Текст книги "Ветер надежды"

Автор книги: Моника Хатчингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Я помогу вам, – сказал Мартин, снимая чайник. – Вы забыли, что я на все руки мастер?

– Я ничего не забываю, – улыбнулась девушка, – вот только забыла, что суп остынет, если мы быстренько не отнесем его на палубу. Вы берите их тарелки, а я наши.

– Вряд ли жизнь похожа на безмятежное плавание под парусом, – вдруг сказал Мартин, вступая вслед за ней на трап. – Но она не так плоха, когда в одной лодке плывут двое близких друг другу людей.

Глава 14

День оставался ясным и безоблачным. Высоко в небе плыли кудрявые облака. Плыл вперед и «Черный лебедь». Члены экипажа замечали другие суда – и поблизости, и вдалеке, – но «Черный лебедь» не привлек их внимания.

– Если бы у нас не было съестных припасов и воды, если бы у судна была течь, я разжег бы прямо на палубе хороший костер и посылал бы дымовые сигналы в надежде на то, что кто-нибудь доберется до нас до того, как сгорит вся яхта, – с усмешкой сказал Чепмэну Мартин.

– Согласен с тобой. Положение наше не безвыходное. Полагаю, мы продержимся, пока не увидим побережье Англии.

Мартин посмотрел на палубу, где Бенита, закрыв глаза, стояла лицом к заходящему солнцу. Она обернулась:

– Скоро совсем стемнеет. Если хотите ужинать, спускайтесь в камбуз. Кажется, я стала готовить лучше, может, потому, что мне помогает Мервин.

Мартин ощутил укол ревности, но спокойно произнес:

– Оставьте немного еды для меня. Я побуду здесь, пока вы все ужинаете.

Мервин первым закончил трапезу и снова поднялся к Мартину в кокпит.

– Значит, нам придется провести в море еще одну ночь. А я-то думал, что в это время мы уже будем дома. Вы не могли бы увеличить скорость?

– Нет. Разве что прыгну за борт и стану подталкивать яхту сзади.

Но Мервин все болтался в кокпите, как будто хотел о чем-то поговорить, но не знал, с чего начать, а Мартин не собирался ему помогать.

Внезапно Мервин закричал:

– Там свет – и очень яркий! Я запущу оставшиеся ракеты!

Он исчез внизу, а Мартин посмотрел, что там за свет заметил Мервин, и увидел огонь в нескольких милях от «Черного лебедя». Огонь медленно приближался, и Мартин слегка изменил курс. На палубу вернулся Мервин, за ним поднялись Бенита и ее отец.

– Боже, какой яркий свет! – воскликнула девушка. – Но это не корабль.

– Не корабль, а маяк, скорее всего на Бишоп-Рок, – пояснил Мартин.

– Слава Богу! – произнес Мервин. – Наконец-то мы близко от суши.

– Слишком близко, – пробормотал Мартин, и Чепмэн согласился с ним:

– Если мы так близко подошли к архипелагу Силли, нам лучше убраться отсюда. Сейчас, когда темно, мы попадем в беду на этих скалистых островках.

– Да, я бы предпочел остаться здесь до рассвета, – сказал Мартин.

– Это бред! – прервал его Мервин. – Мы могли бы подойти поближе. По крайней мере, это земля.

– Такая же земля, как скала Блэкмор-Рок. И от нее довольно далеко до острова Святой Марии – единственного места, где мы сумели бы сделать какой-то ремонт.

– Ты не считаешь, что сейчас, когда мы знаем, где находимся, нам лучше идти вперед? – спросил Чепмэн, не отрывая взгляда от завораживающего света маяка.

– Мы примерно в трехстах милях от нашего порта и на полпути от Блэкмор-Рока, на такой скорости пробудем в море еще целую неделю, а то и больше, если ветер переменится на встречный.

– Мой отпуск кончается через четыре дня, – вставил Мервин, – а на острове Святой Марии есть аэродром. Я мог бы вместе с Бенни полететь домой.

– Об этом стоит подумать, – сказал Чэпмен. – Нельзя, чтобы у Мервина была самовольная отлучка. А мне было бы спокойнее, если бы удалось поставить новые паруса на яхту.

– Разумно, – согласился Мартин. – На Святой Марии есть судовые поставщики, с их помощью я дня за два приведу яхту в порядок. Как только она встанет на ровный киль, мы сможем в случае чего запускать двигатель.

