355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Морис Дрюон » Последняя бригада » Текст книги (страница 11)
Последняя бригада
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 13:46

Текст книги "Последняя бригада"


Автор книги: Морис Дрюон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Эпилог

Когда Бобби пришел в себя, вокруг была темнота, но не ночная, а гораздо гуще и чернее. Он решил, что ослеп, и позвал Мальвинье. Где-то послышались голоса, но, прежде чем отозваться на эти непривычно гулкие звуки, он попытался понять, что с ним. Попробовал провести правой рукой по лицу, но рука не слушалась. На миг он даже засомневался, существует ли она вообще. Левая рука слушалась, и тогда он стал ощупывать себя левой. Никаких видимых повреждений. Но правая рука и правая нога не двигались, и правая половина лица была парализована.

– Кто там? – спросил он не своим голосом, с трудом ворочая языком.

– Бобби, Бобби, – прошептал голос Монсиньяка. – Ну, как ты?

–   Более-менее. Где мы?

–   В подвале.

–   А, вот почему так темно. А где остальные?

–   Там!

Монсиньяк чиркнул спичкой, и огонек осветил его забинтованную голову, сырой каменный свод и лежащих Юрто и Коллеве, с рукой на перевязи, а еще примостившегося между бочками Бруара.

–   Надо отсюда выбираться, – сказал Бобби.

–   В замке немцы, – ответил Бруар, – мы слышали, как они вошли.

–   Все равно делать нечего, – заметил Коллеве. – Надо решаться. Не гнить же тут заживо.

Тут подал голос молчаливый первый механик, который за два дня не произнес и двух слов, общаясь только со своим напарником. Необходимость подчиняться приказам этих мальчишек он воспринимал как фатальную неизбежность.

–   У меня есть дети, и я хотел бы их еще повидать, – произнес он.

–   Мне нужны двое, чтобы меня вести. Кто сможет? – спросил Бобби.

Зажигая спичку за спичкой, маленький отряд освободил вход от наваленных на него бочек, собрал оружие и занял позицию на лестнице, выходящей прямо во двор. Снаружи слышались шаги и гортанные голоса.

– Открывай! – сказал Бобби Коллеве.

На улице было солнечно, и яркий свет их ослепил. Немецкие солдаты удивленно обернулись, один из них позвал офицера. Прибежал офицер в высоких черных сапогах и остановился, ошеломленный видом Бобби, которого, как распятого, вели под мышки Монсиньяк и Бруар.

–   Кто ваш командир? – спросил офицер на приличном французском.

–  Я, – ответил Бобби левой половиной рта.

–   Где ваши люди?

–   За мной.

–   А где все остальные?

–   Там, – ответил Бобби.

–   Как? И больше никого? – изумился офицер.

Он выпрямился, поставил навытяжку своих солдат и стоял, отдавая честь, пока из подвала выходили оставшиеся в живых бойцы последней бригады.

Когда сектор окончательно перешел в руки немцев, все подразделения, принимавшие участие в обороне – кто на плацу, кто внутри здания, – собрали вместе и объявили пленными.

Дни между перемирием с немцами и перемирием с итальянцами были полны неопределенности. Поговаривали об освобождении пленных, захваченных после семнадцатого июня. Именно тогда немцы на деле осуществили акт военного великодушия, который фигурировал в их предписаниях в начале войны: они позволили всем защитникам Сомюра выйти во французскую зону. Все, кто оставался в Школе, включая транспортабельных раненых и лошадей, смогли ее покинуть. Таким образом, они оказались к северу от Гийенна, и бригады сгруппировались вокруг оставшихся офицеров, ожидая увольнения или переформирования.

Бобби быстро оправился от своего полупаралича и уже на третий день мог вполне сносно передвигаться. Они не потеряли Сен-Тьерри. А вот Стефаник, наоборот, куда-то исчез. Ламбрей ужасно обрадовался, увидев своих друзей. Им столько надо было друг другу рассказать! Долгие часы только и слышно было:

–   А помнишь, там…

–   Ох, если бы ты только видел…

–   И когда все стало совсем плохо…

И они потихоньку начинали раздвигать границы действительности там, где их воспоминания противоречили друг другу. Их поражало, как все похудели. И несмотря на то что в разговорах постоянно слышалось: «Лервье-Марэ, этот замечательный парень…» или «Бедняга Юрто», они принимались весело хохотать.

Война, какой они себе ее представляли, с ее огромным риском, с боями против реального врага, с близостью к смерти, для большинства из них продолжалась всего пару часов. Ну, для некоторых – часов шесть – восемь.

Но и этих двух или восьми часов, за которые погиб каждый третий из них, было достаточно, чтобы до конца жизни оставить отпечаток на всех, кто остался в живых.

По военным масштабам, сражение за Сомюр, «их сражение», в сущности, было всего лишь затянувшейся перестрелкой. Но из таких «мелочей» и складываются примеры великой доблести.

Ламбрей, следивший за событиями из Англии, утверждал, что война не окончена.

Чудом уцелевший Большой Монсиньяк однажды явился, потрясая огромной редкостью: газетой. Это была первая газета, которую они увидели после сражения.

– Похоже, что честь французской кавалерии спасена, – объявил он. – Тут об этом целые две колонки.

Все сгрудились вокруг газетного листка и принялись комментировать, со смехом отмечая мелкие ошибки и крупные несуразности.

В первой же статье, написанной о них, они себя не узнали.

Так они стали легендой.

Май 1941 года


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю