Текст книги "Кровавый росчерк пророчества (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

– Элмо умеет считать. Элмо уже четырнадцать лет, хозяин Гарри.

– Не может быть! – вклинился в наш разговор Зервас. – Этому акромантулу никак не больше семи, конечно, многое зависит от линек… Слушай, Элмо, сколько раз с тебя сходила шкура? Сколько у тебя было линек?

– Элмо считает, – махнул лапкой акромантул.

Я понял, что имел в виду Зервас: сам читал про акромантулов и разных пауков, да и Окума рассказывал о том, как всё у акромантулов происходит. Впрочем, думаю, что грек не знает, что у шотландских акромантулов жизнь более сурова и им пришлось к ней приноравливаться. Так что количество линек тоже ничего не скажет, тем более, что печати и зелья, которые мы использовали, чтобы замедлить Элмо в росте, как раз на эти линьки и влияют.

– Шестнадцать, – выдал Элмо.

– Шестнадцать, – недоумённо повторил грек. – Странно… Ты уверен?..

– Да, у Элмо очень хорошая память. Элмо всё помнит.

– Не сомневайся, линек было шестнадцать, ему четырнадцать лет, а выглядит он на семь, – с еле заметным ехидством кивнул Зервасу Снейп-сенсей.

Всё дело в том, что у пауков нет костей, а под «шёрсткой» у них плотный, похожий на панцирь «экзоскелет». Поэтому увеличиваться в размерах они могут лишь в короткий период после того, как сбросят старый «панцирь», пока новый ещё не затвердел.

Акромантулы рождаются из яйца размером примерно с футбольный мяч. За первый год жизни они стремительно нарастают, линяя где-то каждые две-три недели короткого шотландского благоприятного для них периода. Так что с весны до осени они линяют раз десять и достигают размеров средней собаки. В этот период молодые пауки живут в логове матери, которая их защищает во время первых линек, так как со сброшенным экзоскелетом акромантулы невероятно беспомощны. Вроде тех же омаров, которых достали из их панциря.

После первого года жизни и далее эта самая «линька» проходила у шотландских акромантулов только осенью, пока они были в своих норах, закупоренных паутиной, готовясь к спячке. Это позволяло им, во-первых, спокойно самостоятельно переживать сложный период беспомощности, во-вторых, расти за один раз так, чтобы догонять в размерах своих соплеменников с острова Борнео, которые линяли по совсем иному графику и гораздо чаще. Подготовленный к спячке паук не шевелится несколько месяцев после линьки, в норе из-за наступающих холодов высокая влажность, позволяющая новому экзоскелету дольше не твердеть. Так что в размерах наши акромантулы не уступали южным братьям и весной просыпались уже готовыми к новым подвигам, голодные и гораздо крупнее, чем засыпали. Они поедали свой старый экзоскелет и паутину, чтобы выйти из зимней норы. А потом в течение года не росли до новой спячки. Поэтому было так легко определить их возраст в Запретном лесу: все, как на подбор, по росту. Последняя линька происходила перед половым созреванием, и больше акромантулы не росли.

Когда Окума стал жить в Чёрных Пещерах и выяснилось, что зимы не будет, а ему пора… то линял он примерно два-три раза в год, чем старше, тем реже. Ну а мы, когда с сенсеем задумались насчёт того, чтобы как-то остановить рост акромантулов, тщательно изучили этот вопрос. Всё же пауки не котята и не щенки, а совершенно другие животные.

Естественно, что в сравнении с акромантулами Борнео наши были странными, это кроме того, что они умели говорить, считать, а в перспективе и читать.

– Элмо не единственный в своём роде, – продолжил Снейп-сенсей. – Так получилось, что в окрестностях Хогвартса развелась колония разумных говорящих акромантулов. Сам понимаешь, Запретный лес не бескрайний, дичи и ресурсов на всех не хватает. А акромантулы хорошо растут. Есть опасения, что когда колония разрастётся ещё больше, будет риск нападения на учеников.