– Ты сумеешь провести нас без лоции через все острова?

– Думаю, да. Если только не будет еще одного шторма.

– Ух ты, как здорово! – воскликнула Бенита. – После целой недели в море мы наконец-то ступим на сушу!

– Не стоит так радоваться. Пройдет еще целый день, пока мы попадем в Хью-Таун на острове Святой Марии. Самое лучшее – пойти поспать, чтобы завтра со свежими силами приготовиться к тому, что нас ждет.

Наступил хмурый рассвет, все снова высыпали на палубу. Яхта приближалась к маяку.

Сначала вокруг маяка не было заметно признаков жизни. Но когда «Черный лебедь» проплывал мимо, один из смотрителей вышел и, стоя прямо на ступеньках перед дверью, стал удить рыбу. Они помахали ему, и тот поднял руку в ответ.

– Боже, это первый человек, за исключением вас троих, которого я увидела после того, как «Грифон» опередил нас! – воскликнула Бенита.

– Не напоминай мне о нем! – взмолился ее отец. – Сейчас они уже дома и злорадствуют над нами.

– Ничего, на будущий год… – Мартин не закончил фразу, но Чэпмен взглянул на него с благодарностью.

Через несколько часов они начали пробираться сквозь лабиринт небольших островков. Маяк на Бишоп-Рок скрылся из виду, и море, бившееся о скалистые берега, стало спокойнее, но Мартину все еще приходилось время от времени отворачивать в сторону, чтобы не столкнуться со скалой, торчащей из воды. Ближе к вечеру они увидели телеграфную башню на острове Святой Марии, затем радиомачту и, наконец, сигнальную вышку станции береговой охраны. Теперь плавание стало безопасным, пролив был хорошо оборудован буями и плавучими вешками, указывающими направление к якорной стоянке в Хью-Тауне. У самого берега море было неспокойным, но Мартин отыскал безопасное место для стоянки за мелководьем и с помощью местных жителей встал на якорь.

Первой на берег сошла Бенита.

– Ой, что это с землей? Она уходит у меня из-под ног!

Ее отец рассмеялся:

– Привыкать после плавания к земле так же трудно, как к морю после суши.

«Черный лебедь» привлек к себе внимание, и, хотя на Святой Марии было полным-полно туристов, Чэпмену, его дочери и Мервину предоставили номера в одном из отелей. Мартин предпочел остаться на судне.

По настоянию дочери Чэпмен побывал у местного врача, который нашел, что он оправился от недавнего сердечного приступа и с известной долей осторожности может продолжать путешествие. К ужину Мартин уже связался с местными ремонтными рабочими и объяснил, что ему необходимо для ремонта яхты.

– Это займет дня два. Но работать мы должны будем все вместе, – сказал он Чэпмену. – После этого нам останется пересечь под парусом пролив, и мы будем дома.

– Мне удалось купить билеты на самолет для себя и Бенни на завтра, – сообщил Мервин.

– Я буду ждать вас в нашем порту на старом причале, – сказала Бенита.

– Да уж, постарайся, – проворчал ее отец.

– Но вы точно уверены, что сможете обойтись без меня?

Казалось, Бенита пребывала в нерешительности, но Чэпмен отмахнулся от нее:

– Разговор идет о двух, максимум трех днях. Мы просто даем тебе время привести дома все в порядок и подготовиться к встрече с нами.

Мартин попросил разрешения уйти – он хотел вымыться. Но и после его ухода спор продолжался. Наконец Бенита сдалась:

– Хорошо, я улечу, если вы уверены, что без меня вам будет лучше.

– Какая тебе радость болтаться в этой глуши. – Мервин пожал плечами. – Тебе самой будет лучше дома, Бенни. Предоставьте это мне, сэр, я прослежу, чтобы она улетела без проблем. Здесь же нет ни одного хорошего отеля.

– А как же бедняга Мартин? Он вообще спит на яхте! – возмутилась девушка.

– Он к этому привык, – небрежно бросил Мервин. – Ты, Бенни, кажется, не понимаешь, что Мартин – человек совсем не нашего круга. Он привык к неприхотливой жизни.

Чэпмен взял со столика свежую газету, несколько минут изучал ее, потом, не проронив ни слова, положил обратно. Но Бенита заметила это:

– В чем дело, папа? Плохие новости?

– Половина пустыни в огне, включая наши нефтяные скважины.

– Но разве вы не получаете страховку? – Мервин был явно потрясен услышанным.

– Ни пенни. Единственное, что можно сделать, – это начать все заново в другом месте. На Ближнем Востоке для нас все кончено – там теперь небезопасно.

– Означает ли все это, что мы банкроты, папа? – беззаботно спросила Бенита. – Я ведь могу устроиться на работу. Я многое умею делать.

– Нет, Бенни, дело не до такой степени плохо, – улыбнулся отец. – Если произойдет худшее, у нас кое-что припасено. Хотя я и не смогу дать тебе все, что был намерен.

Утром в маленьком аэропорту они провожали ее в полет, и, когда серебристый самолетик исчез в небе, направляясь к острову Святого Юстина, Мартин был вынужден признаться самому себе, что в его жизни образовалась зияющая пустота. Сердце у него защемило. Чэпмен, кажется, прочитал его мысли, потому что, возвращаясь на такси в Хью-Таун, вдруг сказал:

– Она будет ждать нас дома. Так что теперь нам есть ради чего плыть туда, Мартин.

– Она прелестная девушка. Но я не ожидал, что она улетит от нас.

– Она беспокоилась из-за Мервина.

– Беспокоилась?

– Да. Я сейчас не могу тебе все объяснить. Но когда выйдем в море, мы поговорим об этом.

– Ловлю вас на слове, – ответил Мартин.

На следующее утро они получили телеграмму от Бениты, в которой девушка сообщала, что благополучно прибыла домой. В телеграмме не было ни слова о Мервине. Через два дня Чэпмен и Мартин были готовы покинуть остров и двинуться по Ла-Маншу домой. На яхте был отремонтирован мотор, установлена новая мачта. Они купили свежую провизию.

Ярким теплым утром яхта покинула Хью-Таун. Дул все тот же юго-западный попутный ветер, и вскоре оба увидели перед собой фиолетово-голубые скалы Корнуолльского побережья. На завтрак у них была солонина и кофе, приготовленный Мартином. Чэпмен стоял у штурвала.

– Хотел бы я, чтобы Бенни сейчас была с нами. Ей бы все это очень понравилось.

– Здесь, на берегу, даже есть деревья, – засмеялся Мартин. – Она вполне могла бы посидеть под ними, если бы у нее началась морская болезнь.

– Тебе очень нравится моя дочь, Мартин?

– Дело в том, что я люблю ее, мистер Чэпмен, – бесхитростно ответил он.

– Я заметил, что ты никогда не называешь меня «сэр», как Мервин.

– У меня нет такой привычки. Наверное, я просто иначе воспитан. Но я всегда уважал вас, может быть, даже больше, чем мистер Эрн.

– Меня бы это не удивило, – взглянув на него по-особому, сказал старик.

– Вы, как я вижу, не очень-то высокого мнения о нем? – не сдержался Мартин.

– Нет. Подозреваю, что и ты тоже.

Мартин не отрываясь глядел на пляшущие волны.

– Но Бените он нравится, а это самое главное.

– В конечном смысле это единственное, что имеет значение, но главное, чтобы она сама его верно оценила. Узнала правду о нем.

– Но, предположим, она никогда не узнает этого либо узнает слишком поздно?

– Что ж, мы не можем прожить за нее жизнь. Я всегда придерживался этого убеждения, хотя моя дочь очень близка мне. А может, мне только хочется верить, что это так? Вообще-то я всегда был занят делами и не уделял ей столько времени, сколько следовало бы.

– Когда я впервые ее увидел, я именно так и подумал.

– А ты наблюдательный.

– Хорошие штурманы все такие, – усмехнулся Мартин. – Но вы позволили ей улететь вместе с ним.

– Позволил? Да я сам настоял на этом! Ты же знаешь поговорку – дай дураку волю, он сам себя загубит! Я бы не удивился, если бы Мервин уже ее оправдал.

– Надеюсь! – воскликнул Мартин с таким жаром, что Чэпмен рассмеялся.

– Во всяком случае, Бенни поймет, скучно ли ей без нас.

