Текст книги "Свидание с прошлым"

Автор книги: Молли Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Утро выдалось серое. Поднимавшийся от реки туман ухудшал видимость и придавал зданиям и деревьям призрачные очертания. День не для занятий живописью и определенно не для поездки на автомобиле. Испытываемое Стейси смутное беспокойство заставило ее выйти из гостиницы на пешую прогулку – она надеялась, что влажный свежий воздух выветрит у нее из головы осевшую паутину ночных кошмаров.

А ведь еще разговор в баре с Дереком Чанселором! Боже, как он хорош, этот шериф! Если бы он устроил стриптиз на городской площади, я ни за какие коврижки не пропустила бы такого зрелища. На что только не пойдет человек, чтобы получить желаемое!

Было совсем не трудно забыть, что он шериф, и сосредоточиться на том, чем наградила его природа. В Нью-Йорке Стейси почти не приходилось встречать таких мужчин, как он, это уж точно. Знакомые ей мужчины были либо поглощены своей карьерой, либо являли собой другую крайность – гонялись за даровым удовольствием. Похоже, они все еще не разобрались, как принимать недавнюю эмансипацию женщин. Может, сам город осквернял мужскую натуру? Или же все дело было в том, что Стейси просто не везло?

Она понимала: как бы она ни любила Нью-Йорк, что-то от свойственной городу жестокости могло передаваться людям, которые не обладали достаточной силой, чтобы этому сопротивляться. Стейси казалось, что в маленьком городке, вроде Хэн-терз-Бэй, она найдет долгожданный покой, по крайней мере днем, пока бодрствует.

Но теперь, гуляя по странно тихим улицам и не видя дальше нескольких футов перед собой, Стейси начала ощущать беспокойство сродни тому, что преследовало ее в сновидениях. Ей чудилось, что только она одна и бродит в тумане, но в то же время она не могла отделаться от ощущения, что за ней следят. Стейси ловила себя на том, что то и дело оглядывается через плечо, прислушивается, опасаясь услышать крадущиеся шаги за спиной. Пройдя всего несколько кварталов, Стейси почувствовала, что потеряла ориентировку и не знает, в каком направлении находится ее гостиница и куда нужно свернуть, чтобы отыскать обратную дорогу.

Забыв о прелестях неторопливой прогулки, Стейси пошла быстрее, обуреваемая желанием поскорее выбраться из тумана, из безлюдья и тишины, угнетавших ее не меньше, чем сам туман.

Внезапно перед ней возник горящий уличный фонарь, и, хотя его свет пробивал туманную мглу всего лишь на небольшом пятачке, Стейси вздохнула от облегчения. Похоже, она добралась до торговой часта города. Здесь должны быть люди, свет, шум.

Но первый же магазин, выступивший из тумана, оказался закрытым и неосвещенным. Выставленная в витрине табличка гласила: «Открываемся 1 июня». То же самое было и со следующими двумя магазинами, мимо которых она прошла. Стейси стало еще неуютнее.

– Черт возьми, это какой-то город-призрак, – пробормотала она, вглядываясь через стекло витрины в темноту помещения.

Следующий – уже четвертый по счету – магазин тоже оказался пустующим, и на двери висела табличка с надписью «Сдается в аренду».

– Сумеречная зона! – раздраженно воскликнула Стейси.

Когда ее нога соскользнула с бордюра, Стейси поняла, что добралась до конца и этого квартала. Она стала переходить улицу в плотной завесе тумана. Ее так и подмывало побежать, но ограниченная видимость заставляла двигаться осторожно из опасения упасть, налететь на что-то. Или на кого-то.

Она остановилась и отерла с лица влагу рукавом джинсовой куртки. Тот факт, что она заблудилась в тумане посреди безлюдного, казалось, города, еще не повод, чтобы давать волю воображению и позволять жерновам страха перемалывать себя.

Стейси снова пошла вперед, потом остановилась, сердце дико колотилось в груди. Что это – чьи-то шаги, словно эхо ее собственных? Она повернулась, но ничего не увидела.

– Эй, кто там? – Ее голос дрогнул, и она повторила оклик громче.

Ответа не было. Она сделала несколько шагов.

