Текст книги "Хозяйка кафе при академии магии (СИ)"

Автор книги: Мстислава Черная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Синьор замолкает, уходит в далёкое прошлое.

– Ваша мама…, – осторожно спрашиваю я.

Синьор отвечает неестественно спокойно:

– Слишком поздно. Болезнь съедала её изнутри, у неё не осталось сил бороться. Лекарям удалось лишь отсрочить неизбежное. Семь лет на закате жизни мама наслаждалась достатком, – он вздыхает. – Когда она покинула меня… Пить, как отец, я не хотел, было противно. И я ушёл с головой в работу, приумножал своё состояние. Работал-работал-работал… В тридцать три я ещё не задумывался о наследниках, не собирался жениться. Я встретил Рири случайно. Она шла с рынка, а я ехал в экипаже, и она чуть не упала под колёса. Я влюбился с первого взгляда. Тогда я не осознавал, сейчас понимаю, что она своей хрупкостью и болезненностью напомнила мне маму. Я отправил Рири к лекарям, а на следующий день посватался. По правде говоря, я просто выкупил её, купил согласие её отца на наш брак, и через неделю мы сыграли свадьбу. Рири смотрела на меня с тихим ужасом огромными голубыми, как летнее небо, глазами. Я не тронул её, обещал любить, уважать, беречь, заботится.

– Она…, – я будто разучилась говорить. Боль синьора кажется осязаемой.

На его губах расцветает улыбка, лицо озаряется, разом теряет десяток лет, становится почти мальчишеским. Оно становится счастливым.

– Сначала она приняла меня, потом полюбила в ответ. Я носил её на руках, заваливал подарками, исполнял малейшую прихоть. Где-то забыл свой крутой нрав, стал первым подкаблучником Эспарта. Мы были счастливы. Годы с Рири самые счастливые в моей жизни. Она осветила мою жизнь. С тех пор, как она потухла, я не живу, существую во мраке.

– Что с ней стало?

– Рири хотела детей, но рожать ей было противопоказано. Я предлагал усыновить ребёнка. Сколько угодно детей. Рири хотела своего. Я сдался. Я до сих пор сожалею, что уступил. Сейчас она могла бы быть жива… Она прошла курс лечения, поначалу всё шло хорошо, но… Она взяла нашу дочь на руки, поцеловала, приложила к груди. Рири успела попрощаться со мной и ушла…

По его щекам слёзы текут сплошным потоком.

– Чтобы не сойти с ума, я погрузился в работу. Я… я старался любить дочь изо всех сил, заботился о ней. Но, наверное, она всё же чувствовала осколок, засевший в моём сердце. Я любил её, но глядя на неё, я не мог избавиться от мысли, что если бы не она, Рири была бы жива.

– Вы поссорились с мамой?

Как иначе она оказалась служанкой?

– Я был богат, а барон в то время остро нуждался в деньгах, закружил ей голову, и вскоре она перебралась к нему в дом под видом горничной. Я пытался остановить, но дочка грозила покончить с собой, кричала, что мне плевать на её счастье. Я ответил, что чувства будут не за мой счёт. Я порвал с ней отношения. Я злился на неё, на её глупость, на то, что теперь мне некому оставить наследство, не барону же. Я знаю, что она оставалась в его доме даже после его свадьбы, родила тебя и, как и Рири, не перенесла тяжёлых родов, хотя вряд ли дело только в родах. Каково ей было? Я сожалею…

В склепе сгущается тягостное молчание. Тишина почти невыносима, и я разбиваю её тихим вопросом:

– О чём?

Синьор Катц криво улыбается:

– Что ждал, когда твоя мама вернёт разум и добровольно вернётся. Мне следовало привезти её домой. Перед смертью она зачем-то оформила на барона право опеки. Полагаю, он видел в тебе единственную наследницу моего состояния. К тому же, признав тебя леди, он бы мог выгодно выдать тебя замуж. Может быть, у него были ещё какие-то планы. Убедившись, что тебя содержат, обучают наравне с законной дочерью, я не слишком стремился тебя забрать.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что присмотрели издали. За то, что были готовы подобрать меня, если бы барон решил вышвырнуть меня ещё тогда.