– Можно вас кое о чем спросить? Когда я впервые поднялся на борт «Черного лебедя», мне показалось, что вы хорошего мнения об Эрне. Когда у вас появились сомнения?

– Не могу сказать точно, но, кажется, все началось с той истории с ножом. Я всегда мог распознать честного человека, а ты был кристально честен. – Мартин кивнул в знак признательности. – А насчет Эрна я не был так уверен. Бенни встретила его в Лондоне и увлеклась им. Затем она привела Мервина в наш яхт-клуб, и я узнал, что он тоже интересуется парусным спортом. Я встретил его как сына. Пытался не обращать внимания на то, что он не совсем тот человек, которого я надеялся видеть мужем Бенни. А Бенни была так увлечена Эрном, что заставила и своего отца закрыть глаза на его недостатки.

– В отличие от вас я сразу их увидел, – сдержанно заметил Мартин.

Чэпмен кивнул:

– Бенита отнюдь не покладистая, пустоголовая девчонка, для этого она слишком похожа на своего отца. Но в ее возрасте похожее не всегда притягивает похожее. Мервин для Бенни был недостижимой мечтой, он представлял для нее все то, чего так недоставало в ее отце. Привлекательный, элегантный, прекрасно образованный, с изысканными манерами. Поэтому одна ее половина глядела на него снизу вверх и думала, как ей здорово повезло. А вторая половина злилась на Эрна, потому что тот ухаживал за ней как типичный британец, а не покорял, как подобает настоящему мужчине.

– Так вы считаете, она переболела Мервином? – осторожно спросил Мартин.

– Думаю, что да, и не собираюсь проливать по этому поводу слезы.

– Я рад этому, потому что он непорядочный человек. И уже по одной этой причине не подходит вашей дочери!

Глава 15

Когда Мартин рассказал Чэпмену все, что знал, в глазах у того появилось жесткое выражение.

– Значит, золото, в котором купался Мервин, было по большей части мифом?

– Думаю, да.

– Я не удивлен – меня самого это поражало. Судя по тому, что рассказывала Бенита, он жил весьма широко на свое армейское жалованье. Кроме того, у Мервина была в Суссексе своя яхта. Потом, эти часы – меня не проведешь, я-то хорошо знаю, сколько они стоят. Но почему ты не сказал мне об этом раньше?

– Я хотел, но у меня не было достаточных улик. А принимая во внимание мои чувства к вашей дочери, это выглядело бы как преднамеренная клевета. И потом, во время плавания уже ничего нельзя было сделать. Так же как и вы, я чувствовал, что она должна узнать все сама или, по крайней мере, от вас.

Чэпмен призадумался.

– По крайней мере, это объясняет тот факт, что я – достаточно опытный моряк – однажды ночью обнаружил себя за бортом. Но опять же я не мог доказать вину Мервина.

– Пожалуй. Он дьявольски хитер.

– Я только надеюсь, что он не слишком хитер для Бениты.

– Бенита в глубине души прямой и безыскусный человек, как и ее отец. Людей такого склада невозможно обманывать долго.

– Даже если, – Мартину было больно произносить эти слова, – они ослеплены любовью?

– Даже тогда. Но зато прозрение бывает у них полным и окончательным. Думаю, ты вел себя очень достойно в этом деле. И ты ей нравишься, Мартин.

– Я знаю. Но достаточно ли сильно?

– Достаточно ли для того, чтобы это чувство превратилось в любовь? Кто может сказать? К тому же ей надо сначала оправиться от чувства к Мервину.

– Бенни будет нелегко, когда она узнает, что полюбила мошенника, к тому же способного на убийство.

– Вот именно. Поэтому-то я и не мог ничего сказать ей.

– Что ж, похоже, это придется сделать мне, хотя я не в восторге от такой перспективы.

Оба замолчали, погруженные в свои мысли. Затем Мартин спросил:

– А что вы думаете об этом – о том, что я люблю Бениту? – Он говорил отрывисто и робко. – Во всяком случае, узнав об этом, вы не вышли из себя.

– В этом деле у меня нет права голоса. Бенита будет решать сама.

– Но вы не станете возражать?

– Я бы не стал возражать даже против мусорщика, если он сделает мою дочь счастливой и они подойдут друг другу. Но заметь, я предпочел бы, чтобы этот человек был хороший моряк! Нет, я не позволю ей выйти замуж за негодяя. Но лучше, если она все узнает сама. Ты же видишь теперь, с кем мы имеем дело!

