Текст книги "Повороты судьбы. Амулет Вирены (СИ)"
Автор книги: Надежда Светлая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
Мама и Лателия отступили от меня на шаг назад, давая время собраться. Мне было страшно, но я понимала, что это тоже моя судьба. Я могла бы сейчас развернуться и просто никуда не пойти, отказаться участвовать во всем этом. Но ведь потом не смогу жить с тяжестью тысяч смертей в своей душе. Как так получилось, что моя ровная, идеальная и понятная жизнь стала сплошным испытанием? А Валентин? Сколько живут драконы? Ведь наверняка не меньше эльфов. А я уйду раньше...
Подняла глаза к небу, чтобы сдержать подступившие слезы, и несколько раз моргнула. Так, чего расстраиваться? Надо успокоиться. Перевела взгляд вниз на свои руки, которые были сцеплены в замок. Выдохнула. Нет смысла откладывать то, что должно произойти. Приподняла подол длинного в пол темно-зеленого шерстяного платья, которое утром принесла мне мама, и посмотрела на кончики замшевых коричневых сапожек. Еще раз глубоко вздохнула и сделала шаг вперед. Еще один. И еще...
Все изменилось внезапно. Лес вдруг ожил, наполнился звуками, запахами, казалось, даже воздух потеплел. В нерешительности остановилась и оглянулась назад. За спиной оказались невысокие изящные деревца, которые росли в ряд, плотно сомкнув кроны, и которых там раньше не было. С удивлением и затаенной нежностью я смотрела на их резные листочки с мелкими зубчиками по краю, на тяжелые гроздья ярких оранжевых плодов. Счастье поднималось в груди. Это ведь мои покровители! Радостно улыбнулась, и показалось, будто рябинки качнули своими веточками, приветствуя меня. Я переводила взгляд от одного красивого и такого родного деревца к другому и внезапно поняла, что стою в образуемом ими широком кругу.
В душе зашевелилось беспокойство, ведь здесь был обычный лес. И вдруг круг! Я стала искать взглядом выход и с все более нарастающей паникой поняла, что он сужается, ведь рябинки были намного дальше от меня, чем при взгляде на следующую. Где же выход? Стволы уже стояли настолько плотно друг к другу, что не было видно просвета. Я замерла на месте, боясь даже взгляд отвести и увидеть, что деревья стали еще ближе. Сердце бешено колотиться в груди и тут приходит осознание: 'А чего я боюсь? Это ведь мои покровители'. Вдруг налетел теплый ветерок, распустив мои собранные на затылке волосы, и запутался в таких красивых кронах. И я успокоилась, раскрыла душу навстречу своим покровителям.
На миг закрыла глаза, ощущая силу, которая льется сквозь меня, наполняя, наконец, резерв до краев. И вот она переливается через этот край. Кажется, что теперь я отдаю магию лесу. Камень на моей шее ощутимо нагрелся, не обжигая, и я открыла глаза, чтобы с удивлением увидеть впереди широкий коридор из белоснежных резных колон, увитых цветущими лианами, а между колонами росли изящные рябинки, выступая немного вперед. Ветерок сильным порывом толкнул меня в спину, отчего я сделала шаг вперед, а волосы закрыли мне весь обзор.
Шалим? Или приглашаем? Я улыбнулась, убрала волосы с лица и, придерживая подол платья, медленно пошла вперед. Туда, где колоны расходились в стороны и снова встречались, обрамляя овальную площадку, в центре которой стоял такой же овальный мраморный стол. Столешница была резной, и держали ее переплетающиеся стволики и веточки, которые росли из земли, а корни выходили на поверхность, вырисовывая на земле стройный упорядоченный узор. Или там совсем не земля? Мне еще не рассмотреть подробней, далеко. Красиво... Это, наверное, и есть алтарь.
Когда я ступила на площадку, корни начали двигаться, открывая белоснежные мраморные плиты пола. Что-то заставило меня обернуться назад. Аллеи больше не было. Только площадка и колонны с рябинками, а вокруг все тот же лес.
– Здравствуй, Лисиена, – мелодичный веселый голос послышался от алтаря и отозвался серебряными колокольчиками в шелесте крон моих покровителей.
