Текст книги "Фатальное притяжение"

Автор книги: Надин Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Действительно, в этом нет необходимости, леди Венлейк. Мы с Шоном знакомы довольно давно.

– И добавь: довольно неплохо. – Губы Шона раздвинулись в улыбке, но глаз она не зажгла. – Временами мир тесен, не правда ли, Клер?

– Пожалуй, – в тон ему отозвалась Клер.

Стоя в двух шагах от него, она уловила свежий, чуть терпкий древесный аромат его одеколона. Впрочем, у Ричмонда всегда был отменный вкус. Клер решила, что пора привлечь внимание к Дэвиду:

– Позвольте представить вам моего близкого друга Дэвида Гордона. Его семья одна из самых уважаемых на Восточном побережье.

Дэвид склонил голову в легком поклоне, льняные волосы блеснули в лучах хрустальных люстр.

Дальше началось самое интересное. Мужчины обменялись коротким рукопожатием, и между ними завязался разговор. Что-то похожее на разведку боем:

– Кажется, мы уже встречались, мистер Гордон?

– Да, в прошлом году. В Давосе.

Клер отметила, что слышит об этом впервые.

– Что привело вас в Англию, дела или удовольствия? – снова спросил Шон.

Вопрос был коварный, но не такой уж неожиданный, Дэвид легко его обошел.

– Я бы сказал, удачное сочетание того и другого.

– И долго вы собираетесь здесь пробыть?

– Все зависит от обстоятельств.

– Понимаю... – протянул Шон и перевел взгляд на Клер. Его взгляд недвусмысленно пробежался по ее губам, по покрытым золотистым загаром плечам, по груди, целомудренно прикрытой белым кружевом. И опять вернулись к губам цвета пиона.

Клер немедленно изобразила на них улыбку, означающую: «Смотреть можно, трогать – нет!» Разумеется, от мадемуазель Жильбер не укрылся этот молчаливый диалог. Но, как настоящая профессионалка, она не растерялась.

– Знаете, в прошлом году мне пришлось дважды побывать в Нью-Йорке на съемках, и оба раза я возвращалась оттуда совершенно опустошенная. Этот город действует на меня, как энергетический вампир.

– А меня, напротив, он заряжает энергией, – сказала Клер.

– И поэтому ты провела там так много времени? – сухо поинтересовался Шон.

– Нет. Просто сюда меня ничто не влекло, – с улыбкой парировала Клер.

Дэвид сразу счел нужным вмешаться:

– А сейчас вы снимаетесь, мадемуазель Жильбер?

– Нет, но у меня на ближайшее время большие планы. Правда, мне не хотелось бы говорить об этом, пока не будет подписан договор, – предупредила пепельная блондинка. – К тому же съемки начнутся только лишь в сентябре, а до этого времени я собираюсь пожить в Лондоне. Похоже, здесь будет весело. Поло, парусная регата, скачки...

– Вы любите скачки? – оживился Дэвид.

– Нет, у меня другие пороки, – откровенно намекнула звезда. Притронувшись к запястью Шона, она томно проворковала: – Дорогой, тебе не кажется, что нам пора занять свои места?

– Да, мне тоже нужно еще отыскать своего супруга, – спохватилась леди Венлейк.

Она было направилась прочь, но на миг задержалась и с притворной нежностью коснулась руки Клер повыше локтя:

– Да, Клер, буду рада, если ты навестишь меня. С мистером Гордоном, разумеется, – закончила маркиза, бросив кокетливый взгляд в Дэвида.

Дэвид рассыпался в благодарностях, ввернув замысловатый комплимент. А затем, проводив даму мимолетным взглядом, озабоченно посмотрел на часы:

– Дорогая, думаю, нам тоже пора занять свои места, если мы не хотим пропустить увертюру.

– Да, конечно. – Клер рассеянно улыбнулась. – Приятно было повидаться, Шон.

Этой упоительной, пронзительной минуты она ждала долгих шесть лет! Чтобы вот так намеренно небрежно бросить ничего не значащие слова на прощание и уйти не оглядываясь. В ту же секунду, словно в наказание за излишнюю самоуверенность, Клер ослепила яркая фотовспышка. Элиша Браун все же подкараулила желанную добычу.

