Текст книги "Я не ваша, босс (СИ)"

Автор книги: Надежда Борзакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– С тем же результатом?

– Ага. Просто сцепились на ровном месте. Виновнику добавили срок, – проговорила я всеми силами отгоняя глупую тревогу, симптом последствий пережитого. И ведь с психотерапевтом такое не обсудишь. Впрочем, спасибо курсам, я и сама уже могла помочь себе обрести спокойствие, объясняя причину возникновения тех или иных эмоций.

– Ну и отлично. То есть не в том смысле… Короче, ты понимаешь, – она отпила кофе. Отставив чашку, поерзала на стуле. – Лер, я кое-что тебе рассказать хотела. У меня задержка восемь дней.

– Это может быть отголосок стресса, Саш. Но все равно сходи к гинекологу. Ты когда последний раз была?

– Я утром тест сделала. У меня будет ребенок. У нас с Ромой.

– Он знает?

– Нет. Рано утром к родителям уехал, – она робко улыбнулась. – Скажу вечером. Ужин приготовлю, свечи. Это так замечательно, Лерка и так вовремя. Это укрепит нашу семью. Как знак какой-то, что у нас и правда второй шанс.

Я обняла ее. Промолчала потому, что искренние слова ее расстроят, а те, которые она ждет от меня, могут прозвучать наигранно. Ни дети, ни штампы в паспорте никогда еще ничего не укрепляли и никого не удерживали. Жаль, миллионы женщин продолжали верить в иное.

– Место директора за ней останется. Как сможет, будет работать удаленно. Если что, деньгами поможем, в том числе и с ипотекой, – сказал Марк, когда вечером того же дня я по секрету поделилась с ним новостями о Саше и своими опасениями. Шел третий час с момента начала ужина, во время которого она должна сообщить мужу-изменнику о беременности и я не находила себе места на нервах.

– Спасибо, Марк, – я обняла его.

– Перестань грузиться. Ты ничего не можешь поделать. Деньги на жизнь у нее в любом случае будут. Остальное – ее дело.

– Да, – в который раз согласилась с ним я. – Но что ж все так не вовремя-то, а?

– Ну почему не вовремя? Типа укрепление отношений.

– Смешно.

– Скорее печально. Но, повторюсь, это ее личный выбор. И ты правильно делаешь, что не вмешиваешься.

Включился телефон. Я села на диване и взяла трубку.

– Он так счастлив был, Ле-е-ера! – завизжала в трубку Саша. – Как когда я про Янку рассказала!

Медленно выдохнув, я принялась слушать эмоциональный рассказ о том, как все было, мысленно радуясь, что Рома отреагировал именно так. Гораздо хуже было бы, если б он начал что-то нести про ипотеку, не вовремя или того хуже успел бы к этому моменту завести новую пассию, о чем и сообщил бы жене в ответ на рассказ о беременности.

Положив трубку, пошла разогревать собственноручно приготовленный ужин. Ничего особенного – запеченная индейка с картошкой, но Марку это блюдо нравилось. Ему вообще нравилось абсолютно все, что я готовила. Не то чтобы он лицемерил из-за любви ко мне. Поскольку повар из меня был тот еще, я очень тщательно подходила к готовке, сверяясь с интернетовскими рецептами буквально пошагово и всегда пробовала готовое блюдо прежде, чем подавать. Просто особенных и сложных блюд пока не было, а он вел себя так, словно каждое – шедевр, достойный ресторанов, в которых привык есть и это было безумно приятно.

– Марк, иди ужинать, – позвала я.

Отложив смартфон, он направился в кухню. Уселся за стол, с довольным видом потер ладони и придвинул к себе тарелку.

– А, чуть не забыл, – Марк вышел из-за стола. Через несколько секунд вернулся, держа в руках черную квадратную коробочку. Положив на стол передо мной, сел обратно.

Я открыла. На белой шелковой подушечке были часы. Изящный браслет из множества тонко сплетенных звеньев цепочки, миниатюрный циферблат с бриллиантами по кругу. Изысканно и красиво.

Хоть Марк часто баловал меня презентами в комплект к ежедневным букетам цветов, ставших уже традицией, каждый подарок был словно самый первый. Но часы… Это же плохая примета.

