Текст книги "Предатель. Нелюбимая жена (СИ)"
Автор книги: Надежда Борзакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
– Да твою же мать, Поля! – рыкнул Яшин, – Бумаги, потом встреча с клиентом! Я что тебе отчет о своих передвижениях должен давать?!
Как же бесит! До чертиков бесит эта ее ревность! Сколько, мать твою, можно?
– Я знаю, что ты врешь, – она начала рыдать.
Яшин чертыхнулся. Убрал трубку от уха, глубоко вздохнул. Стиснул переносицу пальцами.
Это он виноват. Он, а не она.
– Полиночка, я не вру тебе, – уже мягким, терпеливым голосом, – Я устал. Заработался. Сейчас приеду и поговорим.
Прервал соединение, не дожидаясь от нее ответа. Отбросил смартфон на пассажирское сиденье. Завел мотор, поехал. Сделал крюк в круглосуточный цветочный магазин. Там выбрал самый дорогой букет. Полине понравится.
Он – не такой. Не “как все”, как она кричала ему во дворе. И он это докажет.
Глава 16
Евгения
– Женя, мне вчера написал мой хороший знакомый. Зовут его Кузей Халиф, он – главврач одной из очень хороших Стамбульских клиник. Он хочет чтоб мы обменялись опытом. У нас поработает его специалист, а у них – наш.
– Отличная идея, папа. Думаю, что это будет интересно и полезно, – отозвалась я.
– Тебе будет?
– В смысле?
– Жень, – папа встал из-за стола и, обойдя его, присел передо мной на столешницу, – я предлагаю поехать тебе.
– Мне? Какой у меня опыт, чтоб им уже можно было обмениваться? – удивилась я.
– Ты отлично справляешься с работой. Лучше, чем некоторые более опытные специалисты. Я это говорю не как твой отец, а как твой наставник и коллега. Может кому-то учиться у тебя еще рано, скорее всего это так. Но самое время это делать тебе. В частности, отправившись в самостоятельное плавание. Думаю, это будет хороший опыт. Что скажешь?
– Когда-то ты настаивал, чтоб я начинала практику у тебя.
– И ты успешно ее начала и продолжишь. С новыми знаниями и новым опытом. По времени это будет на полгода…
Полгода. В другом городе, в другой стране. С другими людьми вокруг. Где не будет ничего, что напоминает о Славе. Не будет его самого.
И Ромы тоже с его “дружбой” не будет.
Убежать. Просто взять и убежать от всего.
– Я тебя не тороплю. Подумай денек-другой.
– Хорошо, пап.
Выйдя из кабинета папы, я направилась в свой. Мысли как рой пчел в голове. Как я справлюсь одна? Справлюсь ли? А языковой барьер? И… Если уехать…Если уехать, то это уже окончательно… Все!
Да, меня каждый день по десять раз качало. От “я придумала себе человека и любила его, все к лучшему, мне с таким не по пути” до “Слава меня не любит. Никогда не любил. Что бы я не делала – так и не полюбил. Использовал. Предал. изменил. А я… Я все равно люблю его. Как жить без него?”. И качели эти истощали, лишали самоконтроля, толкали на глупости. Как, например, вчерашний вечер с Ромой. Вечер, слишком похожий на свидание.
Нужно будет написать ему про гонорар.
– Женя, Павленко уже пришла, – сказала мне администратор.
– Иду…
Работа завертела до самого позднего вечера. Потому что к концу рабочего дня был пациент по скорой помощи с экстренным случаем, а на месте была уже только одна я. Три часа провозилась, но справилась. Однако сил гордиться собой уже не было. Все, что могла, это доехать на такси до дома и завалиться спать.
Утром меня поджидали несколько сообщений на телефоне. Виталик. Рома… От первого это уже было пятое сообщение. Да, не отвечать это глупо и по-детски. Но я не могла, не имела сил поступать умно и по-взрослому после того вечера со Славой…
Встречаться с Виталиком глупая идея. Нечестная. Вдруг он рассчитывает на что-то большее, чем легкий роман, а я… А я поступаю ненамного лучше Славы, фактически используя его чтоб забыться. Да, это не одно и то же, но все-таки.
VitaliyNaumchenko: “Привет еще раз. То, что ты не отвечала три дня это очень красноречиво, но я все-таки предприму еще одну попытку… Как насчет того, чтоб погулять в пятницу?”
