Текст книги "Роковая фантазия (СИ)"

Автор книги: Нари Орлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Роковая фантазия
Нари Орлан

Глава 1

Это происходило со мной уже третью ночь подряд. И сегодняшняя была настолько яркой и незабываемой, что я больше не могла держать все в себе.

– Ты не поверишь, о чем сейчас расскажу. Придвинься ближе, – поманила я подругу к себе. Она взглянула на меня расширенными от удивления глазами. Любопытство пробудило ее сильнее, чем чашка крепкого кофе, что стояла на столике перед ней.

Соня вместе со стулом пододвинулась ко мне и подставила ухо.

– Кто-то третью ночь подряд насилует мой мозг.

– В смысле? – Ее карие глаза еще сильнее округлились.

За моей спиной послышались голоса и скрежет железных ножек стульев по кафельному полу. Незнакомые мне парни выбрали столик рядом с нашим. Кафе полупустое, и надо же было им сесть возле нас! И именно в тот момент, когда я начала рассказывать.

Но даже они не помешают мне. События прошлых ночей бурлят внутри меня и просятся наружу. Я придвинулась к Соне вплотную и продолжила шепотом:

– Мы ведь из-за дара не видим снов…

Перебив, подруга поспешила меня поправить.

– Когда ты научишься управлять даром, то будешь видеть сны. То есть сможешь их сама создавать.

– Да знаю, – ответила я, скрывая раздражение. Несмотря на то что я примкнула к лагерю ресемиторов всего неделю назад, уже успела немного разобраться в мире, где мне придется жить. Но все равно каждый ресемитор не упускает возможности меня поучить. Вот и Соня туда же.

Однако долго сердиться на кого-то не в моем стиле. И воспоминания об удивительной ночи так и норовят сорваться с языка.

– Так как я еще не научилась управлять даром, то не вижу сны. Но последние ночи кто-то этим пользуется и насилует мой мозг, воплощая свои извращенные эротические фантазии. То есть буквально создает невероятно реальный сон в моей голове. С собой и мной в главных ролях.

Еще свежие картины воспоминаний пробудились перед внутренним взором. Тело охватил чувственный трепет.

Я, как сейчас, видела черноволосого незнакомца, который прожигал меня похотливым взглядом. Он срывал с меня нежные воздушные шелка – одним движением руки, стоя поодаль и наблюдая за тем, как мое тело обнажалось.

Не двигаясь, я стояла в центре арены цирка. С каждым взмахом руки мужчины с меня слетала ткань и зрители восторженно аплодировали. Как бы я ни старалась пошевелить хоть пальцем, но оставалась полностью в чужой власти.

Когда полотна шелка, словно опавшие листья, устелили собой пол арены, я осталась в расшитом золотом пеньюаре, который почти ничего не скрывал. Вспышки фотоаппаратов зрителей ослепляли меня тысячью мерцающих звезд. Пока мужчина неспешным шагом двигался ко мне, они отдалялись и становились сверкающими огоньками…

Соня вырвала меня из воспоминаний вопросом:

– Как это кто-то? Ты его не узнала?

Неожиданно для себя я очутилась снова в кафе. За спиной громко разговаривали парни, передо мной чернел в кружке крепкий кофе, а подруга с нетерпением глядела на меня, ожидая ответ на вопрос.

– Он скрывает свое лицо. Выдает себя за кого-то другого. Напоминает какую-то известную личность. В нашем лагере я точно не видела никого похожего на мужчину, который является ко мне.

– Хм… – Соня в задумчивости отстранилась от меня.

Я отхлебнула бодрящего кофе. Волнующие воспоминания снова захотели раскрыться, проиграться в голове, но я их затолкала в самый дальний угол памяти.

Мне необходимо узнать, кто скрывается за чужим лицом, и наказать негодяя. Нечего меня насиловать, пусть даже ментально.

Только я осознала, что нахожусь почти в безысходном положении и не имею ни одной идеи, как раскрыть истинное лицо нахала, подруга придвинулась ко мне и с заговорщицким видом произнесла:

– Это сто процентов кто-то из нашего лагеря. Верно?

Я кивнула. Для того чтобы забраться ко мне в голову, наглец должен знать квартиру, где я сплю.

– Дальше. Скорее всего, это холостой мужчина. Правильно?

В этот раз я неуверенно кивнула. Есть вероятность, что кому-то могла наскучить супружеская жизнь. Но ресемиторы никогда не изменяют своим половинкам, поэтому я согласилась с подругой.

