Текст книги "Елена Прекрасная и Белый Волк (СИ)"

Автор книги: Надежда Черпинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Елена Прекрасная и Белый Волк

Пролог. Однажды в сказке

– Я люблю его! Больше жизни люблю. Я умру без него! Отец, услышь меня, умоляю! Умоляю тебя, не будь так жесток! Моё сердце разорвётся. Неужели ты этого хочешь? Чего ты желаешь своей дочери – счастья или смерти?

Принцесса Элейна рухнула на колени, вцепилась в руку короля и зарыдала. Но горькие слёзы на бледных щеках дочери не тронули суровое сердце монарха.

В гневе Ренрис оттолкнул взывавшую к нему дочь, замахнулся, будто хотел ударить, и презрительно бросил свысока:

– Своей дочери? Дочери… Значит, теперь ты вспомнила, что я – твой отец и король? Не поздно ли, Элейна? Об этом нужно было думать до того, как ты за моей спиной посмела спутаться с этим безродным отребьем. Ты мне не дочь, ты мой позор! Такая же неблагодарная дрянь, какой была твоя мать…

– Отец, – ещё горше расплакалась бедняжка, но тотчас вскинула гордо голову, – зачем ты… Не смей так говорить про маму! И про Тристана тоже. Как ты можешь его оскорблять? Он ведь твой рыцарь, самый лучший, самый верный из твоих рыцарей! Да, он не принц, не князь, но в нём течёт благородная кровь. Пусть он не так богат, как ты, но у него есть свой замок и клочок земли. А мне большего и не нужно. Он не так уж беден и безроден. Когда ты женился на маме… ты тоже уступал ей в знатности, но её семья тебя приняла. Ты ведь стал королём, благодаря этому браку…

– Ах ты, мерзавка! – король всё-таки отвесил непокорной дочери хлёсткую пощёчину. – Ты ещё смеешь попрекать меня моим происхождением! Слушай и запоминай – второй раз повторять не буду! Ты сделаешь так, как я прикажу – выйдешь за того, кого я выберу сам, и будешь ему покорной и верной женой. Ты сделаешь так, что никто и никогда не узнает о твоей позорной связи с этим Тристаном, а иначе… в качестве свадебного подарка получишь голову своего ненаглядного. Поставишь её на камин в вашей с мужем опочивальне и будешь любоваться вечерами…

– Не надо! – в отчаянии воскликнула принцесса и добавила глухо и обречённо: – Отпусти Тристана, отец, я покорюсь твоей воле! Обещаю.

– Вот и славно, – усмехнулся Ренрис Суровый. – Значит, завтра же ты станешь женой князя Айласа Орнейского.

Элейна ошеломлённо вскинула голову и тотчас снова припала к ногам короля с протяжным стоном:

– Пощади, отец, пощади! Только не он! Ты же знаешь, Айлас – чудовище, его чёрная Сила страшна, его боятся и ненавидят все в нашем королевстве. Не отдавай меня этому зверю!

– Зверю? – скривился король и вдруг расхохотался злобно, так что принцесса вздрогнула. – Пойдём-ка со мной, моя дорогая! Я тебе покажу, кто здесь настоящее чудовище…

***

Элейна зябко ёжилась, обхватив себя за плечи, однако, это не помогало успокоиться. Она покорно шла следом за отцом – её больше не волновала собственная участь. Сегодня её жизнь утратила всякий смысл, и теперь уже неважно, что с ней сделают.

Но узкая тёмная лестница уводила всё дальше и дальше в подземелья. И с каждым шагом леденящий страх всё сильнее проникал в сердце юной принцессы.

Когда они добрались до самой темницы, спрятанной глубоко под замком, зубы принцессы непроизвольно стали выбивать дробь.

Здесь было жутко – холодно, сыро, мрачно. Воняло сыростью, крысами и нечистотами. Низкий потолок давил и заставлял вжимать голову, словно Элейна тащила на своих плечах тяжёлую каменную глыбу. Она задыхалась от ужаса в этом каменном мешке.

Но в то же время где-то в глубине души затеплился робкий огонёк надежды…

А вдруг отец позволит ей увидеть Тристана, ведь любимого держат где-то здесь. Она отдала бы полжизни за возможность хоть на одно мгновение снова коснуться его руки, убедиться, что её рыцарь ещё жив, что с ним всё хорошо.

Элейна сглотнула застрявший в горле ком слёз – как с ним может быть всё хорошо здесь, в этом ужасном месте?