– И сколько у вас этих пауков? – взволнованно начал расхаживать мистер Зервас по террасе. – Я помню, что самки откладывают до двухсот яиц… На Борнео обычно выживает половина кладки, но до взрослой особи доживает несколько десятков акромантулов, их истребляют ради яда, но… он есть лишь у половозрелой особи. Не все охотники об этом знают… К тому же, многие гнёзда кроме взрослых акромантулов содержат мелких, и сначала приходится сразиться с ними. Твари очень живучие. Их крайне невыгодно держать на фермах. Слишком много времени уходит до того, как такой паук будет приносить какой-то доход. Тем более ещё неизвестно, можно ли получать яд постоянно, или придётся убить паука, которого двадцать лет растил. Проще позволять им жить в естественных условиях, устраивая охоту пару раз в год. Но всё равно… яд акромантула очень редок. Достаточно яда можно собрать только в период спаривания, до пинты из одной особи, но в это время акромантулы особенно агрессивны… Хм…

– Элмо не вырастет, и яда от него не дождаться, – сказал Снейп-сенсей. – Даже после двадцати лет. Хотя мы смогли договориться с Главой колонии о поставке яда, но его очень мало, только для собственных нужд. В обычное время яда удаётся собрать несколько унций примерно раз в месяц. Мы провели испытания по остановке роста экзоскелета. Зелья и… особая магия не позволяют Элмо расти. Половозрелым он не станет, но он неплох как ездовое животное, охранник, может в принципе сам себя прокармливать мелкими грызунами и ловлей рыбы. А ещё у акромантулов потрясающая память… Один из собратьев Элмо был научен читать тексты на любом языке. Правда, говорит лишь на английском. Обучить другому языку невозможно.

– Но читает на любом? – вскинулся мистер Зервас.

– Да, но переводит только на английский. Не так давно за два часа выучил все руны. Все из большого справочника. И смог перевести страницу со старинным зельем, – хмыкнул Снейп-сенсей. – Рост паука можно остановить, начиная от года, после первых десяти линек.

– А в каком возрасте остановлен рост этого акромантула… Элмо? – поинтересовался грек.

– Элмо, так сказать, испытуемый. Мы добились результата примерно к его семилетию, – сказал Снейп-сенсей.

– Каковы размеры колонии акромантулов Хогвартса? – потеребил нижнюю губу мистер Зервас.

– Нарастание происходит медленно, примерно до шести особей в год, – подумав, сказал сенсей. – Иногда чуть больше, иногда чуть меньше, в зависимости от зимы и температуры. Мы с Гарри обнаружили колонию и занялись ими примерно два года назад. Самым старшим, после взрослых самца и самки, около тринадцати-четырнадцати лет. Они крупные. По условию, которое выставил Король Змей, достигшим пятнадцати лет акромантулам предстоит стать его добычей.

– Что?.. – словно очнулся от мечтаний грек. – Добычей?..

– Король съест Элмо, его братьев и сестёр, – задрожал наш акромантул.

– Но… Это же так глупо, – рассеянно потёр курчавые чёрные волосы грек. – Это же… Их же можно…

– Поэтому мы пришли к вам за советом, мистер Зервас, – вклинился я. – Василиска Хогвартса устроит лишь вариант, если его добыча будет приносить Хогвартсу какой-то доход или пользу. Чтобы им было Позволение жить.

– Нескольких, кто поменьше, думаю, мы сможем пристроить в библиотеку, – вдохновенно сказал Снейп-сенсей. – Вопрос только в том, что делать с крупными пауками, которые уже размером с твоего грифона. Мы думали об Арене в Спарте.

– Но там их просто убьют… – растерянно пробормотал Зервас… – Вы даже не видите перспектив? Они же говорящие! Разумные! Как вам это удалось? Думаю… это магия Хогвартса… Как там оказались акромантулы?.. Как выжили? Впрочем, неважно… Это удивительно. Если этих магических существ можно уменьшать… Они всё понимают и слушают команды… А если ещё и читают на древних языках! Те же гоблины, которые копаются в Египте, таких акромантулов с руками оторвут. Пауки очень сильные… А если ещё и ездовые… Восемь ног, это значит… А можно на нём прокатиться? – оборвал сам себя мистер Зервас.

– Элмо, ты поможешь мистеру Зервасу? – погладил я жвала акромантула. – Этот человек может помочь твоим братьям и сёстрам. Окума будет доволен тобой.