– О! Сцилла и Харибда рядом! Возьмитесь за руки и улыбнитесь!

– Только если вы меня рассмешите, – внятно пробормотал Шон.

Но именно это вызвало на губах Клер улыбку.

– Можно задать вам вопрос, сэр Ричмонд?

– Я здесь не ради интервью «Дейли мейл».

– Всего лишь один, – настаивала репортерша. – Кажется, вы должны быть сейчас на пути в Гонконг?

Шон откровенно усмехнулся.

– Мисс Браун, я бы посоветовал вам на будущее более точные источники информации. В любом случае, я там, где мне хотелось бы быть в данный момент. Надеюсь, я дал исчерпывающий ответ?

– Как всегда. – Браун с непробиваемым лицом обернулась к Клер. – Леди Макгрифи, может быть, вам есть что добавить к этому?

– Только одно: если бы вы нас предупредили, мисс Браун, снимки могли бы выйти намного удачнее...

Легко поставив зарвавшуюся дамочку на место и не взглянув в сторону Ричмонда, Клер отправилась в зал.

– Завтра художества этой барракуды появятся на первой полосе. Могу представить, с какими комментариями, – раздраженно проворчала она, поднимаясь по лестнице.

– А по-моему, спектакль удался, – отозвался Дэвид. – Нэнси могла бы тобой гордиться, детка.

Клер покосилась на Дэвида. В его улыбке сквозила неприкрытая ирония.

Весь первый акт Клер пыталась сосредоточиться на пении примадонны, но ни музыка, ни великолепное зрелище костюмов и декораций не могли избавить ее от ощущения надвигающейся катастрофы. В этом смысле выбор «Мадам Баттерфляй» сегодня вечером был явно символичен. Душераздирающая история любви японской девушки к вероломному американскому офицеру трагическим финалом напоминала ее собственную. Клер сумела выстоять. Но потребность любить и быть любимой по-прежнему оставалась неудовлетворенной, и нужно было глубоко ее прятать. Преданный друг, прелестный дом, потрясающий гардероб и несомненно удавшаяся карьера не смогли заполнить сердечную пустоту. Успех казался не таким ощутимым, если рядом не было человека, с которым можно было бы его разделить. А независимость, которой так гордилась Клер, порой очень сильно напоминала ей одиночество...

Вокруг раздались аплодисменты. Клер поспешила к ним присоединиться. В зале медленно зажегся свет. Желающие размять ноги в антракте стали покидать свои места. Они обменивались впечатлениями, медленно двигаясь по проходу. Клер с притворной небрежностью огляделась, сунула под локоть сумочку из кожи аллигатора и поднялась с кресла.

– Ты куда-то собираешься? – встрепенулся Дэвид.

– Пойду попудрю носик.

Дэвид собрался ее предостеречь, но так ничего и не сказал, догадавшись, что Клер и сама понимает, чем это может для нее обернуться. Он кивнул, оставаясь сидеть на месте, всем своим видом выражая, что он всего лишь сопровождающий, а не охранник. И если дама ощущает потребность побыть одной, что ж, она имеет на это полное право.

Клер спустилась по лестнице, кивая и улыбаясь знакомым, пересекла фойе, стуча высокими каблучками по мраморному полу, и оказалась на улице, густо заставленной лимузинами. Они растянулись до самого собора Святого Павла в ожидании своих хозяев. Клер вдохнула прохладный воздух полной грудью и почувствовала, как напряжение понемногу отпускает ее. Вокруг была умиротворяющая тишина. Жаль, она продлилась недолго.

Густой голос словно выплыл из темноты:

– Такая сдержанная, соблазнительная, недосягаемая – истинная леди, до мозга костей...

Таким пленительным низким баритоном мог говорить только один мужчина – Шон Ричмонд. И только тогда, когда ему самому этого хотелось.

И хотя Клер ожидала, и даже желала услышать нечто подобное, эти слова не принесли ей ощутимой радости.

– Спасибо, ты очень любезен, – вежливо поблагодарила она, продолжая неподвижно смотреть в сгущающиеся сумерки.

– Это не комплимент, не обманывай себя, Клер, – отозвался Шон.

– Что же это?

– Скорее подтверждение вечной мысли, что в жизни тебя ждет много неожиданностей. Особенно в женщинах.