– Есть там кто-нибудь? – Ответом на вопрос была тишина.

Без дальнейших размышлений она повернулась и побежала, не заботясь об опасности, которая могла поджидать ее впереди, и держа в мыслях лишь ту, которая, возможно, гналась за ней по пятам.

Стейси споткнулась о бордюр, но удержалась на ногах и продолжала нестись вперед, совершенно уверенная, что слышит за собой грохочущие по тротуару шаги неведомого преследователя.

Ярко освещенная аптека показалась ей оазисом в пустыне. Стейси кинулась к двери и сильным толчком распахнула ее.

Дерек поднял глаза от газеты, когда дверь распахнулась и в аптеку ворвалась Стейси Миллман. У нее был такой вид, будто за ней гнались все демоны ада. Ее лицо стало пепельно-серым, глаза так потемнели, что казались почти черными, а влажные прядки рыжих волос липли к щекам.

Дерек стал приподниматься, чтобы выяснить, не нужна ли ей помощь, но Стейси опрометью кинулась к стойке с газированной водой и рухнула на ближайшую табуретку, одной трясущейся рукой откидывая назад волосы, а другой нащупывая в кармане куртки пакетик с бумажными носовыми платками.

Все еще не подозревая о его присутствии, она вытерла лицо, высморкалась и оглянулась через плечо на входную дверь. Как будто ждет, что кто-то войдет вслед за ней, подумал он.

Влажные прядки волос, свисавшие ей на шею и щеки, курчавились, смягчая ее профиль, придавая ее облику некую старомодность, которой совсем не соответствовали джинсовый ансамбль и поношенные кроссовки.

Похоже, что противоречия – это ее особенность, размышлял он, вспоминая, как она появилась у них в городе, как реагировали на это Хантеры, как она отвечала на его вопросы. Кто она на самом деле – потерявшийся ребенок, каким показалась ему в больнице, или дерзкая и независимая жительница большого города, какую изображала в баре? Действительно ли приехала сюда как художница, чтобы запечатлеть чудесные ландшафты Миннесоты, или с тайной целью, как того опасались Хантеры? И связана ли эта цель с «Макро-Дейтой»?

Если да, то Стейси Миллман угроза для всего округа, и лично для него, полного решимости содействовать дальнейшему экономическому процветанию края. До сих пор они не сталкивались с проблемами бездомных, от которых страдали более крупные города Миннесоты, но ему было точно известно, что окружной бюджет пособий почти исчерпан, и впервые на его памяти служба шерифа была вынуждена вручать уведомления о выселении людям, которые не смогли внести квартирную плату или выкупить закладную. Возможно, именно по этой причине он так и не откликнулся на пробные шары, пущенные в его направлении другими правоохранительными службами. И возможно, именно поэтому он так настойчиво стремился узнать, не навлечет ли Стейси Миллман беду на его сограждан. Он понял, что мысли его описали круг.

Дерек покачал головой – она поразительно действовала на него, возбуждая к себе то интерес, то недоверие.

Стейси уловила его движение и обернулась, по ее глазам было ясно, что она его узнала, но во взгляде он не ощутил теплоты.

– С вами все в порядке? – спросил он. Поколебавшись секунду, она медленно кивнула с непроницаемым выражением. Потом посмотрела по сторонам, и он понял, что она хочет, чтобы ее обслужили.

Он мог бы сказать ей, что Мейвис пошла в окружную тюрьму, понесла заключенным обед. Или мог бы позвать Декстера, аптекаря, который дремал на своем табурете в провизорской, позади зала. Вместо этого он поднялся, зашел за стойку и, взяв по дороге кофейник, остановился напротив Стейси.

– Кофе? – вежливо осведомился он нейтральным тоном.

– Вы тут по совместительству? – Впрочем, дерзостью жажды не утолишь, поэтому Стейси перевернула кружку, стоявшую вверх дном на краю бумажной салфетки, и протянула ему.

– Просто выручаю друга, – ответил он, наполняя ей чашку и используя эту возможность, чтобы вглядеться в ее лицо. Определенно она чем-то испугана. Чем-то, что входит в компетенцию шерифа? Вероятно, нет, иначе она бы уже что-нибудь сказала. А возможно, как она начал понимать, ему придется разгадать ее махинации, прежде чем он получит от нее правдивый ответ и на этот вопрос.