На лице Сони расцвела победная улыбка.

– А свободных мужчин в нашем лагере можно пересчитать по пальцам. Поэтому не думаю, что тебе будет сложно узнать, кто же с тобой развлекается.

– Серьезно? Каким образом? Подойду к каждому и спрошу: «Слышишь, это не ты прошлой ночью извращенно насиловал мой мозг?» А один из них честно признается: «Да я!». – В подтверждение своих слов я неодобрительно фыркнула. – Нереально.

– Да не так! По-другому… – Едва сдерживая улыбку, Соня шепотом произнесла: – Чтоб узнать, кто из холостяков, надо с каждым переспать.

– Ты что, спятила?! – выпалила я.

– А другим образом никак не узнаешь. Тот, кто будет вести себя в постели точно так же, и окажется твоим насильником.

– Да не буду я со всеми спать!

За спиной раздался раскатистый смех нескольких парней. Похоже, последнюю фразу я произнесла слишком громко. Стыд обухом огрел по голове. Краска прилила к лицу. А желание заткнуть смеющихся забурлило злостью внутри меня.

Прежде чем я решила, какими словами угомонить парней, один из них встал и придвинул свой стул к нашему столику.

Смех утих. Я медленно подняла глаза от чашки к лицу неприглашенного соседа. Он вальяжно развалился на стуле, сложив руки на груди и явно специально демонстрируя крупные бицепсы. Видимо, парень не просто крутится в спортзале время от времени. Возможно, он даже занимался боксом. Когда я наконец-то подняла глаза к его лицу, то сомнения отпали – суровые, резкие черты вызывали холодок по коже. Именно с таким выражением лица отправляют в нокаут.

– Соня, как жизнь? – грубый, низкий голос всколыхнул воздух между нами. Несмотря на то что боксер обращался к подруге, буравил взглядом именно меня. Неприятное ощущение стало расползаться в моей груди – будто я украла в магазине бутылку дорогого виски, а теперь меня поймали и сейчас накажут по полной программе. Почему он так на меня смотрит?

– Все хорошо, – сказала Соня. – Вот с Илоной решили перед работой забежать в кафе и выпить по чашечке кофе.

– Симпатичная у тебя подруга. Недавно к нам переехала?

Этот вопрос уже, видимо, адресовался мне. Я кивнула в ответ.

– Ты свободна после работы?

Не надо быть экстрасенсом, чтобы понять – меня пытаются склеить. Притом не самым лучшим образом. Похоже, парень считает, что если он тут уже распушил перья, поиграл мускулами, то я должна быть на все согласна.

А для меня, между прочим, важен характер. И в наглости я ничего хорошего не вижу. Мне нравятся истинные джентльмены, а в наше время таких встретить можно лишь на страницах романов. Либо только раз в жизни – и влюбиться без памяти.

– Как тебя зовут? – спросила я парня.

– Богдан.

– Так вот, Богдан. Я занята после работы. Сегодня, завтра и всю жизнь наперед. Я никогда не бываю свободной и не трачу время впустую. Поэтому – не судьба.

Свои слова, которые мне показались чрезмерно резкими, я подкрепила вежливой улыбкой. Все потому, что неприятное ощущение от его взгляда до сих пор меня не покидало. Не получалось мило выражаться.

Услышав отказ, Богдан криво ухмыльнулся. Я терпеливо выждала несколько секунд, надеясь, что он ретируется к своим друзьям.

– Значит, парня у тебя нет. Любишь набивать себе цену?

Диалога не выйдет. Не собираюсь тратить драгоценные минуты до начала рабочего дня на глупую словесную перестрелку. Допив кофе одним глотком, я поднялась из-за стола.

– Соня, давай лучше на веранде договорим.

Пока я петляла между столиками к выходу из кафе, на меня обрушилась мысль: может ли Богдан быть извращенцем, который играется со мной по ночам? Есть немного сходства – цвет волос и похожий голос. Но этого слишком мало, чтобы обвинить парня в домогательствах. А спать с ним, как предложила Соня, я точно не собираюсь.

Прикосновения мужчины из сна были одновременно чувственными и властными. Он каждый раз нарочно пробуждал во мне сильное сексуальное желание, хотя мое тело и без влияния плавилось под его руками. К сожалению, во сне стонать мне было не велено. Как и говорить.