У Клер не оставалось выбора, кроме как обернуться. Ей не понравился его взгляд. Шон изучал ее с бесстрастным интересом эксперта, разглядывающего предмет искусства, о достоинствах и недостатках которого ему еще предстоит узнать. Клер инстинктивно расправила плечи.

– Тебе виднее. Ты ведь давно в высшей лиге.

– Приятно, когда в тебе ценят лучшие качества, – усмехнулся Шон.

Помедлив в нерешительности, он щелкнул крышкой портсигара и протянул его Клер. Она отказалась, покачав головой.

– Позволишь?

– Кури.

Чиркнула зажигалка, последовала затяжка, и в воздухе повисло облачко дыма.

– Знаешь, я был готов к тому, что ты изменишься. Шесть лет – срок немалый. Но почему-то меня преследует ощущение, что передо мной женщина, которая постоянно печется о том, чтобы ни одна частица ее драгоценного «я» не вырвалась наружу.

Клер насторожилась. Не слишком ли легко его пронзительные глаза проникли за ее глянцевый фасад? Пришлось парировать с заученной улыбкой:

– Что заставляет тебя так думать?

– Причин хоть отбавляй. – Сильные смуглые пальцы поднесли сигарету к губам, в то время как глаза продолжали критически ее изучать. – Взять хотя бы это платье. Белый цвет – это вызов или защита?

– Всего лишь женская прихоть.

– Допустим. А твоя прическа?

– А с ней-то что не так? – Клер поднесла руку к пучку.

– Нет. С ней все в порядке. Она так же безупречна, как и ты. И я бы даже не назвал ее строгой, скорее, в ней чувствуется стремление обуздать прежний огонь. – Его взгляд снова скользнул по белому кружеву, прикрывающему ее грудь. – Есть и другие менее шокирующие детали, но все они так или иначе заставляют задуматься.

Клер холодно взглянула на него.

– Мне жаль, что я разочаровала тебя, Шон. Но право же, твои слова меня ничуть не задели.

– Задели, – решительно бросил он и, прежде чем она нашлась что возразить, добавил с обезоруживающей откровенностью: – Мы оба задеты, Клер. И, возможно, я даже больше, чем ты. Иначе бы меня сейчас не мучил вопрос: куда исчезла та девушка, которая атаковала жизнь в лоб, невзирая ни на какие условности, и которую, как мне казалось, я любил так сильно, что готов был назвать своей женой?..

– Я бы предпочла эту тему не обсуждать! – резче, чем ей хотелось бы, прервала его Клер. – Наша помолвка с самого начала была ошибкой. Но с тех пор столько всего произошло и в твоей, и в моей жизни, что было бы глупо ворошить прошлое!

– Как легко ты расправляешься с ним! – Сверкнув глазами, Шон выбросил недокуренную сигарету.

– В счет идет только будущее, я дошла до этой мысли непростым путем!

– Ну а я придерживаюсь иной точки зрения. Некоторые поступки не имеют срока давности. Да и прошлое иногда вторгается в настоящее, хотим мы этого или нет.

– Мне все равно, что ты думаешь. Единственное, что я точно знаю, так это то, что я больше не хочу встречаться с тобой нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах! – Клер шагнула вперед, едва сдерживая гнев. – Дай мне пройти!

Шон не сдвинулся с места.

– Спешишь к образчику американской мужественности?

Клер воинственно вскинула голову:

– Его зовут Дэвид Гордон. И будь уверен – это имя я ни с одним другим не перепутаю!

Этого следовало ожидать, промелькнуло в ее сознании секундой позже. Все можно было прочесть в его глазах, вспыхнувших твердой решимостью, понять по упрямо сжавшимся губам. Но Клер была слишком обеспокоена собой, своей реакцией на близость Шона, чтобы предугадать его намерения. А ведь они были очевидны. Шон яростным движением руки притянул ее к себе и впился в ее губы. Вначале Клер поразило, насколько точно она помнит вкус этих жестких губ, пахнущих мятой и табаком, затем ее опалила свирепая требовательность его поцелуя. В нем не было ни капли былой любви, одно только желание утвердить свое мужское превосходство. Внутри у Клер вспыхнуло пламя гнева – да что он о себе возомнил?!