У Мартина будто выросли крылья, когда Чэпмен сказал «мы».

– Я собираюсь поставить кливер, – сказал он, – при таком ветре мы можем выжать еще полузла.

– Спешишь попасть домой? – спросил Чэпмен, вставая к штурвалу.

… Бенита ждала их на старом причале. На ней был костюм из бледно-зеленого льна. Позади нее стоял Дейв. Мартин придерживал лодку, пока Саймон Чэпмен не поставил ногу на ступень причальной лестницы. Бенита обняла отца.

– Приветствую вас на берегу, капитан!

Потом она протянула руку Мартину, но тут же передумала и расцеловала его в обе щеки.

– Спасибо, что доставили его и себя домой живыми и невредимыми.

– Как прекрасно иметь такой комитет по встрече, – весело сказал Чэпмен, взяв дочь за руку. – Ну и куда мы направимся в первую очередь? В яхт-клуб?

– Нет, это можно отложить до вечера. Хочу предупредить – Пратт и компания ждут не дождутся вас обоих.

– Я был уверен, что «Черный лебедь» не придет первым, – вмешался Дейв. – Но вот уж не думал, что вы вернетесь в порт на два дня позднее самых слабых участников регаты.

– Ничего, дождемся следующего года, и тогда берегись! – предупредил его Мартин.

– Я часами всматривалась в горизонт, – улыбнулась Бенита, – а Дейв кудахтал рядом, как курица над выводком цыплят.

– Они там могут говорить что угодно, – Чэпмен мотнул головой в сторону яхт-клуба, – но мы прошли всю дистанцию гонки, и нас никто не брал на буксир.

– Ты, Мартин, непотопляемый! Мне это хорошо известно, – ухмыльнулся Дейв.

– А Мервин? – небрежно спросил Чэпмен. – Как он?

– Ничего не могу тебе о нем сказать, – так же небрежно ответила дочь.

– Тогда задам вопрос поточнее – где он? Надеюсь, не на гауптвахте?

– Не имею ни малейшего представления. – На последнем слове Бенита понизила голос, словно закрывая эту тему, – они как раз подошли к дому номер 10 на старом причале. – Дейв с моей помощью приготовил особый чай. У нас будут омары и все такое прочее. Мы не знали, когда вы придете в порт, и подумали, что вам непременно захочется цивилизованной еды. Спорим, вы там без меня питались одними морскими сухарями и мясными консервами;

– И как это она догадалась? – бросил через плечо Чэпмен Мартину.

Но Мартин не ответил; он не шел, а парил на несколько дюймов над землей после приветственного поцелуя Бениты. Этот поцелуй не был интимным, как на «Черном лебеде», но зато Бенита поцеловала его в присутствии отца и Дейва. Мартин отступил в сторону, пропуская всех в дом. В маленькой комнате было сумрачно и прохладно, особенно по контрасту с ярким блеском моря и солнца. Он прищурил глаза.

– Да, хорошо вернуться домой, но как бы мне хотелось, чтобы мы победили! Что-то я не вижу призового кубка. Дейв, надеюсь, хоть вы-то пришли первыми?

– Спрашиваешь! Пратт держит его у себя. Но я получил денежное вознаграждение, и со мной подписали контракт на следующий год.

– Прекрасно!

– Судя по рассказам мисс Бениты, ваше путешествие было не скучным.

– Нет, не очень.

– Вот вам настоящий чай с настоящим старомодным коровьим молоком – не из банки или из пакета! – воскликнула Бенита.

Чэпмен поднял чашку, и Мартин с облегчением отметил, что край у чашки не отбитый.

– За моих товарищей по плаванию!

Чэпмен прихлебывал чай и поглядывал на свою дочь.

– У тебя все в порядке, Бенни, девочка моя? Выглядишь ты хорошо. А ты, Мартин, как считаешь?

– Я бы сказал, что она похожа в этом своем наряде на нарцисс. Вся зелененькая, тоненькая и с золотой головкой.

– Какой чудесный комплимент! – радостно засмеялась Бенита. – Я и не знала, что у вас такая поэтическая душа.

– Ты будешь удивлена, – заметил ее отец тихо, – но в Мартине скрыто намного больше, чем это видно на первый взгляд.