Третье утро подряд я просыпалась от своих громких стонов. И оргазма.

Вновь утонуть в воспоминаниях мне помешала Соня. Выйдя из кафе, мы оказались в холле, где она и оттащила меня за руку под стену.

– Как ты с ним разговаривала?! – Подруга тихо прикрикнула на меня, словно мама на грубиянку-дочку. – Богдан – начальник охраны! Не последний человек в лагере!

– Да хоть хрен моржовый! И, между прочим, я вполне вежливо ему отказала.

Прикрыв глаза, Соня тяжело вздохнула.

– Ладно, я сама виновата. Надо было тебе сразу шепнуть о том, кто к нам подсел. Но в следующий раз не говори с ним так. А то неприятностей не оберешься.

Угораздило меня. Неужели теперь придется извиняться перед Богданом? Нет, это слишком. Просто постараюсь не попадаться ему на глаза. Я с Соней всю неделю каждое утро ходила в кафе и сегодня встретила его впервые. В лагере людей много – человек четыреста – и, надеюсь, больше с ним не пересекусь.

Мой взгляд задержался на огромном циферблате часов, которые висели за спиной Сони.

– Эх, не успеваем на веранде посидеть. Пора на работу.

– Погоди. А чего ты Богдану отказала? Он немного грубый, но девушек не обижает. Да и вполне красивый, как для мужчины.

– Он не в моем вкусе. И вообще-то… – я замялась, сдерживая улыбку. – Есть один человек, который мне уже запал в душу.

– Тот, что из сна?

– Нет.

– Тогда кто? Скажи. Он из лагеря?

Я еще не была готова открыть кому-то свои чувства. Если ночные приключения так и норовили сорваться с языка, то нежный трепет в груди предпочитал тишину и бережное обращение. Его хотелось беречь, как драгоценное сокровище, как дар свыше, как нечто несравненно удивительное.

– Он из лагеря. Но давай я позже тебе о нем расскажу. Сейчас спешить надо.

Лицо Сони разочарованно осунулось, губки надулись.

– Хорошо… Но завтра утром обязательно расскажешь.

Не уверена, буду ли готова завтра с ней поделиться. Влюбись я в обычного ресемитора, то все было бы гораздо проще. Но в моем случае нет ничего простого. Может, поэтому мне сложно открыться.

Попрощавшись с подругой, я поспешила покинуть холл и подняться наверх. Мой напарник наверняка уже ждал меня на выходе из особняка, под которым скрывается небольшой подземный город, именуемый нами лагерем.

Поднимаясь на лифте, я осторожно заглядывала в лица мужчин, что делили со мной кабину. Есть ли среди них тот, кто исполняет со мной свои эротические фантазии? Или, возможно, он сейчас пьет эспрессо в кафе, которое я покинула несколько минут назад. Кроме Богдана и его друзей, за столиками сидели и другие мужчины.

Кто же он?..

Глава 2

Его сильные руки с нажимом скользили по легкой ткани пеньюара. Моя голова была запрокинута назад, а перед полуприкрытыми глазами танцевали звезды. Купол цирка сменился бескрайним ночным небом, от которого захватывало дух.

Чужие, незнакомые губы коснулись ложбинки между грудей, пока наглые руки уже нетерпеливо стаскивали с меня последнюю лишнюю ткань. Хотелось выть, драться, кусаться. Зачем таким извращенным методом он издевается надо мной? Неужели в жизни он страшен как Квазимодо? Или до ужаса стеснительный? Либо же то и другое вместе мешает ему подойти ко мне и воплотить свои фантазии в реальность.

Одна мысль заставила душу содрогнуться – он маньяк. Так и есть. Он сексуальный маньяк-насильник. Пусть иногда мне нравятся его фантазии – возбуждают и приносят наслаждение, – но это безумство. Скорее всего, он не дружит с головой. Нормальный мужчина не будет насиловать девушку против ее воли.

Внезапно возникшее лицо напарника перед глазами заставило пробудиться от мыслей. Задев рукой мое правое плечо, он схватил ремень безопасности и протянул его к моему левому бедру.

– Хватит витать в облаках, Лисенок.

Его большие шоколадно-карие глаза так были похожи на глаза мужчины, который насилует меня по ночам, что я непроизвольно вздрогнула. Напарник отстраняться не спешил, даже когда пристегнул мой ремень. Более того – он еще приблизился к моему лицу. Теперь я видела ярко вспыхивающие огоньки в радужках его глаз, а наши носы едва соприкасались.

