Текст книги "Чудесное превращение"

Автор книги: Моника Айронс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Прошла неделя, затем другая. Как-то ночью Мэри проснулась от шума и возбужденных голосов. Она прислушалась: нет, ей не показалось, в доме и впрямь что-то происходит. Мэри встала и едва успела накинуть халат, как в дверь постучали.

– Войдите, – сказала она.

На пороге возникла фигура Родриго. Он был полностью одет, в руках его были ключи от машины.

– Что случилось? Куда ты собрался?

– Мартина! – выдохнул он. – Роды начались! Поедешь с нами в больницу?

– Конечно! Подожди за дверью, я мигом!

Мэри сбросила халат и, убедившись, что Родриго удалился, с лихорадочной скоростью начала одеваться.

– Остальные уже уехали, – объяснил Родриго, когда Мэри спустилась вниз. – Мы поедем на моей машине.

Целую ночь семья Алькасар и Мэри провели в напряжении. Роды оказались трудными, до последнего момента не было ясно, выживет ли ребенок и его мать. Родриго и Мэри сидели рядом, держась за руки. Она чувствовала, как он взволнован. Отец же ребенка Рикардо ничем не проявлял своих чувств. Он стоял с каменным выражением лица и ждал новостей. Когда приготовления к родам были закончены, он вошел в палату, чтобы поддержать Мартину.

Он вышел лишь в пять утра и сообщил, что опасность миновала. Родился мальчик, крепкий и здоровый, и жизни матери тоже ничто не угрожает. Все вздохнули с облегчением.

А уже через неделю состоялись крестины. Церемония эта надолго запомнилась Мэри. Никогда прежде ей не доводилось видеть, чтобы крещение происходило так красиво. Лица Мартины и Рикардо были озарены любовью друг к другу и к появившемуся у них ребенку, и их возвышенное настроение передалось окружающим.

Однако главное событие произошло после. Родриго, в течение всей церемонии хранивший молчание, спросил у Мэри, взяв ее за руку:

– Ну как?

– Так красиво! У вас очень дружная, очень… красивая семья!

– Я думал, – хитро улыбнулся он, – испанские семьи, где сохраняются вековые традиции, тебе не нравятся. А жаль, мои от тебя без ума.

– И я от них тоже, только…

– Только тебе не хватает работы? – сказал он, словно читая ее мысли. – Работы, за которую ты столько сражалась, ради которой столько вытерпела?

– Ты понимаешь меня с полуслова.

– Но ведь твоя работа никуда не денется, а мы вместе потому, что небезразличны друг другу. Потому что я люблю тебя.

Мэри молчала.

– Я прикидывался, что это не так, – продолжал Родриго, – но не смог обмануть ни окружающих, ни тебя, ни самого себя.

Она кивнула.

– Ты знаешь, чего бы мне хотелось?

Мэри оторвала взгляд от выложенного великолепной плиткой пола и огляделась. Господи, да все ведь только на них и смотрят! И тут Родриго сделал нечто такое, чего она никак не ожидала: он смял ее оборону, одним махом разоружил ее и заставил себе подчиниться.

Не стесняясь присутствия посторонних, словно даже наслаждаясь им, он упал перед ней на колени и произнес:

– Мария, ты согласна стать моей женой?

Она в ужасе смотрела на него.

– Сейчас же встань!

– Не встану, пока не согласишься выйти за меня замуж.

– Ну и стой сколько влезет!

– Если я простою здесь до скончания веков, ты согласишься?

Наступила пауза, и тут, к удивлению Мэри, окружающие вдруг разразились аплодисментами. Родриго поднялся и принялся целовать ее. Что такое? Неужели она сказала «да»?

Как это произошло? Она ничего такого не помнит! Или она просто не устояла перед мужчиной, который упал на колени на глазах у своей огромной семьи, чтобы попросить стать его женой?..

8

После помолвки, происходившей с обычной для семейства Алькасар помпой, Мэри беспокоил один вопрос: как быть дальше? После приезда управляющего «Сент-Джонса» работы у нее было хоть отбавляй, но вечерами, возвращаясь в фамильный особняк, она испытывала неловкость: огромное семейство подавляло ее. Они прекрасно к ней относятся, но… У них на ее счет столько ожиданий, столько планов!

