Текст книги "Я (не)твоя собственность (СИ)"
Автор книги: Надежда Борзакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Резко вышел, сорвал халатик, а потом рывком перевернул меня и, притянув за бедра, поставил на колени на кровати. Вошел двумя пальцами, задвигал ими там так резко, что с губ сорвались стоны. Размазал влагу по складочкам, нашел клитор и стал водить по нему зигзагами. Второй рукой провел по боку и накрыл грудь. Смял, покрутил сжавшийся сосок. Внизу живота уже ныло от возбуждения. Я выгибалась, раскрываясь еще сильнее. Изнемогала от желания поскорее ощутить его внутри.
Когда он вошел, я была уже на грани. Намотав мои волосы на кулак потянул, засаживая глубже. Впился в рот, протолкнул язык почти в самое горло, пожирая мой стон. Потом, выпрямившись, стал двигаться. Одной рукой сжимал мою ягодицу, другой продолжал тянуть за волосы.
В комнате слышалось лишь наше неровное дыхание, смешанное с моими полустонами-полувсхлипами и его хриплым рычанием и влажные хлопки покрытых испариной тел. Я раскачивалась в его ритме. Вверх и снова до упора на него. Так, чтоб максимально чувствовать его, а он ощущал меня.
Огненные змейки закручивались во мне, готовые в любой момент распрямиться и захватить все мое существо. Мужские пальцы впивались в мои ягодицы, до боли тянули за волосы и это лишь обостряло ощущения от неистовых толчков внутри.
В какой-то момент сгусток энергии внутри стал невыносимым, заставив вздрогнуть и закричать от оргазма.
– Да-а-а, моя девочка, – прохрипел Макс и вогнал в меня член так сильно, что я всхлипнула. Запульсировал во мне, наполняя своей спермой и удовольствием.
Вышел, лег на спину и уложил меня на себя. Мы оба задыхались, сердца колотились, как ненормальные. Щекой я чувствовала его жар и влажную от пота кожу. Полной грудью вдыхала тяжелый мужской запах, от которого кружилась голова. Наслаждалась тем, как горячие пальцы рассеянно блуждают по телу, обводя каждый изгиб.
Едва наши дыхания выровнялись, мужские пальцы скользнули мне между губок. Погладили чувствительные местечки. Бедром я почувствовала как снова твердеет член. Обхватила его рукой и сжала, а Макс с шипением протолкнул в меня пальцы.
– Обойдутся без меня, – хрипло прошептал, подминая меня под себя.
Глава 31
Одетая в черное толпа людей походила на стаю черных воронов, заполонивших усеянное надгробными камнями кладбище. Пришедших попрощаться, если вообще можно так обозначить цель присутствия подавляющего большинства людей здесь, было немного. Человек двадцать отсилы. Но с каждым по двое-трое охранников. Потому и получилась толпа.
Почти каждый из пришедших был мне знаком. И все они усиленно делали вид, что не удивлены видеть меня не со Славецким, а с Максом, которого до недавних пор даже не знали вовсе, ведь он все время оставался в тени, управляя делами по большей части через доверенных лиц. И Макс был прав, если на меня и смотрели, то мельком, торопливо отводя взгляд, словно боялись, что замечу и сочту оскорблением.
Возможно нельзя так считать, но хорошо, что родители Кира не дожили до этого дня. Именно из его родственников не было абсолютно никого. Но в какой-то момент мой взгляд выхватил стоящую вдалеке одинокую тонкую фигурку в черном. Принадлежала она молодой блондинке лет двадцати пяти с опухшими от слез глазами. Приблизилась девушка лишь тогда, когда закрытый гроб опустили в яму. Сотрясаясь от рыданий, она подцепила тонкими пальцами горсть земли и бросила в могилу. Так хотелось подойти и хоть как-то поддержать, но имела ли я на это право. Я, держащая за руку убийцу ее любимого? Очевидно, нет. Потому я лишь смотрела из-под солнцезащитных очков, как она, тоже надев очки, уходит, обхватив острые плечи бледными руками.
