Текст книги "Гроб с бархатом и фиалками"

Автор книги: Н Фольдекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Он сказал, что это можно проверить у ночного портье, но его не было на месте.

– Ты хорошо поработал, Джойс. Прежде чем ты поедешь домой, попытайся повидаться с этим портье и выудить из него все, что он знает об этом. И потом сразу же позвони к Барнау. Виктор Барнау, его номер телефона ты найдешь в справочнике. Скажи ему, что ты репортер и хочешь узнать, почему и при каких обстоятельствах Бервиль спросил у него мой адрес. И если от него ты узнаешь новые подробности, то сегодня же вечером иди по этому следу.

– Уговорились. Жаль только, что сегодня вечером я договорился встретиться с секретарем шефа. Знаешь, это та, рыжеволосая, о которой я тебе рассказывал...

– Пошли ее в кино, а позже заезжай за ней.

– Да, от всего этого приходится отказываться, если имеешь дело с убийцами, – вздохнул он и повесил трубку.

Я налил себе кальвадоса, выпил и пошел под душ. Горячая вода несколько секунд хлестала по моему телу, затем я сменил ее на холодную. Мои синие кровоподтеки еще не потеряли своего роскошного цвета. Одеваясь, я думал об Элиан Лендрю.

Не менее четверти часа, сидя за рулем машины Джойса, я наблюдал за входом в "Корсо". Машина была уже приведена в полный порядок и после всех злоключений была предоставлена в мое полное распоряжение.

На этот раз перед подъездом ресторана стоял "крейслер" Риты. Сколько бы мне ни пришлось ждать ее, когда-нибудь да понадобится ей поехать домой, а времени у меня было больше чем достаточно. К тому же ожидание было искусством, которым я хорошо владел. Стоило только нагнать на себя сонную одурь, расстегнуть воротник рубашки и подальше вытянуть ноги.

Легкий дождь стучал по крыше лимузина. Мои мысли текли легко и свободно, я был в состоянии готовности.

Когда сталкиваешься с серьезными проблемами, надо действовать осторожно и не заложить в фундамент камня, на котором может вырасти ложно построенное заключение, могущее привести к ошибкам. Прежде всего меня интересовало, почему шоферу Болдуису понадобилось в воскресенье вечером при сильном дожде на площади Сент Филиппа де Рауль вылезти из машины, чтобы осветить фонарем местность, а именно у меня спросить, как проехать к "Корсо"? Первая возможность: могла быть запланирована встреча Миранды с его людьми... Нет, вряд ли. Я поругался с Сельмером и мог пройти эти месса несколькими часами раньше или позже, поэтому они не могли знать времени, когда именно я появлюсь на этом месте. Но как тогда объяснить, что Болдуис спрашивал дорогу к "Корсо" и именно у меня? Он с Мирандой на ты, так как же он мог не знать, что кабаре находится на Монмартре? И как он мог кататься со мной по всему району, не заметив моей проделки. Ерунда!

Я закурил новую сигарету... Неожиданно в моем мозгу мелькнула новая мысль, сначала показавшаяся мне невероятной. Эту встречу можно было объяснить очень логично. От радости я даже засвистал. Боже мой, как все просто!

– В это мгновение в дверях "Корсо" появился Болдуис. Свою шоферскую кепку он лихо сдвинул на затылок, дружелюбно толкнул портье локтем и подошел к машине Риты. Я спустил шляпу пониже и нажал на стартер. Через секунду появилась Рита. На ней было горностаевое манто поверх вечернего платья и белая шаль на пышных волосах. Маленькими, быстрыми шагами она перешла улицу.

Портье семенил рядом с ней, защищая ее от дождя красным зонтиком. Рита села в "крейслер", и машина тронулась. Я последовал за ними, несмотря на шишки и подбитый глаз, я чувствовал себя в прекрасном настроении и весело напевал песенку.

Через несколько минут "крейслер" остановился перед отелем "Карлтон". Я проехал мимо и остановился в метрах ста впереди.

Рита вышла и исчезла в дверях отеля. "Крейслер" проехал мимо меня, направляясь к бульварам. Я поехал сзади.

