Текст книги "100 великих музеев мира"

Автор книги: Надежда Ионина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 40 страниц)

Иракский музей древностей в Багдаде

Двуречье – по-арабски Рафидейн – один из древнейших очагов человеческой цивилизации. Много тысячелетий назад на землях, орошаемых Тигром и Евфратом, возникло земледелие, здесь же был изобретен первоначальный вид письма – клинопись Двуречье дало и самый первый из дошедших до нас сводов законов – законы царя Хаммурапи.

В исламскую эпоху Двуречье становится политическим центром огромного арабского государства. В 762 году халиф аль-Мансур из династии Аббасидов заложил на берегах Тигра столицу своего халифата – город Мадинат-ас-Салям. На вопрос «Почему именно в этом месте он основал свою столицу?» – халиф впоследствии отвечал: «Оно прекрасно, как военный лагерь. Кроме того, здесь Тигр, который свяжет нас с дальними странами вплоть до Китая. Он доставит нам все, что дают моря, а также продовольствие из Двуречья, Армении и соседних районов. Затем здесь же и Евфрат, который принесет нам все, что могут предложить Сирия и Ракка и прилегающие к ним земли». И действительно, на протяжении веков город разросся и стал центром одного из могущественных государств древнего мира. Первоначально город в плане представлял круг, опоясанный тремя рядами стен. В центре города находился дворец халифа и его сыновей, а также главная мечеть и помещение для охранников. К четырем городским воротам подходили дороги, вдоль которых позже разрослись обширные пригороды.

Название «Мадинат-ал-Салям» означает «Город мира», но были у него и другие названия. Слово «Багдад», по предположениям некоторых историков, происходит от древней вавилонской деревушки Бакдаду, которая когда-то располагалась поблизости.

Выгодное географическое положение на перекрестке караванных путей предопределило будущее города. С приходом мусульманства, объединившего местные народы под сенью одной религии, начала развиваться торговля, тем более что сам Магомет считал ее делом святым. В возникавших все новых и новых караван-сараях коротали вечера купцы не только из различных уголков арабского мира, но и из далеких Африки, Индии, Китая. За пиалой с горячим чаем шла неторопливая беседа о дальних странах, о диковинках невиданных и приключениях самых невероятных. Под звездными ночами оживали сказки великой книги «Тысяча и одна ночь».

Оживают эти сказки и в Иракском музее древностей, хотя он располагается в одном из самых современных по архитектуре зданий Багдада – на просторной магистрали 14 июля, названной так в честь дня национальной революции 1958 года. Еще в 1924 году в стране был издан Закон об охране национальных древностей, и по нему иностранные археологические экспедиции, которые вели раскопки на территории Ирака, должны были отдавать часть находок музею. Это было очень своевременное решение, потому что до принятия Закона все, что выкапывалось из древней земли Ирака, увозилось в музеи Парижа, Лондона, Берлина, Нью-Йорка и Филадельфии.

В 1932 году Ирак был провозглашен независимым государством, и Департамент древностей страны рассмотрел вопрос о возведении в столице здания музея, потому что великолепные памятники древнеиракской культуры и искусства хранились тогда в других помещениях. В это время иракские архитекторы имели еще небольшой опыт строительства таких зданий, и потому они обратились за консультацией к немецкому архитектору Вернеру Маршу. С его помощью был разработан проект нового здания Музея, которое наметили соорудить в квартале Салхия – западной части Багдада. Однако прошло почти четверть столетия, пока проект этот был осуществлен. Иракский музей древностей был открыт для посетителей в декабре 1966 года. Сейчас перед зданием Музея высится копия ворот богини Иштар в Вавилоне, а у входа стоит огромная каменная статуя ассирийского бога Набу из Нимруда.

Экспозиция Музея разделена по хронологическому принципу, а памятники и экспонаты – по шести периодам в истории Ирака.

Наиболее известными из шумерских городов были Урук, Лагош, Ур, Эшнунна и некоторые другие. Центральное место в каждом городе занимал храм, возведенный из кирпича-сырца. Вокруг него располагались хижины жителей, а все поселение ограждалось крепостной стеной. В городе Уруке было два храма – Белый и Красный, названные археологами по цвету их стен.