Я повернулась на этот голос, и мои глаза расширились от удивления. На краешке алтаря, болтая ногами, отчего подол яркого оранжевого платья взлетал и снова опадал, чтобы быть подброшенным ножкой опять вверх, сидела эльфийка, опираясь назад ладошками о поверхность плиты. И она была точной копией моей мамы, только глаз я не видела, так как она с улыбкой наблюдала за полетом ткани. Белоснежные волосы, стянутые на голове золотым обручем, рассыпались волнами по алтарю, накрыв ее ладони. И это Хранительница?
Вдруг она повернула ко мне лицо, и я столкнулась с белыми безжизненными глазами. Окружающее пространство исчезло, сменившись совсем другим местом. Я сидела на высоком клене, скрытая его плотной кроной, и мне было знакомо это место – северная граница Светлого Леса и огромное поле, которое открывалось, как на ладони. И битва, где страшный враг убивал, калечил, стирал из жизни. Меня охватила паника, страх за любимых и близких, за мужа и маленькую дочку, за всех погибающих в страшных муках эльфов, магов, оборотней и других представителей различных рас. А еще слышались стоны и плач леса, накрытого пологом витающей в пространстве смерти. Свой отчаянный порыв рвануть туда и оживить погибших я задавила силой воли. Меня просто не хватло бы на всех. Что же делать? Неужели это конец? Я была готова отдать все, чтобы это прекратить, вернуть погубленные жизни, уничтожить живую смерть... Сердце кричало от боли и обливалось кровавыми слезами. Сегодня вампиры отступят, но завтра они, пополнившие свою армию уничтоженными противниками, вернутся и ударят новой волной.
– Вирена... – послышался тихий голос-шелест.
Клен протянул ко мне свои ветви, цепляя ими волос, рукава рубашки. И я стала прислушиваться к тихому эху, которое звало за собой, я ощущала скорбь и плач леса, который разрывал мне сердце.
– Выход есть... Цена – жизнь...
И я поняла, чья. И согласилась, не раздумывая, чтобы затем выслушать условия...
Картинка сменилась, и я поняла, что иду по нашему уютному дому. Переплетенные ветви разошлись в стороны, открывая проход в небольшую комнату. Мягкий свет двух лун заливал пространство, освещая детскую кроватку и малышку, которая проснулась от моих тихих шагов и сейчас сидела на постели, сонно хлопая глазками и потирая их кулачками. Всегда удивлялась ее способности знать, где я. Нежность и горечь затопили мое сердце, и слезы сами собой потекли по щекам. Я решилась на это ради моего маленького лучика. И ради моего любимого мужа...
– Мама, ты плачешь? – пролепетало мое чудо.
Я быстро пересекла комнату, встала на колени возле кроватки и заключила свой лучик в объятия. Я гладила светлые волосики, вдыхала такой родной запах, целуя пухлые щечки, маленькие ручки. Душа кричала, а в голове проносились отчаянные безмолвные мысли. Как же мне не хотелось оставлять соих родных! И слезы никак не прекращали свой бег, только еще больше пугая ребенка.
– Все хорошо, милая, – голос сорвался, но я предприняла попытку держать его ровным и сглотнула вставший в горле комок. – Ложись спать, родная. Я тебя очень сильно люблю.
– Ты уходишь, да? – серьезный тоненький голосок моей не по годам взрослой доченьки заставил сердце болезненно замереть.
Моей выдержки хватило только на кивок, слова просто застряли горьким комком где-то в груди.
– Только не заблудись, хорошо, – строго посмотрела на меня мой лучик и, разомкнув объятия, обхватила маленькими ладошками мои щеки, улыбнулась и посмотрела своими яркими зелеными глазками в мои глаза.
– Не плачь, мама, лес сказал, что ты всегда будешь со мной, а он честный-причестный и никогда не обманывает, – моя девочка перевела взгляд за мою спину и радостно улыбнулась, а мне на плечи легли горячие ладони.
– Пойдем, Вирена, – позвал муж.