Итак, значит, Рита жила в "Карлтоне". Для того, чтобы выяснить это, стоило ли выжидать столько времени. Но посмотрим, что даст дальнейшее.

Впереди мелькали красные огни "крейслера", вскоре они свернули налево и остановились перед гаражом Барбес. Послышался сигнал клаксона, сторож поднял шлагбаум, и лимузин исчез внутри. Я остановил машину за углом и встал в тени ворот. Мне не пришлось долго ждать: Болдуис скоро вышел из гаража, подняв воротник пальто. От кого он прятался? Пропустив его, я пошел следом за ним.

Квартал был темный, а мои каучуковые подошвы не производили шума. Только туман вынуждал меня держаться сравнительно близко к Болдуису. Но ему, видимо, не приходило в голову, что кто-то его преследует: во всяком случае, он ни разу не оглянулся. Пройдя мост через канал, он свернул на набережную и через несколько минут вошел в дом.

Я прислонился к каменному парапету канала, закурил сигарету и стал следить за фасадом дома. Прошло немного времени, прежде чем зажегся свет в комнате, на пятом этаже. Я отшвырнул сигарету, перешел через улицу и вошел в подъезд. Включив на лестнице свет, я стал подниматься на пятый этаж. На площадке пятого этажа я остановился. Сквозь дверную щель проникал слабый луч света. Я три раза стукнул кулаком.

– Да?.. Что случились? – раздался изнутри голос Болдуиса.

– Я должен передать тебе кое-что от Миранды, – ответил я.

Ключ в замке повернулся, и дверь отворилась. Я предусмотрительно вставил в раствор двери свою ногу. Болдуис стоял в рубашке с засученными рукавами, в руках у него была газета, смотрел он на меня помаргивая, видимо, не узнавая в полутьме. Неожиданно он сделал шаг назад.

– Пианист? – сказал он наконец.

Я зло улыбнулся.

– Поди-ка, дружок, – тихо проговорил я, схватив его левой рукой за воротник и толкнув его вглубь передней. Правой рукой я прикрыл дверь и задвинул защелку. Он пытался нащупать позади себя стоящую на столе бутылку, но я, не дав ему время на это, так ударил его по челюсти, что от звука удара в течение нескольких секунд дрожал воздух.

– Смотри-ка, – процедил я, – еще один хочет ударить меня бутылкой! Я уж должен был у вас привыкнуть к этому.

Шофер качнулся назад. Я последовал за ним, бросил его к стене и нажал коленом на живот.

– Вы считаете себя хитрыми лисами, – сказал я, – вам доставляла удовольствие мысль: вместо себя послать кого-нибудь другого на виселицу.

Большая ошибка, парень! Вы кое-что упустили из виду, вы забыли спросить мое согласие. Можешь мне поверить, в ближайшее время у Миранды появятся неприятности. Можешь не ломать себе голову над тем, от кого они последуют.

Под конец я дал ему несколько раз ребром ладони по носу. Болдуис, который почти совсем потерял сознание, пытался махнуть кулаком, но рука его вяло опустилась. Я поставил рядом с ним стул, взял со стола бутылку с коньяком и сделал продолжительный глоток.

– Это только прелюдия, – сказал я. – Теперь расскажи мне свою биографию и при этом учти, что каждый раз когда 1ы только начнешь сочинять, будешь получать от меня гонорар в виде оплеухи. Понял? Я уйду отсюда только тогда, когда выкачаю от тебя все, что ты знаешь. Делай как хочешь, можешь говорить правду сразу или через некоторое время. Тебе лучше знать, сколько ударов ты можешь выдержать.

Он облизнул губы и кивнул.

– Миранда как только узнает об этом, сдерет с тебя кожу.

– Не заботься о моей коже. Обрати лучше внимание на свою. Как давно ты знаешь Миранду? Чем он занимается? Ну, ну, поживей!

Некоторое время Болдуис приводил в порядок свои мысли.

– Миранда? – сказал он. – Он прибыл сюда два года из Сант-Яго с кучей денег. Сначала он купил бар на плясе Терез, а прошлой зимой открыл "Корсо", и Мальт устроил меня туда на место шофера.

– Ладно. А откуда у него деньги?

– Люди говорят, что у него в Сант-Яго была фирма по экспорту мороженого мяса, или что-то подобное.