EvgeniyaSvechkorenko:”Привет! Извини, пожалуйста, что я тебе не отвечала. Была очень занята. Проблемы. Виталик, ты хороший парень и я благодарна тебе за тот вечер, но я поняла, что в данный момент не готова к свиданиям. Хочу побыть одна. Извини, пожалуйста”.
VitaliyNaumchenko:”Два извинения в одном сообщении))). Что ж, жаль. Но спасибо за честность”.
От этой переписки остался неприятный осадок. Отказывать людям, расстраивать их – это трудно. Стало трудно после того, как я много лет назад сама была отвергнута Славой.
Отложив телефон, я стала собираться на работу. Сегодня у Вадика выходной, потому поеду сама. Когда села за руль, позвонил Рома. Машинально я нажала на дозвон…
– Привет!
– Привет, Рома!
– Слушай, я вчера весь день готовился к разговору, – начал он.
– Рома, я не хочу говорить о том… О случившемся. Я все уже сказала. Но поняла, что мы не выяснили вопрос с гонораром. Скажи сколько и как оплатить твою работу?
– Я не возьму с тебя денег, – безапелляционным тоном отозвалась трубка.
– Это почему?
– Считай, что это в знак старой дружбы.
– Мы не друзья, Рома.
– Когда-то это тебя не останавливало от принятия от меня помощи, – хмыкнул он.
Я бестолково открыла рот, а потом закрыла. Просто не знала, что на это ответить.
Он не проехал то, что было в школе. Точнее то, чего не было…
Такое может быть?
– Про любую оплату забудь, Женя, – сказал Яшин. – Это мое последнее слово. Что до остального… Об этом поговорим при встрече.
– Я не буду встречаться с тобой! – взвизгнула я, ошалев от такой наглости.
– Тогда я приеду в твою клинику, сяду в приемном покое и буду сидеть до тех пор, пока мы не поговорим.
И положил трубку.
Серьезно? Нет, СЕРЬЕЗНО?
Он что с ума сошел?
Это какое-то дежавю, честно слово. Славу не остановило наличие меня, Рому – Полины.
Работы было много, а потому время обдумывать ситуацию отсутствовало от слова совсем. Выйдя вечером из клиники, я увидела Полину.
Одетая в легкое белое платье, с покрасневшими от слез глазами она казалась просто нереально юной и маленькой.
– Евгения, – она шагнула ко мне. – Вы… Вы помните меня?
– Помню, – похолодев от возникшего предположения, сказала я.
– Евгения… Рома, он, – ее почти детское личико скривилось, – он бросил меня!
Она всхлипнула и разрыдалась.
– Сказал, что любит вас. Что со школы любит. А я… Я его так люблю, так люблю! А вы… Вы же его не любите! Вы только развелись, вы… Пожалуйста, не забирайте его у меня. Прошу!
Она упала на колени прямо на асфальт.
– Молю вас…
– Полина, встаньте! – я потянула ее вверх за предплечья, – Встаньте, я вас прошу! Люди…
– Да плевать мне на людей! Плева-а-ать…
– Послушайте! Между мной и Ромой ничего нет. Вообще ничего. Нет, не было и не будет. Мы были одноклассниками. Потом он был моим адвокатом. Но на этом все.
К счастью, девушка дала поднять себя с земли. Стояла, заливаясь слезами и тряслась, как осиновый лист.
– Чесно?
– Чесно. А теперь, пожалуйста, возьмите себя в руки.
– Он ушел! Бросил меня…
Мое сердце сжималось от боли. И от жалости. К ней и к себе. Ведь мы… Мы были с ней такими похожими. Обе любили тех, кто не любил нас.
– Полина…, – начала было я, но осеклась.
На парковку заезжала машина Яшина.
Роман
На душе было мерзко. И в то же время Яшин чувствовал себя так, словно сбросил с плеч бетонную плиту, которую сам же на них и положил продолжая эти отношения после того, как понял – не то.
Полина – не то.
Не она.
Никто не она. Не Женя. А кроме нее никто не нужен. Притворяться в обратном – нечестно. И он перестал это делать. Тем же вечером перестал. Выкинул и букет, и кольцо в урну у своего дома, поднялся на этаж и сказал Полине, что все кончено. Она рыдала. Проклинала его.
Была права, как ни крути. Но это ничего не меняло.
Он покидал шмотки в рюкзак и свалил. Снял номер в гостинице, поспал там пару часов и двинул на работу. Полина наяривала, строчила десятки гневных сообщений. Он перезвонил только один раз. Сказал, что квартира оплачена на два месяца и она может там оставаться. А он съедет. Прощения попросил. В ответ много всего услышал и положил трубку. Отправил номер в блок.
Да, он виноват перед Полиной, но слушая ее истерики, этого не изменить.
Работа не шла. В голове одна только Женя. Что ей сказать? Как? Яшин словно снова в школу вернулся, где он – застенчивый нескладный ботан, а она недосягаемая мечта. Ну уж нет! Теперь все по-другому!
На следующий день позвонил. Она не хочет с ним говорить. Ну, ожидаемо. Но ничего, он сделает так, что Женя выслушает. Сказал – поедет и будет сидеть и ждать, пока не поговорят, значит так и сделает. Как назло, навалились дела. Забить бы, но… Но безработному ему будет нечего предложить Жене, так что…
Вырвался только вечером. Благо, Женя еще была в клинике, он звонил, уточнял. Когда заезжал на парковку увидел Полину. И Женю.
Твое же мать!
Затормозил, выскочил из машины…
– Ничего нет, да! – закричала Полина при виде его. – Ах ты лживая…
Хотела наброситься на Женю, но он успел удержать. Обхватив сопротивляющуюся девушку за плечи, затолкал в машину. Спиной чувствовал прожигающий Женин взгляд. Пристегнул, рванул с места… От злости перед глазами красная пелена.
– Ты лгал! Ты лгал мне! – рыдала Полина. – Ах ты мерзавец! Ненавижу-у-у-у!
Завернул за угол, затормозил…
– Какого черта ты творишь, а? Зачем поперлась к ней?
– В глаза хотела посмотреть! – закричала девушка. – Ей и тебе-е-е!
– Между мной и Женей ничего не было. Я тебе не изменял!
– А я тебе не верю!
– Это твое дело, Полина. Но я не вру, – из последних сил спокойно говорил он. – И я сожалею, что так вышло. Но притворяться не могу. Я не люблю тебя.
Звонкая пощечина обожгла скулу.
– Ненавижу тебя!
– Справедливо!
– А эта стерва за все ответит, вот увидишь! – крикнула Полина и, распахнув дверь, выскочила наружу.
Он следом. Поймал девушку за предплечье, развернул к себе.
– Ты что имеешь ввиду?
– А увидишь! – она выдернула руку и отступила на шаг. – Вы оба пожалеете!
И, круто развернувшись, убежала в ночь.
Яшин застыл. Стоял и смотрел вслед сбежавшей девушке под недовольное бурчание спешащих пройти мимо людей. Было очень сильно не по себе от ее угроз. Он все-таки адвокат. Изучал уголовное право, да и работал под началом уголовного адвоката. Прекрасно знал, как часто совершаются преступления на почве ревности теми, кто, казалось, не был способен на что-то плохое.
Он боялся за то, что Полина наделает глупостей и сломает себе жизнь из-за него.
Он боялся, что с Женей что-то случится.
И не знал, что делать.
Глава 17
Евгения
Я сидела на кухне у Али и вяло ковырялась в приготовленной ею лазанье.
– Жень, ешь ради бога.
– Не могу. Очень вкусно, Аль, но мне кусок в горло не лезет, – пожаловалась я.
– А ты принуждай. Иначе скоро ветром уносить начнет. Ну, Яшин, ну дает…
Она качнула головой.
– В школе ботаном был, а теперь роковой любовник.
– Аль…
– Но, с другой стороны. Он как мужик поступил. Расстался и только потом к тебе. Так, знаешь ли, мало кто поступает.
– И что? Я не хочу быть той, кто разрушает чужие отношения! – выпалила я.
– Аха, – девушка указала на меня вилкой, – значит, дело в этом?
– Издеваешься? Аль… Я никого не хочу. Никого и ничего. Единственное, что мне нужно – это покой. Знаешь, я, – я сделала паузу, словно бы пара секунд помогут убедиться в правильности принятого решения, озвучив которое, откатить назад будет нельзя, – мне папин знакомый работу предлагает. В Стамбуле. На полгода. И я думаю, что надо мне соглашаться.
– Ух ты! Кла-а-ас! Конечно надо, Женька! Отвлечешься. Сменишь обстановку.
– Да? – с сомнением.
