Текст книги "Чудесное превращение"

Автор книги: Моника Айронс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Моника Айронс
Чудесное превращение

1

Мадрид, собор святой Марии. Стоит ноябрь, но еще тепло, и собравшиеся на церемонию венчания гости одеты легко. Впрочем, те, что стоят на улице в ожидании процессии, уже начали замерзать.

– Где же жених? – раздаются голоса то здесь, то там.

Невеста в великолепном платье из голубого шелка в нетерпении смотрит на часы. Что же случилось? Где он?

– Его, наверное, что-то задержало, – говорит пожилая седовласая женщина. – Не беспокойся, Мартина, все будет хорошо.

…Но все закончилось очень плохо. Прошло еще пятнадцать минут, и невеста, больше не в состоянии сдерживать рыдания, бросилась в роскошный лимузин, который отвез ее обратно в особняк. Вся в слезах она влетела в свою комнату и упала на постель. Она прорыдала весь вечер и всю ночь, и никто был не в силах ее утешить. Ведь ее жених исчез.

Лондон, Уэст-Энд. Вечер, легкий снежок. Сияют огнями роскошные отели, из ресторанов доносится легкая музыка и смех. Вот и в «Сент-Джонсе» царит веселье. Еще бы: богатеям, готовым выложить за обед пятьсот фунтов, а то и больше, есть чему радоваться.

Впрочем, Мэри не особенно им завидовала. Скоро и у нее появятся деньги, чтобы удовлетворить кое-какие свои прихоти. Она подошла к служебному входу отеля.

– Предъявите пропуск, мисс!

Охранник ее не узнал. Новенький, небось. Мэри гордо задрала голову, сунула парню под нос глянцевую карточку, на которой значилось: «Гостиничный бизнес. Обучение персонала. Стадия А».

Стадия А – высшая. Есть еще В и С, но это уже совсем другой уровень. Когда она поступала на курсы, конкурс был сто к одному. А это значит, что из десяти тысяч желающих отбирали лишь сто счастливчиков, достойных того, чтобы стать менеджерами престижного отеля. Потом началось обучение: сперва стадия С, где отсеяли еще половину, затем стадия В. И, наконец, для немногих избранных – стадия А. Как раз та стадия, на которой обучалась Мэри. Еще чуть-чуть – и ее примут на работу. Или…

– Если так пойдет и дальше, то я точно опоздаю, – пробурчала она, со всех ног несясь к лифту. – Десятый этаж, – бросила она служащему, даже не глядя на него. – И нельзя ли побыстрее?

– Это же тебе не такси, – раздался сзади знакомый голос.

Мэри оглянулась.

– О, привет, Кандис! Я тебя не заметила.

– Я так и поняла, – заверила ее соседка по квартире, она же ее подружка Кандис Алленби. – Ты из Манчестера?

– Откуда же еще? Собиралась к родителям, но на вокзале позвонила мистеру Банди, и он велел немедленно ехать в «Сент-Джонс». Так что пришлось тащиться сюда с сумкой.

Звякнул колокольчик.

– Десятый этаж, – провозгласил лифтер.

Двери распахнулись. Схватив Мэри за руку, Кандис потянула ее куда-то влево по коридору.

– Ты что?

– У тебя на голове гнездо! Причешись. Заодно и макияж подправишь. И, ради Бога, нацепи на физиономию хоть кисленькую улыбочку, а то у тебя такой озабоченный вид, даже смотреть тошно. – С этими словами Кандис распахнула дверь дамской комнаты и втащила Мэри внутрь.

Подруги даже внешне были совершенно не похожи: Кандис – миниатюрная блондинка, довольно хорошенькая, с вечно смеющимися серыми глазами. А Мэри – брюнетка. Ее черные как смоль волосы – про такие говорят, цвета воронова крыла – спадали на плечи. Карие глаза и смуглая кожа выдавали ее южное происхождение. Самой Мэри казалось, что, глядя на нее, любой тут же поймет, что ее предки выходцы из Испании.

Как ей хотелось, чтобы у нее была светлая кожа – такая, как у Кандис, которой столь восхищаются мужчины! Вообще, родиться англичанкой – это ли не счастье?

