Текст книги "Свадьбе быть! Свекровь бонусом! (СИ)"

Автор книги: Надежда Паршуткина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 4

Письмо пришло на рассвете. Конверт из плотного пергамента, пахнущий ладаном и чем-то горьким – сразу понятно, от кого. Дрожащими пальцами я разломила печать с драконьим гербом.

«Дорогая Виктория, давай обсудим свадьбу без лишних глаз. Сегодня в полдень, „Рыжая лиса“. Столик в углу.»

Ни подписи, ни даже «искренне ваша». Просто приказ, замаскированный под приглашение.

Марк спал, когда я выскользнула из дома. На столе оставила записку: «Ушла к травнице за успокоительным» .

Не совсем ложь, после вчерашнего мне определенно нужно было успокоительное.

Таверна «Рыжая лиса» была полупустой в этот час. В углу, за столиком под черной свечой, уже сидела она.

– Опоздала на семь минут, – даже не взглянув на меня, пробормотала свекровь, помешивая ложечкой чай странного багрового оттенка. – Непунктуальность – признак дурного воспитания.

Я сжала кулаки под столом.

– Дорога была дальняя.

Она наконец подняла на меня глаза. Золотистые, как у Марка, но без капли его тепла.

– Садись. Заказала тебе мятный чай, говорят, он успокаивает нервы. Полагаю, тебе это необходимо.

Ложка звякнула о фарфор. Я медленно опустилась на стул, чувствуя, как дерево скрипит подо мной, будто предупреждая.

– Начнем с главного, – она отхлебнула чай, оставив на чашке кровавый след помады. – Ты оставишь моего сына!

Воздух вырвался из моих легких, словно мне ударили в живот.

– Что?

– Не притворяйся глухой, девочка. – ее ноготь постучал по чашке. – Ты недостойна его. Ведьма низкого рода, без имени, без состояния. Что ты можешь предложить драконьему наследнику?

Чай передо мной вдруг покрылся рябью, от дрожи в моих руках.

– Любовь, – выдохнула я.

Ее смех прозвучал, как ломающиеся кости.

– Любовь? – она наклонилась ко мне, и я увидела в ее глазах нечто, от чего кровь застыла в жилах. – Любовь это когда ты отпускаешь того, кому не можешь дать лучшего.

Ее рука вдруг закрыла мою, ледяная, с острыми ногтями, впивающимися в кожу.

– Я дам тебе три дня. Если не уйдешь сама… – она улыбнулась, и в этом оскале не было ничего человеческого. – Ну, у драконов есть свои методы решения проблем.

– Спасибо. – я встала чтобы выйти из таверны.

Война так война!

Дверь таверны захлопнулась за мной с таким грохотом, что прохожие обернулись. Я шла быстро, почти бежала, чувствуя, как дрожь в коленях сменяется жгучей яростью.

«Три дня. Три дня, чтобы бросить Марка. Как будто я какая-то служанка, которую можно выгнать по щелчку пальцев!»

Мои ноги сами несли меня по знакомым улочкам, но я не видела ни домов, ни людей вокруг. Перед глазами стояло ее лицо – это высокомерное, холодное лицо с золотистыми драконьими глазами.

«Недостойна. Без имени. Без состояния.»

Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. По коже пробежали искры магии, мелкие, злые, как осы.

Война?

Хорошо.

Так война.

Домашняя буря.

Дверь нашего дома я распахнула с такой силой, что она ударилась о стену.

– Виктория? – из кухни высунулся Марк, с полотенцем в руках и мукой на щеке.

Он пек что-то. Опять. Когда нервничал. Я прошла мимо него, не отвечая, прямо в спальню. Мне нужно было подумать.

– Что случилось? – он последовал за мной, но остановился в дверях, увидев, как я швырнула ботинки в угол.

– Твоя мать, – я выдохнула, чувствуя, как слова горят на губах, – дала мне три дня, чтобы я ушла. Иначе… – я повернулась к нему, – у драконов есть свои методы.