– Гммм... Он конечно честен и справедлив, так что в один прекрасный день спокойно может... Но продолжай дальше. Скажи-ка, ты случайно не слыхал, чтобы Миранда хотел купить в Африке земельный участок? Подумай хорошенько.

Нет?

Болдуис вытаращил на меня глаза.

– Почему в Африке? Это что, шутка?

– Это тебя не касается, считай, что это проба. Теперь расскажи, чем позавчера вечером занимался Миранда. Кто из вас был в квартире Бервиля? Ну, быстро и без вранья?

– Откуда я знаю, кто был в квартире уранового богача? Я же не ясновидец.

Одно могу тебе сказать: выкинь из головы, что его убил Миранда. В это время он был со мной в жокей-клубе, чтобы в 11.20 слушать по радио спортивные новости. По меньшей мере, дюжина знакомых может подтвердить это. Что же...

– Помедленнее, помедленнее, – перебил его я. – Что-то здесь не так. Я думаю, что Миранда до указанного тобой времени уезжал куда-то в машине с Ритой... Но оставим ее пока, и расскажи мне все по порядку о том, что произошло после того, как ты привез Риту в "Корсо".

– Миранда сказал мне, что я должен ждать его в жокей-клубе. Он только быстренько отвезет блондинку в отель. Жокей-клуб находится всего в нескольких шагах, за углом около Перголя. Итак я ждал, и через пять минут он уже был в клубе. Как раз начались спортивные известия, значит было ровно 11.20. Мы слушаем их каждый вечер: передают результаты забега на иностранных скачках и поэтому, пойми, что убийство не имеет никакого отношения ни ко мне, ни к Миранде.

– Не ври. Неужели ты думаешь, что у меня голова набита соломой? Если вы ничего не имеете общего с убийством, то зачем вам было вчера накидываться на меня? И откуда у вас револьвер, из которого, как гласит полицейская экспертиза, был убит Бервиль? И зачем вы вложили его мне в руку, а позже подбросили в мой комод в отеле? Заметь себе, я пришел сюда не для того, чтобы слушать анекдоты. Мне нужны факты. А ну, быстрей, выкладывай все. Что ты знаешь о Рите?

– Ничего.

– Кто тебе платит?

– Рита.

– Подумай только. Как это так, что она...

Я остановился и прислушался. С улицы раздался звук клаксона. Болдуис выпрямился. За несколько секунд тревога исчезла из его глаз. Я понял, что этот сигнал звучал для него. Не колеблясь ни секунды я взял бутылку и стукнул его по голове. Не я первым применил этот метод. Он действует безотказно. Болдуис опять опустился на пол. Я схватил его, оттащил на кухню, затем осторожно открыл дверь и прислушался. Внизу послышались шаги, и кто-то включил свет. Я тихо прикрыл дверь, вышел на площадку и поднялся на этаж выше.

Судя по шагам, поднимались двое. Это тотчас же подтвердилось, так как они начали разговор. Вначале я ничего не мог разобрать, но потом услышал:

– ... конечно, он опять пьян. Ведь он знал, что в два часа я буду ждать внизу...

Другой голос ответил:

– Обратите больше внимания на ваших людей, Миранда. Я не хотел бы, чтобы люди, будучи в курсе наших дел, напивались в стельку...

С каким удовольствием я бы сделал несколько шагов вперед, чтобы увидеть, кто идет рядом с Мирандой, но оба уже были на пятом этаже и находились не далее трех метров от меня. Я стоял на последнем этаже, и маленькая неосторожность превратила бы мое убежище в ловушку.

Едва дверь квартиры Болдуиса захлопнулась за ними, как я ринулся вниз по лестнице. На третьем этаже до меня донесся топот, и погоня началась. Еще две лестничные площадки – и я оказался у входа в дом. Длинный "ситроен" стоял у двери. Я мгновенно решил, что так как Миранда с компаньоном ожидали Болдуиса в машине, то и ключи зажигания могли оказаться на месте. Рванув дверцу, я ощупал дверную приборную доску. Ключ торчал!

Мгновение... Я бросился на сиденье, нажал на стартер и дал газ. Я увидел, как из подъезда вылетел Миранда, крича и махая руками. Раздался выстрел...

