Текст книги "Ласковые псы ада"

Автор книги: Налини Сингх

Соавторы: Шарлин Харрис,Илона Эндрюс,Мелджин Брук
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Со слов Нарцисса они уже знали, что стражники не спешат реагировать на поднятый заключенными шум, и прошла не одна минута, пока сочетание пронзительных криков Кловач и ударов ведра заставило их подняться и пойти посмотреть. Первым в дверь засунулся змеечеловек Ша, и Батанья вмиг оказалась у него на спине, чтобы полоснуть лезвием по шее. Кровь у него была не красная, а темно-фиолетовая, и не брызнула, а медленно выступила из пореза. Но он свалился на пол, чешуйчатыми руками хватаясь за шею, будто желая удержать кровь в теле. Батанья перепрыгнула через него, нападая на пыльный шар. У него не было видно никаких смертельных точек, куда бить, по крайней мере видимых человеку, но Батанья взмахнула рукой, будто в ней был меч, а не полуторадюймовое лезвие, и ошарашенный пыльный шар откатился в коридор, оказавшись поблизости от камеры Амелии. Она просунула руки сквозь прутья и свела их вместе, будто схватила нападавшего за горло. Батанья подумала было, что руки Амелии пройдут насквозь, но авиатрисса продолжала их сжимать. Пыльный шар возбужденно зашевелился, будто всерьез испугался именно этой хватки. Придавить – вот ключ к победе над ним.

Наполовину вырвавшаяся из камеры Кловач залезла обратно и схватила с койки одеяло.

– Не подходи! – крикнула она Батанье, и та послушалась.

Кловач набросила одеяло на эту тварь, и они с Батаньей навалились сверху. Пыльный шар стал сду-ваться, прижатый к прутьям камеры Амелии, и когда обе бритлингенки уперлись ногами и надавили сильнее, из него со стонущим звуком начал выходить воздух. Запах был еще противнее, чем запах камер, и Амелия позеленела, будто ее сейчас стошнит.

После безмолвной борьбы, длившейся, казалось, целую вечность, пыльный шар затих. Когда бритлингенки осторожно ослабили давление, на каменный пол упал большой ком пыли, волос и мусора. Кловач набросила сверху одеяло – на случай, если эта штука может снова себя надуть, – и затащила на него призрачное тело змеечеловека, с которого Батанья успела снять кинжал.

– Что там? – окликнул из караульной Марл.

Дверь за Ша и пыльным шаром захлопнулась, а подходить к глазку волкочеловек не стал – из осторожности, быть может.

– Спасите! Спасите! Он меня убивает! – завизжала Кловач.

Разозлившись на Ша, который решил позабавиться с ценной узницей, Марл распахнул дверь и влетел в тюремное крыло с обнаженным мечом. Батанья подставила ему ножку и проткнула шею кинжалом Ша. Через секунду у нее в руке были ключи, и она открывала камеру Амелии. Высокая женщина не тратила времени зря, и через минуту четверо бывших пленников столпились в коридоре.

– Амелия и Нарцисс, не знаю, чего хотите вы, но мы с Кловач должны выручить нашего клиента, – сказала Батанья. – Кто-нибудь из вас знает, где находятся покои Люцифера?

– Я знаю, – ответил Нарцисс. – Я там проводил целые часы, чаруя и забавляя его.

Он сделал жалкую попытку выглядеть скромно.

– Ты нас туда отведешь? – спросила Батанья. Времени для тонкостей не было – посреди враждебной территории.

– Мы хотели бы, чтобы ты был с нами как можно дольше, – более дипломатично выразилась Кловач, – и если ты не сможешь нам помочь, мы должны действовать сами.

– Спасибо за столь вежливую просьбу, – ответил Нарцисс, холодно поглядев в сторону Батаньи. – Я вас туда отведу.

Куда собирается идти Амелия, никто не спрашивал. Она побледнела от тревоги и задыхалась от тюремных миазмов.

Четверо бывших узников подкрались к открытой двери. Воздух в караульном помещении был вонюч отменно, и все же куда лучше тюремного.

Некоторое время они просто дышали.