Макс походил на каменное изваяние, умеющее говорить таким же каменным тоном, лишенным даже намека на эмоции. Мелькнула мысль, что таким он, скорее всего, был большую часть времени со всеми ними. Холодным. Жестким. Немногословным. Давящим одним своим присутствием, что уж говорить о льдистом взгляде синих глаз и коротких, изредка бросаемых фразах. Было видно, что его боятся и ненавидят, что перед ним пресмыкаются. Все, кроме невысокого – едва ли выше меня – худощавого мужчины в черном костюме-тройке с иголочки, видневшимся под распахнутым пальто, и начищенных до блеска, несмотря на грязь, ботинках. У него была аккуратная укладка, чисто выбритый подбородок и черты лица какого-нибудь ученого или, может, дирижера оркестра. Но цепкий, пробирающий до костей взгляд, татуировка скорпиона на правой кисти и печатки на пальцах подсказывали, что его «профессия» далека от вышеописанных.
– Я не успел представиться, – бархатным голосом, от которого мороз по коже, проговорил он, присоединившись к нам на выходе из кладбища. – Семен Ларинцев.
– Свет-лана, – подавившись воздухом, ответила я.
Макс сжал мою руку. Не бойся, мол, это свои.
– Очень-очень приятно, – он протянул изящную руку и я вложила в нее свою.
Но вместо рукопожатия, мужчина поцеловал костяшки моих пальцев. Легко и деликатно, идеальным светским жестом.
– Жаль, случилось познакомиться при столь прискорбных обстоятельствах, – проговорил, отпуская мою руку. – Примите еще раз мои соболезнования. Это ужасно потерять одного из тех немногих, с кем плечом к плечу проделал свой путь с самого начала. Но такова жизнь. Уверен, тебя эта потеря сделает только сильнее.
– Несомненно. Спасибо, Семен, – сказал Макс все таким же каменным тоном.
Они обменялись рукопожатием и распрощались. А я пыталась понять, мог ли этот Семен или кто он там на самом деле, знать правду.
Поминки в клубе Макса очень быстро превратились в светское мероприятие, на котором каждый норовил завязать новые либо укрепить имеющиеся связи, либо сделать и то, и другое. Впрочем, нечто подобное происходило и в среде «обычных» людей, с той лишь разницей, что после речей во славу усопшего, они начинали обсуждать будничные вопросы.
– А наши все гадали, куда это ты пропала, – улучив момент, ко мне подошла Вика. – Ни сообщения, ни звоночка… Подруга!
– Ты, наверное, с ног сбилась, пытаясь меня найти, – не удержалась я от сарказма.
На лице девушки под слоем тонального крема проступили алые пятна. Она захлопала одновременно неестественно пухлыми губами и наращеными ресницами, сделавшись комичной. Жаль, мне было не до смеха.
– Извини, пожалуйста, что заставила переживать, дорогая. Но, как видишь со мной все в порядке… Было, – я глубоко вздохнула.
– Прими мои соболезнования, дорогая. Так жалко, такой молодой и богатый. Неужели не было никаких признаков, что он собирается…. Ну…
– Нет, – я отрицательно мотнула головой, – Ни я, ни Макс представить не могли. А ведь он Кира с детства знал. На уши все связи поднял, чтоб расследовать, но… К сожалению, так бывает. Человек внешне жизни радуется, а на деле…
– Ладно, давай не будем об этом, – Вика замахала наманикюренными руками, – Ты и Макс… Тот самый Макс, по которому ты убивалась на втором курсе, правильно? Я чуть не упала, когда узнала.
– Да. Мы с ним случайно столкнулись пару месяцев назад. Я-то думала, все перегорело давно, а оказалось – нет. А еще оказалось, что он тогда не к другой свалил, а в тюрьму сел и не хотел, чтоб я знала, представляешь?
Голубые глаза девушки округлились.
– Вот это да! Какой-то прямо сериал.
Я закивала. Эта часть биографии Макса не замалчивалась, более того, он, случалось, подчеркивал свое «раскаяние в содеянном» и регулярно перечислял гигантские суммы в фонд помощи наркозависимым. Ведь сидел именно за это – за торговлю наркотиками, как и его отец. Килограмовый пакет тогда просто подкинули в его машину… Я сжала зубы. Не время об этом думать.
– Слушай, у Вячека моего сейчас в бизнесе проблемы из-за кризиса, а у твоего акции крупного банка. Возможно он мог бы помочь с займом? По-дружески…
– Конечно, дорогая. Я обязательно у него спрошу, – стараясь не рассмеяться, пообещала я.