Она собралась оказать ему яростное сопротивление, и тут до нее дошло, что именно этого он и ждет. Ждет, чтобы она хоть как-то выразила свои эмоции. Раскрылась перед ним. И Клер решила преподать ему урок. Она приняла этот поцелуй как неизбежное зло, но не ответила на него. И только когда его искусный язык, взломав оборону, устремился в глубь ее рта, Клер с трудом удержалась, чтобы не обнять эти широкие плечи и не обмякнуть в его руках. Ей вдруг мучительно захотелось вновь испытать те дурманящие исступленные чувства, то самое волнующее, что было в их отношениях когда-то. Чтобы не соскользнуть на опасный путь, Клер с силой, до боли в ногтях, вцепилась в сумочку. Слава богу, в какой-то момент, видимо осознав ее пассивность, Шон перестал терзать ее губы своими бесконечными атаками и резко отстранился. Что-то промелькнуло в его взгляде, но так быстро исчезло, что Клер не смогла определить значение этого выражения. Впрочем, у нее не было ни времени, ни желания задумываться над этим. Женская интуиция настойчиво советовала закрепить достигнутый с таким трудом успех. И со всей холодностью, на какую только Клер была способна в эту минуту, она произнесла:

– Надеюсь, ты удовлетворен?

Он улыбнулся, отнюдь не ласково.

– Нет, и уже давно. Но уверен, что скоро все изменится.

И, прежде чем Клер нашлась, что сказать, зашагал прочь.

5

Служебный «роллс-ройс» был так же комфортен, как и служебные апартаменты. Бежевая мягкая кожа, бар с охлажденными напитками. Факс. Стереосистема. Два телефона. В подлокотник был вмонтирован небольшой экран, на котором возникали последние биржевые новости. Уоррен любил пустить пыль в глаза. Его ахиллесовой пятой было честолюбие. В этом они были похожи с Ричмондом, но Уоррену явно не хватало глубины и силы характера Шона. Может, поэтому Уоррен всегда и недолюбливал его.

– Что-то ты притихла, милая, – сказал Дэвид, легонько сжимая ее пальцы свободной рукой. – Скрываешь что-то от меня?

– Как и ты, дорогой, – усмехнулась Клер, делая глоток шампанского. Заметив вскинутую в недоумении бровь, она не преминула напомнить: – Для меня стало новостью, что ты уже встречался с Ричмондом.

– Это было в прошлом году. Помнишь, сразу после рождественского бала в Сохо, где мы с тобой произвели фурор, я отправился в Давос на ежегодную конференцию «восьмерки». Мы с Ричмондом общались не более десяти минут, но у меня сложилось впечатление, что он человек умный, обладающий логическим мышлением, холодный и расчетливый. Правда, я тогда еще не знал, что он твой жених. Иначе пригляделся бы к нему повнимательнее.

– Жених с приставкой экс! – вскинулась Клер.

Ее губы еще горели от унизительного поцелуя. Дэвид, разумеется, пребывал в счастливом неведении относительно того, что произошло в перерыве спектакля. Да и что она могла рассказать, когда для нее самой стало большим откровением, что этот поцелуй Шона так подействует на нее. Некоторое время, когда их губы слились, для нее не существовало ничего, кроме эротических сигналов, посылаемых его телом. Правда, Клер быстро нашла этой слабости объяснение. Ее влекло не к Шону, решила она, а к воспоминаниям об их былой близости. А с этими симптомами девичьей болезни легко справиться. Нужно всего лишь быть начеку и держать Шона Ричмонда на расстоянии.

Вернувшись в ложу, Клер размышляла о двух вещах. Первое – она сама спровоцировала этот взрыв, опрометчиво упомянув имя Дэвида. Второе – еще более неприятное, чем первое, – какой большой бемс ждал бы ее, если бы эту голливудскую сцену с поцелуем застала Элиша Браун! Да, этот вечер мог бы стать для нее роковым. Вторичного скандала все с тем же Шоном ее репутация точно не выдержала бы. На какой-то миг закралось сомнение, что Шон поцеловал ее умышленно, рассчитывая на внимание публики. Но Клер тут же отказалась от этого обвинения, признав его несостоятельным. Во-первых, Шон неохотно пускал в свою жизнь кого бы то ни было, особенно репортеров. Во-вторых, этот поцелуй можно было назвать каким угодно – унизительным, жестоким, провоцирующим, – но только не спланированным заранее.