Мне так не хотелось уходить, но я встала, собрав всю волю в кулак, и направилась к выходу из комнаты. Остановилась у проема и замерла, наблюдая за тем, как мой муж укладывал дочь, накрывал ее одеялом и целовал малышку в лобик. И я поняла, что готова отдать не только жизнь, но и душу.
– Вирена? – подошел любимый и ласково прикоснулся к моей щеке.
Я накрыла его руку своей ладонью, и мы вышли из детской, не разрывая взгляда. Проход снова закрыли переплетающиеся веточки, а страстный поцелуй захватил мое сознание. Обжигающе нежный, горький, с привкусом слез на губах, и не разобрать чьих, он словно говорил 'я люблю тебя', 'я буду помнить', 'я буду ждать тебя'...
И вот снова картинка сменилась, и я увидела белые без зрачков глаза Хранительницы, которая больше не болтала ножкой, а с задумчивым видом смотрела на меня.
Я поняла, что это были ее горькие воспоминания тех дней и того ужаса, что пришлось пережить. Но все это я ощущала своей душой и сердцем, пропустила через себя. И мне стало так стыдно, что я сомневалась. Этому нельзя позволить повториться...
Внезапно я почувствовала дуновение ветерка в лицо и ощутила дорожки от слез на своих щеках. Подняла руку, коснулась щеки. Я плакала... И следующий вдох вырывался судорожным всхлипом. Закрыла рот ладошкой, но всхлип все равно повторился, и я уже больше не могла сдерживать рыдания. Как же жалко Вирену. И ее малышку дочку, и мужа... Столько страданий на одной чаше весов и множество спасенных жизней – на другой. И никто не знал, что мир обязан всем этой хрупкой девушке, чье сердце оказалось храбрым и любящим настолько, что свою жизнь она отдала, не задумываясь и не сомневаясь.
Вирена вдруг ласково улыбнулась и грациозно поднялась с алтаря. Вся детская непосредственность сменилась мудростью столетий. Корни пришли в движение, и Хранительница словно поплыла в воздухе, поддерживаемая ими. Вот она уже рядом и наши глаза оказались на одном уровне, хотя она и ниже меня на голову. Ее изящные ладошки легли на мои щеки, на удивление теплые, нежные и вполне осязаемые.
– Ты достойная дочь своих родителей, – тихо прозвучал ее голос. – И мне очень жаль, что в твоей крови течет кровь демонов, пусть и не так много, как в твоей матери.
Сердце пропустило удар. Неужели я тоже оказалась недостойной? А как же мир?.. Кто его спасет?.. И тут, словно яркая вспышка огненными всполохами в сознании мерцает фраза 'в твоей крови течет кровь демонов...' Как? Папа ведь хемминг...
Видимо на моем лице отразилось удивление, потому что Вирена вдруг широко улыбнулась, вернув образ веселой эльфийки.
– Ты не права дважды, – весело зазвенел колокольчиком звонкий голосок. – Не папа. Дедушка. Лателия не устояла перед его обаянием. Ну а демоны – не верные возлюбленные, вряд ли твой предок знает о существовании потомков. Им до них просто нет дела.
Я только удивленно хлопала глазами. Это ж я вообще не эльф, а помесь непонятно кого с непонятно кем. Ну, бабушка! И теперь понятно, почему у мамы черные глаза...
Хранительница резко развернулась, взметнув подол яркого платья, и легко вприпрыжку по выступающим корешкам направилась обратно к алтарю. Но, не дойдя до него пару шагов, остановилась и повернулась вполоборота ко мне, чтобы все также улыбаясь поманить пальчиком за собой. Я послушно пошла вперед. Корни передо мной расступались, обнажая белоснежные мраморные плиты.
Вирена была прямо передо мной, и когда я оказалась рядом, она сделала шаг в сторону, а я увидела то, чего на алтаре до этого не было. В центре стола оказался невысокий постамент, над которым парил, медленно вращаясь, круглый серебристый диск размером с ладонь. Вот он поворачивается, и я уже вижу два диска, которые пересекаются, будто проходят друг через друга, сливаются и снова расходятся. Причем второй диск был черный. И если серебряный светился мягким тусклым сиянием, то второй, казалось, это сияние поглощает.
