Текст книги "Неподходящая невеста (СИ)"
Автор книги: Надежда Олешкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Олешкевич Надежда
Неподходящая невеста
Глава 1
Фигурка белого коня оторвалась от подоконника и прыгнула мне в руку. Я усмехнулась, погладила каменного жеребца по голове и снова устремила взгляд в окно. До заветного момента оставались считанные часы. Мне не верилось, что сегодня я стану женой любимого человека, что судьба настолько благосклонна и преподнесла такой восхитительный подарок – Эваина.
– Айлин, к тебе можно? – заглянула в комнату сестра.
– Что-то не так? – встревожено подошла я к ней и подвела ее к софе.
Появление Ирвис почему-то меня насторожило. Ее модистка должна была прийти раньше моей, так что она здесь делает?
– Давай в последний раз, – грустно усмехнулась она и опустила глаза цвета морской волны. – Завтра тебе уже станет не до меня. Да и я… – маленький подбородок сестры слегка дрогнул, предвещая скорое появление слез.
– Будет тебе, – не сдержала я печальную улыбку и обняла ее, прижимаясь щекой к иссиня-черным волосам. – Мы ведь не навсегда прощаемся. Еще не единожды сможем посидеть утром и попить чай вместе. Как в старые добрые времена. Ирвис, – отпрянула я от сестры-близнеца и поправила одну прядь, закладывая ее за ухо. Она все-таки не сдержалась и разрыдалась, снова оказавшись в моих объятьях. – Не надо. Вот увидишь, мы будем видеться очень часто. Давай, к примеру, возьмем в привычку навещать друг друга каждые выходные.
Она еще долго не могла успокоиться. А мне не хотелось омрачать праздничный день горестными мыслями, как себе, так и одному из самых дорогих в этом мире людей. Вскоре я отстранилась и попросила Ниру принести нам две чашки чаю. В одну из них должны были добавить успокоительное.
В Ирвис ощущалось напряжение, даже когда остались только редкие всхлипывания. Чужие эмоции отвлекали от собственных переживаний. Я не пускалась в размышления, не строила со страхом догадки, что могло пойти не по плану. Ведь… ведь к этой свадьбе так долго готовились, перепроверили с десяток раз каждую деталь, и малейшее…
– Эти серьги. Я раньше их не видела, – вовремя одернула я себя и собралась отвлеченной беседой успокоить нас обеих.
Сестра поджала пухлые губы, поморщила прямой нос, а затем еще и прищурилась, подражая мне в этот момент. Она прикоснулась тонкими пальцами к нити блестящих на солнце камешков. Было видно, что Ирвис не желала разговаривать на эту тему.
– Это от него? От вчерашнего гостя?
Мне до сих пор не удалось что-либо узнать о нем ни от кого из родных. Неожиданное появление незнакомца на пороге нашего дома чуть не затмило по обсуждениям мою свадьбу. Слуги перешептывались о русоволосом красавце. Ему даже успели дать прозвище «мрачный».
– Не томи, – подалась я вперед и взяла ее за руку. – Тебе холодно?
Сестра выдернула пальцы из моей ладони и прижала их, сведенные в кулак, к животу. Второй же она потянулась к бумажному платку на столике и принялась вытирать лицо.
– Да, от него, – нахмурилась Ирвис и повернулась к появившейся в дверях Нире. – Поставь там, – поднялась она и направилась к горничной, чтобы принять у нее поднос.
Я снова посмотрела в окно и подалась назад, принимая расслабленную позу. Снаружи колыхались ветки деревьев. Сегодня утром они показали дельфина, плывущего по воздуху. Мне нравилось отыскивать в самых неподходящих местах разные образы животных или очертания предметов.
– Держи, – подала мне сестра горячий ароматный напиток.
Белый конь оказался между нами на софе. Я приняла блюдце, помешала ложечкой чай, но не стала сразу пить, боясь обжечь язык.
– Его зовут Дэймар, – все-таки настроилась Ирвис на рассказ.
Из-за вечерней поездки с мамой за покупками мы не застали его. Отец обмолвился парой слов, а сестра так и вовсе ушла спать пораньше, оставив меня единственную в полном неведении.