Клер поежилась, вспоминая события этого вечера. Дэвид воспринял это по-своему и обнял ее.

– Замерзла?

– Скорее, нервы сдают, – призналась Клер.

Его губы прикоснулись к ее макушке.

– Подлить тебе вина?

– Нет, не нужно.

Дэвид взял у нее пустой бокал и поставил на подставку. Несколько минут они ехали молча, думая каждый о своем. Затем он нарушил молчание.

– Знаешь, я наверняка пожалею о том, что спрошу. Но все же: почему вы с Ричмондом расстались?

– Это не слишком привлекательная история, Дэв. – Клер отодвинулась от него. Приступ слабости прошел. – Ты действительно хочешь ее услышать?

– Я волнуюсь за тебя, Клер, – объяснил Дэвид. Перегородка, отделяющая водительское место от салона, была поднята, и они могли говорить свободно. – И, как мне кажется, не без причины. Ричмонд не спускал с тебя глаз в опере. И наличие Лоран его ничуть не смущало, впрочем, как и мое присутствие. Такое впечатление, что великому любовнику не хватает поклонниц. Так что там между вами произошло? – напомнил он, поерзав на сиденье.

Клер вздохнула, не зная с чего начать, потом решила, что разумнее всего начать с начала – со знакомства в горах, где она одержала над Шоном блестящую победу. Так, постепенно, она дошла до финала:

– ...Через несколько дней все знакомые только и обсуждали новость, что Шон Ричмонд застал свою невесту на месте преступления – в объятиях другого мужчины. – Клер грустно усмехнулась, даже сейчас, спустя столько времени, ей было больно и стыдно вспоминать об этом. – Возможно, все бы и обошлось, но желтая пресса подняла шумиху. Первой постаралась Элиша Браун.

Дэвид кивнул, давая понять, что теперь для него многое становится ясным.

– Она каким-то образом оказалась на той вечеринке. Снимки выглядели как самая настоящая богемная оргия. Разразился грандиозный скандал. Еще недавно все вокруг восхищались нами, расписывали во всех деталях нашу помолвку, желали с нами поужинать, наперебой приглашали на уик-энды. Газеты твердили о свадьбе года. Уверяли, что из меня получится самая обворожительная невеста, подробно расписывали, сколько гостей будет на приеме, гадали, куда мы отправимся в свадебное путешествие. Я отвечала всем требованиям невесты лорда Ричмонда – имела аристократическое происхождение, была девственницей и исповедовала протестантизм, ну прямо как принцесса Диана, которую Британия всегда боготворила. И вдруг весь мир ополчился против меня. Из принцессы я превратилась в парию. Шону, конечно, со злорадством сочувствовали, а меня выставляли испорченной сексапильной красоткой, пустеньким прекрасным манекеном для демонстрации модной одежды. Я была в жутком состоянии. Плохо соображала, но какая-то частица меня твердила, что Шон все уладит. И он действительно нашел идеальный выход. Шон позвонил из Венесуэлы, но разговаривать со мной не стал. Он передал через Уоррена, что для всех будет лучше, если я тоже на какое-то время покину страну. Разумеется, я должна была вернуть фамильное кольцо, которое он подарил мне на помолвку. Заявление для прессы Шон взял на себя. После этого мне было все равно, что со мной дальше будет происходить.

– Понимаю, в тот момент прежняя Клер умерла, а новая еще не успела родиться, – заметил сочувствующе Дэвид.

Клер горько усмехнулась:

– Да, что-то в этом роде. Уоррен созвонился с тетушкой Нэнси, так я и оказалась в Нью-Йорке, – кратко подытожила она.

– Сукин сын! – выругался Дэвид, вложив в эти слова все свое презрение.