Но, увы, чего не дано, того не дано. Как ни комплексовала Мэри по поводу своей внешности (кстати сказать, совершенно зря, ибо была настоящей красавицей), подчеркнуть свои достоинства она умела. Поэтому, порывшись в сумке, нашла ярко-алый шелковый шарфик и с элегантной небрежностью накинула его поверх темно-серого пиджака. Теперь уж ей не пройти не замеченной!

И Кандис, оторвавшись от пудреницы и взглянув на подругу, тоже осталась довольна результатом.

– Здорово! Мужчины будут у твоих ног.

– Мужчины, мужчины! Ты только об этом и думаешь! – пожурила Мэри подругу. – Мы же на банкет идем не развлекаться!

– Ну и что с того? Надо сочетать приятное с полезным! Учись у меня! Ну ладно, пора!

Зал, где проходил банкет, занимал добрую половину этажа. Правда, столиков там стояло немного – десять-двенадцать, зато чего на них только не было! При виде такой еды и напитков забудешь про любую диету!

Вся компания была уже в сборе. Лучшие клиенты отеля «Сент-Джонс», пожелавшие принять участие в вечеринке. И снующий среди толпы Рей Банди, непосредственный начальник Мэри. Человек довольно требовательный, даже придирчивый, но добрый, хоть и зануда.

Заметив их, он махнул рукой в знак приветствия и направился к ним.

– Пришли? – проговорил он, пытаясь перекрыть окружающий гомон. – Вот и молодцы!

– Поезд как всегда опоздал. Простите, я немного задержалась…

– Ничего. Завтра расскажешь, как там в Манчестере. Отзывы о тебе самые блестящие. Что тебе известно насчет сегодняшнего банкета?

– Вообще-то ничего. Помнится, когда я уезжала, ничего такого не предполагалось.

– Это так. Все решилось буквально за несколько часов. Знаешь, наш шеф-повар, похоже, превзошел себя! Испанская кухня становится все популярнее, поэтому начальство решило организовать целый испанский ресторан. По этому случаю и банкет. Испанские блюда, испанские фрукты, испанские вина и все такое. А эти люди, которые здесь толпятся, в той или иной степени заняты в производстве продуктов питания. Кстати, налить тебе?

Мэри кивнула. Банди жестом подозвал официанта и, обращаясь к Мэри, сказал:

– Ну, крошка, мне надо бежать. Дела! – Он растворился в толпе.

Мэри взяла бокал белого вина, поблагодарила официанта и, сделав глоток, направилась туда, где стоял управляющий отелем, Фарли Харрисон. Харрисон беседовал с каким-то брюнетом. Подойдя поближе, Мэри смогла как следует разглядеть собеседника. Красавец, каких поискать: черные волнистые волосы, загорелое лицо, белозубая улыбка и голубые глаза. Вот это да!

Мэри невольно уставилась на него. На мгновение их глаза встретились, и она невольно улыбнулась. Судя по всему, Харрисон до смерти ему надоел, но сказать об этом прямо брюнет не решался. Так что ему приходилось прикладывать все усилия, чтобы не выказать своего раздражения.

Сзади раздался многозначительный вздох.

– Вот это красавчик! – промурлыкала Кандис.

– О ком это ты?

– Правда, о ком это я? И ты еще спрашиваешь! Сама с него глаз не сводишь!

– С кого? С мистера Харрисона?

– С кого ж еще! Перед тобой лысый Харрисон и его собеседник, вылитый греческий бог. На кого ты будешь смотреть? Конечно, на Харрисона!

– Прекрати! Какой он тебе греческий бог!

– Скажешь, не похож? Может, такие не в твоем вкусе? Вот и отлично, тогда он мне достанется!

– Мне он все равно ни к чему.

Прозвучало не слишком убедительно.

– Вы только ее послушайте! – заверещала Кандис. – В нем метр девяносто, а то и больше, а эти мужественные плечи! Ему приходится шить пиджаки на заказ. И ни капли жира, одни мускулы! А ноги!

– Больно много ты разглядела… Мускулы, ноги! Можно подумать, он на пляже перед тобой стоит!

– На пляже, не на пляже, но я бы не отказалась посмотреть на него в плавках. Гляди, гляди, он мне подмигнул! Значит, я ему нравлюсь!

– Не очень-то радуйся. Вряд ли он слишком разборчив. Цепляется к первой же юбке.

– А ты ревнуешь? Гляди, как таинственно заблестели его глаза! Он, наверное, прикидывает, как бы затащить меня в постель!