– Он пришел к папе, назвал мое имя, задал около десяти вопросов, словно товар на рынке выбирал, предложил ему приличную сумму, а тот возьми да и согласись. Они уже и бумаги подписали.
– И отец даже не соизволил сперва поинтересоваться твоим мнением? Хотя бы словом обмолвиться? – моему возмущению не находилось границ.
Ирвис покачала головой и подняла глаза к потолку, обреченно вздохнув. Теперь мне становилось понятно подобное нежелание рассказывать о новоиспеченном женихе.
– Папа согласился. Так ведь? – у меня возникло желание с ним серьезно поговорить.
Сестра опустила голову. Она явно смолчала, не воспротивилась, в который раз не смогла отстоять свое. Но ведь для этого у нее всегда была я.
– Не волнуйся, мы все уладим. И эти серьги сними. Нечего носить подарки от такого наглеца. Нет, где это видано? И папа тоже хорош. Вечером… Нет, еще до церемонии я с ним обязательно поговорю. Вот увидишь, помолвки не будет!
– Она уже завтра, – нервно сглотнула Ирвис.
– Отчего так скоро?
Я чуть не вскочила на ноги, но вдруг вспомнила о чае в руках. Его часть уже расплескалась на блюдце. Мне пришлось немного отпить. Горячий напиток коснулся горла и ощутимо устремился к желудку. В голове промелькнула мысль, что лучше дополнить его клубничным пирогом, который как нельзя кстати принесла Нира.
Меня ни с того ни с сего окатило жаром. Я встряхнула головой и повернулась к Ирвис. Ее встревоженный взгляд показался странным. Тело охватила свинцовая тяжесть.
– Ммм, – потянулась я к вискам, с трудом удерживая веки открытыми.
Чашка полетела на пол. Все вокруг происходило слишком быстро. Сестра подскочила, подняла ее, потянула меня за руки. Ноги не держали. Предметы перед глазами то пропадали за серой пеленой, то вообще расплывались.
– Тебе нужно прилечь, – подтолкнула меня к кровати Ирвис.
– Да, – простонала я.
Потолок то приближался, то отдалялся. Мне стало холодно, а затем очень жарко. Голос сестры вскоре размножился, изменяясь до неузнаваемости. Однако я уловила что-то про плохое самочувствие, невозможность прийти, заверения маме. Вроде бы последним прозвучало слово «доктор».
* * *
В горле вдруг запершило. Я громко закашлялась, чуть ли не выплевывая легкие. От этого приступа даже дышать стало сложно, не говоря уже о том, чтобы перевернуться на бок и снова окунуться в дрему.
Перед глазами все плыло, сознание отчаянно противилось возвращаться. И снова кашель. Я резко села и схватилась за горло, попыталась разомкнуть веки, однако мне это так и не удалось, поэтому на ощупь потянулась за стаканом воды, который, как правило, стоял на прикроватной тумбочке. Но меня внезапно повело в сторону. Твердая поверхность внезапно исчезла. Руки не наткнулись ни на что привычное. Откуда-то появившаяся здесь бездна начала стремительно затягивать.
– Ау! – вскрик от резкого удара в висок пронзил застоявшуюся тишину, а за ним последовал грохот моего падающего тела.
Холодно…
Я распласталась на чем-то твердом. В голове ощущалась пульсация. А желудок то скручивало в тугой ком, то резко отпускало, и от этих спазмов тянуло прижать колени к животу. Воды!
Непомерная тяжесть опустилась на грудь, медленно накрывая все тело. Я погрузилась во что-то липкое и неприятное, отдаленно напоминавшее сон, но не отпускавшее рассудок из своей власти.
Боль… она разрасталась, пульсировала. Тело вконец окоченело, а спина так и вовсе задеревенела. Я потянулась к виску и поморщилась. Там было что-то застывшее.
Мой стон разлетелся по комнате, отразился от стен и вернулся ко мне с утроенной силой, отдавая резью в голове. Я все же открыла глаза…
Дневной свет добавлял всему вокруг желтых тонов. Мне пришлось хорошенько поднапрячься, чтобы определить, мои ли это были покои. С трудом, но я смогла сесть и сразу же обняла себя за плечи, пытаясь хоть немного согреться. Тело прикрывало лишь нижнее белье, даже без ночного платья.