Его лицо стало каменным.

– Она что, пригрозила тебе?

– О, нет, – я засмеялась резко, без радости. – Она просто поинтересовалась, что я, ведьма «низкого рода», могу предложить драконьему наследнику.

Марк шагнул ко мне, но я отстранилась.

– Нет, подожди! Мне нужно… подумать.

Планы мести

Я уселась на подоконник, прижав лоб к холодному стеклу.

Что делать?

Уйти? Ни за что. Я не из тех, кто бежит с поля боя.

Использовать магию? Слишком опасно – она старше, сильнее, да еще и дракон.

Ударить ниже пояса?

Тут я ухмыльнулась.

– О чем думаешь? – Марк сел рядом, осторожно, как будто я была диким зверем.

– О том, – я повернулась к нему, – что твоя мать ненавидит две вещи: человеческую магию и… когда что-то идет не по ее плану.

Он нахмурился:

– Ты что-то задумала?

– Да.

Я взяла его лицо в руки.

– Мы сыграем свадьбу! Самую пышную, самую традиционную, какую только можно придумать.

– Но ты же ненавидишь…

– С золотыми драпировками, – я продолжала, чувствуя, как злость превращается в решимость, – с огненными лилиями, со всеми этими дурацкими драконьими ритуалами.

Марк замер.

– Ты хочешь…

– Я хочу, – я улыбнулась по-настоящему, впервые за этот день, – чтобы она поняла: я никуда не уйду. И что ее сын выбрал меня. Добровольно.

Он рассмеялся и прижал лоб к моему.

– Ты ужасна.

– Да. Но теперь я твоя ужасность.

И пусть она попробует нас разлучить.

Глава 5

Чернильное перо замерло у меня в пальцах, когда я выводила последний иероглиф в рецепте нового зелья. В доме стояла та особая тишина, когда даже пылинки застывают в лучах послеполуденного солнца. И именно в этот момент дверь с грохотом распахнулась, будто её выбила таранная машина, запряжённая разъярёнными гиппогрифами.

– Виктория, дорогая!

Голос свекрови прозвучал слаще мёда, но с тем особым ядовитым послевкусием, которое я научилась распознавать с первого слова. Я медленно подняла голову, специально давая чернилам растёчься по пергаменту – пусть знает, что прервала важный процесс.

На пороге стояли три фигуры. Нет, не просто девушки, а три воплощения драконьей роскоши, каждая из которых стоила, пожалуй, больше, чем вся моя лаборатория.

Первая, высоченная, с волосами цвета расплавленного в горниле золота, уложенными в замысловатые косы, переплетённые с настоящими рубинами. Её платье… боги, я бы поклялась, что оно было соткано из золотых нитей, добытых в самой сердцевине драконьих копей. Каждое движение заставляло ткань переливаться, словно живая лава.

Вторая была пониже, но не менее впечатляющей, губы алые, как свежая кровь, ногти длинные и острые, явно подпиленные, чтобы напоминать когти. Её наряд, сотканный из чёрного шёлка и чешуек саламандры, обтягивал фигуру, как вторая кожа.

Третья… Третья просто стояла. Молча. Но от неё веяло таким холодным величием, что я невольно передёрнула плечами. Её серебристо-белые волосы были собраны в строгий пучок, а платье цвета зимнего неба переливалось ледяными бликами.

– Это леди Игнисса из огненных пещер, леди Аурум с золотых рудников и леди Гласис с ледяных вершин, – свекровь представила их с такой торжественностью, будто объявляла королевских особ. – Они вместе со мной заглянули по-соседски. – и глаза такие невинные, словно она их не наряжала до этого неделю.

Я перевела взгляд на Марка. Бедный мой дракон застыл у камина с выражением человека, который вот-вот либо бросится в окно, либо самовоспламенится. Его пальцы судорожно сжимали угол камина, оставляя на нем следы когтей.