Пригнувшись над осколками зазвеневших стекол, я дал полный газ и зигзагами повел машину по улице.

Послышались еще два выстрела, но я свернул за угол и оказался в безопасности.

Я промчался добрый километр по дороге, поднимающейся в гору, затем свернул налево, остановился у канала возле пристани для буксиров. Фары машины осветили прикрепленную к стене доску речной службы, на которой большими белыми буквами было написано: "Глубина 16 метров". Я включил мотор, открыв окна, вылез и стал толкать машину. От толчка она покатилась под уклон, послышался резкий всплеск, бульканье и опять установилась тишина. Над каналом стлался холодный туман. Подняв воротник плаща, я пошел вдоль набережной. Моя вечерняя программа еще не была исчерпана. Необходимо было как можно скорей попасть в жокей-клуб.

В гараже Барбес я сел на машину Джойса и направился к бару "Пеликан", в котором у меня был знакомый портье. Он дал мне точный адрес жокей-клуба, и спустя несколько минут я уже стоял перед домом No 8 на маленькой боковой улочке. Следуя указаниям портье, пройдя через двор, я нашел вход. На освещенном окне было написано: "Жокей-клуб" (частный). Я вошел.

Единственным человеком в помещении был худощавый молодой бармен, который занимался уборкой. При моем появлении он прекратил работу и крикнул:

– У нас вы не сможете выпить. Это частный клуб.

– Не может быть. Ты нальешь кальвадоса мне и себе.

А что ты скажешь относительно возможности заработать тысчонку, если не будешь дураком?

– Разумеется, это меняет дело, – ответил юноша с мудростью, достойной старца.

Он вытер руки о фартук, снял со стойки бутылку и приготовил напиток.

– А как я заработаю эту тысячу?

Я закурил, сделал глоток и ответил:

– Видишь ли, я вчера с одним портье из "Корсо" сделал ставку на английского скакуна. Лошадь должна была бежать вчера во второй половине дня на скачках в Шотландии. Неприятно в этом деле то, что ни один туз не смог мне сказать, кто из нас выиграл пари. В газетах об этих скачках не было ни слова. Портье утверждает, что его директор, м-р Миранда, вчера вечером в 11.20 слушал у вас спортивные новости и что он слышал, что лошадь, о которой идет речь, пришла третьей. Полчаса тому назад я случайно встретил моего двоюродного брата Болдуиса, и он сказал, что Миранда был у вас не вчера, а позавчера... Но позавчера вроде бы не было скачек? Теперь скажи, кто из нас прав?

– Дело чистое, как водопроводная вода, – ответил юноша. – Ваш брат прав:

Миранда здесь был в последний раз в воскресенье вечером. Известия только начались, когда он явился. Это я хорошо помню. Ваш брат ожидал его здесь же.

Можете мне верить. А то, что болтал портье, это просто трепотня...

– Я так и думал, – сказал я и выпил.

Расплатившись, я сунул парню деньги, пожелал спокойной ночи и покинул заведение.

Итак, значит Миранда и Болдуис действительно находились в жокей-клубе во время убийства. Дело принимало более сложный оборот, нежели я ожидал.

Глава 4

В полдень прояснилось, и дождь перестал. Порывистый ветер быстро слизал сырость с асфальта улиц большого города и, как по волшебству, разогнал остатки туч. В середине января возник голубой, весенний день. Изменился даже вид улиц: на них появились играющие дети. Пешеходы расстегнули свои наглухо застегнутые пальто. Лица повеселели, весь город облегченно вздохнул.

Шофер моего такси обогнал три автобуса, весело насвистывая популярную песенку: "Посмотрите на меня, красавица... " Затем он обогнал еще один и остановился перед отелем "Карлтон". Я расплатился с ним, вылез и направился к входу в отель.

В полдень "Карлтон" напомнил пчелиный улей. Хотя этот улей был построен по последнему слову техники, со всеми звукопоглощающими и прочими чудесами, здесь не переставало раздаваться жужжание при входе и выходе. В холле помещалось бюро приема, киоски сувениров, театральные кассы, бар-ресторан, а несколькими ступенями ниже находился зал ожидания с фонтаном.