Красный храм стоял на искусственной платформе, под которую было подведено каменное основание. Стены храма имели полукруглые выступы, которые сплошь были покрыты мозаиками из глиняных конусов в форме гвоздя с яркой шляпкой. В Иракском музее выставлено сейчас два фрагмента такой стены общей площадью в несколько квадратных метров. На одном фрагменте посетители Музея знакомятся с мозаичным узором в виде вставленных друг в друга черных, белых и красных треугольников; на другом узор состоит из ромбов, треугольников и зигзагов. Такой орнамент ведет свое происхождение от пестрого узора плетеных циновок, украшавших глиняные стены древних сооружений.

Из Урука дошли до нас древние письменные памятники со знаками в виде рисунков. Из числа археологических находок представлены в Музее и произведения изобразительного искусства, а также изделия художественного ремесла (например, каменные сосуды с рельефными изображениями животных).

В Уруке была открыта и базальтовая стела с изображением охоты на львов. Охотник на ней приземист и коренаст, его широкое лицо с длинным, слегка горбатым носом обрамлено распущенными волосами и пышной бородой. Согласно древневосточной традиции, фигура изображена в профиль, а глаз показан в фас.

На мужчине длинное, доходящее до колен одеяние, перепоясанное в талии. Один и тот же мужчина изображен на стеле дважды: вверху он мечет копье в прыгнувшего на него льва, внизу – натянул тетиву лука и нацелил стрелу в морду зверя

В третьем тысячелетии до нашей эры важную роль в Двуречье стал играть город Ур. При его раскопках археологи сделали открытие, не уступающее по своей значимости открытию гробницы Тутанхамона. Древний город Ур был открыт английским археологом Леонардом Вулли в 1922 году. Под культурными пластами ученые обнаружили ряды ремесленных мастерских, жилые кварталы горожан, дома знатных жителей, дворцы правителей. Улицы города вели от ворот к центру, где находилось Нонна – главное святилище бога Луны.

В 1950 году в Уре были раскрыты царские гробницы с богатейшими погребальными принадлежностями Изделия из золота, серебра, электра (сплав золота с серебром), драгоценные и полудрагоценные камни буквально усыпали подземелья.

Сравнительно небольшие по размерам могилы (из кирпича и камня) имели внутри от одной до четырех комнат. В могилах, кроме останков самого владельца, были найдены останки других людей – его слуг, рабов и вооруженных воинов в медных шлемах… Число человеческих жертв в каждом захоронении колебалось от З до 74.

В одной из могил археологи нашли останки женщины, лежащей на носилках. Она была одета в платье, расшитое золотыми бусами, на голове ее был венок из золотых цветов и листьев бука. Может быть, 5000 лет назад эта женщина была царицей или верховной жрицей храма Луны. Вместе с ней похоронены женщины в алых шерстяных платьях, тоже отделанных золотыми и серебряными бусинами. Рядом с ними лежали музыкальные инструменты. Хорошо сохранившуюся деревянную арфу с золотой головой быка украшал узор из перламутровых пластинок, положенных поверх лазуритовой основы инструмента. Пальцы одной из арфисток так и остались лежать застывшими на струнах.

Всего в этом захоронении было обнаружено свыше шестидесяти человек, которые сопровождали женщину в последний путь. Останки воинов личной стражи, возниц, слуг располагались вокруг серебряного стола, на котором стояли блюда, золотые кубки, чаши и кувшины. Позы людей совершенно спокойны. В те времена, видимо, близкие люди и слуги добровольно сопровождали господ в загробный мир. Ученые предполагают, что они уснули вечным сном, вероятно, приняв какое-то снадобье, подмешанное в вино.