– Господи, – рассмеялась Мэри, – пойду-ка я подобру-поздорову. На нас уже все смотрят!

Она отошла в сторонку, но потрясающий брюнет продолжал приковывать к себе ее внимание. Как ни пыталась она заняться гостями, ее глаза словно сами так и норовили взглянуть на красавчика. На нем были светлые брюки, темно-синий пиджак и легкая шелковая рубашка. Вид вроде бы непритязательный, но одежда явно дорогая, даже если и не сшитая на заказ, как утверждает Кандис.

Та вечно все преувеличивает! Никакой он не греческий бог, хотя… Если одеть его иначе, поместить в соответствующий интерьер: яркое солнце, классический храм, золотая чаша, наполненная искрящимся на свету вином, нежный и страстный поцелуй влюбленных…

Стоп! – приказала себе Мэри. Это еще что такое? Соберись! Чем ты лучше Кандис?

Ты здесь не для того, чтобы развлекаться. Пора работать. Так работай!

Собрав волю в кулак, Мэри прошлась по комнате, посмотрела разложенные то тут, то там яркие буклеты, усвоила что к чему и принялась развлекать гостей.

Прошло полчаса. Изрядно утомившись, она присела на маленький пуфик и закрыла глаза.

– Шампанское. Думаю, именно этого тебе и не хватает.

Мэри открыла глаза.

– Макс, ты читаешь мои мысли!

Она наклонилась и взяла бокал из рук еще одного брюнета, тоже довольно милого. С Максом – помощником менеджера в «Сент-Джонсе» – они несколько раз были в театре, а в один прекрасный вечер она познакомила его со своими родителями. Но, что бы там ни думали окружающие, их отношения оставались чисто дружескими.

– Ну вот, – проговорила она, осушив бокал, – как ни печально об этом говорить, пора снова за работу. – Она растянула губы в улыбку и направилась к гостям.

Снова любезности, рукопожатия и прочие проявления вежливости, которые ничего не значат. Прошел час. Мэри вздохнула, не в силах больше улыбаться, и вознамерилась снова устроить себе перерыв.

– Чертовски выматывает, да?

Она обернулась и уставилась на греческого бога. Они оба рассмеялись, будто старые друзья.

– Вижу, вам удалось вырваться живьем из цепких когтей мистера Харрисона, – с усмешкой заметила она.

– Вроде того. Нет, этот Харрисон, конечно, парень ничего, но у него ужасная привычка: вечно твердит об одном и том же. У меня уж лицо устало улыбаться.

Мэри сочувственно кивнула, прекрасно понимая состояние голубоглазого красавца: она же чувствует то же самое. И подумала: неплохо, что на мне сегодня этот костюм. Он, правда, скромный, но сидит отлично. А красный шарфик придает ей индивидуальность. Судя по тому, как смотрит на нее этот образчик мужской красоты, достоинства ее внешности не остались незамеченными.

– Послушайте, – между тем проговорил тот, – у меня предложение. Что, если нам завести светскую беседу? А то меня снова поймают в сети. – Они отошли к широкому окну, из которого открывался великолепный вид на ночной Лондон. – Вот это да! – восхитился он.

– Устоять невозможно, правда? Вы в первый раз в Англии? – Красавец говорил с каким-то акцентом, но вот с каким?..

– Да. Я здесь всего пару дней, но впечатлений целая уйма!

– Давайте сядем, – предложила Мэри, – и я принесу сандвичи. – Взяв с одного из столиков закуски, Мэри заодно прихватила и бутылку. Она наполнила его бокал и села рядом с ним на диван. – Уф!

– Какой душераздирающий вздох! – улыбнулся брюнет.

– Я вроде не вздыхала, – улыбнулась Мэри в ответ.

– Нет, вздыхали! Будто весь вечер, ни разу не присев, ходили по улицам.

Мэри расхохоталась.

– Господи, – смутился брюнет, – я совсем не это имел в виду… Я… Вы же не думаете, что я принял вас за девушку легкого поведения, просто я…

– Не волнуйтесь, подобные девицы у нас в Лондоне теперь редкость. Не то чтобы они вымирающий вид, просто теперь у них роскошные квартиры и личные секретари. Так что ходить промозглыми вечерами по улицам им не приходится. Вам что, интересно, откуда я это знаю?

