Текст книги "Экзамен любви"

Автор книги: Наоми Хортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

видом:

– Нам пора.

Конн поморщился. Ему безумно хотелось остаться. Взять Энди на руки, повалить на

кровать, придавить ее тело своим… Ему хотелось… Он не мог разобраться в

своих чувствах.

– Энди, нам нужно поговорить.

Энди быстро повернулась к нему и как-то загадочно посмотрела ему в глаза.

– Мы должны вернуться в коттедж, Конн.

– Хорошо. – Он грустно вздохнул, нежно завел ей за ухо непослушную прядь волос.

Кожа ее лица была такой же мягкой и бархатистой, как раньше. – Наверно, ты

права, Энди.

Маленький вертолет взмыл вверх в облаке снега и пыли, повернул и, набирая

скорость, полетел над равниной. Энди слегка расслабилась. Яркие лучи солнца

отражались от металлической обшивки двигателя и били прямо в глаза, но она даже

не замечала этого, погрузившись в какое-то забытье.

Рев моторов помогал ей. Он делал любой разговор невозможным. А Энди не хотелось

разговаривать. Ей хотелось вернуться в свой номер и долго-долго стоять под

горячим душем, а потом надеть чистые вещи и вернуться к работе. Энди была

полумертвая от усталости – неудивительно, ночью почему-то не спалось. Ей было

просто необходимо хоть немножко побыть одной.

Нужно решить, что делать дальше. Вполне возможно, что Конн захочет продолжить

их роман, а потому нужно как следует разобраться в своих чувствах. С тем же

успехом он может захотеть вычеркнуть из памяти ночь их мечты; ну что ж…

значит, придется пережить и это.

Вертолет резко повернул перед Волчьей горой. В иллюминаторах возникло здание

коттеджа. Через пару минут они мягко приземлились на специальном аэродроме.

Энди заметила, что к вертолету со всех сторон бегут какие-то люди.

– Что здесь происходит?

– Этого я и боялся. – Фрэнк внимательно смотрел в иллюминатор. Обернулся к

Конну и Энди.?– Выше голову, ребята. Сейчас будет самое интересное. Журналисты

проторчали здесь всю ночь, пытаясь хоть что-нибудь разнюхать.

Энди заметила видеокамеры и мощные телевизионные установки.

– Им что, нечего снимать? – простонала она.

– Вы герои дня, – тихо проговорил Фрэнк. – Когда президент “Девлин электроникс”

исчезает в горном тумане поздней весной – это настоящая сенсация. Когда он

исчезает вместе со своим администратором, вторым человеком в компании, – это

грандиозная сенсация. А уж если этот администратор – женщина… Представьте, какие открываются возможности: несчастный случай в горах, загадочное убийство, таинственное любовное свидание.

За спиной Энди Конн довольно громко выругался. Телевизионщики уже снимали

вертолет. Фрэнк выпрыгнул из салона и попытался растолкать журналистов, но те

едва не сбили его с ног. Конн спустился следом и подал Энди руку.

– Эй, мистер Девлин, правда, что вы покупаете “Бектрон”?

– Улыбнитесь, мисс Спенсер!

Щурясь от яркого солнца, Энди увернулась от фотоаппарата. Какая-то женщина

сунула микрофон ей под нос.

– Самый респектабельный холостяк года спас вас от бури, мисс Спенсер. Вы

счастливы? – Репортерша впилась в Энди глазами. – Вы любовница Коннора Девлина, мисс Спенсер?

Конн встал между ними, обнял Энди и решительно шагнул вперед.

– Пропустите, пожалуйста, – сквозь зубы бросил он. – Ни я, ни мисс Спенсер не

пострадали. Но мы устали и очень хотим есть. Сообщение для прессы будет позже.

А сейчас убирайтесь.

Поднялся невообразимый шум, но Конн и Энди, отворачиваясь от фотовспышек и

телекамер, быстрым шагом направились к коттеджу, пока Марджи с Фрэнком из

последних сил отражали натиск толпы.

Десмонд Бек, улыбаясь, ждал их в вестибюле. Он с радостью бросился навстречу

Конну, на ходу скомандовал что-то своим людям, и те быстро закрыли входную

дверь. Крики постепенно стихали, и Конн с Энди поднялись по лестнице в ее

номер. Наконец-то их оставили в покое.

– Ну и денек, – вздохнул Конн. – Ты в порядке?