Дерек поставил кофейник, прислонился бедром к стойке и скрестил на груди руки.

– Если вы хотите есть, могу предложить вам выпечку. Что-нибудь основательнее вы получите, дождавшись возвращения Мейвис.

Она покачала головой. Кружку она взяла обеими руками, словно для того, чтобы согреть их, и вдохнула аромат напитка, прежде чем отпила первый глоток. Дерек усмехнулся.

– Вам нравится наша погода, мисс Миллман?

Она пожала плечами.

– Мне не доводилось когда-нибудь раньше видеть подобный туман. Много у вас бывает таких дней?

Теперь пожал плечами Дерек.

– Так мы расплачиваемся – особенно весной – за то, что живем у реки. Но если проглянет солнце, оно выжжет туман: каких-нибудь два-три часа – и его как не бывало.

– Пройдет, но не забудется, – пробормотала Стейси, снова вздрогнув. Дерек нахмурился.

– Это всего лишь водяной пар. Неужели туман так сильно вас расстроил?

Она посмотрела на него странным взглядом.

– Вас там не было.

– Что-то вас испугало, Стейси? – Он постарался, чтобы его голос звучал сочувственно, в надежде, что она расслабится и откроется ему.

Стейси поставила кружку на стойку и опять покачала головой.

– Наверное, виновато мое воображение. Но у меня было жуткое ощущение, будто я заблудилась и кто-то… гонится за мной.

Дерек снова наполнил ее кружку. Может, лучше ему не знать, что ее так напугало?

– Довольно трудно заблудиться в нашем небольшом городе. – Немного помолчав, Дерек продолжил: – Да и как кто-то смог бы гнаться за вами в этом гороховом супе? Нынче утром и на фут впереди себя не видно.

Она засмеялась невеселым смехом.

– Ну да. Я и говорю, шуточки моего воображения.

– Если только вы не…

Эти слова повисли между ними в воздухе, и Стейси уставилась на Дерека. Он видел, как в ней поднимается дух противоречия – в глазах появляется стальной блеск, подбородок ползет вверх, губы вытягиваются в тонкую линию.

– Если только я не… Договаривайте, шериф!

– Если только вы не нажили в городе врага.

Абсурдность такого предположения стала ему ясна, как только он произнес эту фразу. Стейси не успела пробыть в городе и двух дней, причем один из них провела в больнице. Дерек смущенно засмеялся. Стейси не увидела здесь ничего смешного.

– Пока что вы – первый претендент на эту роль, Дерек Чанселор.

Он посерьезнел.

– Я ваш враг лишь в том случае, если вы нарушите закон. – И, помолчав, добавил: – Или если будете представлять угрозу для моего округа.

Стейси почувствовала раздражение. Неужели он всегда такой подозрительный, всегда ищет угрозу там, где ее нет и в помине? Связано ли такое поведение с его должностью или же вызвано паранойей, составляющей одну из граней его личности?

– Послушайте, шериф, – резко бросила она. – Я сказала вам, зачем сюда приехала, кто я такая, чем занимаюсь. Что из всего этого вам непонятно?

– То, о чем вы умолчали.

Стейси усмехнулась под прикрытием кофейной кружки и игриво хлопнула ресницами.

– Ах да, я совсем забыла. Знаете, Дерек, я должна была приехать и увидеть вас своими глазами, потому что в Нью-Йорке все только и говорят о некоем потрясающем молодом шерифе из дебрей Миннесоты: он надежен, холост и… гетеросексуален!

Шериф вспыхнул, и Стейси почти пожалела, что дала волю своему острому языку.

Его ответ доказал, что острый язык не у нее одной.

– Ответ будет «да» на первый и второй пункты, а что касается гетеросексуальности, то вам, уважаемая мисс Миллман, лучше всего убедиться в этом самой. – Он взглянул на часы. – Мое дежурство заканчивается в шесть. Если хотите, можете сразу и начать свое обследование.

