чтобы ты заменяла мне домашнее животное.

– А для чего?

Видимо, дождаться ответа мне было не суждено. Фил пристально смотрел мне в глаза, его губы были плотно сомкнуты. Я вспомнила приказ Себастьяна, сказанный серьезным голосом, несмотря на мой смешок. «Не думаю, что у него ко мне есть настолько сильные чувства», – произнесла тогда я. Но Себастьян наверняка знает лучше.

Это он приказал Богдану изнасиловать меня. Фил помчался меня спасать, несмотря на то что этим нарушил план Императора. В тот же день Фил пропал куда-то, а Евграф был зол на меня, как никогда, и издевался, требуя рассказать о том, как я раскрыла дар.

И вновь. Фил спас меня от пожара, несмотря на то что Себастьян явно хотел в лагере сжечь всех. Особенно меня.

Наконец я услышала:

– Будешь моей домработницей. У тебя хорошо получается мыть фрукты и убирать посуду.

Все мое приподнятое настроение мгновенно рухнуло вниз. Ну не гад, а? На его губах заиграла улыбка, а когда мой взгляд стал убийственным, она растянулась еще шире. Не знаю, почему, но в этот момент лицо Фила показалось мне настолько привлекательным, что я не могла отвести взгляд и продолжала любоваться его голубыми глазами, веснушками и искренней улыбкой.

Вежливый стук в дверь отвлек нас. Приехал ужин на специальном столике на колесах, словно в отеле. Девушка быстро ретировалась, оставив ужин на столе.

Мы с Филом подошли к тарелкам и, одновременно подняв крышки, обнаружили несколько кусочков сырного пирога, а из носика фарфорового чайника к нам донесся ягодный аромат.

Снова вспомнился приказ Императора: сделать так, чтобы Фил разочаровался во мне. Наверняка Микель благородных кровей, любит чистоту и порядок, ненавидит крошки в постели и ест только за столом, с салфеткой на коленях. Поэтому я предложила съесть пирог в постели. На что получила согласие. Фил оказался очень даже за.

Ваше Императорское Величество, если что, я сделала все возможное.

Мы забрались с тарелками прямо на застеленную постель, включили телевизор и нашли какую-то романтическую комедию. Немного смеха, вкусная еда и тепло человека, от которого постоянно в душе творится что-то неладное, будто возвратили меня к жизни и придали уверенности. Не собираюсь я выполнять дурацкий приказ Императора. Пока на экране одни сцены сменяли другие, я немного отстранилась от истории и задумалась о плане. Я могла бы подговорить Фила сбежать вместе со мной. Но в таком случае, даже не сомневаюсь, Себастьян очень разозлится. Он не отпустит просто так своего помощника.

Если я сбегу сама, то больше не увижу Фила. Грусть затопила меня горькой волной. Как так получилось, что этот человек настолько крепко встрял в мою жизнь, что я теперь без него ее не представляю?

Я бросила взгляд на вторую половину кровати: Фил уже мирно спал. Какая-то неведомая сила потянула меня к нему. Хотелось прижаться к его сильному телу, как тогда на выходных, когда мы ночевали в доме родителей.

Да что за напасть! Мне нужно думать о плане побега. И еще я мстить собиралась. Но вот незадача. Мне проще придумать сто поз, в которых я бы обняла Фила, чем хоть один способ, чтобы ему отомстить.

Убрав тарелки, я на цыпочках подошла к двери и потянула за ручку. Закрыто. Нас заперли. Единственное окно в комнате было заварено с улицы решеткой. Мой план выбраться среди ночи из дома потерпел крах. Негодуя и проклиная предусмотрительного Императора, я вернулась в постель. Фил мило посапывал рядом.

В конце концов я не сдержалась. Позволила себе маленькую слабость. Прижалась к нему и, наслаждаясь его теплом и запахом, совсем скоро погрузилась в сон.

Мое подсознание, как назло, нарисовало сгоревший лагерь. Дом, который служил для него прикрытием и входом, превратился в черный каркас, а за ним поле, все в провалах, покоилось под серым туманом.

Сердце сжалось от чудовищного зрелища, но я себе убедительно сказала, что это просто сон и я, если захочу, смогу все изменить. Достаточно лишь представить.

Только я принялась восстанавливать перед внутренним взором образ неповрежденного лагеря, как ощутила чье-то присутствие. Не знаю как, но я была уверена: это не Фил. У него другая энергетика.

Обернувшись, я увидела на сером фоне неба парящего черного ворона. Он плавно спикировал и приземлился прямо передо мной.

– Ты кто?

Вместо ответа, ворон расправил могучие крылья и за долю секунды превратился в мужчину, одежды которого были сотканы из перьев.

