Текст книги "Вечность (ЛП)"

Автор книги: Мишелль Мэдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Она удостоверилась, что я не допускала никаких отношений с Дрю до тех пор, пока он не порвал с Челси, и я рассказала ей правду, что сначала он расстался с ней. Она гордилась мной, что я не допустила предательства. Она добавила, что это положительно скажется на характере Дрю, потому что многие парни в старшей школе изменяют своим подружкам. Она не могла назвать имена, но некоторые ученицы Бич-три были её пациентками и рассказывали о своих проблемах с парнями. Мне было несколько странно знать, что девочки из моей школы обсуждают с мамой личные дела, но некоторые вещи приходится принимать, учитывая мамину профессию.

Самое лучшее в том, что я рассказала маме обо всём, было то, что мама не заставила меня чувствовать, что я сделала что-то не так, начав встречаться с Дрю. Также она сказала мне, что Челси совершенно справедливо расстроена, но она не может злиться вечно.

Она не спросила бы меня об ужине в честь Дня Благодарения, если бы это не было так важно для нее.

– Думаю, всё будет хорошо, – ответила я, хотя беспокоилась о том, как встречусь с Челси в такой ситуации. Нас будет всего четверо, и избежать взаимодействия не удастся.

По крайней мере, наши родители будут рядом, так что ей придётся держать себя в руках. Но когда Челси расстроена, никогда не знаешь, что может произойти. Я помню, как в девятом классе Джоанна Роулэнд в своём блоге назвала Челси потаскухой. Челси взбесилась и анонимно сообщила родителям Джоанны о блоге (в котором их дочь обсуждала, и способы улизнуть из дома на вечеринки и прочие вещи не для родительских ушей). Джоанну заперли на несколько месяцев. Это был конец её общественной жизни в этом году, и всё из-за того, что она обидела Челси.

Я надеялась, что из-за того, что мы с Челси были лучшими друзьями, худшее, что она могла сделать, это перестать, со мной говорить. Но с Челси никогда не угадаешь.

– Уверена? – спросила мама. – Я пойму если ты еще не готова.

– Да, – соврала я. – Кончено уверена.

– Может, это поможет возобновлению вашей дружбы с Челси, – улыбнулась мама. – Вы были так близки... а день Благодарения – это время для прощения.

Несомненно, она оживилась. Думаю, она была счастлива оттого, что, наконец, рассказала мне о мистере Гивенсе. Поправка: Тайлер. Уфф. Могла ли мама встречаться с кем-нибудь более неудобным? Я ничего не имела против мистера Гивенса, он был дружелюбным и прекрасным отцом для Челси и её старшей сестры Тиффани, но время было выбрано явно неудачное.

– Может, так и будет, – я через силу улыбнулась, сомневаясь в такой возможности, и зевнула. – Я устала, – проговорила я, – думаю, мне пора идти спать.

– Хорошо, – ответила мама, – Хочешь, я отвезу тебя в школу, раз твоё лобовое стекло нуждается в починке?

– Дрю сказал, что подбросит меня, – ответила я, – Ещё до неприятностей с машиной.

– Похоже, он хороший парень, – сказала она, – На днях я бы хотела его пригласить и познакомиться. Обед или что-нибудь в этом роде.

– Конечно, – согласилась я, хотя понятия не имела, как это будет происходить.

Мам, привет, я забыла тебе кое-что рассказать. Дрю и я – реинкарнации. Мы влюбились в 1815 году в Англии, но я погибла в дорожной аварии в возрасте 16 лет. Так что сейчас мы перерождены и получили второй шанс на то, чтобы быть вместе и не умереть. Круто, правда?

Она решит, что мне стоит обратиться к ней за профессиональной помощью.

Я шла наверх, довольная тем, что уже через пару минут я буду в постели. Но как только я сделала первый шаг на втором этаже, мой портрет в возрасте 6 лет в пышном красном платье грохнулся на пол.

Я отпрыгнула, но, по крайней мере, не было слышно, что разбилось стекло.