– Туше, – сказала она, засмеявшись. Потом подняла кружку, как бы салютуя его ответу. Импульсивно она решила, что лед между ними сломан и что настал подходящий момент для того, чтобы заручиться помощью Дерека.

Она показала на табурет слева от себя.

– Присоединяйтесь ко мне, и я поведаю вам темную, страшную тайну своей миссии.

Сначала он посмотрел на нее скептически, потом кивнул. Она наблюдала, как он, повернувшись, отошел, чтобы поставить на место кофейник.

Неплохая задняя часть. Она улыбнулась, думая о том, как бы отреагировала на него Бет. Подруга тоже заметила бы его широкие плечи, прямую осанку и чуть расслабленную походку.

Но ты не Бет, так что оставь это, сказала Стейси себе. Этот парень может легко оказаться и другом, и врагом, а связь с ним определенно не доведет до добра.

Он обошел вокруг стойки, взял свою кружку с кофе, газету и перенес все на место рядом со Стейси.

– Можете начать с того, почему ваше появление в городе так взбудоражило семейство Хантеров, – сказал Дерек, усевшись на соседний табурет.

– Хантеров? – Ей пришлось с минуту подумать. – Вы имеете в виду тех пожилых ваших сограждан, которые в больнице засыпали меня вопросами?

– Именно.

– Ну, я не знаю… Понятия не имею!

Здорово удивилась. Или же она чертовски хорошая актриса, подумал Дерек.

– Не могу даже представить, почему вообще кого-нибудь мог заинтересовать мой приезд. – Стейси замолчала. Она вспомнила реакцию Пэм, когда та увидела ее подпись. Похоже, что сама по себе ее фамилия способна так действовать на местных жителей. – Впрочем, с другой стороны, все это как раз может иметь смысл.

И она рассказала ему, что привело ее в Хантерз-Бэй: образы, которые она вписала в свои картины… сновидения… ощущение того, что у нее осталось незаконченное дело в городе, где она родилась, но прожила лишь первые три года жизни.

– Я считаю, мне надо узнать немного больше о жизни моих родителей в этом городе, – сказала она в заключение.

Дерек все еще обдумывал услышанное.

– Фамилия ваших родителей была Миллман?

Стейси кивнула, затаив дыхание. Дерек покачал головой:

– Я родился здесь. Но что-то не припоминаю, чтобы слышал эту фамилию.

Стейси шумно выдохнула, не скрывая своего разочарования.

– А сколько вам лет?

– Тридцать два.

Она подсчитала в уме.

– Вам могло быть только около семи лет, когда мы уехали. Возможно, вы просто забыли.

Дерек пожал плечами.

– Возможно. Но зачем делать из этого страшную тайну? Если то, что вы мне рассказали, правда, то почему Хантеры отнеслись к вам как к незнакомке и не упомянули, что им известна ваша фамилия?

Стейси смотрела на него с недоумением, и Дерек сообщил ей, что Хантеры опасаются, не подослана ли она, чтобы раскопать какой-нибудь скандал в Хантерз-Бэй, и тогда «Макро-Дейта» решит строить свой новый завод не здесь, а где-то в другом месте.

Это вконец озадачило Стейси, и она сказала, что совершенно ничего не понимает.

Дерек стал объяснять подробно:

– Одно время «Хантер мэньюфэкчеринг» была процветающим промышленным предприятием, которое давало работу людям со всего округа Уобаш. В семидесятые годы компания имела крупный правительственный контракт, но, когда война во Вьетнаме кончилась и в стране наступил экономический спад, компания свернула свою деятельность, и масса людей осталась без работы. Дерек провел рукой по волосам и тяжело вздохнул. – С тех пор основным источником нашего существования был туризм. Впрочем, в этой части страны туристский сезон продолжается только с июня до начала осени, когда меняется цвет листьев. Тем же, кто занят на производстве, кому повезло с работой, приходится ездить каждый день в Города и обратно – расстояние не близкое. Сейчас у нас появился шанс поправить дела. «Макро-Дейта» присмотрела старую территорию «ХМ» для строительства своего нового завода, и, если это получится, весь округ будет в выигрыше.

– Значит, Хантеры думают, что я имею какое-то касательство ко всему этому? Что я приехала сюда специально, чтобы вставлять палки в колеса?