– Однозначно.
В целом я была согласна с подругой. Сама успела много об этом подумать и прийти к выводу, что да, надо ехать. Подальше от всех и всего.
Подальше от прошлого.
Аля в приказном порядке оставила меня у себя ночевать. Лежа на ее диване без сна, я смотрела как огни скользят по потолку. Думала. Про Рому, Полину… Себя.
Как так вышло, что мы настолько похожи? У всех троих несчастливая любовь. У двоих так вообще первая…
Забавно, как иногда бывает в жизни. Точнее, печально. Вот бы неразделенной любви вообще не существовало…
Погруженная в печальные мысли, я вскоре уснула. А утром подорвалась в пять как от толчка. Написав Але, которая привыкла вставать позже из-за графика работы записку, уехала к себе переодеваться.
Сейчас, на более-менее свежую голову решение уехать продолжало казаться правильным. Все очень и очень вовремя. А, если соскучусь по дому, так лету три часа из Стамбула и есть выходные дни.
Когда вышла из дому, меня поджидал Рома. Напряженный, взъерошенный, он выглядел так, словно не спал этой ночью.
– Решил приехать и поговорить лично, – сказал он. – Знаю, тебе на работу. Давай отвезу?
Я вздохнула. Смысла морозиться никакого.
– Ладно…
Дала усадить себя в машину. Ехали быстро и молча. И тишина была пропитана таким напряжением, что казалось вот-вот начнет искрить воздух. Рома сжимал оплетку руля так, что костяшки пальцев белели. Дышал сквозь стиснутые зубы. Да и машину вел рывками.
Припарковался, вышел. Я – следом. Два стаканчика с кофе, скамейка в тени…
– Ты расстался с Полиной.
– Да. Потому, что понял, что хочу быть с тобой, – просто сказал он.
Повернул голову, поймал мой взгляд. В его синих глазах было что-то такое щемящее, что ныло сердце.
– Рома, я…
– Не готова. Я понимаю. Ничего страшного… Подожду.
– Я не знаю, когда буду готова. И буду ли… И мне плохо от того, что из-за меня разрушились ваши отношения.
– Не из-за тебя, – он пожал плечами. – С чего ты взяла? Я ее не любил, вот и все.
– Но зачем-то был с ней.
– Чтоб заполнить пустоту, – он отпил кофе, – Чтоб кем-то заменить тебя…
– Ром, у нас же ничего не было. Да и… Мы восемь лет не виделись…
– Странно, что ты не понимаешь меня, Женя, – выдохнул он.
– Я-то как раз понимаю. То что ты, как и я, любишь придуманную меня, юношескую любовь ко мне. Не меня. Понимаешь? Ты ведь даже не знаешь, какая я…
– Тч-ч-ч, – холодный палец лег на мои губы. – Не продолжай. Я свое решение принял. Я сделаю все, чтоб ты стала моей.
– Я уезжаю в Стамбул, Рома. Мне там работу предложили, – выдохнула я.
Он побледнел.
– Надолго?
– Полгода. Пока что… Но, я же тебе сказала…
– Я слышал, что ты сказала, – он поднялся. – А ты услышь меня, Женя. Может я где-то внутри все тот же глупый и наивный ботан, влюбленный в тебя по уши, ну и пусть… Я верю, что нас не зря столкнуло снова. Судьба или что там еще, не важно. Но я этот шанс не упущу. Просто знай это.
Выбросив стаканчик в урну, он пошел прочь. Застонав, я закрыла лицо руками. Поговорили. Супер.
Ну, ничего. Я уеду в Стамбул, а Яшин останется здесь. Не рванет же он за мной за границу, бросив работу в самом деле, верно. А там побежит время… Он успокоится, поймет, что нет у него никакой любви ко мне и может даже к Полине вернется… Я бы хотела, чтоб это было так. Никакая ностальгия по школьной влюбленности не стоит того, чтоб разрушить серьезные отношения, которые практически уже привели к свадьбе. Зная рассудительного и серьезного Яшина, он с бухты барахты таких решений не принимает.
Зная… Ага, конечно.
Я допила кофе и пошла на работу. Сразу как закончила с первым пациентом приехал папа и я зашла к нему сказать, что согласна на работу.
– Вот и отлично. Когда там у тебя окно? В обед? Собирайся и езжай в паспортный стол документы менять, – не скрывая радости сказал он.