– В день Сумеречного Равновесия ты проведешь обряд и наполнишь амулет жизненным светом, – произнесла Вирена. – Тогда черная половина опять станет светлой.
Так второй диск не должен быть черным? И как понимать слова Хранительницы?
– Да, Лисиена, кровь демона в таком количестве не помешает пройти силе лунного света и жизненной энергии через тебя, раз ты можешь видеть амулет. Твоя мать его не видела. Зрение демона не позволило ей это, поэтому и провести обряд она не смогла бы.
Я смотрела на этот символ смерти и жизни и не могла отвести взгляда. Вот то, что дарит жизнь моему миру, позволяет противостоять вампирам.
– Все будет хорошо, верь мне. Слушай свое сердце... Люби...
Слова стали звучать, словно далекое эхо, а сияние амулета полностью захватило мое сознание, затапливая все вокруг серебряным холодным светом. Глаза защипало, я моргнула и все исчезло. Я снова стояла посреди леса. Голова закружилась, и я быстро опустилась на колени, уперев руки в землю. Все казалось сном. И рябинки, и алтарь, и Хранительница. В душе я скорбела по утерянной жизни Вирены, но была полна решимости отдать свою, хоть этого и не требовалось.
Отдышавшись, встала и огляделась. Судя по тому, что лес был наполнен звуками, а ветерок ласково трепал мои волосы, поняла – я все еще нахожусь в хранилище. И куда идти? Где выход? Внезапно порыв ветра толкнул меня в бок, а ключ на шее нагрелся. Подсказка? Тогда я знаю, где выход. Повернулась в указанное ветром направление и сделав три шага, остановилась, потому что лес замер, а впереди появились мама и бабушка, которые тут же поспешили мне навстречу.
Затем последовали крепкие объятия, безмолвный вопрос в глазах родных, мой кивок и выражение облегчения на родных лицах. Боковым зрением заметила какое-то движение у дерева, перевела взгляд туда, но ничего подозрительного не увидела. После всего случившегося, неудивительно, что мне может что-то мерещиться.
Через пять минут мы были дома. Как раз подошло время обеда, а Валентин так и не появился. Что же он там обсуждает с Владыкой так долго? Дома его ждать смысла не было и, пообедав, я решила навестить своего покровителя. Предупредила своих родных и вышла из дома. Хотелось тишины и в одиночестве подумать обо всем, что я узнала за последний день. Нет, ни мама, ни бабушка ничего не спрашивали, но я видела немой вопрос в их глазах. А говорить с ними мне почему-то не хотелось. Хотелось к Валентину...
А вот и моя рябинка. Маленькая, щупленькая, она сильно уступала тем красивым деревьям, которые встретили меня в хранилище. Я присела на зеленую траву у тонкого стволика и обняла его руками, прислонившись лбом к шершавой коре. Крона ласково зашумела. Рябинка тоже рада меня видеть, она соскучилась... Прикрыла глаза и погрузилась в размышления. Прости меня, моя хорошая. Я не могла прийти к тебе раньше. Она прощала... Всегда понимала...
Мысли блуждали, перескакивая с одного прошедшего события на другое, пока перед внутренним взором не появились любимые золотые глаза, которые вытеснили все тяжелые воспоминания. Внезапно мой покровитель беспокойно зашелестел ветвями, и я почувствовала его тревогу. Но все, что успела услышать, это тихое 'прости меня', потому что сознание отключилось от прикосновения ледяных пальцев к вискам.
***
Валентин
Политика, демон ее побери! И захочешь сохранить свою сущность в тайне, так точно не от Светлого Леса! Ну, хоть удалось справиться со всеми условностями и вопросами пораньше. Хотелось бы все решить за ночь, но как-то давно я не оказывал визит Ариэвиэлю, пришлось задержаться. Все же предпочитаю иметь дело с темными эльфами, чем со светлыми. И то справился быстро, видимо мое раздражение было заметно, как я ни пытался выглядеть бесстрастным. Ну и конечно пришлось поведать об истинной причине моего пребывания здесь.
