Текст книги "Фатальное притяжение"

Автор книги: Надин Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Теперь, по крайней мере, ясно, зачем ему ваша приграничная полоса. Хочет увеличить за счет нее свою территорию, – прокомментировал Дэвид.

– Вот именно. Правда, по его словам, он пока не решил, что будет делать со своими владениями. Возможно, устроит отель для сезонной охоты. И для нас это будет лучшим из вариантов.

– А это возможно?

– Конечно. Сейчас этот бизнес приносит неплохие доходы. И я не удивлюсь, если он превратит замок в прибыльное предприятие. Многие аристократы идут на это, чтобы поддерживать в Лондоне должный уровень жизни. Взять хотя бы богатых русских, не говоря уже о твоих соотечественниках. Им надоели Куршевель и Багамы, почему бы не пострелять диких уток, не поохотиться на лис по всем правилам и не пожить пару недель с любовницей в шотландском средневековом замке, пользуясь комфортом и приобщаясь к незнакомой культуре.

– Да, в этом что-то есть, – согласился Дэвид, прокручивая в уме услышанное. – Для Ричмонда это, конечно, не деньги, зато как удобно завязывать нужные связи в непринужденной обстановке, к тому же выступая в роли гостеприимного хозяина. Голова у него работает, ничего не скажешь. Так ты говоришь, что отель для охоты – лучший из вариантов? А что представляет собой худший?

– Ему может прийти в голову перепродать часть земли, к примеру, Национальному департаменту по туризму. И организовать здесь горный парк, как раз по соседству с нами. Тогда сюда валом повалят туристы, и от долины Макгрифи ничего не останется. Все вытопчут, как слоны.

– Ты думаешь, он на такое способен?

– Не знаю. Когда дело касается Шона Ричмонда, ни в чем нельзя быть уверенным.

Клер не упомянула о третьем варианте, включающем матримониальные планы этого, с позволения сказать, бизнесмена-аристократа.

– Мы обсуждали не только эту часть бизнеса, – сообщила Клер. – Он знает, что я собираюсь обратиться к тебе за помощью.

– А вот это неудивительно. У тебя возникла проблема. Было бы глупо думать, что ты не попытаешься ее решить, имея такого влиятельного друга.

– Он говорит, что это только уравняет шансы. – Клер ненатурально рассмеялась: – А еще он считает, что мы любовники. Я не стала его разубеждать.

– И правильно сделала. У него и так слишком сильная позиция.

Они остановились перед ее комнатой.

– Знаешь, Ричмонд ведет себя как-то странно, – заметила Клер, перебирая в уме их разговор. – Предложил мне подстраховаться в части займа.

– А вот это действительно интересный факт, – отметил Дэвид. – Для человека, думающего исключительно о мести, он непростительно небрежен.

Клер предпочла не заметить намеренно оброненного Дэвидом «думающего исключительно о мести». Хотя после сцены в саду ее уверенность в этом сильно поколебалась. Она и сама уже толком не понимала, что движет Шоном. Что-то в этом кроссворде не сходилось. Да, она представляла для него некий вызов. Но и он был вызовом для нее. Если она справится с ним, то в дальнейшем справится с чем угодно. Судя по его словам, он купил поместье задолго до ее появления в Англии. И не похоже, что ее появление спровоцировало его на какие-то действия.

– Он может как-то повлиять на решение вашего совета? – спросила Клер, решив, что об этом у нее еще будет время поразмыслить.

– Не думаю, – поджал губы Дэвид. – У него, конечно, есть связи, влияние, и на каждый наш доллар он может накинуть свой фунт, но здесь все будет зависеть от расстановки сил в совете директоров.

– Я верю в силу твоего убеждения. Да, и еще я хочу получить на Ричмонда досье. Все его финансовые операции за последние три года. Куда он вкладывал деньги? Что приобретал? Через какие компании и подставные лица. И главное, что у него с налоговой декларацией? Вполне вероятно, что он скрыл несколько миллионов от налоговой службы. А это уже наказуемое преступление. У тебя есть возможность получить эти сведения?

– Неплохая мысль, жаль, что она не пришла мне в голову. Но сомневаюсь, что мы здесь что-нибудь накопаем.