Я выставила руку в сторону, послав к своей шкатулке маленький шар уплотненной магической дымки, чтобы притянуть к себе фигурку коня.
– Что это? – с губ сорвался испуганный крик.
– Аннэ? – ворвалась в комнату Нира. – Аннэ Ирвис, что случилось?
Ее глаза вдруг округлились. Горничная побежала в умывальню и вскоре вернулась с кувшином воды и мокрой тряпкой. Девушка потянулась той к моему виску, но встретилась своими зелеными глазами с моими.
– Ирвис? – прищурилась я. – С каких пор ты меня путаешь с сестрой?
– Но, – захлопала ресницами Нира, отступая назад.
Она нервно хохотнула и замотала головой, точь-в-точь как в те моменты, когда мы пробовали ее обмануть.
– Два года не ошибалась.
Я поежилась от пробравшего тело холода. Горничная вышла из оцепенения, поставила на прикроватную тумбочку кувшин и ухватилась за мой локоть, помогая подняться. Меня повело назад, благо, девушка удержала.
– Аннэ… – Нира сглотнула и накинула на меня остывшее одеяло, стоило мне сесть на край кровати, – Айлин?
Она поморщилась, встретившись с укоризненным взглядом. Горничная взяла тряпку и прикоснулась к моему виску. Ее руки дрожали. До меня же с трудом доходило понимание, какой сегодня день и что еще предстоит пережить.
– Первая неприятность, – из груди вырвался вздох.
Утро не задалось, но это не значило, что такой пустяк должен испортить все впечатление от свадьбы. Я вытянула руку, но с нее не сорвалась уплотненная магическая дымка. Это была рыхлая бесформенная магия.
– Да что с ней не так? – потрясла я кистью и попробовала еще раз.
– Аннэ Айлин, – отступила Нира и нервно закусила губу, – ваша магия на нижнем уровне.
– Не может быть, я ведь помолвлена, – широко улыбнулась я и выпустила из руки новую порцию… бесформенной дымки! – Который сейчас час?
Горничная часто заморгала и сделала пару шагов назад.
– Нира, – мой голос стал заискивающим, – ты ведь хочешь мне что-то рассказать?
Самой же строить догадки не было никакого желания. Накрутить в голове можно много всего. Так лучше спросить, получить сразу информацию хотя бы от кого-нибудь, а затем добраться до первоисточника, чтобы выпытать подробности.
– Уже следующий день после...
Я охнула и прижала руку ко рту.
– Неужели Эваин меня не дождался? Нет, родители бы ему все объяснили, рассказали, что со мной произошло. А что случилось-то?
В память усердно не хотели возвращаться события недавнего прошлого. Помнится, была прыгающая в мою руку шахматная фигурка, затем сестра, ее рыдания. А дальше лишь плотная пелена, не позволявшая добраться до нужных знаний.
– Вас заменила аннэ Ирвис, – выпалила Нира и выскочила за дверь.
Складывать сказанное в какую-то цельную картину сегодня удавалось с невероятным трудом. Я долго сидела, смотрела в одну точку, постоянно подтягивая сползающее одеяло. Был нервный смешок, за ним последовал второй, третий, пока постепенно не перерос в истерический смех.
– Глупости, – покачала я головой.
Моя сестра бы так не поступила. Да и Эваин с завидной легкостью нас различал. Два самых близких мне человека не сделали бы ничего подобного. Ни за что! Только в другом мире, только если в них вселился демон, который долгие часы терзал их души, потому что они все равно не соглашались.
Я медленно поднялась, приблизилась к шкатулке с шахматами и открыла ее. В ней не было моего белого коня. И на подоконнике он тоже не стоял. Да и на софе его не нашлось. Я нервно усмехнулась и выпустила неоформленную дымку, от прикосновения которой задрожал король, а затем… выбор пал на ладью.
В груди зарождалась тревога, поперек горла встал колючий ком, превращая каждый глоток во что-то едкое и опаляющее гортань.
– Нет, они бы так не поступили. Нира, – повернулась я к двери.
