Текст книги "Батяня просит огня"

Автор книги: Митрофан Левченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 12

Рио-де-Жанейро – город на берегу залива Гуанабар и столица самых больших и ярких в мире карнавалов, жил своей обычной жизнью. Палящие яркие лучи южноамериканского солнца грели и освещали улицы, отчего те казались облитыми золотом. С высоты горы Корковадо на город в течение вот уже восьмидесяти лет взирала тридцатиметровая статуя Иисуса Христа. Это создавало ощущение некой безопасности, благодаря чему над городом витал дух мистической божественности. Шумный и вечно бурлящий Рио поражал контрастом ультрасовременной архитектуры и нищетой «фавел», количеством роскошных пляжей и отелей, бьющим ключом темпераментом местных жителей, обилием зелени и экзотических цветов, красующихся повсюду. На улицах, несмотря на обеденное время, было довольно людно. Тротуары переполнены вечно спешащими людьми. Автомобильный поток тоже не уступал людскому. Машины разных марок и габаритов сновали туда-сюда. Создавалось впечатление, что на столь оживленной дороге просто не разъехаться. Со всех сторон раздавались людские крики на разные голоса и пищание автомобильных клаксонов. Этот шум и гам был обычным для такого крупного города, в котором кроме местных жителей всегда пребывает огромное число туристов со всего мира.

Центр Рио и вовсе напоминал муравейник – столько здесь было людей, снующих взад-вперед. Туристы, клерки, чиновники, просто праздные любители пошляться по улицам... К тому же в этом районе помимо административных зданий, офисов располагалось множество магазинов, различного рода развлекательных заведений. Поэтому жизнь бурлила здесь до позднего вечера, точнее – до поздней ночи.

Одной из главных достопримечательностей города было здание, явно превосходившее своих соседей как по высоте, так и по архитектуре в стиле модерн. На одном из верхних этажей за внушительных размеров дверью, которую, казалось, не смогут вышибить даже несколько здоровых верзил, располагался один из офисов Фонда. Помимо нескольких больших комнат, здесь была и приемная, в которой за массивным столом, уставленным офисной техникой, сидела секретарша, приятная миловидная девушка. Элегантные очки дополняли ее столь необходимый для такой работы имидж деловой женщины.

В одном из кабинетов за столом сидели двое мужчин в дорогих костюмах. За столом, позади которого было огромное, во всю стену окно, расположился Джеральд Фарелл. Напротив – Сэм Хопкинс.

Фарелл внимательно разглядывал карту. На первый взгляд казалось, что это обыкновенная политическая карта мира. Однако, если присмотреться получше, можно было заметить, что она была не совсем обычной: некоторые страны на ней были окрашены в желтый цвет. Это были в основном бедные страны, так называемые «страны третьего мира». Кроме того, на европейской части Российской Федерации тоже имелись желтые круги. Периодически Фарелл отрывался от созерцания карты, чтобы сделать большой глоток чая. Хопкинс сидел в задумчивости, закинув ногу на ногу и разглядывая свои собственные туфли, словно стараясь отыскать там что-то интересное.

– Так вот, – продолжил Фарелл прерванную на несколько минут беседу.

Сэм слегка кивнул головой, выходя из состояния отрешенности, внимательно взглянув на Фарелла и потирая ладонью висок.

– Желтым цветом на карте помечены районы, зараженные той самой тлей, – заговорил Фарелл авторитетным тоном преподавателя, поясняющего студентам какую-то теорему. Слова «той самой тлей» он выделил интонацией. – И если все пойдет хорошо, а пока все именно так и обстоит, то в скором времени эти страны просто завалят нас просьбами предоставить им кредиты, а это очень и очень крупные суммы. Так что дело движется.

Тут его взгляд задержался на «желтых пятнах» в европейской части России. Джеральд Фарелл слегка дернул уголком рта, и довольное выражение лица быстро сменило озабоченное.

– Что такое? – непонимающе спросил Сэм Хопкинс, глядя на своего собеседника.