– А вдруг? Не каждый же день ему быть гением.

– Все, больше никаких разговоров. Бегом под горячий душ, тебя уже всю трясет от холода! – приказал Дэвид, распахивая перед Клер дверь.

Ее действительно трясло, но не от холода, а от недовольства собой. Если верить утверждению, что за все в этой жизни приходится платить, то за безоблачное, радостное существование последних трех лет Клер сейчас сполна расплачивалась своими нервными клетками. Почему, ну почему она позволила себе утратить бдительность? Как могла хоть на секунду упустить из виду, что этот человек – великий соблазнитель? Как могла забыть, что их разделяет не только прошлое, но и настоящее?! Ответ на эти вопросы был прост и сокрушителен. Шесть лет так ничего и не изменили. Ее по-прежнему, несмотря ни на что, влекло именно к этому мужчине, сколько бы она ни убеждала себя в обратном. Но это вовсе не означает, что, признав этот факт, она как спелый плод упадет ему в руки. Шона Ричмонда ждет большое разочарование. Никакой интрижки на потеху светской публике не будет! И чтобы это понять, Клер понадобилось до смешного мало, всего лишь строго спросить себя: «Скажи, ты этого хочешь? Тебе это нужно?»

«Хочу» еще можно как-то объяснить. Ведь это был именно тот редкий случай, когда тело отказывалось подчиняться голосу разума. Но «нужно» – вызывало явный протест. Клер неплохо прожила эти годы и не собиралась рисковать своим будущим ради сомнительного удовольствия!..

10

В воскресенье вечером Клер вместе с Дэвидом вернулась в Лондон. Швейцар распахнул перед ними двери. Шофер внес ее багаж. Для шумного развлечения у Клер не было настроения, и они с Дэвидом решили выпить по чашечке кофе у нее на квартире, прежде чем он отправится к себе в отель.

Проходя мимо стойки, Клер поздоровалась:

– Добрый вечер, Спенсер. Для меня что-нибудь есть?

– Да, миледи. – Консьерж передал ей стопку официальных приглашений. Узнав, что приехала Клер, все хотели ее видеть. – И вам днем доставили заказ из цветочного магазина.

Ее взгляд пересекся с взглядом Дэвида. На его губах заиграла ироничная полуулыбка.

– От кого? – спросила Клер.

– Отправитель пожелал остаться неизвестным, – бесстрастно сообщил дежурный.

– Спасибо, – поблагодарила Клер, догадываясь, что букет, скорее всего, от Шона.

Дэвид думал так же.

– Галантный сукин сын, – пробормотал он в спину Клер.

– Да, этого у него не отнимешь, – согласилась она, скрывая волнение за небрежным просмотром карточек. – В этот четверг мы приглашены к маркизе Венлейк на домашний прием. Идем?

– Там видно будет.

– Я тоже предпочла бы что-нибудь менее скучное.

Клер распахнула дверь в гостиную и, потрясенная, прислонилась к стене, пытаясь подавить нервный смешок.

– Какое безумное расточительство! – присвистнул не менее изумленный Дэвид. – А кто-то недавно утверждал, что времена роковых мужчин прошли.

У Клер не было сил ему возразить. Вокруг, повсюду, куда ни кинь взгляд, в вазах стояли букеты с экзотическими созвездиями из орхидей. Целая коллекция расцветок, оттенков и форм. Одни цветы были бледно-зеленые, похожие на египетскую лодку, другие – густого аметистово-лилового цвета с зеленой сердцевиной, у третьих затейливые чашечки казались золотисто-розовыми с пурпурно-красным зевом. По комнате плыл пленительный аромат. Значит, орхидеи были не так давно срезаны и доставлены на самолете. При длительной транспортировке цветы обычно охлаждали, и они теряли свой яркий запах. Каким-то чудом это всплыло из памяти Клер. Она сама не раз заказывала орхидеи для приемов. И знала, сколько стоит каждый такой цветок, – небольшое состояние.

«Так кто же я для тебя, Шон Ричмонд? – в смятении подумала она. – Навязчивая идея, незавершенный проект или желанная женщина?»

Телефонный звонок вывел Клер из гипнотического транса.