Горничная робко скользнула в комнату и вжала голову в плечи. Ее неподвижность продлилась недолго. Вскоре девушка уже бегала по комнате, подготавливая меня к встрече с родными. Тяжелой, надо сказать, встрече!
Глава 2
Папин кабинет встретил меня тишиной. Я постояла в дверном проеме, а затем, вспомнив, зачем сюда пришла, поспешила сесть в кресло отца. Хотя движения пока давались с трудом.
– Аннэ? – Нира встала с другого края стола, напряженно сцепив руки в замок.
– Не торопи меня, – начала я выискивать чистый лист бумаги.
Передо мной появились письменные принадлежности. Рука слегка дрожала, поэтому написать нужную фразу ровно и в одну строчку с первого раза не удалось. Я потрясла кистью, а затем снова принялась выводить символ за символом.
– Да что за день-то сегодня?! – буква «з» получилась совсем не такой, какой обычно выходила у отца. – Спокойно…
Вскоре на столе лежала записка, предназначенная для сестры.
«У Марисы случился сердечный приступ. Срочно приезжай.
Винс Б.—Б.»
Возможно, лгать о состоянии матери – это чересчур, но иначе Ирвис в ближайшее время и носа не показала бы в отчем доме. А поскольку подобное серьезное происшествие она не может проигнорировать, то обязательно появится, чтобы любыми способами поддержать родительницу.
Я встряхнула головой, не позволяя горестным мыслям заполонить разум. Все-таки Ирвис не предала бы меня. Скорее всего, Нира что-то не так поняла. Слухи, обычные слухи... Записка чуть не полетела в урну, но в итоге была аккуратно свернута в трубку и запечатана похожей на папину печаткой, имевшейся у меня с давних времен.
– Нира, отнеси это Грэгу. Попроси его передать немедленно в дом Мэлдли. Затем отправляйся к моим родителям и скажи, что к ним явился гонец с важным посланием от Айлин и что он ждет их здесь.
– Но…
– Я не пойду в гостиную, – отмахнулась я, в полной мере понимая, что никто в здравом уме не приведет чужого человека в кабинет главы дома. – Иди.
Дверь за Нирой закрылась. Раздался щелчок ручки, заставивший меня вздрогнуть и судорожно вздохнуть. Появилось жгучее желание подойти к окну, обхватить себя за плечи, чтобы хоть так отгородиться от окружающего мира, но вместо этого я встала, развернулась и оперлась на край стола. Глаза заскользили по полу, медленно наполняясь влагой. В груди же появилась тяжесть. Давящая, тянущая вниз, вырывающая само сердце из законного места. Я сжала челюсти, до последнего не желая верить в произошедшее.
– Нет, здесь какая-то ошибка. Сейчас все встанет на свои места, – с этими словами я оттолкнулась от деревянного стола и направилась к небольшой софе.
На ней мне пришлось занять правильную позу, чтобы скрыть одну половину лица и спрятать рассеченный лоб. Я также вовремя вспомнила о ладье и сжала фигурку в кулаке. Быстрые шаги в коридоре раздались довольно скоро. Мама, по своему обыкновению, торопилась узнать все первой, даже не задумываясь, что здесь могло быть что-то нечисто.
Дверь распахнулась. Маленькая, с заплетенными в косы и уложенными короной черными волосами, она ворвалась в кабинет и сделала пару шагов, пока не заметила меня.
– Ирвис, а ты что здесь… Что-то не так, доченька?
Я повернула к ней голову и села ровно. Ни слова не сорвалось с моих губ, даже взгляд остался приветливым. Нас с сестрой почти никогда не путали, поэтому подобное обращение изрядно пошатнуло мое и так трещавшее по швам состояние.
– Айлин, он тебя ударил? – охнула мама и подбежала ко мне, внимательно осматривая лоб.
– Нет, – отодвинула я ее руку и проследила взглядом за тем, как она опустилась рядом на софу. – Кто меня должен был ударить?
– Но откуда эта рана? И что ты здесь делаешь в такую рань? Что произошло, доченька?
– Айлин? – в дверях остановился отец.
– Доброе утро, папа. Как спалось? Мне, к примеру, отлично. Но вот незадача: спала-то я в своей комнате. Всю долгую ночь… и предыдущий день! – мой голос все-таки слегка повысился, чего не следовало допускать.