Поцеловать меня собрался? Мое сердце перевернулось и пустило по венам невероятно горячую кровь. Хоть в салоне машины и работал мощный кондиционер, мне стало невыносимо жарко.

Я вскинула руки и уперлась ими в крепкую грудь напарника, отталкивая его от себя.

– Соблюдай межличностное пространство!

– А что? Сердечко выпрыгивает из груди?

Соблазнительная улыбка растянула пухлые губы. Вот зараза! У любой девушки будет колотиться сердце, если симпатичный парень придвинется к ней столь близко. Я приложила еще больше усилий, чтобы оттолкнуть его от себя, но он лишь шире улыбался.

Как тяжко жить, когда твой дар слабый, а ты еще и не умеешь толком им пользоваться. Ни защитить себя, ни дать сдачи. Ресемиторы, особенно мужчины, точно дикие животные, чувствуют слабость и не теряют возможности поиграться с мелким зверьком.

Так и мой напарник, Лео.

– Как ты мило сердишься. – Он пальцем щелкнул меня по носу и наконец-то отстранился. Я с облегчением вздохнула. Дышать стало намного легче. Словно вынырнула из-под толщи воды.

Напарник постоянно слишком близко ко мне прислоняется, случайно прикасается, разбрасывает направо и налево соблазнительные улыбки, а иногда даже вызывающим взглядом пялится на мое тело. Но за этими действиями не стоит ничего, кроме развлечения. Хотел бы зайти дальше – предложил бы сходить на свидание. Либо поцеловал бы в конце концов. Но он лишь развлекается.

– Прекрати это делать, – железным голосом произнесла я.

– Что? – как ни в чем не бывало спросил Лео, заводя мотор.

– Играть на моих нервах. В частности, близко ко мне прислоняться.

– Я рассматривал твои глаза. Обычно они серые, но пока ты летала в облаках, они стали слегка голубыми. Выглядело забавно. О чем же ты думала?

– Неважно.

Кстати, может ли Лео быть настолько извращенным, чтобы насиловать меня по ночам? Конечно, ему чужды моральные принципы и стеснение. Зато желание повеселиться до сих пор не выветрилось из головы, несмотря на то что ему скоро стукнет тридцатник.

Я принялась внимательно разглядывать напарника, будто его ярко-зеленая футболка или светлые шорты могли намекнуть: это точно он! Тот самый, который прячется за чужим лицом.

Нет, такие способы ничем не помогут. Нужно идти другим путем.

Только Лео притормозил на красный сигнал светофора и бросил на меня озадаченный взгляд, я спросила в лоб:

– Когда ты последний раз был в цирке?

– Ты пожирала меня пять минут глазами для того, чтобы задать такой бестолковый вопрос?

От желания схватить напарника за шкирки и вышвырнуть из машины, я с силой сжала челюсти. Оставшись довольным моей реакцией, он добавил:

– Если хочешь сходить со мной куда-то после работы, то предложи лучше кинотеатр. Там хоть на последнем ряду позажиматься можно. А в цирке что делать? Не понимаю.

– Не хочу я с тобой никуда идти после работы! – сорвалась я.

– Вижу, вижу… – Его тихое хихиканье подлило масла в огонь. Он несносный.

Чтобы хоть немного успокоиться, я вперила взор в боковое окно. Беспощадное летнее солнце заливало медовым светом улицы, заставляя прохожих страдать. По их лицам было видно, как им хочется скорее прибежать домой и забраться под струи холодного душа, или нырнуть под прохладный воздух кондиционера.

Хорошо, что в нашей машине было свежо. Ездить по городу и выполнять задания нравилось мне гораздо больше, чем скучать в страховой компании, где я подрабатывала во время учебы и куда перебралась окончательно после получения диплома.

А избавиться от постоянного родительского надзора было для меня подарком свыше. Несмотря на то что мне исполнилось двадцать два, за каждым моим шагом до сих пор следили. Жизнь казалась невыносимой. Я не имела права решать, как жить, набивать шишки и учиться на ошибках.

Все уже было решено за меня.

В детстве я должна была посещать все мыслимые и немыслимые кружки, приносить домой одни пятерки. Быть послушной и непривередливой. Когда подросла – никаких прогулок с друзьями, лишь учеба, учеба и еще раз учеба. Я должна быть гением. Только такую дочь будут любить и восхищаться ею. Еще став старше, я должна была кровь из носу получить красный диплом, а затем выйти замуж за того, кого мне подберут. Потому что я слишком молода и ничего не смыслю в парнях.