– Хочешь, чтобы я подошел? – спросил Дэвид.

Клер покачала головой и принялась разыскивать трубку.

– Клер Макгрифи, «Ивент органайзинг», – машинально сказала она.

– Шон Ричмонд, глава корпорации «Ричмонд холдинг».

Клер прикусила губу. Каков наглец! Почему он думает, что вот так просто может ворваться в ее жизнь?! На секунду ей захотелось сказать какую-нибудь колкость, но она пересилила себя и высокомерно бросила:

– Ты весьма предсказуем. Я знала, что ты позвонишь.

– Я тоже знал, что я позвоню, – обезоруживающе признался Шон. – Тебе понравились цветы?

– Пока не решила.

– Кажется, ты рассержена.

– Скажи, ты всегда затрачиваешь столько усилий, чтобы произвести впечатление на женщину, или это мой отказ подстегнул твое желание?

– Больше чем рассержена. Но в данном случае ты отчасти права. – Шон отбросил игривый тон. – Я надеялся, что в окружении цветов твое сердце дрогнет и ты отнесешься к моему предложению снисходительнее, чем прежде.

– Понимаю, некоторые люди несговорчивы, если на них не надавить. – Клер постаралась вложить в свой тон как можно больше желчи.

– Вряд ли цветы и приглашение на ужин можно причислить к методам устрашения, – мягко возразил Шон. – Соглашайся, Клер. Это тебя ни к чему не обяжет. Просто выпьем по бокалу вина, поговорим.

Как же, поговорим! Это последнее, что у тебя на уме, раздраженно подумала Клер и начала было отказываться, но тут ей в голову пришла другая мысль. На первый взгляд совершенно безумная.

– Хорошо. Давай встретимся! – согласилась Клер, оборвав Шона на полуслове.

– Самоубийца! – зашипел на нее Дэвид, вцепившись в свои льняные волосы.

Клер ласково улыбнулась ему – мол, я знаю, что делаю!

– Отлично, – после короткого замешательства проговорил Шон. Вероятно, у него в запасе еще было много аргументов в свою пользу, и он не ожидал, что Клер так быстро сдастся. – Я заеду за тобой...

– Нет, – перебила Клер, не удержалась и прикоснулась к упругому золотистому цветку. – Давай встретимся в восемь в «Аннабель».

– Значит, до завтра?

– Да, Шон, до завтра. – Губы Клер изогнулись в недоброй улыбке. Хорошо, что Шон не мог ее видеть.

Клер повернулась к Дэвиду. Он смотрел на нее с озабоченным видом.

– Ты сошла с ума?

– Нет. Я – само благоразумие.

– Значит, это я сошел с ума. Зачем тебе понадобилось ужинать с ним?

– О! У меня есть для этого семьдесят пять миллионов веских причин.

– Деньги здесь ни при чем, – отмахнулся Дэвид. – Тут задето твое самолюбие, детка. Хочешь показать характер?

Когда дело касалось ее, Дэвид становился весьма проницательным. Клер не стала лукавить.

– Да! Хочу показать характер. Люди борются за земли со времен Моисея. И я не исключение.

– А еще говорят: соперничество обостряет чувства, – напомнил Дэвид.

– Вот! На это я и рассчитываю! – просияла Клер. – Шон решил, что я стану неплохим дополнительным бонусом к закладной. А что будет, если я подам ему слабую надежду?

Дэвид подпрыгнул в кресле.

– Ты серьезно? О чем это я? Ты всегда говоришь серьезно, – образумил он самого себя. – Но убей меня, если я понимаю, зачем тебе это нужно.

– Сейчас поймешь! – с воодушевлением пообещала Клер. – Ты же сам сказал, что совет директоров соберется только в начале июля. А Шон вряд ли начнет требовать выплаты по векселю, пока я буду изображать из себя обиженную недотрогу и поддерживать в нем желание затащить меня в постель. Таким образом, мы сможем выиграть нужное нам время!

– Ричмонд не из тех, кого легко провести, – поколебавшись, напомнил Дэвид.