– Нет, Дэв, я это заслужила! – запротестовала Клер из чувства справедливости. – Ты не можешь себе представить, какой вздорной сумасбродкой я была. Иногда я доводила Шона до умопомешательства. Неудивительно, что он сорвался. Я была невыносима. Всю жизнь я делала что хотела. Презрение к условностям было частью меня, если не моей сутью. Если что-то втемяшивалось мне в голову, никакая сила не могла меня остановить. И я не обвиняю Шона, что он расторг помолвку – Зеленые глаза Клер подозрительно заблестели. – Этого финала следовало ожидать.

– Ерунда! – запальчиво возразил Дэвид. – Тебе было всего лишь восемнадцать. Ты совершила глупость... – Заметив, что Клер собирается снова возразить, он остановил ее взмахом руки. – Согласен, возможно, непростительную глупость, но это не давало ему права так жестоко с тобой обойтись. Джентльмены так себя не ведут, – отрезал он.

Клер напомнила:

– Не забывай, что свидетелем моего позора был он один, в то время как я оскорбила его публично.

Дэвид только рукой махнул.

Напрасно было ожидать, что Дэвид Гордон ее поймет. Ведь он знал только сдержанную и рассудительную Клер – истинную леди, как заметил недавно Шон.

Клер много раз задавалась вопросом: почему все сложилось так, а не иначе? И сейчас он снова возник перед ней.

Возможно, если бы шесть лет назад их с Шоном оставили в покое друзья, родственники, газетчики и их отношения развивались бы естественно, ничего бы этого не случилось. Но с момента объявления о помолвке они все время находились под пристальным вниманием и давлением – родственники, друзья, церковь, цветы, платье, приглашения... от всего этого Клер пришла в невероятное возбуждение. Шон же вел себя как всегда чуть насмешливо и отстраненно. Она знала, что он хочет ее. Не такой уж неопытной глупышкой Клер была, чтобы не разглядеть желание в глазах мужчины. Ну и кроме того, оставаясь наедине (что случалось все реже и реже), они иногда передавались любовным утехам, которые Шон умело прекращал, оставляя Клер в нетерпении и растерянности. В такие моменты ей казалось, что она тот самый путник в пустыне, которому отказано в живительном глотке воды. Клер еще могла понять эту сдержанность, когда они просто встречались. Но теперь, когда до свадьбы оставались считаные недели, эти условности в ее глазах теряли всякое значение.

Верная себе, Клер удвоила усилия, чтобы соблазнить жениха. Шон конечно же разгадал ее намерения. И, хотя не поддался им, постепенно начал терять контроль над собой. В их отношениях появилась напряженность, которая нарастала как снежный ком, теперь они больше ссорились, чем целовались. И когда Шон заявил, что ему необходимо в эти выходные поработать с документами, у Клер возникло подозрение, что он попросту хочет от нее отделаться. Вместо того чтобы отступить, она решила идти напролом. Словно бес толкал ее на этот шаг, нашептывая: Шон один в своей городской квартире, давай действуй. Нашелся и повод, чтобы его навестить. В середине дня позвонил Колин Маклауд, ее давний приятель, и пригласил Клер с женихом на вечеринку в свой загородный дом.

Клер быстро собралась, распушила рыжие волосы и, запрыгнув в «корвет», отправилась к Шону. На ней было маленькое небесно-голубое платье из тонкого шелка, довольно вызывающего фасона. Оно явно не подходило для загородной вечеринки, но порой Клер казалось, что ее вещи живут собственной жизнью. Вот и в этом случае, не успела Клер провести по платью рукой, как ощутила неодолимое желание надеть именно его. Казалось, переливающийся наряд шептал ей: «Надень меня! Если наденешь, он не сможет перед тобой устоять!»

Дверь открылась не сразу. Но все же открылась. Шон был в домашнем, немного взлохмачен, и от него пахло сигаретами. Клер обожала этот запах. Его запах. Запах сильного мужчины.

– Привет, – ярко улыбнулась Клер, взбивая рукой волосы, и без того имеющие вид, будто они только что побывали в аэродинамической трубе.

Она ждала приглашения войти в квартиру, но Шон не спешил пропустить ее внутрь.

– Я могу войти?

Послышался тяжкий вздох.

– Конечно. Я никогда не спорю с судьбой.

– Что? – Клер сделала вид, что не расслышала.

– Я говорю, было бы чудесно, если бы ты предупредила, что собираешься заглянуть. – Шон пропустил ее в квартиру и закрыл дверь.