– Хочешь ещё раз взглянуть на своего голодранца? – словно прочитав её мысли, зло усмехнулся король. – Что ж… я позволю тебе проститься с ним…

Король остановился возле двери, окованной железом. Четверо стражников, застывшие по обе её стороны, слаженно поклонились своему господину. Один из них торопливо принялся открывать тяжёлый засов.

– Ваше величество… – раздалось позади.

Элейна оглянулась и невольно вздрогнула от ядовитой ухмылки князя Орнейского.

Что здесь забыл этот ужасный человек?

– Леди Элейна, – Айлас слегка поклонился, окинув её тёмным взглядом, от которого по коже пробежал озноб, хотя принцессу и так уже лихорадило.

– Моя дочь хочет попрощаться с сэром Тристаном… – глядя исключительно на князя, процедил король и многозначительно добавил: – Перед свадьбой.

– О! – беспросветно чёрные глаза князя-чародея вспыхнули будто угли в камине. – Прекрасные вести. Что ж… прошу!

– Надеюсь, рыцарь Тристан готов к этой встрече? – странно хмыкнул Ренрис Суровый.

– Вполне… – язвительно усмехнулся Айлас и приглашающе распахнул дверь.

Элейна шагнула первой. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы рассмотреть хоть что-то в тусклом свете чадящего факела…

А потом она отшатнулась назад, и из груди принцессы вырвался пронзительный, полный ужаса крик.

***

Приветствую вас на страницах моей сказки!

Что нас ждёт впереди?

Много снежного волшебства, загадки, тайны заколдованного замка и настоящие чудеса!

И, конечно, как и во всех моих историях, здесь вы найдёте истинную Любовь, трогательную, верную, чувственную, нежную, способную преодолеть все преграды и все козни зла.

Я снова ищу вдохновение в старых сказках…

В этот раз приглашаю вас заглянуть в новую версию “Красавицы и Чудовища”.

Но те, кто хорошо знают меня и моё творчество, понимают, что это будет…

СОВСЕМ ДРУГАЯ ИСТОРИЯ!

Главная героиня этой истории не имеет реального прототипа,

но вот её имя появилось не просто так…

Это ПОДАРОК всем моим любимым ЛЕНОЧКАМ!

У меня несколько дорогих мне людей носит это светлое имя…

Девочки мои, я вас очень люблю и ценю!

Добро пожаловать в сказку!

1 Мать Волков

– Ой, Ленусь, ну ты… ну, вообще… Доведёшь меня до седых волос своими сказками! Что там дальше-то? Что она увидела? – Тася уставилась на неё испуганно-молящими глазищами. – Только не говори, что эти гады Тристанчика убили! Я ж за него… всех порву! Как за родного болею!

– Дальше… я ещё не написала, – виновато улыбнулась Лена. – Вечером этим займусь, и завтра обязательно узнаешь.

– Ну капец! И как теперь до завтра дожить?! – закатила глаза Таисия. – Вот же ты меня подсадила на свои книжки! Я теперь каждый обед жду, не ради пожрать, а чтобы узнать, что там дальше у нашей принцессочки с рыцарем. Капец как интересно! – Тася шумно отхлебнула чай, закинула в рот очередную шоколадную конфету и невнятно добавила: – Михалыч отдыхает! Вот честно.

– Какой Михалыч? – Лена непонимающе нахмурилась.

– Ну... этот… Фёдор Михайлович… Толстой который…

– Тася! – расхохоталась Лена. – Толстой был Лев Николаевич. Ну и не только, конечно… Но этим я тебе вообще голову забивать не буду. А Фёдор Михайлович не Толстой, а Достоевский.

– Тебе виднее, – легко отмахнулась Тася. – Я не читала ни Толстого, ни Достоевского.

– А как же ты училась? – опешила Лена. – Это же школьная программа…

– А ты думаешь, я, вообще, училась? – фыркнула Тася иронично. – Если бы училась, я бы сейчас тут какашки за мартышками не убирала. Я в школе всё у соседки по парте списывала. Машка была зануда и отличница. А у меня уже тогда ветер в голове свистел. Короче, вся эта классика – скука скучная. А вот у тебя… ну, просто не оторваться! Как будто кино смотришь. И так переживательно, до слёз прямо. Папаша у этой Элейны, конечно, тот ещё гад. Мой батя-алкаш и то не такой изверг. Не представляю, как они теперь из этого попадоса выпутываться будут. Ты давай обязательно сегодня напиши! А то меня от любопытства порвёт…

– Непременно, – пообещала Лена, поднимаясь из-за стола, чтобы сполоснуть посуду. – Вот работу закончу и сразу займусь.