– Знаю, – отмахнулась Клер, находя все больше прелестей в том, чтобы обратить собственную слабость в свое преимущество. – Но ты же видишь, он настроен весьма решительно, осада ведется по всем правилам военного искусства. – Она развела руками, наслаждаясь видом орхидей и чувствуя, как обретает уверенность. – А здесь я хотя бы использую ситуацию в свою пользу.

– Ты говоришь об этом так, словно это игра, – мрачно возразил Дэвид.

– А это и есть игра! – Зеленые глаза Клер вспыхнули мстительным светом. – И главный принцип в ней – никогда не играй по-честному, если твой противник прибегает к запрещенным приемам. Так что мне надеть на завтрашний ужин – костюм в псевдоклассическом стиле или декольте?

– Может, не стоит искушать судьбу?

– Значит, декольте.

– Так, мне срочно нужен глоток виски, – пробормотал безмерно потрясенный Дэвид.

До встречи с Шоном оставалось два часа. И Клер начала собираться. Как ни странно, она не волновалась. Нетерпение – да. Решимость – безусловно. Но нервозности не было. Боль и гнев, душившие ее эти дни, наконец нашли выход и обрели направление. Она точно знала, чего хочет, почему и что должна для этого сделать – без колебаний и сожалений.

Ровно в восемь в сопровождении метрдотеля она вошла в зал. Вид у Клер был шикарный – смело на постер «Плейбоя»! На ней были золотые туфли на шпильке из кожи питона и шифоновое платье с люрексом, застегивающееся на одну пуговицу на талии. Оно сидело на Клер как влитое. Бюст чудесно вздымал ткань двумя идеально округлыми холмами в конусном вырезе. Те два пальца выше колен, которых требовали правила приличия, Клер смело проигнорировала. Зато ее лицо полностью соответствовало инструкциям глянцевых женских журналов. Смоляные татуированные брови разлетались стрелами, аквамариновые глаза светились в обрамлении густых ресниц под слоем туши, губы были залакированы темно-кадмиевой помадой. Рыжие волосы уложены в замысловатую бабетту, несколько длинных прядей закручивались спиралью и золотистыми лентами падали на плечи.

Шон сидел за столом, задумчиво сдвинув брови, и, несмотря на небрежную позу, излучал властность и уверенность в себе. Перед ним стоял бокал с виски без льда. Как признался однажды Шон: «Сказываются шотландские корни». Он никогда не изменял своим привычкам. Пил виски без льда. Курил сигареты, изготовленные вручную. Покупал шелковые галстуки и дорогой парфюм, шил костюмы на заказ. Вот и сейчас его облик отличался строгим вкусом. Темно-синий элегантный костюм, темно-красный шелковый галстук, в нагрудном кармане шелковый платок в тон галстуку, на безымянном пальце золотое фамильное кольцо-печатка. Трудно было поверить, что этот мужчина с одинаковым удовольствием и легкостью может колоть дрова, руководить корпорацией и вальсировать в Вестминстерском аббатстве.

Но и Клер сегодня превзошла самое себя. Она шла по проходу, сияя, как оскаровская статуэтка. При каждом движении полы ее золотистого платья распахивались, словно занавес под аплодисменты, ноги чудесным образом заплетались, как у манекенщицы на подиуме, а бедра покачивались, будто стрелка метронома. Мужская половина зала, следуя инстинкту, дружно наблюдала за каждым ее движением. Клер же наблюдала за Шоном. Почувствовав волнение в зале, он поднял голову. В следующее мгновение его зрачки расширились, впитывая каждый микрон ее тела. Этот взгляд мгновенно обволок Клер как вязкий густой туман. Кровь взыграла, пульс участился. Все чувства обострились. «Это перед битвой, классическая реакция», – сказала себе Клер, отлично понимая, что это всего лишь иллюзия.

Шон вежливо поднялся, чтобы поприветствовать ее. Клер сдержанно поздоровалась и позволила метрдотелю отодвинуть для себя стул. Пожелав им «доброго вечера», метрдотель удалился. Но тут же подошел официант из бара.

– Выпьешь чего-нибудь? – спросил Шон.

Клер решила, что глоток спиртного поможет расслабиться и легче перенести этот вечер.

– Да. Думаю, стоит.

– Чего бы ты хотела? – любезно уточнил он.