– Так они говорят.

– Но вы-то так не считаете, надеюсь?

Он испытующе посмотрел на нее.

– Стейси, этот город – все для меня, и я посвятил себя целиком заботе о благополучии тех, кто здесь живет. – Дерек пожал плечами. – Конечно, ваша история никак не подтверждает подозрений Хантеров. Но, по правде говоря, и их опасения, и ваш странный рассказ вызывают у меня немало сомнений.

– Например?

– Ну, должен признаться, думаю, занятие промышленным шпионажем не для вас. Но, с другой стороны, я не поклонник оккультных историй, так что ваш рассказ о непроизвольных рисунках и непонятных снах меня тоже не убеждает. Он на минуту отвлекся при появлении Мейвис, вернувшейся за стойку. Помахав официантке, он снова обратился к Стейси: – Нет, по-моему, Хантеры либо все поголовно страдают старческим маразмом, либо просто-напросто лгут, а вы… Вот что, давайте решим так: я откладываю свое суждение до тех пор, пока мне не удастся заставить кого-то из вас сказать мне всю правду.

Стейси уставилась на него, слегка приоткрыв рот.

– Так вы все еще думаете, что я вру, что я выдумала эту абсурдную историю?

Дерек усмехнулся.

– По крайней мере мы с вами одного мнения насчет ее абсурдности.

Даже рассерженная, Стейси осталась верна себе. Состроив ему гримаску, сказала:

– Значит, надо полагать, вы не заботите помочь мне разгадать мою маленькую тайну.

– Помочь вам? Но как?

– Вы знаете в городе всех и каждого. Могли бы поспрашивать, попытаться узнать, не помнит ли кто моих родителей.

Он собирался ответить, но тут к ним подошла Мейвис с кофейником в руке и карточками меню под мышкой.

– Доброе утро, Дерек, мисс. Будете завтракать? – Она положила перед каждым из них по меню.

– Я уже успел позавтракать на стоянке грузовиков, – сказал Дерек. Вот, может быть, мисс Миллман захочет что-нибудь заказать.

Дерек наблюдал за лицом Мейвис, но та, похоже, никак не отреагировала на фамилию Стейси. Просто кивнула, когда Стейси заказала тосты с маслом, и повернулась к задней стойке, чтобы сунуть хлеб в тостер.

– Мне пора возвращаться в офис, – сказал Дерек, вставая. Свою газету он протянул Стейси. – Вот, держите. Будет что почитать за завтраком.

– Так как же, шериф, вы поспрашиваете для меня?

Дерек кивнул в сторону Мэйвис.

– Я уже начал. Мэйвис знает в городе всех и вся, и она совершенно не отреагировала на вашу фамилию.

Стейси смотрела ему вслед, пока он шел к выходу из аптеки, видела, как он, не останавливаясь, сдернул с вешалки свою широкополую ковбойскую шляпу и вышел на улицу.

– Болван!

– Зря вы так. – Мейвис со стуком поставила перед Стейси тарелку с тостами. – Он, можно сказать, чуть ли не самый приятный молодой человек во всей округе.

Уже поворачиваясь, чтобы отойти, она остановилась и добавила:

– На вашем месте, мисс, оказавшись в чужом городе, куда вас никто не звал, я вела бы себя поосторожнее.

Хлеб выпал у Стейси из руки. Не сводя с женщины широко раскрытых глаз, она выдохнула:

– Вы мне угрожаете? Значит, знаете, кто я такая?

Женщина покачала головой.

– Ничего я не знаю. Знаю только, что нам здесь не по душе чужие, кроме туристов, но вы-то уж точно не туристка!

Прежде чем Стейси успела ответить, Мейвис решительным шагом направилась к другому концу стойки и занялась приготовлениями к ланчу, рассчитанному на скромные потребности местных жителей.

Стейси чувствовала, что не добьется от Мейвис никаких сведений, но воспрянула духом, ведь услышанная от этой женщины угроза доказывала, что та знала Миллманов и что здесь, похоже, все сговорились, чтобы помешать Стейси что-либо выяснить о родителях. Теперь она может рассказать об этом Дереку, и он будет вынужден на сей раз ей поверить.