Я подняла его, ожидая, что сломалась задняя часть рамы, но всё было целым. Вешая его обратно на стену, я попросила его там и оставаться. Убедившись, что он точно на месте, я пошла дальше. Портрет заставил меня улыбнуться. Мама подарила мне огромный Плеймобиловский кукольный дом. Гигантская коробка была позади меня в ожидании, когда я её открою. Это было, наверное, лучшее Рождество.

Я зевнула снова и пошла в свою комнату. Но прежде чем я закрыла дверь, я услышала звук ещё одного падения у лестницы.

На этот раз упала рама, висевшая рядом с рождественской, – моё фото с дипломом по случаю окончания восьмого класса.

Одна рамка, внезапно упавшая со стены, была случайностью. Но две?

Я вернула её на место. Так же как и в первом случае ничего не было сломано, так что я легко повесила её обратно. Как будто кто-то или что-то специально скинули их с крючка.

Но как это было возможно, если на лестнице была только я.

Ещё одно странное, тёмное чувство охватило меня. Я проверила весь холл, сама не зная, что ищу, возможно, призрака? Но всё было чисто. Я никогда не верила в призраков, но с учётом того, что я узнала о реинкарнации, могло быть всё, что угодно.

Убедившись, что никто не прятался по углам, я вернулась в свою комнату и закрыла дверь. У меня не было доказательств, но было стойкое ощущение, что творится что-то странное.

И это «что-то» было совсем не хорошим.

ГЛАВА 5

В понедельник Дрю и я пришли на урок по Европейской истории вместе только для того, похоже, чтобы, едва переступив порог, получить убийственные взгляды со стороны Челси.

Я также отметила, как она вырядилась. Челси всегда тщательно наряжалась в школу, но это был уже перебор. Она была в чёрной мини-юбке, и хотя на ней были колготки и сапоги до колена, я представляю, как она должна была замерзнуть, пока дошла от парковки. Затем верх – блузка со шнуровкой, расходящейся настолько глубоко, что я думала, что видна ложбинка между грудей. И она определёно надела лифчик пуш-ап. Как её лучшая подруга, бывшая лучшая подруга, я знаю, о чём говорю. Глаза были густо подведены, на губах – ярко-красная помада, так она была похожа на мегеру.

Если этим она хотела привлечь внимание Дрю, у неё не получилось, по крайней мере, эффект был не такой, как она хотела. Но Крейг Вудс, сидевший по соседству, конечно же, заметил. На первом уроке он бы более активным, чем за весь год.

– Где ты хочешь сесть? – спросил меня Дрю.

Я оглядела П-образный стол, прикидывая, как бы сесть так, чтобы не видеть Челси на протяжении всего занятия. Но это было невозможно, так как стулья располагались таким образом, чтобы каждый мог видеть каждого, так было проще организовать общее обсуждение. Но всё же, некоторые места были менее удобны для обзора, чем другие.

– Вот там, ответила я, кивая на два пустых места в дальнем углу.

Дрю держал меня за руку, пока мы шли к своим местам. Могу поклясться, что красные губы Челси изогнулись в гримасе. Я понимала, что она была расстроена, но, похоже, она действительно меня ненавидела.

Из-за этого я чувствовала себя отвратительно.

Урок тянулся медленно, особенно из-за того, что мне пришлось прилагать массу усилий, чтобы не смотреть в направлении Челси. Когда же он, наконец, закончился, Челси вышла, не взглянув на меня и Дрю, добавив походке какую-то напыщенность. Не знаю, чего она добивалась, но Дрю не оценил её попытки привлечь его внимание. Вообще. Потому что он был со мной.

Но я также видела, из чего исходила она. Она понятия не имела о том, насколько глубокая связь между мной и Дрю, и почему я рискнула нашей дружбой. Будь на его месте любой другой, я бы преступила через свои чувства к нему, если после того, как он бы порвал с Челси, он захотел встречаться со мной. Я бы объяснила, что поскольку он причинил боль моей лучшей подруге, между нами ничего не может быть.

К несчастью, это не так просто сказать парню, любовь с которым тянется из прошлой жизни.

Я бы хотела, чтобы Челси поняла, но как это объяснить? Она не верит в судьбу и вечную любовь, она сама мне это сказала, когда я приходила к ней после вечеринки у Шеннон. В её глазах я была просто вероломной подругой. И так как осознание этого сильно ранит, я понимала, почему она так думает.

Ну почему это должно быть столь сложным?

Французский прошёл быстро. Поскольку я восстановила знание языка из прошлой жизни, я больше не позорилась в классе. Раньше я стыдилась своих ошибок в произношении слов, теперь же главной задачей было снизить уровень моих навыков, чтобы он соответствовал уровню продвинутого. Я не хотела, чтобы учительница знала, что я хорошо говорю. Это могло бы вызвать совсем не нужные подозрения.

Французский был первым уроком, общим для меня и Джереми, и я была рада, что он не повёл себя так же злобно, как Челси. Он был вежлив, сказал мне привет, войдя в класс и пробираясь на своё место в заднем ряду. В его ясных голубых глазах я всё же увидела обиду и предательство, но, по крайней мере, он, похоже, преодолевал их и не ненавидел меня.

Я была рада, когда подошёл обеденный перерыв, хотя волновалась о том, где сядут все вовлеченные в события прошлого уикенда люди. Я планировала, есть с Дрю, и надеялась сесть с Ханной за общим столом, и, возможно, с Кайли. Но Кайли всегда была лучшей подругой Шеннон и Эмбер, так что ела с ними в кафе.

Но она уехала с вечеринки Шеннон, когда я позвонила и почти заставила помочь мне, так что я не представляла, что могла измениться в их отношениях. Вдруг Шеннон восприняла, помощь Кайли, мне как предательство? Кайли, не заслуживала такого, но Шеннон, похоже, была на это способна.

Пока мы с Дрю стояли в очереди за едой, я заметила, что Челси сидела в кафе вместе с Джереми, Шеннон, Эмбер и остальной спортивной компанией. Неудивительно, в общем. Это было то самое место, где в начале года сидела я, когда встречалась с Джереми, хотя я никогда не чувствовала себя частью их. Они были милы со мной только потому, что я была девушкой Джереми, а не потому, что хотели со мной дружить.

Среди компании я не увидела, Кайли, и обрадовалась, обнаружив её в столовой с Ханной и другими ребятами, которых знала ещё со средней школы. Она помахала нам с Дрю, как только мы вошли, приглашая нас сесть на пустой диванчик рядом с низким столиком. Диванчик был маленький, двое могли бы поместиться на нём, лишь прижавшись, друг к другу, что меня вполне устраивало.

– После всего, что произошло, я подумала, что посижу сегодня с тобой, – сказала Кайли, как только мы устроились, – К тому же Челси зла, а Шеннон теперь – её лучшая подруга. Не думаю, что хочу видеть, как они устраивают спектакль во время ланча.

– Всё настолько плохо? –Дрю с усмешкой приподнял бровь.

– Не представляешь, насколько, – Кайли округлила глаза, – Они секретничают и ведут себя так, как будто знают нечто такое, что другим неведомо. Это совершенно отвратительно.

– Шеннон не разозлилась на тебя из-за того, что ты уехала с вечеринки после моего звонка? – спросила я.

– Она это переживёт, – отмахнулась Кайли, – Думаю, это рассосётся через несколько недель.

Я вспомнила, почему мне так нравилось общаться с Кайли: она здраво рассуждала и не волновалась из-за ситуаций, на которые не могла повлиять. Наверное, она была права, и всё произошедшее было к лучшему. Да, я потеряла Челси, но Челси в дружбе была большой собственницей. Она обижалась, если я предпринимала что-нибудь с кем-нибудь, да ещё и без неё. Теперь я могу познакомиться с Кайли получше и больше времени проводить с Ханной.

Я почти согласилась с Кайли, что всё рассосётся в течение нескольких недель, но тут вспомнила о том, что вчера рассказала мне мама.

– Если я расскажу тебе кое-что, это сохранится между нами? – спросила я Кайли. Утром я уже рассказала Дрю об обеде на день Благодарения по дороге в школу, и знала, что он никому не расскажет. Я нутром чуяла, что и Кайли могу доверять, но хотела услышать это от неё.

– Конечно, – ответила она, – Что такое?

Прежде чем начать, я удостоверилась, что никто из окружающих не слушает нас. Они все обсуждали концерт, на котором были в субботу вечером, и не обращали внимание на то, о чём мы с Кайли и Дрю шептались в углу.

– Моя мама встречается с отцом Челси, – я говорила тихо, так что никто не мог подслушать. – В четверг нас пригласили на обед по случаю дня Благодарения. Это не было бы большой проблемой, но Челси настолько зла, что не хочет говорить со мной, и я сомневаюсь, что это пройдёт меньше, чем за неделю.

– Хм, – вздохнула Кайли, – Неприятно получается. Но ведь ваши родители там будут, она, же не сможет сказать какую-нибудь гадость в их присутствии, так?

– Так, – согласилась я, хотя с Челси ничего нельзя знать наверняка.

– Судя по всему, тебе придётся пойти, так что лучшее, что ты можешь сделать, – успокоиться на этот счёт, – пожала плечами Кайли, – В любом случае, скоро зимние каникулы. А в январе, когда вы встретитесь вновь, это будут уже прошлогодние дела.

– Если обед не заладится, просто думай о том, что остаток недели ты проведёшь со мной, – сказал Дрю, нежно прижимая свою ногу к моей, словно обнадёживая меня своим присутствием.

– Ещё в субботу можем сходить в молл, – проговорила Кайли, – Мы всей семьёй поедем на Карибы на зимние каникулы, так что мне нужен новый купальник. Без лямок, чтобы загар был ровным, когда вернусь.

– Итак, я не буду волноваться насчёт четверга, – повторила я совет Кайли, как будто от того, что я произнесла это вслух, что-то изменится.

Конечно же, я не перестала нервничать из-за причин, по которым день Благодарения может быть испорчен.

ГЛАВА 6

Остаток дня прошёл спокойно, если не считать несколько угрожающих взглядов со стороны Челси. Я напоминала себе о том, что сказала Кайли: – скоро зимние каникулы, а в январе от этих переживаний не останется и следа.

Надеюсь, она окажется права. Я ненавидела драмы, а быть в центре их и подавно.

В конце дня мы с Дрю вместе пошли к его машине. Я все больше и больше мерзла, пытаясь вжаться в свой пиджак, пока мы поднимались по холму к парковке, думая о том, что уже в следующем году сможем парковаться на местах для старшеклассников. Прогулка до парковки для средней школы была не такой уж и мучительной – осенью, а вот зимой становилось просто невыносимо. Мои щек просто горели от холода к тому моменту, как мы подошли к его черному БМВ.

– Давай сначала заедем к тебе домой, заберём машину и отвезём её в сервис. – Сказал Дрю, открывая мне дверь. – Ты не сможешь ездить с трещиной на лобовом стекле.

– Хорошо, – согласилась я, хотя мыслями была далеко. Я не могла прекратить думать о птице в камине и трёх воронах, атаковавших стекло, когда я вчера возвращалась домой.

Это казалось важным, но что бы оно могло значить?

Дрю закрыл за мной дверь и пошёл вокруг машины на водительское место. Вдруг из ниоткуда на капот его машины села ворона. Прямо перед лобовым стеклом. За ней последовала ещё одна, и ещё.

Что происходит? Такое впечатление, что на капоте были рассыпаны хлебные крошки.

Я постучала по стеклу, чтобы отпугнуть их, но они остались, угрожающе глядя на меня своими тёмными глазами-бусинками, которые глубоко проникали мне в душу.

Но это было нелепо. Это же вороны. Они не умеют думать.

– Что за... – выругался Дрю, забираясь на водительское сиденье. Он завёл машину, двигатель заурчал. Я думала, что это спугнёт ворон, но они остались на месте.

А потом они принялись стучать в стекло.

– Убери их оттуда, – воскликнула я, барабаня кулаками по стеклу.

Вместо того чтобы улететь, они стали стучать сильнее. Потом ещё три сели на капот со стороны Дрю. Это было похоже на сцену из фильма ужасов. Они не прекращали. Создавалось впечатление, что они собирались достать меня.