Самое прекрасное было то, что в караульном помещении по стенам висело оружие. Держа в одной руке пистолет, в другой меч, Батанья почувствовала себя куда более привычно. Кловач увидела броню свою и наставницы и завопила от восторга. Хотела было натянуть доспех, но Батанья ее остановила.

– У брони слишком бритлингенский вид, а мы должны выглядеть стражниками.

Они обе надели зеленые штаны и рубахи, которые носили стражники. Кловач неохотно уложила обе брони в ранец. Было бы куда приятнее надеть доспех на себя, но Батанья знала, что ученица согласна с ее решением. В утешение Кловач вооружилась до зубов двумя пистолетами, коротким копьем и кинжалом.

– Мы сделаем вид, что ведем вас двоих под конвоем, – объяснила Батанья Амелии и Нарциссу, который уже оделся. – Если мы будем сопровождать вас сзади, то Нарцисс приведет нас к нашему клиенту, не показав, что мы не знаем дороги.

Амелия кивнула. Она так рвалась прочь из тюрьмы, что не могла найти слов.

Бритлингенки с деловым видом взялись за свое новое оружие. Посмотрев на свой пистолет, Батанья обнаружила, что понятия не имеет, какой будет эффект, если из него выстрелить, или даже как его направлять. Нарцисс встал впереди и двинулся в путь, оглядываясь через плечо и проверяя, что все отметили красоту его зада. Они ему улыбнулись в ответ, подтверждая, и кивнули в знак восхищения. Он вывел их в большой стволовой коридор, по которому они сюда и прибыли.

Проходя мимо группы солдат Люцифера, Батанья так стиснула пистолет, что боялась, как бы он не прогнулся, но никто их не окликнул. Одна женщина присвистнула вслед Нарциссу, что было ему неизмеримо приятно, хотя так же ему было приятно, когда какой-то змеечеловек ущипнул его за ягодицу.

– Когда с ним закончите, отдайте мне, – прошипел он.

Батанья пожала плечами:

– Он понадобился Люциферу.

Благодаря надетой форме их долго никто не останавливал. Без капюшонов летней брони бритлингенки были не очень на себя похожи, а по суровости вида вполне могли сойти за охранников. По мере продвижения по туннелям плотность движения нарастала, и сами туннели становились шире, наряднее, на стенах появились картины и лампы. Эти зернышки цивилизации росли в размерах и числе, и наконец вся группа пришла в тот зал аудиенций, где женщины впервые увидели Люцифера. Нарцисс повел их через этот зал, хотя темп движения замедлился из-за массы солдат и слуг, все время попадавшихся на дороге. Ад явно был густо населен.

Но в самом зале, к облегчению Батаньи, Люцифера не было. Она хотела освободить Крика так, чтобы вокруг не вертелись десятки придворных Адского Владыки.

Когда они освободят клиента, останется лишь пробиться с боем к поверхности, или хотя бы найти тихое место, где бритлингенки приведут в действие маяк, который подаст сигнал, и экспедиция вернется в Спаулинг.

Только и всего.

Батанья подавила рвущееся из груди отчаяние. Бритлингенцы не сдаются. Есть клиент, которого надо спасти, и это ее работа.

Она представила себе свой портрет на Стене Позора – и скривилась в отвращении.

И в этот момент они остановились перед четырьмя стражниками, загородившими величественную двустворчатую дверь. Судя по тому, как намертво встал Нарцисс, дверь вела в личные покои Люцифера.

Попытаться уговорить или сразу начать убивать? Не проходи в этот момент по коридору по какому-то делу другая группа солдат, Батанья могла бы проверить, насколько хорош ее новый меч. Но солдат противника было не менее двенадцати, среди них двое четвероногих сетеметателей. А у Батаньи выработалось сильное нежелание с ними взаимодействовать, если этого можно избежать. Кловач посмотрела на свою наставницу вопросительно, и Батанья кивнула.

– Люцифер велел привести эту парочку, – сказала она, кивком показав на Амелию и Нарцисса.

– Нам он ничего не говорил, – ответила стражница в щегольском мундире. Это была крупная женщина с золотой кожей и золотыми глазами. Нарцисс затрепетал ресницами, глядя на нее, и она поперхнулась, проглотив удивленный смех. – Я Джинивер, начальник дневного караула.