– Очень красивые, – улыбнувшись я взяла их в руки, не собираясь показывать глупое суеверное замешательство.

– Чтоб отбить плохую примету, ты должна купить их у меня за пару монет, – словно прочитав мои мысли, сказал Марк.

В носу защипало. Как так вышло, что он настолько сильно чувствует меня и знает?

– Будешь носить? Нравятся? Точно? – спросил, когда я, сбегав за бумажником, отдала ему пару монет.

– Конечно буду.

– Они внутри с джипиес и конектятся с телефоном. Ну, вдруг потеряешься где-то.

– Смешно. Как я потеряюсь? Со мной же всегда либо ты, либо кто-то из твоих парней. Словно я – первая леди, – я закатила глаза.

– Милая, – Марк надел мне подарок на запястье и поцеловал пальцы. – Ты теперь моя невеста. Повышенное внимание к безопасности просто рутинная…

– Да я помню, Марк. И хорошо себя веду, правда же.

– И готовишь офигенно, – отпустив мою руку, Марк принялся есть.

Положив локти на стол, я уже привычно наблюдала за ним представляя, как буду делать это много-много следующих лет. Сначала за ним, а потом и за нашими детьми, которые будут вот точно так же сидеть за этим столом вместе с нами. Сердце сладко ныло, глаза невольно увлажнялись.

– Лер, ешь.

– Да…

– Ты же не собралась худеть перед свадьбой, правильно? – нахмурился он.

– А что? – обомлела я.– Стоит?

Я набрала примерно килограмм-полтора с тех пор, как мы вместе. Сказались спокойствие и уверенность, ощущаемые мною благодаря Марку даже в отнюдь не спокойных ситуациях. Ясное дело, разительных перемен во внешнем виде у меня от этого не могло случиться, особенно учитывая спорт. Но все таки, как почти любую женщину, упоминание слова “похудение” моим мужчиной заставляло слегка насторожиться.

– Издеваешься? Не страдай фигней, понятно? – грозно сдвинув брови, сказал Марк. – Ешь.

Глава 25

Месяц спустя

Не стоило нам устраивать свадебное торжество. Могли бы просто расписаться и все. Но Марк хотел сделать для меня настоящий праздник. Сам хотел, я это точно знала. Чувствовала. Ни разу ни слова не сказал, не намекнул никак, что можно обойтись без гостей и без церемонии. Ходил со мной к организатору свадеб. Мы все выбирали вместе. Начиная от места проведения церемонии и заканчивая цветом салфеток на столах. И я была счастлива. Так счастлива, что у нас будет такая красивая свадьба, на которой я буду как прекрасная принцесса, выданная замуж прекрасному принцу. Страстно любимому и любящему. Каждую ночь перед сном представляла, как мы наденем друг-другу кольца, как произнесем свадебные клятвы, а потом будем кружиться в вальсе. Который репетировали целых две недели с инструктором. И рядом будут все близкие. Разделят с нами наше огромное, как мир, счастье. Будут красивые фото и видео. И мы с Марком все это потом будем показывать нашим детям и внукам и сами вспоминать каждый из удивительных моментов дня рождения нашей семьи.

Если бы ее не было. Если бы не было свадьбы, то возможно, этого бы не произошло.

Окружающая действительность то расплывалась перед глазами, то становилась четкой настолько, что я могла рассмотреть каждую неровность на серой бетонной стене напротив меня, каждую пылинку в дешевом металлическом плафоне с лампочкой над железной дверью.

У меня на платье кровь. Уродливые багровые пятна на белоснежной ткани. Несуразные, неуместные, невозможные, как и мое похищение. Такого не бывает нигде кроме сериалов. Только там средь бела дня расстреливают свадебные машины, вытаскивают из них невест и увозят в неизвестном направлении хорошенько врезав предварительно по лицу, чтоб вырубить.

Правая сторона лица опухла и пульсировала, как и нос. Кровь на моем платье – это из него, или это кровь водителя? Я видела, как в него стреляли… Видела, как расстреляли машину сопровождения.

Если бы не было свадьбы…

У мозга словно пластинку заело. В пульсирующей от боли голове снова и снова отчетливо всплывала именно эта мысль. Остальные тошнотворно вертелись под грохот пульса в ушах.