Мне выделили свиту для сопровождения по Светлому Лесу, но я отказался, как и от предложения остаться во дворце Светлого Владыки. Не хочу привлекать внимание, все же я здесь не с официальным визитом, а по личным делам. Но от проводника не стал отмахиваться и теперь стоял перед тем самым деревом-домом, где вчера оставил Лисиену. Поспать этой ночью возможности не представилось, и я уже предвкушал мягкую постель и своего огонечка рядом. Но чем ближе я подходил, тем больше чувствовал неясную тревогу.
Около двух часов назад я перестал ощущать отголоски эмоций Лисиены и уже собирался в спешке покинуть кабинет Владыки, где мы беседовали наедине после долгих переговоров в зале Совета Старейшин и обязательного небольшого приема в мою честь. Но Ариэвиэль, видя мои проступившие сквозь маску безразличия эмоции, объяснил, что Лисиена сейчас, по-видимому, в Хранилище. Догадливый светлый, так легко меня прочитал! От его слов я успокоился, но был напряжен, пока снова не почувствовал ее. И вот тогда я больше не стал ждать. Плавно свернул за полчаса наш разговор и покинул дворец.
Я знал, что моя девочка встревожена, но в целом с ней все хорошо. И вот сейчас, на подходе к родовому дубу, услышал ее страх, и все эмоции опять пропали. Быстро поднялся наверх и столкнулся с выходящей эльфийкой, которая тут же схватила меня за рукав и потянула вниз.
– С Лисиеной что-то случилось, – обеспокоенно пояснила она, не сбавляя быстрого темпа, а меня окатило ледяной волной страха. – Хранитель предупредил, ее нет больше в Светлом Лесу.
Я ускорил шаг. Мысли метались и выстраивали различные предположения, одно хуже другого. Дракон рвался на волю, в слепой ярости желая сжечь весь этот лес к демонам.
– Мириелла, мама Лисиены, – произнесла эльфийка, и я представился в ответ, на что она быстро взглянула на меня и как-то ласково и грустно улыбнулась.
Вот и познакомились ближе, но, к сожалению, опять не при лучших обстоятельствах.
Наконец, эльфийка коснулась ладонью ствола дерева, не выпуская моей руки, и в следующий миг мы уже стояли недалеко от красивых радужных деревьев. Впереди полукругом расположились эльфы, окружая Ариэвиэля, который при виде меня поспешил навстречу.
– Прости, Валентин, мы виноваты, – склонил голову Владыка, протягивая мне небольшой листок бумаги.
Ярость поднималась бурлящим потоком, и я снова еле сдерживал себя от уничтожения ни в чем не повинных эльфов вместе с их лесом. Резким движением выхватил послание и углубился в строки, которые раскаленным железом выжгли ненавистные слова в моем сознании. Спешить больше никуда не нужно. У меня есть три дня, и этого вполне достаточно, успею... Ярость уничтожила во мне все эмоции, оставив только бездушное холодное спокойствие и расчетливое ясное сознание.
Лес начал беспокойно шуметь, и я вышел из состояния, в которое ненадолго впал, пытаясь убедить дракона повременить с местью. Стряхнул с руки пепел, в который превратилось послание, и перевел взгляд на эльфов, в глазах которых паника и желание убежать боролись с ответственностью за своего Владыку.
Занятно... Что же они такого увидели, что так испугались. Неужели меня? Дракон хищником замер внутри. Я ощущал его желание свободы, недолго осталось, потерпит. А может сжечь дотла всю белобрысую братию за предательство одного их них?
– Валентин, – тихий голос и осторожное прикосновение к моему плечу, – не надо, прошу... Они не виноваты.
Я медленно повернул голову, посмотрел в темные большие глаза эльфийки, так похожие на другие, цвета горького шоколада, когда волнуется, и янтарного меда, когда смеется. В этих же плескался страх и беспокойство. Медленно повернулся к ней и взял маленькую холодную ладошку в свою руку, поднес к губам, склонившись, и поцеловал.
– Я верну ее, обещаю.
Свой низкий рычащий голос я не узнал, видимо, все же частично трансформировался. Плохо, нужно контролировать эмоции. Сосредоточился и вернул себе человеческий вид.