Дальше было еще несколько подобных разговоров, в которых всечаще всего сводилось к «дружеской» поддержке, которую просили через меня у Макса и у него самого. Этот вполне привычный бал лицемерия бы забавлял, если бы я не видела, что Макс опрокидывает в себя рюмку за рюмкой, абсолютно не слыша моих просьб притормозить. Конечно, окружающие расценят такое как симптом скорби. Не лучшая ситуация, ведь свою уязвимость лучше никому из чужих не показывать, но не критичная. Ровно до момента, как алкоголь сделает свое черное дело, заставив сказать или сделать лишнее. Потому самое время уходить.
– Егор, пусть машину подгонят ко входу, сейчас поедем.
Он изогнул брови.
– Просто сделай то, что я прошу, пожалуйста, – ледяным тоном добавила я, и вернулась в залу.
Как раз вовремя потому, что Макс уже стоял вплотную к какому-то мужику, с угрозой нависая над ним, а Роман топтался рядом, готовый в любую минуту вступиться. Мужик был крупный, лишь немного его ниже и спортивного телосложения. Русые волосы, стильно оформленная борода, татуировка на груди, видневшаяся в расстегнутом вороте черной рубашки. По возрасту, лет тридцать пять-тридцать семь. И я точно помнила, на похоронах его не было.
– Милый, – я оплела руками предплечье Макса. Мышцы был напряжены так сильно, что на ощупь то казалось железным, – мне нехорошо, давай поедем?
Макс отступил на шаг от незнакомца, отвел руку назад, словно пряча меня за своей спиной.
– Сейчас поедем, – слегка рассеянно ответил Макс неотрывно глядя на оппонента. Глядя так, что я бы на его месте захотела залезть под стол, а еще лучше броситься наутек. Но незнакомец лишь перевел взгляд на меня. Зеленые с коричневыми вкраплениями цепкие глазки нагло прошлись по моему телу. И, хоть я была в полностью закрытом черном платье полуприлягающего силуэта, возникло мерзкое ощущение, что стою перед ним голая.
– А это она и есть. Твоя новая супруга, да, Бое… Максим? – ухмыльнулся незнакомец. – Юрий Бушуев, – протянул мне руку.
Сделав шаг в сторону – пусть не думает, что я от него прячусь за спиной Макса, я пожала его руку.
– Светлана Боева, – машинально я сделаал акцент на фамилии.
– Вот это новости! И когда только успели? – руки моей он не отпустил. Нарочно держал своей, сжимая крепко, почти до боли.
Макс с рыком отпихнул его, заставив это сделать и Бушуев отлетел на пару шагов и едва удержался на ногах. Макс рванулся к нему, но я буквально повисла на нем, мешая бросится в драку, а Роман вклинился между ними.
– Макс, идем! Просто уйдем, я тебя прошу.
– Нет-нет, что вы, – донесся до меня тихий голос Бушуева, – уйду я. А вы это… Привыкайте.
И, к счастью, быстро вышел. Макс стиснул меня руками.
– Все в норме.
– Угу, – я обняла его за пояс.
Какое там в норме. Кто такой этот Бушуев раз решился вот так себя вести с таким, как Макс?
Из-за его плеча видела обращенные на нас взгляды. Чудесно, просто здорово. Будет теперь о чем поговорить и в чем покопаться.
Ни с кем не прощаясь, Макс просто увел меня.
Глава 32
Вопросы так и рвались с языка, но я держала его за зубами. Сейчас не то время, не то место и не то состояние Макса. Он пьян и на взводе. А все, включая его людей и так слишком много видели. Папа говорил, никогда нельзя показывать свою слабость. Любой срыв и выход эмоций из под контроля как раз и попадал в эту категорию.
Так странно, теперь я намного чаще вспоминала его слова, принимала их, даже несмотря на предательство. Жизнь все-таки фантастическая штука.
Начался дождь. Холодные капли барабанили по черной крыше нашего автомобиля, слезами стекали по стеклам. В глубоких выбоинах на дороге собирались грязные лужи. Я чувствовала уличную промозглую сырость всем телом несмотря на то, что сидела в сухом и теплом салоне автомобиля в обнимку с Максом.