Но как такое было возможно?

Я прижала руки к ушам, пытаясь закрыться от этого стука, отдающегося эхом в голове. Чётные глаза ворон теперь смотрели злобно, они с каждым разом долбили всё более яростно, как будто пытались проникнуть внутрь.

Как долго машина Дрю сможет выдерживать натиск?

Ещё две птицы подлетели к моему окну, и не выдержала – я закричала. Они стучали всё сильнее, по лобовому стеклу пошла трещина.

Дрю рванул с парковочного места, не глядя, есть ли на пути другие машины, шины взвизгнули на асфальте. В мгновенье, когда машина двинулась, птицы взлетели.

– Не говори мне, что это тоже совпадение, – проговорила я, оглядываясь, чтобы взглянуть на улетающих птиц. Темная стая на фоне хмурого неба. По крайней мере, они не преследовали нас.

Он покачал головой, губы сжались в тонкую линию. – И не собирался.

– С прошлого вечера меня не покидает странное, тревожное чувство, – продолжала я, сделав несколько вдохов, чтобы успокоиться. Руки, однако, всё ещё дрожали. – Чувство, как будто что-то преследует меня. Что-то... злое.

Я запустила руки в волосы, осознавая, насколько безумно это звучало. Что злое может меня преследовать? В целом, я была хорошим человеком. Да, я совершала ошибки, например, не порвала с Джереми, когда это было нужно, и с самого начала не была честна с Челси насчёт моих чувств к Дрю, но я же просто человек. Иногда люди ошибаются. Значение имеет то, что мы учимся на своих ошибках и не позволяем им повторяться.

Это казалось несправедливым, то, что меня наказывают за пару маленьких ошибок, если это было именно наказание. Возможно, это было бредом... но я сомневалась. Все те странности, что произошли со мной, должны были что-то значить.

Дрю повернул направо от школы. Дорога к моему дому, где мы должны были забрать мою машину, была налево.

– Что ты делаешь? – спросила я.

– Молл, – ответил он, – мы едем к Алистэру. Потому что, как бы я не хотел знать, что происходит, у меня нет ответа. А у него может быть.

Итак, мы направились к моллу, Дрю всю дорогу не выпускал мою руку из своей.

ГЛАВА 7

Магазин Алистэра находился в боковой части молла, вдалеке от ресторанного дворика и магазинов, так что его невозможно увидеть, если не ищешь специально.

Я вспомнила первый раз, когда попала к Алистэру, это было в октябре, я показала ему набросок маски, которую собиралась надеть на бал в Хэллоуин. Он был приветлив и не только изготовил маску, но и дал мне существенную скидку на белое платье, в котором я была на балу, и подарил колье к нему. Несколькими неделями позже он сделал мне самый лучший подарок, который я когда-либо получала, – три тома прижизненного издания «Гордости и Предубеждения» Джейн Остин. Они стоят теперь на виду, на книжной полке. Я опасаюсь их читать, потому что они очень старые и, я боюсь их повредить, так что, когда я хочу перечитать отрывок из «Гордости и Предубеждения», я беру дешёвое издание с ночного столика. Эта книга у меня всего лишь несколько месяцев, но уже выглядит потрёпанной, или, как мне нравится думать, читаемой.

Поначалу я удивилась, почему Алистэр был столь великодушным: сделал такой подарок и серьёзную скидку. После того, как я узнала правду о своей прошлой жизни, он был первым, к кому я пришла. Я предположила, что он всё знал, иной причины его великодушия я не могла придумать. И оказалась права.

Оказалось, что Алистэр – Гид Воспоминаний. Он уже проходил через реинкарнацию: его первая жизнь проходила в средневековой Англии. Ему был дан второй шанс во время Гражданской войны, и он исправил ошибки первой жизни, когда спасал себя вместо того, чтобы вынести с поля боя своего раненого брата.

После того, как он умер второй раз, ему было предоставлено право выбора – отправиться в Нирвану или вернуться на землю в последний раз и стать Гидом Воспоминаний, чтобы помогать, другому возрождённому вспомнить прошлую жизнь. Он выбрал второе, и его отправили ко мне. Поэтому меня тянуло в его магазин, поэтому он дал мне всё необходимое, чтобы вспомнить прошлое.