Энди устало кивнула и бросила на диван так и не высохшую куртку.

– Да, все нормально. Нам стоило этого ожидать. Как только прошел слух, что ты

исчез, вся электронная промышленность на уши встала. Конкуренты молились, чтобы

ты сломал себе шею в горах, а партнеры – чтобы ты спасся.

Улыбнувшись, Конн подошел к факсу. “Все контрактные работы по

усовершенствованию глубоководной научно-исследовательской станции номер шесть

прекращены до получения точной информации о местонахождении К. Девлина”, —прочел он.

– Надо же. Что, без меня уже работать нельзя? Можно подумать, что в “Девлин

электроникс” только я один.

– “Девлин электроникс” – это Коннор Девлин, и тебе это прекрасно известно, —мягко возразила Энди. – Ты кумир, Девлин. Американская мечта, воплощенная в

плоти и крови парня из Сиэтла. Волк большого бизнеса.

– Только не волк. Я всегда играл честно.

– Да? А кто подделал оценки по английской литературе, чтобы поступить в

инженерный колледж? Очень честная игра.

– Боже, до чего злопамятная женщина, – простонал Конн. – Я же так и не

воспользовался этим аттестатом.

– Да, не воспользовался. После моей угрозы все рассказать твоему отцу.

Он беспомощно развел руками.

– Ты всегда блюла мою нравственность. Я тебя боялся больше родителей и даже

больше директора школы.

– Еще бы!

– Слушай. – Он схватил ее за плечи и притянул к себе. – Давай немножко

отдохнем. – Нежно провел губами по ее коже. – Быстренько разденемся, прыгнем в

кровать, ну и так далее…

Его рука незаметно скользнула под блузку, но Энди крепко схватила ее.

– Конн, – не слишком уверенно проговорила она, – ты сейчас примешь душ, переоденешься и свяжешься с Беком. Потом мы сделаем сообщение – надо быстро

успокоить прессу. Я должна позвонить маме, пока ее инфаркт не хватил. Между

прочим, твои родители тоже волнуются. Я уж молчу об этой кипе бумаг, накопившихся, пока нас не было.

Конн молча смотрел на нее и тяжело дышал. Потом закусил губу и отступил на шаг.

Лицо его приняло непроницаемое выражение.

– Ты, как всегда, права. – Повернулся и пошел к двери, расстегивая на ходу

рубашку. – Позвони Беку. Через час мы начинаем. Что толку терять время?

Энди проводила его печальным взглядом. Почему она не сказала “да”? Какое ей

дело до Бека? Они бы снова занялись любовью. Может быть, в последний раз.

А может быть, и не в последний. Энди застонала, потерла лицо руками. Пора, в

конце концов, успокоиться.

Как будто они и не уезжали. “Как будто, – раздраженно думал Конн через

несколько часов, – мне просто приснилось что-то фантастическое”. Верховая

прогулка на Волчье озеро. Буря. Энди. Просто очередные сексуальные грезы.

Весь день он провел с Десмондом Беком. К вечеру сделка была заключена. Он

получил “Бектрон”. Остались пустяки. Они в последний раз пожали друг другу

руки. Вертолет Бека – теперь его вертолет?– поднялся в небо и скрылся в

вечерних сумерках.

Энди все еще работала вместе с парнями из “Бектрона” – теперь его парнями – над

стратегией объединения двух компаний. Это была очень тяжелая работа. Она

растянется на несколько трудных месяцев. “Что бы я делал без Энди?” – думал он, устало поднимаясь в свой номер.

Ее железная воля в такие моменты оказывалась особенно нужной. Она спокойно

продиралась сквозь кучу деталей и кучу бумаг и уверенно расставляла все по

своим местам.

Энди.

Конн снова хотел ее видеть. Не просто раздеть, раздвинуть ей ноги и любить до

рассвета – хотя это очень неплохая идея, – он хотел увидеть ее. Говорить с ней.

Смеяться. Быть с ней. Да, он всерьез влюблен.

Рассеянная улыбка бродила на его губах, пока он открывал дверь, включал

телевизор и снимал рубашку. Передавали очередное шоу, и Конн направился к бару, плеснул себе побольше виски, добавил льда, повалился на диван и утомленно

прикрыл глаза.