Он развалился на заднем сиденье, прижав меня к своему боку. Но расслабленная поза была обманчивой, ведь рука на моей талии была похожа на стальные тиски, а мышцы пресса под моей ладонью словно окаменели.
Стараясь хоть как-то его отогреть, расслабить, я льнула всем телом. Хотелось сказать что-то, но не при охране же. Хоть между нами разделитель, если начнет орать, услышат. А на переднем сиденье сейчас Дима и Глеб, Роман с Егором, неизвестно почему во второй машине… Я пялилась в окно, стараясь унять нервную дрожь и мысленно умоляя, чтоб мы поскорее приехали. И то ли кто-то там наверху услышал мои молитвы, то ли другие автовладельцы не поехали в ливень, то ли наши охранники умудрились обогнуть пробки, то ли все вместе, но домой мы добрались за полчаса.
– Я в душ, – сказал Макс и, сбросив прямо у порога пальто, направился в ванную.
Что ж, ладно. Я прошла в кухню, включила там свет и налила себе воды. Был уже восемь вечера, Ольга находилась в крыле для персонала, как и охранники, так что меня обволокла гулкая тишина. И от этого стало еще более не по себе. Точнее страшно. Как маленькому ребенку, проснувшемуся в пустой и темной комнате посреди ночи. Ужасно захотелось к Максу. Внутренний голос тихонько шептал, что возможно лучше сейчас дать ему побыть одному, но я не слушала.
Вышла из кухни и направилась в ванную. Там во всю шумела вода. Макс стоял в душевой кабинке спиной ко мне. Уперевшись руками в стену, он опустил голову, подставляя затылок под упругие струи воды. Они стекали по широченным плечам на прокачанную спину и крепкие округлые ягодицы. Мне было видно каждую, даже самую мелкую мышцу, словно передо мной не живой человек, а творение талантливого скульптора.
Извернувшись, я расстегнула молнию на платье и сняла его через ноги. Следом отправились колготки и нижнее белье. Сглотнув, открыла дверь кабинки и шагнула внутрь. Едва не вскрикнула, ведь вода была просто ледяной. Именно поэтому стекло и не запотело.
Макс обернулся. На бледном лице сверкали синие глаза. Бешеный взгляд разом охватил меня всю – обнаженную, хрупкую со светлой нежной кожей, покрытой мурашками от холода и сжавшимися в горошинки розовыми сосками. На дне мужских глаз вспыхнул безумный, всепоглощающий голод. Протянув руки, Макс дернул меня к себе прямо под холодную воду, температуры которой словно не чувствовал. Поток на секунду ослепил, забрал дыхание. Ахнув, я повернула краник на середину за миг до того, как ледяные твердые губы завладели моими. Жадно, алчно, с неистовым напором окончательно отнимая дыхание. Нереально горячий на контасте с холодными губами и телом язык протолкнулся в рот и стал хозяйничать там так, словно хотел попробовать на скус каждый миллиметр. Толкался с моим, извивался вокруг.
Руки Макса блуждали по телу, пальцы впивались в кожу. Вдавливали в твердое и рельефное мужское тело. Полностью раскрывшись, я путалась пальцами во влажных волосах, водила ими по мощной шее и упругим буграм мышц на руках и спине.
В живот мне упирался обжигающе горячий член. Твердый настолько, что это было почти больно.
Макс втер меня своим телом в одну из стенок кабинки. Подхваив под коленку, закинул мою ногу себе на талию, потерся членом о промежность, заставляя низ моего живота наполниться жаром.
Втянул в рот нижнюю губу, прикусил, а потом провел по следам языком. Спустился к шее, стал целовать и лизать нежную кожу, иногда в эмоциях, прихватывая зубами и заставляя вскрикивать от остроты ощущений. Тем временем горячая головка упиралась в набухший клитор, давила на него, разгоняя жаркие волны по телу. Обхватив ствол ладонью, я сжала его и Макс, хрипло зарычав, сделал толчок бедрами, но я дала проникнуть внутрь лишь головке и то на пару секунд. Макс уперся лбом в мой, опустил потяжелевшие веки наблюдая, как мои пальчики обрисовывают каждую вздувшуюся венку, как маленькая ручка путешествует вперед-назад.