– Сразу после разрыва с дочерью, я женился второй раз. Договорной брак. Супруга получила щедрое содержание, родила мне двоих сыновей. Старший на год младше тебя, второму пятнадцать. И за ужином ты с ними познакомишься.

Я киваю, если я хочу получить помощь, знакомство неизбежно. Но вот на месте мальчиков я бы не обрадовалась, я бы приняла себя за охотницу за состоянием семьи Катц.

Синьор гладит саркофаг, отстраняется и указывает мне на выход. Он гасит свет, едва слышно желает Рири сладких снов и запирает за собой дверь, утирает платком лицо. Я пытаюсь незаметно сморгнуть выступившие слёзы.

Обратно мы идём заметно медленнее, синьор горбится, едва переставляет ноги. Само собой получается, что я подхватываю его под руку и подставляю плечо. Фамильяр не просится на руки, прыгает за нами, держась на расстоянии. Бирюзовый меховой шарик мелькает то справа, то слева, то вырывается чуть вперёд, то отстаёт. И раньше нас запрыгивает в салон экипажа. Я помогаю синьору сесть.

– У тебя пальчики точь-в-точь как у Рири, – он ловит меня за руку и усаживает рядом, не отпускает. – Черты лица как у Рири. Но ты на неё совсем не похожа. Знаешь, что делает внешность внешностью?

– Нет.

– Характер. Рири была хрупкой, мягкой. Она напоминала ивовый прут, который гнётся, но не ломается. А ты… характером ты скорее похожа на меня, но всё же другая…

Фамильяру надоедает исследовать небольшой салон, углов, куда бы он не ткнулся, не остаётся, и он забирается на сидение, но не ко мне, а усаживается со стороны синьора:

– Мр-р.

И синьор улыбается, проводит по меху:

– Повезло тебе.

– Да.

Может быть, Система и не честна, далеко не честна, но я признаю: моя жизнь расцвела новыми красками.

Экипаж отдаляется от храма, и синьор расправляет плечи, поднимает голову, но руку мою не отпускает, продолжает рассматривать мои пальцы. Взгляд его безучастно блуждает по стене, но минут через пять становится осмысленным. Синьор выныривает из прошлого и сосредотачивается на настоящем:

– Тали, ты была серьёзна на счёт кафе?

– Полностью. Я рассчитываю решить проблему поставок к утру.

– Ого.

– Синьор, я уже упоминала, что у меня есть источник поддержки, который я не могу раскрыть. Я ничего не имею против, если ваши люди попытаются его отыскать, но не просите меня говорить.

– Я понял. И, Тали, зови меня дедушка.

– Спасибо за доверие… дедушка.

Минут через десять-пятнадцать экипаж останавливается перед каменным двухэтажным зданием, от соседних домов отделённым неширокими полосками зелени. Прилегающей территории, как при особняке барона, нет, здание меньше, скромнее, однако нет сомнений, что оно принадлежит состоятельному человеку. Как и соседние дома.

Синьор помогает мне спуститься на мостовую.

– Мр-ря, – раздаётся вслед, и фамильяр прыгает.

Я едва успеваю поймать его на руки. Подозреваю, прыгни он мне на плечо или на голову, будет больно. Зверёк насмешливо фыркает и как ни в чём ни бывало устраивает мордочку у меня на локтевом сгибе.

Поганец.

– Наглядный пример, почему установление добровольной связи категорически не рекомендуется, – комментирует синьор.

При случае надо почитать о фамильярах.

– Придётся воспитывать, – пожимаю плечами я.

– Мр-р?! Фр-р! – у духа аж шерсть на загривке дыбом встаёт.

– О, друг, ты всё-таки понимаешь человеческую речь? Какая прелесть.

– Фр-р! – возмущённо отвечает фамильяр и затихает.

Отвлёкшись на внезапное открытие, я пропускаю появление молодого человека в форме лакея. Парень распахивает дверь и склоняется в низком почтительном поклоне.

– Пригласи синьору Иглис, – небрежно бросает синьор, проходя мимо.

Лакей моментально испаряется. Пожалуй, слуги у синьора вышколены не в пример лучше, чем у барона.

Небольшой холл сияет чистотой, в воздухе витает лёгкий цветочный аромат. Синьор проходит вперёд, я следую за ним. Когда мы поднимаемся на второй этаж, навстречу спешно выходит женщина лет сорока, одетая в строгое кирпичного цвета платье и приталенный жакет на два тона светлее.