Я устроился в баре, заказал выпивку и попросил пачку сигарет. Что я должен был теперь предпринять, чтобы незамеченным проникнуть в комнату Риты?

Необходимо было действовать осторожно, избегая скандала. Стоило только служащим спросить мои документы, как со мной было бы все кончено.

Для того, чтобы продвинуться к моей цели, у меня оставался только один путь – Рита, от остальных ничего нельзя было получить. Какую роль играла Рита в этом заговоре? Несомненно, она была очаровательной женщиной, истой секс-бомбой. Была ли она интеллигентна? Этого я не мог сказать. Но она несомненно знала, что – ей было нужно... Но откуда у нее все же это умение вести себя?

Я подозвал пробегающего мимо боя и сунул ему в руку два стофранковых билета.

– Разузнай, у себя ли м-ль Соре.

– Сию минуту, месье. Должен ли я поговорить с дамой по телефону?

– Нет. Меня интересует только то, что я тебе сказал.

– Как желаете, месье.

Юноша исчез и спустя короткое время снова появился.

– Она у себя, месье, в No 457.

– Спасибо.

Бой поклонился, а я заказал второй стакан и закурил. Мои часы показывали 12.25. По всей вероятности, Рита обычно обедает в ресторане отеля и, значит, в ближайшие полчаса должна будет выйти из своего номера и появиться у одной из кабин лифта, за которыми я незаметно наблюдал.

Время текло. Я уже было решил, что пропустил ее в суматохе, когда кабина лифта открылась и из нее появилась Рита под руку с каким-то мужчиной.

– Смотри-ка, это тот гурман, – невольно пробормотал я, когда узнал адвоката, доктора Сараульта, – прелестная парочка!

Казалось, эти двое хорошо понимали друг друга. Но какие вопросы могли их связывать?

Я выпил, расплатился, вошел в лифт и велел поднять себя на четвертый этаж.

Теперь, в обеденное время, коридоры большого отеля были почти пусты. Я завернул за угол и в конце большого коридора увидел то, что искал. Последняя дверь была открыта, и в оконной нише стояла горничная, вытряхивающая голубое покрывало. Я подошел к девушке, роясь в карманах.

– Черт возьми! Опять я забыл сигареты! – проворчал я. – Не будете ли вы любезны, мадемуазель, принести мне пачку сигарет "Кемал"?

При этом я сунул ей в руки деньги на сигареты, а в карман фартука 500 франков чаевых, что моментально привело ее в движение.

– Вы очень любезны, – мило улыбнулась она, идя к лифту, – я мигом...

Едва лифт скрылся, я уже был в дверях открытого номера.

Здесь, вытащив рабочий ключ, подходивший ко всем дверям, я молниеносно пробрался в номер Риты, открыл дверь и успел всунуть обратно ключ в ту скважину. Вскоре появилась малышка с сигаретами, и я, поблагодарив ее, удалился.

Десятью минутами позже я уже находился в салоне номера Риты. Я подошел к телефону, вынул спички и всунул их в щель рычага. Если меня здесь застанут врасплох, то позвонить им уж не удастся.

Пока все шло хорошо. Теперь если случай будет мне благоприятствовать, я наткнусь на что-нибудь, что мне сможет пригодиться.

Я начал методически обыскивать номер, стараясь оставлять все в том же виде, как оно было до меня.

Рядом помещалась спальня. Знаки фирмы на платьях, манто, хотя и говорили о привычках Риты к роскоши, но мне это было непонятно. Кто может платить за такой шикарный номер, тот, конечно, заказывает свои вещи только у Диора.

Я обыскал все карманы, но нашел только мелочь и авторучку. Низкий туалетный столик был полон лишь предметами косметики и духов.

Закурив сигарету, я задумался. Еще раз окинув все взглядом, я увидел, что коробка с пудрой была поставлена на свернутую записку. Я взял ее. Свернутый лист был пуст, только наверху был гриф: "Справочное бюро порта Сен-Марен, 23, бульвар Сен-Мартен, Париж".