Шумелы вода, сквозь этот звук прорывалось наше тяжелое дыхание. Казалось, воздух в кабинке стал густым и обжигающе горячим.
В какой-то момент, Макс сжал мои бедра и поднял, так, что я оплела обеими ногами его талию. А потом вошел в меня, вдавив всем телом в стенку душевой кабинки. Выпирающие острые позвонки больно уперлись в твердый кафель. Склонив голову, Макс поймал губами мой сосок, сразу прикусил заставив ахнуть и выгнуться, цепляясь за его плечи. Толкнулся бедрами, обвел языком ареолу, заставляя дрожать от удовольствия, потом проложил дорожку из жарких поцелуев ко второй груди…
Запрокинув голову, я отдавалась ощущениям, растворялась в них. Меня раскачивало на волнах блаженства, подталкивая к разрядке. И когда она случилась, я закричала, задрожала от неимоверно острых ощущений, которые словно каждый раз новые. Еще сильнее и еще ярче, хоть это каждый раз казалось невозможным.
Глава 33
– Ты должна знать, я никого так не убивал, – вдруг сказал Макс, когда я уже почти уснула на его плече в нашей постели, куда мы отправились сразу после душа.
– Не при самозащите, не из-за отсутствия другого выхода… Я хочу, чтоб ты это знала, – он перехватил мою руку, которой я стала гладить его по груди, поднес у губам и поцеловал. Те были холодные и сухие.
– В той жизни, которая у меня, за предательство наказывают смертью, Света. И цена у него очень высока. Я не говорил, кто заказал тебя, верно? Это был Кир. Решил, что, поскольку ты рядом со мной, рано или поздно правда о том, что он слизался со Славецким одиннадцать лет назад может всплыть. Собственно, так оно и вышло. Я бы мог сдать его ментам… Он был готов на чистосердечное. Но тогда, в моих кругах ,кругах воротил, я бы… Потерял авторитет. Ты понимаешь?
Внутри стало очень-очень зябко. До колючих мурашек на коже, до дрожи во всем теле, хоть я лежала под одеялом и в объятиях Макса. А еще до меня, наконец, дошло, почему вдруг, понимая, что не имею права высказать сочувствие, я не испытывала чувства вины перед той девчонкой на кладбище. Не из-за себя, нет. Но потому, что поступи Макс иначе, я бы очень скоро могла оказаться на ее месте.
Либо ты, либо тебя.
– Это не меняет моего поступка, этого и других. Не оправдывает, но…
Я поднялась на локте, заглянула в глаза мужчины, поблескивающие в нарушаемой тусклым светом ночника темноте.
– Я понимаю, Макс, – проговорила, прикоснувшись ладонью к колючей щеке. – И, да, другого выхода у тебя не было.
И быть может мне показалось, но напряжение, не покидавшее Макса все дни, минувшие с нашего отъезда из больницы, наконец оставило его.
– А теперь, давай спать, – я поцеловала его в щеку и, не дав поймать губами мои губы, снова устроилась на плече и почти сразу уснула.
Утром проснулась раньше Макса и сразу направилась в кухню, поскольку есть хотелось нещадно. Оно и понятно, ведь за вчерашний день я практически ничего не съела от нервов. У плиты уже во всю хлопотала Ольга.
– Завтрак, Светлана? – приветливо спросила она после доброго утра.
– Ага, спасибо, – закивала я.
Подошла к окну и стала смотреть на зарождающийся день. На смену вчерашнему ливню пришла ясная погода. Багровое солнце чинно выплывало на чистое небо, окрашивая его в розовый. Красиво…
Когда на столе материализовалась тарелка с гречневой кашей и индюшиным мясом, которые я любила для разнообразия есть на завтрак, в кухне появился Макс. Одетый в серые треники и белую футболку, с растрепанными волосами и следом от подушки на щеке, он выглядел таким по-домашнему уютным, что в жизни не скажешь, что перед тобой один из самых опасных и влиятельных людей столицы.
Поздоровавшись с Ольгой и согласившись на аналогичный моему завтрак, Макс подошел и крепко меня обнял со спины.
– Кто это сбежал из кровати? – прошептал мне в волосы.