– Мой синьор, – она исполняет полный грации реверанс.

– Тали, синьора Иглис моя домоправительница, по всем бытовым вопросам ты можешь обращаться напрямую к синьоре. Полагаю, временно ты поживёшь в гостевых комнатах, они всегда готовы. Также синьора Иглис пришлёт тебе горничную. Обо всём остальном мы поговорим завтра. Согласна?

– Да, дедушка.

– Вот и хорошо. Синьора Иглис, синьорина Талиая Катц моя внучка. Позаботьтесь, пожалуйста, о праздничном ужине.

– Будет исполнено, мой синьор.

– Тали, если что, не стесняйся найти меня. До встречи за ужином.

Синьор Катц уходит, и мы с домоправительницей остаёмся наедине.

Глава 20

Женщина снова почтительно приседает, она чуть приподнимает юбку с боков и разводит в стороны. Голову наклоняет не так низко, как перед синьором, да и приседает лишь слегка, но, наверное, этикету её приветствие соответствует. По крайней мере, никакого диссонанса я не ощущаю.

– Добрый вечер, синьора Иглис, – здороваюсь я.

Она выпрямляется. Я чувствую на себе цепкий взгляд, однако поймать его не получается, синьора всем своим видом демонстрирует отстранённость и сдержанное уважение.

– Приветствую, синьорина Талиася.

А у барона слуги сокращали моё имя до короткого Ася.…

Домоправительница приводит меня в… Вау! Многокомнатные апартаменты: домоправительница показывает мне гостиную, рабочий кабинет и спальню с примыкающей к ней собственной ванной комнатой. И дура Ася ютилась в каморке ради призрачной перспективы стать леди?! У неё и впрямь мозгов не было.

– Синьорина, ваша горничная прибудет в течение пяти минут. Вам что-нибудь ещё нужно?

Спальное место для фамильяра и для него же бассейн, но с этим разберётся горничная, её уровень. У горничной же попрошу бумагу и писчие принадлежности, хотя, вероятнее, они уже подготовлены, просто не пылятся на столешнице, а лежат в ящике.

– Благодарю, пока ничего.

– Синьорина, праздничный ужин начнётся через два часа.

– Спасибо.

– С вашего позволения, синьорина.

Домоправительница удаляется.

Интересно, как быстро она доложит обо мне нынешней жене синьора Катца? Или не она? В любом случае на ужине ожидается занимательная нервотрёпка.

Я хмыкаю и осматриваюсь ещё раз, теперь внимательнее. Эх, чтоб мне так всегда жить…

В дверь гостиной раздаётся короткий стук.

– Войдите, – разрешаю я.

На пороге стоит девушка моего возраста. Тёмное глухое платье, белый передник и чепец выдаёт в ней ту саму обещанную мне служанку.

– Добрый вечер, синьорина Катц. Меня зовут Мия, и я назначена вашей горничной, – представляется она.

Я ловлю себя на том, что не знаю, как ответить. Наверняка есть некая принятая на такой случай фраза… Мда, вот ещё проблема: Ася, желавшая стать леди, идеально вызубрила этикет, а я полагаюсь лишь на мышечную память тела. Надо срочно исправляться, иначе однажды придётся объяснять, как я умудрилась забыть все уроки, которые получила в доме барона.

– Добрый вечер, Мия. Рада познакомиться.

– Синьорина, какие будут указания?

– Помоги мне привести себя в порядок к праздничному ужину, это главное. Мой фамильяр…

Я приподнимаю руки, чтобы Мие было лучше видно бирюзовую мордочку. Её глаза округляются. Воображение рисует, как в её огромных глазах вспыхивают анимешные розовые сердечки. Друг, да ты у меня, оказывается, живое оружие мимимишного поражения. Девушка готова, сражена наповал.

– Ох, простите синьорина, – спохватывается она.

– Не смущайся. Если мой фамильяр захочет, он даже разрешит тебе его погладить. Но предупреждаю сразу, насколько он милый внешне, настолько же он пакостник. Позови меня, когда ванная будет готова.

– Да, синьорина. Простите, синьорина Катц, но… ваш багаж?

– Багажа нет.

Поняв, что вопрос получился неуместным и неприятным, Мия чуть вздрагивает.