– Как мило! – я нарочито медленно встала, смахивая с передника порошок из крыльев светляков. Специально позволила щепотке рассыпаться на пол – пусть видят, с чем имеют дело. – Я как раз заканчивала новый рецепт.

Свекровь насторожилась. Её ноздри дрогнули, она явно учуяла магию в воздухе.

– Какое-то… зелье? – она произнесла это слово с такой брезгливостью, будто я варила что-то непристойное в своём котле.

– О, ничего особенного! – я невинно улыбнулась, протягивая руку к пустой хрустальной вазе. Специально выбрала самую простую, чтобы контраст был заметнее. – Просто маленький эксперимент.

Прежде чем кто-то успел моргнуть, я плеснула в вазу обычной воды из кувшина и добавила одну-единственную каплю сияющего голубого раствора. Эффект был мгновенным.

Ваза наполнилась пенящейся жидкостью золотистого цвета, которая с весёлым «поп!» выстрелила пробкой прямо в потолок. Шампанское. Идеальное, игристое, с лёгким ароматом лунных ягод.

– Кто-нибудь хочет шампанского? – я щёлкнула пальцами, и в воздухе материализовались четыре хрустальных бокала.

Каждый сам наполнился до краёв, а затем изящно опустился перед «гостьями».

Леди Игнисса ахнула, когда её бокал сам подплыл к её руке. Леди Аурум попыталась сохранить презрительное выражение, но я заметила, как дрогнули её идеально подведённые глаза, когда напиток заискрился у неё перед носом. Леди Гласис… что ж, она наконец открыла рот – чтобы отхлебнуть. Её ледяное равнодушие дало трещину, когда на её губах появилась пена.

– Виктория… – Марк с трудом сдерживал смех. Его глаза сияли, как два солнца.

– Да, дорогой?

– Ты гениальна!

Свекровь побледнела. Её пальцы сжались так, что на перчатках лопнули швы.

– Это же просто дешёвые фокусы, – фыркнула она, но леди Аурум уже с нескрываемым интересом разглядывала мои склянки на столе.

– О, это не фокусы, – я налила себе шампанского, специально позволив пузырькам играть в бокале. – Это магия. Настоящая.

И сделала долгий глоток, не отрывая глаз от свекрови. Взгляд говорил сам за себя: «Попробуй победить это, дракониха.»

Но я не остановилась на этом, щёлкнула пальцами тихо, почти незаметно. И тут же из ниоткуда подъехал огромный стол из тёмного дерева, окружённый резными стульями. Скатерть с серебряной вышивкой сама развернулась в воздухе и мягко опустилась на поверхность. А затем – самое главное, блюда появились одно за другим: жареный фазан в соусе из лесных ягод, дымящийся, с хрустящей корочкой. Пироги с мясом и трюфелями, от которых тут же потянулся аромат. Фрукты, такие сочные, что капли нектара скатывались по кожуре, а на десерт шоколадные торты.

Свекровь застыла. Её глаза сузились до золотых щелочек.

– Это…

– Обед, – я улыбнулась. – Раз уж вы «заглянули по-соседски», было бы невежливо не угостить.

Леди Игнисса уже потянулась к фазану, леди Аурум осторожно отломила кусочек пирога. Даже леди Гласис, несмотря на всю свою холодность, не устояла перед десертом.

А свекровь…

Она сидела, сжав челюсти, но её пальцы уже дрожали. Она не могла отказаться, это было бы верхом невежливости. И когда она наконец взяла вилку и отрезала кусочек фазана, я почувствовала сладкий вкус победы.

– Как ты это делаешь? – леди Игнисса, забыв про высокомерие, смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

– О, это просто, – я провела рукой над столом, и в воздухе появились мерцающие огоньки. – Магия природы, она реагирует на эмоции. Чем сильнее чувства, тем ярче эффект.

Леди Аурум наклонилась ближе:

– А шампанское? Это сложное заклинание?