– Накажешь сейчас или чуть позже? – тоже шепотом отозвалась я.
Мужские ладони прошлись по телу, нарочно задержались на груди, от чего та налилась тяжестью, а соски затвердели под тканью халата.
– Не дразни, – сказал Макс и потянул меня к столу.
Пожелав приятного аппетита, Ольга вышла. Поскольку кухня сообщалась со столовой наподобие студии, домработница всегда тактично оставляла нас.
– Ну-у, давай, – через пару минут сказал Макс.
– Что?
– Спрашивай, кто такой Бушуев. Я же чувствую, что ты этого хочешь.
– А ты ответишь?
– Это мой конкурент. Тот инцидент, – он указал на свое плечо, – его рук дело.
Сердце на секунду замерло. Все внутри покрылось ледяной коркой. Вероятно, охватившие чувства отразились на моем лице, потому, что Макс сполз со стула и подошел меня обнять.
– Света, все улажено.
– Ага, конечно, – мой голос дрогнул.
– Потому он и бесится, – продолжал Макс. – Зарвался, получил свое, компенсировал ущерб и теперь будет сидеть тихо, как мышь под веником. Иначе Скорпион тихонечко его закопает.
– Скорпион? Тот мужик, Ларинцев, верно?
– Моя ты догадливая, – Макс поцеловал меня в макушку. – Он у нас, как бы это сказать…
– Законник? Авторитет? – и увидев его удивленно взлетевшие брови, выпалила: – Что? Забыл, чья я дочь?
Поздно поняв, что именно сказала, я охнула, закрыв рот рукой.
– Прости…
– Света, давай раз и навсегда проясним: подставил меня Славецкий, а не Илья. Да, он все знал. Да, не вмешался. Но действовал он во благо тебе, это самое главное…
– Сломав тебе жизнь?
Макс выдохнул.
– Он болел. Понимал, что долго не протянет. Кто знает, какие обстоятельства заставили его поступить именно так, – мужчина пожал плечами. – В любом случае, я на Илью зла не держу. Он для меня был и остается просто твоим отцом.
Я обняла Макса, зарылась лицом у него на шее, безмолвно говоря спасибо. За то, что простил моего отца так же, как и я. За то, что нашел в себе силы это сделать. Я бы на его месте навряд ли смогла.
– У нас все нормально, Света, – сказал Макс. – Серьезно.
Сказал так, что я поверила. Что на моей душе стало спокойно. И следующие недели стали наглядным подтверждением его слов. Меньше охраны, больше свободного времени, совместных прогулок, выходов в свет. Согласие Макса на работу с психотерапевтом и первые результаты. Я была счастлива. Настолько, насколько бывают счастливы люди, не зная, что обратный отсчет уже запущен. Словно кто-то там наверху играется, сначала вознося человека до небес, а потом роняя в пропасть.
Глава 34
Руки дрожали. Аккуратные ряды лекарственных препаратов на стеллаже аптеки расплывались перед глазами от того, что те снова и снова застилали слезы. Губы подрагивали от едва сдерживаемой улыбки. Так, словно я уже увидела две полоски на тесте. Задержку я сперва списала на стресс. У меня и раньше такое бывало. Но дни бежали за днями, превращались в недели и в голову постепенно начинали закрадыватсья мысли, что причиной может быть отнюдь не стресс, а то, что мы с Максом ни разу не предохранялись. Да, на тот момент я только пару месяцев как слезла с оральных контрацептивов. Да, моя жизнь перевернулась с ног на голову. И, да, вероятность беременности «с первого цикла попыток» очень и очень невелика, но… Задержка уже составляла семнадцать дней. И мой гинеколог написала, чтоб я пошла и купила тест. И вот, я пошла и купила. Четыре штуки. Разных. Чтоб наверняка.
Дима ждал снаружи с сосредоточенным видом. Явно же сообщил боссу, что я зачем-то пошла в аптеку еще и сама. Испортит сюрприз. Почему-то, сразу как я вышла из дому с намерением купить тест, внутри появилось предчувствие, что да… Ну или вдруг у меня киста какая-нибудь или еще что. Список возможных из-за гормонального сбоя заболеваний всплыл в моей начитанной голове, в который раз заставив сначала похолодеть, а потом напомнить себе, что я на прийоме у гинеколога была два с половиной месяца назад и все было нормально. А значит, очень вряд ли у меня какая-то ужасная болезнь.