Я ободряюще улыбаюсь и ухожу в кабинет, плотно прикрываю за собой дверь. Шкаф, письменный стол, кресло, спокойные тона интерьера и картины в качестве настенных украшений. Словом, ничего особенного, обычная рабочая комната.

Перво наперво я пересаживаю зверька на столешницу, сажусь сама. Зверёк переступает лапами, обвивается пушистым хвостом и поднимает мордочку так, что мы оказывается чуть ли не нос к носу. Таращится, поганец. Я выдержать игру в гляделки не могу. Как состязаться с тем, у кого век нет, и кто по жизни не моргает?

Но играть я и не собираюсь.

– Ты очень милый, – начинаю я с откровенной лести.

Зверёк дёргает носом, мне кажется, что удивлённо. Но лесть принимает и распушает мех. Ну, прям павлин, с поправкой на то, что у павлинов хвост, а не бирюзовая шуба.

– Я очень рада, что ты откликнулся на мой призыв и захотел остаться со мной.

– Фр-рь, – дух устраивается удобнее, вероятно, наивно полагая, что я и дальше собираюсь его умасливать. Вот уж нет.

– Я пригласила тебя как друга, – продолжаю я. – Знаешь, что это значит?

– Мр-р?

– Что делать всё, что тебе взбредёт в голову, ты не будешь.

– Мр-р?!

Зверёк аж на лапах приподнимается.

– Не будешь, – уверенно повторяю я. – Объяснить почему?

Зверёк молчит, смотрит.

Я улыбаюсь не самой приятной улыбкой:

– Потому что друзья всегда принимают в расчёт удобство друг друга.

– Фр-рь?

– Именно так.

– Фр! – зверёк обиженно отворачивается и спрыгивает со стола, демонстративно отворачивается.

Я напрягаюсь, готовая, что он сейчас бросится устраивать беспорядок и потешаться надо мной, ведь ни поймать его быстро, ни приструнить иначе я не смогу. Однако ничего подобного дух не делает и просто уходит в гостиную.

Пойти следом? Нет, пока тихо, лезть не буду: мне кажется, ему есть, о чём подумать. На секунду вспыхивает паническая мысль, что фамильяр откажется от меня и исчезнет, но я эту мысль прихлопываю. Я прислушиваюсь минуту, другую. Да, тихо. Не выдержав, выглядываю в гостиную. Со стороны ванной доносится плеск. А, ну теперь точно можно не беспокоиться – зверёк нашёл, как себя развлечь. Я возвращаюсь в кабинет и вызываю мобильник.

«Счёт: 544 карата»

О?

А было семь…

Нажимаю детализацию.

За успешный ритуал начислили почему-то всего три карата, остальное – за установление связи с фамильяром. Да, я помню волну тепла, поднявшуюся по руке и прокатившуюся по всему телу. Хм… Жаль, что фокус одноразовый. Во-первых, сомневаюсь, что мой дивный дух потерпит конкурентов. Во-вторых, а что я с целым необузданным зоопарком делать буду?!

Я перехожу во вкладку каталога.

Так, скидка не отображается, в ценах, а активируется при покупке. То есть при просмотре товаров надо выставить верхнюю планку в тысячу сто карат, недостающий хвостик как-нибудь надышу.

Первый запрос я выставляю очень общим, конкретизировать всегда успею.

А пока – поехали!

Ковёр-самолёт, шерстяной, два на три метра, в качестве топлива сжигает собственные нити, восстановлению не подлежит. Хм, спасибо, но не надо. И шёлковый пять на десять метров тоже не надо. Так и представляю, я в воздухе верхом на горящей тряпке – яркие впечатления и ковёрная фобия на всю оставшуюся жизнь гарантированы.

Чемодан с карманом расширенного магией пространства. Уже интереснее. Допустим, продуктовые поставки для кафе я в чемодан утрамбую и воспользуюсь аркой Кайтара, меня одну, без мальчиков-зайчиков, возможно, пропустят, особенно в первый раз. Но как быть с официантами? Посадить на лошадей? Удовольствие за мой счёт, и я разорюсь оплачивать многодневный переход.

Игрушечная карета, запряжённая шестёркой вороных коней. На час кони оживают, а карета превращается в настоящую ездовую. Почти как тыква у Золушки. Наверное, в определённой ситуации такой козырь в рукаве может оказаться спасительным, но мою проблему игрушка не решит, увы.