– Работу… Ох, Ленка, не тем ты занимаешься! Разве тебе тут место, в нашем зоопарке? С твоим-то талантом! Тебе бы вот книги писать, или в каком-нибудь университете преподавать… Или… не знаю даже. Ты ж такая умница и красавица! Хоть сразу в жёны олигарху. И манеры… как у твоей принцессы. А ты тут… волкам своим хвосты крутишь, клетки чистишь. Ну разве это для тебя работа, а?

– Нормальная работа, – невозмутимо пожала плечами Лена. – Я физического труда не боюсь. А животных люблю. И парк у нас красивый, хороший, вольеры свободные, о зверях действительно заботятся, а не так, как в некоторых зверинцах. Ненавижу, когда животных в тесные клетки запирают. А тут… здорово же! Ну да, приходится и помёт убирать… Но ведь как иначе? Чтобы вокруг было чисто, нужно от грязи избавляться. Кто-то должен это делать. Всё от нас зависит. А серые – мои друзья, я их ни на какого олигарха не променяю.

– Ты всё-таки ненормальная, Ленусь. У меня волосы дыбом встают, когда я просто мимо волчьего вольера прохожу, а ты с ними играешь, обнимаешься, как со щенками. Это ж звери, хищники, ты им на один зуб! А ты вот их совсем не боишься. Прямо… Мать Драконов!

– Скорее уж тогда… Мать Волков, – рассмеялась звонко Лена и тотчас опасливо прикрыла рот ладонью.

Рядом в кресле безмятежно дремала ещё одна коллега. Она предпочитала на обеде не книги слушать, а прикорнуть минут на пятнадцать.

– Вон у нас Мать Драконов, спит. Лиза – королева террариума. Вот где сосредоточение зла – все жуткие существа мира под её твердой рукой собрались. А она с этими змеями, ящерицами и аллигаторами как с малыми детками нянчится. А волки… это же почти что… собаки. Они такие красивые, сильные, умные, – Лена улыбнулась восхищённо и со смешком добавила: – Если уж на то пошло, твои милые обезьянки тоже считаются опасными животными. Особенно, когда дикие, особенно, когда их много.

– Но наши-то ручные, – возразила Тася, – почти всех отобрали у всяких там фотографов и горе-заводчиков. Они к людям привычные. А вот волки у нас в зоопарке самые настоящие, дикие. А ты их совсем не боишься, и они тебя за свою считают. Интересно, почему так?

– Я их просто люблю… – улыбнулась Лена. – Они это чувствуют. Любовь всегда можно почувствовать.

– Это понятно… Но, может, ты каким-нибудь кинологом была, или замужем за лесником? – усмехнулась Тася. – Хотелось бы знать.

– А уж мне-то как хотелось бы… – вздохнула Лена.

– Да… – поддержала её вздохом Тася. – У тебя, конечно, у самой такая история, хоть роман пиши… Ты попробуй, кстати! Точно хит получится. Вообще… не представляю, как это – жить с потерей памяти. Как в том сериале… Помнишь, я рассказывала? Не думала, что такое и в жизни бывает. Всё-таки никак я не могу понять… Ну, ладно, ты ничего не помнишь про себя, но ведь где-то с кем-то ты жила… Почему же тебя родня не ищет, знакомые?

– Может, ищут, да не там, – пожала плечами Лена. – Страна большая. Это всё не так просто. Тем более у меня никаких зацепок нет. Даже настоящее имя не помню. Ни документов, ни имен, ни свидетелей. Я даже не помню, как я на той станции оказалась. Когда мы потом с врачами в «Жди меня» обращались, мне сразу сказали, что иногда поиски на несколько лет затягиваются.

– Да, тяжко тебе, конечно… одной… – сочувственно вздохнула Тася.

– Разве я одна? – улыбнулась Лена. – Вон сколько людей добрых! И с адаптацией помогли, и временное удостоверение личности сделали, и на работу Сергей Сергеевич взял, несмотря на все мои странности и проблемы. Даже комнатку здесь выделил для жилья. Я так ему за это благодарна! А ты говоришь, мне тут не место… Кому я со своей справкой от психиатра нужна? Даже не знаю, какое у меня образование. То, что я все книги из больничной библиотеки перечитала, вряд ли поможет. А в зоопарке мне работать нравится. Воздух свежий, зверушки, вы, подружки мои… Чего ещё желать?

– Ну… неплохо бы ещё и жизнью личной заняться, – поиграла бровями Тася. – Славик опять у меня твои контакты просил.

– Ой, Тась!

– Что, «ой, Тась»?! Ты молодая красивая деваха… Ну, глянь на себя! Глазища огромные, фигура роскошная, косы льняные, как у царевны из сказки. Не зря ж, врачи прикололись, когда тебе справку выдавали и имя придумывали – Елена Прекрасная и есть.