– Нет, конечно! Теперь вы вообразите обо мне невесть что! Никогда себе не прощу… Господи, язык мой – враг мой! – Он сокрушенно покачал головой. – Разумеется, вы современная молодая женщина, вы знаете, что творится в мире.

Тоже мне комплимент! Назвал ее современной молодой женщиной. Ну ничего, такому обаятельному красавцу все простительно.

Он поднял глаза на карточку, прикрепленную к карману ее пиджака.

– Тем более, поскольку вы работаете в отеле, вам, разумеется, приходится встречаться с дамами… разных занятий.

– Только не таких, – улыбнулась Мэри. – Руководство «Сент-Джонса» к подобным вещам относится весьма серьезно. Здесь девиц легкого поведения нет.

Красавец слегка покраснел, это было видно даже под загаром. Так он выглядел вообще лет на двадцать. Но, по прикидкам Мэри, ему было все-таки больше. Лет двадцать пять – двадцать семь, самое большее, тридцать.

Он снова посмотрел на ее карточку. Что-то его удивило, но Мэри не дала ему и рта раскрыть. Она подлила ему вина и протянула тарелку с сандвичами, чтобы он не так смущался.

– Вы как-то связаны с испанским рестораном, который здесь открывается? – спросил он, указывая на красочный буклет, лежащий рядом.

– Нет. Просто наш главный менеджер, мистер Банди, считает меня испанкой. Хотя это вовсе не так.

– Почему же?

– Да, у меня испанская фамилия, это точно. Мои родители испанцы, предки которых в свое время иммигрировали в Англию. Но я-то не испанка! Я в Испании и не была ни разу. Родилась в Лондоне, выросла здесь. У меня тут своя квартира и своя жизнь. Но стоит мне встретиться с мамой, как она спрашивает: ну как, ты уже подыскала себе симпатичного испанского мальчика?

– А вы что отвечаете? – спросил он, явно заинтересовавшись.

– Что в них симпатичного, в этих мальчиках? Они все похожи на папу.

– Вы не ладите с отцом?

– Ну что вы! Я его просто обожаю! – Мэри не кривила душой. – И братьев своих тоже. Но они ведут себя, как заправские испанцы из средневековых романов.

В ее глазах мелькнула искорка, сделавшая ее еще более красивой. Ему хотелось сказать ей об этом, но комплимент получился бы слишком банальным.

– И откуда же родом ваши предки? – спросил он.

– Из Валенсии, – вздохнула Мэри. – Оттуда, где женщины знают свое место. Так говорит мой отец.

– Что тут странного? Тамошние мужчины привыкли к тому, что вокруг них все крутятся. Как же им расстаться со своими привилегиями?

– Но я без боя тоже не сдамся! – заявила Мэри.

– Еще бы! Извините, конечно, но вы и впрямь настоящая испанка. Стоило вам только раскрыть рот, как у меня не осталось ни малейших сомнений.

– Это еще почему?

– Характер у вас горячий. Такой только у испанцев и встретишь! – Заметив в ее глазах нехороший блеск, он поспешил добавить: – Но, похоже, я и так слишком много сказал. Лучше помолчу.

– Мудрое решение, – заявила Мэри. – Простите, конечно, но меня просто бесит, когда все говорят о моем испанском происхождении. Зря я затеяла этот разговор. Вы ведь здесь не за этим.

– Да? Теперь мне кажется, что именно за этим.

В эту минуту от собравшихся отделилась крашеная брюнетка. Она приблизилась к собеседнику Мэри, звонко поцеловала его в губы и пропела:

– Пока, милый!

Джуди Спаркс! Кто же еще, кроме нее, мог так поступить? Джуди, так же как и она, обучалась на стадии А. Мэри вдруг подумала: эта крашеная выдра мне никогда не нравилась. Та между тем похлопала красавчика по плечу и удалилась в обществе другого парня.

– Не знала, что вы с Джуди друзья.

– Познакомился с ней сегодня вечером. Точно так же, как с вами.

– Но я, – заметила Мэри, – не называю вас милым.

– Вам никто не мешает. А мне будет даже приятно. Выпьем вместе, когда все это закончится?

Мэри улыбнулась и покачала головой.

– Не выйдет. Я скоро ухожу. У меня срочное дело.

– Вот как?

– Да… Правда, это еще хуже, чем любезничать с собравшимися. Я задумала убийство.

Брюнет с недоумением воззрился на нее.

– Да что вы?