Джеральд Фарелл на секунду задумался, словно собираясь с мыслями, а затем произнес:

– Вот только Россия меня смущает.

– В смысле? – недоумевая, спросил Сэм Хопкинс.

– В том самом! – раздраженно махнул рукой хозяин кабинета. – Не нравится мне, что проект зашел так далеко и туда тоже попала тля!

– Да ладно, не стоит из-за этого переживать... – хмыкнул мулат.

– А я думаю, что нам не стоит связываться с русскими, – перебил его все более раздражающийся Фарелл и, свернув карту, отложил ее в сторону.

Он встал из-за стола и стал расхаживать по комнате, несильно сдавив подбородок большим и указательным пальцем правой руки. Сэм слегка пренебрежительно наблюдал за ним. «Так я и думал: не стоило ему доверять», – вертелось у него в голове. Неожиданно Фарелл остановился и выпалил:

– Я считаю, что проект необходимо свернуть... – И после минутной паузы добавил: – До поры до времени.

Глаза Сэма Хопкинса расширились от удивления, и мгновение он ничего не мог сказать. «Чего? Что он плетет? Крыша поехала?» – подумал мулат.

– Как это свернуть, да мы уже на него столько средств потратили. Вы знаете, сколько людей задействовано в этом проекте? А теперь из-за необоснованных страхов должны все закрыть? – Крещендо в монологе Хопкинса постепенно нарастало. – Я не ожидал от вас, мистер Фарелл, такое услышать. Мы же серьезные люди, а не какие-нибудь первокурсники. Вы должны понимать всю серьезность этого «мероприятия».

– Вот я-то как раз ее и понимаю, – быстро выпалил Джеральд Фарелл.

– Нет уж, я считаю, что проект, наоборот, необходимо форсировать. Тем более что нашу причастность к этому никто доказать не сможет. Вы же знаете, у нас везде свои люди. В моем ведении находится даже самая незначительная информация. Мы подключили к этому проекту не один десяток наших агентов по всему миру.

– Да, но русские – народ непредсказуемый. Их ведь даже Наполеон с Гитлером не в силах были покорить, – то ли в шутку, то ли всерьез проговорил Фарелл, глядя на Хопкинса.

– Мы живем в двадцать первом веке! – Мулат тоже начал выходить из себя и уже почти срывался на крик.

– С русскими лучше не шутить, они могут поднять на ноги всех и разобраться, в чем дело. Знаешь ли, появление в России личинок бразильской тли – не самое рядовое событие, – Джеральд Фарелл говорил негромко, но в его словах звучала непоколебимая уверенность.

– Конечно, но ведь сейчас совсем другое время, глобализация и все такое, вы подумайте, сколько людей может приехать в Россию из той же Бразилии? Да их ведь миллионы ездят. Эпоха «холодной войны» и «железного занавеса» прошла. – Хопкинс сделал паузу, потом нахмурился: – К тому же на данной стадии свернуть проект будет очень непросто.

– Но я считаю, что дальнейшее развитие проекта будет небезопасным, – не сдавался Фарелл. – Конечно, то, что наша компания не просто влиятельная, а я бы даже сказал, одна из самых влиятельных в мире финансовых структур – это факт. Но все же меня волнует моя собственная репутация.

– Это вы сейчас так говорите, а вот посмотрим, что вы скажете, когда нас завалят просьбами о кредитах? – парировал укол в свой адрес Сэм Хопкинс.

– Я не настолько жадный и не хочу провести остаток лет за решеткой.

Обстановка накалилась, и, чтобы избежать дальнейшего развития конфликта, Сэм Хопкинс молча подошел к окну. Джеральд Фарелл, тоже не хотевший устраивать громких споров, подошел к столу, взял кружку и сделал глоток чая.

В это время дверь открылась, и в кабинет сначала заглянуло миленькое личико секретарши, а затем на пороге появилась и она сама. Короткая юбочка и кокетливая блузка прекрасно обрисовывали ее безупречные формы.

– Почему без стука? – раздраженно нахмурился Джеральд Фарелл.