Как?! Как они могли не заметить подмены? Я хотела говорить спокойно, быть стойкой и держаться до последнего. Но откуда взять столько сил?
Мама изменилась в лице, папа же нахмурился и поторопился опуститься в любимое кресло. Он облокотился на стол, отрицательно покачал головой, а затем потянулся к выдвижному ящику за трубкой и табаком.
– Доченька, скажи, что ты сейчас шутишь, – голос мамы дрожал. – Пожалуйста, не надо.
– Они совершили обряд? – я часто заморгала и посмотрела вверх.
В груди снова все сковало холодной сталью.
– Да…
– Зачем они так со мной? – до боли закусила я губу, но даже это не помогло унять зарождавшиеся эмоции.
Мама подалась вперед, чтобы обнять, но в это время в кабинет влетела Ирвис, растрепанная, запыхавшаяся, с красными глазами. За ней появился Эваин, который быстрее понял, в чем здесь дело, и не позволил сестре направиться к вполне здоровой родительнице.
– Доброе утро, – поднялась я на ноги и свела лопатки, чтобы сделать осанку как можно более ровной. – Проходите, присаживайтесь. Вы как раз вовремя.
Сложилось ощущение, что они не брали даже карету, ведь дом Мэлдли находился неподалеку от нашего. Единственное, что меня поразило, так это приход бывшего жениха, который мог при желании избежать встречи со мной. Мог бы, но не стал!
Эваин взял Ирвис за руку и потянул на себя, словно защищая. Я сглотнула появившийся тугой ком, сжала кулаки, впившись ногтями в кожу, и улыбнулась. Никто не увидит обосновавшейся в груди боли. Они не узнают, как много острых игл сейчас впилось в мое сердце. И каждым движением эти двое вонзали туда новые, насмехаясь при этом над наивностью младшей из сестер-близнецов.
– Мне нужен мой конь, – сделала я пару шагов по направлению к молодоженам, на чьих пальцах красовались тонкие нити колец.
– Его нет, – сухо произнес высокий блондин.
Я пробежала по нему взглядом, с трудом сдерживаясь, чтобы не прикрыть веки и не отвернуться. Смуглая кожа, дарившая столько восхитительных эмоций от прикосновения к ней, зеленые чарующие глаза, вытянутый подбородок, высокий лоб – все в Эваине было превосходно. Я любила в нем каждую мелочь. Даже небольшой шрам на мочке уха, крохотный бугорок на указательном пальце и в особенности его поцелуи.
– Где мой конь? – медленно произнесла я, делая паузу после каждого слова.
– Не знаю, – опустила взгляд Ирвис.
– Врешь! Отобрала у меня мужа, так хотя бы фигурку верни.
Не знаю, почему я прицепилась к сестре с этим конем. Мне сейчас было не до него. Просто хотелось… хотелось… плакать, рыдать навзрыд, упасть на колени прямо посреди комнаты и закрыть лицо руками. Дать волю горестным чувствам. А это требование являлось хоть чем-то, что я могла сейчас высказать вслух, не пускаясь в бесчисленные обвинения, не сокрушаясь на тему их недавнего возмутительного поступка.
– Айлин, я куплю тебе новые шахматы. Там тоже будет белый конь. Присядь, нам надо поговорить о более важных вещах, – мягко попросил отец.
Я взглянула на Эваина и увидела в его глазах безразличие. Безразличие! Неужели можно в одночасье изменить отношение к человеку? Вряд ли. Но как он посмел накануне свадьбы твердить о безмерной любви ко мне и вдруг совершить обряд единения совершенно с другой сестрой, ну и пусть с точной копией?
– Хорошо, папа, – отвернулась я от новобрачных, так и не посмотрев на Ирвис.
«Завтра тебе уже станет не до меня», – всплыли в памяти ее слова, заставив остановиться на полпути.
– Так это ты? Ты меня опоила? – обернуться и встретиться с извиняющимися глазами сестры я так и не нашла в себе сил.
– Это правда? – только сейчас заговорила мама.