– …А сейчас новости, – бойко произнес диктор. – Миллионер и плейбой Коннор

Девлин, основатель и президент “Девлин электроникс”, пропавший в горах в районе

коттеджей Тимбервольфа, сегодня утром найден целым и невредимым.

Слово “плейбой” эхом отдалось в голове. Конн резко поднялся и уставился на

экран. С экрана на него глядел Коннор Девлин.

Все-таки их с Энди успели снять у вертолета. Конн раздраженно покачал головой.

Ну и видок! Небритый, рубашка распахнута и не заправлена, волосы всклокочены.

Прямо из чужой постели.

Новый кадр. Фотография. Конн в бешенстве вскочил. Пару лет назад они с Юдифью

посетили какую-то премьеру. Он в шикарном костюме нетерпеливо оглядывается, а

Юдифь с дикой злобой смотрит на него.

– Уже дважды женатый, независимый и динамичный предприниматель Коннор Девлин

прославился не только рискованными сделками. Его хобби – жениться на красивых

женщинах и быстро разводиться с ними.

Еще две фотографии: их свадьба с Юдифью и Лиза вскоре после развода.

– Девлина нашли вместе с администратором компании Андреа Спенсер.

Снова утренняя запись. Конн громко выругался: он смотрел, как измученная Энди

растерянно вылезает из вертолета.

– Несмотря на упорные слухи о том, что Девлина и мисс Спенсер связывает не

только бизнес, в кругах, близких к обоим, это категорически отрицается.

Его телевизионный двойник обнял Энди, защищая ее от журналистов и расталкивая

толпу. “Слишком уж я к ней прижался”, – подумал Конн. Надо было быть

осторожнее. Его репутация развратника могла навредить Энди.

В комнате послышался шорох, внутренняя дверь слегка приоткрылась, и Энди

высунулась из нее. Она взглянула на телевизор, скорчила гримасу и вошла в

номер.

– Уже успели?

– Ублюдки, – прорычал Конн. – Есть столько ценных новостей, а они забивают эфир

грязными сплетнями.

– Так позвони на студию и признайся, что мы любовники. Или были любовниками. —Энди спокойно улыбнулась, села рядом с ним и вытянула длинные ноги. – О-о, какое фото Оливии!

Конн отчетливо произнес что-то не очень приличное.

– Второй развод Девлина был официально подтвержден только на этой неделе, —продолжала ведущая. – В последнее время появилось достаточно много свидетельств

связи Девлина с юристом Оливией Вудраф, дважды разведенной. Оливия Вудраф

отказалась комментировать эти свидетельства.

– Как же она упустила такую возможность? – сочувственно спросила Энди.

Конн усмехнулся и выключил телевизор. Потянулся к ней.

– Выпьешь что-нибудь?

– Попозже. – Она внимательно посмотрела на него и откинулась в кресле. – Ну так

что, красавчик? Ты будешь спать со мной или мы просто пожмем руки, поблагодарим

за компанию и пожелаем друг другу всего наилучшего?

Конн уперся локтями в колени и сжал в руке стакан с виски.

– Это зависит от тебя.

– То есть, если ты позволишь раскрыть твою мысль, тебе, в общем, все равно?

– Разумеется, нет. – Конн усмехнулся. – Постель меня очень даже интересует. —Он вдруг посерьезнел, отвернулся, поиграл кубиками льда в стакане. – Все не так

просто, Энди. Вместе работать, вместе спать. Совсем не так просто.

– Я знаю, Конн, – задумчиво отозвалась она.

– Я так боюсь тебя потерять, – продолжал он взволнованно. – Если что-нибудь

случится и ты уйдешь, а так заканчиваются почти все мои романы… – Конн резко

потряс головой. – Я не хочу тебя потерять.

Взгляд ее сделался печальным.

– Да, я понимаю… – Она вдруг подалась вперед, слабо улыбнулась, схватила его

за плечо. – Люби меня, Конн. Люби меня. А утром мы вернемся в Сиэтл и

попытаемся разобраться. Пожалуйста, Конн…

Конн широко улыбнулся, поднялся с кресла и протянул ей руку.

– Такой женщине трудно отказать. – Энди покорно упала в его объятья, как будто

всегда принадлежала ему, и Конн крепко прижал ее к себе, нежно взглянул в

запрокинутое лицо, чувствуя, как в его теле нарастает желание. – И зачем только

тебе сдался истаскавшийся, престарелый плейбой?

Энди расхохоталась.