Красотка на секунду опешила, но затем с ослепительной улыбкой произнесла:

– Какой-то мужчина, мистер Фарелл, настаивает на встрече лично с вами, он говорит, что это по поводу электропроводки в подвале.

Фарелл еле сдержался, чтобы не выругаться.

– Скажите ему, чтобы пришел завтра... ну и извинитесь, естественно. – Он старался держать себя в руках, но ему это плохо удавалось.

Секретарша понимающе закивала головой и, еще раз сверкнув обворожительной улыбкой, удалилась. Минут пять они провели в полной тишине. Желая как-то разрядить повисшее в воздухе напряжение, Хопкинс, разглядывая суетливую улицу внизу, сказал:

– Слушай, а неплохо бразильцы на туризме зарабатывают. Смотри, сколько желающих поглазеть, потоптать бразильскую землю. Например, я сегодня слышал – украинцы сюда добрались. Богатые экстремалы, жаждущие острых ощущений.

– Ну, ничего удивительного я в этом не нахожу, – безразлично произнес Джеральд Фарелл. – Таких любителей экстремальной экзотики везде нынче хватает. Да, сегодня за деньги все можно устроить, хоть в космос слетать.

– Они вроде из этого... как его... из Донецка, – продолжал Сэм Хопкинс, – и главное, все как на подбор: сильные, тренированные, сразу и не скажешь что туристы, а тем более бизнесмены.

Услышав это, Фарелл повернулся к мулату и жестом руки попросил продолжать.

– Они уже зафрахтовали самолет для ознакомительного полета над Амазонией, – размеренным голосом продолжал Хопкинс. – Совпадение это или нет, но их маршрут проложен по территории, на которой обосновался Гринпис.

На лице господина Фарелла появилась обеспокоенность. Его собеседник продолжал выдавать очередные шокирующие подробности:

– Да, к тому же они отказались от услуг пилота и проводника.

Последние слова Хопкинса заставили Фарелла напрячься и нервно сглотнуть. Он весь как-то судорожно передернулся и резкими шагами подошел к мулату.

– Откуда ты все это узнал? – с натянутым спокойствием спросил он.

– Нужный человек никогда не помешает... – уклончиво ответил Хопкинс.

Джеральд Фарелл снова заходил по комнате.

– Вот видишь? А что, если это и не украинцы вовсе? Не бизнесмены и не туристы? – спросил он, шагая взад-вперед. – Надо все проверить, кто они такие. Какие у них планы? Как долго они здесь пробудут?

– Да я уже распорядился! – самодовольно проговорил Хопкинс. – Хотя, откровенно говоря... я бы предпочел другой вариант, – и он хитро прищурился, – мало ли что в этой сельве случается, тем более с неопытными туристами.

Глава 13

Гул самолетов, взлетающих и заходящих на посадку, крики людей на разных языках, толпы носильщиков, спешащих к большим сумкам, словно стервятники на добычу... Щебет информатора, объявляющего о посадках и разных изменениях, происходящих в расписании, стрекотание информационного табло, яркие рекламные вывески, предлагающие еду, напитки, отдых и самое главное – палящее солнце. Вот что ожидало прилетевших в Манаус. Впрочем, подобная картина обычно повсюду одинакова. Международный аэропорт работал в обычном ритме, словно сердце гигантского организма.

В огромном холле стояла небольшая группа людей, называвших себя бизнесменами из Донецка. Среди них-то и находились уже знакомые читателю Батяня, Никитенко, Железняк, а с ними еще два парня крепкого сложения.

– Ну и жара, – устало сказал Батяня и вытер со лба заливавший глаза пот.

– А говорили, что возможен сезон дождей, – отозвался Никитенко и улыбнулся проходящей мимо девушке, которая ответила ему тем же, показав белые, как жемчуг, зубы.

– Вот то-то и оно, что возможен, – пробормотал Железняк, не взглянув на Никитенко и размышляя о том, куда им сейчас направиться.

– А ты, я смотрю, времени зря не теряешь, – громко и со смехом подколол лейтенанта Лавров и по-дружески ткнул его в плечо, да так, что тот чуть не упал.