Она вытянула руку в мою сторону, приглашая сесть рядом с ней. А я снова чуть не поддалась эмоциям, которые всячески пытались взять надо мной верх, и не расплакалась прилюдно. Нет! Никто никогда в жизни не увидит моих слез. Никогда! Я вскинула голову и продолжила свой путь к софе, опустилась на мягкую обивку сиденья и улыбнулась, обратив взор на предателей. В груди невольно зарождалась злоба, желание отомстить, причинить в ответ такую же боль, но вскоре она утихла. Я не собиралась опускаться до их уровня.
Новоиспеченные супруги прошли вглубь кабинета и заняли два кресла возле рабочего стола. Ирвис старалась не смотреть на меня, постоянно отводила взгляд. Эваин же, напротив, вел себя непринужденно, вдобавок ко всему постоянно клал руку то на ее плечо, словно специально задевая пальцем тонкие нити сережек, то на локоть, то на спину. Я каждый раз невольно вздрагивала от этих прикосновений.
– Правда, – тихо ответила сестра.
Сейчас она выглядела затравленной овцой, попавшей в загон с волками. В былые времена я села бы рядом, взяла бы ее за руку. Да любые недоброжелатели отвернулись бы и пошли своей дорогой, не смея кинуть косого взгляда в ее сторону или же подумать плохо о любимой сестренке. Теперь же Ирвис не нуждалась в моей помощи.
– Как же так вышло? – залепетала мама, отыскав мою руку и сжав ее от переживаний. – Зачем так поступила? Почему не поговорили с нами? Мы бы все поняли.
– Что вы бы поняли? – высвободила я свои пальцы.
– Доченька, – нахмурилась родительница и потянулась ко мне.
– Мама, – отрицательно покачала я головой.
– Айлин бы ни за что не согласилась, – вкрадчивым мягким голосом начал Эваин. – Я много раз подводил ее к теме расставания, но она словно не слышала меня.
Я охнула от возмущения. Да его фразы зачастую ограничивались парой слов. Как можно было пропустить намек на разрыв и полное нежелание связывать со мной дальнейшую судьбу? Я сжала ладью в руке, но не подала виду. И плечом не повела.
– Даже вам не удалось бы ее сдержать. Свадьба была бы сорвана, она непременно уговорила бы Ирвис не выходить за меня, назвав недостойным. А если и не повлияла бы на нее, то ворвалась бы на церемонию и устроила бы скандал.
– Неужели ты настолько плохо меня знаешь? – поразилась я, подмечая, что родители невольно кивали в такт его словам. – Мама, да он сейчас вам внушает это. Его магия после единения поднялась на один уровень. Или уже на два. И если раньше ему с легкостью давалась практически любая иллюзия, то теперь, скорее всего, он приобрел способности к внушению.
Родительница не повернула ко мне голову. Она словно не слышала меня, осталась холодна к возмущениям дочери, хотя раньше поддержала бы и встала бы на мою защиту.
Глубокий вдох. Я больше не имела никакого желания находиться в одной комнате с предателями. Если Эваин хоть как-то попытался оправдаться, то Ирвис промолчала. Снова. Я поерзала на софе, желая убрать нож, воткнутый в спину, однако он вошел еще глубже, убивая остатки чего-то чистого и светлого внутри.
Пришло время уйти подальше от этих людей, хотя бы на свежий воздух. Сегодняшний день должен был стать одним из счастливейших в моей жизни, однако оказался наихудшим. Мне предстояло покинуть отчий дом, шагнуть в светлое будущее, встретить рассвет в обнимку с любимым человеком и повторять так снова и снова каждое утро до скончания времен.
– Зато хоть бабушкино поместье и этот дом достанутся мне, – грустно усмехнулась я, собираясь встать и покинуть их с высоко поднятой головой.
– Как это понимать? – с неподдельной тревогой в глазах посмотрел на меня Эваин.
– Свадьба вчера была у Айлин. Значит, меня теперь можно называть Ирвис. Следовательно, теперь я старшая сестра и имею все права на наше имение, – только я закончила делиться своими умозаключениями, как появилось подозрение насчет бывшего жениха. – Ведь так, папа?