Естественно, он не мог рассказать мне это до того, как я сама поняла, что была возрождена.

Я полагаю, что после того, как я умру в этой жизни, мне также предоставят выбор между Нирваной и возвращением в качестве Гида Воспоминаний. Я думала выбрать Гида. Меня очень привлекали идея помочь кому-то так же, как Алистэр помог мне.

Но, надеюсь, это решение мне предстоит принять очень нескоро.

Прямо сейчас у меня были заботы по важнее: выяснить, почему меня преследуют несчастья, где бы я ни была, и почему меня не оставляет ощущение тьмы, сгущающейся вокруг.

Войдя в магазин, я сразу почувствовала себя как дома. Внутри было темно, горели только старинные лампы, расставленные в разных местах. Магазин был полон разных безделушек со всего света. Я увидела одну, которая мне понравилась в первый раз, – лошадь, запряжённая в золотую карету с хрусталём внутри. Она выглядела романтично, но после жуткого флеш-бэка, который я пережила пару дней назад, когда я вспомнила, что в прошлой жизни погибла в дорожной аварии, я не желала иметь такую дома.

– Так быстро вернулась? – спросил Алистэр из-за большого деревянного стола. Он дотянулся до трости и встал, побуждая меня подойти к нему. Он был в твидовом пиджаке, в котором выглядел, как старый мудрый профессор, очки он засунул в нагрудный карман. Его седые волосы поблёскивали в приглушённом свете, а глаза светились мягким знакомым светом, как будто он знал что-то, неведомое другим.

Я схватила Дрю за руку и повела сквозь нагромождение столов.

– Привет, Алистэр, – сказала я, подойдя к нему. Я была уверена, что он удивился, увидев меня здесь, так как мой предыдущий визит был в субботу днём.

Я не могла поверить, что прошло всего лишь два дня с тех пот, как мы сидели здесь, и он рассказывал мне свою историю. С тех пор столько всего случилось.

– Кто это с тобой? – спросил Алистэр с понимающей улыбкой.

– Я – Дрю, – ответил парень, протягивая руку Алистэру.

– Дрю Кармайкл? – уточнил Алистэр.

– Ага, – кивнул Дрю, – Лиззи мне много рассказывала о Вас и о том, как много Вы ей помогали в последние недели. Я рад, что мы, наконец, встретились.

– Я тоже, я тоже, – ответил Алистэр. – Что же мы стоим, давайте присядем, – он указал тростью на круглый стол, мы все расселись вокруг него. Как только он устроился, спросил: – Ну, теперь рассказывайте, что у вас на уме.

Я переглянулась с Дрю, молча спрашивая, кто из нас начнёт. Он кивнул, чтобы я начала рассказ.

– У нас есть вопрос, и Вы были первым, о ком мы подумали, кто может знать ответ. – Начала я. Алистэр кивнул, и я продолжила, – мы сделали всё, что нужно, чтобы предотвратить повторение моей смерти. Но сейчас начали происходить странные вещи, и я думаю, это совсем не нормально.

– Странные вещи, какого рода? – Алистэр выпрямился на стуле.

– Птицы… угрожают мне, – проговорила я с заминкой, не зная, какое слово лучше подобрать, – первая была дома у Дрю. Мы жарили зефир в гостиной, и вдруг птица, а именно ворона, упала в камин. Она сгорела заживо. – Картина того, как огонь охватывает перья, а птица жалобно смотрит на меня, сражаясь за свою жизнь, снова всплыла в памяти. Я задрожала при воспоминании об этом.

– Что ещё? – Алистэр подгонял меня.

Я рассказала ему о других происшествиях – о том, как птицы напали на мою машину вчера вечером, и о том, как организованно стучали в окна машины Дрю, когда сегодня мы уезжали из школы. Звучало как эпизод из старых фильмов ужасов. Из тех, которые я отказывалась смотреть, потому что они пугали меня до невозможности.

Надеюсь, у Алистэра есть ответы.