– Я знаю, – нежное прикосновение к моей щеке заставило меня резко выпрямиться.
Надо уходить. И к демонам конспирацию. Повернулся к эльфам, отчего они дружно и неосознанно сделали шаг назад, кроме Владыки. Все также дружно смутились своего порыва. Я кровожадно ухмыльнулся и произнес:
– Мне нужна большая поляна, если конечно вы не планировали расчистить здесь площадку.
Ариэвиэль кивнул, и от толпы отделился один из эльфов, который с опаской в глазах подошел ко мне. Боится... Дракон удовлетворенно зарычал.
Через минуту я уже был на огромной поляне. Один. Больше не стал терять время и, выпустив вторую сущность на свободу, направился в сторону Эрасдана. Домой...
***
Гор я достиг практически сразу после заката. Бессонная ночь начинала сказываться, и усталость захватывала тело. Но холодная ярость не позволяла сделать остановку и передохнуть. Поэтому, только достигнув Мертвых Земель, я позволил себе опуститься на землю около единственного не отравленного ручья. Об этом я пожалел, так как тело дракона намного выносливее человеческого. Но предупредить Дария о моем возвращении необходимо, он должен быть на месте к моему прилету.
Нежити я не боялся, мое настроение и аура, скорее всего, были для нее ярким предупреждающим маяком. Стоит ей приблизиться и кучка пепла – все, что останется от неосторожного и самонадеянного неживого охотника.
Опустившись на колени у ручья, я жадно пил воду. Какое блаженство... Зубы сводило, а пальцы рук немели, но наслаждение, которое я получил, ни с чем не сравниться. Даже усталость ненадолго отступила.
Затем очертил охранный круг, сел в его центре, скрестив ноги и положив руки на колени, закрыл глаза и начал связываться с Дарием.
Друг еще не спал. Я появился в его кабинете за рабочим столом, где Советник перебирал какие-то бумаги. Он так углубился в их чтение, что даже не заметил моего присутствия.
– И вот так ждут своего Повелителя... – произнес деланно обиженным тоном. – А ведь времени до моего возвращения не так много осталось. Всего-то пересечь Мертвые Земли...
Дарий тут же оторвался от бумаг, и удивление на его лице сменилось беспокойством.
– Почему так рано? – спросил друг деловым тоном.
Молодец, сразу почувствовал неладное.
– Я так понимаю – один, – продолжил он. – Где избранница? Что произошло?
Вот прямо всю суть видит. Хороший у меня Советник, умный.
– Один, – ответил я. – Подробности при возвращении. Ключ у тебя? Мне он понадобится.
Дарий побледнел и кивнул, а мне только и требовалось предупредить его и узнать о ключе. Затем я, не прощаясь, разорвал контакт.
Открыл глаза, приходя в себя, и увидел в темноте множество сияющих огоньков, но на приличном расстоянии. Любопытная нынче нежить. И бесстрашная, думает, не достану. Не меняя позы, вызвал свой огонь. Визг, разнесшийся по округе, был фееричным. Даже меня оглушило на время. Думаю, множество подпаленных хвостов и шерсти, а также кучки пепла надолго помогут запомнить, что к дракону в плохом настроении лучше не подходить и на глаза не попадаться.
Я встал, размял затекшие мышцы и через мгновение был в воздухе, а еще через час стали видны многочисленные огни черной твердыни.
Моему замку около десяти тысяч лет. Его мой прадед построил, когда нашел свою избранницу. Тогда это была настоящая крепость. Сейчас же он выглядит более уютным и жилым, чем в те времена, а о ревности моего предка сложили легенды. Хотя уютным его могу назвать только я, а ревность присуща всем драконам в той или иной степени.
Черные каменные стены, острые шпили многочисленных башен, сориентированных по сторонам света, узкие окна на первых ярусах и большие панорамные – на последних. Основную центральную башню с остальными соединяют мостики. Многочисленные огни факелов и свет, льющийся из некоторых окон, делали замок обитаемым. Изящность, величие, защищенность. Это был мой дом...