Мэри даже позавидовала Хиль-Луису и Марсии, свившим любовное гнездышко в далекой горной деревушке. Там они предоставлены сами себе и могут делать все, что заблагорассудится.

Она осторожно завела с Родриго разговор о том, чтобы после свадьбы переехать куда-нибудь, снять квартиру, и с облегчением поняла, что он не против. Они подыскали очаровательную виллу в окрестностях Мадрида и подумывали о том, как ее обставить.

– Правда, с окончательным решением придется повременить, – заметил Родриго. – Мой братец не дает мне и духу перевести, насел на меня с этой работой! Что ж, подождем, пока я не вернусь из Америки.

– Господи, а мне даже не удастся проводить тебя! У меня тоже работы невпроворот!

– Что же этот твой управляющий из Лондона? В конце концов, он же начальник, на нем вся ответственность?

– Ответственность? – переспросила Мэри. – Куда там! Он лишь похлопает меня по плечу и скажет: Мэри, дорогуша, ты сама знаешь, как тебе поступать. Я не буду вмешиваться!

Загруженность Мэри работой как нельзя более устраивала Алькасаров: у нее почти не было времени на то, чтобы заняться приготовлениями к свадьбе, и Клаудиа взяла все в свои руки. К тому же Марсия в конце концов тоже переехала в особняк: оставаться в сельской глуши в последние недели беременности было опасно.

Как-то раз, когда они – Мэри, Марсия и Мартина – сидели на террасе и потягивали кофе, наслаждаясь мягким послеполуденным солнцем, Мэри в раздумье произнесла:

– Знаешь, Марсия, если честно, я иногда думаю: вот было бы хорошо сыграть мою свадьбу так, как это происходило у тебя. Организовать все в последний момент, венчаться в сельской церкви, скромно, а не так, как… – Она замолчала.

– Понимаю, – кивнула та, – тебе немного не по себе. Ведь твое венчание состоится здесь в соборе, Клаудиа даже заказала композитору особое песнопение.

– К тому же со всего света слетятся мои родственники. – Мэри даже поежилась. – Я соскучилась по маме с папой, да и с сестрами мы давно не виделись. Но ведь сюда прибудет целый полк, люди, которых я едва знаю, седьмая вода на киселе. Господи, будет еще этот Карлос!

– Кто?

– Карлос Оливера, я вам о нем говорила. Он мой троюродный брат или кто-то там еще. Владелец компании, занимающейся поставками мяса. В свое время он очень обижался, что Родриго отказался покупать его продукцию. Теперь же счел, что дело на мази. За последнюю неделю он дважды мне звонил, все твердил: воспользуйся своим положением, поддержи наш семейный бизнес.

– Почему же Родриго отказывается от его мяса? – поинтересовалась Мартина.

– Качество не очень. Родриго предъявляет высокие требования к тому, что поставляет ресторанам и отелям, потому что, если что-то будет не так, будет подорвана прежде всего его репутация.

– Вот пусть Родриго и скажет Карлосу, чтобы отвязался.

– Нет уж! – тут же заявила Мэри. – С этим типом я сама справлюсь. Сильная мужская рука тут ни к чему.

– Да ладно, не заводись! – рассмеялась Мартина. – Просто я думала, что они с Карлосом быстрее найдут общий язык.

– Им же не договор подписывать, наоборот, надо дать понять этому кретину Карлосу, что ему ничего не светит. Я жду не дождусь, когда мне представится возможность втолковать все ему лично.

– Ладно, – вмешалась Марсия, – пусть Мария поступает так, как считает нужным. Ты хотела посмотреть фотографии моей свадьбы?

– Да, сгораю от нетерпения.

Свадьба в деревне, несмотря на всю свою скромность и непритязательность, еще больше понравилась Мэри, когда она увидела фотографии. На Марсии было отлично смотревшееся шелковое платье, но сшитое не на заказ, а привезенное вместе с тремя другими из Мадрида. Это, подумала Мэри, гораздо лучше, чем мучиться по нескольку часов в день на примерке.

Сама же она в честь помолвки с Родриго получила от Клаудии великолепный венец, украшенный бриллиантами. Это не только дорогой подарок, но и знак того, что теперь Мэри член семьи Алькасар. Разумеется, Мэри была очень признательна Клаудии, а уж Лусия Вальдес будет вне себя от счастья, когда узнает о свадьбе и о том, как пекутся о ее дочери Алькасары.