Вся компания дружно расхохоталась, однако Железняк прервал веселье:

– Хватит ржать! Значит, так: сейчас выдвигаемся к аэродрому. Пойдем пешком, заодно и посмотрим достопримечательности, мы как-никак «гости».

Они двинулись по оживленным улочкам в направлении небольшого частного аэродрома. Батяня нашел, что это даже забавно: шагать по Бразилии, прикидываясь украинцем, выполняя особое задание русских спецслужб. И еще он вдруг подумал: несмотря ни на что, любит свою профессию, любит этих людей, с которыми их объединяет одно общее дело и которые идут сейчас с ним рядом. И в этом нет ничего удивительного, ведь он сам их выбрал. И вряд ли кто-то из окружающих заподозрил бы в этой бесшабашной компании праздношатающихся русских туристов кого-то еще. И уж тем более откуда им было знать, что вон тот, шагавший впереди, это командир диверсионного отряда Железняк. А рядом неспешно идет его зам по оперативным вопросам, майор Лавров. А вон тот круглоголовый «бизнесмен» в цветастой рубахе – специалист по связи, профессионал экстра-класса, он разбирался во всем, что могло иметь отношение к связи: от старых раций до современных спутниковых систем и Интернет-навигации. Рядом с ним мерно шагал невозмутимый сапер. Он был настоящей ходячей энциклопедией по информации о взрывных устройствах, их составляющих и эффективности. Последним плелся Вячеслав Никитенко, то и дело протирая очки и с любопытством вертя головой во все стороны. На него возлагались обязанности врача, что, собственно, неудивительно, ведь он тоже один из лучших в своем деле.

Солнце беспощадно палило, и «бизнесмены из Донецка» не переставали удивляться, как это люди живут здесь постоянно. Они миновали порт Манауса с его плавающими доками. Сфотографировав эту красотищу, двинулись дальше. Через некоторое время на пути возникло здание в стиле ренессанс, выстроенное в свое время англичанами. Теперь в нем располагалась таможня. Пришлось сделать остановку, чтобы несколько минут полюбоваться этим произведением архитектуры.

– Вот бы у нас такие таможни строили, – с мечтательной улыбкой проговорил Никитенко.

– Ну да, все б тогда подались на таможни служить, – схохмил Батяня.

Однако его почти никто не услышал, поскольку все ушли вперед, и ему пришлось ускорить шаг. Некоторое время они шли молча, пока не увидели главной достопримечательности города – оперный театр. Неповторимое великолепие этого уникального строения дало ему право называться карточкой Манауса.

– Куда ни плюнь, в достопримечательность попадешь! – своеобразным образом отреагировал скупой на восторги Железняк.

По мере приближения к окраинам города чистые и ухоженные центральные кварталы сменялись на трущобы. Грязные и полуголые люди, сидя на асфальте, просили милостыню.

– Такого контраста даже в Москве не увидишь, – удивленно и немного озадаченно от увиденного произнес Никитенко.

– В Москве много чего не увидишь, – загадочно пробормотал себе под нос командир группы.

У Лаврова на этот счет имелись свои соображения, которыми он не преминул поделиться со своими спутниками.

– Я, кстати, так мыслю: чем дальше к югу, тем больше бездельников и тунеядцев.

– Это как? – поинтересовался Железняк, с любопытством взглянув на майора.

– Очень даже просто. Возьмем, к примеру, Европу.

– Ну и...

– Смотрите сами, – ухмыльнулся Батяня. – Два, так сказать, полюса. С одной стороны Исландия, Швеция, Норвегия, Финляндия. А с другой – Италия, особенно южная, Греция... Контрасты, по-моему, очевидны. Пойдем дальше: та же Америка. На севере у нас что? Правильно – Канада, Штаты. А дальше – страны Латинской Америки. И вот что интересно – в той же Бразилии в самых что ни на есть экваториальных территориях уровень жизни гораздо ниже, чем в районах с более умеренным климатом.

– Ну и что ты этим хочешь сказать? – хмыкнул командир. – Каковы твои выводы?