– Наверно, я люблю тебя, болван. Я всегда любила тебя. Доволен?

Конн рассмеялся и, наклонившись к ней, прошептал: – Вроде бы доволен.

Конн дважды провел ее по всем тропинкам любви. И только потом позволил себе

кончить. В головокружительном взрыве страсти он вдруг с беспощадной четкостью

понял, что они занимаются любовью в последний раз.

В последний раз.

Конн лег на смятые простыни и уставился в потолок. Рядом свернулась калачиком

Энди. Она спокойно спала со слабой улыбкой на устах. Конн осторожно откинул с

ее щеки непослушный локон, погладил пальцами влажную теплую щеку.

Ему и раньше случалось делать ошибки, но такая ошибка непростительна. Господи, о чем же он думал?

Секс вскружил ему голову. Как самца в период гона тянет на случку, так и его

ослепила похоть. Коннор Девлин, ты самый настоящий похотливый самец.

Но он не должен был делать больно Энди. Просто не имел права разбить ее сердце.

Он уже сломал жизнь Лизе и Юдифи. Наивные женщины. Он казался им идеалом

мужчины.

Дважды разведенный плейбой-богач.

Вот и весь Девлин.

Вернее, настоящий Девлин, а совсем не тот человек, которому отдалась в горной

хижине несчастная Энди. Она отдалась Девлину, которого знала с детства, с

которым прожила всю жизнь. Вот только Девлина, которого она полюбила, давно уже

нет.

Сегодняшний Девлин не стоит ее мизинца. Черт побери, да он ухитрился дважды

разрушить семью. Что он понимал в любви, что он мог предложить? Разве можно ее

обмануть, разве можно обнадеживать? Коннор умел только разводиться да

заниматься любовью. Как он решился лгать своему лучшему другу? Да, он влюбился

в Энди. Но это всего лишь его проблемы.

Хватит. Он должен поставить точку. Он должен уйти. Что бы ни случилось, без

него Энди будет гораздо легче.

Глава десятая

– Что ты собираешься сделать? – изумленно переспросила Энди, тупо уставившись

на Конна. Либо у нее проблемы со слухом, либо она тронулась. Третьего не дано: Конн просто не мог сказать ничего подобного.

Конн нетерпеливо взглянул на нее, явно раздосадованный тем, что его

администратор с трудом понимает хороший английский.

– Я сказал, что собираюсь жениться на Оливии Вудраф.

Энди глубоко вздохнула и на секунду прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки.

Утром они вернулись из Тимбервольфа. Конн был какой-то мрачный, за всю дорогу

не проронил ни единого слова. Он подвез ее до дома, и Энди, быстро приняв душ и

переодевшись, побежала на работу… И вот теперь он спокойным, будничным тоном

рассказывает о своих матримониальных планах.

– Коннор, ты опять напился?

– Нет, я не напился. – Глаза его загадочно блеснули.

– Тогда, наверно, помешался?

– Нет, – резко бросил он.

– Ладно, признайся, что ты шутишь. – Энди удалось совладать с голосом. Она

казалась абсолютно спокойной. Только в груди бушевало настоящее пламя.

– Я не шучу.

Энди крепко стиснула зубы. А вдруг она просто спит и видит этот мерзкий сон?..

– Ты не можешь жениться на Оливии Вудраф. Ты не любишь ее.

– Да это же главное условие брака, – рявкнул Конн и подошел к Энди. – Энди, мне

очень жаль. Я понимаю, этот уик-энд был не совсем обычным, но…

– Не совсем обычным? – мягко переспросила Энди. – Почти весь уик-энд мы как

сумасшедшие занимались любовью, и ты называешь это всего лишь не совсем

обычным?

– Энди…

– Коннор, скажи честно…

– Что именно?

– Скажи честно, – ледяным тоном продолжала она, – что я просто все придумала.

Что мы не занимались любовью как одержимые почти без перерыва последние два

дня. Что в любом случае я ничего не значу для тебя.

– Ты ничего не придумала. И для меня, черт побери, ты что-то значишь.

– Ты лжешь, Девлин. Ты спал со мной не потому, что ты хотел меня… Ты спал со

мной, потому что меня хотел Марк Бек.

Конн удивленно вскинул голову.

– Да ты сама тронулась, Энди. Каким же подлецом ты меня считаешь!