– Элмо поможет, – привычно присел Элмо, и грек забрался на него и тихо ойкнул, когда его обхватили лапками для устойчивости.

– Думаю, тебе стоит отнести мистера Зерваса на ту скалу, а потом вернуть обратно, – посоветовал Элмо Снейп-сенсей.

Элмо дал старт, стремительно приближаясь к указанной вершине, мантикора склонила голову, словно удивилась, а потом побежала за ними. Впрочем, Элмо очень быстро брал почти вертикальную высоту: у нас в Чёрных Пещерах горы круче даже, но мы там ездили на своих пауках. При относительно небольшом весе, думаю, килограммов шестьдесят-семьдесят, Элмо мог спокойно унести на гору взрослую орф.

Сенсей говорил, что это как раз благодаря их экзоскелету, который распределяет усилие по всему телу, и плюс из-за большего количества конечностей.

Через пару минут Зервас верхом на Элмо снова появился перед нами. Растрёпанный, с сияющими глазами и улыбкой до ушей он стал походить на Сириуса.

– Вот это да! – ухнул грек, когда Элмо аккуратно ссадил его с себя. – Пять тысяч галлеонов!

– Что? – удивился я.

– Даю пять тысяч галлеонов за Элмо, – пояснил мистер Зервас. – Мне нужно показать его потенциальным покупателям, чтобы заинтересовать их в приобретениях пауков из Хогвартса. Ещё те эликсиры для его уменьшения и увеличения… Сколько они действуют?

– Уменьшающий эликсир был изменён под акромантулов, которые не являются млекопитающими, – хмыкнул Снейп-сенсей. – Он действует до семидесяти часов, если не использовать противоядие.

– Ого! Долго! – обрадовался мистер Зервас. – То есть такой большой паук может стать маленьким почти на трое суток? Это же просто отлично!

– Верно, – кивнул Снейп-сенсей, – всё дело в метаболизме членистоногих…

– Это всё после, – отмахнулся мистер Зервас. – Ну, так что скажете насчёт продажи? По рукам?

– Можно, я переговорю с ним? – спросил я, всё же удивлённый скоропалительностью решения грека. Или он просто увидел «золотую жилу», или знает, кому нужны наши многоногие друзья? И пять тысяч галлеонов… Конечно, цены нынче подскочили, но всё равно это прилично. Или он назвал такую щедрую цену, чтобы сложно было отказать?

Мы с Элмо отошли на край террасы.

– Элмо, как думаешь? – тихо спросил я задумчиво шевелящего жвалами акромантула. – Тебе здесь понравилось?

– Элмо считает, что Греция – хорошее место, тут почти так же, как в тёплом доме.

– Не рассказывай никому о том месте, – предупредил я. – Если ты будешь хорошим акромантулом, то сможешь спасти всех своих братьев и сестёр, поможешь Окуме, как будущему Вожаку.

– Никого не съедят? – спросил он.

– Думаю, каждому из вас найдут своего хозяина и работу, какое-то занятие. Я не могу гарантировать, что все хозяева будут хорошо относиться к вам, но мистер Зервас – хороший человек. Ты сможешь помогать ему найти новый дом для тех, кто скоро достигнет того возраста. Даже если это будет сражение на Арене… Я считаю, это всё равно лучше, чем быть съеденным. Как считаешь?

– Умереть как воин лучше, чем умереть как добыча! – воинственно щёлкнул жвалами Элмо.

– Верно, друг, – погладил его я. – Что-то передать Окуме?

– Элмо говорит Окуме: прощай, брат.

Глава 4. В старом доме

4 января 1996 г.

Англия, Лондон, Блэк-хаус

Неделя греческих каникул промелькнула быстро. Новый год мы отмечали уже в Британии, причём вместе с Сириусом, который пришёл в гости на Тисовую улицу. А потом мы с ним и Дадли отправились в Блэк-хаус. Брат ещё в Греции уговаривал меня пригласить «погостить в волшебном доме» Гермиону хотя бы в последние дни каникул, чтобы нам потом уехать вместе в Хогвартс, а им «подольше пообщаться воочию». Но Грейнджер была магглорождённой, и я не знал, как на неё отреагирует портрет леди Вальбурги, так что все «возможные приглашения» перенёс до разговора с матерью Сириуса.