Десять дней. Именно столько займет замена документов. Примерно за это время мне предстояло собрать вещи, отвезти большую часть родителям… Закончить дела в клинике, пройти онлайн-собеседование с Кузеем, отдать ключи квартирной хозяйке, а потом…
Уехать.
– Женечка, а ты уверена? Точно? – улучив момент, когда мы остались наедине в родительском доме, спросила мама.
Мы с Вадиком, Лорой и Темой приехали к ним в гости в воскресенье. Понимая, что предстоит долгая разлука, я старалась по-максимуму проводить с ними время. Особенно с племянником. Он так быстро растет….
Деловые вопросы – это ерунда. Держат не они. Держат родные. Люди, работа. Даже улицы родного города. С каждым проходящим днем я все острее это ощущала.
– Да, мам. Так будет правильно.
– Женечка, – сев на мою девичью кровать, она похлопала по свободному месту рядом, – я же не спрашиваю о том, что ты считаешь правильным. Ты уверена, что хочешь уехать?
Нет. Не уверена. Кузей выглядит зрелым, профессиональным и приветливым, Стамбул – один из моих любимых городов, смена обстановки – это то, что нужно, а уж новый опыт и самостоятельная жизнь…
– Да, мам. Конечно. Иначе я бы не соглашалась.
– Просто знай, если вдруг передумаешь, то все и всегда можно откатить обратно. В любой момент, Женя.
Глаза защипало. К горлу подкатил комок. Мама обняла меня, давая поддержку и спасительные секунды чтоб взять себя в руки. Разрыдаюсь – все неправильно поймут.
Мне надо уехать. Обязательно надо.
– Ладно. Я пойду гляну, как там курица…
Оставшись одна, я сделала пару шагов по своей старой комнате. Вспоминала, как переезжала к Славе. Со скандалами, слезами, но такая счастливая… В тот момент мне казалось, что произошло чудо. Слава – мой. Если замуж предложил – значит влюбился, верно? Как же иначе, да? Ну а если даже и нет, это ничего. Влюбится. Я сделаю все, чтоб это случилось. Я нужна ему. Он сам так говорил. Это самое главное.
Какая же я дура.
На полках стояли книги по медицине вперемешку с любовными романами, которыми я зачитывалась в юности. В каждом из них безответная любовь всегда заканчивалась взаимной. Жаль, я не знала, что такое бывает только в книгах.
Еще там были фотоальбомы. Когда-то все фотографии печатали и я скучала по тем временам. У нас со славой фотографий было мало. Он не любил. И все они сейчас были на дисковом хранилище и в паре альбомов в коробке из-под туфель, которая стояла сейчас в углу комнаты и которую я все как-то не решалась выбросить. Не могла…
Вздохнув, я подошла и взяла ее в руки. Раскрыла. Достала альбомы и сунула их в пустой пакет, оставшийся от вещей. Чтоб пересортировать диск понадобится больше времени, но ничего, найду… Например, во время перелета в Стамбул.
Я не могла понять своих чувств сейчас. Грустно? Больно? Легко? Не знаю…
Взгляд уперся в выпускной альбом. Отложив пакет на пол, я вытащила его с полки. Сев на кровать, открыла. Вот Алинка. У нее тогда были розовые пряди и жирная черная подводка. А вот я. Пухлые щечки, грустная улыбка, потухший взгляд. Фотографировались мы уже после свадьбы Славы….
Столько лет, господи…. Столько лет потеряно. И ради чего?
Яшин. Если нас с Алиной легко узнать, то его можно с трудом. Худенький, застенчивый невзрачный парень превратился в статного уверенного в себе успешного красавца.
Все еще по уши влюбленного в меня и, судя по всему, настроенного решительно.
Черт, что ж мне с тобой делать-то?
Вадик сунул голову в дверь.
– Мама ужинать зовет, – настороженный карий взгляд прошелся по мне, проверяя выражение лица.
Пожалуй, Вадик был единственным, кто был против моего отъезда особо этого не скрывал. Я же для него все еще маленькая…
– О, твой выпускной альбом, – он плюхнулся рядом. – Уи-и-и, какая ты малыха была. Смешная, капец. Ну, впрочем, мало что поменялось. А это ж Яшин, да?
– Ага.
– Время капец как летит. Оу, а это что? – он кивнул на пакет с альбомами.
– Нашла что выкинуть, – я взяла его в руки. – Ладно идем, а то мама будет нервничать что все остынет.