Грешный город Вавилон возвысился в Двуречье в первой половине второго тысячелетия до нашей эры. Особенно важную роль он играл при царе Хаммурапи, который подчинил своему влиянию много городов и стал правителем огромной территории. Составленный им свод законов был высечен на двухметровом базальтовом столбе, вершина которого украшена изображением бога Шамаша, передающего царю законы. Сам памятник находится сейчас в Лувре, а в Багдаде выставлен его гипсовый слепок. Но Иракский музей древностей обладает большим количеством клинописных табличек, тексты которых дали ученым много ценных сведений о вавилонской культуре.

У входа в Ассирийский зал стоят фигуры фантастических животных – существ с телом быка, крыльями птицы и лицом человека. Это шеду – демоны-охранители. Некогда эти огромные статуи стояли у дверей дворца царя Ашшурнарсирпала в Калахе (современный Нимруд).

Из Нимруда происходит и статуя бога Набу, сделанная из желтого песчаника. Бог мудрости изображен в виде бородатого мужчины с высокой тиарой на голове. Как и все ассирийские статуи, она стояла у стены и не была рассчитана на круговой обход.

Значительная часть рельефов Ассирийского зала происходит из дворца аккадского царя Саргона в Дур-Шаррукане. Главный вход во дворец обрамляли две башни, фланкированные статуями крылатых быков. Эти статуи сейчас находятся в Иракском музее. Их прислонили к декоративным щитам, искусно введенным в экспозицию Музея, что создает иллюзию входа, к которому прислоняются шеду. У них пять ног, поэтому при рассмотрении с разных точек шеду кажутся то идущими, то стоящими.

Гордостью Иракского музея является выставленная в специальном зале коллекция рельефов, вырезанных из слоновой кости и представляющих обшивку для парадной мебели. Часть их была изготовлена ассирийскими резчиками, другие привезены из Сирии. Палестины и Финикии. Тематику рельефов составляют мифологические сюжеты, изображения бытовых сценок, людей, животных, птиц и растений. Вот олень вытянул шею и повернул голову, прислушиваясь к шороху… Вот корова лижет теленка, а здесь бык пробирается сквозь густые заросли тростника…

Три зала Музея отведены исламскому периоду в истории Ирака, который начался в 637 году после завоевания страны арабами. Широко распространенное представление, что Коран категорически запрещает изображение живых существ, несколько преувеличено. В Коране можно найти запрещение использовать живые существа в качестве идолов, но не более. В пятой суре Корана «Трапеза» говорится: «…и вот ты Иса делал из глины подобие птиц с моего дозволения и дул на них, и становились они птицами с моего дозволения».

В ранний период мусульманства никаких запретов на изображение живых существ не существовало. В Медине и Дамаске многие богатые арабы украшали свои дома росписью и скульптурой. В Иракском музее хранится уникальная монета с изображением халифа аль-Муктадира верхом на коне. Изображения живых существ не допускались только в росписях и мозаиках мечетей, чтобы не превратить их в предмет поклонения

Изображать живые существа разрешалось и в рукописях светского содержания. Во многих музеях мира хранятся арабские рукописи с миниатюрами, на которых часто встречаются отдельные человеческие фигуры и многофигурные композиции.

При Багдадском музее есть библиотека, которая по богатству своих фондов занимает одно из первых мест в Ираке. В основном это рукописные списки Корана – священной книги мусульман. В Рукописном отделе библиотеки хранится более 40 000 манускриптов, некоторые из которых демонстрируются в Музее.

Ливанский национальный музей в Бейруте

Это произошло в апреле 1980 года. Когда взломали массивные двери второго этажа Национального музея в Бейруте, где хранились древние сокровища, – там ничего не оказалось Драгоценные камни золотые, серебряные и бронзовые украшения богатейшие коллекции финикийских, персидских и греческих монет, статуэтки из ценных металлов, камня и глины, предметы домашнего обихода относящиеся к третьему тысячелетию до нашей эры. Все, что можно было унести кем-то уже было унесено.

Этим «кем-то» был эмир Морис Шехаб, директор Департамента древностей Ливана Район Бейрута, в котором находится Музеи, считается одним из самых опасных в ливанской столице, разделенной со времен гражданской войны на западный и восточный секторы контролирующиеся соответственно левыми и правыми силами. Бейрут пережил не одну трагедию, горел под бомбами и снарядами по его улицам грохотали танки. Когда на улицах города шли ожесточенные бои, никто не интересовался богатейшими коллекциями Музея, находящимся в зоне боевых действий. По согласованию с властями, все ценные экспонаты, которые только была в силах вынести. Сам эмир к тому времени уже постоянно жил в Музее – под артиллерийским обстрелом, без электричества и воды, часто без продовольствия. На первом этаже Музея находились ценнейшие древние скульптуры, а в подвальном помещении – знаменитые саркофаги царей Библоса, в том числе легендарного царя Ахирама. Их нельзя было вынести и укрыть в надежном месте, и Морис Шехаб решил сам охранять их, рискуя жизнью. Ведь на саркофаге царя Ахирама, найденном при раскопках в богато украшенной гробнице на холме царских погребений в Библосе, были обнаружены надписи с ранними формами финикийского алфавита.

Первые большие раскопки в Библосе начали проводить археологи парижского Лувра еще в 1920-х годах. Тогда было принято, что иностранные археологи ведут работы за свой счет, а за это получают часть находок. Так, французы хотели «официально» увезти в Лувр три финикийские надписи, выбитые на камне, семьдесят древних статуэток, золотую корону и два кольца. А сколько еще было «неофициального»?

Эмир Шехаб решительно возражал против вывоза финикийских надписей, заявляя, что они уникальны и не могут быть предметом сделок. На передачу статуэток, короны и колец Ливану пришлось согласиться. Французы пришли в ярость оттого, что не заполучили финикийские тексты, и прекратили раскопки. Однако Морису Шехабу удалось уговорить Мориса Дунана (члена французской археологической экспедиции) продолжить раскопки за счет ливанской стороны. Именно Морис Дунан, этот «великий старец Библоса», более сорока лет вел археологические поиски и сделал много открытий. Настолько ценнейших, что они поставили Национальный музей Ливана на один уровень со знаменитым Египетским музеем в Каире (до того, как каирцы обогатились сокровищами Тутанхамона).

В Национальном музее Бейрута хранились (и только поэтому сохранились) историко-археологические ценности, найденные при раскопках знаменитых городов Сидон (Сайда) и Сур (Тир). В историю Сидон вошел как столица древних мореходов, один из старейших городов прославленной Финикии. Славу и могущество он делил только со столь же знаменитым городом-государством Угаритом.

Один из каменных саркофагов, найденных в захоронениях древних сидонцев, донес до нас изображение одномачтовой круто грудой ладьи, нос которой украшен гордо вскинутой деревянной головой лошади. Трапециевидные паруса наполнены ветром, рядом пенятся волны. Сохранились и изображения таких ладей, идущих на веслах и под парусами, везущих товары или буксирующих стволы деревьев.

Славился Сидон и производством пурпурной краски, настолько ценной, что ею окрашивались лишь мантии царственных особ. Из морских моллюсков «мюрекс трункулус» сидонцы добывали крохотные капельки пурпура. До наших дней в городе сохранился холм, образовавшийся из разбитых раковин. Высота холма – почти 50 метров, а его длина – около 100 метров.

Существует легенда, что верховный бог города Тира Мелкарт как-то прогуливался на побережье с нимфой Тирус, в которую был страстно влюблен. Его белый пес нашел на песке диковинную раковину, разгрыз ее – и белая шерсть пса окрасилась необычайно красивыми пурпурными пятнами. Мелкарт набрал раковин и окрасил кровью моллюсков одеяния Тирус. Так появился на свет пурпур – «краска королей». Один грамм пурпура в те времена ценился в 20 граммов золота.

Большую ценность, по мнению ученых и искусствоведов, представляет храм бога Эшмуна, обнаруженный в северном предместье Сидона. Эшмун был любимым божеством сидонцев, которые считали его сыном богов и богом-врачевателем. Легенды об Эшмуне очень напоминают сказания о других богах. Трагически погибший и воскрешенный любовью богини Астарты, Эшмун (как божество) олицетворяет собой бессмертие природы – умирание осенью и возрождение весной.