Хорошо, что родители уехали в машине с Сашей и Ромой. Хорошо, что кроме водителя в машине была только я. А он… он убит? Кто… Кто меня похитил? Кто бы решился похитить невесту Марка Войта?

Громко лязгнул замок. Вздрогнув, я еще сильнее забилась в темный и пыльный угол этого бетонного мешка без окон. Путаясь в длинном подоле, поджала ноги, стремясь стать как можно меньше и незаметнее. Снова побежали слезы. Сильнее заболел нос.

Их было двое. Невысокие, коренастые. В футболках, джинсах. Обычные мужики слегка за тридцать. Без шрамов, без каких-то татуировок на видных местах.

– О, проснулась, – сказал один, приближаясь.

Сел на корточки напротив, свесил руки с колен, разглядывая меня.

– Лера, да? Имечко не але. Как и внешка. Не обижайся, детка, но его бывшая поярче будет. Правда, Слав? – повернулся ко второму. Тот кивнул.

Страшно мне бывало довольно часто. Но никогда настолько сильно. До дрожи, до тошноты, до помутнения рассудка.

– Но, не родись красивой, а родись счастливой. Хотя, тебе и с этим не повезло, – заржал он. Потом привстал. Достал из заднего кармана телефон. Старенький еще кнопочный и, кажется, черно-белый. Стал набирать номер.

– Ну, здравствуй, мусор. По голосу не узнаешь меня, да? А ее? – дернул меня за предплечье и я вскрикнула. Скорее от неожиданности, чем от боли.

Из трубки донеслись ругательства.

– Слушай сюда, мусор, – он выпрямился и сделал пару шагов в сторону. – Я тебе сейчас адрес смс-кой скину. Приезжай один и с тремя лямами кеша. У тебя два часа. А ты постарайся. Используй связи. Ты ж у нас теперь богатенький бизнесмен. Хорошо. Но без фокусов. Тогда отпущу твою суку. Если что не так будет, я ее сначала по кругу пущу и на видео сниму, а потом на куски порежу и тебе в пакете отправлю, усек? А какие гарантии? Слово мое, честное. Оно у нас железобетонное не то, что у вас, мусоров.

И сбросил вызов. Снова уставился на меня и в этот раз в его непонятного цвета глазах отчетливо читался триумф.

– Что ж ты молчишь, а, детка? Обижаешься, что свадьбу попортил, да? И личико? Ну, тут ты сама виновата, Лер. Нахрена было за мусора выходить? Они ж не люди.

– Он не мусор, – вырвалось у меня.

– Да-а-а? – рявкнул он и резко нагнулся ко мне, опасно блестя глазами. – А кто ж тогда?

– Б-бизнесмен, – выдавила я, неизвестно как умудряясь не разрыдаться от страха.

– А, ну да. Это ж до тебя было. Видать не рассказывал, да?

Я отрицательно задергала головой.

– Он брата моего замочил, понятно? И теперь за это поплатится, – жутко ухмыльнулся и повернулся к напарнику, – Как думаешь, Слав? Он придет или нет?

– Из-за какой-то бабы бошкой рисковать? – второй сделал паузу. – Не ду-у-умаю. Баб много, а жизнь одна.

– Видишь как, Лерок. Но ты не расстраивайся, – липкие пальцы прошлись по моей скуле заставив задрожать от омерзения. – Ведь даже если бы приехал, то это ничего бы не изменило для тебя.

И мерзко заржал. Потом приказал напарнику не спускать с меня глаз, словно я могла куда-то деться из этого бетонного мешка, и куда-то ушел.

Скукожившись, я затравленно наблюдала, как второй медленно подошел к стоявшему у стены старому стулу с покоцанной седушкой и, опустившись на него, достал из-за пояса пистолет и положил на колени, сверля меня взглядом.

Паника отупляла. Сжавшись в комок, я поскуливала вся дрожа и заливалась слезами. Казалось, что время остановилось. И в то же время оно словно мчалось со скоростью света к чему-то очень страшному.

Господи, ну зачем я хотела эту дурацкую свадьбу? Если бы мы просто расписались, этого бы не произошло. Рядом со мной всегда бы был Марк, он не дал бы меня в обиду. Не позволил бы никому мне навредить.