В кухне был накрыт стол и все уже за ним сидели. Тема мирно спал в переноске, стоящей на стуле рядом с Лорой.
– Садитесь давайте! А то все остывает, – сказала мама.
– Сейчас, – я двинулась к рабочей зоне.
Открыла шкафчик, где стояло мусорное ведро и сунула туда пакет. И почувствовала облегчение.
Еще одна ниточка, связывающая со Славой порвалась.
Глава 18
– Я думала, что ты не придешь, – сказала я Виталику, провожая его к ресепшену после приема.
– Вот как? Почему? – очень деланно удивился он.
– Ну… Не знаю, – решив не развивать тему, – сказала я. – В любом случае, я рада, что получилось спасти твой зуб и… Короче, не пропускай визиты раз в полгода.
– Мы же не в детском саду, Женя, – уже проще сказал он. – Нет да и нет. Ты хороший врач.
– Я уезжаю работать в Стамбул, – зачем-то выпалила я.
– Вот как? Жаль… То есть, надолго?
– На полгода. Пока что. Обмен опытом.
– Ну, надеюсь, что через полгода попаду все же к тебе, – улыбнулся он.
Попрощавшись с парнем, я вернулась в свой кабинет. Там Лена уже подготовила стерильный комплект инструментов. Она в принципе с момента того нашего разговора больше не лажала и это было лестно. Не такой уж я и немощный босс, выходит.
– Женя, я тут кое-что слышала, – сказала девушка. – Ты вроде как уезжаешь работать в Турцию…
– Да. Обмен опытом, – отчеканила я.
– Вау… Ну, классно. Поздравляю, – кажется в ее тоне были нотки зависти.
– Спасибо.
Она продолжала смотреть на меня, ожидая каких-то подробностей, но я промолчала. Что рассказывать? Мы не подруги. А официально о моем отъезде будет объявлено в пятницу. А уже ночь с субботы на воскресенье я буду сидеть в самолете…
Пришло сообщение о готовности документов. На несколько дней раньше, чем было по графику. Ощущение, что сама жизнь подталкивала меня к тому, чтоб поскорее уехать.
Выходя вечером из клиники, я увидела Яшина. За эти дни от него не было ни слуху, ни духу и я грешным делом понадеялась… Напрасно!
– Привет. А я тут проезжал мимо… Дай, думаю, рискну пригласить тебя погулять. Погода классная.
В последнем он был прав. После вчерашнего дождя жара отступила и воздух был очень приятным. В меру теплым, свежим.
– Ладно-ладно. Я специально приехал. На работе был аврал, раньше не мог.
Яшин говорил небрежным, шутливым тоном, но было видно, что он пытается спрятать неловкость и то, как сильно нервничает.
– Рома…
– Просто погулять. Набережная. Кофе. Ну или учитывая время лимонад. Как друзья!
Как друзья.
Не хотелось отказывать ему. Не знаю почему. Точнее нет, не так. Знаю. Потому, что дома и в одиночестве ничто не будет мешать мне думать. Сомневаться. Грустить. А так…
Как друзья. Что здесь такого?
– Если только как друзья.
– Мне этого хватит, – он сделал паузу, – Пока что.
Рома привез меня на набережную. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо и речку розовым. Играла музыка, гуляли парочки, пахло летом и шашлыками.
– Тебе какой? Клубничный? – с улыбкой спросил парень, когда мы подходили к уличному кафе с напитками.
Я кивнула головой.
Помнит.
Так много лет прошло, а Рома помнит обо мне столько всего. И это при том, что мы же… Не дружили. Проводили время вместе только в школе и на каких-то экскурсиях. То есть как проводили… Просто находились рядом. А он все это замечал. Запоминал.
От этого как-то не по себе. И в то же время тепло и приятно, да.
Попивая лимонад, мы медленно шли вдоль набережной. Любовались закатом. Говорили о каких-то мелочах, шутили изо всех сил избегая возможности зацепить какую-то трудную тему, но это не вызывало неловкости. Даже наоборот. Мне с Ромой было легко и спокойно. Так, как давно уже не было.
– Есть охота, идем перекусим? – Рома кивнул на ресторан.
– А разве кухня еще работает? – с сомнением отозвалась я.
Время десять вечера.
– Ну, что-то же они должны готовить, – пожал плечами парень.