– Не сложнее, чем дыхание дракона, – я улыбнулась.

Свекровь сидела, как на иголках. Её лицо постепенно краснело, а пальцы сжимали вилку так, что металл начал гнуться.

– Мама, тебе не нравится угощение? – Марк спросил с фальшивой заботливостью.

– Всё… восхитительно, – она прошипела сквозь зубы. Но я видела, как её глаза сверкают яростью.

Когда десерты были съедены, а леди Игнисса и леди Аурум уже вовсю обсуждали, можно ли научиться таким заклинаниям, свекровь внезапно встала.

– Благодарю за обед! – её голос звучал так, будто каждое слово резало ей горло. – Но мне пора.

И, даже не взглянув на меня, она развернулась и вышла, оставив за собой лёгкий запах гари, видимо, едва сдерживаясь, чтобы не пустить дым из ноздрей. Леди Гласис, к моему удивлению, задержалась на секунду.

– Ты интересная, – сказала она и последовала за свекровью.

Марк рассмеялся, как только дверь закрылась.

– Ты только что выиграла первый раунд.

Я ухмыльнулась и допила шампанское.

– О, это только начало!

Глава 6

Элионор

Изабелла наконец-то приехала, и мы устроились в моей жемчужной гостиной. Я налила нам по бокалу того самого эльфийского вина, что выдерживается в пещерах огненных саламандр. Как только хрусталь коснулся ее губ, я не смогла больше сдерживаться.

– Она опять сделала это! – я швырнула в камин шелковую подушку, которая тут же вспыхнула синим пламенем. – Превратила мой фамильный сервиз в… в поганки! В буквальном смысле слова – в лесные грибы!

Изабелла осторожно пригубила вино.

– Может, это был несчастный случай? Ты же говорила, она только учится контролировать свою магию.

– Несчастный случай? – мои когти впились в подлокотники кресла, оставляя борозды на черном дереве. – Она стояла и ухмылялась, Изабелла! Эта… эта ведьмина дочь специально выбрала сервиз, который достался мне от прабабки Миранды!

Моя подруга вздохнула и долила мне вина. Ее собственный бокал был уже почти пуст – хороший знак.

– Но Марк-то счастлив с ней? Я видела, как он смотрит на нее на последнем собрании клана…

– Марк ослеплен! – я выдохнула струйку дыма, стараясь не поджечь гобелены. – Она его заколдовала, это очевидно. На прошлой неделе я застала их на кухне – он… он ПЕК ПИРОГИ, Изабелла! Мой сын! Наследник древнейшего драконьего рода! Возил тесто скалкой!

Изабелла подавила смешок кашлем.

– Ну, кулинария – это не преступление…

– Для дракона – да! – мои чешуйки на предплечьях приподнялись, звеня как крошечные колокольчики. – А вчера! Вчера она осмелилась критиковать мою коллекцию зачарованных рубинов! Назвала их «безвкусными безделушками»!

Моя подруга наклонила голову.

– Может, она просто хотела сказать, что…

– Я знаю, что она хотела! – я встала, и мои шелковые одежды зашуршали как разъяренная змея. – Она хочет уничтожить все, что связывает Марка с нашей традицией! Но я не позволю!

Изабелла поставила бокал.

– Элинор, дорогая… Ты же не станешь делать ничего… радикального?

Я медленно обошла кресло, любуясь как огонь в камине играет в хрустальных подвесках люстры.

– На свадьбе будет традиционное испытание для невесты. Всего три секунды моего драконьего дыхания.

– Ты хочешь ее убить? – Изабелла вскочила, опрокидывая столик с вином.

Я улыбнулась, чувствуя как пламя ликует у меня в груди.

– Если она настоящая ведьма – выживет. Если нет… ну, что ж, значит, судьба.

– Марк тебя никогда не простит, – прошептала подруга.

Я повернулась к окну, где луна висела как бледный щит.