– До того, как я выскажу свое мнение относительно всего произошедшего, я хочу, чтобы ты вспомнила всё необычное, что случилось с тобой за последние несколько дней, – сказал Алистэр. – Мне нужно как можно больше информации, чтобы сделать выводы.

Я прокрутила в голове события последних дней. Два случая, связанные с птицами, уже отметили.

– Мои часы остановились, – проговорила я, указывая на серебряные наручные часы с круглым циферблатом, которые Джереми подарил мне на день рождения в прошлом году. – Я не знаю, насколько это необычно, но я меняла батарейку месяц назад, так что она не могла так быстро сесть. А ещё фотографии вчера вечером...

– Фотографии? – Алистэр приподнял бровь.

– Две мои фотографии в рамках упали со стены, – объяснила я. – Мне не показалось странным, что упала одна, хотя гвоздь не был сломан. Но когда упала вторая, сразу после того, как я вернула первую на место... я подумала, что, возможно, это сделал призрак.

– Это не призрак, – голос Алистэра звучал уверенно, – это что-то другое.

– Вы можете сказать более конкретно? – спросил Дрю.

– Могу, но вам не понравится то, что я собираюсь сказать.

– Я могу с этим справиться, – мой голос звучал твёрже, чем я думала.

– Я увидел что-то тёмное вокруг тебя, когда ты сегодня вошла в магазин, – начал Алистэр, – А то, что ты мне рассказала, подтвердило верность моего предположения. Кто-то наложил на тебя проклятье.

Я несколько раз моргнула, неуверенная, что верно его поняла.

– Повторите? – попросила я. Не могло быть такого, чтобы он сказал то, что я услышала. Родные души, в это я всегда верила, так что я признала истиной и это. Но проклятья? Это было слишком. Должна же быть граница между реальностью и вымыслом, и проклятья были по фантастическую сторону границы.

– Это не старое колдовство, однако, – продолжил Алистэр, – это сделал либо кто-то, у кого в крови есть настоящая магия, либо тот, кто получил такой дар на время.

– Давайте вернёмся к началу. – Я жестом попросила его остановиться. Алистэр говорил очень уверенно, но я не хочу верить в возможность всего этого. – Почему Вы думаете, что меня кто-то проклял?

– То, что ты описала, – это знамения зла, – голос Алистэра зазвучал более глубоко и интенсивно. Он подался вперёд, глаза стали страшными. – Знамения смерти. Вороны, часы и фотографии... это совершенно ясно. Кто-то наложил на тебя серьёзное проклятье, оно сопровождает всё твое существование. Если ты не найдёшь того, кто это сделал и не исправишь… – Он смотрел мимо нас, как будто не хотел больше продолжать.

Пальцы Дрю сжались в кулак так сильно, что побелели.

– Если мы не найдём виновного и не исправим это, то что? – спросил он с напряжением в голосе.

– Тогда Лиззи умрёт – просто ответил Алистэр.

Я уставилась на стол, в груди стало пусто. Дышать стало больно. Я не могла поверить, что такое возможно. Разве я через это уже не проходила? Разве я уже не была приговорена к насильственной смерти? И разве я не остановила это и теперь могла стать нормальным подростком?

Но что-то пошло не так, и Алистэр всегда был со мной откровенен.

– Почему? – спросила я. – Почему это снова со мной происходит?

– Этого тёмного ореола не было вокруг тебя, когда ты приходила в субботу днём, так что, как мне кажется, кто-то наложил на тебя проклятье после этого времени. Кто-то, кто очень зол на тебя и хочет с тобой расквитаться.

– Но я не знаю никого, кто бы владел... магией, – проговорила я, слово звучало как-то нелепо. – Я даже не уверена в её существовании.

– О, она существует, – ответил Алистэр, – и я знаю только одного человека, у кого она есть. По крайней мере, из тех, кто живёт здесь.

– И кто это? – спросил Дрю, постукивая ногой по деревянному полу. Я могла бы сказать, что ему было тяжело терпеть, но, похоже, он лучше воспринял объяснение, чем я.

Кроме того, как иначе можно было объяснить нападение птиц и то ощущение тьмы, от которого я не могла избавиться? Возможно, ничего страшного, и можно подождать и посмотреть, что будет дальше.