Вся компания с интересом прислушивалась к выкладкам Батяни, ожидая, куда же он дальше «завернет».

– Да все очень просто, я бы даже сказал, прописные истины. На севере издавна, для того чтобы прожить и просто выжить, всегда приходилось вкалывать, гораздо больше усилий приложить, чтобы добыть, так сказать, свой хлеб насущный. В нежарких странах надеяться можно было обычно только на самого себя. А на юге природа позволяет часто лежать нога на ногу, и все.

– Ну, это ты хватил... – протянул Железняк. – Доля правды в этом, конечно, есть, но все-таки...

Наконец, пройдя по дорожке мимо зарослей гевеи и могучих с огромными стволами деревьев, они вышли к небольшому частному аэродрому. Он был предназначен для самолетов типа «Сесна», а также других летательных машин, способных сесть на воду. На колыхавшейся водной поверхности реки Амазонки, покрытой мелкой рябью, покачивалась, словно игрушечная, двухмоторная «Сесна». Живописный пейзаж, открывавшийся с небольшого пригорка, на котором они находились, радовал взгляд. Однако любоваться этим тропическим раем у них времени не было. Группа принялась оперативно разбирать вещи, коих было немалое количество. Батяня внимательно осматривал закупленное снаряжение, необходимое десантникам для высадки на водное пространство. Если чего-то вдруг не будет хватать и это обнаружится во время проведения операции, в лучшем случае задание будет провалено, в худшем – они просто могут погибнуть.

Десантник вскрыл контейнер со снаряжением, стоявший на берегу, и начал ревизию. Парашюты были упакованы по всем правилам, которые для десантника должны быть известны как «Отче наш», ведь известно, что парашютист, как и сапер, ошибается лишь однажды. Возможно, десантироваться придется на воду, поэтому вся амуниция должна быть упакована в водонепроницаемые пакеты. Компасы, фонарики и рации – все было на месте. Невдалеке от контейнера лежала спасательная лодка, которая прикрепляется к нему при помощи специального клапана. Вроде бы все было пока хорошо, но Батяню не покидало чувство беспокойства. Он закрыл контейнер и вернулся к остальным, распаковывавшим еще какие-то ящики.

– Интересно, – рассуждал вслух Никитенко, – а не покажется ли местной полиции подозрительным тот факт, что группа украинских бизнесменов забралась в самое сердце Амазонии, при этом не наняв ни проводника, ни уж тем более пилота для полета на самолете? Как-то оно уж слишком гладко получается.

– Об этом не стоит волноваться, – спокойно произнес Железняк. – Здешней полиции вообще мало дела до туристов. Зачем им создавать себе проблемы? Туристы, как и бизнесмены, – это их хлеб, так что они больше будут беспокоиться о том, сколько мы оставим денег, чем где и с кем мы находимся. Если ничего не произошло, то они себе лишним голову не забивают. Еще раз напоминаю, что ваша цель выполнить задачу нашей с вами миссии, а не волноваться из-за ерунды.

Видимо, слова командира возымели свое действие на остальных, и каждый продолжил заниматься своей работой. Минут через пять заговорил Батяня:

– Я только что осмотрел снаряжение, – по голосу чувствовалось, что он явно не расположен к шуткам, – мы что, идем совсем без оружия?

Глаза Железняка сузились, как у китайца, на лице появилась легкая усмешка:

– Мы этот вопрос еще обсудим. – Он сделал ударение на слове «мы».

Было понятно, что ожидать еще какой-либо информации от него бесполезно. В воздухе повисла неловкая пауза, которую прервал голос пилота, вылезшего из самолета и направлявшегося к ним: «Все в порядке! Можно грузиться!» – крикнул он, еще не успев подойти.

Железняк немедленно отдал распоряжение: «Никитенко с пилотом остаются готовить самолет к отправлению». Лицо Никитенко поскучнело, но что он мог сделать? Железняк являлся командиром их отряда, а приказы командования, как известно, не обсуждаются. Тем временем Железняк и Батяня подходили к арендованному ими джипу, стоявшему неподалеку. Лейтенант обернулся в их сторону и увидел, как захлопнулись дверцы. Машина вздрогнула, постояла несколько секунд и укатила, оставляя за собой пыльную пелену.