Это было уже кое-что. Я сунул лист в карман и приостановился. У меня было чувство, что я забыл что-то обыскать. Пройдя в душевую, я подошел к нише в стене, на полках которой стоял большой чемодан и большая кожаная туристская сумка, на шнурке которой до сих пор висел талон "Эр де Франс". Став на скамейку, я снял сумку и открыл ее. Там находился путевой талон путешественницы.

"Рита Сорас Вилла Фореста, Плас Вандом, Касабланка (Марокко) Авиационная линия: Касабланка – Орли.

День отлета: 8 января.

Страховой номер: 11347-г".

Интересно! В день, когда был убит Бервиль, Рита на самолете прибыла из Касабланки! Это выглядело многозначительно. Да, дело было гораздо сложнее, чем я думал.

Я опять поднялся на скамейку и поставил сумку на старое место.

Превосходно, если моя идея окажется правильной, то самый хитрый и ловкий парень, это я.

В этот миг кто-то кашлянул за моей спиной. Повернувшись, я оказался лицом к лицу с Ритой, державшей в руке пистолет. Она холодно улыбнулась.

– Спуститесь вниз и поднимите руки вверх, Фольдекс!

Не двигаясь, я рассматривал ее. Она была дьявольски красива. На ней было надето платье из муслина, маленькая бархатная шапочка и длинные перчатки из антилопы. Все было хорошо, только пистолет не вызывал симпатии.

Спустившись, я остановился перед ней, с одной рукой в кармане и с потухшей сигаретой в другой.

– Добрый день, – дружелюбно проговорил я. – Вы тратите слишком мало времени на обед.

– Я велела поднять вам руки вверх.

– А что произойдет, если я оставлю их внизу?

– Поступайте как знаете, но мой номер вы покинете либо мертвым, либо в наручниках.

– Боже мой, как страшно.

Ее глаза сузились.

– Вы хорошо держитесь, Фольдекс, в любой ситуации не теряетесь. Вы помните вашу фразу о том, что в любой ситуации вы не теряете голову? Вы – идиот! Вы сами удивитесь, как легко и просто вам потерять вашу дурацкую голову. Пройдите в салон, нам надо обсудить кое-какие мелочи.

– Для меня нет ничего приятнее беседы с вами, тем более, что мы давно уже не виделись.

Я прошел впереди Риты в салон и уселся в кресло. Было бессмысленно пытаться ускользнуть. По всей вероятности, дверь была заперта.

– Разве я вам не говорил, что вы хороши, когда сердитесь? – спросил я.

Она стояла у камина. Черное отверстие пистолета было направлено на меня.

– Перестаньте молоть чушь и уясните себе, что я не шучу.

Постарайтесь вести себя спокойно. Малейшее движение – и я стреляю.

Я состроил гримасу.

– Какие глупости! Неужели вы думаете, что это первая подобная игрушка держится перед моим носом? Тот, кто стреляет, тот не разговаривает. И какая вам польза от этого? Ведь я вам очень нужен в качестве убийцы.

– Чепуха! Зачем вы мне нужны как убийца? Я сдам вас полиции, вот и все...

Скажите, что собственно вы здесь искали?

В то время пока она говорила, я обдумывал свои действия.

Ясно, что мне было необходимо выиграть время. Сумочка ее лежала на письменном столе.

– Не рассказывайте мне сказки, Рита, – начал я. – Если...

– Не Рита, а мадам Сорас, пожалуйста.

– Как угодно. Итак, положим карты на стол. Вы точно знаете, что я по уши сижу в луже. Для чего я сунул нос в вещи, которые меня не касаются? Но подумайте, кто бы на моем месте не отозвался на письмо Бервиля и не пришел к нему? Потому что...

– О каком письме вы говорите?

– О каком письме? Разумеется, о том, которое забрал у меня Миранда на вилле "Истамбул". Только не говорите, что вы ничего не знаете.

На мгновение воцарилось молчание. Потом она сказала:

– Если вас это интересует, то могу вам сказать: о письме я не имею ни малейшего понятия. Ну, а теперь продолжайте рассказывать, что вы искали у меня.