Он повернул ко мне голову, продолжая выкуривать трубку. Последнее слово всегда было за отцом, но до него он зачастую молча слушал, делал выводы и тогда ставил точку в любом разговоре, будь то обычная беседа или ожесточенный спор.
Папа постучал пальцами по столу, с задумчивым видом останавливаясь на каждом присутствующем. Он резко поднялся, подошел к окну, долго там что-то высматривал. Никто не смел даже двинуться, издать малейший звук, словно все боялись нарушить ход его мыслей, сбить с правильного пути на подведении итога сегодняшней размолвки.
– Да, – ответил отец, проследив за кем-то на улице взглядом, и прошествовал обратно к столу. – Для остальных вы не менялись местами, поэтому все права на имение теперь у Айлин.
– Но Ирвис вписала свое имя, – поднялся со стула Эваин.
Стук в дверь заставил его обернуться и сесть обратно.
– Наар Винс, к вам пожаловал Дэйнар Лэнс-Стэйнер. Он настаивает на немедленной аудиенции.
Я нервно хохотнула. Как же сейчас нелегко будет отцу оправдываться перед новоиспеченным кандидатом в женихи. Сестра ведь уже замужем, а разорвать их союз теперь никакими известными методами невозможно, как нельзя и вернуть мне веру в людей, близких, в их слова о любви, в искренность, в настоящие чувства.
– Айлин, ты идешь со мной.
– Но он приезжал именно за Ирвис, – вжалась я в мягкую спинку софы.
– Теперь ты – Ирвис, – грозно посмотрел на меня отец, предостерегая от любых дальнейших возражений. Я давно усвоила урок, что в такие моменты ему лучше не перечить.
Внутри все затряслось от негодования. Теперь окончательно сложилось ощущение, что каждый присутствующий здесь человек отвернулся от меня, встал на сторону Эваина. Уже начало казаться, что вчера они были заодно с Ирвис, а за праздничным столом так и вовсе все вместе поднимали бокалы за глупышку Айлин, которую так просто оказалось обвести вокруг пальца. Я встала с софы, вскинула голову, собираясь достойно встретить очередной удар судьбы.
Отец направился к выходу. Эваин же попытался о чем-то заикнуться, но вскоре сдался, ведь даже он знал, что слова главы дома Блаир никогда не подвергаются сомнению. Никогда!
У самых дверей я остановилась, тяжело вздохнула и обернулась. Они оба предали меня, сделали это осознанно, не жалея мои чувства, растаптывая все мечты и планы на будущее. Жестоко и беспощадно.
– Ирвис, держи. – Сестра растерялась, но все же поймала брошенную ей ладью. – Ты забыла свою фигуру.
– Но…
– Рокировка, – натянуто улыбнулась я ей и вышла из комнаты.
Я опустила взгляд на пешку, лежавшую у меня на ладони, и тяжело вздохнула. Нира довольно быстро выполнила просьбу и принесла мне ее до того, как мы добрались до гостиной. Белая, холодная и каменная. Она полностью отражала мое состояние. Эту фигурку обычно не жалко, она всегда получает удары в грудь и защищает остальных, боевая единица, которую частенько разменивают без задней мысли.
– Наар Дэймар, светлого вам дня, – с распростертыми объятиями принял отец незнакомца, скучающего у окна. – Рад снова видеть вас в моем доме.
– Наар Винс, мое почтение, – отдал он короткий поклон, словно солдат в армии. – Позвольте представить вам наара Харвина. Он уполномочен провести обряд.
Я чуть не расхохоталась в голос. Мне хотелось побыть одной, дать волю всем тем чувствам, что съедали меня изнутри. Обряд связи сейчас казался сродни настоящей пытке, тяжелой, непереносимой и дико неприятной, хотя с Эваином таким ни капли не являлся. Я вошла в гостиную, учтиво поклонилась двум мужчинам, даже не глядя на них. Мне было плевать, как они выглядят. Такие же самоуверенные негодяи, как и все их отродье.
– Хотите провести помолвку прямо здесь и сейчас? – воскликнул отец, не скрывая удивления.
– Да.