– Я Кловач, тюремный страж. Наверное, хозяин дал приказание Марлу, а тот велел нам их привести.

Джинивер удивилась, будто маловероятно было, чтобы Люцифер говорил прямо с Марлом. Наверное, и правда, учитывая, что Марл – мелкая сошка, тюремщик.

– Давай я спрошу, – сказала она. – Он только что получил назад свою блестящую игрушку, и вряд ли ему понравится, если ему помешают играть.

Батанье неожиданно стало жаль Крика. Клан Харвелл был почти истреблен из-за необычайной анатомии его представителей – дар имеет свою цену. Батанья решила на досуге поинтересоваться историей клана.

– Вот этого хотели включить в игру, – сказала Кловач, показывая на Нарцисса. – Сама видишь, за что.

– Это да, – улыбнулась золотистая. – Вижу, вижу, он тут часто бывал. Но все равно я должна проверить.

Она постучала в левую дверь – три быстрых удара ладонью. Приложив к двери ухо, стала ждать. Наверное, что-то услышала, потому что отодвинулась открыть дверь. Батанья испустила безмолвный вздох облегчения.

– Внутрь, заключенные! Быстро! – скомандовала она резко, как настоящий тюремщик. Джинивер не дура, и наверняка у нее тут не только умелые бойцы, но полно оружия. Чем быстрее они уберутся с ее глаз, тем лучше.

Кловач двинулась вперед за ней Нарцисс и Амелия Эрхарт, замыкала шествие Батанья с обнаженным мечом.

Люцифер стоял возле колонны, держа в руке бич. К колонне был привязан Крик, спина обнажена и вся в кровавых полосах. Батанья булькнула горлом, подавив тошноту. Люцифер уставился на них, стараясь понять, что это за явление, и за долю секунды до того, как он расшифровал их намерения, Батанья прыгнула на него с мечом в руке.

Она всадила клинок ему в живот, но он успел махнуть бичом, вспоров Батанье спину. Не так, чтобы на одежде выступила кровь, но достаточно, чтобы она всадила меч изо всей силы.

Красивое лицо Люцифера перекосилось от злобы.

– Я тебя убью за это, если выживу.

– Выживешь, конечно, – заверила его Кловач.

Нарцисс смотрел на Люцифера голодными глазами, будто зрелище такого же прекрасного тела, как у него, пробудило в нем либидо. Амелия блевала в стоящий на полу горшок. Крик смотрел на них так, будто они были красивее Нарцисса, но сказал он только:

– Заберите меня отсюда.

– Ключ? – спросила Батанья. Люцифер в ответ ощерился. Она вытащила из-за пояса кинжал. – Два таких красивых глазика тебе много будет. Какой из них ты больше любишь?

– На столе у кровати, – буркнул Люцифер.

Кловач побежала за ключом, а Батанья рискнула оглянуться на Нарцисса и Амелию. Вдруг Люцифер заревел во всю мощь легких, и тут же в дверь застучали.

– Хозяин! Хозяин! – позвала Джинивер.

– Убейте их! – заорал Люцифер, и дверь стала прогибаться внутрь.

– Ищи выход – велела Батанья Амелии, которая уже оправилась от приступа тошноты. – Должен быть обязательно.

Амелия кивнула, взяла себя в руки и стала оглядывать стены обширного помещения. Будуар поражал обстановкой: огромная кровать, множество драпировок, пыточные приспособления и безделушки, рычащий огонь в камине – примерно то, что можно ожидать увидеть в покоях Адского Царя.

– Здесь! – крикнула Амелия. Она отодвинула гобелен, где было изображено… ну, что-то столь же сложное, как у трех солдат, которых они видели в туннеле. За гобеленом была дверь.

– Она не ведет на поверхность, – сказал Люцифер. – Вы все умрете. Но сперва я с вами со всеми позабавлюсь. Надеюсь.

– Со мной ты уже забавлялся, – горестно сказал Нарцисс. – Ведь ты же меня помнишь?

– Убила бы ты его прямо сейчас, – посоветовал Люцифер Батанье, и она на миг испытала искушение. Но были и другие дела, к тому же у нее было непонятное чувство, что это было бы как разбить старинную фарфоровую вазу. Он был не очень полезен, но невероятно красив.