– То же самое было с Аланом. Ты не хотел меня, но еще меньше ты хотел, чтобы я

досталась другому мужчине. Для тебя я стала… я просто стала твоей

собственностью. Раз в десять лет ты спишь со мной, как будто ставишь свою

подпись. Лучше повесь на мне свой флаг, чтоб ни один мужчина не осмеливался

даже заговорить со мной.

– Энди, мы…

– Хватит! – в бешенстве крикнула Энди. Она сжала руки в кулаки. Главное —погрузиться в спасительную ярость. Она знала, что если хоть чуть-чуть

расслабится, то тут же грохнется в обморок прямо у его ног. И никогда не

простит себе этого. – Как ты посмел так поступить со мной? Я не шлюха, от

которой с утра спешат отделаться. Когда тебе следующий раз приспичит, найдешь

себе девку, а меня оставь в покое, понял, Коннор Патрик Девлин? Ты проводишь со

мной уик-энд. А с утра в понедельник между прочим рассказываешь о своих

матримониальных планах. Что ж, мои поздравления. Мне не к спеху, подожду еще

десять лет…

Голос ее задрожал, но Энди удалось взять себя в руки.

– Хватит, Коннор. На этот раз с меня хватит! – Она резко повернулась и быстро

пошла к двери. Пока не поздно. Пока еще остались силы. Боль, отчаяние, злость

захлестнули все ее существо. Она с трудом соображала, что происходит вокруг.

– Энди!

Но Энди уже не было. Бурей она ворвалась в свой кабинет, схватила со стола

сумочку и вылетела из офиса, изо всех сил хлопая дверьми и не обращая ни

малейшего внимания на остолбеневших сотрудников “Девлин электроникс”.

К удивлению Конна, через час она вернулась. Абсолютно спокойная.

“Слишком спокойная”, – подозрительно подумал Конн. Энди снова зашла в офис со

стопкой бумаг в руках.

Сняла куртку, аккуратно повесила ее на стул и направилась в его кабинет.

Холодно процедила:

– Марджи сказала, что ты искал производственные отчеты по глубоководной станции

номер шесть.

Энди окинула его непроницаемым взглядом, и Конн осторожно кивнул: – Да, искал.

Энди взяла со стола кожаную папку, открыла ее и демонстративно высыпала перед

ним кучу бумаг.

Конн поморщился.

– Прости, Энди. Иногда я дальше своего носа не вижу.

– Это точно! – Энди круто повернулась и пошла к двери.

Он наблюдал, как она вышла из кабинета и спокойно села за свой компьютер. Конн

чувствовал легкое беспокойство. Она сотни раз обижалась на него. Сотни раз. Но

сегодня произошло что-то особенное. Что-то… угрожающее. А вдруг он слишком

далеко зашел? Зря он сказал про Оливию…

Как лучше поправить дело? Конн как раз обдумывал пути к примирению, когда снова

появилась Энди. Она положила на стол листок бумаги и спокойно сказала: – По-моему, оформлено правильно. Я уже связалась с отделом кадров и утрясла с

ними все вопросы. Тебе осталось только подписать заявление.

– Ты о чем? – Конн недоуменно пробежал бумажку глазами. Вдруг у него

перехватило дыхание. Три простых слова – заявление об уходе – словно вспыхнули

каким-то зловещим пламенем. – Что это за бред? – Он в упор посмотрел на Энди.

– Раньше ты умел читать. Да и текст несложный. Я увольняюсь.

– Но это невозможно! – крикнул Конн. Сама мысль о ее уходе представлялась

настолько нелепой, что он отказывался верить своим глазам и ушам. Наверняка

Энди просто решила проучить его.

Но глаза ее горели такой яростью, что Конн поневоле отвел взгляд.

– Это возможно, Коннор. Я увольняюсь. Я знаю свои права. У меня есть

неиспользованный трехнедельный отпуск, в течение которого ты обязан

удовлетворить мою просьбу.

– Только через мой труп. У тебя контракт с “Бектроном”. Сейчас ты мне просто

позарез нужна.

– Да нет, ты ошибаешься. Правда, порой ты хочешь меня, но я не нужна тебе, Конн. Правда, ты не видишь здесь большой разницы, но, в конце концов, тем хуже

для тебя. Что касается “Бектрона”, то Марджи в курсе всех текущих проблем. А я

больше на тебя не работаю.

– Правда? – сухо переспросил он и протянул ей заявление. – Боюсь, у меня другое

мнение на этот счет.