Ресторан был из дорогих, как и все, у владельцев которых хватало денег на то, чтоб открыть заведение прямо на берегу. Занято было всего несколько столиков.
И за одним из них сидели Слава и Инесса.
Я застыла, как истукан. Странная магия вечера мигом рассеялась, открыв неприглядную правду о том, что от реальности никуда не спрячешься. От того, что я все еще его любила, а он меня нет. От предательства, от унижения, от боли – не спрячешься. Сколько ни пытайся.
Рома проследил за моим взглядом. Как ни в чем ни бывало, дал метрдотелю отвести нас к столику. Мне ничего не оставалось, кроме как идти с ним. Нечеловеческими усилиями заставлять резко ставшие непослушными ноги передвигаться, а глаза – которые как магнитом тянуло к их столику – смотреть в сторону.
– Кухня еще работает? – сквозь стук пульса в ушах пробился спокойный голос Ромы.
– Да.
– Отлично. Тогда мы определимся и сделаем заказ.
Меню. Я не видела ни блюд, ни цен… Ничего. Смотрела на мелованные листы и видела Славу.
Он в черной рубашке, которую мы вместе покупали и которую я стирала специальным средством вручную чтоб не потускнел цвет. Новая, более короткая стрижка. И щетина тоже – короче…
– Выбрала? – у Ромы тон невозмутимый, а вот взгляд напряженный.
Я сделала глубокий вздох. Внутри поднялась волна злости. Почему я до сих пор позволяю треклятому сердцу брать верх над мозгом? Как долго еще буду пресловутой тряпкой и ног Славы?
– Мне стейк из лосося и овощи на гриле.
– Пить?
– Вино. На твой выбор.
Рома кивнул и подозвал официанта. И то ли мне показалось, то ли немножечко расслабился.
Нам принесли вино. Тонкий сладковатый вкус, нежный аромат. Я думала, что не почувствую всего этого, но было иначе.
Я чувствовала. Аромат вина, вкус еды, которую вскоре принесли, нежный голос певицы, исполняющий романтическую песню. Слышала, что говорил Рома.
– … та еще задачка, я тебе скажу. В документах полнейший бардак. Ясное дело, что налоговики нашли к чему придраться.
– А я думала ты только по разводам.
– И по бизнесу тоже. Две сферы лучше одной, верно? – Рома улыбнулся. – Кстати, они ушли.
– Кто?
Многозначительный взгляд. Повернув голову я увидела, что столик, где сидели Слава и Инесса пуст.
– Оу…
– Если бы мы ушли, было бы палевно, – сказал Рома.
– Да… Ничего. Мне не важно, что мы столкнулись, – очень похоже, как мне показалось, солгала я
– Вот и отлично.
Отлично. Ничего отличного. Потому, что запал, позволивший мне сдерживать эмоции от этой встречи вдруг прошел. Рот наполнился горечью, сердце болезненно сжалось.
Они гуляют. У них все хорошо. Он даже не подошел. Может быть и не заметил меня. А я… А я все никак…
Не хотелось ни вина, ни еды. И быть здесь тоже – не хотелось. Домой бы. А еще лучше сразу в Стамбул. Там не будет Славы…
– Я хотел спросить… Ты действительно уезжаешь или это было просто так сказано…
Чувствует он что ли.
– Уезжаю. В эту субботу. У папы знакомые, они смогли отложить мне билеты пока будет готов паспорт, а он, – я запнулась, наткнувшись на его взгляд. В синих глаз плескались растерянность и боль. – уже готов.
– Есть ли что-то, что может заставить тебя остаться?
– Ты же обещал… Как друзья!
– Обещал.
Ножка бокала в его руке переломилась пополам. Бокал упал, расплескивая алую жидкость на белую рубашку. Выругавшись, Рома вскочил на ноги, тряхнул рукой и я увидела на ней кровь.
К нам поспешила официантка с салфетками. Засуетилась…
– Да нормально все, оставьте, – рыкнул Рома. – И принесите счет.
Ушел в уборную чтоб застирать пятно. К столику подошла уборщица и проворно убрала осколки с пола.
Я закрыла лицо руками. Обозвала себя мысленно дурой.
Как друзья. Ага.
Бездушная и бессовестная ты сволочь, Женя. Не лучше Славы. Используешь Яшина чтоб залечить свои раны малодушно прикрываясь верой в предложенную им “дружбу”, отлично зная, что это невозможно.