– Эй! Пошли, поможешь мне отрегулировать мотор! – вывел из оцепенения Никитенко громкий крик пилота, уже находящегося в самолете.

– Иду! – прокричал ему тот в ответ и, встряхнув головой, побежал в сторону крылатой машины, раскачивающейся на волнах.

Глава 14

В бразильской сельве пребывало обычное для нее мистическое умиротворение. Могучая река тихо шелестела под нависающими стволами фантастических по красоте и размерам деревьев, и солнце, освещавшее это царство первородной гармонии, осторожно погружало свои лучи в мутный речной поток. И небольшие щитовые домики миссии Гринписа, приютившиеся на берегу, казались особенно неказистыми на фоне этой великолепной картины. Словно стесняясь своего контраста по сравнению с той грандиозной природной феерией, бушевавшей вокруг них, они стояли, спрятавшись под легкими крышами.

Однако Ружена Крумлова если и замечала этот контраст, то особого значения не придавала, что помогало ей чувствовать себя частицей этого мира девственного природного счастья. Ее неуемная энергия вкупе с бронебойной научной эрудицией делала ее то ли могущественной хранительницей природы, то ли ее поработительницей. Несмотря на весь свой грандиозный интеллектуальный потенциал, в эти вопросы Ружена пока не вдавалась. Перед ней стояли гораздо более важные, с ее точки зрения, задачи. После столь успешной публикации в одном весьма солидном научном журнале, свежий номер которого лежал теперь перед ней, она не сомневалась, что вот-вот доберется до краеугольного камня затронутой ею проблемы. Более того, помимо самого факта публикации статьи, ей льстило то, что она вызвала большой резонанс в кругах ученых-биологов всего мира. Ее электронная почта мегабайтами доставляла письма от именитых профессоров и экспериментаторов-любителей. Эта братия попеременно то восхищалась ее неординарным умом, а то критиковала «дилетантский» подход Ружены. Однако Ружена не сомневалась в том, что какие бы то ни было критические выпады в ее сторону не развенчают ее первенства в знании теории биологической науки.

Несмотря на все свои успехи и достижения, Ружене тем не менее было пока совершенно непонятно, почему тля с плоскогорья (ведь именно на Гвианском плоскогорье был зафиксирован первый очаг ее возникновения) уничтожает только посевы плодородных равнин, флора «родных» плоскогорий при этом остается нетронутой. Интуиция подсказывала Ружене, что истина близка, но найти ключик к разгадке пока не удавалось. Но молодая исследовательница сдаваться не собиралась и твердо решила найти объяснение во что бы то ни стало.

Своим коллегам из Центра контроля за природными ресурсами в Боа-Виста она послала запрос на образцы всех видов насекомых, обитающих на северных плоскогорьях. Бразильские камрады сработали достаточно оперативно, и через несколько дней посылка внушительных размеров уже стояла в гринписовском домике Ружены. Судя по количеству присланных образцов, работа предстояла нелегкая. Она надеялась, что сравнительный анализ хотя бы частично объяснит подобный феномен.

Ружена аккуратно и быстро распаковала и разместила в своем домике специальные многоступенчатые подставки с мини-контейнерами. В емкостях копошились разнообразные насекомые, предпринимая безуспешные попытки выбраться из своей прозрачной тюрьмы.

Доставая насекомых из стеклянных контейнеров, она внимательно изучала их, предусмотрительно надев защитную респираторную маску и резиновые перчатки. У многих тропических насекомых в минуту опасности инстинкт самосохранения срабатывает таким образом, что специальные железы выделяют пахнущий секрет. Поэтому работать с такими экземплярами приходилось с максимальной осторожностью; к тому же такая вот «вонючка» вполне способна жевалами цапнуть человека, в чем приятного мало. Чего стоит только гигантский тропический богомол, который в данный момент таращился на Крумлову из-за стекла!