– Это я знаю, – быстро ответила она и отвернулась к окну.

У Мартина было ощущение, что девушке не по себе. Установилась напряженная тишина, которую нарушил Дейв, предложивший всем взять еще омаров.

– Тут такое произошло в твое отсутствие, Марти! – сказал он. – Половина мыса Херлстоун обвалилась.

– Не могу сказать, что я очень удивлен. Рано или поздно это должно было случиться. Когда?

– В ту ночь, когда разыгрался шторм. Здесь тоже штормило – волны перекатывались через причал, яхты срывало с якорей, половину мола смыло в море, а утром случился этот оползень.

– Для него уже были все условия, – заметил Мартин. – Много недель было сухо, земля растрескалась, а потом хлынул проливной дождь, задул ветер – и пошло!

– Туристы в трейлерах не пострадали, – сказала Бенита, – но многие тут же после обвала уехали домой, наверное, решили, что здесь опасно.

– Я их хорошо понимаю, – отозвался Чэпмен. – Ты видела это место?

– Да, мы с Дейвом как-то вечером дошли до обрыва. На пляже там огромная груда земли и камней. – Она покосилась на Мартина. – К входу в нашу пещеру нельзя подобраться. Поэтому теперь, чтобы разжечь костер из плавника, нам придется плыть в другое место.

Бенита улыбнулась Мартину, и у него дрогнуло сердце. Он поднялся, чтобы помочь Дейву убрать посуду, но девушка опередила обоих.

– Морякам после возвращения из долгого плавания полагается отдых, поэтому не советую удерживать меня. Никто меня не заставит прекратить делать то, что я хочу! Правда, папа?

– Верно, Бенни. Но, по-моему, настало время, когда кому-то стоит попробовать.

Она нахмурилась, но тут Мартин положил ей руки на плечи и мягко усадил в кресло.

– Садитесь и побеседуйте с отцом, милый нарцисс. А мы поработаем пока на кухне. Мне нужно поговорить с Дейвом наедине, так чтобы вы не вмешивались в наш разговор.

Бенита притворилась, что ее ужаснули эти слова.

– Так вы разговаривали со мной в самый первый раз на «Редкой птице». Вы тогда сказали, что любите плавать один на своей яхте.

Но Мартин только улыбнулся и плотно закрыл за собой дверь.

– Ну, что тут случилось? – спросил он своего напарника. – Ты ходил в полицию?

– Нет. Хотя я едва не сделал это, когда вы не вернулись в срок. Как я уже говорил, я знал, что Чэпмен не придет первым, – было ясно, что победит «Грифон», – но не думал, что вы явитесь самыми последними. Потом его дочка приехала через день после нашего прибытия и сообщила, что вы со стариком в безопасности на островах Силли.

– А этот Эрн был с нею?

– Нет, его нигде не было видно.

– Наверное, отправился прямиком в Лондон.

– По-моему, этот парень сюда уже не вернется. Грэнтли и вся его банда сбежали – собрались и уехали на следующий же день после шторма. Поговаривают, что их участок снова будет выставлен на продажу. Местные жители особо не беспокоятся, потому что никто не пострадал во время оползня. Но я-то знаю, в чем дело! Они потеряли путь переправки контрабанды через Ла-Манш. Теперь им пришлось бы использовать обычные способы доставки, а это их не устраивает. Думаю, они отправились искать новое место для своих операций.

– Наверное, нам все-таки следовало сообщить обо всем полиции. Но я не жалею, что мы этого не сделали. У нас ведь не было улик, да в общем-то это и не наше дело.

– Не волнуйся, сынок. В один прекрасный день закон их настигнет. Так всегда бывает – им не удастся ускользнуть от правосудия.

Бенита просунула голову в дверь:

– Некоторые ужасно долго моют посуду. А вы, я вижу, еще и не приступали к делу.

– Прошу прощения, – виновато пробормотал Мартин, – нам с Дейвом о многом нужно было поговорить.

– Нам с папой надо возвращаться в наш коттедж. Папа не был дома больше двух недель. А мне так хочется показать ему свои розы. Вы тоже должны как-нибудь посмотреть на них.

– С удовольствием.

Стоявший позади дочери Чэпмен забасил:

– До встречи сегодня вечером в яхт-клубе, Мартин. И вы, Дейв, тоже приходите.