Подобие страуса с чешуёй вместо перьев. Быстроногий, прожорливый, поднимает вес до тридцати килограммов.

Хоть что-то не мусорное есть, а?

Я перелистываю страницу за страницей. Названия, картинки, названия… Я отбраковываю вариант за вариантом.

Парное зеркало, работает как портал. Допустим, одно я протаскиваю через арку Кайтера, второе оставляю синьору Катцу. В воображении грузчики уже перекидывают ящики через волшебное стекло. Я вчитываюсь в детальное описание… Опять облом. Зеркало пропускает одного человека и не чаще, чем раз в два дня, багаж жёстко ограничен. Хочешь больше – плати дороже. Но где я возьму полторы тысячи карат, и это уже с учётом скидки?!

К счастью, невезение не длится вечно.

Мост. Сперва я вообще не понимаю, что это архитектурное сооружение делает в выдаче на мой запрос. Вчитываюсь. И присвистываю. Пространственный магический мост соединяет две точки. Главное условие – я побывала в обеих. То есть я налегке пройду через арку Кайтера и уже с территории будущего кафе перекину мост обратно в столицу, к синьору Катцу. Доставка… Похоже, чемодан тоже в списке покупок. Самое приятное или неприятное, смотря с какой точки зрения оценивать, сам по себе мост не работает, именно поэтому стоит относительно недорого. Мне придётся докупать к нему «батарейки». Скверно, да. Но пока лучше ничего нет.

Я достаю из ящика стола чистый лист бумаги и тщательно переписываю описание моста. Придётся заняться крайне скучным делом – вычислениями. Сколько батареек потребуется, чтобы мост соединил Кайтер со столицей? А сколько – чтобы мост продержался четверть часа, полчаса?

В дверь раздаётся стук:

– Синьорина Катц, ванная готова.

– Так быстро? Спасибо! Иду через минуту.

Закончить расчёты я не успеваю. Оставить? Писала я кириллицей, так что прочесть шифр никто не сможет. Но вопросы могут быть. Поколебавшись, с лёгким сожалением сжигаю бумагу.

Горничная зачем-то проходит в ванную вслед за мной.

Я оборачиваюсь:

– Я привыкла сама справляться с купанием.

– Да, синьорина. Позволите показать? Ваши полотенца. Ваш халат.

– Спасибо.

До ужина не так много времени, поплескаться вволю не получится. Я наскоро споласкиваюсь, укладываюсь в четверть часа, но выхожу чистой и посвежевшей.

Горничная ждёт в спальне. К моему приходу… Я смотрю и не знаю, как реагировать. На постели лежит чистое бельё, а на шкафу на вешалках вывешены сразу три новых платья. Явно, что подготовлены для меня. Откуда бы?

Мия не замечает моей настороженности:

– Синьорина, какой наряд вы предпочитаете надеть?

Настаивать на второй день ношеном, пропитавшимся уличной пылью жемчужно-сером просто глупо.

Перемерять все три платья я не успеваю, выбор придётся делать на глаз. Кремовое с бантом, тёмно-зелёное с вырезом-каре или вишнёвое с бисерной вышивкой на лифе? Светлое не подходит к времени суток, вишнёвое слишком роскошно. Остаётся зелёное.

Мия подаёт мне новые туфли, помогает собрать вечернюю причёску, подаёт выбранное платье. Справляется она выше всяких похвал, особенно с причёской.

Когда за мной приходит домоправительница, я, готовая стою перед зеркалом. Приветливо улыбнувшись синьоре Иглис и поблагодарив за комплимент, я выхожу в коридор. Ладони леденеют, а аппетит разом пропадает. Пусть синьор Катц позволил называть его дедушкой и больше не считает меня засланкой барона, от ужина многое зависит…

Прежде, чем Мия успевает закрыть дверь, бирюзовый шарик, тихарившийся невесть где, меховой молнией выскакивает в коридор вслед за мной.

– Мр-рь?

Я с радостью приседаю и беру фамильяра на руки.

– Спасибо, – тихо шепчу в треугольное ухо.

Идти в столовую в компании оружия мимимишного поражения мне гораздо спокойнее.

– Фр-рь!