Однако Ружена, виртуозно работая пинцетом, в два счета укладывала судорожно перебиравших лапками насекомых под микроскоп. Время от времени она вынуждена была проветривать комнатку, потому как от невыносимой вони, испускаемой потревоженными насекомыми, можно было упасть в обморок, тем более что вентилятор, как назло, забарахлил. Но все эти мелкие неприятности никак не могли повлиять на решимость Ружены. Она упорно делала свое дело, совершенно не обращая внимания на время. Обработав полученные данные микроскопа с помощью специальной программы на ноутбуке, она тщательно фиксировала каждое наблюдение. Всех насекомых Ружена исследовала как можно скрупулезнее, аккуратно выполняя каждый этап работы.

Параллельно Крумлова отмечала, как реагируют на тлю те или иные представители богатой амазонской фауны, время от времени комментируя увиденное громкими возгласами.

Похоже, сегодня Ружене явно улыбалась удача. Несколько напряженных часов были потрачены не напрасно, результаты были весьма любопытными. В ходе работы она заметила нечто интересное. Чтобы подтвердить свою догадку, ей пришлось заглянуть в несколько научных книг.

Наконец, Ружена, проверив еще раз полученный результат, отставила колбу и с видом триумфатора буквально вылетела из домика. Стянув порядком надоевшую респираторную маску, она не в силах была сдержать радостной улыбки. Неудивительно – только что ей открылось то, над чем бились многие светлые умы на всем земном шаре.

Ружена выяснила не только механизм расселения и функционирования бразильской тли, но и возможные способы борьбы с этим вредителем. Девушка еще не была до конца уверена в точности сделанных ею выводов, но она понимала, что так или иначе эта информация может быть весьма полезна в борьбе со зловредным насекомым.

Стоя на крыльце, девушка чувствовала себя счастливой. Теперь все вокруг казалось ей прекрасным и чудесным. Однако надо было действовать дальше. Открытию нужна практика. Ружена зашла в домик, села за ноутбук и со скоростью хорошей секретарши отбила патетическое письмо Сэму Хопкинсу, в котором доходчиво и красочно расписала все подробности. Она не сомневалась, что адресат будет очень доволен информацией и ее открытие станет спасением для региональных центров, которые не в силах справиться с одолевшей посевы заразой. Предчувствуя успех, а вместе с ним и крупные дотации на последующие научные разработки и финансирование деятельности защитников амазонской природы, Ружена явно переборщила с количеством восклицательных знаков в своем послании. Однако, перечитав письмо, решила уже не исправлять ничего и оставить так, как есть – ведь главная новость от этого никак не пострадала. Быстро кликнув на кнопочку «Отправить», девушка с чувством глубокого удовлетворения потянулась на стуле.

Все. Проблема решена, или будет решена в ближайшее время. Теперь ее имя, связанное с таким значимым открытием, зазвучит и приобретет вес в мире науки. От возможных перспектив, которые теперь могут открыться перед ней, у Ружены захватило дух.

Однако ход мыслей новоявленного светила науки прервал знакомый сигнал – «В вашем почтовом ящике обнаружено новое письмо». Быстро повернувшись к плоскому экрану, она прочитала: «Отправитель: Сэм Хопкинс».

«Надо же, как быстро! – удивилась про себя Ружена. – Как знал...» Она нетерпеливо открыла письмо и быстро пробежала по строкам глазами. К своему огромному разочарованию, никакого восторга или хотя бы намека на восхищение девушка не увидела. Письмо было обидно сухим:

«Очень рад за вас. Ваше открытие действительно очень важно. По этому поводу считаю необходимым срочно вызвать вас в региональный штаб в Манаус. Ждем с нетерпением, Сэм Хопкинс».

«А казался таким вежливым молодым человеком!» – с досадой подумала Ружена. Аккуратно, но теперь уже в слегка удрученном настроении, Крумлова тщательно собрала все инструменты и пробирки, аккуратно разложила все по местам, сложила микроскоп и ноутбук в свою сумку-«путешественницу» и вышла в другую комнату.