Марк! Перед мысленным взором появилось его лицо. Он не позволит никому причинить мне вред. Придумает, как меня спасти, это точно! И как только я могла не подумать об этом?! Дура дурацкая! Марк обязательно меня спасет. Нужно только немного продержаться. Не злить похитителей. Не нарываться на побои. И так прилетело уже. Просто ждать.

– Ты там! – рявкнул второй. – Заткнись!

Я зажала рот рукой, очень стараясь обуздать дрожь и вообще как то успокоиться. Заставила себя пытаться дышать нормально. Вдохнула ртом и задержала дыхание до того, как краска бросилась в лицо и его прострелило болью. Медленно выдохнула.

Марк меня спасет!

Марк

– Твою мать, кто-о-о? Я его найду и на куски порежу нахер!

– Истерику прекрати! – рявкнул Орест. – Офицер ты или психованная баба?

– Ты достал уже напоминать о службе, честное, блять, слово!

Я рухнул на диван в кабинете и уронил голову на руки. Растер лицо, макушку, пытаясь взять себя в руки.

Блять, ну кто, а? Алеся, может? Так ее пасут день и ночь. Если б что такое надумала, я бы знал. А больше некому. Тупо некому!

– Орест, смотри, что видеорегистратор увидел, – Андрей влетел в кабинет с телефоном в руках.

– Да быть не может, – выпалил Орест, всматриваясь в экран.

– Что там? – я подорвался на ноги.

– Сеньков-младший, – Орест развернул ко мне смартфон. – Жив.

Знакомая рожа на экране расплылась перед глазами. На несколько секунд перед ними были только серые точки. Меня как будто кипятком окатили с ног до головы.

– Во гаденыш живучий, м! Как так, вашу мать? Мы же его ликвидировали в тринадцатом, – от Андреевой трескотни стреляло в ушах.

– Труп так и не нашли. Тачка выгорела, – пробубнил Орест. – Выходит, за старшего мстить взялся. Тебе.

Мне. Ведь это я своими руками замочил того шизанутого мудака-наркодилера, его старшего брательника-садюгу. Сеню-короля, блять. Перед глазами всплыла перекошенная рожа ублюдка, покрытая моей кровью, когда я из последних сил его душил. Считай одной рукой, потому что вторая уже считай не слушалась из-за ранения.

В воспоминания ворвалась трель телефона. Номер был незнакомый.

– Подольше повиси, – сказал Орест.

– Слушаю! – рявкнул, нажав на дозвон.

– Ну, здравствуй, мусор.

– Ты кто такой?

– По голосу не узнаешь меня, да? А ее?

Лерин испуганный вскрик больнее тех долбанных побоев и пули под ключицей.

– Слушай сюда, Сеньков. Внимательно слушай. Если с ее головы хоть волос упадет. Если хоть дыхнешь рядом с ней неправильно. Я тебя, барыга, на куски живьем порежу и каждый сожрать заставлю, пока в состоянии будешь. Это понятно?

– Слушай сюда, мусор. Я тебе сейчас адрес смс-кой скину. Приезжай через один и с тремя лямами кеша. У тебя два часа.

– Я под ковром столько не храню. А в банке мне за пять минут не соберут, как ты знаешь.

– А ты постарайся. Используй связи. Ты ж у нас теперь богатенький бизнесмен.

– Ты сам знаешь, что это нереально. Хотя бы четыре.

– Хорошо. Но без фокусов. Тогда отпущу твою суку. Если что не так будет, я ее сначала по кругу пущу и на видео сниму, а потом на куски порежу и тебе в пакете отправлю, усек?

Перед глазами все заволокло красной пеленой. Сердце бахало в ушах так, что я еле слышал мерзкий голос вонючего мудака.

– Какие у меня гарантии?

– А какие гарантии? Слово мое, честное. Оно у нас железобетонное не то, что у вас, мусоров.

И отбил вызов.

– Засек?

Орест мотнул головой и выматерился.

Лера в руках у этого ублюдка. От мысли, как ей страшно сейчас и что с ней может случиться, отрывало крышу.

А там, за дверью долбанного кабинета директора ресторана были ее родители. Они доверили ее мне. Свою единственную дочку. А я не уберег.

– Я поехал.

– Сокол, в себя приди! – от своего старого позывного в мозгу что-то взорвалось, ослепив нахрен дикой яростью. Желание одно – бить морды в мясо.

Очнулся только тогда, когда валялся мордой в колючий серый ковер, скрученный Орестом и Андреем.

– Силен! – беззлобно рычал Орест. – Не все, значит, растерял, протирая тысячебаксовые штаны на кожаных креслах офисных кабинетов. Успокоился?

– Слезли с меня! – прохрипел, стараясь не нажраться ворса.

Они слезли. И меня на ноги подняли за шиворот. Увидел, что у Ореста на губах кровь. Вмазал таки. Стало стыдно.

– Адрес давай, – сказал он.

Я показал ему телефон, на который только что пришла смс-ка. Сев за стол, Орест забарабанил пальцами по клавиатуре.

– Ну отличная местность. Как на ладони. Не подберешься. И строений вблизи никаких, значит с вероятностью в девяносто девять Лера не там. Что и требовалось доказать.

– По камерам отследили вот до этого места, – продолжил Андрей, полностью игнорируя меня. – В принципе тупик.

– Так стоп. Марк, ты ей те часы уже подарил?

Часы. С джипиесом. Как я мог забыть?

– Давно. Но что если она их не надела?

– Смотри давай.

Когда заходил в программку подрагивали пальцы. Лера их не снимала. Но, блять, если они каким-то хером не подошли к долбаному свадебному образу…

– Дома лежат, – выпалил еле сдерживаясь, чтоб не запустить телефон в стенку. – Ладно. Мне нужен отряд “альфа”. Будут вести по маячку с пятнадцати, чтоб не палиться…

Зазвонил телефон на столе. Орест машинально поднял трубку.

– Чего-о-о? Шампанское нагрелось, твою, мать? – скривился он.

Шампанское. В голове всплыла сценка из старого советского фильма. Проня… Пронин. Убитый в СИЗО в драке. Что, если…

– Андрей, пусть прессанут убийцу Пронина. Есть мысль, что связь имеется.

Орест и Андрей переглянулись.

– А я говорил. Все время говорил – зря ты ушел, Марк. Ой, зря, – пробурчал Орест.

– Это пока писями по воде. Планы не меняем.

– Ты слышал командира, Андрей. Выполняй.

Взгляд упал на бутоньерку в петле пиджака. Свадьба. Я должен был в эту минуту надевать Лере кольцо на палец уже официально называя своей женой. А эта мразь…

Ну, нет! Я ее вытащу. Живой. И плевать на статистику. Раньше им не по зубам был, а теперь тем более.

Вышел из кабинета. Ко мне сразу бросились Лерины родители. Софья в слезах.

– С Лерой все в порядке, – сказал им. – Я ее сейчас заберу. Все расскажу потом.

И пошагал к выходу, не позволяя себе ни на секунду усомниться в том, что смогу.

Заехал за баблом в банк. Потому, что все должно выглядеть натурально. Меня ведут, это сто процентов. Жаль, взять их нельзя. Тогда Лере конец.

Когда забрасывал сумку в тачку, меня набрал Орест.

Глава 26

Лера

В сериалах героини плюют в лица похитителям, придумывают как освободиться, либо, хотя бы, пытаются вступать в разговор с преступниками и давить на жалость. В туалет там просятся или еще что. В реальности страшно не то, что шевелиться или говорить, а даже дышать. Потому, что кажется, что делаешь это слишком громко. И дрожишь тоже слишком громко. Но перестать это делать просто не можешь. Вообще никак.

От озноба сводило скулы и нещадно ломило мышцы. Или это они просто затекли из-за сидения в одной позе? Сколько я уже здесь? Казалось, что целую вечность. Жуткую, словно ночной кошмар, вечность. На холодном и пыльном бетонном полу рядом с самым жутким человеком из всех, с кем приходилось сталкиваться в жизни. Иногда он сидел в телефоне. Иногда издевательски медленно водил по мне своими маленькими глазками, а потом вертел в руках пистолет и громким щелчком возводил курок, заставляя вздрагивать от ужаса.

Ужасно болело лицо. Казалось, вся правая часть превратилась в сплошную открытую рану, а от носа осталось крошево хрящей и мяса. Меня били и раньше. Отец, бывало, брался за ремень и это было обидно, страшно и больно. Но и на сотую долю не так обидно, страшно и больно как сейчас.