Глава 21

В столовую я вхожу, когда все уже собрались за столом. Я исполняю реверанс, но сделать это с фамильяром на руках не так-то просто, потому что подобных навыков у тела нет. Я выпрямляюсь.

Интерьер столовой не уступает залу какого-нибудь пафосного ресторана, в атмосфере нет ничего домашнего, и я непроизвольно подбираюсь.

Синьор Катц восседает во главе стола на троноподобном кресле. Место синьоры Катц по левую руку супруга, но на длинной стороне. Даже в этом подчёркнуто её подчинённое положение. Это же синьора Катц, да? Вряд ли я ошибаюсь. Величественная моложавая дама со сложной причёской на голове – кем ей ещё быть? Смотрит на меня невыразительно, с вежливой приветливостью.

Мне бы сейчас способности Яна. Он бы с первого взгляда определил, хочет она меня тихо придушить подушкой или весело скормить голодным крокодилам.

По правую руку от синьора худощавый парень, не уступающий отцу в росте. Младший сын, на вид мальчишка лет пятнадцати, сидит с матерью. И мне предстоит провести ужин напротив него, рядом со старшим. В тесном семейном кругу, угу.

Синьор Катй поднимается, и его сыновья тотчас подрываются со стульев. Синьора Катц невозмутимо остаётся сидеть. Заговаривает синьор:

– Тали, проходи, не смущайся. Либель, Дамир, Эдан, я хочу представить вам мою внучку, синьорину Талиасю Катц. Тали, знакомься, моя супруга синьора Либель Катц, моя старший сын Дамир и мой младший сын Эдан.

Мальчиков представил без фамилии, а супругу – официально. Показательно.

Рано делать окончательные выводы, но выглядит так, будто взаимовыгодное партнёрство так и не перешло даже в подобие дружеских отношений.

– Я рада познакомиться, – улыбаюсь я и, кажется, отвечаю не так, как следует, согласно правилам этикета.

Спишем оплошность на смущение.

Дамир галантно отодвигает для меня стул.

– Я заставила себя ждать, – извиняюсь я.

– Ни в коем случае, – заверяет синьор с улыбкой.

Далёкий от дружелюбия интерес лишь слегка припорошенный вежливостью действует на нервы. Похоже, не только мне. Бирюзовый меховой шарик приподнимается на лапках, разворачивается мордочкой к синьоре и с откровенным недовольством фыркает:

– Мря?

У Эдана округляются глаза. Позабыв обо мне, о приличиях, он завороженно смотрит на невиданного зверя и протягивает к нему руку прямо через стол, вряд ли осознанно. Дамир пытается сдержаться, но любопытство оказывается сильнее. И даже синьора Катц подаётся вперёд.

Атака мимишности по всем фронтам, попадание стопроцентное.

– Мой фамильяр, – хмыкаю я и зарываюсь пальцами в мех.

– Какой очаровательный, – доброжелательности во взгляде синьоры прибавляется.

А ведь, если я правильно поняла, любой фамильяр – дорогое удовольствие. Вероятно, в глазах синьоры я теперь не бедная родственница, а богатая особа. Удачно, однако.

– Из какой страны этот зверёк? Не скажу, что я интересовалась экзотическими питомцами, но всё же я никогда не слышала о подобных существах.

– Простите, синьора, это не зверь в обычном понимании. Это, – я вспоминаю формулировку из руководства, – воплотившийся призванный дух.

Получается, более распространённая в Эспарте практика ловить духа и вселять в животное? Хм… Как же не хватает знаний.

– Воплотившийся?! – поражённо переспрашивает синьора.

Похоже, стоимость моего фамильяра только что вознеслась в заоблачную высь.

Может, стоило отговориться экзотикой?

Ну, переигрывать поздно, а в будущем стоит быть внимательнее и обязательно разобраться, какие фамильяры вообще бывают и сколько стоят.

– Верно, – киваю я.

– Синьорина, вы, наверное, с детства делали успехи на занятиях магией? – Дамир чуть меняет тему беседы.

Да, логично предположить, что я талантливая магиня, раз барон расщедрился для меня на подобный дар. Или вдвойне талантливая, раз смогла поймать духа сама. И логично под видом комплимента попытаться выяснить мой приблизительный уровень владения магией.