– Еще раз повторяю: у тебя три недели, чтобы смириться с моим уходом. А пока я

в отпуске, – проговорила Энди с холодной улыбкой. – Видишь ли, у меня

начинается медовый месяц.

Конн вздрогнул. Это что, очередная дурацкая шутка?

– Медовый месяц, Энди?

– Кстати, я купила свадебное платье. Не хочешь взглянуть?

– Свадебное платье?

– Не знаю, что делать с приглашениями, – весело продолжала она, словно болтая с

подругой. – Чтобы успеть все разослать и получить ответы, нужно не меньше трех

недель. Но мы не хотим столько ждать. – Энди улыбнулась. – Разумеется, ты

приглашен, Конн. Извини, что без формальностей…

Он прищурился:

– Что ты несешь? Это у меня свадьба, а не у тебя.

– А-а, не успела тебе рассказать. Я окончательно решила выйти замуж за Алана.

Конн медленно поднялся из-за стола. Кровь в его висках бешено застучала.

– Энди, это уже не смешно. Всему есть предел. Я прекрасно понимаю, чего ты

добиваешься, но…

Ее глаза странно блеснули.

– Я ничего не добиваюсь, Коннор. Я выхожу замуж за Алана. Я позвонила ему час

назад и предупредила, что завтра вылетаю в Монреаль.

– Ты звонила ему? – Острая боль в груди. Как будто неведомый, но безжалостный

враг ударил холодным стальным клинком прямо в сердце. Дыхание перехватило, голова пошла кругом. Он зажмурился. – Ты позвонила Дерошеру и согласилась стать

его женой?

– А что тебя так удивляет?

Конн помимо воли рассмеялся, машинально пригладил рукой волосы.

– Удивляет? Меня удивляет? О Господи, да ты не то, что удивляешь, ты поражаешь

меня. – Его голос звучал все громче и эхом отражался от стен кабинета. Он с

трудом взял себя в руки. – Ты не любишь этого человека. Как ты решаешься стать

женой человека, которого не любишь?

– Конн! Ты ли это? Значит, можно выходить замуж только за любимого человека? —Энди окинула его ледяным взглядом. – Ну что ж, это необычайно интересно. А как

же быть с Оливией, Конн? Ты же женишься на Оливии, которую не любишь, а мне

предлагаешь принять твою новую женитьбу как нечто само собой разумеющееся.

Она рассмеялась злым, отрывистым смехом и медленно покачала головой.

– Все, Коннор. Я столько раз переживала твои выходки, что у меня больше нет

сил. Шерон Ньюкомби. Лиза. Юдифь. И еще с десяток неудавшихся невест и

мимолетных романов. Хватит. Старая добрая Энди сыта тобой по горло. Я ухожу. И

ухожу навсегда.

– Энди, я не понимаю тебя! – в отчаянии заорал Конн и наклонился к ней, как

будто пытаясь прочесть на ее лице ответ на все свои вопросы.

Энди на мгновение смягчилась.

– Я знаю, что ты не понимаешь меня, Конн, – тихо сказала она. – Но, видишь ли, я как раз поэтому с тобой и расстаюсь.

Он так и продолжал стоять на месте. Энди давно ушла, и Конн, проводив ее ничего

не выражающим взглядом, впал в оцепенение. Энди не проронила больше ни слова, даже не сказала “Прощай!”. Только плотно прикрыла за собой дверь.

Конн глубоко вздохнул. Вздохнул еще раз. Вокруг было очень тихо. Слишком тихо.

Как будто сама жизнь исчезла куда-то из стен его кабинета. Он слышал, как

тикают на стене антикварные часы. Слышал слабый шум автомобильных моторов на

улице. Голоса, затихающие далеко за окнами. Чужие голоса, чужие звуки… Он

отчетливо слышал размеренные удары своего сердца, будто подчеркивающие

окружившую его пустоту.

Необычную пустоту. Как будто от него самого осталась только оболочка, а все его

чувства, мысли исчезли вместе с уходом Энди. Конн вдруг вспомнил о “Бектроне”.

Без Энди ему придется туго.

Без нее.

Конечно, все это вздор. Она доедет до дома и тут же поймет, что погорячилась.

Вернется назад слегка смущенная и с лучезарной улыбкой. И жизнь вернется на

круги своя: Конн и Энди против всего мира.