По настоянию Дадли разговор с леди Вальбургой у нас состоялся днём первого января, когда мы прибыли в Блэк-хаус. После поздравлений и небольших вступительных слов я изложил ей суть просьбы.

– Так ты хочешь пригласить в дом чистокровной семьи Блэк маглорождённую девчонку? – вскинула бровь леди Вальбурга. – С какой целью?

– Дело в том, что Гермиона нравится моему брату Дадли. Они переписываются. Но они почти весь год учатся в разных школах, могут увидеться лишь на каникулах, и то… Грейнджер живёт где-то в пригороде Йорка, в Северном Йоркшире, это далеко от Литтл-Уингинга. А в магический дом, в котором есть библиотека и можно колдовать, её точно отпустят на пару дней. Гермиона очень усердная, любит читать, учится на одни «превосходно». Мой кузен очень уж просил её пригласить… Переписка не заменит живого общения.

– Ах, вот как, – прояснилось лицо леди Вальбурги. – Значит, твой кузен… Дадли для сохранения и передачи магических способностей своим детям надо будет жениться на волшебнице, но с представительницами чистокровных Родов ему в любом случае вряд ли что-то светит, так как он если не сквиб, то совсем слабый маг. Но их дети с магглорождённой по законам уже будут полноценными волшебниками.

– Ну… не факт, что он уже о женитьбе сразу думает, – потёр затылок я.

– А стоило бы, – заметила леди Вальбурга. – Волшебная кровь не должна разбазариваться и растворяться в магглах. То, что твой кузен хочет общаться с волшебницами, замечательно.

– Значит, вы разрешаете?..

– Не так быстро, Гарри. Ты имеешь большое влияние на моего сына, а я обеспокоена, что он всё ещё не подобрал себе невесту. Род Блэков практически угас, – скорбно сказала Вальбурга, – Сириус учится, я понимаю, но время идёт…

– Не совсем же угас. Есть Сириус… И, знаете, я этим летом познакомился с одной девушкой, – снова потёр затылок я. – Она ваша родственница, её зовут Нимфадора Тонкс. Она, как я понял, дочь Андромеды, в девичестве Блэк… Кажется, она…

– Кузина Сириуса, – закончила леди Вальбурга. – Андромеду изгнали из Рода за связь с магглорождённым… Её отец, Сигнус Блэк, был моим родным братом, так что Андромеда – моя племянница, а её дочь – внучатая племянница. Я слышала, что девочка проклята, неужели она всё ещё жива?

– Да, Нимфадора – метаморф, – кивнул я. – Ей где-то двадцать два года, она сейчас у нас в Хогвартсе преподавателем ЗОТИ работает, а до этого закончила курсы авроров, но из Аврората её выгнали.

– Из-за проклятья?

– Нет, из-за того, что поверила Альбусу Дамблдору, вступила в его Орден Феникса и шпионила за Департаментом Правопорядка. Так что из Аврората её уволили. Но приняли временно в Хогвартс. Это профессор Снейп… Он изобрёл способ контроля метаморфизма.

Портрет леди Вальбурги даже открыл рот от удивления.

– Так она может контролировать это?

– Проклятие лишь в том, что такие способности невозможно было контролировать, верно? – спросил я и, дождавшись кивка, продолжил. – Да, благодаря приёму определённых зелий Нимфадора теперь может это контролировать…

– Значит, теоретически, она может родить ребёнка, у которого метаморфизм будет не проклятием, а Даром? – прищурилась леди Вальбурга. – Ещё ни один метаморф не доживал до возраста деторождения или не мог выносить ребёнка из-за постоянных изменений организма.

– О, так вот в чём дело… – прикинул я и пояснил. – Она зачем-то понадобилась Дамблдору, и он всё настаивал, чтобы профессор Снейп решил её проблему. Причём ещё с того времени, как она Хогвартс закончила. Но у профессора Снейпа были свои дела. Так получается, Тонкс могла родить необычного ребёнка? У старика нездоровая страсть к «интересным» детям. С этим «Орденом Феникса» никогда не знаешь, когда жареный петух клюнет, так что велика вероятность, что ребёнок останется сироткой… Н-да.