– О чем задумалась? – спросила Марсия.

– Да так… Представляю, что скажет мама! Наконец-то доченька повзрослела и одумалась. Раньше-то ругала на чем свет стоит испанцев и Испанию, а теперь сама выходит замуж за представителя одного из лучших семейств Испании.

– Да уж, придется тебе перетерпеть!

Как хорошо было бы обвенчаться так, чтобы об этом никто не знал! Устроить свадьбу только для двоих – для нее и Родриго!

Но это невозможно. Он в Нью-Йорке, добывает деньги для семейной фирмы: надо получить заказы до того, как отправиться куда-нибудь в медовый месяц. Складывается странная ситуация: все только и твердят о свадьбе, а жениха-то и нет!

Мэри вздохнула и заявила:

– Извините, солнце что-то припекает голову. Надену шляпку и пойду прогуляюсь.

Не слишком вежливо, но ей ужасно хотелось побыть одной. Побродить по старым улочкам города, посмотреть на реку, покормить голубей. Мэри зашла в небольшое уютное кафе, села у стойки, заказала сок и, неосторожно повернувшись, толкнула под локоть девушку, сидевшую рядом.

– Извините! – сказала Мэри по-английски, спохватилась и попросила прощения уже по-испански. – Вы не ошпарились кофе? – Лицо соседки показалось ей смутно знакомым.

– Нет, нет, ничего страшного! – отвечала та. Она подняла глаза на Мэри и вдруг побледнела.

– Кончита! – воскликнула Мэри. – Я вспомнила, вы работали у Алькасаров!

– Верно, – призналась та.

– Ради Бога, извините, я такая неловкая.

– Ничего, кофе почти не пролился.

– Хорошо еще, что я не испортила вам платье. – Мэри жестом подозвала бармена. – Давайте я закажу вам еще. Какое пирожное вы будете?

Кончита хотела поскорее уйти, но Мэри настаивала, и девушка согласилась.

– Я и не заметила, как вы перестали у нас работать, – сказала она. – Нашли работу поденежнее?

Кончита покачала головой.

– Как же! – обиженно пискнула она. – Меня уволили. Сеньора Мартина меня недолюбливает!

– Мартина? Не могу поверить! Но за что? У нее доброе сердце.

– Я разболтала кое о чем… О том, о чем мне было приказано молчать.

– Какая-то тайна? – заинтересовалась Мэри.

– Нет, сеньорита, не спрашивайте, я… Мне нельзя вам об этом говорить.

– Нельзя говорить – мне? Почему?

– Ради Бога, – окончательно смутилась Кончита. – Не настаивайте. Я лучше пойду. – Она встала.

– Нет уж, сидите. Если от меня что-то скрывают, я хочу это знать. В чем дело?

– Раз вы не знаете, значит, они не хотели вам рассказывать. Они разозлятся на меня, что я все вам разболтала…

– Обещаю, – сказала Мэри, – я никому ни о чем не скажу. Так что случилось?

– Ну ладно, – милостиво согласилась Кончита. – Так и быть. Речь идет о сеньоре Родриго.

– И что?

– Он… должен был жениться на ней, а когда не женился, то она…

– Постойте, постойте! – нахмурилась Мэри. – На ком это он должен был жениться?

– На сеньоре Мартине. Тогда она еще была сеньорита. Уже готовились к свадьбе, но прямо накануне венчания он исчез. Все решили, что он пошутил и ждет их в соборе, но его там не оказалось! Он написал ей записку. Написал, что не может на ней жениться.

– Что за глупости! – рассердилась Мэри. – Если бы все случилось так, как вы рассказываете, был бы ужасный скандал. Хоть какие-то слухи до меня дошли бы.

– Как же! Об этом запрещено говорить! Никто из слуг не должен упоминать о случившемся.

Все было настолько ужасно… Венчание было назначено в соборе, его роскошно украсили, со всего света собрались люди, они ждали жениха, а тот так и не явился. Бросил свою суженую. – Эти слова Кончита произнесла с нескрываемой злостью.

Но Мэри не обратила на это обстоятельство никакого внимания. Все мысли в ее голове перемешались.