– Очутиться в Нью-Йорке, – пробормотала Клер, поигрывая металлической сумочкой от Gucci.

– Что, прости? – Шон прекрасно ее расслышал. И, разумеется, ему это не понравилось. Женщины стремились к нему, а не от него.

– Я сказала, что выпью сухой мартини с оливками.

– Леди сухой мартини с тремя оливками. А мне повторите виски, – заказал Шон, продемонстрировав отменную память.

Юная Клер любила, чтобы оливок было ровно три. Нынешняя в этом вопросе была не столь щепетильна. Что же касается всего остального... Взгляд Клер непроизвольно окинул соседние столики в поисках знакомых лиц.

– Ищешь кого-то? – мгновенно среагировал Шон. – Если Элишу Браун, то напрасно.

Клер резко обернулась. В синих глазах Шона плескались ленивые искорки.

– Репортер светской хроники сейчас на пути в графство Гейпшир.

– Гейпшир?

– Ты забыла, где это находится?

– Нет, разумеется. Там чудесные места. Но с какой стати ее туда понесло?

– Видишь ли, два часа назад ее проинформировали, что принц Уильям встречается с Кейт Миддлтон в отеле «Чеу тон Глен». Их, конечно, там нет и быть не должно, но дамочке не помешает проветриться.

Клер понимающе хмыкнула.

– А чем она занималась в антракте в опере? Куда ты отправил ее в тот раз?

– Всего лишь устроил ей интервью с Лоран. Это было несложно сделать.

– Не сомневаюсь, но знаешь, показаться с кем-то на людях еще не значит иметь с ним отношения. И я не собираюсь ни прятаться, ни афишировать себя.

– В таком-то платье? Вряд ли! – Шон смерил Клер взглядом, недвусмысленно задерживаясь на особо соблазнительных местах. – Оно действительно держится на одной пуговице?

– Да. Но под ним пояс верности, – бодро отрапортовала Клер.

Шон прищелкнул языком.

– Гордон – счастливчик.

– Хорошим людям везет во всем, – согласилась она.

– А он знает, что ты сейчас со мной? – Шон красноречиво посмотрел на нее.

– Какая разница.

– Мужчины считают иначе. Они ведут подсчет очков.

«Да, игра началась. И она стоит свеч», – подумала Клер и не моргнув глазом солгала:

– У нас с ним свободные отношения.

– Как это по-американски. Значит, он не станет возражать, если какое-то время ты уделишь мне?

Теперь Клер нахмурилась, не понимая, куда он клонит.

– Если ты имеешь в виду наш имущественный спор... – начала она осторожно.

– Нет, я пригласил тебя не затем, чтобы говорить о закладной.

– Неужели?

– Да. Я хочу поговорить о нас с тобой. Между нами что-то есть, что не исчезло за шесть лет, Клер. И я намерен разобраться в этом, – безапелляционным тоном заявил Шон.

Ну надо же, как удачно складывается вечер! На ловца и зверь бежит. Клер принялась решать задачку: сразу сдаться или потерпеть и набить себе цену? Выбрала – немного поломаться.

– Мм, хочешь поиграть в психоаналитика?

– Хочу дать нам еще один шанс. Давай заключим перемирие. Не будем вспоминать прошлое, говорить о делах, и пусть время решит все за нас.

– Ну не знаю... – Она изобразила мучительное сомнение. – Ты сбил меня с толку. Между нами столько всего намешано, Шон.

– Соглашайся, Клер. Это нужно нам обоим.

– Это в тебе тщеславие говорит, – урезонила его Клер и насмешливо поинтересовалась: – Кстати, раз уж речь зашла о сердечных делах, я не перебегу дорожку Лоран?

Губы Шона растянулись в довольной улыбке.

– Я все ждал, когда ты же спросишь об этом! Ревнуешь, Клер? Ну признайся хоть в этом!

– Не увиливай от ответа.

– Что ж, думаю, ей это не понравится. Но какие бы планы она ни строила насчет меня, наши дорожки идут в разных направлениях.

– А как же сапфиры за триста тысяч? – напомнила Клер.

Шон хмыкнул.

– Тебе ли не знать, что не все, что пишут в бульварных газетенках, правда. Лоран мне не любовница.