– Откровенно говоря, нет. Я лишь мечтаю обучаться магии. Возможно, в Кайтере, – иными словами, не беспокойтесь, я не собираюсь злоупотреблять гостеприимством.

– Тали, не скромничай, – вмешивается синьор. – Тали признавалась, что хочет не только обучаться в Кайтере, но и открыть неподалёку кафе для скучающих адепток и наставниц.

И щурится насмешливо.

Вот же! Теперь справиться с открытием кафе для меня дело чести. Подставил, дорогой дедуля.

Но нет худа без добра. Во-первых, я предпочту обсуждать кафе, а не свои сомнительные магические таланты. Во-вторых, старший заинтересовался:

– Любопытная идея. Но почему именно кафе? Насколько мне известно, в Кайтере хорошие повара, а чаепитие с подругами одно из главных развлечений.

Я ухмыляюсь:

– Чего, по-вашему, больше всего не хватает магиням, запертым в Кайтере?

– М?

– Мужского общества.

– Вы собираетесь нанять официантами мужчин.

– Скорее юношей, обязательно подтянутых и привлекательных, не похожих друг на друга внешне. Ассорти на любой вкус.

Дамир поперхнулся, Эдан вряд ли понял, что я сказала. Синьора Катц сохраняет полную невозмутимость. Синьор же Катц одобрительно ухмыляется:

– Оригинальный десерт, правда?

– Это может сработать, – соглашается Дамир. – Но Кайтер не позволит мужчинам воспользоваться своей портальной аркой.

– Вы правы, это самый трудный момент, но у меня есть на этот счёт некоторые идеи, и я буду очень признательна, если вы найдёте время оценить их. Например, завтра. Боюсь, синьора Катц заскучала.

– Ох, верно. Мама, простите.

– Всё в порядке. Если синьорина не начала говорить о делах, я бы отказалась верить, что синьорина действительно Катц.

По знаку синьоры лакей приносит ещё один стул, выкладывает на него стопку из четырёх плотных диванных подушек.

– Спасибо, – благодарю я.

Зверёк, фыркнув, дозволяет себя пересадить, тем более лакей ставит перед ним глубокую супницу. Я внутренне напрягаюсь. Мало ли, что дух учудит, не зря он смотрит на меня с таким провокационным ехидством.

Лакей подаёт на стол первое блюдо, затем из хрустального графина наливает в супницу фамильяра чистую воду. Начать ужин, по идее, должен синьор, но разве бирюзовому чуду есть дело до хорошего тона? Меховой хитромордый шарик подаётся вперёд, опирается передними лапками о столешницу и начинает пить, на удивление, тихо и аккуратно. Быстрый розовый язычок так и мелькает, вода исчезает в считанные секунды. Синьора Катц следит за зверьком с нескрываемым умилением.

Расслабляться рано, но всё же есть надежда, что дивных дух не станет портить ужин.

Лакей доливает воды. Кажется, сегодня ему предстоит поработать водовозом, потому что парой литров дух точно не ограничится. Бедняга лакей… Но я эгоистично радуюсь, ведь пока фамильяр занят, он точно ничего не выкинет. Ну, в теории…

Завязывается лёгкая светская беседа. Я стараюсь больше слушать, нежели говорить, хвалю повара, ненавязчиво восхищаюсь синьорой. Словом, делаю всё, чтобы закрепить приятное впечатление и убедить, что ищу пусть и неравного, но партнёрства, а не денег и наследства. Вино стараюсь не пить, особенно когда замечаю, что тосты звучат подозрительно часто. Ещё одна проверка? Ох… Наконец, лакей подаёт десерт – фруктовое желе в стеклянной вазочке. Последние полчаса мучений.

Синьор Катц откладывает ложку.

– Тали, у тебя был трудный день.

– О? Дедушка, это был самый счастливый день в моей жизни.

Синьор Катц поднимается из-за стола. Я торопливо поднимаюсь следом, подхватываю фамильяра. Я должна уйти первой? Неожиданная подсказка приходит от Дамира, он галантно предлагает мне локоть. Синьор Катц точно так же протягивает руку супруге, их пара первой выходит из столовой. Мы с Дамиром вторые, Эдан в одиночестве замыкает.