Папочка… Мамочка… Что если я больше вас никогда не увижу? Марк! Я так люблю тебя, так люблю! Мы же так недолго были вместе. Так недолго были счастливы. Я так недолго ощущала себя по-настоящему живой и любимой.

Боженька, ну пожалуйста, помоги! Я знаю, что не всегда поступала правильно! Многие вещи сделала зря. И к бывшему иногда была несправедлива. Так что тоже виновата в нашем разводе, не меньше его. И я же не отрицала это. Прости меня за все, пожалуйста! Ну, пожалуйста, помоги!

Снова лязгнул замок и снова я вздрогнула. Это был тот, первый. И в руках у него был штатив с телефоном.

– Ну что, Лерок, – сказал он, устанавливая его напротив меня. – Мусор твой уже на подъезде. Не сюда, не. В другое место. У него там будет комфортный и уютный кинозал. Кстати, ты в детстве случайно не хотела быть актрисой, м? Если хотела, то сегодня твоя мечта сбудется.

– Что вы собираетесь делать? – в панике пискнула я.

– Прямую трансляцию. Нашего с тобой… Свидания! – заржал он вместо со вторым.

– Пожалуйста, не надо, – захныкала я. – Ну, пожалуйста! Марк привезет вам деньги. Сколько захотите! Только скажите ему.

– Ты что еще не поняла, тупая сука? – схватив меня за волосы на затылке, проревел первый. – Он брата моего убил! Только баблом за это не откупится! Я его заставлю молить о смерти. И только потом убью. Медленно. А пока…

Договорить он не успел. Дверь с грохотом влетела в бетонный мешок, впуская едкий вонючий дым. Хлопок и руки, державшие меня, ослабли. Последним, что я увидела было то, как похититель валится на пол. А потом меня вырубило.

Очнулась я от жуткого приступа тошноты. Едва успела повернуться на бок в койке, как меня вывернуло на пол. Чьи-то руки обхватили мои плечи, поддерживая. Нос прострелило болью, из него хлынула кровь, а из глаз – слезы. Полуслепая, я все же смогла различить что нахожусь в больничной палате.

Медсестра – миловидная женщина примерно маминого возраста – помогла мне улечься, вытерла лицо. Подтерла лужицу на полу и дала в руки холодную грелку, приложить к носу.

– Лера, не пугайтесь, с вами все хорошо. Тошнота – это из-за токсикации организма от дыма. Вас прокапают и это пройдет.

Словно в подтверждение ее слов, я узрела в своей руке катетер с торчащей из него трубочкой капельницы ведущей к толстому флакону, висевшему на подставке. И как только я все не уронила, когда блевала?

– Еще у вас нос сломан и легкое сотрясение мозга. Из-за перелома понадобится небольшая пластическая операция, но это ничего страшного. С вами все будет хорошо.

– Марк… Где он? – прогнусавила я.

– Вышел на несколько минут…

В этот момент дверь в палату открылась и он зашел, а точнее почти залетел внутрь. Бледный, напряженный, но так навскидку целый и невредимый. Вместо свадебного костюма на нем была черная футболка и черные же тактические штаны.

Мысленно я порадовалась, что он не видел, как я блюю.

– Лера!

Став на колени возле койки, он осторожно сжал мою свободную от капельницы руку. Поднес к губам и поцеловал. Краем глаза я увидела, что медсестра ретировалась.

– Прости меня, моя девочка.

– Да за что? – я потянулась обнять его, но снова подкатила тошнота и я, задержав дыхание, легла обратно.

– Что не уберег, – выдавил, срывающимся голосом.

– Перестань… Иди сюда, – похлопала по койке возле себя.

Помедлив, он все же забрался ко мне. Я легла здоровой щекой ему на плечо, аккуратно, чтоб не выдернуть капельницу, обняла.

Холодные руки сомкнулись на мне кольцом, прижимая крепче и тут же отпустили.

– Прости… Больно?

– Нет, – я зажмурилась, пытаясь вдохнуть распухшим носом его запах. Без толку. Придется дышать ртом.

– Как моя мама?

– Со всеми все хорошо, не волнуйся, – я почувствовала прикосновение холодных губ к макушке.

Внезапно накатила дикая усталость. Хотелось задать еще столько вопросов, но я просто вмиг отключилась.