Домой я почти бежала. Дима удивленно посматривал на меня и молчал. Едва зашла в квартиру, скинула ботинки, повесила в шкаф куртку и стремглав бросилась в уборную. Задвижка громко звякнула, когда мои дрожащие руки запирали дверь. Сердце колотилось, ладони потели. Инструкция расплывалась перед глазами. Кое-как я умудрилась сделать тест. Точнее сразу все четыре. Положила их на полочку. Зажмурилась. Мысленно посчитала до десяти. Пару раз вздохнула.
Две полоски. Точнее, по две на каждом.
Где-то слабее, я где-то поярче. Полочка с тестами плавно качнуась перед глазами, ноги стали мягкими. Я ухватилась за умывальник, чтоб не распластаться прямо на нашем стильном кафельном полу. Открыла холодную воду и плестнула себе в лицо. В глаза попала тушь и их нестерпимо защипало. Зашипев, принялась смывать ее и заодно весь макияж. Промокнула лицо полотенцем. Снова посмотрела на тесты, словно могло что-то измениться.
Две полоски. Точнее, по две на каждом.
Посмотрела в зеркало. Там девчонка с не то напуганными, не то счастливыми глазами. Именно девчонка. Потому, что без макияжа, с румянцем на щеках и вот с эти самым взглядом. Таким же, как тогда. Давным-давно, когда я мечтала подарить Максу двойняшек.
Задрала кофту, стала боком к зеркалу. Втянула живот, потом расслабила мышцы, потом нарочно надула. Живот как живот. Плоский, с выпирающими тазовыми костями. Ведь при ста семидесяти сантиметрах роста во мне редко бывает больше пятидесяти двух килограммов. Мамина генетика и привычка думать что и сколько ем. Ну и спорт зал, конечно. Три-четыре раза в неделю. Теперь с ним придется завязать.
– У тебя недель шесть, Свет. Какой живот, – пробормотала вслух.
Я беременна!
Мамочки….
Схватив телефон, нашла номер Макса. Палец уже тянулся к дозвону, когда я поняла всю абсудность затеи. Такие новости не сообщают по телефону посреди рабочего дня… А как их вообще сообщают? В голове замелькали соотвествующие эпизоды из сериалов и рассказы псевдоподружек. Та же Вика, например, положила тест с двумя полосками в баранчик и сама подала Вячеку. Итогом стал медикаментозный аборт, потому, что на тот момент тридцатипятилетний Вячек уже имел сына от первого брака и с него было довольно «вот этого всего». А Викин отец был должен Вячеку столько, что уйти от того она не могла даже если бы захотела. Вика не захотела…
Я одернула себя. И о чем только думаю! В такой-то момент! Я же беременна, господи! У нас с Максом будет ребенок!
Заметалась по ванной комнате. Так, вечером он придет, сразу и скажу. Вот так просто, как есть. Это же мой Макс! Каким же счастливым он будет, когда узнает.
Позвонила в салон красоты, записалась на услуги в шесть рук, ведь времени до предполагаемого возвращения Макса не так и много. Мелькнула мысль самой приготовить ужин, но… Приготовить что-то подходящее к случаю я объективно не сумею, так что пришлось попросить об этом Ольгу. Та как-то по-особенному улыбнулась и пообещала все сделать в лучшем виде.
В салоне мне освежили маникюр-педикюр, накрутили объемные крупные локоны – максимально небрежные и естественные, как я любила. Еще успели сделать макияж – легкий и при этом выразительный… Я хотела быть красивой. Красивой будущей мамой нашего с Максом ребенка. С ума сойти.
Прилетев домой, как на крыльях, я выбрала платье. Трикотажное, силуэтное, жемчужного цвета. То, что нужно для домашнего ужина по особому случаю. Еще раз посмотрела в зеркало на живот. Так, словно ждала, что он вырастет за несколько часов. Скорее бы уже начал расти…
По дороге в салон я записалась к гинекологу на завтра. Уверена, Макс тоже пойдет. Это же самый-самый первый прийом. И на все остальные тоже будет ходить со мной. Пока ждала его представляла, как мы будем, держась за руки, ходить на узи. Рассматривать на мониторе нашего будущего малыша. Слушать, как бъется родное сердечко.