– Я звонила, но ты не брал трубку, а мобильник был недоступен, – солгала Клер, оказалось, весьма удачно.

– Я отключил связь, потому что собирался работать. Но тебе ведь это известно, не так ли, милая?

– Шон, не будь занудой, – отмахнулась Клер. И повертелась у него перед носом. – Смотри, какая я красивая. Колин Маклауд устраивает вечеринку у себя в Кенте. Давай развеемся?

Шон окинул ее взволнованным взглядом. Но ответил отказом:

– Нет. В понедельник у меня совещание. Мне нужно к нему подготовиться.

– Все выходные?

– Представь себе. Делать деньги – серьезная работа.

Клер капризно надула губы.

– Скажи прямо, что тебе не нравится компания юных бездельников. – На Шона это не подействовало. – Ладно, нет так нет. Я не настаиваю! – Клер действительно не настаивала, поскольку ехать на эту вечеринку не входило в ее намерения с самого начала. – Но раз уж я проделала такой путь, можно мне чуть-чуть побыть с тобой? – заюлила она.

– Клер!..

Клер прервала его возражения поцелуем. Она вложила в него всю страсть своего желания, терзавшего ее днем и ночью. Шон вяло ответил ей, но стоило Клер прижаться к нему пышной грудью, как из горла Шона раздался рык, и Шон принялся целовать ее с такой горячей пылкостью, что все тело Клер наполнилось ликованием. Она наслаждалась трепетом стальных мускулов под ее пальцами, чувствовала прикосновения его рук, блуждающих по ее телу. Пожалуй, Клер впервые по-настоящему ощутила физическое влечение к мужчине. Ее обуяли страх и нетерпение. Внизу заломило от сладостной пытки. Но в тот момент, когда она решила, что добилась своего, что сейчас Шон подхватит ее на руки и понесет в спальню, он мягко оттолкнул ее от себя. Клер упала на софу.

– Все, больше никаких поцелуев! – предостерег Шон, тяжело дыша.

Но Клер уже было не остановить.

– Ну же, Шон. Момент настал!

Шон нервно запустил пальцы в волосы.

– Пожалуй, я лучше отвезу тебя домой.

– Только в обнаженном виде. – Клер взялась за его ремень и игриво прикоснулась к утолщению в брюках. – Возьми меня сейчас, – зашептала она ему в ухо, – а поженившись, мы повторим это снова.

Шон тяжело задышал.

– Клер, перестань.

Она прищурилась и выпалила:

– У тебя есть любовница? Да? С ней ты удовлетворяешь свои сексуальные фантазии, а на мне хочешь жениться только лишь потому, что я тебя забавляю и соответствую твоему статусу?

– Не говори чушь! – возмущенно вскинулся Шон. – Я и так на взводе!

– Тогда в чем проблема?

– В тебе! – выкрикнул Шон, покраснев от гнева. – Проблема в тебе! Посмотри на себя! Вырядилась черт знает во что! Ведешь себя как великосветская кокотка – эти позы, эти бедра... Я начинаю думать, не сошел ли я с ума, когда решил жениться на такой распущенной девчонке!

Клер это сильно не понравилось, и она решила отплатить ему той же монетой.

– Ну так отмени все, еще не поздно. Думаю, я не много потеряю. Если верить моим наблюдениям, ни на что серьезное ты, Шон Ричмонд, не способен! Так, дразнилка для девчонок! А мне нужен настоящий мужчина, способный ответить страстью на сильные чувства!

Лицо Шона превратилось в каменную маску, на нем жили только глаза. Несколько секунд они жгли Клер с такой яростью, что она испугалась, что сейчас Шон сорвет ее с дивана и начнет трясти до тех пор, пока не вытрясет из нее всю душу. Таким уязвленным Клер не видела его никогда, хотя в последнее время они с Шоном друг друга не щадили. Но он ограничился тем, что высокомерно проронил:

– Я жду извинений, Клер. Ты скажешь, что тебе очень жаль, что ты произнесла эти слова. И сейчас же...

– Как же! Да скорее я сгорю в аду! – взорвалась она, срываясь с дивана и нервно одергивая на ходу платье. – Можешь корпеть над своими отчетами, глядишь, и разбогатеешь еще на пару миллионов. А я еду веселиться! И тебе не удастся заставить меня чувствовать себя виноватой! Хватит с меня этих незавершенных экспериментов!