– Но… – начал Мартин.

– Никаких «но»! Если уж мне придется выслушивать плоские шуточки Пратта и остальной компании, я хочу, чтобы мой штурман был со мной рядом. Надо же мне свалить на кого-то вину!

– Хорошо, в таком случае…

– Тогда до вечера! – Бенита помахала им рукой, и Мартин, закрыв за гостями дверь, повернулся к Дейву.

– Лучше сходи туда, сынок, – посоветовал тот. – Испей горькую чашу до конца. Я уговорил Бениту не говорить никому о том, что ты свалился за борт, а то эти кабинетные моряки совсем умрут со смеху.

– Так она рассказала тебе об этом?

– Ее это очень расстроило. А тебе чертовски повезло, что тебя вытащили из воды.

– Она бы расстроилась еще больше, если бы узнала, что это не было случайностью.

– Вот как! Черт побери! – Дейв в сердцах хлопнул полотенцем по столу. – Этому типу Эрну лучше не появляться больше здесь, не то я сверну ему шею.

– Если раньше этого не сделаю я, – заметил Мартин. – На чужой яхте руки у меня были связаны по многим причинам. Но сейчас – другое дело, поэтому пусть держится от меня подальше. А теперь поговорим о более приятных вещах. Как поживает наш паром и как ты собираешься потратить призовые деньги?

– Ответ на первый вопрос: нормально поживает. И вовсе не благодаря тебе, бросившему его на целых две недели. Что же касается второго вопроса, то какую-то часть я потрачу, а какую-то отложу и оформлю на нее чек.

– А-а-а, так ты участвовал в гонке только из-за денег?

– Ну, по крайней мере, я не упал за борт – из-за кого-то.

Вечером они вместе отправились в яхт-клуб. Он был переполнен, и сквозь табачный дым Мартин разглядел Бениту и ее отца за их обычным столиком у окна. Бенита была одета в платье в розочках – то самое, что было на ней в первый вечер, когда Мартин пришел на встречу с ними в яхт-клуб. Ему показалось, что время вернулось назад, вот только Мервин Эрн на этот раз отсутствовал. Когда Мартин и Дейв сели за один стол с Чэпменом и его дочерью, все повернули к ним головы.

– Вы опоздали, – проворчал старик. – Весь град язвительных насмешек обрушился на меня одного. Разумеется, Бенни была рядом, но от нее мало толку.

– Само собой, я только царственно кивала всем.

Пратт, опираясь на стойку бара, приподнял стакан:

– Лучше поздно, чем никогда!

– Слышишь? – прошипел Чэпмен.

– Помните о будущем годе! – с вызовом откликнулся Мартин.

– А со мной заключат контракт на следующую гонку? – поинтересовалась Бенита.

– Если будешь вести себя хорошо.

– Здесь довольно жарко. – Мартин вытер пот со лба.

– Мистер Эвис счастлив только в море.

– Это зависит от того, кто на борту рядом со мной.

Между бровями у девушки появилась морщинка.

– Я помню, что вы говорили это. И еще помню кое-что. Вы сказали, что жизнь не похожа на безмятежное плавание.

– Извините, мне нужно потолковать с моим капитаном, – сказал Дейв.

Он направился к Пратту, а Чэпмен обратился к дочери:

– Если Мартину жарко, почему бы тебе, Бенни, не вывести его на террасу? Там прохладно. Если, разумеется, тебе это нравится, в отличие от меня, старика.

– Хорошая мысль. Пойдемте, Мартин?

Тот с радостью согласился. На террасе яхт-клуба сидело несколько человек, они пили и курили. Бенита отошла от них как можно дальше и села на низкий парапет. Внизу жила своей жизнью гавань. Здесь же было тихо, спокойно и прохладно, воздух казался солоноватым от моря, сверкающего сотнями отраженных огней. Кто-то позади них захлопнул стеклянную дверь, и сразу стало тихо.

– Здесь очень хорошо, – проговорила Бенита. – Так мирно и красиво!

Мартин поднял голову и втянул носом воздух.

– По-моему, наконец подул южный ветер.

Звонкий смех девушки вспугнул тишину.

– Как это похоже на вас! Вы когда-нибудь думаете о чем-нибудь, кроме ветра, погоды и парусников?