Неподалеку от руин храма во время раскопок была найдена пластинка с изображением Эшмуна и богини Гигиеи (отсюда слово «гигиена»). Эшмун держит в правой руке посох, обвитый змеей, а Гигиея поит другую змею из кубка. В храм было принято приносить статуэтки с изображениями тех, кто хочет исцелиться. Таких статуэток найдено немало, среди них очень много изображений детей. Это дало ученым основание предположить, что Эшмун у финикийцев был «детским доктором». Статуэтки найдены были Морисом Дунаном, и сейчас они хранятся в Национальном музее в Бейруте.

А в 1979 году в греко-католическом монастыре Айн-Трез решили разобрать ящики со всякой рухлядью, копившейся в течение почти целого столетия. Монсеньор Уголини, один из высших представителей греко-католической церкви в Ливане, обратил внимание на необычное изображение распятого Христа. Небольшая скульптура была вырезана из единого куска дерева и поразила монсеньора Уголини мастерством неизвестного скульптора.

Судя по пыли и грязи, покрывавшей ее, она провалялась на дне ящика многие и многие годы. Рассматривая скульптуру, Уголини предположил, что она принадлежит эпохе Микеланджело. Об этом свидетельствовали величина глаз Христа, полуоткрытый рот, асимметрия лица выступающие вены. Руки Христа не раскинуты крестом, как обычно бывает на распятиях, а воздеты над головой и соединены одна с другой.

Уголини доложил о своей находке греко-католической церкви Ливана, и было решено отправить скульптуру на экспертизу в Рим. Первый, кому Уголини показал свою находку в Риме, был профессор Дж Сено – специалист по эпохе Возрождения и важный чиновник в министерстве изящных искусств Италии. Рассказывают, что он буквально чуть не лишился чувств, когда увидел «Христа из АйнТреза». Похолодевшими руками профессор схватил мягкую щетку и осторожно стал счищать со скульптуры веками въевшуюся пыль и грязь. Затем более девяти часов изучал ее при помощи лупы и микроскопа «Работа самого Микеланджело!» – было его заключение. Таково же было мнение и других специалистов и реставраторов.

Одним из доказательств авторства Микеланджело считается то, что скульптура (как установили эксперты) вырезана мастером-левшой. Как известно, Микеланджело тоже был левшой. Конечно, не это главное, а тот творческий почерк, который присущ великому мастеру Возрождения. Ученые считают, что Микеланджело создал скульптуру в 18-летнем возрасте для алтаря церкви Святого Духа во Флоренции в благодарность за то, что ему было разрешено изучать анатомию на умерших, предаваемых земле на кладбище этой церкви.

Это история не имеет отношения к Департаменту древностей Ливана, но она наглядно показывает, какие сокровища таятся на этой древней земле. Ученые уверены, что она порадует их еще очень многими открытиями и бесценными находками, которые обогатят Национальный музей в Бейруте.

Государственный центральный музей Монголии

Несколько лет назад в москвовском Музее искусств народов Востока проходила выставка «Искусство народов Центральной Азии». Среди большого числа экспонатов на ней были представлены предметы самобытного и разнообразного искусства народов Монголии. Бытовые вещи, предметы культа, живопись, украшения литература – все вызывало восхищение многочисленных посетителей выставки.

Монголы появились на исторический арене сравнительно недавно и это дало возможность некоторым скептикам считать, что кочевой народ вряд ли может создать значительные произведения искусства. Но первый человек на территории современной Монголии появился более 100 тысяч лет назад, с тех пор каждая эпоха в жизни народа неизменно находила свое выражение в памятниках культуры. Например, стены пещеры Хойт Цэнгэр Агуй разрисованы человеком каменного века. «Оленные камни», стражи древних могил, с высеченными на них фигурами застывших в прыжке оленей – это уже творения мастеров более позднего времени. Развалины Каракорума столицы монгольских ханов, – XIII век. Какой бы длинный период истории не разделял эти памятники, все они – звенья одной культурной традиции.