Рана Люцифера закрывалась, как и ожидала Батанья, и долго он на полу не проваляется. Стук в дверь усиливался, и едва хватило времени, чтобы обмотать одну из цепей Крика вокруг уже не кровоточащего властелина и приковать туда, где раньше был прикован сам Крик. Кловач подняла Крика, натянула ему через голову одну из рубах Люцифера. Сам Крик, превозмогая явную боль, нагнулся, надел какую-то обувь, и все четверо вышли в найденную Амелией дверь.

Батанья не знала, пойдет ли за ними Нарцисс – он был нацелен выдавить комплимент из своего бывшего любовника – или мучителя, – но красавец направился за ними, хотя совсем не так озабоченно или поспешно, как ей бы хотелось.

Дверь за собой надо было заблокировать. В пыльном коридоре ничего подходящего для этой цели не было, и замка на этой стороне тоже не было.

Кловач высказалась по этому поводу достаточно энергично, а Крик сказал:

– Отойдите.

Голос у него дрожал, но звучал ясно, и Батанья обрадовалась, что он достаточно в хорошей форме, чтобы владеть этой опасной ситуацией.

Он пробормотал себе под нос какие-то слова и странным жестом прижал ладонь к двери.

– Это их задержит на несколько минут, – пояснил он, спеша прочь со всей группой. – Больше магии при мне сейчас нет, так что это все, на что я способен, – добавил он, произнося слова с видимым усилием.

Ход имел каменный пол, как и все ходы этого дворца, но сделан был исключительно руками человека. Кровля укреплена, и не было следа от слизней на полу и на стенах.

– Ты знаешь, куда ведет этот ход? – спросила Батанья у Нарцисса.

– Я даже не знал, что он здесь есть. Никогда раньше и пытаться не думал сбежать от Люцифера.

Ну разумеется.

Чудесно было бы иметь при себе карту Крика, но кто знает, куда она делась, когда его раздели. Хотя выбор был невелик: ход пока ни разу не ветвился.

– Мы идем на северо-запад, – объявил Крик, когда группа остановилась перевести дыхание. Рубаха Люцифера на плечах Крика стала полосатой от крови. Лицо у него еще сильнее осунулось, но Батанья восхищалась его силой. – Это направление на казармы стражи.

– Ты все еще намерен добыть колдовской шар, – безнадежно сказала она.

– Чем вернуться без шара, проще было бы сейчас пойти к Люциферу и попросить его меня убить. Я держался и не говорил ему, где шар. Но сам его забрать не могу.

– Блин!

Батанье хотелось хлопнуть его по плечу – или придушить. Трудно было сказать толком, что именно.

– Что есть закон? – угрюмо спросила Кловач.

– Слово клиента, – ответила Батанья неохотно.

Они снова двинулись в путь, стараясь идти быстрее. Амелия не жаловалась, но тяжело дышала и время от времени спотыкалась. Нарцисс был в лучшей форме, но совсем не рвался прочь из Ада, как остальные четверо. Крик храбро держал темп, но не возразил, когда Батанья закинула его руку себе на плечо, чтобы поддержать.

Наконец ход разветвился. Это дало немного: пыль на полу точно покажет, куда они пошли. Но тут уж ничего не поделаешь.

Они пошли прямо, поскольку, как утверждал Крик, это был лучший путь к казармам. Батанья заметила, что ход уводит слегка вверх и впереди виден свет, идущий из решетки в полу.

Они остановились, и Кловач шепнула в ухо Нарциссу:

– Будь добр, помолчи.

Они пробрались мимо решетки как можно тише, и Батанья ощутила, как дрожит рука у Амелии, отчаянно пытающейся успокоить тяжелое дыхание.

Подойдя к решетке вплотную, Батанья прислонила Крика к стене и молча встала на решетку сама.

Она смотрела в какую-то солдатскую столовую. Там где-то около двадцати разного вида созданий сидели вокруг стола, поедая хлеб и мясо, и пили – у которых были рты – из мисок. Все они разговаривали – или рычали, или ухали, – и когда громко завопил сигнал тревоги, они сперва его не заметили. Вдруг в столовую ворвался здоровенный змеечеловек, и заорал (насколько горло ему позволяло):

– К оружию! Нападение на Люцифера!