– Но ведь… – начала она. – Ведь еще год назад Мартина вышла замуж за Рикардо, старшего брата Родриго.

– Еще бы! Сеньора Клаудиа все устроила.

– Как это?

– Устроила свадьбу! Тут же семейная честь затронута! И месяца не прошло с тех пор, как Родриго бросил ее у алтаря, а она уже шла под ручку с другим. Все понятно, не будь свадьбы, ее честь была бы погублена навеки. О, а сколько слез она по нему пролила! Но… вижу, вам это неприятно?

– Нет… – выдавила Мэри. Она была потрясена и хотела дослушать невероятную историю до конца. – Продолжайте.

– Нет, сеньорита Мария, я и так слишком много сказала. Просто я решила, что вы все знаете…

– Я ничего не знала. – Мэри овладела собой. – В любом случае, теперь это в прошлом. Ко мне это не имеет никакого отношения.

– Разумеется, разумеется! Сеньор Родриго давным-давно забыл свою прежнюю любовь, он любит только вас и… Конечно, если не считать… Ой, я, кажется, снова проговорилась!

– Так что там? Договаривайте, раз уж начали!

– Сеньор Рикардо, муж Мартины, ужасно злится на брата. Он ревнует, боится, что между ним и его нынешней женой что-то есть, вы меня понимаете?

Какие глупости! Я не должна слушать эти подлые сплетни, сказала себе Мэри. Но что-то буквально пригвоздило ее к месту, заставляя пить яд капля за каплей.

– А несколько месяцев назад сеньор Родриго улетел в Америку. Как-то вечером зазвонил телефон, я случайно оказалась в комнате сеньоры Мартины и ответила. Это был Родриго! Мартина ужасно рассердилась, что я это узнала, и приказала мне выйти. Уходя, я слышала, как она говорит: все в порядке, теперь я одна. И потом вышла из дома, никому ничего не сказав. Но я совершенно случайно услышала… – Кончита замолчала.

– Продолжайте! – потребовала Мэри.

– Короче… Они с ним договорились провести ночь вместе.

– Не верю ни единому слову! Вы ослышались!

Мэри с трудом встала, выдавила из себя улыбку, распрощалась с бывшей служанкой и направилась домой. Словно во сне, она поймала такси и назвала водителю адрес. История, рассказанная Кончитой, не выходила у нее из головы.

Родриго и Мартина любили друг друга. Они собирались пожениться. Уже была устроена свадьба, когда он бросил ее у алтаря.

Какая чушь! Кончита наверняка все придумала, чтобы отомстить хозяйке, которая ее уволила. А Мэри-то развесила уши!

Но, но… Мэри и самой есть что вспомнить. Как она спросила Мартину: вы с Рикардо тоже из аэропорта ехали по этой красивой дороге? А та смешалась и тут же сменила тему.

И потом, в особняке, показывая Мэри ее спальню, Мартина сказала, что спала здесь, когда переехала в дом. И вдруг замолчала, словно вспомнив о чем-то ужасном.

А как переживал Родриго, когда у Мартины начались роды! Он ведь буквально плакал как ребенок. Рикардо вел себя совсем иначе, он ничем не выказал своих чувств. Конечно, это может ничего не значить, они с братом разные. Родриго не стесняется проявлять беспокойство на людях, он прямо говорит то, что думает.

Но о несостоявшейся свадьбе с Мартиной ничего не сказал. И это факт. Как факт и их более чем дружеские отношения на глазах у брата. А когда Рикардо ничего не видит, что тогда?

Мэри не знала, что и думать. Ей хотелось верить Родриго, ей хотелось за него замуж, но суровая реальность железным занавесом преградила путь к осуществлению ее мечты.

По возвращении домой она лихорадочно принялась набирать номер отеля в Нью-Йорке, где остановился Родриго. Первый раз он не подошел, на второй ей повезло больше, но едва она завела разговор, как он заявил, что опаздывает на встречу, и, извинившись, положил трубку.

В глубине души Мэри понимала, что это даже к лучшему. То, о чем им нужно поговорить, невозможно обсуждать по телефону. Но забыть обо всем до его возвращения из Америки она тоже не могла. Каждый раз, встречаясь с Мартиной, она вспоминала, что наплела ей служанка, и у нее начинало болеть сердце. И улыбка Мартины, казавшаяся раньше такой дружеской и располагающей, теперь превратилась в хитрую, циничную ухмылку. Все, все вокруг скрывают от нее ужасную правду!