– Так, значит, эта девица не замужем? – кашлянула леди Вальбурга. – И ты с ней хорошо знаком? А профессор Снейп оказал ей услугу?

– Всё верно.

– Полагаю, что Андромеда должна была научить своё дитя хорошим манерам… – протянула она.

– Ну… Я понял, что с матерью они не в ладах…

– Ты можешь пригласить в Блэк-хаус Гермиону Грейнджер, но с условием, что с ней погостит и Нимфадора Тонкс, – выдала свой вердикт леди Вальбурга. – Во-первых, молодой волшебнице непристойно находиться в одном доме с одними мужчинами, а во-вторых, я хочу сама познакомиться со своей внучатой племянницей и убедиться в контроле её… дара.

– Спасибо, леди Вальбурга, – поблагодарил я, нижней частью тела понимая, что, кажется, почти подписал крёстного на женитьбу.

В принципе, Тонкс неплохая, да и Сириус – тоже. А по эмоциональному возрасту они почти ровесники. Да и Сириус – красавчик… Вот только захочет ли он жениться, да ещё и на Тонкс? С другой стороны, найти более-менее взрослую незамужнюю волшебницу в Британии довольно проблематично. Конечно, тут заключают браки, когда супруг старше своей жены на добрые два десятка лет, но девочек «из хороших семей» сватают чуть ли не с детства, а это вообще педофилией попахивает. Да и кто знает, что ещё из девочки вырастет… Если разбираться… Сириус сидел в тюрьме, но это уравновешивает привалившее богатство, смазливая внешность и то, что он теоретически будет артефактором, то есть всегда при деле. Вот только сейчас он не в Британии, наведывается изредка, думаю, ему некогда подыскивать себе девушку, которая ещё и леди Вальбургу устроила бы. Может, у него вообще во Франции кто-то уже есть?

Что там творилось с личной жизнью Сириуса, для меня оставалось загадкой, и темы «пестиков и тычинок» мы не поднимали, разве что он как-то начал обсуждать моих одноклассниц, и я назвал его извращенцем.

* * *

Четвёртого января, к обеду, в Блэк-хаус должны были прибыть все гости.

Гермиона с радостью приняла приглашение. Мы с Дадли после того, как леди Вальбурга и Сириус дали «добро», выходили до телефонного аппарата в Лондоне. Брат позвонил Грейнджер в Йорк, и они договорились, что он встретит её в четверг утром с поезда на вокзале, они вдвоём погуляют по Лондону и к полудню дойдут до места встречи, чтобы их проводили в магический дом.

Тонкс вроде бы оставалась на каникулах в Хогвартсе, я написал ей, что приехал мой крёстный и хочет познакомиться с ней, приглашает провести пару дней в Лондоне, в Блэк-хаусе. Также я написал Тонкс про Гермиону и всякие правила приличия, то есть практически вынудил её согласиться провести три дня каникул с нами. В воскресенье нам надо было на «Хогвартс-экспресс», а Дадли – в его Академию.

До кучи официально пригласили в гости ещё Барти-младшего, Снейпа-сенсея, Драко с миссис Нарциссой и Луну Лавгуд. Малфой точно хотел оставаться с ночёвкой.

Кричер носился как сумасшедший, подготавливая кучу еды и прибирая комнаты для гостей. Мы с Сириусом и братом первого января до полуночи очищали верхние этажи от всякой мелкой нечисти, чтобы освободить эти комнаты. Сами-то мы как-то обходились гостиной. Нашлась старая запасная палочка, которая принадлежала брату Сириуса – Регулусу. Она подошла Дадли, и он быстро выучил несколько простых заклинаний очищения и починки, чтобы нам помогать. Почему-то у Дадли такие бытовые чары вообще получались очень классно, словно он профессиональный маг-уборщик. Я решил, что это из-за его бзика на чистоте, он всегда знал, как должно выглядеть чисто и аккуратно и легко на этом концентрировался.

Сириус так вообще в шоке от моего брата был.