Из преданности, страха или профессиональной гордости всех солдат как ветром выдуло из столовой.

– Блин! – выдохнула Батанья, и Крик попытался улыбнуться:

– Согласен, – сказал он. – В то же время здесь они станут искать в последнюю очередь, и пока их нет, это наш последний шанс добыть шар.

– Куда идти? – спросила Батанья, которой нечего было на это возразить.

– Вперед, – ответил он, стараясь, чтобы голос звучал энергично.

И они поспешили вперед. Миновали еще две решетки. Крик осторожно в каждую заглядывал, и на третьей сказал:

– Здесь.

Батанья чуть не выдохнула с облегчением, но продолжала держаться собранно, в готовности к действию. Было у нее жутковатое чувство, что сзади слышится погоня. Где-то далеко, но преследователи догонят быстро, потому что они здоровы и сильны.

Не думая, что будет после, она присела убрать решетку – та была не закреплена, потому что зачем бы?

И не успела она ничего сказать, как Крик схватился за края и опустился вниз, на кровать, стоявшую почти прямо под решеткой. Ахнув от неожиданной боли, он тяжело рухнул, и кровать сломалась. Он упал на пол, свернувшись в клубок. В мгновенье ока Батанья спрыгнула вниз, куда более удачно.

– Идиот, – сказала она, помогая Крику подняться. – Где эта штука?

Он показал на ряд ящиков вдоль стены, явно предназначенных для солдатского имущества.

– Наверху, – уточнил он. – Наверху первого ящика справа.

Это оказался узкий ящик с тремя выцарапанными спереди полосками. Батанья открыла его, наступила на самую низкую полку и поднялась выше. Естественно, возле стены, где его не было видно, лежал колдовской шар, который Крик сюда в прошлый раз в спешке засунул. Завернут он был в тряпку, которой его протирали. Батанья обрадовалась этой тряпке, вспомнив, где Крик его прятал. Схватив шар, она спрыгнула вниз, почти одновременно протягивая его Крику. Он принял шар и бросил его Кловач, а Батанья сгребла его самого поперек туловища и подняла. Кловач и Амелия высунулись в дыру, взяли Крика за поднятые руки и совместными усилиями подняли обратно в проход. Когда он освободил дорогу, Батанья добрым прыжком ухватилась за края люка и с помощью двух других женщин поднялась наверх – как раз когда с грохотом распахнулась дверь комнаты внизу.

– Давай, – велела ученице наставница. – Давай!

Кловач нажала бугорок за ухом, где был имплантирован маяк. Снова нажала. Батанья у себя за ухом нажала такой же бугорок три раза. Транспортировка пяти лиц.

И ничего не случилось.

– Блин! – выругалась Батанья. – Этот шар нас может отсюда вытащить?

– Я не знаю, как сказать ему об этом… – начал Крик, но тут звуки погони раздались совсем рядом.

Батанья развернулась лицом к набегающей орде, Кловач запустила короткое копье в передового, которым был кто-то из змеелюдей. Он свалился, остальные замешкались, оббегая его, но считанные секунды – и беглецов сомнут. Крик выпустил колдовской шар, и Амелия его машинально подхватила.

– Я хочу обратно! – сказала она, чуть не плача.

Хлоп!

Ошеломительный вихрь цветов и звуков, ощущение вольного ветра – и все они оказались под ярким солнцем на каком-то островке. Вокруг плескалось море, и никакой иной суши нигде не было видно. Росли несколько пальм, слышались птичьи крики. На берегу лежал разбитый самолет, рядом с ним – мертвец. Амелия была потрясена, и Батанья не сомневалась, что у нее самой на лице написано то же чувство. Кловач, быстро сообразив, выхватила у Амелии колдовской шар и велела ему:

– К маяку.

Хлоп!

Снова цвета и звуки, головокружительный вихрь, и все пятеро оказались на платформе в зале магов и механиков.

Здесь столпился народ, и Батанья не сразу сообразила, что никто не ждет от нее убийства всех этих людей. Кловач даже взмахнула коротким мечом, отчего ее наставница отскочила назад.