Сердце приятно заныло, дракон радостно встрепенулся, и я направился к центральной башне, которая была запроектирована и как площадка для приземления. Там меня уже встречал Дарий.
– Ключ? – задал я вопрос, стоило мне перевоплотиться.
Хмурый и сосредоточенный Советник поднял руку с мелькнувшим золотом в свете факелов ключом и тут же его спрятал.
– Отлично, давай сюда, – протянул руку, чтобы забрать ключ.
Дарий не сдвинулся с места, и я стал злиться.
– Зачем тебе сейчас ключ? – напряженно спросил Советник, а мне на лоб упала тяжелая холодная капля. Демон побрал бы этот дождь! Его только не хватает тут!
А еще я знал, что магия Дария позволяет спрятать вещи так, что даже я не смогу их из него выковырять. Демон!
– Дарий, у меня нет времени тебе сейчас все объяснять. Ключ!
Советник покачал головой и начал снимать верхнюю придворную мантию. Что это он задумал?
– Я с тобой. Ты ведь сейчас в хранилище собрался? – произнес этот упрямец. – Заодно там и поведаешь, что произошло.
Я усмехнулся. Ну ладно, дружок, полетели. Я обернулся и уже с высоты наблюдал, как Дарий превратился в опасного и красивого дракона, темно-зеленая чешуя которого в ночи казалась черной. Вот он оттолкнулся и взмыл в воздух, пристраиваясь чуть позади.
Хранилище располагалось в горах, скрытое от взора скалами. Его местоположение знал каждый дракон, ибо охрану несли по очереди все совершеннолетние мужчины моего народа. Они считали за честь выполнить возложенную на них задачу. После попытки проникновения неизвестных количество охраны с одного увеличилось до четырех. Двое были у входа и двое патрулировали окрестности. Заметив нас, драконы склонили головы в приветствии.
Широкая площадка позволяла находиться на ней одновременно двум драконам, и сейчас она была свободна. К входу в хранилище, который располагался в глубине пещеры, мы уже шли в человеческой ипостаси. Мерные шаги отдавали эхом, отражаясь от каменного свода, и от этого звука спать хотелось еще больше. Я устало потер лицо, встряхнул головой и поймал обеспокоенный взгляд Дария.
– Что? – раздраженно рыкнул, пытаясь придать себе более бодрый вид.
– Когда ты в последний раз спал? – требовательно спросил Советник.
Я не ответил. Это меня сейчас волновало в последнюю очередь. Раздраженно фыркнул и принял строгий величественный вид, ибо впереди показалась вторая пара охранников. В их глазах я успел заметить радость, а затем последовал поклон.
У небольшой неприметной двери мы остановились, и я снова протянул руку в сторону друга.
– Ты уверен? – прищурился Дарий.
Он издевается! Я низко глухо зарычал.
– Ладно, ладно! Я верю тебе, – и мне в ладонь лег витой ключ.
Резкими движениями я провернул его в замке и влил толику своей магии. Щелчок и дверь открыта. Мы проскользнули внутрь, и я закрыл нас изнутри.
– Рассказывай, – твердый и нетерпящий возражений голос.
– Вот как ты с Повелителем разговариваешь! Тебе повезло, что я считаю тебя другом, – попытался я немного разрядить обстановку.
Но Дарий все также хмуро прожигал меня взглядом. Пришлось рассказать ему о похищении и записке. Пока он отходил от шока, я приблизился к ряду постаментов, на которых лежали ценные артефакты, накрытые куполами защитной магии. Молнии разрядов бегали по их выпуклой поверхности, предупреждая об опасности.
Моя рука без препятствий преодолела этот барьер, и я легко коснулся витой поверхности подвески, которая являлась частью одного артефакта. Скоро, родная... Скоро я надену на тебя эти украшения. А стены моего замка уберегут мое сокровище от всех врагов.
Еще раз провел кончиками пальцев по прохладному металлу брачных артефактов и направился к другому постаменту. На нем лежал серебряный изящные венец из переплетенных линий, в центре которого золотистый язычок пламени словно укутывал янтарный кристалл. Венец Власти... Защита все также не реагировала на мою ауру, и я беспрепятственно взял артефакт в руки, разглядывая его.