Я старался проводить с ними больше времени, всё же виделись мы редко, но и про поиски той книги не забывал. Второго числа, когда они с Сириусом отоспались, мы оккупировали библиотеку. Я намекнул Дадли о том, что Грейнджер любит читать и вряд ли при «таком богатстве» будет его за ручку держать три дня. Так что чтобы он тоже себе нашёл занятие рядом с Гермионой и мог показать и рассказать, что тут примерно есть и что она может ему посоветовать из литературы. Дадли с моими доводами согласился и помог разобраться в порядке, который попытался установить Барти. Сириус тоже искал всякие книги и просматривал, как тут всё по-новому.

В общем-то, получалось, что искал я книгу преимущественно ночами, когда все спали и мне никто не мешал, начиная с ночи второго числа. Для этого сам минут на двадцать отправлялся спать в Чёрные Пещеры, возвращался и был вполне активным, выспавшимся и готовым к поиску заветного гримуара.

Библиотека Блэков на самом деле впечатляла и была весьма большой. Не представляю, как Гарри вообще нашёл тот фолиант про вызов демонов, не иначе просто везение.

И всё же книгу я отыскал утром четвёртого января, когда Дадли уже ушёл встречать Гермиону.

Обложка, запомнившиеся мне картинки, описание и схемы, всё совпадало.

В этот момент я ощутил такое облегчение! Шанс помочь моим друзьям есть! И я зубами его вырву у судьбы, чего бы мне это ни стоило.

– Кричер! – позвал я эльфа.

– Мастер Гарри? – появился он передо мной.

– Ты можешь как-то пометить эту книгу для меня? – я любовно провёл пальцем по корешку. – Чтобы если вдруг что, то можно сразу её найти? Просто для моего спокойствия.

– Кричер может, мастер Гарри, – кивнул эльф и протянул свои четырёхпалые лапки.

Я отдал ему гримуар, и эльф потёр ладошкой форзац с надписью, растрескавшейся, но вполне живой позолотой: «Исполнение самых заветных желаний и спасение жизни путём призывания магических тварей, демонами именующихся». Да, заманчивое названьице, неудивительно, что Гарри повёлся.

– Всё готово, – вернул мне книгу Кричер.

Я кивнул и ушёл в комнату, которую мне определили. После расчистки территорий у каждого образовалось по собственной комнате, но мы с Дадли заселились буквально через стенку.

Оставалось всего ничего: определить, каким именно заклинанием воспользовался Гарри в прошлый раз. У каждого ритуала и призыва в книге были разные назначения, в зависимости от желаний. Вроде как демоны имели узкие специализации: убить кого-то, что-то построить, что-то разрушить, победить армию… Или это арканы для них позволяли делать лишь что-то одно. В общем, книга требовала тщательнейшего изучения. А ритуал – подготовки. Да и неплохо было бы постараться вспомнить, как это было в прошлый раз, когда он меня призвал, что я видел, – чтобы идентифицировать нужный вызов.

Я был поглощён чтением почти до обеда, а потом меня прервали шаги и разговор в коридоре. Я успел спрятать книгу до того, как раздался голос Дадли, оповещающий, что моя дверь третья от входа, и в комнату ввалилась вся честная компания, состоящая из брата, Грейнджер, Малфоя и Лавгуд.

– Привет, Гарри, что делаешь?

– Вас жду, – улыбнулся я и показал подготовленный и раскрытый учебник по зельям. – Вот, пока решил почитать немного.

– Гарри, профессор Снейп тоже будет гостить в Блэк-хаусе? – спросила Гермиона.

– Да, вроде они с Сириусом неплохо ладят, и крёстный его приглашал, – кивнул я.

– Дадли сказал, что тут есть лаборатория, как думаешь, профессор Снейп захочет дать пару персональных уроков нам? – глаза Грейнджер горели фанатичным огнём.

Дадли казался немного расстроенным. Ну что он хотел?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Может, профессор хочет отдохнуть от студентов в каникулы?

– Я видела и Барти Крауча внизу, он преподаёт зельеварение младшим курсам, – не сдалась так просто Гермиона. – Может, он…

– Слушай, вообще-то мой крёстный не был в Англии давно, думаю, он хочет пообщаться не только со мной, но и со взрослыми мужчинами, своими сверстниками, – ответил я. – Поэтому он собрал и наших с Дадли друзей, чтобы мы дали ему время на общение с его друзьями. Понимаешь?