– Лучше пусть ненавидит меня за правду, чем любит за ложь.

В тишине только потрескивали дрова. Изабелла молча подняла опрокинутый бокал.

– Ты уверена, что это единственный выход?

– Единственный, – я прошептала, наблюдая как тени танцуют на стенах. – Для блага нашего рода.

Но почему-то в этот момент я вспомнила, как Марк смеялся, когда эта девчонка случайно превратила его плащ в стаю бабочек… И как его глаза сияли, когда она их ловила…

После того как Изабелла уехала (бросив на меня тот жалкий взгляд, которым обычно смотрят на безнадежных больных), я долго сидела у камина, перебирая в уме все возможные способы избавиться от этой… этой… Ведьмы.

Даже мысленно я не могу назвать ее по имени. Будто от этого она станет реальнее. Будто признание ее существования даст ей еще больше власти над моим сыном.

Камин потрескивал, отражаясь в хрустальных бокалах. Я налила себе еще вина – того самого, что выдерживается в пещерах огненных саламандр. Его рубиновый цвет напомнил мне глаза Марка, когда он вчера рассказывал мне о ее «гениальном» зелье. Мои когти впились в подлокотники кресла. Дерево затрещало.

Традиционное «Испытание огнем» на свадьбе – она должна будет выдержать три секунды моего драконьего дыхания.

Если она настоящая ведьма – выживет.

Но я знаю, что не выживет. Никакая магия не защитит от пламени древнего рода Драмигоров.

А если… если выживет?

Я отогнала эту мысль. Нет! Не выживет!

А чтобы наверняка, подарю ей ожерелье – красивое, мерцающее, с камнем лунного света в центре, и с проклятием. Достаточно надеть – и через три дня превращаешься в статую.

Я представила, как дарю ей это ожерелье. Как ее жалкие человеческие глазки загорятся жадностью при виде драгоценности. Как она наденет его, даже не подозревая…

Но что, если Марк захочет прикоснуться к ней? Что, если он тоже…

Нет! Слишком рискованно! Ожерелье не годится!

А может свести её с ума? У нас есть определенные… особые фолианты. Те, что шепчут. Те, что сводят с ума. Достаточно оставить одну такую книгу на видном месте. С красивой закладкой на странице с «невинным» заклинанием.

Она же любопытная. Обязательно заглянет!

Я уже вижу, как ее разум распадается на части, как она бежит по коридорам с безумным смехом, а Марк наконец-то видит ее настоящее лицо…

Но что, если она окажется сильнее? Что, если книга подействует не так, как я ожидаю?

Я выпила еще вина. Оно уже не такое вкусное, как час назад.

А может её просто убить? Старое доброе драконье решение. Никаких сложностей. Никаких рисков. Дождаться, когда она пойдет собирать свои дурацкие травы. Настигнуть в облике дракона. Один точный удар когтями – и все кончено.

Марк будет скорбеть. Конечно, будет! Но время лечит. Через сто лет он даже не вспомнит ее имени.

А если вспомнит?

Я закрыла глаза. Передо мной встал образ: мой сын, смотрящий на меня с ненавистью.

Ты убила ее! Я никогда тебя не прощу!

Я швырнула бокал в камин. Хрусталь разлетелся на тысячу сверкающих осколков.

Черт возьми!

Почему все так сложно? Почему она не может просто… исчезнуть?

Я подошла к окну. Луна висела низко, окрашивая сад в серебристый свет. Где-то там, в другом доме, спал мой сын. И, возможно, она спала рядом с ним. Мои крылья сами расправились за спиной – инстинктивная реакция на ярость.

Нет! Я найду способ избавиться от неё! Но сначала мне нужно еще вина. Много вина….

Глава 7

Виктория

Третья кружка медовухи стояла передо мной, такая же липкая и теплая, как мои слезы. Я уткнулась лбом в старый деревянный стол «Рыжей лисы», чувствуя, как его шершавая поверхность впивается в кожу. Запах пережаренного мяса, дешевого эля и чего-то затхлого витал в воздухе, но мне было плевать. Сегодня я пришла сюда не ради атмосферы.