– Женевьева. – Глаза Алистэра потемнели, когда он произнёс это имя.

– Кто такая Женевьева? – спросила я. Имя звучало как-то старомодно. Из тех, которые запомнишь, если хоть раз столкнёшься.

– Женевьева была связана со мной и моим братом Тристаном во всех наших жизнях, – ответил Алистэр. – Она появлялась во всех наших реинкарнациях. Она любила Тристана и считала меня виновником его смерти.

– Значит, это сделала Женевьева? – глаза Дрю гневно сверкнули.

– Я полагаю, Женевьева достаточно ненавидит меня, чтобы вернуться к прошлому и навредить мне как гиду, – Алистэр поднял указательный палец к губам, как будто глубоко задумался. – Но это колдовство, оно очень тёмное. И очень сильное. Подобные заклятья могут принести успех, только если тот, кто его накладывает, эмоционально очень близок к предполагаемой жертве. Возможно, в твоём случае это кто-то, кто был близок тебе и в прошлой жизни.

– То есть, это не может быть Женевьева. – заключила я.

– Верно, – ответил Алистэр. – Это должен быть кто-то, довольно близкий тебе, и при этом достаточно уязвимый и обозлённый, чтобы попасться в сети Женевьевы.

Челси и Джереми промелькнули перед мысленным взором, хотя одного я подозревала больше, чем другого.

– Я знаю пару человек, которые могли бы это сделать, – сказала я, – хотя я не думаю, что кто-то из них настолько ненавидит меня, чтобы желать смерти. Своими поступками я причинила им боль и разочарование, они правы в этом, но чтобы они до такой степени разозлились, чтобы лишать меня жизни? Я много лет знаю обоих, они не могут этого хотеть. Это было бы чересчур. Слишком жестоко. Слишком... жутко.

Я вздрогнула при мысли о том, что кто-то из них мог совершить подобное.

– Челси или Джереми, – произнёс Дрю с отвращением.

Я кивнула.

– Но как я подниму с ними этот вопрос? Мне что, просто подойти и спросить: «Привет, это ты меня заколдовал в субботу или воскресенье?», – я провела рукой по волосам, чувствуя себя поверженной. – И если они это сделали, хотя мне трудно поверить в то, что они ненавидят меня настолько, почему они должны это признать? Не проще ли будет для них оставить всё как есть и ждать...

«Пока я не умру», – подумала я, но вслух сказать не смогла.

– Нет, – голос Дрю звучал твёрдо, – мы не допустим, чтобы это произошло. Мы заставим одного из них признаться, а потом отменить заклятье.

– Не совсем, – Алистэр прочистил горло, покачивая рукой трость. Могу сказать, мне совсем не хотелось услышать то, что он скажет. – Раз заклятье было наложено, его нельзя отменить.

У меня пропали последние проблески надежды.

Я была обречена.

– Но есть другие способы исправить ситуацию, – Алистэр проговорил это прежде, чем мы с Дрю успели запаниковать ещё больше, чем раньше. – Как только мы найдём того, и узнаем, кто и что именно сделал, у нас будет одна попытка, чтобы всё исправить. Всего лишь нужно взглянуть на это с другой стороны.

– Вы уверены? – спросила я вполголоса. – Или Вы просто пытаетесь успокоить нас?

– Есть способы, как можно это сделать, – когда его глаза в морщинках встретились с моими, я поняла, что он знает, о чём говорит. – Магия работает по циклам, так что заклятье полностью сработает только к ближайшему полнолунию. Так как полнолуние было вчера, у нас есть месяц на всё.

– Что Вы имеете в виду под «не полностью сработало»? – с опаской спросила я.

– Магии нужно время, чтобы сработать, – объяснил он, – она зависит от лунных циклов. Сейчас она медленно закипает. Она окружает тебя, изучает, пугает. Набирает силу, питаясь твоим страхом. Но она не сможет сделать то, для чего её вызвали, пока на небе не будет полной луны. Так что нам нужно всё выяснить и остановить до полнолуния, которое, как мне кажется, приходится на Рождество.