Лена смущённо улыбнулась.

А Тася деловито напирала:

– Сходи с парнем погулять! Ну, тебе жалко, что ли? Тебя ж никто сразу в постель не тащит. А вдруг Славик – твоя судьба…

Лена замялась, не зная, что ответить – отказываться было неудобно, соглашаться совсем не хотелось. Но тут, как спасение, приоткрылась дверь в комнату отдыха, и раздался зычный голос тёти Аси:

– Та-а-а-к… Девчата, хорош прохлаждаться! Обед закончился – работа ждёт. Зверьё не чищено, не кормлено, а они тут сидят, чирикают…

***

2 Мать Волков

На следующий день

Стоило войти в вольер, вся стая, как по команде, поднялась и тотчас окружила Лену кольцом. Волки возбуждённо приплясывали от нетерпения, поскуливали, вертелись под ногами, словом, вели себя, скорее, по-собачьи. Но никто из них не переходил границу, не хватал её и не пытался вырвать из рук контейнер с мясом. Только самая светлая волчица, молодая, худощавая и пока нескладная, так и норовила в прыжке уцепить кусочек. Она не отличалась терпением и выдержкой.

– Альба, ждать! – сурово одёрнула её Лена.

И волчица отбежала в сторону, пристыженно прижав уши.

У сетки столпилось около десятка посетителей зоопарка разных возрастов. Кормление животных всегда привлекало внимание, ведь в такие моменты звери вели себя максимально естественно, не обращая внимания на зрителей, и давали рассмотреть себя хорошенько.

Лена поставила контейнер на землю и принялась раскладывать мясо по нескольким большим мискам. Стая степенно расселась у неё за спиной, терпеливо ожидая разрешения начать трапезу. Лена слышала, как удивлённо ахали и охали посетители парка, поражённые дисциплиной в вольере с волками.

А вот саму Мать Волков подобное совсем не удивляло, она была уверена, что её серые друзья самые умные и понятливые животные на всей обширной территории зоопарка. Так что… она относилась к ним со всем уважением, и лютые хищники отвечали ей взаимностью.

Наконец она расставила все миски на специальные подставки, чтобы звери могли есть, не мешая друг другу, и, улыбнувшись, позволительно махнула рукой:

– Налетай, серая братва! Приятного аппетита!

Вся стая мигом сорвалась с места и подскочила к чашкам, выхватывая самые аппетитные куски. Время от времени кто-то взрыкивал, не поделив добычу. Но конфликт тотчас стихал – ни один волк не смел затевать свару в присутствии Елены.

А она тем временем, полюбовавшись на пиршество стаи, принялась подливать чистую воду, а потом сгребать старую солому с лежанки.

Некоторые из обитателей вольера, уже успев насытиться, подбегали к ней время от времени, тыкались носом в колени, подставляли серые лбы под ласковые трудолюбивые руки. Лена с удовольствием тискала их, чесала за ушком, ерошила густую плотную шкуру.

Она не знала, откуда в ней эта любовь к суровым лесным хищникам. Лена помнила лишь последние три года своей жизни, половину из которых провела в различных медучреждениях, а половину прожила здесь, в небольшом подсобном помещении на территории зоопарка.

И что бы там ни говорила её подруга, Лене нравилась эта работа, возможность возиться с животными. Ведь звери всегда отвечали на заботу искренней любовью. Особенно… её волки.

Наверное, со стороны это выглядело странно, а, возможно, даже страшно, но Лена могла часами играться со своей стаей и порой совершенно терялась во времени.

Вот и сейчас вышло так. Пока кормила серых, совсем забыла про обед.

Благо, Тася проходя мимо вольера, окликнула:

– Эй, Елена Прекрасная, ты не заработалась? Трапезничать пора!

– Иду! – откликнулась Лена, потрепав на прощание Альбу.

В самом деле, надо идти. Не так хотелось есть, как поделиться с Тасей продолжением своей сказки.

Да и подруга ведь ждала, переживала…Уже с утра спрашивала, написала ли Лена продолжение. Она не могла её подвести и оставить мучиться и дальше в неведении.

***

Более жуткого зрелища принцесса Элейна не видела никогда. Неудивительно, что она не сдержала крик и невольно попятилась к двери, когда в дальнем углу зашевелилось и поднялось на мощные лапы жуткое чудовище.