– Сейчас мы к этому подойдем, синьора. В воскресенье я нахожу Бервиля мертвым в его квартире. Тогда я решаю узнать подробности этого дела и покидаю помещение перед прибытием полиции. С черного хода я проникаю в дом на улице позади дома Бервиля, и с этого момента меня начинают постигать неудачи... Вас не интересует, почему? Потому, что неподалеку от этой двери в неясном свете газовых фонарей, прячась стоял кто-то, кто видел меня. Этот кто-то за несколько минут до того уведомил полицию по телефону об убийстве, и этот кто-то были вы, мадам Сорас!

Рита неподвижно стояла передо мной, только рот ее дрогнул на мгновение.

– Разрешите вас спросить, почему вы так думаете?

Я улыбнулся, вытащил сигарету, постучал ею о портсигар и закурил.

– Для этого есть объяснение, – ответил я.

– Вы придете к такому же заключению: этот кто-то меня уже видел раньше и узнал. Этот кто-то заметил, что я живу недалеко от "Корсо". Иначе вы не могли бы найти меня на следующий день, чтобы пригласить к себе. Ну кто из тех, кто знал Бервиля, знал обо мне до вечера субботы? Никто. Что я знал о Поле? Ничего. Я не имел ни малейшего понятия о том, что из него получилось и чем он промышляет. Только трое людей, связанных с делом Бервиля, видели меня до этого: Миранда, Болдуис и... вы. Прошлым летом я два дня замещал пианиста в оркестре у Миранды, но с тех пор он вряд ли вспомнил обо мне. Кроме того, в воскресенье он был с Болдуисом в жокей-клубе, значит оба исключаются.

Остаетесь – вы, тем более что за полчаса до убийства вы могли меня спокойно рассмотреть из машины, когда я беседовал с Болдуисом. В пять минут двенадцатого вы прибыли в "Корсо", однако вскоре после того Миранда доставил вас сюда, – где для вас был приготовлен номер. Что произошло после того, я не знаю. По всей вероятности, вы переоделись и тотчас же покинули отель.

Возможно, вы взяли такси и поехали к квартире Бервиля. Время подходит точь-в-точь. Что вы на это скажете?

Рита немного помолчала, потом ответила:

– Продолжайте. Ваша история не лишена занимательности.

– Что история вас заинтересует, я был уверен. Еще никогда никому не повредили знания того, что известно противнику. Для полной ясности отношений между нами я и выкладываю вам свою версию. Так слушайте же.

Я откинулся в кресле и продолжал:

– В понедельник утром вы рассказали Миранде о том, что произошло, вы рассказали ему, что кто-то поднимался вверх по лестнице в то время, когда вы находились в квартире Бервиля. Вы испугались и убежали через черный ход.

Внизу на улице вы увидели, как на третьем этаже неожиданно зажегся свет.

Тогда вы поняли, что по лестнице шел не жилец дома, а кто-то, хотевший сунуть нос в дела Бервиля. Зная, что Бервиль мертв, вы решили уведомить полицию о посетителе: что и сделали, а затем возвратились к темному месту у входа, увидели меня. Позже вы рассказали Миранде, что знаете человека, побывавшего в квартире Бервиля, убитого Бервиля. Миранда ответил, что если все правильно обдумать, то в этом для них есть элемент удачи. Вы считали, что я живу вблизи "Корсо" и что передать меня в руки полиции будет нетрудно, меня легко можно было найти. После этого вы осуществили свой план с виллой "Истамбул". Мы не будем говорить о некой даме, которая ударила по голове бутылкой совершенно миролюбивого человека. Поступки представительниц слабого пола бывают неожиданными даже для самых закоренелых преступников.

Я замолчал, бросил задумчивый взгляд в окно и продолжал:

– Разумеется, вы официально ни о чем не имеете ни малейшего понятия. Вы не знаете, что Миранда во время моего беспамятства сунул мне в карман купюры, которые теперь разыскиваются полицией. Вы, конечно, не знаете, что при этом у меня вытащили письмо Бервиля, что сделали оттиски моих пальцев на револьвере, из которого был убит Бервиль: Вы ничего об этом не знаете... К тому же Миранду и других вы знаете только понаслышке. Вы знаете только то, о чем сообщают в газетах, верно?

Рита молчала. Она размышляла. Ее тонкие ноздри слегка дрожали. Пистолет она немного опустила вниз, и у меня сложилось впечатление, что она вся как-то съежилась.