– Да-да! Сейчас я готовлю долгую и мучительную смерть Родриго Алькасару.

Брюнет подавился вином.

– Что с вами? – забеспокоилась Мэри.

– Нет, ничего! – ответил тот слегка осипшим голосом. – Сделал слишком большой глоток. Значит, вы с ним знакомы?

– Еще нет. Но выхожу за него замуж.

Брюнет был в явном недоумении.

– То есть… как это?

– Пройдет еще минут десять, и я пойду. Сегодня мои родители принимают гостей. Из Испании прилетел этот Алькасар с родственниками. А моя семья с ними знакома уже тысячу лет. Естественно, раз он оказался в Лондоне, он не мог не навестить нас.

– Но вы говорили о замужестве…

– А, это желание моих родителей. Они нас с ним поженили.

– Как, ведь вы совсем его не знаете!

– Здорово, правда? Пока я была по делам в Манчестере, они все решили. Он отличный парень, не женат и так и жаждет обручиться с испанкой, а тут я как раз сижу и жду его.

– Но в Испании испанок пруд пруди, – проговорил брюнет. – Ехать ради женитьбы в Англию как-то нелогично.

– А я о том и твержу! К тому же он наверняка сущий крокодил, иначе давно бы отыскал на месте кого-нибудь по сердцу.

– Несомненно, – с готовностью подтвердил брюнет. – Верно, не поддавайтесь!

– Я бы рада, но, будучи примерной испанкой, должна лишь отвечать: да, мамочка; слушаюсь, папочка; как скажете, так и будет!

– Неужели вы смиритесь?

– Я? Ни за что! Но только не сегодня. Один вечер я выдержу. Но попадись мне этот несчастный Родриго во второй раз, я за себя не отвечаю!

– Боже, как вы против него ополчились! Он же ни в чем не виноват!

– А кто ж еще, кроме него? – спросила Мэри. – Сам факт его существования – уже пощечина всему прогрессивному человечеству! Ну да ладно, ему недолго осталось застить белый свет. Я об этом позабочусь. Только вот не решила, что мне сделать. Может, сварить его в кипятке?

– Право же, это ужасно неэстетично, – поморщился ее собеседник.

– Пожалуй. Лучше напустить на него ядовитых скорпионов!

Брюнет содрогнулся.

– Мало ли, – проговорил он, овладев собой, – как знать, вдруг этот парень еще и ничего. Вы влюбитесь в него, выйдете замуж и все будут счастливы: и вы, и ваши родители.

Мэри пронзила его взглядом.

– Лучше смерть! – твердо ответила она. – Или его, или, в крайнем случае, моя.

– Как, однако, вы его возненавидели! Неужели то, что он испанец, что-то значит?

– «Что-то»? Да с испанцами невозможно жить! Они старомодны до ужаса, вечно желают быть в доме хозяевами. К тому же изменяют женам направо и налево.

– Да что вы?

– Да-да! Это вообще ужасно!

– Почему?

– Перед этим фактом бледнеют все остальные их недостатки. Знаете, как они сами себя называют? Мы, говорят, женатые холостяки. И ведут себя соответственно. А те, которые не ведут себя так, подвергаются всеобщему осмеянию.

– Значит, вот что вас так тревожит? – сухо спросил он.

– Меня вообще ничто не тревожит. Но, попадись мне сейчас этот Родриго, я бы с ним такое сделала!..

Брюнет наклонился и пробежал рукой по волосам.

– Семья Алькасар, – продолжала Мэри, – очень богата. Он знает, что помимо меня у моих родителей еще трое сестер. Вот и надеется, что мы будем дефилировать перед ним, как на параде, а уж он, конечно, будет делать выбор.

– Ну и свинья! – с чувством произнес брюнет.

– А я о чем вам твержу? Послушайте, – Мэри взглянула на часы, – уже поздно. Пойду отпрошусь у своего начальства. Еще такси надо поймать!..

– Хотите, подвезу? – спросил красавчик. – Правда, у меня и машины-то здесь нет… Но это ничего… Провожу вас до такси. Идет?

– Мило с вашей стороны. Кстати, вы так и не представились!

– Неужели? – Брюнет только сейчас это осознал. – И правда… Надо же, как нехорошо получилось! Эй, мистер Вейл!.. – Он извиняющимся тоном обратился к Мэри. – Простите, должен с ним попрощаться.