– Отставить! – рявкнула Флешетт. – Отставить, дура!

Сообразив через мгновенье, что ей больше не надо стоять, закрывая собой Крика, Батанья шагнула в сторону. Крик стоял, согнувшись, тяжело дыша от боли. Амелия оглядывалась в таком недоумении, что трудно было разобрать пробегавшие по ее лицу эмоции. Мгновенно оценив обстановку, Нарцисс сбежал по ступеням к самой красивой личности, которую здесь заметил – молодой женщине-механику. Он был грязен, одет в тюремную рубаху, но женщина посмотрела на него так, будто увидела языческого бога ( что не так уж далеко от истины, подумала Батанья). Нарцисс протянул руку, и механичке пришлось лихорадочно соображать, пожать ее или облобызать, преклонив колено. Остановилась она на том, чтобы держать ее двумя руками и растворяться в излучаемой Нарциссом улыбке.

– Ты любишь собак? – спросил он.

Батанья и Кловач помогли Крику спуститься на пол.

– Мы было уже сомневались, успеете ли вы нас вытащить, – сказал он, пытаясь говорить небрежно. У Батаньи тоже были такие мысли, но она не хотела произносить их вслух, тем более в присутствии своей ученицы.

– Вот этот мудак чуть нам не помешал тебя извлечь, – сказала Флешетт, и Батанья впервые заметила, что она вцепилась в руку Тровиса и держит. – Он пытался убедить магов и механиков, что ты послала ложный сигнал и сейчас на наш маяк будут наводиться адские приспешники.

– Я ему не поверила, – сказала юная механичка с застенчивой улыбкой. – И позвала Флешетт, чтобы отменила его приказ.

– Давайте я его казню? – предложила Кловач. – Он нас подставлял столько раз, что я уже считать устала, и все потому, что Батанья ему не дала и сломала ему руку, чтобы отстал.

– А! – сказала Флешетт. – Быть может, убивать его и не стоит… но наказать его надо.

Кловач продолжала держать колдовской шар. И когда Тровис попытался высвободить руку из хватки Флешетт, ученица ухватила его за шею локтевым сгибом, посмотрела на шар и сказала:

– Обратно!

Хлоп!

Кловач, Флешетт и Тровис оказались на берегу зеленого моря, под редкими пальмами, рядом с разбитым самолетом и мертвецом, лежащим на песке.

– Отпусти Тровиса, – велела она Флешетт, и та отпустила – наверное, от удивления, что ей отдает приказы ученица. Кловач отступила от разинувшего рот Тровиса, взяла Флешетт за плечо, сосредоточила взгляд на шаре и сказала:

– В зал!

Хлоп!

Снова в зале магов, те же, без Тровиса.

– Блестяще! – похвалила ее Батанья.

Флешетт, придя в себя, вынесла решение:

– Справедливо. Приговор не оспаривается.

Суды в Коллективе Бритлинген никогда не пользовались популярностью.

– Кого вы привели с собой обратно? И что принесли? – спросил высокий маг под вуалью, который отправлял их в Ад.

Все присутствовавшие маги и механики, даже новая обожательница Нарцисса, были поражены зрелищем, которое устроила им Кловач.

– Это Амелия Эрхарт, – сообщила Батанья, стараясь не исказить имени. – Она была авиа… управляла летающей машиной и покинула свою страну – это Америка, на Земле, – в июле тысяча девятьсот тридцать седьмого года.

– Путешественница во времени! – воскликнул маг. Глаза над повязкой почти загорелись интересом. – А это не иначе как колдовской шар Люцифера!

– Остров. Один маленький островок, – сказала Батанья. – Это и есть ключ. Амелия приземлилась туда случайно, и когда обследовала остров, оказалась в Аду. Этот остров – какого-то рода портал. Пройдя через него, Амелия обрела способность возвращаться обратно, но с помощью колдовского шара. Она и провела туда Кловач и нас всех. Потом наконец сработали возвращающие нас чары, и мы вернулись через тот же портал сюда. То есть колдовской шар может проводить через этот портал, если с тобой есть кто-то, кто уже его проходил.