Когда проснулась в следующий раз за окном занимался рассвет. В окно было видно, как алый солнечный диск медленно выплывает из-за горизонта. От этого вида меня охватило будоражащее, ни с чем несравнимое ощущение жизни. Я жива! Я выжила! Увидела еще один рассвет! Встретила новый день! Захотелось плакать и смеяться. Но побои напомнили о себе, заставив сдержаться. Они болели, но и близко не так, как раньше.

В палате я была одна. Капельницы в руке нет. Можно и встать. Ибо живой организм требовал идти в туалет. Медленно сев, я порадовалась отсутствию тошноты. С удивление обнаружила на себе помимо синего больничного халата с завязками сзади взрослый памперс.

Господи, позор-то какой! И Марк это видел?!

Медленно выползла из койки и, сунув ноги в обнаружившиеся возле нее тапки, осторожно пошла искать туалет. Тот был за небольшой дверью прямо в палате. Удобно.

Поскольку это был совмещенный с ванной санузел, то там имелось и зеркало. Увидев себя, я едва не завопила от страха. Волосы спутаны, лицо – сплошной синий отек, словно у какой-то алкоголички. Глаза наполнились слезами.

Рациональным умом я понимала, что все заживет, но женщина во мне страдала от такой жуткой внешности. Выбросив в ведро позорный памперс, я забралась в душевую кабинку. Там имелось все необходимое, так что я полностью вымылась. Даже маску для волос сделала.

После душа я почувствовала себя намного лучше. Намотав на голову полотенце, закуталась в белоснежный халат, оставленный здесь прямо в упаковке.

– Лера! – донесся из-за двери встревоженный голос Марка.

– Я тут, – я вышла из ванной.

– Зачем ты сама пошла? Меня нельзя было позвать? – он придержал меня за плечи так, словно я была хрустальной вазой, которая каждую секунду может упасть и разбиться.

– Я и сама могу. Ты мало видел что ли? – я прикоснулась к отекам на лице.

– Ты дура?

Я вдруг рассмеялась. Наверное, я и правда дура, если чудом избежав насилия и смерти беспокоюсь о том, что Марк видел синяки у меня на лице.

*****

– Мне стоило додуматься об этом раньше, – говорил Марк, медленно и осторожно расчесывая мои влажные волосы. – Слишком уж много было совпадений. Филигранно проведенный рейдерский захват, а потом это якобы случайное убийство…

– Марк, вы все были уверены, что этот Сеньков мертв. Причем мертв уже много лет. Представить, что за всем случившемся стоит он просто-напросто нереально. Особенно учитывая, что центральной фигурой в тех же проблемах с бизнесом числилась Алеся.

– Заподозрить участие мертвеца да, нереально. Но что не все так просто – стоило. Да и вообще, я же с Прониным несколько лет бок о бок проработал. Столько всего создали вместе. Интересно, в какой момент Сеньков его купил? – он мотнул головой. – Надо было не спешить закрывать дело об убийстве. Но триумф затуманил мне мозги, а остальные просто не связали все вместе. Если бы мы пресанули того зека раньше…

– Даже не хочу знать, как вы это сделали, – пробурчала я.

– Запрещенными методами. Но не беспокойся, невиновные не пострадали. Зато он сразу сдал того, кто ему бабла закинул за убийство Пронина. Ну и через того мы отследили местонахождение Сенькова. И твое.

Я присвистнула. То, что операция по моему спасению не провалилась казалось чудом. Чудом профессионализма и таланта, который не способен исчезнуть хоть сколько лет занимайся совершенно другими вещами.

– Прости, Лер, – холодные пальцы осторожно прошлись по моим плечам, – прости, что я не смог тебя защитить. Что ты пострадала из-за меня. Что вместо праздника такой пиздец. Но все еще будет. Выздоровеешь, мы такую свадьбу закатим…

– Ты шутишь? – я крутанулась на стуле, поворачиваясь к нему. – Марк, именно ты спас меня. И сделал это уже не один раз. Ты за что просишь прощения? Что ты не бог? Мало кто смог бы так, как ты. Даже вон Орест и Андрей не смогли, а у них как ни крути побольше опыта. Ты должен простить себя за то, на что просто не мог бы повлиять. Вообще никак.