– А я пока соберу вещи, – согласилась Мэри.

Она попрощалась с Кандис и направилась к Рею Банди, ожидая получить нагоняй за то, что полвечера проболтала неизвестно с кем. Но, к ее изумлению, Банди просто сиял от восхищения.

– Молодчина, Мэри! – похвалил ее он. – Я знал, что могу на тебя рассчитывать.

Мэри еще не успела даже понять, чем обязана такой любезности, как появился ее спутник, подхватил ее за руку и сказал:

– Пойдем? До свидания, мистер Банди!

В руках он держал кашемировое пальто и большой кожаный чемодан. Мэри быстро накинула куртку, и они вышли на улицу. В ее голове неожиданно возник коварный план.

– Поедемте со мной.

– О чем это вы?

– Не хотите поприсутствовать на нашем званом ужине?

– Я? Что вы задумали?

– Увидите! Что вы теряете? Еда приличная. Мы поговорим, сделаем вид, что мы… что нам хорошо вдвоем…

– И этот гнусный тип, Алькасар, поймет, что ему ничего не светит?

– Вижу, вы соображаете! Ну что, согласны? Обещаю, что не пожалеете!

А вот в этом он сильно сомневался. Ибо чем дальше, тем больше он погружался в пучину, из которой еще неизвестно, удастся ли выбраться. Только представить себе, какая буря разразится, когда Мэри Вальдес узнает правду! Как она будет сверкать на него своими глазищами!

Но так даже лучше. Ради одних ее глаз стоит пойти на любую авантюру. А он не из робкого десятка.

– Ладно, согласен, – сказал он. – Того парня явно не помешает осадить, а то он что-то больно зазнался. И кто же в состоянии это сделать, если не я?

– Вы просто чудо!

– Я просто ненормальный. Но с этим уже ничего не поделаешь.

Такси уже ждало их. Оказалось, его успел остановить всеведущий Макс. Он махнул им рукой.

– Ну что, – спросил он у Мэри, когда та приблизилась к нему, – будешь совать голову в пасть льва?

– А что остается делать?

– Я бы тебя подвез, но, увы, у твоих родителей я не в фаворе. Так что попрощаемся до завтра. Расскажешь мне, как все прошло? И про Манчестер?

– Обещаю.

– Пока, радость моя.

Он поцеловал ее в щеку и удалился.

– Ваш друг? – спросил брюнет, который деликатно отошел в сторонку, пока Мэри беседовала с Максом.

– Можно и так сказать. Как-то раз я пригласила его к нам домой в гости. Видели бы вы, что было с моими родителями! Мама рассказывала ему ужасные истории из моего детства, а отец заявил, что у меня характер настоящей южанки, так что только и жди какого-нибудь сумасбродства. Правда, Макс не остался в долгу. Он заявил, что он норманн, а норманны – это викинги. Что делают викинги, когда женщина сходит с ума? Берут ее за шкирку и тащат к ближайшей пропасти. И дело с концом! Родители не знали, что и ответить. Правда, с тех пор в гости я его больше не приглашала.

– Но вы продолжаете встречаться тайно?

– Видимся время от времени. Ходим куда-нибудь. В театр, в ресторан.

Они расположились на заднем сиденье такси. Мэри назвала адрес в Ист-Энде.

– Я уже позвонила матери и сказала, что минут через двадцать приеду. И что жду не дождусь, когда увижу этого несносного Родриго. Еще бы! Такой человек почтит нас сегодня своим присутствием! – Мэри вздохнула и обнаружила, что ее сообщник нахмурившись глядит на нее.

– Вы законченная лгунья, – заметил он.

– А что мне еще остается? Пусть мама порадуется.

Они въехали в Ист-Энд. Роскошь особняков, отелей и театров аристократического квартала Лондона уступила место чистеньким невысоким домикам, стоящим на тихих уютных улочках. Мэри снова вздохнула. Все-таки она любит город, в котором родилась, любит свой скромный район.

Даже несмотря на то, что в вечернюю пору из каждого окна на тебя смотрят минимум две пары любопытствующих глаз, которым никак не дает покоя мысль: а что это там делает дочка Фернандо Вальдеса? И с кем это она сегодня?

Мэри вышла из машины и согнулась под порывом ветра. Она вся дрожала. И было отчего: ей предстоит встреча с самым отвратительным типом на свете!