Настроение немножко улучшилось. Он сел за стол, раскрыл производственные

отчеты, которые она так быстро отыскала, и погрузился в чтение. Но ему никак не

удавалось сосредоточиться. Вошла Марджи с красными глазами, положила перед ним

какие-то документы и удалилась без единого слова. В конце коридора загудел

лифт, и Конн с надеждой посмотрел на дверь. Сейчас она войдет с развевающимися

волосами и горящими глазами, излучая веселье, солнечный свет и особое, только

ей присущее очарование.

Но дверь так и не раскрылась. “Я просто кретин”, – подумал Конн через некоторое

время. Пора приниматься за работу. Энди вернется. Она должна вернуться. Она его

лучший друг. А лучшие друзья всегда возвращаются.

Но Энди не вернулась. Вечером он приехал домой более задумчивый, чем обычно.

Пару раз решительно подходил к телефону, но так и не позвонил ей. А вдруг его

звонок все окончательно испортит? Нужно хоть как-то разобраться, разобраться не

столько в Энди, сколько в самом себе.

Весь вечер вплоть до полуночи он провел в тяжелых раздумьях. Спал Конн

тревожно, часто просыпался и шептал ее имя.

На рассвете он наконец решился. Он позвонит Энди и скажет, что не в силах без

нее жить. Что они должны поговорить. Должны решить что-нибудь. Что ей не стоит

выходить за Дерошера. Что она не может стать женой Дерошера. Она не любит

Дерошера, она любит его.

Наверно, потому, что я люблю тебя, болван. Я всегда любила тебя…

Леденящий холод пробежал по его телу, сдавил грудь. Голос Энди снова и снова

отдавался у него в голове. Потому что я люблю тебя.

Она сказала это не потому, что хотела потешить его самолюбие. Она искренне

признавалась ему в любви.

Андреа Спенсер любила его. Я всегда любила тебя…

“О Боже…” Голова мучительно закружилась, и Конн прикрыл глаза. Любовь.

Единственная вещь в этом проклятом мире, которую он никогда не принимал.

Впрочем, любовь всегда обходила его стороной. Когда-то он всерьез считал, что

страсть – это и есть любовь. Когда жарко, огонь разгорается сам собой. После

разрывов с Лизой и Юдифью оказалось, что все куда сложнее. От жарких ночей

секса не разгорелся огонь любви. Не осталось даже угольков.

Его отношение к Энди было совсем иным. Он переживал страсть и с другими

женщинами – и ночи были такими жаркими, что, казалось, вспыхнет весь мир, – но

Энди принесла с собой что-то еще кроме секса, куда более глубокое и важное. До

сих пор Конн не обращал на это внимания, боялся признаться самому себе, что с

Энди его связывает отнюдь не только страсть.

Любовь.

Никогда еще Конн так не страдал. Никогда еще не вздыхал так тяжело. Никогда

обрывки мыслей так беспорядочно не роились в голове.

Монреаль. Она улетала в Монреаль, чтобы выйти замуж за Алана Дерошера.

Конн выругался и вскочил на ноги. Душ и бритье придется отложить до лучших

времен. Он быстро оделся, отыскал ключи от машины и выбежал на улицу. Сердце

бешено прыгало в груди.

“Она не могла уехать”, – повторял Конн, как молитву. “Она не могла уехать”, —прошептал он и с бешеной скоростью вырулил на шоссе. Он не опоздает.

Если она прекратит рыдать, все будет гораздо легче.

Сжав зубы, Энди проглотила очередную порцию слез. Пора успокоиться. Бедный

Алан. Он был встревожен и совершенно измучен. Бедная миссис Дерошер. Она

наверняка решила, что ее будущая невестка немного не в своем уме.

Даже слуги в громадном замке провожали Энди изумленными взглядами. Она

догадывалась, какие слухи про нее ходят в задних коридорах и служебных

помещениях. Первый раз, когда Энди вдруг расплакалась без всякой видимой

причины, служанки за ее спиной начали перешептываться.

Слезы снова хлынули потоком. Два дня. Энди уже два дня провела с Аланом и его

матерью, но осталось еще порядком рутины.

Разослать приглашения. Обсудить меню. Выбрать церковь. Подготовить

торжественный прием. Заказать авиабилеты для ее родных. Решить, где лучше

провести медовый месяц.