И помедлив, добавила:

– Кроме того… Это получается, что благодаря мне вы ликвидировали опасного и коварного преступника, поймав его на живца, правильно? При этом я цела и невредима, а наша свадьба не просто попадет в новости, а надолго запомнится? Это же такие приключения, Марк! Как в моих сериалах. Я же всю жизнь мечтала побыть героиней какого-нибудь вестерна.

Став на колени возле кресла, Марк обнял меня. Крепко, но очень осторожно прижал к себе и прошептал, что любит. Я понимала, что он, ввиду своего опыта, скорее всего, в той или иной мере ждал от меня как минимум каких-то жалоб и претензий, а как максимум и вовсе разрыва, а не поддержки. Но я и правда ни капельки не злилась и ни в чем не винила его. Как бы могла? Я гордилась Марком. Его силой, талантом, отвагой и бесстрашием. Была счастлива от того, что жизнь соединила меня с таким удивительным мужчиной, тем более в момент, когда я решила поставить крест на отношениях и оставить мечты о любви и счастливой семье в прошлом. Быть может, глупо и бездарно потерянные годы как раз и были нужны, чтоб я встретила Марка. Ведь, случись иначе, мы, возможно, просто никогда бы не столкнулись. Жизнь же ни что иное, как цепочка определенных событий, неразделимо связанных между собой. И теперь я это понимала.

На следующий день мне сделали пластическую операцию, чтоб откорректировать форму носа из-за перелома. А еще через два дня отпустили домой. Еще примерно две недели старалась не смотреть в зеркало пока с лица сходили все синяки и отеки я, несмотря на все пережитое и полное отсутствие причин для сомнений, все равно каждый день напоминала себе, что Марку я из-за них не разонравлюсь.

Но вот отражение в зеркале снова стало почти прежним. А если накраситься, так вообще как будто и не случилось ничего.

Был теплый летний день. Не жаркий, а именно теплый и приятный. И мы с Марком поехали гулять по городу. Улицы родной столицы, которые я не видела всего-то пару недель, казалось выглядели совершенно иначе. Новыми, безумно красивыми, удивительными. Словно я уезжала на много лет и вот только-только вернулась. Это все было последствием пережитого потрясения. Как будущий психолог я прекрасно это понимала.

На обратном пути заехали в гости к моим родителям. Я сожалела о том, сколько им пришлось пережить и была благодарна за то, что и они не стали ни в чем винить Марка.

Как только мы сели пить чай в зале, Фокси запрыгнула Марку на колени и, громко мурлыкая, свернулась клубочком даже не пытаясь привычно залезть в тарелку.

– Вы что правда думаете снова провести торжество? – спросил папа.

– Конечно. Но только в сентябре, чтоб не было очень жарко, – подтвердил Марк. – Я не позволю, чтоб не осталось воспоминаний о таком событии.

Мы все рассмеялись. А я мысленно выдохнула, ведь раз Марк способен шутить, то он как минимум на пути к тому, чтоб простить себя. Возможно даже не только за случившееся со мной, но и за то, что не смог спасти своих товарищей тогда, восемь лет назад. Все потому, что столкнувшись с тем же врагом и расправившись с ним, он словно пережил те же события, но уже с другим исходом, закрыв наконец гештальт.

Свадьба и правда была в сентябре. Очень красивая и романтичная, как мы и мечтали. Но запомнилась она вовсе не красивым торжество, точнее не только им. Ведь мое утро невесты началось с двух полосок на тесте.

Поздним вечером, когда мы вместе с гостями стояли на лужайке у ресторана и готовились смотреть фейерверк, я рассказала об этом Марку.

– Марк, мы скоро станем родителями..

– В смысле? – расслабленное удовольствие сменилось на его лице удивлением и легкой растерянностью.

– В прямом смысле, Марк. Я беременна.

Засмеявшись, он подхватил меня на руки и закружил как раз в момент, когда в небо вспыхнуло всеми цветами радуги.

Эпилог

Десять лет спустя

Марк

У меня натурально тряслись руки. Вот вроде бы все это уже было, пусть и девять лет назад, и тогда детей было двое, а не один, а все равно, как впервые. Но я изо всех сил сохранял лицо потому, что на меня смотрели мои сыновья. А им нельзя видеть, что папка нервничает.