Глубокое кресло стало моим убежищем. Я опустилась в него и устремила взор к камину. Там не плясали язычки пламени, даже угли не лежали, все давно выгорело и было убрано. В это время года он не использовался. Сердце сжалось от боли. И если раньше оно только начинало покрываться холодной каменной пленкой, то теперь этот процесс завершился. По комнате разлетались голоса мужчин, мое же место было с краю. Впервые! Раньше я участвовала во всем, помогала, советовала, слушала, следовала наставлениям, возражала, убеждала, но никогда не чувствовала себя одиноко и покинуто. Никогда…
– Ирвис, – прозвучало имя сестры. – Ирвис, – папа повторил громче и даже подошел.
Я повернула голову и поняла, что необходимо встать, подойти к незнакомому мужчине и позволить связать наши магии, тем самым укрепляя их. Из руки выплыла бесформенная дымка, которая практически сразу же растворилась в воздухе. Еще вчера утром она была другой, более плотной, податливой, словно глина, не просвечивалась и лучше подчинялась. Разорвал… Эваин разорвал союз наших магий так просто и беспощадно.
Пришло время выкинуть его из головы, ведь он уже чужой муж, забыть, махнуть рукой и отпустить. Пусть живут счастливо, пусть идут вперед, но без меня. Однако сложно в одночасье перестать думать о том, кто день и ночь занимал мысли, кто являлся чуть ли не смыслом жизни, кто стал будущим и прошлым. Всем. А теперь – ничем.
– Аннэ Ирвис, – протянул мне руку незнакомый мужчина.
Я вложила пальцы в его ладонь, поднялась и впервые взглянула в серые глаза. Ужасно! Каменные, они мне тоже показались каменными, особенно под черными густыми бровями, прибавлявшими глазам еще больше темноты. Мне сейчас везде мерещился холод и непробиваемость. Даже в этом взгляде, хмуром и безучастном, словно мужчине я тоже была неинтересна.
– Аннэ Ирвис Блэн-Блаир, – заговорил служитель храма, одетый в бордовую рясу, – отделите от магического поля небольшой сгусток и удерживайте его над своей ладонью.
Дэймара он попросил поступить таким же образом. Мы не могли увидеть, что проделал каждый из нас, однако стоило двум облачкам соприкоснуться, как мое начало подрагивать, сопротивляться взаимодействию.
– Не отпускайте, – проговорил священник и выставил вперед ладонь, прямо над нашими руками.
Он закрыл глаза и начал воздействовать своей магией на наши, делая одинаковые промежутки между вдохом и выдохом. Я подметила на его руке широкое кольцо и нахмурилась, вспоминая недавние события. Дымка еще пару раз дрогнула, а затем значительно увеличилась в объеме. Моя – голубая, а Дэймара – серая начали взаимодействовать друг с другом и сплелись воедино, словно одну плотно вшили в другую, не нарушая целостности каждой магии. Им еще предстояло обрести единый окрас. Теперь я видела неоформленное поле этого мужчины, как и он мое.
Наар Лэнс в который раз поправил темно-русые волосы, слегка прикрывающие высокий лоб, но сделал только хуже – несколько волосинок на затылке продолжали торчать, не поддаваясь желанию их хозяина. Я не слушала и не вникала в обряд – скучный и бесполезный. Много слов, мало действий и столько же эффекта. А вернее, ноль.
– Ваш срок – девяносто три дня, – служитель храма убрал руку и отошел.
Эта новость не огорчила и не обрадовала. Я поразилась своей же реакции. Меня снова сделали невестой, прямо в гостиной собственного дома, без бала, без гостей, не на публику. Вот так, пока никто не видел. Отец не щадил моих чувств, ведь знал, насколько это больно – узнать о предательстве двух самых близких людей. Однако он заставил прийти сюда, лгать этому наару, смотреть ему в глаза и даже позволить храмовнику связать наши магии, чтобы те укреплялись для дальнейшего шага и обретали единый цвет до момента бракосочетания.
– У вас полчаса на сборы, – отпустил мою руку Дэймар и повернулся к отцу. – Я забираю вашу дочь в Клаоросс. По истечении девяноста трех дней ждем вашу семью в гости на бракосочетание. Откладывать на больший срок не вижу смысла. Вся подготовка на мне. Вы еще здесь? – возмутился мужчина моим поведением.