Медовый месяц. От непрерывных слез Энди почти ослепла. Отшвырнула насквозь

промокший платок. Хватит. Пора взять себя в руки. Впереди свадьба. Впереди вся

жизнь.

Они не успели толком обсудить меню, а Алан уже строил планы по поводу детей.

– Дорогая, я хочу назвать своего наследника Джеймсом, – торжественно сообщил он

утром. Энди грустно рассмеялась. Она представила себя в роли матери с сыном по

имени Джеймс. Представила себя в роли жены.

Цветы. Черт подери, она так и не заказала цветы.

Не так-то просто добраться до Монреаля. Конн ворвался в кабинет дежурного по

аэропорту Си-Тек и заорал, что если он через пять минут не вылетит на восток, то разнесет к черту всю гражданскую авиацию.

Через пару часов он оказался в Денвере. Что называется, попал в яблочко – между

Денвером и Монреалем не было прямого сообщения. Он побывал в Далласе, Атланте, Чикаго и в итоге на десять минут опоздал на рейс из О’Гара. Выбор оказался не

очень обнадеживающим: то ли до утра ждать следующего рейса в Монреаль, то ли

вернуться в Нью-Йорк, потом транзитом – в Торонто, а уже оттуда – в Монреаль.

Когда он все-таки оказался в Монреале, то выяснил, что Дерошер вместе со своей

невестой уже уехали на виллу где-то в районе Квебека.

Невеста.

Это слово болезненно пульсировало в мозгу. Взятый напрокат джип на предельной

скорости несся по горной извилистой дороге к загородной вилле Дерошера. Вернее, Конн надеялся, что это дорога к его вилле. По крайней мере, она еще не стала

его женой. Еще оставалось время.

Только бы удалось ее отыскать! Конн ухитрился, не бросая руля, вытащить дешевую

карту, которую купил на бензоколонке у какого-то подростка. За очередным

поворотом появился перекресток. Направо или налево?

– И разумеется, розы. – Мать Алана медленно и отчетливо выговаривала каждое

слово, как будто имела дело с тяжело больным человеком. – Белые и красные розы.

И немного лилий. Чем строже букет, тем он эффектней. Как вам кажется?

– Вы совершенно правы, – кивнула Энди с любезной улыбкой. Она понятия не имела, о чем ее спросили.

– Так, теперь вино. У Алана роскошный винный погреб, и запасов там хватит на

десять свадеб. Так что это не проблема. Ах да, мы ведь не выбрали десерт.

– Шоколадный торт, – загадочно усмехнулась Энди.

– Шоколадный торт? – Мать Алана удивленно вскинула голову и прокашлялась. —Хмм, я поговорю с шеф-поваром. Он подготовит на ваш выбор все рецепты. Правда, я бы предпочла крем-брюле.

– В таком случае остановимся на крем-брюле. – Подавив вздох, Энди с тоской

уставилась на дверь. Если бы у нее хватило мужества, она бы выбежала из этой

душной гостиной. Хотя бы глоток свежего воздуха. Но впереди была свадьба…

– Крем-брюле – это просто замечательно, миссис Дерошер.

Львиный зев.

Конн взглянул на увядший букет и чертыхнулся. Надо было сначала доехать, а уж

потом искать цветы. Одного вида таких цветочков хватит, чтобы Энди вышвырнула

его вон.

Если он сумеет проникнуть в дом.

Конн посмотрел на дверь и глубоко вздохнул. Не меньше фута толщиной. Такая

дверь устоит перед целой армией. Но не перед ним. Он снова постучал.

Дверь наконец распахнулась, и на пороге появилась высокая широкоплечая женщина.

Она быстро спросила что-то по-французски, и Конн замотал головой. Тогда она

перешла на ломаный английский:

– Вы должны пройти к задний дверь. Все, кто работает в саду, – задний дверь.

– Я не… – Он успел просунуть в дверь ногу. – Секундочку. Мне нужно увидеть

Энди Спенсер. Срочно.

– Энди? Спенсер? – В ее устах такое близкое имя звучало фальшиво и нелепо. —Non, non. С’еst impossible. В задний дверь. Садовники – в задний дверь.

Конн приготовился к долгому спору, но передумал и решительно шагнул вперед.

– Да иди ты к черту! – пробормотал он, не обращая внимания на ее протестующие

возгласы, и вошел в огромных размеров холл, величиной с футбольный стадион, а

то и побольше. С разных сторон к нему бросились разъяренные слуги. “Нельзя