– Валентин, это предательство твоего народа, – услышал позади возмущенный голос Дария. -Драконы не смогут понять тебя. Но и препятствовать тебе мы не в силах... Ты ставишь наши жизни ниже жизни избранницы, вот как это выглядит. И это эгоистично! Не делай этого! Я нашел древний манускрипт, где говорится, что в случае смерти избранницы есть шанс найти свою половинку еще раз. Правда придется ждать не один век, но ведь дракон может позволить себе ожидание.
Я бросил на Дария гневный взгляд и надел венец на голову, почувствовав прилив силы. Каждое сердце моей большой семьи, каждая линия жизни и тысячи ниточек были в моих руках. И каждая направленная мною мысль – беспрекословный приказ, которому невозможно не подчиниться. Я усмехнулся про себя. Вот она, безграничная власть...
Посмотрел в осуждающие глаза Дария, по лицу которого гуляли желваки, а кулаки с силой сжаты так, словно он на меня сейчас нападет. Но это желание слабее его инстинктов.
– Прости, Дарий, так надо. Я не откажусь от Лисиены и не хочу ждать другую избранницу. Даже в пользу драконов. Скоро ты все поймешь...
– Я был лучшего о тебе мнения, Повелитель. И мне жаль, что я стану свидетелем твоего предательства. Лучше бы я умер. Но ведь моя жизнь, как и всех драконов, теперь в твоих руках, – его голос просто сочился ядом и разочарованием.
Я грустно улыбнулся и направился на выход.
За спиной послышался свистящий злой выдох, а затем и твердые тяжелые шаги моего преданного Советника. Я знал, что он будет злиться и ненавидеть меня, но я не могу иначе. Раздавшийся грохот грома вторил моему мрачному настроению...
Глава 17
Лисиена
Ох, как болит голова... Что случилось? Где я?
Воспоминания быстрой чередой пронеслись в моем сознании, напомнив о последних событиях и словах. 'Прости меня...'.
Открыла глаза и попыталась встать. Голову тут же прострелила резкая боль, и я со стоном упала обратно на подушку. В нос тут же ударил запах сырости и затхлости.
– Подожди милая, сейчас, – послышался тихий голос откуда-то справа, а через мгновение меня осторожно приподняли и поднесли к губам кружку.
Это оказалась эльфийка с большими грустными голубыми глазами и нежными изящными чертами лица.
– Что это? – кошусь на кружку, а в голове множество молоточков выбивают свой мучительно-болезненный ритм.
– Отвар на травах от головной боли. Лекарство.
Видя мое замешательство, эльфийка отпила из кружки, а затем и я выпила все до дна. Легче стало практически сразу, а через минуту я уже сидела на кровати, чувствуя себя очень бодро и свежо. От головной боли не осталось и следа.
Эльфийка прошла к креслу у маленького узкого окна, где и расположилась в пол оборота ко мне. В комнате было сыро, темно, и холодно. Каменные стены, такой же пол и практически полное отсутствие мебели навевали совсем не радостные мысли. На мне было все то же зеленое шерстяное платье, и если бы не глубокий вырез, то было бы не так холодно. Прикоснулась к шее и поняла, что камень-ключ все так же на мне. И где я оказалась?
'У вампиров, детка. И как тебя угораздило? Вроде ж в Светлом Лесу тебя оставил?' – насмешливый знакомый голос, который заставил радостно встрепенуться.
Горат! Я стала осматриваться и тут же заметила его у стены справа. Что он сказал? У вампиров? Ох, Ситарэль... За что ты так со мной?
'Хм... Так это все этот белобрысый, значит... Занятно... Небось не ожидала от него предательства?'
Я побледнела и сжала в кулаках ткань платья.
'У него должно быть объяснение. Он просто не мог сделать это из корысти или еще по какой-нибудь недостойной причине' – попыталась я оправдать эльфа, но поняла, что нельзя простить того, кто намеренно лишил мир шанса на спасение. И все из-за чего? Неужели из-за глубой старой мести? Нет, не верю...