– Она ненавидит меня, – мой голос звучал хрипло, будто я всю ночь орала в подушку. Что, в общем-то, было правдой. – Вчера… вчера она просто привела их. Трех. Трех идеальных драконьих кукол, которые смотрят на меня, как на грязь под когтями.

Я подняла голову, чтобы Лиза и Сара увидели мои глаза – красные, опухшие, с фиолетовыми тенями под ними. Я не спала уже две ночи.

– Первая была в платье из настоящего золота. Не метафорически. Из золота. Будто кто-то расплавил слитки и обернул вокруг нее, как фольгу. И она даже не шуршала, когда шла! – Я истерически засмеялась, чувствуя, как в горле ком. – Вторая вообще не говорила. Просто сидела и смотрела на меня, будто я ошибка природы. А третья… – я всхлипнула, – Третья поперхнулась моим шампанским! Сказала, что «слишком игристое»!

Лиза потянулась через стол, чтобы обнять меня, но я резко отстранилась.

– Не надо. Мне не нужны объятия. Мне нужен… – я зажмурилась, – Мне нужен арбалет, который стреляет подушками с ядом. Или зелье, от которого у нее отваливается хвост.

Сара осторожно положила руку на мою.

– Вика…

– Она хочет, чтобы я сгорела, – прошептала я, сжимая кружку так, что дерево затрещало. – На свадьбе. Три секунды ее драконьего дыхания. Ты понимаешь, что это значит? Это не «ой, обожгла палец». Это – расплавленный камень. Это – адское пламя.

Мои пальцы дрожали.

– Я сильная ведьма, да. Но я не… – голос снова сломался. – Я не хочу доказывать, что могу это выдержать. Я не хочу, чтобы мой брак начинался с испытания на выживание.

Тишина. Даже вечно пьяный эльф в углу перестал бренчать на лютне.

Лиза молча долила мне четвертую кружку.

– Пей. Потом придумаем, как сделать так, чтобы у нее вместо драконьей формы выросли жабьи лапки.

Я всхлипнула, уткнувшись носом в пену.

– А ее кот… этот рыжий зараза Феникс… – я сглотнула, – Он подкидывает мне дохлых мышей. Каждое утро. С записками. Вчера лежала одна с надписью: «Попробуй преврати ЭТО в шампанское».

Сара фыркнула, но я уже схватила солонку и швырнула в нее.

– Мне надоело, – прошептала я, чувствуя, как слезы катятся по щекам. – Надоело бояться, что она сожжет меня. Надоело, что Марк смотрит на нас обоих, будто надеется, что мы вдруг полюбим друг друга.

И тут Лиза взорвалась.

Она вскочила, опрокинув скамью, и закричала так, что даже бармен уронил кружку:

– ХВАТИТ! Ты – Виктория Огневар. Ты превращаешь воду в шампанское, а драконих – в посмешище. Мы найдем способ.

Сара молча достала из кармана потрепанную книжку: «1001 способ укротить дракона (и его мать)».

Я вытерла лицо рукавом – плевать на приличия.

– Ладно. Но если мы ее отравим…

– Когда, – поправила Лиза.

– … я хочу, чтобы у нее сначала выросли рога. Потом хвост. А потом… – я ухмыльнулась, – Чтобы она чихала искрами каждый раз, когда злится.

Мы чокнулись кружками, война только начиналась и я не собиралась проигрывать.

Глава 8

Марк

Я шёл по ночному саду, когда услышал их голоса. Торакс, один из старейших драконов нашего клана, стоял у фонтана с парой молодых воинов. Его грубый смех резал тишину.

– … и тогда она приказала подготовить Пламя Отречения, а не простое испытание, – хвастался он, попивая из золотого кубка.