Бронзовые каминные часы астматически вздохнули и издали два удара. Два часа! Неожиданно мне пришло в голову, что Рита слушает меня только потому, что тянет время, поджидая кого-то. Это меня мало устраивало.

Любым путем я должен выбраться наружу прежде, чем станет поздно.

Сумочка Риты лежала в добрых шести метрах от стола. Я встал и начал расхаживать по комнате, держа руки в карманах.

– Ну, что вы скажете на это? – спросил я.

– Звучит занимательно, – ответила она, – но надеюсь, что вы не настолько глупы, чтобы думать, что полиция поверит вам?

– Но ведь можно попытаться?

– Ваше дело. Мне остается только покарать убийцу Бервиля.

Любовь Риты к штампованным выражениям действовала мне на нервы.

– Вы неплохо проповедуете, – сказал я, – но вы ничего не можете со мной сделать, как бы ни старались. Во-первых, вы не можете позвонить отсюда, телефон не работает.

Я взял трубку и подал ей.

– Во-вторых, вы забыли снять пистолет с предохранителя. И в-третьих, я не один.

Я немного обернулся и указал движением головы на балкон. Она заметила мой трюк только тогда, когда я ловко вывернул ей руку и ее же пистолет повернул на нее.

– Садитесь к столу, птичка, а то я могу и выстрелить. Если мне суждено быть повешенным, то пусть уж это будет за убийство, которое я в действительности совершил.

Голос мой был тверд и не вызывал сомнений. Она молча повиновалась. Тем временем я схватил ее сумочку и вынул оттуда ключ.

– Послушайте мой совет, Рита. Держите ваши руки подальше от таких дел.

Чтобы участвовать в опасных делишках Миранды, у вас мало опыта.

Одной рукой держа револьвер, направленный на Риту, другой я открыл дверь.

– Вы еще увидите, подхожу ли я к этой игре, – прошипела она.

Я запер дверь снаружи, несколько секунд прислушивался, затем бесшумно повернул ключ и заглянул в комнату. Рита сидела в кресле, положив голову на край стола, и рыдал, а.

Ох, уж эти женщины!

Я вошел в темный, старомодный, маленький ресторан, расположенный в боковой улочке, и спросил у официанта, осталось у них что-нибудь из еды. Он принес мне бифштекс с жареным картофелем, салат и бутылку пива. Затем я вытащил из кармана газету и начал читать. Единственное место, где упоминалось о Бервиле, была крохотная заметка о заслугах Марокканской урановой компании, и там была помещена фотография Бервиля. Обо мне не упоминалось ни слова.

Я отложил газету в сторону и посвятил себя бифштексу, принесенному официантом. Потом я разменял монету и, войдя в телефонную будку, позвонил Джойсу.

– Как дела? – спросил я, когда Джойс отозвался. – Ты разыскал Барнау?

– Да, наконец мне с этим повезло. Я сегодня в обеденное время появился в его баре и застал его там.

– И что он сказал?

– Немного. Он сказал, что Бервиль в воскресенье вечером, приблизительно около девяти часов, позвонил ему из бара, название которого связано с чем-то швейцарским, вроде "Цюрихбар", или что-то подобное... Бервиль спрашивал у Барнау твой адрес. Перед этим он якобы звонил нескольким знакомым, но никто не знал твоего адреса. Ну Барнау и смог сказать ему, что ты живешь в отеле "Сули". Это все.

– А откуда Барнау знает, что бар, из которого звонил Бервиль, носит какое-то швейцарское название?

– Об этом ему сказал Бервиль. Он хотел знать, далеко ли от этого бара до отеля "Сули". Но Барнау мог ему только ответить, что твой отель расположен на площади Пигаль.

– А-а, ну хорошо, это все-таки что-то... Я сам займусь этим, а ты, Джойс, выполнишь нечто другое. Возьми у меня деньги и поезжай в какое-нибудь известное детективное бюро, ну, например, к Дубли. Ему следует получить из Южной Америки сведения о Жозефе Миранде и о фирме по торговле мороженым мясом. Стоимость запроса не играет значения. Кроме того, он должен узнать все о Рите Сорас. Адрес Плас Вандом, вилла Форреста, Касабланка.