Ее спутник тем временем расплатился с таксистом и, взглянув вверх, на окна, понял, что стал объектом пристального внимания. На него накатил приступ сумасшествия. Да, может, потом он горько пожалеет о том, что сотворил, но это будет потом, а сейчас…

– Глядите-ка, – он взял Мэри за руку, – как они на нас смотрят. Может, что-нибудь продемонстрируем?

– Что, например?

– А вот это! – Он прижал ее к себе и наклонился к ее лицу, почти касаясь губ.

– Вы что? – вскрикнула она.

В душе боролись трезвый реализм, подсказывавший, что она совершает глупость, и безумное желание ощутить вкус его губ.

– Покажите, на что вы способны, – прошептал он. – Покажите всем. Здесь, где вас каждый видит.

– Как у вас все просто!

– А что тут сложного? Думайте. Либо вы современная, а значит, раскрепощенная женщина, либо вы покорная дочурка, которая с радостью выйдет замуж за толстого, лысого, потного дурака.

Его дыхание обжигало ее. Разве в такой обстановке можно думать? Да, конечно он прав. А может, и не прав. Даже и не разберешь.

– Вообще-то я не привыкла целоваться с людьми, которых едва знаю, – заявила Мэри.

– Я тоже. Но эти кумушки-то понятия не имеют, что мы только что встретились.

– Я даже не знаю, как вас зо…

Его губы помешали Мэри договорить. Он чуть плотнее прижал ее к себе и поцеловал. Она поняла: он знает, как доставить наслаждение, как оживить все то, что она представила, когда впервые его увидела.

На улице стало еще прохладнее, ветер гулял вовсю, но Мэри испытала прилив тепла.

– Будет более убедительно, если ты тоже меня поцелуешь, – прошептал он. – Обними меня.

Умом Мэри понимала: давно пора прекратить этот спектакль. Дело явно зашло слишком далеко. Но не успела она еще прокрутить в голове эти мысли, как увидела, что ее руки сжимают его шею, касаются длинных шелковистых волос, принимаются их ерошить. Она прижалась к нему, поцеловала его, потому что ей снова захотелось испытать тепло его губ, ощутить то блаженство, которое разливается по телу, когда силы покидают тебя и ты бросаешься в объятия мужчины.

Мужчины, которого едва знаешь.

Мэри уперлась ладонями ему в грудь.

– Думаю, было достаточно убедительно? – Ее голос дрожал.

– Но мы же ничего не сделали, – тихо сказал он.

Мэри заметила, что его голос вдруг стал хриплым. А в его глазах прочитала удивление.

– Отпустите, – резко произнесла она, устыдившись того, что натворила, и испугавшись, что, если не отстанет от него, сделает еще и не такое. Чтобы сгладить неловкость, она добавила: – Видел бы вас Родриго! Вот уж кто всадил бы вам нож в самое сердце!

Он улыбнулся.

– Пусть его! Теперь я готов ко всему.

Сверху послышалось удивленное перешептывание. Он схватил Мэри за руку.

– Если будет свара, вы на моей стороне?

– С чего вы взяли? Ничего такого не произойдет. Все будет вполне цивилизованно.

– Еще как произойдет, – загадочно сказал он.

Мэри в недоумении посмотрела на него, но спросить ничего не успела. Двери дома распахнулись, ее мать кинулась им навстречу и заключила ее в объятия.

– Умница моя!

– Мама, я не одна. Ты разве не видела, что мы…

– Она еще спрашивает! Конечно, видела! Тут уж только слепой не заметит! А отец, едва завидев твоего спутника, бросился доставать шампанское.

– Шампанское? Папа? Он что, его знает?

– Конечно! Два дня назад он встречал его в аэропорту. Ну, что скажешь? Как муженек, которого мы тебе выбрали? По нраву?

У Мэри все поплыло перед глазами. Ужасная, отвратительная, невероятная правда только сейчас дошла до ее сознания.

Вышел отец, схватил брюнета за руку и воскликнул:

– Родриго! Комо эста?

Ее сестры повыскакивали из дома, будто зайчата, и запрыгали вокруг него, визжа от восторга.

А сам блондин – Родриго Алькасар – не решается поднять на нее взгляд. Он лишь пожимает плечами, то ли извиняясь, то ли издеваясь над ней. Как будто и без того той шутки, которую он с ней сыграл, недостаточно.