Клер испытала облегчение и даже не стала уверять себя в обратном.

– Она, конечно, очаровательная женщина и достойна украшений от Тиффани, но я их ей не дарил. Я всего лишь финансирую картину с ее участием. Один из коммерческих каналов запускает новый сериал из тех, что показывают поздно ночью. «Женщина – творение мужчины». Что-то вроде «Женщина-робот», но с примесью секса.

– То, что нужно старушке Англии, чтобы взбодриться, – пробормотала Клер.

Шон расхохотался. Смех принадлежал прежнему Шону и был полон неотразимого очарования.

«Но-но, не смей снижать планку!» – приказала себе Клер.

Официант принес напитки. Поставив перед Клер аперитив, он вежливо поклонился, она поблагодарила его улыбкой. Едва официант отошел, Шон поднял свой стакан, чтобы произнести тост:

– За следующий шаг!

Мартини обжег горло так же сильно, как когда-то были обожжены ее чувства. Но Клер давно привыкла их скрывать. Она забросила ногу на ногу – этот прием у нее был отработан блестяще – и, взмахнув загнутыми ресницами, произнесла:

– Что ж, как говорят в Техасе, доверимся случаю, ковбой. Но предупреждаю, Шон, постель в эти условия не входит.

– А как насчет романтического свидания? Давай послезавтра съездим в Челси на ярмарку антиквариата или прогуляемся по Темзе?

– Исключено, – покачала головой Клер. – В эти выходные мы с Дэвидом будем в Эскоте на скачках. У нас приглашение на королевскую трибуну.

– Значит, увидимся там. А теперь давай что-нибудь закажем. Я ужасно проголодался, – доверительно сообщил Шон и протянул Клер меню.

Ужин оказался более тяжким испытанием, чем Клер предполагала. Она забыла, как невероятно трудно устоять перед обаянием Шона. Она неоднократно ловила себя на том, что помимо воли откликается на его обольстительную улыбку или томный взгляд. Привычка, вот что это такое, условный рефлекс на знакомые стимулы. Клер сердилась на себя за это. Но в то же время ее непроизвольная реакция служила достижению намеченной цели – заставить его поверить в то, что, приложив некоторые усилия, он сможет ее соблазнить.

Когда Шон пригласил ее пройтись после ужина по ночному Лондону, Клер отказалась. Однажды она уже задержалась, желая продлить пребывание вдвоем, и хватит с нее этих глупостей. Она извинилась, объяснив, что завтра ей рано вставать, а сегодня еще предстоит поработать. Клер действительно ломала голову, где достать парочку тигров для грандиозного приема в стиле сафари, намечающегося в конце июля на Манхэттене, и как «уложить» этих зверушек в раздувающуюся смету... Вряд ли Шон поверил, что ее ждут неотложные дела. Впрочем, это не имело значения. Если он решил, что она хочет от него сбежать, тем лучше.

Правда, от лорда Ричмонда не так легко было отделаться – он настоял на том, чтобы посадить ее в такси (Клер не стала вызывать «роллс-ройс», не хотела, чтобы об этой встрече стало известно Уоррену). Ей пришлось ждать, пока Шон подозвал официанта и подписал чек.

Когда они пересекали холл, Шон обнял ее за талию таким интимным, собственническим жестом, что у Клер по спине поползли мурашки. Неудержимый, страстный, воинственный. Не мужчина – сплошной восторг Чудовищный красавец! Стопроцентный любимец фортуны! А теперь закономерный вопрос – как долго ей удастся водить его за нос?

Стоя на Беркли-сквер, Клер ждала, пока швейцар вызовет такси. На улице было по-вечернему прохладно. Она куталась в кашемировую накидку, отороченную русским соболем, и нетерпеливо постукивала каблучком. Когда такси было подано, Шон сам открыл перед ней дверцу. Клер грациозно скользнула на заднее сиденье. Ее юбка по-змеиному уползла вверх, и полуголые ноги Клер предстали пораженному взору Шону во всем своем полиамидном великолепии. Но и Шон проявил небывалую прыть. Перехватив ее руку, пытающуюся закрыть дверцу, Шон потеснил губами манжет ее платья и запечатлел на тыльной стороне запястья почтительный поцелуй.