Настал день возвращения Родриго из Америки. Мэри приехала встречать его в аэропорт.

– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала она Родриго, когда они уселись на заднее сиденье лимузина.

– И мне нужно столько тебе всего сказать. Только наедине, когда никто нам не помешает. – Он поцеловал ее в губы. – Но ты же знаешь Рикардо, он не даст мне ни минуты покоя. Слава Богу, наша свадьба не за горами, а там и медовый месяц, и уж тогда мы будем одни, совершенно одни.

– Любимый, ради Бога, – попросила она, глядя на водителя. – Это важно.

Вместо ответа он прижал ее к себе и снова поцеловал.

– Вот что важно. То, что мы любим друг друга.

Его шарм был способен свести ее с ума, но теперь Мэри боялась любого проявления нежности с его стороны. Не скрывается ли под маской заботливого и любящего жениха жестокая натура человека, способного бросить невесту у алтаря?

9

День свадьбы неумолимо приближался, заканчивались последние приготовления к торжественной церемонии венчания. Прибыли гости – целая толпа родственников со всего света: из Англии, из Соединенных Штатов, даже из Новой Зеландии. У Мэри болезненно защемило сердце, когда она увидела своих родителей, спускающихся по трапу самолета. Если бы они знали правду!.. Но разве может она нанести им такой удар?

Разве может сказать, что собирается объявить, что свадьбы не будет?

Нет, это уж слишком! – пыталась она внушить самой себе. Нам надо обо всем начистоту поговорить. Родриго даст объяснения. Да и она хороша: поверила, что он мог предать брата, связаться с его женой. Кончита все выдумала со злости!

Он скажет ей правду, и все будет в порядке.

Но Родриго ничего не говорил. Дни шли один за другим: встречи с родственниками, покупки, решение организационных проблем. Настал вечер, когда мужчины заявили, что устроят мальчишник.

– Любимый, может… – начала Мэри.

Но тут вмешался Рикардо.

– Мария, тебе не о чем волноваться! Не бойся, не случится с ним ничего! Вернется трезвым как стеклышко.

Мэри проворочалась добрую половину ночи, тщетно пытаясь уснуть. Не вышло. В четыре часа она услышала шум на лестнице и выглянула за дверь. Родриго – трезвый, если учесть, что он был в состоянии с грехом пополам подняться по ступенькам почти без посторонней помощи, – и Рикардо пожелали ей доброй ночи.

– С твоего позволения, отведу брата в его спальню, – сказал Рикардо.

Мэри лишь кивнула. Ей хотелось плакать, но слезы не шли. Часам к шести она задремала, но уже в восемь ее разбудила служанка.

Настал великий день – день их свадьбы с Родриго Алькасаром.

Едва Мэри покончила с кофе, как в комнату к ней ввалились сестры, тетки и прочие родственницы, которые буквально прыгали вокруг нее, помогая надеть свадебное платье, сшитое на заказ из дорогого атласа, украшенного золотыми нитями и крохотными блестящими камушками. О таком платье можно было только мечтать, но Мэри сейчас было ни до чего.

– Где Родриго? – спросила она. – Мне срочно нужно с ним поговорить.

Все женщины дружно издали крик.

– Видеть жениха до свадьбы не полагается, – твердо заявила Лусия Вальдес. – Ты же знаешь, плохая примета.

– Господи, мама, вечно ты со своими предрассудками!

За дверью раздался бас:

– Дочка, ты готова? Успели ее нарядить?

В комнату вошел отец, так и светившийся от счастья.

– Представляешь, заявила мне, что хочет поговорить с Родриго, – пожаловалась ее мать.

– Нет, нельзя, это к несчастью!

– Но, папа, мне просто необходимо…

– Что за глупости! – Он преградил ей путь к двери. Разве справится хрупкая женщина с таким гигантом? – Это все ваши женские причуды! И слушать не хочу!

– Но, может, девочка права? – вступилась за нее мать.

Глядя на дочь, она поняла: что-то случилось.

– Еще чего! – сказал Фернандо Вальдес. – Перестаньте, не хотите же вы испортить такой прекрасный момент!