Батанья не могла понять, полная чушь эта ее теория или все же в ней есть смысл. Пусть копаются в ней маги и механики, потом расскажут, что нашли.

А она тем временем будет радостно представлять себе Тровиса в тысяча девятьсот тридцать седьмом году на необитаемом острове, затерянном посреди Тихого океана.

– Если это окажется верным, то вы испытали на себе потрясающую магию, – сказал Амелии маг с повязкой. Амелия была сердечно обрадована таким приветствием.

– Я от всей души благодарю вас, сэр, и постараюсь быть полезной, – ответила она. – Могу ли я думать, что вы отправите меня обратно? Не на остров. – Она вздрогнула. – Но в Америку? В мое родное время?

– Сейчас – нет, – ответил другой маг, – но, быть может, чего-нибудь добьемся с вашей помощью.

– Я готова помочь, – сказала она.

– Крик, – обратилась к клиенту Флешетт, – мы сейчас отведем тебя к врачам. – Выполнено ли твое задание?

Через неделю Батанья и Кловач снова вернулись в любимый дворик. Сперва они поработали с оружием, потом боролись. Усталые, довольные собой, хотя Батанья отметила несколько ошибок у ученицы, они растянулись на траве на солнышке.

– Как там Гейт? – спросила Батанья.

– Был рад меня видеть и очень энергично дал мне это понять, – улыбнулась воспоминанию Кловач. – А мне показалось или я правда слышала, как кто-то стучал ночью в твою дверь?

– Как ни странно, правда.

Батанья улыбнулась, отчего шрам стал намного заметнее. Но какая разница?

– Расскажешь?

– Наш клиент.

– Вот это да! И ты на собственном опыте…

– Ага, – ответила Батанья невероятно довольным голосом.

– Я не очень хорошо рассмотрела в покоях Люцифера, – сказала Кловач, – потому что бой, опасность, и так далее. Как он это… ими действует?

– Весьма удовлетворительно, – ответил Крик, опускаясь на траву рядом с Батаньей.

– Как чувствуешь ты себя сегодня, Харвелл?

– Прекрасно, Бритлинген, – улыбнулся он ей. – Но мне нужно ехать в Пардую отдать Белсхаззару этот колдовской шар, поскольку я уже достаточно оправился, чтобы выдержать дорогу.

– И долго ли ты там пробудешь?

– Зависит от того, насколько Белсхаззар мне поверит.

– Тебе нужны будут свидетельства под присягой? – спросила Кловач. – Мы там были, мы видели колдовской шар, видели, как ты его взял. Кстати, мы едва-едва не расстались с жизнью при этом. Хотя он, оказывается, очень полезен, если умеешь сосредоточиться. Мне ничего больше не надо было – только сосредоточиться на том, куда я хочу попасть.

– Да, но привез ли я Белсхаззару тот самый колдовской шар, который мы добыли? – ответил Крик. – Вот этот вопрос его будет очень интересовать.

Кловач уставилась на него, разинув рот:

– А почему нет? – спросила она, не понимая. – А! Да, он очень ценный. Но ты же подрядился его украсть!

– А кто я есть?

– Вор, – лениво произнесла Батанья, не открывая глаз. – Ты вор, любезный мой Крик.

Ее мозолистая рука легла в его костлявую ладонь.

Разговор затих. Все трое наслаждались видом синего неба с плывущими облаками, ощущением легкого ветерка, шевелящего волосы. Быть может, думали о том, как вспыхнули глаза у магов и механиков при виде колдовского шара, как они засыпали Крика вопросами, на которые он не знал и не мог знать ответов: о свойствах шара, о его истории, о том, как он действует, как они с этим шаром исчезли на несколько дней, прихватив с собой Амелию – «проверить, что он еще работает».

– Поосторожнее в пути, и возвращайся, когда сможешь, – сказала Кловач, вставая и собирая снаряжение, чтобы вернуться в замок.

– Это обязательно, – ответил Крик, лежа в зеленой траве на спине и ласково улыбаясь Батанье. – Подумываю снять себе квартирку внизу у холма, в Спаулинге.

– Правда? – спросила Батанья. – Интересно. – Она встала. – На новоселье позовешь?

– Ты будешь единственной гостьей.