– Спасибо, за вечер, Клер.

– Шон Ричмонд и такая покорность? – проговорила Клер, скользнув взглядом по его атлетической фигуре.

– О! В иных случаях я умею быть безмерно покорным.

– Умопомрачительное заявление, – пококетничала она.

– Умопомрачительное, но не настолько, насколько твое платье. От него кто угодно потеряет голову.

Уплывая в темноту, Клер сияла улыбкой. Как принято говорить в таких случаях: «Сама Сара Бернар не сыграла бы лучше эту роль».

11

За прошедшие две с половиной недели они с Шоном виделись четыре раза, помимо встречи на скачках. И это был единственный раз, когда Дэвид составил им компанию. Об этом субботнем дне в Эскоте Клер частенько вспоминала, тая от умиления.

В субботу, так называемый «дамский день», традиционно разыгрывался главный золотой кубок. Дэвид ждал его с нетерпением. Скачки были одним из его любимых развлечений, да и на хороших лошадей глаз у него был наметан.

В начале двенадцатого шофер высадил Клер и Дэвида у черных с золотом ворот Королевской трибуны и отогнал служебный «роллс-ройс» на закрытую стоянку. Они приехали задолго до начала скачек, но народу уже собралось предостаточно.

Мужчины были одеты в строгие серые и черные костюмы. Женщины, напротив, радовали глаз цветными нарядами, перьями, украшениями и разнообразными головными уборами. Поражало воображение и обилие репортеров. Пришлось и Клер с Дэвидом попозировать перед камерами. Элиша Браун выбрала момент, когда Клер пристегивала к лацкану пиджака Дэвида значок, подтверждающий право присутствовать на Королевской трибуне.

– А это так уж необходимо? – спросил Дэвид. Он впервые оказался на подобном светском мероприятии и с любопытством оглядывался, задавая вопросы.

– Что ты имеешь в виду, значок или фотографию в газете?

– Значок. Внимания нам все равно не избежать, – самодовольно улыбнувшись, заметил Дэвид.

Клер поведала ему историю о том, как принцесса Диана вскоре после помолвки с наследником престола принцем Чарльзом надумала вместе с подружками посмотреть на лошадей в загоне перед скачками. Ну и поскольку она уже принадлежала к королевской фамилии, носить значок ей было необязательно, однако распорядитель (на одного из них, дородного мужчину в лиловой бархатной ливрее, Клер указала глазами) не пустил Диану на трибуну Бедняга еще ничего не знал о ее помолвке с принцем.

– Это было так давно, но, знаешь, мне порой до сих пор жаль, что этот брак не оправдал ее надежд, – призналась Клер.

– Зато младший аль-Файед, кажется, действительно был в нее влюблен. Я так понимаю, что это и есть Королевская ложа? – ушел от любовной тематики Дэвид.

– Угадал.

Крутая лестница вела к балконам и ложам, расположенным ярусами и украшенным цветами. В самом центре трибуны находилась Королевская ложа. На нее и обратил внимание Дэвид.

– Видишь, она оборудована специальными стеклянными защитными экранами на случай непогоды, остальные спасаются под зонтами, – пояснила Клер. И весело добавила: – Но, кажется, сегодня ни в том, ни в другом не возникнет необходимости. День обещает быть великолепным.

«Если, конечно, здесь не появится Шон Ричмонд», – мысленно закончила Клер. Впрочем, на это надеяться не приходилось. Шон всегда держал слово.

Продолжая вести разговор, они вошли в прохладный холл, где чуть позже распахнутся окошки тотализатора, и направились к прямоугольному просвету, в котором виднелись скаковые дорожки ипподрома и небольшой фрагмент залитого ярким солнцем сельского пейзажа.

– Ого! – присвистнул Дэвид, заметив за металлической сеткой скопление народа на противоположной стороне огромного поля. – Похоже, практичные лондонцы воспользовались солнечным выходным и выехали на природу с семьями.

– А сколько детей, – заметила Клер с неожиданной умильностью.

– А какой запас пива! – подхватил Дэвид в своей манере.