Где бы ни появлялись монголы, их мобильность и быстрота передвижения обеспечивали им превосходство над любым противником до тех пор, пока не стали очевидны преимущества огнестрельного оружия. Все снаряжение монголов, которое посетители могут увидеть в Центральном краеведческом музее Монголии, – лошадиная упряжь, седла, походное имущество, лук и стрелы – выполнено с величайшим мастерством. Каждый предмет кочевой жизни становился для монгольского мастера поводом проявить свое умение и вкус. Седла украшались чеканными серебряными бляхами и многоцветной аппликацией из тисненой кожи. И мужчины, и женщины охотно носили украшения, которые в больших количествах производились в ремесленных мастерских страны. Драгоценные камни, правда, были привозные: бирюзу доставляли из Афганистана, кораллы с Красного моря, жемчуг с Ближнего Востока.

То немногое, что дошло до нас из глубины времен, просто восхитительно. Чаши, кубки, оправленная в золото посуда из дерева, раскрашенная мебель для юрт и монастырей – все говорит о неповторимом и высочайшем уровне монгольских мастеров.

В Историческом отделе Музея наибольшую ценность представляют археологические находки из Каракорума – образцы черепицы, настенных поливных плиток и плиток для пола, майоликовые архитектурные детали и другие изделия. Все эти предметы сделаны из обычной красной глины, но сверху, по слою белого ангоба, они покрыты зеленой и желто-коричневой краской, что и делает их произведениями настоящего искусства.

Великолепные произведения найдены в ритуальных сооружениях, относящихся к эпохе распространения ламаистских верований. Сначала у монголов не было похоронных принадлежностей, так как они оставляли умерших в степях или пустынях, где их уничтожали стервятники или дикие животные. Но в XVI–XVII веках ламаизм стал господствующей религией и в монгольских степях.

Одним из милостивейших божеств ламаизма была Золотая богиня – Белая Тара (по-монгольски Цаган Дара-эхэ), покровительница материнства и семейного благополучия. Обычно она изображается сидящей на троне в виде огромного цветка лотоса. Поза богини называется «асаной лотоса», она напоминает расколотую надвое молнию – всесокрушающее оружие богов. Жесты богини символизируют дарование милости и проповедь учения; драгоценные диадемы на голове богини – признаки царского достоинства, ведь одно из воплощений Золотой богини – китайская принцесса, ставшая женой тибетского владыки Сронцзангампо и вместе с ним способствовавшая распространению буддизма в Тибете. У богини семь всевидящих глаз – в том числе на руках и ступнях.

Для монгольских иконописцев руководством в работе служил сборник изображений «Тысяча бурханов», причем различия между многими бурханами (божествами) были почти неуловимы. Одних только женских божеств с именем Тара насчитывалось не меньше двадцати, и различались они по цвету тела, жестам и позам.

Большой интерес у посетителей вызывает Отдел изобразительного искусства, в котором собран материал по монгольской живописи и религиозному искусству. Здесь экспонируются вышитые золотые «бурханы» – картины с религиозным и символическим содержанием, ритуальные маски и одежды для мистерий, деревянные резные и росписные струнные музыкальные инструменты, бусы и другие предметы.

В Отделе искусств наиболее ценным экспонатом является картина Н. Рериха, написанная темперой в конце 1929 года На полотне изображен грозный буддийский святой, летящий на алом жеребце по ультрамариновому небу – над мирными зелеными пастбищами и пестрыми юртами.

На территории Монголии проживает более двадцати различных народностей, большинство из которых родственны друг другу по языку, обычаям и традициям. Но каждая из них (халхасы, дербены, захчины, торгуты, олеты и др.) имеет и свои специфические особенности в культуре и быте.