Услышав, как в двери поворачивается ключ, я вышла из-за стола – тот был накрыт в зале – и пошла встречать Макса.
Он зашел, сразу скинул прямо на пол пальто и уставился на меня одним из тех взглядов, которые не предвещают хороших новостей.
Глава 35
Темно-синий взгляд прошелся по моему телу, цепляясь за ноги, бедра, грудь, пухлые влажные губы и хмурое напряженное выражение в нем сменилось жарким огнем.
– Вау, – Макс присвистнул.
Отправил пиджак и галстук к пальто, подошел ко мне и положив горячие ладони на обтянутые платьем упругие ягодицы притянул к себе. Точнее вдавил в свои бедра, давая почувствовать как стремительно твердеет член. Склонился, поцеловал в губы. Медленно, сладко скользя по ним языком и неспеша проникая внутрь рта. Найдя мой язык с хриплым стоном толкнулся в него и стал блуждать руками по телу, сминая его. Задрал ткань, провел руками по голым бедрам над ажурными резинками чулок, подхватил под них, заставив обнять себя ногами и вот так быстрым шагом понес в спальню. Захлопнул дверь, спустил меня на пол и, развернув к себе спиной, впечатал в стенку. Протолкнул колено между ног, заставляя развести их в стороны. От этого грубоватого движения по всему телу разлился огонь. В бедро уперся каменно твердый стояк. Задрав мне платье на талию, Макс сгреб в горсть кружевные трусики и дернул вверх, чтоб перешеек впился в губки.
– Для кого это ты нарядилась,м? – пророкотал мне в ухо, опаляя горячим дыханием.
– Не знаю… Для тебя? – ахнула я, включаясь в игру.
Медленными нежными прикосновениями пальцев, резко контрастирующими с предыдущими резкими движениями, он убрал с моей шеи волосы. Горячие губы и влажный язык медленно прошлись вниз к изгибу, лаская тут же покрывающуюся мурашками кожу.
А после он рванул на талию платье, оголяя груди и сжал их свободной рукой. Второй дернул трусики. Кружево натянулось на миг почти больно впившись в складочки и это было так остро, что низ живота жарко заныл. Порвалось и Макс, став на колени, провел языком по набухшим губкам, заставляя задрожать.
– Какая ты вкусная, – пророкотал, а потом протолкнул язык в мою дырочку.
Стал хозяйничать им там и с моих губ срывались стоны. Я плавилась, как воск, и едва стояла ногах. Не будь стены в качестве опоры и если б Макс не держал за бедра, я бы сползла на пол и растеклась лужицей у его ног.
Оргазм накатил снежной лавиной. Накрыл с головой и свой крик я слышала как сквозь вату. А потом в мою дырочку уперлась горячая головка. Макс медленно вошел в меня. Там все было таким чувствительным, что по всему телу прошла дрожь удовольствия. Горячие ладони принялись мять мои груди, покручивая соски и я выгибалась, прижимаясь теснее. Зубами Макс прихватил меня за шею сзади и по позвоночнику прокатился огонь. Одной рукой скользнул к клитору и стал рисовать по нему зигзагами, одновременно усилив толчки. Я почувствовала, как снова приближается разрядка.
– Кончай со мной, детка, – прорычал мужчина и я сорвалась в ослепительном оргазме вместе с ним.
Как именно мы оказались в кровати я не помнила. Словно отключилась на несколько секунд, потерялась в крышесносном удовольствии, подаренном Максом. Лежа на его груди слушала, как постепенно успокаивается его бешенно колотящееся сердце и выравнивается дыхание. Забралась рукой под рубашку, рассеянно водила по гладкой коже, обрисовывала пальцами кубики пресса, щекотала дорожку волос, спускающуюся от пупка вниз.
Пальцы Макса путались в моих волосах. Он любил играть с ними, пропускать между пальцами. Говорил, что они как шелк. И у нашей дочки будут точно такие же… Эта мысль внезапно вспыхнула в голове. А следом за ней другая, заставившая похолодеть. Нам вообще можно было заниматься сексом? Хотя, вчера мы тоже… и позавчера.