Я в очередной раз отмечаю, что отношения между синьором и синьорой лишены семейной теплоты, их связывает лишь договор. И дети. Сыновей синьор Катц явно любит, хоть и держит в ежовых рукавицах. Старшему всего восемнадцать, он на год младше меня, но он уже возглавляет судовую контору, и спрос с него, как с равного взрослого.

– Доброй ночи, – прощается синьора Катц.

– Доброй ночи, – улыбаюсь я.

Можно выдохнуть?

– Доброй ночи, – желает синьор Катц. – Кстати, Тали, я буду ждать тебя завтра в кабинете сразу после завтрака. Признаться, я в нетерпении узнать, как ты планируешь решить проблему с поставками в кафе.

– Да, дедушка.

Самой интересно, как я решу проблему. Но обязательно решу, не могу ударить в грязь лицом.

Ночь придётся посвятить логистической головоломке и расчётам. Ха, а ведь я надеялась поваляться в ванной, одна из выставленных на полке скляночек обещала ароматную пену… В спальню я возвращаюсь в задумчивости, отпускаю горничную, заверив, что помощь мне не понадобится.

Фамильяру надоедает сидеть у меня на руках, фыркнув, он спрыгивает на спинку кресла.

Я присаживаюсь на подлокотник, протягиваю руку и пропускаю между пальцами бирюзовый мех:

– Спасибо, что помог.

– Мур-р.

– Скажешь, как мне тебя называть? У такого красавца должно быть красивое имя, правда?

– Пфф.

Увернувшись от моей руки, он спрыгивает на пол и царственно удаляется в спальню. А я, вздохнув, перебираюсь в кабинет.

Интерлюдия 2 Господин Янер Феликс

Устроившись в кресле напротив барона, смотрю на новые серые пятна в его ауре. Я привык к энергетической грязи, привык игнорировать её, но сейчас чувствую её особенно остро. Приходится прилагать заметные усилия, чтобы скрыть своё отношение, сдержать магию, не ударить.

– Господин Феликс, вы сказали, что нашли того, кто желал навредить моей семье, – барону явно надоедает моё молчание, и он выдёргивает меня из задумчивости.

– Да.

Конечно, нашёл.

Любая смерть всегда сопровождается всплеском энергии, который оставляет в аурах живых характерный след. Обычно, подобные следы держатся от двух до пяти дней. И да, есть способы замаскировать след или убрать, но редко, кто из немагов задумывается об этом, особенно если привык действовать на расстоянии.

Убийцу я нашёл в первый же час пребывания в доме, хватило одного взгляда, однако имя убийцы – это не то, что хотел барон.

– Итак, господин Феликс?

– Около месяца назад вы наняли нового повара-южанина.

– Да, это так, – барон горделиво расправляет плечи. – Мне стоило больших усилий его заполучить. Но вы не совсем правы, он не обычный повар. Он мастер специй.

Я согласно киваю. Действительно, искусный мастер, я вчера оценил, до сих пор до конца в себя не пришёл.

Но делиться своими проблемами с бароном я точно не собираюсь, поэтому продолжаю:

– Вы знаете, что травы в определённых сочетаниях могут не только изменить вкус блюда, но и убить? Кара мечтала повысить свой ранг, став мастером специй, причём мечтала давно. Когда вы приняли этого южанина, она понадеялась стать его ученицей. На её несчастье, некоторыми знаниями она уже обладала. Она обнаружила мешочек со смесью трав, которые смешивать недопустимо. Никакого вреда, если они будут добавлены в еду один или два раза, но если их подсыпать жертве постоянно, у неё начнутся проблемы со здоровьем, и однажды сердце не выдержит.

Я замолкаю, давая барону осознать услышанное.

И моего намёка ему хватает:

– Эшли?!

– Да.

Кара оказалась не только глазастой, но и смертельно глупой. Вместо того, чтобы притвориться слепой или бежать к барону, она пристала к южанину с расспросами, так и не поняв, чему именно стала свидетелем. А он испугался, запаниковал и не придумал ничего лучше, чем спешно, совершенно не продуманно убить её. Согласился взять её ученицей, и Кара радостно приняла отравленный чай из его рук, умерла почти мгновенно. Это и стало главной ошибкой южанина – в момент её смерти он был рядом.

– Но… Но кому могла помешать моя девочка?

Разве не очевидно? Я ожидал большей сообразительности.