Стейси бросила на стойку пятидолларовую банкноту и вышла из аптеки. Душевный подъем пересилил ее страх перед туманом.

Она дошла почти до середины улицы, когда вдруг свет автомобильных фар прорвался сквозь туман всего в нескольких футах правее и, набирая скорость, ринулся прямо на нее.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Только когда жуткие крики и визг шин пробились к ней в сознание, Стейси поняла, что кричит она сама и что ей удалось инстинктивно отпрыгнуть в сторону от несущегося на нее автомобиля. Она лежала на тротуаре, прикрыв руками голову, и вдруг разразилась истерическими рыданиями.

Почувствовав, как кто-то тянет ее за руки, она стала снова кричать и отбиваться от нападавшего.

– Стейси, ради Бога, перестаньте кричать и дайте мне посмотреть, не ранены ли вы.

В первый момент, когда она узнала голос Дерека, ей захотелось кинуться к нему в объятия. Но подозрение было тут как тут.

– Вы пытались убить меня! – крикнула она.

– Да вы просто спятили! – ответил он, в свою очередь повысив голос. – Я услышал ваши вопли и прибежал узнать, что случилось.

– Ну да, вы просто случайно оказались поблизости.

Дерек попытался говорить спокойно:

– Я стоял перед зданием своего офиса, в каких-то десяти футах отсюда. Услышал ваши крики и бросился сюда бегом.

– В д-десяти ф-футах?

Дерек понял, что у нее стучат зубы – симптом шока. Он опустился на колени рядом с ней и снял куртку.

– Вот, накиньте – у вас озноб. Давайте я помогу вам дойти до офиса и напою чем-нибудь горячим.

Она позволила ему провести себя сквозь туман, поскольку чувствовала, что у нее нет сил. В зловещей серой мгле, накрывшей все вокруг, был кто-то, кто намеревался сбить ее машиной. Кто-то, кто, по всей вероятности, попытается сделать это снова.

Заикаясь, она высказала Дереку свое опасение, пока он заливал кипятком опущенный в керамическую кружку пакетик с заваркой в маленькой кухоньке позади офиса.

– Вряд ли, – сказал Дерек, щедро насыпая сахар в чай. – Если кто-то намеренно пытался вас убить, то вернулся бы и попробовал еще раз. Нет… Он покачал головой и протянул ей кружку. – Вероятнее всего, из-за этого тумана водитель не увидел вас своевременно.

– Тогда почему же он – или она – не остановился узнать, что со мной?

Дерек пожал плечами. Стейси уже считала этот жест характерной для него привычкой.

– Может, это был подросток, которому не хотелось нарываться на полицейских, или водитель без требуемой страховки.

– Вы твердо решили мне не верить, так?

– Да кому в городе и зачем понадобилось бы вас убивать?

Они уставились друг на друга, и выражения их лиц были настолько похожими, что их можно было принять за зеркальные отражения.

Первым нарушил молчание Дерек:

– Пейте чай, Стейси. – Голос его звучал устало и лишь чуточку покровительственно.

Она поморщилась – чай оказался сладким, словно сироп, – но послушно выпила горячую жидкость. Сахар почти мгновенно поступил в кровь, восстанавливая ее энергию, а тепло горячего напитка прогнало последние следы озноба. Она протянула кружку за добавкой.

– Хорошо, – сказал Дерек, взяв кружку, – может быть, теперь мы сумеем рассмотреть ситуацию логически.

Мужчин, как ей было известно, хлебом не корми, только дай порассуждать логически. Женщины же больше полагаются на интуицию. Сейчас он начнет излагать вполне логичное объяснение случившегося, а она будет по-прежнему цепляться за свое убеждение в том, что некто в этом городе следит за ней и намеревается по меньшей мере смертельно напугать ее.

– Дерек, послушайте, возможно, мы оба правы. Никто не собирается меня убивать. Здесь вы, хотелось бы думать, правы. Но согласитесь, что кто-то пытается напугать меня.

– Зачем?

– Чтобы заставить уехать отсюда.

– Почему?

– Потому что… потому что этот кто-то не хочет, чтобы я узнала о прошлом своих родителей.