– Да, – рассмеялась она. – Редкое событие в жизни страны так похоже на веселый карнавал и королевскую аудиенцию одновременно. Кстати, вскоре должны появиться открытые ландо, в которых прибудет из Виндзорской резиденции королева с супругом и другие члены венценосной семьи. Все они по традиции поднимутся в ложу под восторженные крики толпы и почтительные аплодисменты Королевской трибуны. И только тогда начнется сам праздник: откроется тотализатор, публика станет обсуждать лошадей и их владельцев, желать удачи жокеям, заработают телекамеры.

– Слушая тебя, так и хочется воскликнуть: «Боже! Храни королеву, Британию и незыблемые традиции!» А что это за симпатичная лужайка напротив Королевской трибуны перед самым скаковым полем?

– Это еще одна достопримечательность здешних мест! – Глаза Клер с удовольствием пробежались по зеленому, с безупречно ухоженной свежей травой газону, обнесенному каменной стеной высотой в два фута. – На эту Королевскую лужайку не может ступить нога простого смертного без особого соизволения на то ее величества, – гордо, но без всякого снобизма сообщила Клер в тот момент, когда они подошли к буфету, где за белыми столиками под тентами практически не было свободных мест.

Отовсюду раздавались веселый смех, хлопки пробок от шампанского, доносились обрывки оживленных разговоров. Тема была одна – все обсуждали возможности фаворитов и ставки. Дэвид и Клер занялись тем же, заказав шампанское. Дэвид углубился в изучение программки скачек, помечая галочками тех лошадей, которые, на его взгляд, имели шанс выиграть. Ему нравилось определять выносливость и скорость фаворитов, а также вычислять их предков. Клер со своей стороны тоже верила в хорошую родословную и показания секундомера. К сожалению, она шесть лет не следила за скачками по эту сторону океана, и теперь ее возможности выиграть основывались скорее на интуиции, чем на знаниях.

– А вот и твой Ричмонд пожаловал! – Голубые глаза Дэвида довольно сверкнули. – И, главное, с кем!

– Да, упорный парень, – пробурчала Клер.

Оборачиваясь, она была уверена, что увидит приклеенную к руке Шона платиновую блондинку по имени Лоран. Ну или еще какую-нибудь особу для сопровождения на подобные мероприятия. Но Клер едва не задохнулась от изумления, когда рядом с Шоном заметила девочку лет восьми в желтом муслиновом платьице, в белых гольфиках и лакированных туфельках, с темнокаштановыми кудряшками, выбивающимися из-под шляпки. «Кудряшка Сью», – восхищенно подумала она, испытывая самый настоящий шок. Ей никогда не приходило в голову, что Шон может так органично смотреться рядом с ребенком. Этот розовощекий ангелочек с невинными огромными глазенками крепко держал Шона за руку и что-то ему объяснял. Именно объяснял, судя по красочной жестикуляции. Шон согласно кивал головой. Но его ослепительная улыбка была адресована Клер. Да, ничего не скажешь – некоторые пронырливые индивидуумы умеют и корпорациями руководить, и девушкам головы морочить, и упражняться в детолюбии. У Клер сжалось сердце. Кажется, последним Шон пробил в ее обороне огромную брешь.

– Привет! – На губах Шона играла все та же улыбка. – Обворожительна как всегда.

Клер лишь слегка наклонила голову, поблагодарив за комплимент. Она и в самом деле была восхитительна в этот жаркий день в платье из воздушного шифона в цветочек и широкополой шляпе, из-под которой выбилось несколько рыжеволосых завитков.

Шон протянул Дэвиду руку.

– Клер сказала мне, что сегодня вы будете здесь.

Как интимно это прозвучало! Словно их что-то связывает, а Дэвид здесь вовсе ни при чем. Дэвид ответил рукопожатием. И отыграл утраченные позиции:

– У меня не было выбора. Я взял за правило сопровождать Клер на все важные для нее мероприятия.

– У меня тоже есть такое правило. Ну же, представь меня! – дернула Шона за руку ангелочек.

Тот немедленно подчинился:

– Позвольте представить вам мою племянницу. Юную леди зовут Сьюзан Мария Корнелия Ричмонд.

Девочка очаровательно присела в книксене.