– Гарри хочет сказать, чтобы ты забыла о лаборатории, Грейнджер, – не выдержал Малфой. – В лаборатории таких домов не пускают абы кого. Это тебе не школьный класс. Я сам в лаборатории Малфой-манора был всего несколько раз, а ты захотела, чтобы тебе тут персональные уроки в чужом доме проводили. Отдыхай. Тут столько всего интересного можно делать.

– Да, отдыхай, общайся с друзьями, – подмигнул я. – Все занятия строго по расписанию, а доступ в библиотеку для тебя только на три часа в день.

– На три часа в день? – удивилась Гермиона. – О… тут есть библиотека?!

– Просто Гарри волнуется, что ты слишком увлечёшься книгами и забудешь о его брате, – негромко сказала Луна, заставив смутиться и Дадли, и Грейнджер.

– Кстати, там ещё пришла наша профессор Тонкс. Не знала, что Сириус с ней знаком, или она с кем-то из гостей? – сменила тему Гермиона.

– Тонкс приходится Сириусу дальней родственницей. Он позвал её из-за леди Блэк, – хмыкнул я. – Она сказала, что молодым девушкам нельзя находиться одним в доме полном мужчин. Это неприлично.

– Леди Блэк, это та дама на портрете? – спросила Луна. – Она очень несчастная…

– Что? – округлила глаза Гермиона. – Так это портрет?

– Это мать Сириуса, и портрет живой, – строго сказал ей я. – Постарайся быть с ней вежливой. Я её еле уговорил, чтобы она разрешила тебя позвать… И ещё… Сходи переоденься, тебе стоит сменить джинсы на мантию.

– Но это же всего лишь портрет!

– Леди Блэк живая на этом холсте, – тихо сказала Луна.

– Да, Гермиона, она живая и ещё очень строгая, – подтвердил Дадли, который был в костюме.

– Этот портрет владеет магией и может приказывать эльфам, – хмыкнул Драко. – Так что леди Вальбургу лучше не злить. Всегда здоровайся с ней, как если бы она была жива, и не задавай бестактных вопросов. Если понравишься ей, она может много интересного тебе рассказать, что ты ни в одной книге не вычитаешь, – друг лукаво посмотрел на Лавгуд. – Луна, я хотел тебя представить ей.

– Хорошо, – кивнула она.

Как я понял, его история с младшей сестрой Дафны Гринграсс разрешилась. По крайней мере, в Хогвартс та девочка так и не перевелась. Это держалось в тайне, но мне Драко по секрету сказал, что летом у них с Луной будет магическая помолвка.

* * *

Обед прошёл вполне себе ничего: Кричер для нас расстарался. Старый эльф чуть не плакал, когда Сириус сказал о «званом обеде», точнее, он не совсем так сказал, это уже домовик решил, что это то самое с «приёмом высшего света», и похвалил, что наконец его поумневший хозяин начал восстанавливать добрую репутацию великой семьи Блэк. Откуда-то достал посуду с вензелями, тарелки из настоящего серебра, а не фальшивого золота, как в Хогвартсе. Кубки тоже – произведение искусства, с гравировкой герба Блэков. Ну и еда… Я, конечно, знал, что Кричер хорошо готовит, «образцовый эльф», как про него Винки говорила, у него и бутерброды были вкусные, со слегка поджаренным хлебом, но он смог меня удивить всякими паштетами, ягнятами под соусом, запечённой форелью, очень вкусным сырным супом, лепёшками с сыром и беконом. А потом ещё была смена блюд и десерт.

Миссис Нарцисса даже призвала Кричера, чтобы он стал видимым, и похвалила его, сказала, что словно снова в детстве побывала. Такого влюблённого взгляда я у старого эльфа ещё не видел.

Тонкс держалась за столом вполне нормально, нисколько не уступая манерами маме Драко. Похоже, что леди Вальбурга всё же оказалась права. Впрочем, после того, как мы с ребятами вышли из-за стола и пошли во внутренний двор, чтобы посмотреть растущий здесь эльфэук, Гермиона сказала:

– Как же хорошо, что все пять лет в Хогвартсе мы могли смотреть и учиться столовому этикету у Драко. Я сначала подумала, что не справлюсь со всеми этими вилками и ложками, а потом всё легко пошло, мне даже понравилось.