– Да, я думаю о вас. Очень много думаю – гораздо больше, чем следует. Я заметил, что вы не носите теперь часов, подаренных Мервином. Я это сразу заметил – вы так нарядно одеты, а раньше говорили, что будете носить его часы с этим платьем. Но сейчас на вас их нет. Почему?

– Фу! Это долгая история, мистер Эвис! Я не ношу этих часов потому, что вернула их Эрну. Помните, я сказала однажды, что это обручальный подарок? Вот потому-то я и отдала их.

– Вы хотите сказать, что порвали с ним?

– В общем, да.

Мартин опустился на парапет рядом с Бенитой. Он сидел совсем близко от нее, и она не отодвинулась. В этом углу террасы было очень тихо. Внизу нежно, словно целуя берег, плескалась вода. Но Мартин и без этого знал, что ему делать. Он привлек девушку к себе.

– Прошлый раз, когда я вас поцеловал, вы ответили, что помолвлены. Помните? Сейчас вам придется придумать другое возражение…

– Но у меня нет никаких возражений.

Они замерли в долгом поцелуе. Потом Мартин медленно отстранил Бениту.

– Я люблю тебя всей душой и сердцем! Ты это знаешь?

Она молча взяла его за руку и кивнула:

– Знаю. И я также знаю про Мервина. Все знаю! Дейв рассказал мне в тот вечер, когда мы ходили смотреть на оползень. Потом я допросила папу, и он тоже все подтвердил. Но для меня это уже не имело большого значения. В душе я уже давно покончила с ним. Мне просто было жаль его, потому что я решила вернуть ему часы. Поэтому я и полетела вместе с ним на самолете. Я хотела сделать это по-своему.

– Ты придумала какие-нибудь новые возражения против того, чтобы я снова поцеловал тебя?

– Нет, мне это нравится. Но здесь немного шумно. Давай прогуляемся по старому причалу. Он всегда казался мне самым подходящим местом для свиданий.

Она взяла Мартина под руку, и они спустились по ступенькам клуба. У причала стояли на якоре молчаливые лесовозы, на которых светились лишь стояночные огни – все матросы с этих кораблей сошли на берег и пировали сейчас в «Веселом матросе».

– В последний раз, когда мы с тобой были здесь, мы ставили паруса как раз перед гонкой. Кажется, с того дня прошла целая вечность, – сказала Бенита.

– И сейчас я могу сказать тебе, о чем тогда думал.

Бенита взглянула на него, сморщив носик. Мартину очень нравилась эта ее манера.

– Я думал, как было бы замечательно отправиться в плавание вместе со своей девушкой. И чтобы нас было только двое, и чтобы мы любили друг друга.

– Ты делаешь мне предложение?

– А из этого выйдет толк?

– Пока не попытаешься, не узнаешь.

– Сказать по правде, я боюсь.

– Боишься? – В ее голосе звучало изумление. – Кого – хотела бы я знать. Папы? Он согласен, я знаю, потому что уже спрашивала его.

Мартин повернулся к ней:

– Что ж, ты не единственная, кто спрашивал его об этом. Я тоже это сделал.

– Я знаю. Папа мне сказал. Так кого же ты теперь боишься?

– Тебя и того, кого ты назвала «правильным» мужчиной. Помнишь, ты однажды сказала, что привлекаешь только неправильных мужчин?

Бенита засмеялась, запрокинув голову, и Мартин поцеловал ее в шею, в то самое местечко, где зарождался смех.

– Прекрати это, Мартин Эвис! К нам приближается полицейский, и, если ты будешь вести себя подобным образом, он решит, что ты подцепил меня, едва сошел на берег.

Констебль прошествовал мимо, и они пожелали ему доброго вечера.

– Я люблю тебя, Бенита Чэпмен. Я не могу предложить тебе многого, но ты выйдешь за меня замуж?

– Ты не очень-то торопился со своим предложением.

– Выйдешь или нет? Отвечай мне.

– Да, да, напарник…

Они дошли до конца гавани и встали рядышком, глядя на горловину канала.

– Мы переделаем «Редкую птицу» в прогулочную яхту, а на «Черном лебеде» будем совершать длительные путешествия. Папа тоже сможет к нам присоединиться. На «Черном лебеде» – я это хотела сказать.

– Ну конечно. Но на «Редкой птице» будут только капитан и первый помощник.