Мэри в слезах выбежала на балкон. От особняка отъезжали машины. В какой-то из них сидит Родриго, в остальные набились родственники. Мэри стояла и провожала машины взглядом, пока они не исчезли вдали.

Кто-то положил ей руки на плечи. Отец!

– Ну, настала и наша очередь, – мягко произнес он. – Идем! Возьми под руку самого счастливого отца на свете!

Спускаясь с ним по лестнице, Мэри не могла не думать о том, что произошло здесь чуть больше года тому назад. Мартина, должно быть, точно так же, вся разряженная, шла по украшенному лепниной залу, направляясь к машине. Машина привезла ее в собор, где ее уже должен был ждать жених – тот же, что и сейчас.

Но ее мечтам не было суждено осуществиться. Жених не явился на свадьбу, он посмеялся над ней, унизил перед всеми ту, которой признавался в любви. Кто бы мог подумать, что Родриго способен на такую нечеловеческую жестокость?

Мэри и оглянуться не успела, как они миновали благоухающие сады и по широкой улице подъехали к соборной площади. Отец лично открыл перед ней дверцу машины, помог ей выйти. Вот они уже поднимаются по ступеням храма. Церемония венчания началась.

Мэри казалось, что с каждым ее шагом алтарь отодвигается все дальше и дальше. Собор был огромным, он буквально простирался в бесконечность. А там, на горизонте, совсем далеко стоял Родриго и улыбался ей.

Увидев его улыбку, почувствовав любовь, которую он излучал, Мэри – так ей показалось – в мгновение ока преодолела расстояние, разделявшее их. Как могла она в нем сомневаться?

Когда она приблизилась, он взял ее за руку. Сзади послышался одобрительный шум. Священник начал обряд венчания, но Мэри ничего не слышала, она стояла словно во сне, не понимая, что творится вокруг.

Лишь когда Родриго начал произносить клятву, она очнулась.

– Я, Родриго Алькасар, беру тебя, Мария Вальдес, в жены и буду верен тебе в радости и в горе, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас.

Настала очередь Мэри. Он по-прежнему держал ее за руку, смотрел на нее с теплотой и нежностью, улыбался, ожидая, когда она произнесет клятву.

– Я, Мария Вальдес, беру тебя, Родриго Алькасар… – Она поперхнулась и начала сызнова: – Я, Мария Вальдес… – Железная рука словно сковала ее горло. Она замолчала.

Родриго не скрывал удивления, да и среди гостей раздался шум.

«Пока смерть не разлучит нас», – гремело у нее в ушах. Смерть, смерть… Мэри в ужасе закрыла глаза. Какую ужасную ошибку она сейчас совершит! Но другого выхода нет.

– Прости, – еле слышно выговорила она. – Я просто не могу…

Родриго ободряюще улыбнулся.

– Не волнуйся, любимая. Осталось совсем чуть-чуть. И тогда мы навсегда будем вместе.

Навсегда? Навсегда… Вместе с человеком, которому она не верит.

– Нет! – закричала она. – Я не могу, не могу! – Мэри увидела его лицо в этот момент и тут же пожалела о том, что натворила. Но пути назад не было. Она чувствовала, что должна бежать от него, бежать со всех ног. Мэри вырвала руку и бросилась вон из собора.

Все встали, не понимая, что происходит, и проводили ее взглядом. Гости были настолько потрясены, что даже не попытались ее остановить.

Она выбежала на улицу и оглянулась. Господи, вот это удача! Такси!

– Скорей! – крикнула она водителю, остановив машину. – Скорей же, поезжайте!

Шофер недоуменно взглянул на нее, на собор, но все же завел мотор и отъехал. Оглянувшись, Мэри увидела Родриго. Он выбежал из собора, озираясь вокруг.

– Мария! Мария!!!

– Нет! – крикнула она, забившись в угол машины, пытаясь спрятаться от него. – Меня зовут Мэри. Мэри! Ты никогда этого не понимал, никогда…

Ее будут преследовать, все бросятся за ней в погоню, как за преступницей. Надо скорее скрыться, но первым делом приехать домой и сбросить это роскошное платье. Оно принадлежит не ей, а другой, той, которую зовут Мария, той, какой хотели ее видеть другие – Родриго, ее родители, семья Алькасар.