– Это же просто, в большинстве случаев приборы располагают согласно подаче блюд, так что следует брать ближайшие к тебе, – блеснул знаниями Дадли. – Всё самое маленькое чаще всего для десертов. А обычные ложки, ножи и вилки – для супов и мяса. Только та смешная вилка и короткий нож – для рыбы. У нас в Академии есть уроки этикета.

– В «Красном Локоне» иногда устраивают чаепития, – сказала Луна, – там тоже мы стараемся соблюдать все традиции.

– Ого! Так это и есть эльфэук? – спросила Гермиона.

Она узнала историю «дерева фейри» в октябре, но у нас в Хогвартсе столько событий произошло: низвержение Хигэканэ, новый директор Скамандер, Хэллоуинские балы, матчи по квиддичу и гонки на мётлах, что о своём обещании показать ей дерево я подзабыл. А потом и холодно стало, снег выпал, рождественский бал и каникулы. Драко, кстати, попросил разрешения рассказать историю деревьев Луне, так что Лавгуд тоже с интересом смотрела на серебристые листочки.

– Да оно тёплое! – потрогала чёрную кору Гермиона.

– Как будто рунические символы, – тоже потрогала эльфэук Луна. – Очень необычное дерево, чувствуется, что оно принадлежит не нашему миру.

* * *

– Ну как тебе тут, Тонкс? – спросил я девушку, застав одну возле семейного гобелена.

– Мама говорила, что её выжгли с родового древа, но я не думала, что это буквально, – хмыкнула она.

– Идём, с тобой хотели познакомиться…

– Да я вроде со всеми…

– Идём, – я потащил её на первый этаж.

– Гарри… Что это?..

– Это живой портрет матери Сириуса, леди Вальбурги Блэк. Добрый день, леди, позвольте вам представить Нимфадору Тонкс, о которой я вам говорил.

– Дочь Андромеды, – пристально взглянула на Тонкс Вальбурга. – Гарри сказал, что ты научилась контролировать своё проклятье.

– Ещё перед портретом какой-то старухи я клоунады не показывала, – тихо прошипела Тонкс, бросив на меня недовольный взгляд.

– Вижу, что ты злишься, девочка, – присела на стул Вальбурга и даже нацепила очки, внимательно рассматривая Нимфадору. – Считаешь, что Блэки несправедливо поступили с твоей матерью, выгнав её из Рода?

– Да! Считаю! Вы просто снобы! Не приняли моего отца! А он хороший человек, пусть и магглорождённый! Он добрый и любил… любит меня любую, даже когда я не могла контролировать свой Дар! А мать, она… она никогда меня не любила и смотрела так же, как вы! Как будто я полное ничтожество! Что вы вообще знаете о любви?! Вы холодные и надменные!

Я закрыл рот. Кажется, Тонкс «прорвало». Чую, никакой свадьбы точно не будет.

– Вот как? – ледяным тоном сказала леди Вальбурга. – Что мы знаем о любви?.. Андромеда в полной мере была наказана за своё самоуправство и за свои поступки. Она воспитывалась в этом доме и знала, что без поддержки родовой магии от магглорождённого у неё может родиться проклятое дитя. Твой отец сам отказался стать одним из Блэков и очистить кровь. Мой брат – Сигнус – готов был пожертвовать жизнью и магией ради счастья своей средней дочери Андромеды и пожертвовал. Вот только твои родители не приняли эту жертву от «надменных и холодных Блэков, которые никого не любят». Из-за этого мой младший брат скончался так рано. И умер бы ещё раньше, если бы не его старшая дочь, которая взяла на себя часть магического отката.

Тонкс тоже открыла и закрыла рот от такого откровения.

– Так вот почему дедушка Драко умер в пятьдесят четыре? – вклинился я. – А мы гадали с ребятами, что же с ним могло случиться, что он просто… Таким ещё совсем не старым.

– Всё верно, Гарри, Сигнус терял жизнь и магию много быстрее, чем все остальные маги, из-за того, что совершил ритуал, открыл родовую магию, но она не перешла в предназначенного ей человека. В этого Тонкса.