Например, в Центральном музее в Улан-Баторе хранятся собранные в 30–40-е годы в разных уголках Монголии халкасские коллекции головных уборов. Еще выдающийся русский этнограф Г Н. Нотанин говорил, что головные уборы монгольских племен являются наиболее устойчивой частью их костюма, мало изменявшейся в течение столетий. Другой русский этнограф, Е. Ф. Тимковский, еще в 1824 году с полным основанием утверждал, что «владычество моды монголам неизвестно». На каменных изваяниях VII–IX веков, открытых на территории Монголии, можно увидеть головные уборы, похожие на экспонаты музея. По своим формам головные уборы монголов весьма разнообразны и богаты, по ним можно даже определить принадлежность человека к тому или иному племени.

В монгольской этике головной убор имеет очень большое значение. Наступить на него или даже перешагнуть через него – это, по понятиям монголов, означало все равно, что перешагнуть или наступить на голову человека. Большим грехом также считалось бросить убор так, чтобы он упал макушкой вниз. Во время различных торжественных событий шапку полагалось надевать, чтобы выразить уважение гостю, окружающим людям и вообще всему происходящему событию.

В улан-баторском Музее можно увидеть бурятскую зимнюю шапку, которая заметным образом отличается от других. Во-первых, у нее высокая коническая тулья с отворотами, очень похожими на отвороты русской зимней шапки. Во-вторых, тулья простегана параллельно основанию, на шапке нет характерных разрезов и лент, а также шарика на верхушке. На верхушке бурятской шапки прикреплены шесть пучков красных лент-кистей. Голубая матерчатая тулья шапки оттеняется белым бараньим мехом.

В Центральном музее посетитель может узнать и об истории проникновения в Монголию шахмат. Как и в другие страны, они попали в Монголию из Индии, но очень длинным путем – сначала через Персию, а затем Китай и Тибет. Наряду с классическим вариантом у монголов распространена уникальная разновидность шахмат и шахматных фигур, в которые кочевники-скотоводы вложили свою удивительно богатую фантазию. Шахматные фигурки по сути получили второе рождение, потому что в них монголы воссоздали окружающий их мир, дополнив его фольклорными элементами.

По народному сказанию, страстные любители шахмат живут очень долго – до глубокой старости. Когда идет игра, то монголы забывают решительно обо всем на свете. По этому поводу в Музее экскурсоводы рассказывают посетителям оригинальную легенду.

У одного монгольского хана, по предначертаниям судьбы, истек срок жизни как раз в тот момент, когда он играл в шахматы. Владыка смерти Эрлик отправил за ханом своего гонца, но тот оказался тоже заядлым шахматистом. Увидев, как мастерски сражается хан со своим шахматным противником, гонец так увлекся игрой, что напрочь забыл о поручении бога Эрлика. Так монгольский хан остался жив и здоров и еще долгие годы наслаждался игрой в шахматы.

Монголы создали не только свои фигуры, но и свои шахматные правила, во многом отличающиеся от общеизвестных. Шахматному королю у монголов соответствует князь, начальник, королева изображена в виде сердитой собаки – монголы объясняют это той ролью, которую собака играет в их хозяйстве, являясь верным сторожем. С особой любовью и искусством вырезаны фигурки коней. Еще бы. Ведь конь сердцу монгола дороже всего.

В Государственном музее выставлены и шахматы, которые вырезаны молодым мастером-резчиком Дагва. В его шахматных фигурках королю соответствует уже не начальник, а стрелок из лука в национальном костюме. Ферзь представлен в виде разъяренного быка конь, слон и ладья изображают целые скульптурные группы, представляющие собой соответственно верблюдицу с верблюжонком, играющих коней и автомашину.

В Монголии было высоко развито и искусство серебряной полиграфии, оно передавалось от отца к сыну и было в народе высоко почитаемо. Иногда резчику по серебру не хватало целой жизни для изготовления одной книги. Например, в монгольской столице хранится книга, оформленная в виде трактатов на литых серебряных пластинах-страницах. Если взвесить один какой-нибудь том, то его вес составит несколько сот килограммов (Попутно скажем, что в Центральной библиотеке Улан-Батора хранятся старинные книги, текст которых вышит шелковыми нитями 700 лет назад.).