Конечно, ведь я всю жизнь училась тому, как поглощать информацию, а не как жить!

Наконец-то все осталось позади. Родители в другом городе, я – свободна. Отыскав меня, ресемиторы помогли перебраться в лагерь и прикрыли перед семьей. Все благодаря дару, который однажды выбрал именно меня. Пусть он слабенький, но я усердно тружусь над тем, чтобы в один прекрасный день он раскрылся и стал радовать меня мощной силой.

Тогда я и насильнику дам отпор – он больше не сможет залезать ко мне в голову и развлекаться. Но ждать раскрытия дара я не хочу. Неизвестно, сколько это займет времени, а решать проблему нужно сейчас.

Я снова воззрилась на Лео.

Сегодняшний сон развернулся на цирковой арене, вчерашний – на курортных островах, а позавчерашний был и вовсе почти невинным: меня спас из горящего дома симпатичный пожарный. Правда, потом, вместо больницы, отнес в пожарную часть и прямо возле своей огромной машины набросился на меня в порыве страсти.

Будь он неладен! Узнать, что случится со мной сегодняшней ночью не менее интересно, чем раскрыть подлинное лицо негодника.

– Хочешь спросить о чем-то еще? – обратился ко мне Лео, заметив мой внимательный взгляд.

– Конечно. Какое у нас на сегодня задание?

По лицу напарника пробежала тень недовольства. Мои слова четко дали понять: хватит шутить, пора за работу. А это его не сильно обрадовало.

– Сейчас я припаркуюсь и передам тебе материалы.

– Мне? Значит, я сегодня не буду просто наблюдать за тобой и сидеть на шухере?

Последнюю неделю я вообще плохо понимала, почему Командир поставил меня работать в пару к Лео. Ведь начальство обычно отправляет новичков дежурить у домов тех, кого недавно собрались переманить в лагерь.

То есть поисковый отдел нашего лагеря сначала находит тех, к кому прилетел дар; потом Командир на какое-то время поручает ищейкам следить за ними и собирать о них информацию. После чего агенты (такие как я и Лео) получают досье на новоявленного ресемитора и плавно входят в его жизнь, заводят с ним дружбу и тогда без проблем преподносят новость о даре.

Так случилось и со мной. Первое, чем проявился мой дар, – это зрение. Я, сколько себя помню, носила очки или линзы, но одним утром проснулась и с радостью обнаружила, что они мне больше не нужны! Родители уйму денег потратили на коррекцию моего зрения, но так и не добились хорошего результата. Как ни странно, за меня в то утро порадовался лишь папа. А мать забеспокоилась. Она потащила меня снова по врачам, требуя научного подтверждения чуду. Заодно мучила меня вопросами: что я такого сделала с глазами, не принимала ли я каких-то лекарств без ее ведома и не притворялась ли раньше?

Радость от стопроцентного зрения быстро таяла… Моя мать сама всю жизнь страдала от близорукости и теперь, похоже, просто мне завидовала.

К счастью, до поискового отдела лагеря оперативно дошла новость о девушке, у которой внезапно улучшилось зрение. И одним прекрасным днем в мою страховую компанию пожаловал новый клиент – Леонид Васильевич. Втерся ко мне в доверие и однажды пригласил на чашечку кофе. Мы несколько раз гуляли вместе, пока он не рассказал мне, что причина стопроцентного зрения – это одна из способностей дара Реджере.

Теперь этот новый клиент сидел рядом со мной и протягивал мне планшет, на котором светилось досье девушки.

– Она работает парикмахером, – сказал Лео. – Ты будешь ходить к ней на протяжении нескольких месяцев, пока вы не подружитесь. Затем расскажешь ей о даре так же, как я тебе рассказывал неделей раньше.

Глядя на милую шатенку, которая улыбалась мне с фотографии, я снова задалась вопросом: почему меня отправили сразу работать агентом? Даже Соня, моя подруга, живущая в лагере более года, до сих пор не получила повышение и сидит на должности простой ищейки.

– Лео, послушай… – Я подняла глаза на напарника, который мигом нахмурился из-за моего озадаченного взгляда. – Почему меня не оправили работать на слежку? Почему поставили агентом?

– Потому что я так захотел.

Однако, аргумент. Я тяжело вздохнула.