– Почему?

Раздражение взяло верх над спокойствием.

– Да не знаю я, не знаю! Я и собиралась просить вас узнать это для меня!

Не дожидаясь ответа, она сбросила с плеч куртку Дерека и выбежала на улицу, где ее снова поглотил туман.

* * *

Пэм взяла трубку после третьего звонка, держа указательный палец в том месте бухгалтерской книги, где она остановилась.

– Да, – сказала она, обменявшись приветствиями со звонившим, – я получила ваше сообщение… Она все еще не вернулась, но, как только войдет, я вам позвоню.

Пэм слушала, постукивая наманикюренными ногтями по странице книги, пока с другого конца провода ей пространно напоминали, кому и чему она должна хранить верность и как опасно было бы позволить Стейси Миллман свободно копаться в прошлом.

– Мне все это известно, – напомнила в свою очередь Пэм, стараясь сохранить уважительный тон, так как ни на минуту не забывала о том, что Хантеры владели закладной на гостиницу.

– Ну, тогда позволь мне еще раз сказать тебе, Пэм: гостиница пока что не вполне твоя собственность и если ты не оправдаешь наших ожиданий, то можешь и потерять ее.

Пэм ощутила во рту горечь желчи. Она готова была убить Стейси Миллман. Ее приезд в город потряс до самого основания привычный мир Пэм. И если эта девчонка добьется своего, несмотря на все их усилия оставить ее в неведении, то именно Пэм обвинят в том, что она не выполнила свою часть плана. Она может потерять все.

– Не беспокойтесь, – произнесла Пэм в трубку. – Она живет под моей крышей. Я уверена, что смогу присмотреть за ней.

– Да уж, постарайся.

Пэм услышала щелчок и через несколько напряженных секунд положила трубку. Поднявшись с места, она подошла к окну. Туман, похоже, рассеивался, по крайней мере ей показалось, что в окно видна теперь несколько большая площадь переднего двора.

Куда могла отправиться эта Миллман в такую погоду? При густом тумане местные обычно не высовываются на улицу, потому что знают, чем чревата плохая видимость. Если бы она, Пэм, была начеку, то заметила бы, что девчонка ушла из гостиницы еще до завтрака. Но сейчас, до открытия сезона, повар у нее работал лишь в обеденные часы, так что ей самой пришлось на кухне готовить завтрак. Вероятно, как раз в это время Стейси Миллман и ушла.

Пэм вернулась к своему столу и попыталась сосредоточиться на цифрах в гроссбухе. Угроза, прозвучавшая в голосе ее телефонного собеседника, все еще отзывалась эхом у нее в голове, и в конце концов она захлопнула книгу и потянулась за сигаретой. Пэм знала, что ее беспокойство вызвано не только недавним звонком. Было еще одно обстоятельство: она видела эту Миллман в баре в обществе Дерека Чанселора. Она провела довольно беспокойную ночь, ворочаясь в постели и задавая себе вопрос, как эти двое так быстро нашли общий язык.

Она понимала, что у нее нет никакого права на ревность: Дерек ни разу не ответил ни на один из сигналов, которые она посылала в его адрес. Даже когда он говорил ей комплименты по поводу того, как она выглядит, это всегда звучало чисто по-дружески. Может, она сама вела себя слишком сдержанно, ожидая, когда он оценит ее и сделает первый шаг? Может, ей следовало просто-напросто соблазнить его, дать ему понять, что десятилетняя разница в их возрасте фактически не имеет никакого значения в этот период жизни?

Дело не только в том, что Дерек – последний подходящий холостяк в городе, но и в том, что она была тайно влюблена в него еще с той поры, когда он, восемнадцатилетний мальчишка, работал спасателем на городском пляже. Дерек тогда попросил ее натереть ему спину и плечи лосьоном для загара. При первом же прикосновении к его гладкой, нагретой солнцем коже, под которой ощущались твердые мышцы, она почувствовала спазм в животе, а в крови горячую волну желания. Ей достаточно лишь вызвать в памяти тот день, чтобы вспомнить, как она гладила его кожу, как хотела его, как мысленно приказывала ему почувствовать то, что чувствовала сама.