Из глаз покатились слезы. Злые, отчаянные слезы.
– Жень, ты чего? – Яшин склонился ко мне.
– Ром, прости меня пожалуйста! – взмолилась я. – Я ужасно с тобой поступаю. Прости…
– Ну что ты…Не говори глупостей!
– Это не глупости, Рома! Это правда. Я… Я не лучше Славы, – прохныкала я.
Рома сел рядом со мной и обнял. Словно укутал теплом своих тяжелых рук. Спрятал в крепких объятиях от боли, дал силы взять себя в руки. Шептал что-то укачивая меня, как делал это папа в детстве. Успокаивая.
Когда отстранился, я увидела на его ладони кровь.
– У тебя кровь идет.
Выругавшись, Рома тряхнул рукой.
Я полезла в сумочку и достала спиртовые салфетки и пластырь.
– Дай взгляну, – взяла его руку и осторожно убрала промокшую салфетку.
Потом стерла кровь вокруг пореза, стараясь не касаться ею раны.
– Он неглубокий, просто место такое неприятное, – сказала я, наклеивая пластырь.
– И вот, ты снова меня лечишь, ага? – усмехнулся парень.
Я вопросительно уставилась на него.
– Десятый класс. – Рома поймал мой взгляд, – Что, не помнишь?
Я вспомнила.
Глава 19
Десять лет назад
– Ну, как ты себя чувствуешь, Аль?
– Да уже нормально почти, – отозвалась трубка. Могли бы вечером погулять, если б предки не отправили на неделю под домашний арест.
Мне показалось, что я наяву увидела, как подруга закатила глаза.
– Всего на неделю? Меня бы папа на месяц оставил под замком и без телефона, если б хотя бы почувствовал от меня запах спиртного. Что уж говорить о большем.
Вчера мы с Алинкой и еще парой одноклассниц пошли играть в боулинг. Там к нам притусили старшие парни. Слово за слово… Ну и как-то так вышло, что Алинка с одним из них взялась пить пиво на спор. Я ее пыталась отговорить, но это же Алина. Короче говоря, упрямство и разница в весе с оппонентом сыграли с ней злую шутку. Настолько злую, что она сегодня осталась дома и не пошла в школу.
– Отстой. Ой, скорей бы уже окончить эту школу и свалить от предков подальше. Желательно на другую планету, – проговорила подруга. – Что там в школе нового?
– Ну, сегодня была самостоятельная по физике. Я поговорила с Ириной Александровной и упросила ее разрешить тебе написать ее завтра после уроков…
– Да что мне твоя физика, Жень? Сазонова сегодня с Климом сидела или нет?
Клим Черненко был безответной влюбленностью Али и еще десятка девчонок с нашей параллели. Все за ним бегали, как сумасшедшие. А он по-царски одаривал вниманием то одну, то другую. Всеобщей истерии я не разделяла. Даже если бы не Слава…
Во что в этом Черненко влюбляться? Тупой качок, который двух слов связать без мата не может.
– Ее сегодня тоже не было в школе…
– А Клим что? Спрашивал про меня?
– Нет… Он пришел только ко второму уроку и дрых на последней парте. А с третьего его историк выгнал…
Потянуло сигаретным дымом и я поморщилась. У нас сразу за школой несколько старых металлических гаражей постройки еще совковых времен. Туда ребята курить ходят и отношения выяснять потому, что рядом и из окон школы не видно происходящее.
– Женя, ты тут?
Я увидела как оттуда навстречу движется Клим и пара его дружков-отморозков Алекс и Ник. При виде меня на его лице расцвела довольная ухмылочка.
– О, Женя. Давай домой провожу!
– Это Клим? – крикнула аля в трубку. – Я не поняла…
– Спасибо, не надо, Клим, – ответила я, ускоряя шаг.
Отбила звонок, чтоб не отвлекал. Стало не по себе. Последний урок давно закончился и все разошлись по домам. А я задержалась чтоб подежурить… Яшин вызвался помочь. Точнее, как всегда, почти все сделать за меня. И вот он остался мыть пол, а я ушла… Лучше бы не уходила. Пошли бы домой вместе. Да, с ним скучно, но в то же время как-то…. Спокойно.
– Ой, а что это ты от меня нос воротишь, м, принцесса? Я что рожей не вышел для тебя?
– Клим, я не заинтересована в твоей компании. Дай пройти, пожалуйста.