– И чем же я тебе так приглянулась, что ты взял меня в напарницы?

– Елка, ты себя недооцениваешь. – Он протянул руку к моему уху и нежно завернул за него прядь волос. Я бы разомлела от его пристального взгляда, но мне нравится другой. Хотя все еще может измениться. Очень тяжело оставаться равнодушной перед взглядом больших шоколадно-карих глаз. – Только не стригись коротко, ладно? – попросил Лео с улыбкой. – У тебя классные длинные волосы.

– Хорошо. Тогда покрашусь в бордовый!

– Не смей портить свой натуральный цвет!

Я и не собиралась красить свои русые волосы, лишь хотела немного позлить Лео в отместку.

– Разве ты не знаешь, что девушки ходят в парикмахерскую для того, чтобы краситься или стричься?

Слегка разозлить напарника у меня получилось. Он вырвал из моих рук планшет и буркнул:

– Кончики слегка подравняешь. Иди уже.

Улыбнувшись напоследок, я вышла из машины и попала под палящие лучи солнца. Воздух был настолько горячим, что казался осязаемым, а ленивый ветерок лишь пробегал по верхушкам деревьев. Я поспешила заскочить в парикмахерскую, надеясь, что там прохладно.

Но о прохладе я вмиг забыла, когда переступила порог. Среди парикмахеров не было той, что улыбалась мне с фотографии. Я внимательно вглядывалась в лица девушек, которые стригли или красили, пока одна из них не обратилась ко мне:

– Вы на стрижку или на покраску?

– А где Светлана? – Я уже в голове сочинила историю о том, что моя подруга именно к ней посоветовала обратиться, поэтому мне известно имя. Вот только эту историю рассказывать не пришлось. Девушка, которая со мной заговорила, отвела взгляд.

– Она вышла пять минут назад.

Теперь я приметила одну клиентку, восседавшую на стуле с неоконченной стрижкой. На ее лице мешалось нетерпение с гневом. Выходит, Светлана внезапно бросила свою работу и убежала куда-то? Что же случилось?

Паника пронеслась по телу холодной дрожью. Сердце отчаянно заколотилось в груди. Надо быстро соображать, что делать дальше…

Человека, к которому недавно прилетел дар, нельзя оставлять без присмотра и на пять минут! Пока не приехали мы с Лео, за парикмахерской следили ищейки, и они укатили на перерыв тотчас же, как наша машина припарковалась рядом.

Переговаривались с Лео мы минут пять. Значит, она исчезла во время нашей смены.

Не найдя другого варианта, я подбежала ближе к девушке, с которой говорила, и задала вопрос:

– Куда она вышла?

– Туда. – Видимо, девушка без задней мысли метнула рукой в сторону служебного выхода. Потому что сразу запаниковала, когда я помчалась в том направлении. – Туда нельзя! – донесся из-за спины крик.

Меня он не остановил. С бешено скачущим сердцем я без стеснения распахнула то одну, то другую дверь, но Светланы нигде не было. Тогда я выскочила через железную дверь и оказалась на заднем дворе здания.

Прямо на моих глазах здоровые мужчины насильно впихнули Светлану в черный джип, который мгновенно сорвался с места и пулей вылетел за угол. Бежать за ним не было смысла – номера отсутствовали.

От безысходности я упала на колени. Прямиком на пыльный асфальт. Мне было все равно. Переговаривайся я с Лео хоть немного меньше, то успела бы ее спасти.

Меня трусило от переизбытка эмоций. Глаза наполнились слезами. Я искала силы подняться и прийти в себя, как из-за спины послышалось:

– Бельчонок, зачем ты здесь протираешь штаны?

Лео помог мне подняться и с беспокойством взглянул на меня.

– Что случилось?

На улицу выбежали девушки, работающие в парикмахерской, и, перебивая друг друга, принялись доказывать на повышенных тонах, что нам здесь не место. Правда, они моментально закрылись после того, как Лео предъявил удостоверение сотрудника ФСБ.

– Возвращайтесь на свои рабочие места, – приказным тоном сказал напарник.

Когда девушки, испуганно переглядываясь, вернулись в здание, я быстро выложила Лео все, что видела. После моих слов он сразу же полез в карман за телефоном, попутно говоря:

– Скорее всего, ее похитили охотники или горожане.

– Это еще кто такие?!

– Объясню, когда вернемся в машину. Сейчас нужно срочно звонить начальству.