Размером с громадного быка, зловещей мордой оно немного напоминало волка, но при этом голову венчали и загнутые острые рога. Элейна успела разглядеть ряд опасных клыков в ощеренной пасти и горящие ненавистью глаза. Серое, мощное тело, покрытое жуткими наростами и шипами, казалось закованным в непробиваемую броню. А когти ужасающего существа могли бы посоперничать с острозаточенным клинком её любимого Тристана.

С раскатистым рёвом тварь рванулась вперёд, очевидно, желая растерзать людишек, посмевших её побеспокоить. К счастью, толстые цепи, укреплённые дополнительно магией, удержали разъярённое чудовище. И всё-таки оно так металось и бесновалось, что принцессе казалось, ещё миг, и лопнут зачарованные звенья.

Очередной рывок в её сторону так напугал Элейну, что она вскрикнула и по-детски закрыла лицо ладонями. Странно, но рёв в тот же миг прекратился.

А когда она открыла глаза снова, чудовище больше не ярилось, застыло, натянув свои железные путы, и смотрело прямо на неё неотрывно. Безумная жажда убийства исчезала из глаз неведомого существа.

Элейне даже почудилось, что-то знакомое в этом взгляде. Теперь чудовище глядело с такой тоской, что принцесса вдруг задохнулась от ошеломившей её догадки.

Ещё миг назад ей казалось, что ничего страшнее этой жутчайшей твари не может быть на свете, а вот теперь она поняла, те двое, что стояли всё это время у неё за спиной, куда страшнее и безобразнее…

– Тристан… – выдохнула Элейна осипшим голосом, распахнув в ужасе глаза. – Что они с тобой сделали?!

Она невольно протянула руку в сторону чудовища, и жуткая тварь, понуро опустив голову и припав на передние лапы, жалобно заскулила, норовя подползти ближе. Но цепь не пускала…

Тогда Элейна сама, повинуясь зову сердца, а, может быть, просто не отдавая себе отчёт в том, что делает, сделала несколько настороженных шагов в его сторону.

Но в плечо ей тотчас вцепилась рука отца:

– Опомнись, безумная! Он тебя разорвёт. Эта буйная тварь готова убить любого. Ну, ничего посидит месяц в цепях, научится покорности… Я укрощу Зверя! Не будь я король Ренрис Суровый! Вот тогда это чудовище точно будет служить мне верой и правдой, как ты и сказала…

– Единственное чудовище здесь… это ты, отец! – воскликнула Элейна.

Ей удалось выскользнуть из железной хватки короля и отскочить ближе к Зверю.

– И… этот твой… – она бросила гневный взгляд на молча усмехавшегося князя-чародея. – А Тристан… никогда не причинит мне зла… Он ничего мне не сделает… Так ведь, любимый?

Элейна, будто под действием чар, подходила всё ближе и ближе к неведомому Зверю, ужасавшему своим видом. Но она больше не замечала этого уродства, как не видела и опасности.

– Элейна… не смей! Он убьёт тебя! – рявкнул ей в спину король.

Но принцесса уже была в одном шаге от заколдованного возлюбленного.

– Пусть так… – шепнула она. – Лучше я умру от клыков этого Зверя, чем на всю жизнь стану игрушкой того…

Она бросила гневный взгляд на Айласа. А затем протянула дрожащую руку к чудовищу, и огромная клыкастая морда потянулась к ней, ластясь, как добрый пёс к любимой хозяйке.

Принцесса прижалась лбом к шипастой, мохнатой шкуре, не чувствуя ни страха, ни отвращения, лишь безграничную нежность.

– Элейна, немедленно отойди от него! – снова завопил король. Но дочь его не слушала. – Чего ты стоишь? – в гневе взвился Ренрис, теперь уже напустившись на князя Айласа. – Пойди и забери свою невесту!

Зверь угрожающе зарычал, дёрнулся всем телом, закрывая собой Элейну.

Но она сама выступила вперёд, гордо вскинув подбородок, и глаза её гневно сверкнули:

– Никогда! Слышишь меня, отец? Никогда я не стану ничьей невестой и женой, кроме моего Тристана! Все твои козни были напрасны. Я выбираю Зверя! Я останусь верна ему, как бы ты ни стремился нас разлучить.

Лицо короля перекосило от ярости.

– Убей его! – безжалостно приказал он, повернувшись к Айласу Орнейскому.

– Нет! – вскричала Элейна.

А дальше… её магия вырвалась на свободу, льдистым облаком заполнила подземелье, отшвырнув прочь короля и его приспешника. С тревожным звоном разлетелись цепи, удерживающие Зверя. Яркое, как луна в полнолуние, око портала распахнулось перед принцессой, и Элейна вместе с её зачарованным рыцарем тотчас исчезли в этом сиянии.

***