Я замер за колонной, пальцы непроизвольно впились в камень.

– Но это же смерть для человеческой ведьмы, – пробормотал один из юнцов.

Торакс усмехнулся, и в свете факелов его клыки блеснули кровавым отблеском.

– Если она и вправду сильна, как говорит Марк, то выживет. Если нет… – он сделал выразительную паузу. – … то клан избавится от слабой крови.

Камень под моей ладонью треснул. Я не помнил, как оказался перед ними. Очнулся уже тогда, когда Торакс лежал у моих ног, держась за сломанную челюсть, а двое других драконов отползали назад, их глаза широко раскрыты от ужаса.

– Повтори! – прошипел я, и мой голос уже не был человеческим.

– Твоя мать… приказала… – Торакс, глупец, попытался встать.

Я впился когтями в его горло.

– Моя мать скоро узнает, что значит, бросать вызов дракону.

Дверь материнского кабинета не устояла перед моим ударом. Дубовые створки с грохотом распахнулись, одна из них сорвалась с петель и рухнула на пол.

В комнате пахло ладаном и старыми книгами. Мать сидела у камина, её профиль чётко вырисовывался на фоне пляшущего пламени. Она не повернулась, только пальцы слегка сжали бокал с тёмным вином.

– Я знала, что ты придёшь, – сказала она спокойно.

Я шагнул вперёд, и мои сапоги оставили вмятины на персидском ковре.

– Тогда знай и это! – я ударил кулаком по мраморному столу, и плита треснула с громким хрустом, разлетевшись на две части.

Мать наконец обернулась. Её золотые глаза, такие же, как мои, холодно сверкнули.

– Ты забываешь, с кем говоришь.

Я позволил пламени пробежать по рукам. Рубашка вспыхнула и сгорела за секунду, обнажив кожу, покрытую переливающейся чешуёй.

– Нет! Это ты забыла, кто я!

Камин взревел в ответ, пламя вырвалось наружу, но мой огонь был ярче, белее, горячее.

Мать встала.

Её силуэт стал больше, шире, её собственная драконья сущность отвечала на вызов.

– Ты мой сын, – прошипела она. – И пока я дышу, ты подчиняешься законам рода.

Я рассмеялся, и из моего горла повалил чёрный дым.

– Законам? – я шагнул вперёд, и пол подо мной слегка обуглился. – Ты хочешь сжечь мою невесту и называешь это законом?

Мы стояли теперь нос к носу. Воздух между нами дрожал от жары, её дыхание пахло серой и древней магией, моё, яростью и грозой.

– Она слаба, – сказала мать, но в её голосе впервые зазвучала неуверенность.

Я наклонился так близко, что наши лбы почти соприкоснулись.

– Если ты поднимешь на неё пламя, – прошептал я, – Я сожгу всё, что ты любишь. Твои драгоценности. Твои книги. Твой проклятый трон!

В её глазах мелькнуло нечто, чего я никогда не видел – страх.

Я развернулся и пошёл к выходу.

– Если ты откажешься от испытания, – её голос дрогнул, – Я объявлю её недостойной перед всем кланом!

Я остановился у двери, не оборачиваясь.

– Тогда слушай внимательно, мать! – Я говорил тихо, но каждое слово падало, как молот. – Если хоть один дракон посмотрит на Викторию косо… если хоть один щенок посмеет ей перечить… – я оглянулся через плечо, – Я вернусь! И мы поговорим уже не словами.

Дверь захлопнулась за мной с таким грохотом, что со стен посыпалась штукатурка.

Я шёл по коридору, когда услышал за спиной тихий голос:

– Марк!

Феникс сидел на подоконнике, его рыжая шерсть отливала в лунном свете.

– Она не сдастся так просто, – сказал кот, вылизывая лапу.

Я оскалился.

– Я тоже!

Феникс замурлыкал, и в его глазах вспыхнул странный огонёк.

– Интересные времена наступают.