– Ну что же мы стоим на улице! – спохватился Фернандо Вальдес. – Добро пожаловать в наше скромное жилище!

Лусия Вальдес непрерывно целовала дочь, не веря своему счастью.

– Какое чудо! – повторяла она. – Любовь с первого взгляда! Такое бывает только в романах. Надо поскорее позвонить твоей тете, то-то она обрадуется!

У Мэри внутри все похолодело. Еще не хватает, чтобы о ней говорил весь Лондон. Если так пойдет, скоро милая шуточка Родриго Алькасара (тоже мне юморист!) разойдется по всему миру.

– Мама, думаю, не стоит торопиться.

– Ты права. Пусть сначала сделает предложение.

– Мама!..

– Ладно, ладно, не кипятись. Мне-то ты можешь рассказать, как с ним познакомилась?

– Он случайно оказался на банкете, на котором мне пришлось присутствовать.

– Конечно, я и не подумала! Никакой случайности здесь нет. Он же занимается поставкой морепродуктов. А какой приличный ресторан обойдется без устриц и мидий? Да, милая, недаром говорят: браки заключаются на небесах. Вот это совпадение!

– Никакого брака не будет. Ни на небесах, ни на земле. Я не выйду за него.

Лусия Вальдес была потрясена.

– Да ты что! Разве так себя ведут? Ты целуешься с парнем на глазах у всех, а потом заявляешь, что замуж и не собираешься…

– Я не целовалась перед… О Боже!..

Мэри почувствовала, что вот-вот хлопнется в обморок.

– Я лучше присяду.

– Устала, наверное, с дороги?

Усталость была тут ни при чем. Просто Мэри поняла, что здорово влипла. Сказать родителям и сестрам правду не удастся. По крайней мере, сейчас. Целоваться с мужчиной, в которого влюбилась с первого взгляда, это еще куда ни шло. Но бросаться на шею первому встречному – это для ее родителей будет слишком! Они этого не переживут.

Квартира в этот вечер была заполнена до отказа. По случаю приезда высокопоставленного гостя из Испании заявились всевозможные родственники с женами и детьми. В доме стоял шум и гам. А когда Родриго принялся извлекать из кожаного чемодана бутылки превосходного вина и экзотические фрукты, восторгам просто не было предела. Мама даже расплакалась: ведь она так давно не была на родине!

Мэри тоже растрогалась. Она была готова простить Родриго почти все. Почти простить.

– Он просто душка! – повторяла Виктория. – Какой красавчик, а как улыбается! Боже, Мария, как тебе повезло!

– Заруби себе на носу. Во-первых, меня зовут Мэри. Ясно? Во-вторых, еще одно слово о нем – и я тебе шею сверну!

– Но я хочу быть подружкой невесты, когда вы будете жениться! – пропищала малышка Хуанита. – Мои снимки напечатают во всех газетах.

– Через секунду твои снимки и впрямь будут во всех газетах. В статье о громком убийстве.

Сестры переглянулись. Что взять с Марии? Характер у нее не сахар, а теперь-то она совсем зазнается: еще бы, отхватить такого парня!

Мэри тем временем пробила себе путь к Родриго. Подойдя поближе, произнесла вполголоса:

– Надо поговорить.

– Да, мне правда ужасно неловко… – начал он.

– Будет еще хуже.

– Но все произошло само собой.

Она коварно улыбнулась, глядя прямо на него. Со стороны их можно было принять за влюбленную парочку – ну прямо жених и невеста!

– Ах ты гаденыш! – процедила она сквозь зубы, не переставая улыбаться.

– Я и не думал, что все так выйдет.

– Ты сказал им правду?

– Нет. Я…

– И не вздумай! Попробуй только заикнуться, и ты покойник! – Она снова одарила его улыбкой и удалилась.

Родриго сглотнул.

Заканчивались последние приготовления к ужину. Лусия Вальдес непрерывно сновала между комнатой и кухней, принося одно блюдо за другим. Сестры помогали ей, но остальные нашли себе более интересное занятие: им всем не терпелось поговорить с Родриго.

Мэри это как нельзя больше устраивало. Ей нужно было подумать. Она с ужасом вспомнила, что наговорила на банкете. Рассказала, что родители спят и видят их мужем и женой. Награждала его всяческими эпитетами. А он не только не остановил ее, а и сам принялся насмехаться над Родриго Алькасаром.