– Клер, не делай глупостей! – предостерег Шон.

– А молодость для того и дана, чтобы их совершать! – огрызнулась Клер.

Шон всегда болезненно реагировал на их разницу в возрасте. И сейчас ей доставило удовольствие пнуть его побольнее.

– Вернись немедленно! Не будь идиоткой! – выкрикнул разгневанный Шон, но ожиданий Клер не оправдал – не бросился за ней, чтобы остановить.

Клер с силой захлопнула дверь. Она была слишком взбешена, чтобы услышать голос разума, и слишком унижена, чтобы понять, что катится в пропасть. Через пару часов Клер пила шампанское и бурно веселилась в Кенте среди гостей Маклауда, в окружении цветущего сада и трехсотлетних дубов. В какой-то момент ее пригласил на танец симпатичный брюнет, игрок в поло, она пригляделась к нему и согласилась. Упав в его объятия, Клер замурлыкала, подпевая очень актуальной песенке: «Приди ко мне, милый! Я та самая женщина, что нужнее всего... я заставлю тебя забыть обо всем... только ты и я...»

– Ты прелесть! – восхищенно прошептал брюнет. – Почему мы раньше нигде не встречались?

– Мне нужно выпить, – качнулась к столику Клер.

Она и впрямь чувствовала себя женщиной, способной зажечь любого мужчину. Настоящего, разумеется! Когда Скотт – так звали брюнета – предложил ей прогуляться по саду, Клер не стала возражать.

В чувство ее привел грозный рык Шона:

– И чем это вы тут занимаетесь!

Сфокусировав расплывающийся взгляд, Клер увидела в десяти шагах от себя разъяренного жениха. Его ноздри гневно раздувались, на скулах ходили желваки. Рука Скотта как по мановению волшебной палочки соскользнула с ее голой груди. Он недовольно поморщился – еще бы, ведь их прервали на таком интересном месте – и обернулся на голос:

– Что вам здесь нужно? – поинтересовался Скотт, что было весьма логично сделать на его месте.

Шон пропустил этот вопрос мимо ушей. Он смотрел только на Клер. Она отважно встретила его тяжелый взгляд, резко подтянула платье кверху и вызывающе улыбнулась.

– О! Какие люди! А как же ваш отчет, сэр Ричмонд? Неужели вы променяли его на эту вечеринку?

– Боже, да ты в стельку пьяна! – брезгливо бросил ей в лицо Шон.

– Ну и что? Тоже мне блюститель нравственности!

– В чем, собственно, дело, сэр? – заволновался Скотт, чувствуя, как между Клер и Шоном пробегают электрические разряды.

Вежливое обращение, казалось, еще больше разъярило Шона.

– Я скажу тебе, в чем дело, парень. – Шон сделал несколько шагов вперед. – Ты позарился на чужое, и это тебе может дорого стоить.

Клер гневно сузила глаза.

– Я никому не принадлежу, Шон Ричмонд. Я не явлюсь твоей собственностью! Я – женщина, а не вещь! И я сама решаю, где и с кем мне быть!

Напрасно она старалась выказать свою независимость. Шон ткнул пальцем в сторону своего сверкающего монстра и приказал:

– Чтобы через секунду была в машине! Если, конечно, ты способна пройти такое расстояние собственными ногами.

Клер выпрямилась во весь рост. Ее охватило опасное возбуждение, желание станцевать на краю пропасти. Послать Шона к черту! Или выкинуть еще что-нибудь в этом духе. Но на этот раз на уровне инстинкта сработало чувство самосохранения. Обуздав гордыню, на трясущихся ногах, как можно увереннее Клер прошла к машине Шона. С пылким кавалером она попрощаться забыла. Да и ему, нужно заметить, было не до нее. Он с трудом приходил в себя после сокрушающего хука справа. Верный данному слову, Шон выполнил угрозу. Если он сказал, что бедный парень поплатится за это, можно было не сомневаться, так оно и будет. Клер было жаль Скотта, в общем-то ни в чем не виноватого, но он все же дешево отделался. А вот ей еще предстояло пройти девять кругов ада.