– Куда же мы едем? – спросил таксист.

Дрожащим голосом она назвала ему адрес особняка и оглянулась. За ними едет другая машина. Родриго преследует ее!

– Скорее! Поднажмите! – крикнула она.

Уже через три минуты они на полной скорости, никем не остановленные, въехали во двор особняка. Мэри кинула водителю купюру и, не дожидаясь сдачи, бросилась вверх по лестнице, в свою комнату. Ручка не поддавалась, но в конце концов ей удалось открыть дверь. Она захлопнула ее за собой и тяжело дыша прислонилась к ней, пытаясь осознать, что наделала.

На лестнице раздались шаги. Кто-то бежит к ней!

Родриго…

– Мария, что случилось? Ради Бога, открой, скажи мне, что произошло?

Мэри молчала.

– Мэри! – Он принялся колотить в тяжелую дубовую дверь. – Умоляю, открой, ради всего святого!

– Не сейчас, – выдавила из себя она. – Мне нужно… – И замолчала. Она услышала удаляющиеся шаги и с облегчением вздохнула.

Но Мэри не долго радовалась. Родриго пробрался на террасу, и она бросилась к балконной двери, чтобы запереть ее. Она успела вовремя.

– Открой!

Замок едва держался.

– Открой дверь или я вышибу стекло!

Это была не пустая угроза. Мэри отперла дверь и, вся дрожа, впустила его.

На Родриго лица не было. Мэри заметила, как он пытается овладеть собой после недавней вспышки гнева.

– Скажи, что произошло? – мягко спросил он. – Ты испугалась?

– Нет.

– Тогда что же?

– Я потеряла тебя. – Мэри была бледнее смерти.

– О чем ты говоришь?

– Ты не принадлежишь мне. Я тебя совсем не знаю. Как же я могу любить тебя, как могу стать твоей женой?

– Ничего не понимаю!

– Скажи мне, какой ты?

– Ты сама знаешь. – Родриго был в отчаянии. – Ты сама знаешь, какой я, знаешь, как я тебя люблю.

– Нет, мне лишь казалось, что я тебя знаю. На самом деле это не так. Твое место занял кто-то другой, какой-то незнакомец, скрывающий за улыбкой свою мерзкую натуру. Он улыбается и лжет, лжет всем вокруг, лжет тем, кого якобы любит. Потому что они для него ничего не значат. Или скажешь, что все это неправда?

– Не понимаю, я не понимаю ни единого слова.

– Да? И в том, что произошло между тобой и Мартиной, ты тоже ничего не понимаешь?

– Между мной и Мартиной ничего не было.

– Было! Вы даже собирались пожениться, разве нет? И у алтаря ты ее бросил!

– Поэтому-то ты бросила сегодня меня и сбежала! – воскликнул он. – Для чего? Отомстить мне от имени всех женщин?

– Я не думала, что все так получится. Но взглянула на тебя и поняла, что передо мной незнакомец. Я не знаю, чего от тебя ожидать. Сколько раз я пыталась сказать тебе это накануне свадьбы, но у тебя и минутки свободной не нашлось!

– Все готовились к свадьбе – и ты и я. Сама знаешь, в последние дни начинается спешка и неразбериха.

– Но это произошло давно, – заметила Мэри. – Ты давным-давно мне мог обо всем рассказать.

– Да? Когда же? В первый же день нашего знакомства? После того, как ты, сама того не желая, облила меня грязью?

– Как я была права!

– Тогда все это не имело значения, как ты не можешь понять! У нас были чисто дружеские отношения. А потом… Ладно, согласен, я должен был улучить момент и все тебе рассказать, но я просто не думал об этом, потому что безумно люблю тебя. Разве это не оправдание?

– Тебе нет оправдания! Ты предал меня.

– Это неправда!

– Ты скрывал от меня то, что было известно всем вокруг, они потешались надо мной, жалели несчастную дурочку, прибежавшую за женишком из Англии, словно ручная собачонка, наивную идиотку, которая ни о чем не догадывается. Конечно, на что мне было надеяться! Ты же ведешь себя как настоящий испанец, истинный кабальеро!

– Господи, прекрати, твои глупые предрассудки сводят меня с ума!