– Илона, не расстраивайся. Лагерь сейчас выглядит вовсе не так. – Мужчина махнул рукой в сторону поля, и безумный вихрь пронесся по земле, вбирая в себя серый туман. Земляной покров выравнивался и чернел, словно пропитывался влагой. – Лагерь держится на крепких конструкциях. Они не провалятся из-за пожара.

– Пожар все-таки был?

– Был. Дом действительно загорелся и пылал так, что даже дождь огню не был помехой. – Мужчина подправил результат моей фантазии, добавив к каркасу дома почерневшие стены. – Кто-то от души ночью облил верхние этажи бензином.

– А что с самим лагерем?

– Некоторые взрывные устройства мы не успели обезвредить. Поэтому придется делать ремонт. Да и пришлось убедить поджигателя в том, что он справился со своей работой. Поэтому в лагере сейчас одна копоть, гарь и дым. Но можешь не беспокоиться: никто не пострадал. Мы успели всех эвакуировать. Не только твой Фил умеет смотреть будущее завтрашнего дня.

Облегчение волной прокатилось по телу, и я с улыбкой на губах опустилась на землю. Хоть голос Командира и звучал немного не так, как в жизни, я окончательно убедилась, что за столь необычным обликом скрывается именно он.

– Тебя похитили?

– Погодите. Как вы меня нашли?

– В твоих серьгах встроены gps-трекеры. Молодец, что послушала Леонида и не снимала их.

Интересно, тогда на пляже Фил догадался о том, что болтики в моих ушах непростые? Он точно на них смотрел несколько секунд, словно раздумывая над тем, что делать. Неужели он хочет, чтобы меня нашли?

Повинуясь сиюминутному порыву, я рассказала Командиру обо всем, что случилось со мной за сегодняшний день. А потом смущенно спросила:

– Вы ведь заберете меня?

– Давай поговорим об этом в более приятном месте. Этот унылый пейзаж отвлекает.

Буквально на глазах вокруг нас нарисовалась комната, обитая деревом. Невидимая сила приподняла меня и усадила в удобное кожаное кресло цвета слоновой кости. Напротив меня в такое же кресло опустился Командир. Черные перья разлетались в стороны, растворяясь в воздухе. Считаные секунды – и Командир сидит передо мной в привычном костюме.

– Тебя забирать прямо из-под носа горожан слишком опасно для нас. Мои люди не воины, в отличие от них. Прости, но я не могу жертвовать жизнью своих подчиненных ради тебя. Единственное, в чем я могу помочь – это сбежать самой. Если сможешь достаточно далеко оторваться – мы тебя подхватим.

Я сникла.

– Да как я сама сбегу? Император даже закрыл на ночь дверь в нашей с Филом комнате.

– Надо же, – ухмыльнулся Командир. – Он уже не доверяет своему помощнику. Это отлично. Тебе нужно окончательно их поссорить и одновременно пробудить в Феликсе к тебе чувства. Более сильные, чем сейчас.

Мои губы непроизвольно растянулись в улыбку. Император требует одно, Командир – противоположное. О чем я и сообщила.

– Себастьян отдал такой приказ лишь потому, что хочет избавиться от тебя. Только чувства Феликса остынут, как тебя по-тихому уберут.

– Почему тогда вы отдали свой приказ?

– Я дал совет, а не приказ. Если хочешь – поезжай в Апексориум. Если нет – получи поддержку Феликса и заставь его встать против Императора.

– Но это опасно! Он может погибнуть! Я не хочу этого…

Тяжело вздохнув, Командир поднялся с кресла. Он подошел к шкафу с книгами и достал оттуда серую коробку. Мой любопытный взгляд мгновенно приклеился к ней. Такую же я видела в руках Императора.

– Возможно, если ты поймешь причину, которая свела тебя с Феликсом, то будешь думать по-другому. – Командир вернулся на прежнее место и положил между нами на стеклянный журнальный столик серую коробку. – Я ее открою, когда ты дослушаешь мой рассказ до конца.

Я нетерпеливо кивнула, и Командир продолжил:

– Несколько лет назад мне повезло украсть кое-что у бывшего Императора. Меня можно считать вором, но это не так. Содержимое коробки должно было быть достоянием всех ресемиторов, а не одного лишь Императора. Он умышленно скрывал то, в чем нуждается наш народ. Поэтому я не считаю себя вором. Так как бывший Император умер, он никому не смог рассказать, куда делось его сокровище. И я решил, прикрываясь учебным центром, постепенно вернуть ресемиторам то, что от нас столько времени скрывали.

Мой взгляд упал на коробку. Неужели все из-за нее?

Неожиданно серый цвет начал становиться прозрачным, являя в себе очертания старинной книги.