Он ни разу не ответил. Но это не значит, что не ответит вообще никогда. Разве что действительно интересуется этой сучкой Миллман.

Да, она бы с радостью убила эту девчонку. Пэм стряхнула пепел с сигареты и собиралась затянуться, как в дверь постучали.

– Войдите. – Она затушила сигарету и повернулась к двери. Невероятно, но это оказалась та самая персона, которая больше всего занимала ее мысли.

– Привет. Надеюсь, я не слишком помешала вам, Пэм. Просто хотела узнать, запираетесь ли вы на ночь.

Пэм выдавила из себя улыбку.

– Запираюсь ли я на ночь, мисс Миллман? А, вы имеете в виду входную дверь гостиницы?

– Пожалуйста, называйте меня просто Стейси. Да, я хотела узнать, существует ли для ваших гостей «комендантский час» или же мы получаем ключ от входной двери, если возвращаемся, когда дверь уже заперта.

Пэм засмеялась.

– Городок у нас очень маленький, Стейси. Здесь никто не запирает дверей. В этом никогда не было необходимости.

Хорошо, но куда в этом городе могла бы отправиться поздно вечером Стейси Миллман? Ответ напрашивался только один: к Дереку. От поднявшейся в груди ярости Пэм стало трудно дышать.

– Я как-то не подумала, – сказала Стейси, смеясь над собственной глупостью. – Да такое просто и не пришло бы в голову жителю Нью-Йорка.

Пэм заставила себя проявить что-то вроде дружеского интереса.

– Точно. Мне приходилось видеть в телепередачах по два и по три запора на дверях у ньюйоркцев.

Стейси кивнула.

– Наверное, это одна из тех вещей, по которым я не буду скучать, пока гощу здесь.

– Значит, вы собираетесь пожить здесь какое-то время?

– Похоже, это вас удивляет. Есть какая-то причина, по которой мне не стоит этого делать?

– Ну, почему же… нет, разумеется, нет. Помните, я говорила вам, что почти все комнаты у меня в гостинице бывают заняты в первой половине июня?

– Да, и я скоро сообщу вам, собираюсь ли остаться у вас на все это время. – Стейси окинула взглядом хорошо обустроенный офис, заметила пепельницу возле локтя Пэм и лежавший перед ней гроссбух. Улыбнулась. – Ну, не буду больше отвлекать вас от работы. Приду, пожалуй, к себе и отдохну перед ланчем. Утро у меня было довольно стрессовое.

Вопреки самой себе, Пэм заинтересовалась выражением.

– Стрессовое, говорите? А, вы, вероятно, не привыкли к нашему туману. Временами он просто ужасен.

– Да, представьте, со мной чуть не произошел несчастный случай. Меня чуть не сбила в тумане какая-то машина.

На этот раз Пэм не пришлось притворяться удивленной.

– Как я понимаю, вы не пострадали?

– Если не считать нескольких ссадин от падения на асфальт. Но не появись Дерек… то есть шериф, с предложением горячего чая и сочувствием, мне могло бы быть гораздо хуже.

Пэм прикусила губу. Опять Дерек. Явился, чтобы вызволить красавицу из беды.

– Да, он такой, наш шериф. И я считаю, что вы определенно заслужили отдых. Если хотите, я постучу вам в дверь, когда ланч будет готов.

– Да, пожалуйста. Уверена, что к тому времени я окончательно приду в себя.

Когда дверь за Стейси закрылась, Пэм повернулась вместе с вращающимся креслом и потянулась за очередной сигаретой.

Чуть не произошел несчастный случай… Жаль, что не произошел. Если бы за рулем сидела она, то наверняка справилась бы с этим делом получше. Пэм затушила сигарету и погрузилась в размышления. Очевидно, человек, который хочет помешать Стейси узнать… Нет! Никто не решится зайти так далеко только ради того, чтобы не выплыли наружу кое-какие подробности. А вдруг решится?

Внезапно Пэм пробрала дрожь. Насколько отчаянным было положение? Ей вспомнились те угрозы. Может, лучше, что она не знает всего. Она открыла гроссбух и заставила себя сосредоточиться на работе.