– Вот оно что! Но я оказалась права. Пусть это предрассудки, но ты превзошел мои худшие опасения. Как же, конечно, кто я такая? Слабая беззащитная глупышка, от которой нужно скрывать правду! Женщина должна помнить свое место. Если мужчина о чем-то умолчал, стало быть, ей не следует об этом знать.

– Ладно, я согласен, я должен был рассказать тебе о том, что произошло, но ведь это случилось так давно…

– Неужели? Прошел всего год, чуть больше.

– Но теперь-то все кончено!

Да, Родриго из тех, кто живет одним днем, в отчаянии сказала себе Мэри. И ему все равно, когда что было: сто лет назад, год назад или только вчера. Что кончено, то кончено.

– Мы с Мартиной не были созданы друг для друга, – начал он.

– Но ты ее любил, иначе бы дело не дошло до свадьбы!

Родриго вцепился себе в волосы. Он никогда не умел анализировать свои чувства, никогда даже не пытался, ибо знал: все равно не получится.

– Да, – проговорил он, – я думал, что люблю ее. Но я ошибался.

– Надо же, как мило! Передумал в последний момент, оставил невесту стоять перед алтарем, сделал из нее посмешище!

– Мы не должны были устраивать свадьбу, мы с Мартиной не любили друг друга по-настоящему и…

– Не любили? А я слышала совсем другое. По-моему, ты жутко жалел, что бросил ее, искал любой предлог, лишь бы побыть с ней наедине.

– От кого ты это слышала? Кто наплел тебе такую чушь?

– Ваша горничная. Кончита. Помнишь такую? Она работала в доме и отлично все помнит. И в подробностях изложила мне, как Мартина в отсутствие своего мужа даже полетела за границу, чтобы встретиться с тобой.

– Кончита? Господи, а я-то все не мог понять, какая змея… – Родриго всплеснул руками. – Мартина уволила ее за воровство, вот она и решила ей отомстить! Как она, должно быть, смеялась, рассказывая тебе все это!

– Намекаешь, что это неправда? И ты не бросал Мартину у алтаря.

– Бросал, но до сих пор не нахожу себе из-за этого места. Мне стыдно, стыдно за то, что я сделал, и за то, что ничего тебе не рассказал. Но сейчас-то я могу объяснить…

– Не нужно объяснений, – остановила его Мэри. – Слишком поздно. Ты должен был сразу мне сказать, должен был предположить: а что, если я узнаю обо всем от кого-нибудь другого? Каково мне будет? Но ты не думал обо мне!

– Я только о тебе и думал. Не мог думать ни о чем, кроме тебя. Поэтому и не вспомнил о том, что было в прошлом. Мне казалось… – он опустил голову, – что наше чувство друг к другу настолько сильно, что вместе мы сможем преодолеть все невзгоды…

Мэри отвернулась: не хотела, чтобы он понял, как подействовали на нее его слова. Даже не слова, а та искренняя нежность, с которой он их произнес. Ну вот, подумала Мэри, он знает мою слабость, знает, как заставить меня расплакаться!

Он прижал ее к себе, она не сопротивлялась, но и не поворачивалась к нему.

– Ради Бога, выслушай, что я скажу. Я вел себя ужасно и теперь жутко жалею об этом. Но я никогда не обманывал тебя. Я люблю тебя больше всех на свете. Я никогда так не любил. Еще не поздно вернуться в собор, нас обвенчают. Люди, конечно, немало подивятся, ну и пусть! Мы же любим друг друга…

– Прекрати! Хватит! – Она вырвалась из его объятий. – Тебе не удастся повернуть время вспять. Ты все твердишь о любви, но чего она стоит, эта твоя любовь, если ее не хватает даже до свадьбы? Сколько продлится наш роман? Полгода? Семь месяцев? Год? А потом ты найдешь способ бросить меня так же, как бросил Мартину?

У Родриго потемнело лицо.

– Осторожно, не то ты пожалеешь о том, что говоришь.

– Да? С чего бы вдруг? Ты меня ударишь?

– Я не способен ударить женщину. Это ты бьешь меня своими словами, говоришь такое, что не оставляет для нас двоих ни малейшей надежды.

– Нет у меня больше никаких надежд. Я и так слишком много ошибок наделала, но, к счастью, вовремя остановилась.